6271
правка
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Нет описания правки
{{В процессе
|Сейчас =2122
|Всего =38}}
{{Книга
И Мордлид, лишённый знамени, отправился выслеживать ведьму.
=== Глава вторая ===
Выдержка из монографии: «Крид и Кадия: переосмысление стратегии», авторства генерала Дабаты Рави
''Теперь, когда территории между двумя куртинами превратились в зону боевых действий, битва за Крафскую равнину перешла на новый этап — до определённой степени благоволивший излюбленной тактике Крида. Получив пространство для манёвра подразделениями и применения бронетанковых дивизий, Крид провёл ряд молниеносных контратак по прорвавшимся на востоке еретикам, в результате чего отбросил целые вражеские соединения обратно к руинам брошенной Куртины-альфа.''
''Бронетанковый контрудар сбил темп неприятеля — в частности боевой техники, — позволив пехоте провести упорядоченное отступление с боем. Это, а также подход тяжёлых касркинских отрядов, чтобы помочь скинуть еретиков-астартес с северной стены, сделало третий день наиболее динамичным с самого начала высадки.''
''И, повернись события иначе, это могло бы стать поворотной точкой. Если бы южная куртина выстояла, не допустив сражения на два фронта. Если бы батареи ПВО не дали высадиться ещё большему числу еретиков. Если бы Крафская цитадель, на тот же третий день, не попала под первый авианалёт штурмовиков. Если бы Крафская равнина, наконец, не оказалась в зоне поражения чудовищных орудий титанов Легио Вулканум.''
''Однако противостоять Криду доводилось не только врагам внешним. Несмотря на то, что Краф страдал от нападений разрозненных еретиков с самого начала конфликта, истинный масштаб проблемы открылся только сейчас…''
Звонарь, залёгший на башне часовни святой Джанеты Редутной, смотрел через трубку магнокля на западную стену. Сверху ему открывался вид на войска, рекой текущие с неё на внутренний плац, после чего разливающиеся по лабиринту улиц.
Он настроил прибор ввода ключей, как его научил герольд освободителей. Он не держал большую вокс-установку включённой, да ещё и в режиме передачи — ему не хотелось быть пойманным.
Держа шифровальную книгу в неразгибающемся кулаке, он снял трубку вокса и переключил тумблер.
— Приём, приём. Говорит Глас Мудрости Шесть. Как слышите?
В раковине трубки звонарь различил искажённые голоса. Поначалу он решил, что это слова. Возможно, скорее дыхание, или вздохи, шум, просачивавшийся сквозь «''фффффффффффссссссс''» фоновых помех. Может, и вовсе не его хозяева, а призрачное эхо другой передачи на той же частоте.
''— Мыыыыииим ошшше. Мыыыыииим ошшше.''
— Говорит, ээ, Глас Мудрости Шесть. Часть войск на западной стене цитадели пришла в движение. Ээ, похоже, перемещаются на северные и южные рубежи.
Звук в ответ, напоминающий шёпот, и влажное причмокивание. От него у звонаря всё внутри похолодело, а рука, которой он жал ладонь герольду, начала пощипывать. На лбу выступил пот. Он почувствовал растущее давление в пазухах.
А затем внезапно звонарь понял, что говорил голос:
''— Мыыыыииим ошшше.''
''Мы хотим больше.''
— Я… — Прижимаясь животом к холодному брусчатому полу, он снова посмотрел в моноскоп на небольшой треноге. Направил трубку на внутренний дворик. Отыскал в визирные нити воронку от бомбы, тотчас увидев на осях отметки дистанции. — Вчера вы сбросили бомбу на плац. Внутри Бастиона-запад номер шесть. Она… она никуда не попала. В двух пунктах восточнее топливный склад.
На канале повисла тишина. Оранжевый огонёк активности на воксе со щелчком выключился, хотя он ничего не касался.
Час спустя прилетело звено штурмовиков.
И топливный склад исчез, поглощённый взвившимся столбом пламени.
Звонарь на холодной башне согрелся в его тепле.
— Это град?
Хеллскер заглянула в смотровую щель, предназначенную для мехвода «Химеры», и, скользнув взглядом по передовым окопам, уставилась в черноту долины. Там, во тьме, взвихрялся и кружил снег, подсвечиваемый лучами прожекторов, которые она наконец позволила включить, хотя тем самым подставляла экипажи машин под снайперский огонь. Пронзавший буран свет исходил из цитаделей, а также ещё работающих фар выстроившихся стеной «Химер».
Сержант Равура заломил вязаную шапочку назад, достал из уха микробусину и, не проронив ни слова, прислушался к доносящемуся из глухой ночи стуку.
''Тук-тук. Стук-бум-тук. Буп-тук-крррч.''
Он нахмурился.
— Это не шаги. Может и град, но, к счастью, не у нас.
Град было единственным, что приходило в голову Хеллскер. Последние две ночи царил холод. Настолько сильный, что бойцам в окопам приходилось каждые пару часов укрываться внутри стен, чтобы согреться. Шесть бойцов из роты Г отморозили пальцы ног, отражая атаки прошлой ночью, а ещё девять получили переохлаждение и выбыли из строя на несколько дней.
Но те потери были ещё далеко не самыми худшими. В начале четвёртого утра враги захлестнули обе линии окопов, и Марде пришлось снова стать тем другим человеком, которого она начала называть «тёмным офицером», и приказала накрыть позиции миномётным огнём, чтобы отогнать вольсканцев прочь.
Не все погибшие под обстрелом были еретиками, и она знала, что некоторые бойцы винили её в смерти товарищей. Чёрт, да она сама винила того тёмного офицера.
Однако они выстояли. Частично благодаря стене из разбитых «Химер» посреди дороги, между которыми они выложили мешки с песком и организовали огневые точки. Танки с рабочими тяжёлыми болтерами развернули вперёд, тогда как остальные поставили боком, чтобы стрелять через бойницы из лазвинтовок. На каждом фланге обломки разместили люками наружу, чтобы исполнять роль ходов сообщения между передовыми окопами и устьем расселины.
Они помогли им продержаться ночь, но Хеллскер не знала, насколько их ещё хватит. Утром в горах пошёл снег, лишив кадийцев главного преимущества — наблюдения за подготовкой противника и корректировки по ним огня артиллерии.
— Ага, как же, град, — хмыкнул Лек.
— Отставить тон! — сказал Равура. Вечно язвительный капрал вызывал в нём всё большее раздражение. Постепенно нервы у всех начинали сдавать. — Тебя никто не спрашивал.
— Ну ещё бы.
Хеллскер повернула голову, прислушиваясь к странному звуку.
— Ладно, Лек. Спрошу я. Если это не град, то что?
Капрал помолчал, словно решая, на его ли стороне правота.
— Вы все касровские. Южане. Я — парень из глубинки. И градов у нас там отродясь не было, а вот что было, так это лошади. И это, сэры и дамы, цокот копыт.
Хеллскер вслушалась.
''Стук-стумп-стук. Клак-шххх. Тунд-тунд-стук-тунд.''
Быстрее, чаще.
— Копыт, — передразнил его Равура. — Ага, сначала ударили танками, а…
— Дерьмо, — выругалась Хеллскер. — Общий полковой канал, Удза, быстро.
— Что? — удивлённо спросил сержант.
— В сводке упоминались дикие наездники.
Вокс-оператор переключилась на канал и протянула аппарат. Хеллскер вдавила кнопку с такой силой, что даже ощутила её задубевшими пальцами.
— Хеллскер всем отрядам, Хеллскер — отрядам, приготовиться…
Прожектор на «Химере» справа взорвался в фонтане искр, разбитый снайперской пулей.
— Кавалерия! Кавалерия! Световые каждые тридцать секунд! Миномёты по квадрантам второй линии. Трон, стрелять по отметкам со второй по третью, на высоте груди!
Засверкавшие из окопов лазлучи окрасили снег розовым цветом. Тяжёлые болтеры и стабберы, снятые с уничтоженных машин еретиков, послали навстречу ревущему ветру очереди трассеров.
Слишком поздно.
В первой же вспышке осветительных снарядов она увидела, что заданные ею координаты оказались слишком оптимистичными. Тяжёлые болтеры били высоко, артиллерия — слишком далеко. Миномёты, стрелявшие осветительными и фугасными, их не остановят.
Под прикрытием шторма вольсканцы сумели подобраться вплотную, закутавшись в белые одеяла и обмотав копья хлопковыми бинтами, чтобы слиться со снегом. Вероятно, они даже спешились для большей скрытности, после чего где-то недалеко сели на лошадей обратно.
А гулкий звук и впрямь издавали копыта, цокающие и поскальзывающиеся на промёрзшей, присыпанной снежной крупой земле.
''Стук-стумп-стук. Клак-шххх. Тунд-тунд-стук-тунд.''
Лазерные лучи заколотили по всадникам, но те даже не замедлились. Они были тяжёлой кавалерией, а значит, скакуна и наездника защищала панцирная броня. Лошади — геноулучшенные, бионически усиленные существа, — неслись шестеро в ряд, стуча когтистыми копытами по разбитой дороге и выдыхая в зимний воздух густые облака пара.
Один конник получил лазлуч подмышку. Сила импульса выбросила его из седла на землю, где несущийся следом скакун пробежал прямо по еретику, раздавив ему грудную клетку. Чудовищная лошадь взорвалась от болт-снаряда, и, лишившись передних ног, опрокинулась на своего наездника и истекла кровью, суча полумеханическими копытами по снегу. Цепочкой взорвались упавшие мины, подбросив вверх фонтаны скалобетонного крошева и грязи. Но благодаря тяжёлой броне вольсканцев погибло всего ничего, а многие животные, которые должны были рухнуть, продолжили мчаться с огромными бутонами крови, расцветшими на камуфляжных попонах. Ряды стимм-склянок в бычьих шеях скакунов с шипением впрыснули в кровоток последние дозы химпрепараторв, придающих храбрости.
— Огонь! — заорала Хеллскер в вокс, между тем надеясь, что остальные услышат её и так. — Огонь! Огонь! Огонь!
Не обращая внимания на плотный обстрел, кони сиганули через первый окоп, и, распахивая заскользившими копытами землю, устремились дальше, уже напрягая мышцы для следующего рывка.
Кадиец, поднявшийся, чтобы подстрелить зверя в брюхо, получил копытом в лицо и отлетел назад. Другие без затей упали на спины и стали палить вверх. Один скакун неудачно приземлился на обледеневшую дорогу, сломав ногу о трещину в полотне, и с ржаньем завалился внутрь окопа. Стены узкого укрытия тут же озарились вспышками панического огня по кусающемуся и лягающемуся зверю.
Один всадник, оставшийся без лошади и изрешечённый лазерными лучами, из последних сил прошёл вперёд и ткнул копьём в окоп. Направленная крак-граната на его конце взорвалась, обрушив земляную стену и заживо похоронив под осыпью бойцов внутри.
Возле Хеллскер заговорил тяжёлый болтер «Химеры», посылая снаряды с грохотом, от которого у неё разболелись уши, и выпуская отработанные газы, в холодном металлическом отсеке казавшиеся тропически-жаркими.
— Майор! — замахал ей Лек.
Она отпрянула от щели.
Лек просунул в неё ствол гранатомёта и выстрелил, однако Марда услышала не хлопок осколочной гранаты, а рявканье флешетного заряда. Он прокрутил барабан, выстрелил снова.
Взрыв слева. Установленная на пике крак-граната.
Удары по крыше транспортника. Стук и цоканье. Крики.
— Они наверху! — завопил Равура. Он стукнул локтём по кнопке открытия заднего люка, попутно разгоняя лезвие цепного меча и целясь из лазпистолета в расширяющийся проём.
Всадники на внутреннем участке дороги. Санктум, до которого враги не добирались с самой первой ночи. Они неслись вперёд с саблями наголо, срубая белощитников, что подносили боеприпасы и воду солдатам в танках и на позициях с тяжёлым оружием. Марда увидела, как один из кадетов — Мезкали, которой едва исполнилось семнадцать — выронила барабан со снарядами к тяжёлому болтеру и вцепилась в вожжи, пытаясь остановить лошадь.
Всадник рубанул по ней в отместку, рассёкши каску и оставив кровавые разрезы на руках и костяшках, прежде чем животное мотнуло головой и, стряхнув её с себя, понеслось дальше.
«''Миномёты'', — поняла вдруг Хеллскер. — ''Их цель — миномёты''».
— Удза! — Марда вышла из люка «Химеры», посылая из лазпистолета багровые лучи конникам вслед. — Скажи артроте перестать стрелять и приготовить лазкарабины. Я…
В неё врезалось что-то большое и тяжёлое, так что она, пошатнувшись и заскользив ботинками по обледеневшей дороге, свалилась на открытое пространство за баррикадой.
Лошадиный бок, догадалась она. Ещё один всадник соскочил с танка практически ей на голову и в спешке сбил в сторону. Он умчался в темнеющие недра расселины и нырнул в гущу резни.
Гаснущее жёлтое зарево последнего осветительного снаряда отблёскивало от падающих окровавленных сабель. Геноулучшенные звери вставали на дыбы и лягались, круша грудные клетки со звуком, напоминающим хруст отсыревшей листвы и хворостинок.
Бойцы стреляли из бойниц в верхних казематах расселины. Огневые группы в четыре-пять человек украдкой выбирались через створчатые двери, и, прикрывая друг друга, устраняли намеченные цели, после чего отступали обратно, волоча за собой раненых и убитых. Один боец — Марда успела различить только отливающие золотом очки и нашивки инженера, — схватил за разгрузку белощитника и попятился к двери. Всё это время инженер прижимал к плечу лазкарабин и отстреливался на ходу, между тем как белощитник мучительно визжал, оставляя на снегу широкую красную полосу.
Хеллскер увидела, как конник в двадцати футах от неё развернулся к парочке. Еретик пришпорил скакуна, и грива из фиалов с шипением впрыснула своё содержимое, отчего зверь содрогнулся всем телом, а его глаза расширились от ярости. Вольсканец опустил взрывное копьё и повёл плечом, располагая его поудобнее.
Почти расслабленно готовясь к атаке.
— Кадия! — закричала Хеллскер, сама не понимая зачем. — Кадия! Кадия!
Лазпистолет выстрелил словно сам по себе, осыпав лучами бок и шлем разворачивающегося наездника. Он натянул вожжи, и повернул к ней голову, отвлечённый огнём, который, впрочем, не причинил ему вреда.
— Уходите! Внутрь! Он хочет взорвать дверь.
Меч её дяди покинул ножны, и на нём, шипя и плюясь, ожило силовое поле. Искрясь синевой от падающих снежинок.
Она тотчас поняла свою ошибку.
Фуражка выглядела достаточно невзрачно, чтобы не привлекать к себе внимание снайперов. По ней никто бы не принял её за офицера. А вот силовой меч служил символом статуса, проигнорировать который было уже нельзя никак.
Глупо.
С невероятной прытью конь ударил когтистыми копытами по дороге и сорвался с места чуть ли не боком. Она едва успела сделать ещё два выстрела, прежде чем зверь оказался прямо перед ней, а её лучи безвредно отскочили от термообработанной поверхности панцирного шлема и юбки. Взрывное копьё блеснуло красным в свете лазерных импульсов.
Бесполезно. Просто, фрекк, бесполезно.
Ей следовало увернуться. Перекатиться. Что угодно, лишь бы не стоять на месте. Но тёмный офицер взял верх, внушив одну безумную мысль: «''Что будет, если я убью этого человека?''»
И вместо того, чтобы нырнуть вниз, она ушла в сторону и рубанула зверя по груди.
Однако копейщик оказался опытным: за секунду до удара он пришпорил коня, уведя его вбок, между тем как сам откинулся назад в другую сторону, чтобы перенаправить пику.
Меч дяди столкнулся с копьём в хлопке жёлтых искр, а затем Марда оказалась на земле, с выбитым из лёгких воздухом скользя по ледяной дороге. И без того настрадавшийся хребет оцепенел от удара и холодной поверхности.
Вонзённое копьё продолжало толкать её дальше, и на мгновение Хеллскер решила, что врежется в баррикаду из «Химер» и сломает себе шею.
Но затем зверь замедлился. И когда он опустил голову, Марда увидела, что под шлемом и свисающими пластинами шейной брони та чем-то напоминала рептилью. Существо фыркнуло, омыв её исходящим паром серным дыханием. Изо рта покрытого чешуей монстра вывалился длинный липкий язык розового цвета, — на раздвоенных кончиках которого располагалась напоминавшие соломинки органы чувств, — и потянулся к горячей крови в её ране.
— ''Хей, хей, никт'', — сказал всадник. Он ударил коня шпорами и свистнул, пытаясь вернуть над зверем контроль. Затем крикнул через плечо: — ''Никто ховлт, Браддау! Командести! Командести!''
Она изучала вольсканский разговорник. Это означало «офицер».
Он стал доставать лазпистолет, когда зверь вытянул лапу и опустил на грудь Хеллскер, прижав её так сильно, что она перестала дышать.
Из затянутой снегом тьмы показалось ещё два всадника. Собираясь вокруг неё. Глазные линзы в их глухих шлемах казались плоскими и безликими, как отполированные монеты. Один извлёк лазпистолет.
Сейчас она умрёт. На первом же задании. Полный провал. Придавленная к земле, которую должна была удерживать. Лазпистолет не сможет пробить…
Из-за кислородного голодания пистолет показался ей тяжёлым как ранец, однако Марда всё равно оторвала оружие от дороги. Она выронила меч дяди, когда в неё попало копьё, однако пистолет остался в руке.
А теперь она оказалась под бронированной попоной животного.
Марда нажала спусковой крючок.
Красные лучи пробили брюхо зверя. Он с рёвом попятился, сбросив наездника и ударив когтём по ужалившему его оружию.
Лазпистолет отлетел во тьму, однако тяжесть у неё на груди исчезла.
Она выдернула пику и перекатилась, после чего поднялась на ноги, сжимая древко в руках.
Мимо левого уха сверкнул лазлуч.
Она пригрозила копьём двум всадникам, всё ещё сидевшим в сёдлах.
Те крутанулись в сторону, опасаясь гранаты на остриё. Раненый зверь зарычал на неё, и она воткнула наконечник ему в пасть, выбив зубы, отчего животное отскочило назад и прошлось по упавшему наезднику. Тот закричал, прежде чем лошадь раздавила ему шлем.
— Давайте! — закричала она. — Подходите, ублюдки!
Те направили на неё пистолеты.
Но вместо треска лазерного оружия Марда услышала глухой, гулкий разряд.
Обоих всадников разнесло в клочья, пластины брони разлетелись на куски, оставляя в метели кровавую дымку. Лошади попятились, тряся головами и поглядывая на панцирные попоны, из которых торчали железные дротики длиной с указательный палец.
Слева вышел Лек и перезарядил гранатомёт. Следующий флешетный заряд попал по незащищённым ногам зверя, перебив кости, отчего тот рухнул на землю.
— Фрекков Трон, майор, — сказал он. — Вы в порядке?
— Марда, — крикнул подоспевший Равура, от напряжения забыв о её звании. — Куда тебя ранило?
— В плечо, — ответила она, поведя им. — Но всё не так плохо.
— Чёрт, а могло бы быть, не сруби ты кончик копья. Никогда такого не видел, сэр, если позволите так сказать. — Он протянул ей силовой меч, подобранный где-то на дороге.
Марда уставилась на него пустым, непонимающим взглядом, прежде чем посмотреть на конец пики, которую держала в руке.
На древке отсутствовал наконечник, как и сама граната. Только аккуратный разрез, оставленный выверенным ударом силовым мечом.
— Забудь, — сказала она, взяв у него оружие и нажав кнопку активации. — Мы теряем время. Направить резервы к миномётным ямам. Убедитесь, чтобы они не повредили орудия.
— Да, майор, — отозвалась Удза. — Резервы Альфа-бета, к минометной позиции. Отогнать еретиков, в приоритете сохранность орудий и…
— И ещё одно, сержант, — сказала она.
— Да, майор?
— Когда всё закончится, сходи в мою комнату и принеси плазменный пистолет.
