828
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Нет описания правки
{{В процессе
|Сейчас =1617
|Всего =30
}}
Тёмные Ангелы подняли болтеры, которые запели свой могучий гимн. Сервиторы разлетались на куски, плоть рвалась, а металлические детали падали на пол, когда взрывы уничтожали органические части тел. Стоило последнему фрагменту удариться о скалобетон, как Лазарь развернулся и повёл оставшиеся силы Пятой обратно к дверям.
==='''Глава семнадцатая'''===
Исентруд не составило никакого труда найти Тёмных Ангелов. Капеллан-дознаватель Деметрий, дредноут и два отделения прибыли ко входу в спешке, с грохотом выйдя из окутавшей факторум тьмы. Фабрикатор-наместник и Деметрий начали рявкать друг на друга, но почти сразу же к ним подошёл Лазарь с остальными своими воинами за спиной. На броне магистра горели фонари.
Увидев его, девушка ощутила, как напряжение внутри неё ослабло, и она не могла сказать, почему. Именно после прибытия Лазаря началось всё то, что впоследствии вылилось в эту злополучную… Озадаченная Исентруд остановила поток мыслей. А сколько дней прошло? Два? Кажется, будто целая вечность. Да и по ощущениям он как будто бы на вечность постарела. Тем не менее, Просвещённая почувствовала разливающееся по телу облегчение при виде его крылатого шлема и ниспадающего белого балахона поверх тёмно-зелёных доспехов. Какие бы события не разворачивались вокруг, этого космодесантника, этого трансчеловека, судя по всему, заботила её жизнь, что прямо сейчас казалось девушке очень, очень важным. Однако, он как будто даже не заметил Исентруд, подойдя к Гретин Лан и встав прямо перед ней.
— Объяснитесь, — только и произнёс Лазарь, указав на заваленный обломками вход.
Фабрикатор-наместник выпрямилось и скрестила руки, а птица на её плече наполовину расправила крылья.
— Ноосферу кузницы саботировали. Контроль над критически важными функциями был перехвачен, мои собственные сервиторы и киборги обратились против меня. Сторонняя сила лишила меня власти над нашей священной системой.
— Гризы, — сказал Лазарь.
— Предположение, — ответила фабрикатор-наместник. — Выглядящее убедительным предположение, но данное объяснение абсолютно несостоятельно. Ноосфера моей кузницы защищена от любого вторжения извне.
— Придётся вам расширить своё понятие «любого», — мрачно произнёс магистр. Только она попыталась заговорить, как он поднял руку. — Технодесантник Ефрон отведёт вас туда, где это произошло. Там вы сможете изучить брешь в вашей защите и попытаться вернуть себе контроль, а мы тем временем обеспечим безопасность факторума. Идите, и да направит вас Император.
Гретин Лан захлопала необычными глазами, после чего ушла прочь. Снующие рядом с ней скитарии-стражи окружали фабрикатора-наместника подобно хищным насекомым. Лазарь же повернулся и взглянул на Исентруд.
— Просвещённая. Ты в порядке?
В порядке. Она как можно сильнее выпрямилась, прикладывая все силы к тому, чтобы не вздрогнуть. У девушки имелись ушибы, синяки, порезы. Даже нет, более того, всё её тело болело от ран и дрожало от остатков адреналина в крови, маска противогаза давила на лицо, да ещё и Гретин Лан на ней сорвалась. Она не была в порядке, даже близко, однако, Исентруд просто кивнула и сказала:
— Да, мой господин.
От такой лжи, наверное, поморщился бы и Сам Император.
— Хорошо, — ответил Лазарь, после чего развернулся и принялся разговаривать с бойцами, раздавая им приказы и отсылая их.
Закончив с этим, магистр зашагал прочь. Казалось, будто его всегда окружает группа космодесантников, подобно тому, как вокруг Гретин Лан постоянно летают птичьи черепа. Вздохнув, девушка побрела за ним, но тут вдруг заметила, что один набор фонарей не сдвинулся с места. Она узнала ждущего её апотекария Асбиила.
Он вытянул руку, но, когда девушка начала протестовать, просто поднял Исентруд и снова посадил к себе на плечо.
— Мы не оставим тебя в темноте и не заставим бежать за нами.
Исентруд закрыла рот. Глупо было спорить и заявлять, что ей не нужна помощь, особенно когда она, уставшая, побитая и обмякшая, сидела у него на плече. Внезапно девушка ощутила, как нечто кольнуло её в спину.
— Господин, что это было?
Повернув голову, Исентруд увидела складывающуюся обратно серворуку. Что-то внутри плеча обожгло её практически до боли, но затем это что-то распространилось по телу, а жжение сменилось теплом.
— По большей части стимуляторы. — Стоило девушке поднять шум, как апотекарий покачал головой в шлеме. — Не ваши чёрные. Тёмным Ангелам не требуются такие вещи, и мы их не используем. Я ввёл тебе наш стимулятор, просто гораздо меньшую дозу.
Гораздо меньшую. Омывшее её тепло унесло боль и усталость, а также довлевший над Исентруд ужас. Внезапный душевный подъём являлся результатом действия химических препаратов, и девушка это понимала, но она всё равно облегчённо вздохнула и выпрямилась, сидя на плече Асбиила. Настроение улучшилось настолько, что Исентруд даже не испугалась, когда фонари апотекария выхватили из темноты серебряную маску-череп. Замедлившийся капеллан-дознаватель дожидался их. Подняв руку, Асбиил взял Исентруд и передал Деметрию. Хоть стимуляторы и позитивно повлияли на настрой девушки, та всё равно испытывала раздражение из-за отношения к ней как к ребенку. Тем не менее, если начать лягаться ногами и дуться, она лишь почувствует себя глупо.
— Теперь, когда о моём здоровье позаботились, по крайней мере ненадолго, вы пришли заняться моим духом? Господин?
— Можно и так сказать, — ответил Деметрий. Его левый глаз освещал её порванный запачканный балахон зелёным светом. — Магистр Лазарь хочет знать, как ты.
— Скажите ему, что мне было ужасно плохо, но потом ваш апотекарий накачал меня лучшими препаратами в Империуме, и теперь я чувствую себя просто изумительно. Хотя уже представляю, как буду хотеть умереть на протяжении шести месяцев после того, как закончится их действие.
— Скорее на протяжении шести часов, но для смертных последствия могут оказаться хуже.
— Уж наверняка, — сказала она. Тем не менее, эта мысль никак не сказалась на настроении Исентруд. — Капеллан-дознаватель, — живо начала девушка, игнорируя тот факт, что какая-то далёкая часть её мозга наполнялась ужасом от простого обращения к гиганту в устрашающей маске. — Почему магистру Лазарю не наплевать на меня?
— Ты обладаешь знанием о сложившейся ситуации. Это делает тебя ценным тактическим инструментом.
— Ценный тактический инструмент. Просто чудесно! — И девушка говорила серьёзно. Исентруд выросла с верой в то, что будет приносить пользу другим с помощью вытравленных в ней знаний. Гораздо лучше информировать не просто космодесантника, а лидера целой роты космодесантников, чем рассказывать какому-нибудь лорду как оптимальнее всего выжимать налоги из стим-фермеров. — Ему нравится узнавать всякое, верно?
— Верно. Магистр Пятой – не только смертоносный боец, но и, что ещё важнее, знаток тактик. Для последнего ему нужно знать воинов, которые служат под его началом, поле боя, на котором он сражается, и врага, с которым бьётся.
— Очень плохо, — сказала Исентруд. — Все эти споры, секреты, ложь, все эти странности с гризами. Должно быть, от такого он выходит из себя.
Деметрий издал звук, который мог быть коротким смешком.
— Да, подобное он не жалует. Уверен, он бы высоко оценил твоё беспокойство, Просвещённая. Тем не менее, ему приходилось иметь дело и с более сложными вещами.
— Такими как смерть? — Она повернула голова и посмотрела на него сверху вниз. У сидения на плечах космодесантников было одно большое преимущество: тебе не нужно выворачивать шею, чтобы взглянуть на них. — Когда гриз говорил с ним на стим-ферме, все та чепуха о смерти, то, как магистр Лазарь отвечал… Что с ним случилось?
— То же, что происходит со всем нами, за исключением нашего вечного Императора. Он умер. — Деметрий начал говорить тише, а его голос стал мрачным. — Принёс себя в жертву ради нас и пал, объятый пламенем. Магистр Лазарь выполнил свой долг, тот, который должны выполнить мы все – погибнуть за братьев и Императора. Однако, долг магистра не закончился с его смертью, и поэтому он возродился.
— Странные вы люди. Мой господин. Сражаетесь, умираете и возрождаетесь. — Она покачала головой, и на мгновение огромный факторум закружился вокруг неё, но всё было хорошо. Сейчас всё было даже лучше, чем просто хорошо. — Мне кажется, это даже перебор. У вас хоть иногда получается поделать что-нибудь весёлое?
— Мы служим Императору. Мы защищаем Империум. Мы уничтожаем врагов человечества. Мы – меч возмездия, даруемый беспомощным и боящимся. Мы – Тёмные Ангелы. — Он взглянул на неё. — Мы – первые из Адептус Астартес. Это величайшая честь, которую может заслужить человек. Ну и иногда мы способны испытать то, что ты называешь весельем.
— Думаю, я вас веселю, — произнесла Исентруд и покачнулась, когда Деметрий пожал плечами.
От такого его жеста девушка почувствовал себя ещё лучше. Космодесантники были такими серьёзными, однако, если один из них, особенно такой устрашающий, как капеллан-дознаватель, мог подтрунировать над ней… Возможно, несмотря на всё остальное, эти Тёмные Ангелы до сих оставались людьми. Ну или хотя бы имели частичку человечности.
— Ты говорила о секретах и лжи. — Деметрий замедлил шаг, разрывая дистанцию между ними и остальной группой. Они шли практически в одиночестве, окружённые тёмными громадами оборудования. — Что ты имела в виду?
— Помимо противостояния между Регентом Главным и Адептус Механикус? — Исентруд повела плечами. — Или фольклора о гризах? Вроде того, как раньше был только один – покрытая грибком фигура, выползающая из-под земли, чтобы схватить детей? Нет, наверное, вы не про это. Возможно, вы о том, на что способен Регент Следующий Себастьян. — Она замешкалась, а потом улыбнулась. — Я боялась рассказывать о нём хоть кому-то. Себастьян был моим хозяином. Хоть он и не проявлял ко мне никакого интереса, но он является – являлся – Регентом Следующим, одним из самых могущественных людей на Рейсе. Хотя, скорее всего, сейчас в нём полным-полно грибка, и поэтому прямо сейчас я ничего не боюсь. — Исентруд прервалась и задумалась. — Вот почему вы со мной говорите! Умно подходите к дознанию. Господин.
— Кое-чему учился, — сухо ответил капеллан-дознаватель.
Она кивнула.
— Я ненавидела Себастьяна. — Исентруд попыталась привести мысли в порядок, но не получилось. Эти воспоминания не были вытравлены в ней, а учитывая действие стимуляторов, вряд ли получится войти в меменное состояние. Тем не менее, память о времени, проведённом в крепости Регента Следующего, оставалась недавней, свежей. — Я недолго ему служила, но… внутри него что-то таилось. Нечто самодовольное, презрительное, хитрое. Он хорошо это прятал на публике, но, когда Себастьян находился в своих покоях, оно выходило наружу. — Девушка вздрогнула, когда вспомнила, как он улыбался, как иногда ни с того ни с сего разражался смехом. — Поэтому я держалась от него подальше, что было несложно, так как большую часть времени Себастьян не помнил о моём существовании. Таким образом, хоть я и не шпионила, но слышала много такого, чего, наверное, мне слышать не следовало. То, о чём он говорил сам собой, или то, что происходило между ним и хлыст-командующей Карн. — Её опять пробрала дрожь. — В смысле, помимо любовных дел. Уж это они вообще не скрывали.
Особенно в его покоях. Она опять вздрогнула.
— Все знали, что Себастьян не ладил с отцом, да и это не было тайной, но, как мне кажется, не все осознавали, сколь сильно он презирал Регента Главного. Как считал того слабым и глупым. На публике Себастьян мог спорить с отцом, однако, за закрытыми дверями насмехался над ним. Я бы даже подумала, что он готовится объявить восстание, если бы не одна вещь. Больше Регента Главного его сын, похоже, ненавидел лишь сам Рейс. Иногда Себастьян разговаривал с Петрой так, будто они не собираются здесь оставаться. Словно он планировал как-то выбраться с планеты. Ему хочется улететь отсюда, в чём я абсолютно уверена. Он говорит, на Рейсе воняет.
— Так и есть, — сказал Деметрий. — Но в галактике есть вещи и похуже. Что еще ты слышала от Регента Следующего?
— Помимо предательства и забрасывания своего поста? — спросила Исентруд. — Немного. Измена, жалобы и… — Девушка на мгновение задумалась. — Он много говорил с хлыст-командующей о Рейском доме Леви. Спрашивал об их сражениях с гризами, но ещё интересовался самой унылой темой – расположением сил. Хотел знать, где находится каждый патруль и каждый тренировочный лагерь. Не знаю, зачем, и не знаю, имеет ли это значение. И всё-таки странно, что он так интересовался подобными деталями, учитывая, как ему было плевать на всё связанное с Рейсом.
Они обошли груду материалов, за которой находились Лазарь с фабрикатором-наместником. Они стояли у вырытой в полу факторума дыры, а вокруг них горели установленные люмены, те яркие, аварийные. Их свет порождал на стенах чудовищного вида тени. Деметрий пригнулся и слегка качнул наплечником, позволив Исентру соскользнуть на пол.
— Гризы у каждой двери, — говорил магистр Гретин Лан. — Выхода нет.
Лазарь изучил изображение, выведенное перед глазами его шлемом. На нём отображались доклады от всех отделений, которые он послал прощупать границы факторума, но каждое содержало в себе пикты широких коридоров кузни, где толпились подстерегавшие их сервиторы с мёртвыми глазами и поднятым оружием. Среди них находились и очень грозные создания – серные гончие, что должны были стать боевыми скакунами скитариев. Каждый выход из факторума представлял собой смертельную ловушку, и враг ждал, когда же они в неё попадут.
— Сколькими сервиторами располагает кузница? — спросил Лазарь.
Фабрикатор-генерал сложила руки и обратила свою идеальную маску-лицо к яме, где лежал мёртвый машиновидец.
— На нас работает шесть тысяч обозначенных сервиторами слуг. Трудовые и технические единицы. — В её музыкальный голос вкралась нотка разочарования. У Гретин Лан не было ни выражения лица, ни сердцебиения, ни феромонов. Вообще никаких привычных сигналов, которые магистр мог бы считывать при общении со смертными. Имелся лишь голос, однако, Лазарю вполне хватало и его. — Вдобавок к ним тысяча недавно созданных горнодобывающих единиц, в данный момент готовящихся к перевозке.
— У скольких буровые лазеры?
— У четырёхсот единиц, — ответила она. — Но в кузнице Норстен хранится ещё семьсот три собранных буровых лазера, ожидающих установки.
Четыре сотни готовых. Еще семьсот три могут быть использованы силами гризов.
— Больше тысячи единиц оружия, способного пробить керамитовую броню. А ещё серные гончие. Их сколько?
— Использовать можно двести двенадцать. Остальные единицы находятся на ранних этапах сборки.
— Всего двести двенадцать, — прорычал Лазарь.
— Я прекрасно осведомлена о возможностях всего производимого моей кузницей оборудования, магистр Лазарь. — Музыка в голосе Гретин Лан приобрела жёсткое звучание. — Понимание опасности оружия и инструментов, которые мы создаём, глубоко интегрировано в мою систему. Эти вещи ухудшают наше текущее положение дел, однако, согласно рассчитанной вероятности, мы вряд ли столкнёмся с таким неравенством сил. У обозначенных гризами должно быть ограниченное количество созданий под их контролем.
— Должно быть? — спросил магистр. — Вы понятия не имеете о природе этого процесса. Откуда такая уверенность?
Гретин Лан повернулась к нему, и вокруг неё закружились полы платья.
— Моё понимание этой атаки было бы значительно лучше, не реши вы уничтожить их разработку.
— Уничтожить? — Лазарь обвёл рукой тёмный факторум. — Я лишь уничтожил инструмент, с помощью которого они проникли в вашу кузницу. Чего бы гризы не достигли с помощью него, результат до сих пор остаётся неизменным. И это нужно исправить.
Фабрикатор-наместник издала шипящий звук, но кивнула.
— Согласие. Мы должны найти решение, чтобы преодолеть данную ловушку.
— Вам не нужно преодолевать ловушку. Вам нужно её разрушить. — Лазарь постучал пальцами по рукояти меча. — Мои отделения проведут разведку у дверей. Пусть гризы думают, что мы ищем слабые места.
— Направленное на гризов отвлечение. Каково истинное намерение?
— Поиск слабых мест. Просто не у дверей.
Она вновь кивнула.
— Вы располагаете силами за пределами кузницы.
— Я уже пытался связаться с ними, — произнёс Лазарь. — Гризы глушат связь. Это началось спустя некоторое время после того, как они захватили контроль над кузницей. Мой технодесантник не может связаться с нашими «Громовыми ястребами», а я – со своими отделениями. Вокс-передачи невозможны. Отделениям приходится посылать ко мне братьев с докладами.
— Омниссия исправь меня, — выругалась Гретин Лан, чьи зрачки смещались и вращались. — Мои функции связи тоже нарушены. Предположение: причина заключается в том, что обозначенные гризами контролируют ноосферу кузницы. Однако, если атаковано и оборудование космодесантников, значит проблема лежит глубже.
— Вы можете остановить это? — спросил магистр.
У Ефрона ответа не нашлось. Гризы глушили связь полностью, и технодесантник, судя по всему, ничего не мог сделать.
— Нет, — с гневом в голосе ответила фабрикатор-наместник. — Я лишена своих инструментов, своих ризниц. Без ноосферы я не могу повлиять на то, что сделали обозначенные гризами, или найти способы противодействия.
— У вас нет физического соединения с ноосферой прямо отсюда?
Лазарь показал на дыру.
— Больше нет, — сказала она. — Этот узел затронут ересью и отрезан от системы. Все эквивалентные ему узлы находятся за пределами данного факторума.
Гретин Лан махнула руками, и один из её крошечных птичьих черепов излил в пространство свет. Это был голопроектор, который вывел перед ними схематическое изображение кузницы. Загоревшиеся на карте яркие точки обозначали множество разных мест по всему объекту. Несколько располагались совсем недалеко от них, но каждый – за охраняемыми врагом дверьми. Лазарь хмуро осмотрел лабиринт извивающихся трубопроводов, вентиляционных ходов, тоннелей и залов.
— Выделите ближайшие к нам, — произнёс Лазарь.
Три отметки стали ярче. Одна находилась прямо над ними, на поверхности, а отделяли её от них пятьдесят метров камня. Другая оказалась на одном с группой уровне, но расстояние до неё составляло почти километр по трубопроводу шириной меньше метра. Слишком маленький для любого Тёмного Ангела и даже скитария. Последняя была снизу и сбоку, однако, пришлось бы преодолеть почти сто метров скальной породы. Лазарь сначала задумался о возможности прорыть туда ход, но затем покачал головой. Такие работы слишком легко засечь ауспиком даже находясь за пределами факторума, и гризы успеют просто перерезать те кабели. Магистр вновь взглянул на точку посередине.
— Ваша птица достаточно мала, чтобы добраться туда, — сказал он.
— Размеры Авикс Альфы позволили бы сделать это, но вот когнитивные функции – нет. Её когитаторы недостаточно сложны для выполнения необходимых действий, чтобы связать меня с тем узлом. — Гретин Лан погладила хвостовые перья птицы. — Также, Авикс Альфе не хватает мощности, иначе бы я подсоединила к ней нить неруса и управляла бы ей через неё. Однако, нести такое бремя за пределами возможностей Авис Альфы.
— Она недостаточно сильна, — произнёс Лазарь и посмотрел за спину.
До этого магистр уже видел, что Деметрий вернулся с Исентруд на плече, но не обратил на смертную особого внимания. Теперь же он впился в женщину оценивающим взглядом.
На красной коже Исентруд появились царапины, чёрные татуировки на шее пересекались полосками наполовину высохшей крови, её некогда белый балахон был грязным, потрёпанным и рванным, а прижатый к лицу изолирующий противогаз со светящимися возле фильтров предупреждающими индикаторами янтарного цвета весь запылился. Тем не менее, глаза женщины ярко сияли, и сама она вдруг подпрыгнула на месте, когда поняла, что Лазарь смотрит на неё.
— Магистр Лазарь! Мой господин! Что происходит? — Она говорила быстро, а в запахе выступившего на коже пота магистр почуял знакомые нотки стимуляторов. — О! Вы собираетесь попробовать пройти по тому трубопроводу? — Исентруд осмотрела висящую в воздухе перед ней карту и пристально взглянула на крошечный проход, которого до сих пор касался магистр. — Я могу чем-то помочь?
— Да, Исентруд, — ответил он. — Думаю, что можешь.
Лазарь наблюдал за тем, как фабрикатор-наместник и двое помогающих ей скитариев плели длинную нить нерус-кабеля. В движении тонкие руки Гретин Лан напоминали паучьи конечности.
— Этого достаточно, — сказала она, держа смотанную нить. Один её конец фабрикатор-наместник продела в штепсель, который затем вставила в спрятанный под перьеподобными волосами разъём. Другой же подсоединила к одному из птичьих черепов в своей стае. Маленькие глазки создания горели не так ярко, как прежде, а свет в них медленно и равномерно пульсировал. — Просвещённая, откроешь распределительный блок и проколешь этим кабель.
— Легко! — с энтузиазмом сказала Исентруд.
Она стала всё произносить с энтузиазмом. Когда Лазарь спросил брата Асбиила, апотекарий ответил, что ввёл женщине совсем мелкую дозу стимуляторов. Но ведь смертная и сама была мелкой, разве нет? Именно на её небольших размерах и строился весь план. План, которому следовало сработать, потому что Лазарь не мог придумать другого, не включавшего в себя прорыв через те коридоры под шквалом лазерного огня.
Космодесантники не ведали страха. Мысль о том, чтобы устроить такую атаку и погибнуть в процессе не заставит замешкаться ни одного боевого брата под его командованием, но это же отсутствие страха и удерживало Лазаря от совершения чего-то подобного, что ослабило бы Пятую, пока оставались другие шансы. Магистр наблюдал, как Гретин Лан передаёт петлю нерус-шнура Исентруд. Смертная покачнулась под её весом, но капеллан-дознаватель Деметрий поддержал женщину.
''«Любые шансы»,'' — подумал Лазарь. ''«Даже самые маленькие».''
— Нет, я держу, — выпрямляясь сказала она.
Вот только выпрямилась Исентруд совсем немного. Деметрий отпустил её, а Ефрон передал девушке небольшую кожаную кобуру.
— Лазерный резак, — произнёс космодесантник. — Он достаточно мелкий, так что подойдёт тебе. — Когда Исентруд взяла кобуру, та сразу же перестала казаться мелкой. — При необходимости можно использовать как оружие, но дальность действия крайне ограничена. А ещё нужно оставить не менее тридцати процентов заряда для вскрытия трубопровода.
— Ей необходимо дать оружие получше, — решил магистр, но им больше нечего было предложить Исентруд.
Даже боевые клинки обладали слишком крупными размерами. Для женщины они бы стали двуручными мечами с рукоятями, которые та едва обхватила бы двумя руками, однако, Лазарь обращался не к Ефрону.
Гретин Лан уставилась на магистра своими странными глазами с двигающимися зрачками, после чего достала из-под одеяний маленький нож в белых ножнах и с резной ручкой цвета слоновой кости.
— Дай руку, — велела она Просвещённой.
Когда Исентруд подчинилась, фабрикатор-наместник вложила рукоять клинка в ладонь смертной и сжала её собственной.
Хозяйка кузницы что-то пропела, и прозвучало это как пение птицы, а затем Исентруд округлила глаза.
— Оно пошевелилось!
— Оружие привязано. — В голосе Гретин Лан не было слышно особой радости, но она, не церемонясь, продолжила. — Клинок адамантиевый, с мономолекулярной заточкой. Не касайся им своего тела, получишь серьёзные повреждения. Кроме того, в оружие встроен миниатюрный шоковый энергоблок. При успешном попадании зажми шпенёк на рукояти, и тогда произойдёт удар током. Убедись, что не находишься в физическом контакте с телом жертвы, иначе ток может перекинуться на тебя. Урон сильный. Энергии хватит на три разряда.
— Опасный, — сказала Исентруд, пытаясь управиться с кобурой и клинком, при этом не качаясь из-за веса нерус-шнура.
— Верно. — Лазарь опустился рядом с ней на колено, хотя даже так он был на голову вышел. Магистр взял клинок, который дала женщине Гретин Лан, и привязал его к поясной петле Исентруд тонкой полоской ткани, оторванной им от истрепанного подола её же балахона. — Но и ты тоже, Просвещённая. Ты – человек, представитель самого опасного вида, когда-либо порождённого этой галактикой. Если ты обладаешь верой и мужеством, для тебя нет ничего невозможного.
Она захлопала своими медно-красными глазами и лучезарно улыбнулась. Лазарь взял Исентруд за её крошечную руку, поднял женщину на ноги и отвёл к указанному фабрикатором-наместником узкому трубопроводу, где скитарий уже проделал дыру. Магистр приподнял Просвещённую, а та залезла внутрь. Едва поместившись, она положила нерус-шнур так, чтобы могла тащить за собой. Исентруд пощёлкала висевшим на шее маленьким люменом, сделала вдох и тихо запела:
— ''Иду во тьме, иду в ночи. Коль заблужусь – взмолюсь, чтоб свет найти.''
Она взглянула на Лазаря и вновь улыбнулась, но уже печальнее.
— Это традиционная.
Магистр кивнул.
— Ты справишься. Император защищает.
— Император защищает, — отозвалась Исентруд и поползла вперёд, а шнур за ней начал медленно разматываться. Когда свет люмена исчез, Лазарь принялся разворачиваться, но замер, когда услышал донёсшийся из трубопровода едва слышный шёпот. — Наверное, тут я и умру. Славьте Трон за то, что из-за стимуляторов я не в своём уме.
Время ползло так же медленно, как и Просвещённая, но Лазарь занял себя прощупыванием входов со своими отделениями, пробуя на крепость оборону каждого без потери бойцов и траты боеприпасов.
— Они на нас не бросаются, — сказал Деметрий.
— Хотят держать в одном месте живыми, — ответил Лазарь, вновь смотря на схемы, оценивая расстояния до поверхности и отмечая участки, которые, вероятнее всего, рухнут при детонации взрывчатки. — Иначе бы просто обрушили потолок этой пещеры сверху. Ну или закачали бы сюда прометий, а потом высекли искру.
— Но зачем? — спросил капеллан-дознаватель.
— Чтобы взять в плен, — произнёс магистр. — Как смертных Рейского дома Леви. И затем превратить в гризов.
— Невозможно. — Апотекарий Асбиил стоял рядом с ними, как и библиарий Разиил. — Наша иммунная система уничтожит грибок до того, как ему удастся как-то закрепиться внутри нас. Мы невосприимчивы к серому мороку.
— Так оно должно работать, но пока мы ищем слабые места в этой ловушке, гризы изучают нас. Скорее всего, именно поэтому они устроили засаду на стим-ферме, чтобы захватить наших братьев из Десятой роты. Гризы исследуют нас, как исследовали смертных. Конечная их цель – обнаружить способ взять над нами контроль.
— Возможно, здесь кроется есть нечто еще, — сказал Деметрий. — Я расспросил Просвещённую о Регенте Следующем. Она рассказала мне, как тот ненавидел своего отца и это место. Достаточно очевидные признаки предательства. Однако, ещё Просвещённая упомянула, что Регент Следующий проявлял странный интерес к информации касательно расположения и диспозиции сил Рейского дома Леви.
Лазарь на мгновение задумался, мысленно складывая все детали воедино.
— Среди гризов слишком уж много солдат дома Леви. Гораздо больше, чем если бы они просто брали пленных во время боевых действий. Но вот если шпион говорил им, где патрули или удалённые лагери…
Магистр поразмышлял над этим. Подобное предположение мало чем подтверждалось, но зато оно хорошо ложилось на происходящее.
— Работа Себастьяна на гризов объяснила бы засаду на стим-ферме, — произнёс Деметрий. — И то, как быстро он исчез во время боя. Для него это стало бы спасением, а не пленением.
— Спасением. — Лазарь скривил губы в презрительной улыбке. — Именно Себастьян призвал нас сюда. Вопреки строгим наказам отца. Чтобы спасти Рейс.
— Значит, гризы хотели заманить нас на планету, — сказал капеллан-дознаватель. — Но почему?
— Это очень важный вопрос, — ответил магистр. — Давайте спросим кого-нибудь, кто может знать на него ответ.
