30
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Готрек ГОТРЕК сидел на носу ялика, как горгулья. Феликса затопило облегчение. Части зомби плавали вокруг, некоторые всё ещё дергались, а мускулистая фигура Истребителя с ног до головы была покрыта порченной кровью и гниющим мясом.
Подобно ПОДОБНО бледным цветам, распускающимся после ливня, белые, как черви, пальцы пронзили чёрную почву, неплотно заполнявшую пространство меж запутанных корней дерева. Пальцы тянулись всё выше и выше, пока кошачьи когти, венчавшие каждый, не зацепились за один из более толстых корней. Затем, с судорожным рывком, на поверхность выплыла скелетообразная фигура, грязь и ил осыпались с давно погребённых конечностей.
Андре АНДРИ Борхес осторожно пробирался через движущиеся торосы, тыча перед собой согнутой палкой, которую он нашёл. Двигаясь, он вполголоса проклинал вороватого гнома. Проклятия расцвели в полную силу, когда он увидел состояние своего ялика. Маленькую лодку занесло в ближайший костёр, и она превратилась в обугленные руины.
Зыбучий ЗЫБУЧИЙ песок пузырился, отливал и раскалывался, выпуская высокую фигуру, что поднялась с его внешнего края, целеустрёмленно шагая к твёрдой земле. Несмотря на фартук из крови, покрывавший его ото рта до паха, фигура теперь выглядела более человеческой, чем раньше. Изголодавшиеся по пище мышцы несколько утолщились, а седые волосы приобрели объём. Розовые глаза теперь горели ярко-малиновым.
ВюртбадВЮРТБАД, столица Штирланда, представлял собой два города в одном. Верхний город стоял высоко на холме, на котором был построен Вюртбад, в то время как Нижний город расселся на самом Штире, подобно жабе. Проходя по нему, Феликс решил, что видел и получше. Отовсюду несло сыростью и плесенью, а местные жители выглядели как преступники. Когда он сказал об этом Готреку, Истребитель бросил на него взгляд, который, возможно, был задумчивым, и сказал:
Мечи МЕЧИ зазвенели о выбеленную кость, и небо наполнилось звуком хлопающих крыльев, оперённых и нет. Кричали люди, ржали кони, выли волки, и Ветер Падали дул сильный и устойчивый. Когтистые пальцы царапали тонкие линии на грязной поверхности его кирасы, прямо над тем местом, где в неё вошёл клинок.
Нижний НИЖНИЙ город Вюртбада напоминал другую страну. Благодаря преобладанию речного транспорта, в Нижнем городе жило множество людей со всей Империи, а также многие из-за её пределов. Звуки акцентов и языков смешивались, создавая постоянный фоновый гул. В Нижнем городе дела никогда не прекращались. И заход солнца тоже не был помехой.
Женщина ЖЕНЩИНА извивалась в объятиях Маннфреда. Он жадно пил пульсирующую красную реку её жизни, но не осушал её. Наконец, он презрительно скатил тело в сторону и поднялся на ноги. Перешагнув через женщину, вампир подошёл к перилам, слизывая кровь с когтей.
Готрек ГОТРЕК радостно гикнул и проскочил мимо Феликса и Юлдвича, чтобы встретить несущихся к ним упырей.
Туман ТУМАН почему-то казался гуще, и Феликс почувствовал в ноздрях привкус странной гнили. Белесая пелена поднялась достаточно высоко, и гребень Готрека прорезал её, как плавник акулы.
МаннфредМАННФРЕД, присев на корточки под карнизом крыши, наблюдал, как гном и его спутник-человек вошли в логово упырей, и удовлетворенно хмыкнул. Они не заметили тело. Храмовник сопротивлялся до конца. Он поставил свой разум против Маннфреда и, сделав это - обрёл смерть.
Падение ПАДЕНИЕ оказалось не столько падением, сколько позорным кувырканием в темноту. Феликс остановился, с проклятием врезавшись в неподвижную фигуру Готрека. Кашляя, он позволил Истребителю поднять себя на ноги.
Феликса ФЕЛИКСА швырнули на грубый каменный пол освещённой факелами пещеры. Она была поменьше, а вид её гладких стен говорил о длительном использовании. Он со стоном перевернулся на четвереньки и встал на колени. Его руки были связаны спереди. Повсюду кругом красовались сталактиты и сталагмиты, а колонны из капельного камня спиралью расходились во всех направлениях, создавая у Феликса неприятное впечатление, что он находится в пасти какого-то огромного зверя. Русс стоял за его спиной, запустив руку в волосы Феликса, а вокруг них расположились одетые в чёрное люди.
Маннфред МАННФРЕД ожидал, что некроманты разбегутся. Вместо этого они атаковали. Он чувствовал, как нити тёмной магии сливаются, когда они швыряли в него своё волшебство. Он выплюнул слово, и острые щупальца чёрной молнии столкнулись с его поспешно вызванной защитой, заставив отступить на шаг.
Феликс ФЕЛИКС наблюдал, как Готрек и Маннфред смотрели друг на друга, удивляясь тому, что Истребитель мог встретиться взглядом с этим существом. И когда Маннфред превратился в туман, он надеялся, что тварь убежит. Вместо этого некроманты захватили его, и Феликс знал, что, хотя их прежнего плана больше не было, изменение обстоятельств было не в его и Готрека пользу.
добавление текста
{{Книга|Обложка=Gotrek FB a3 LostTales.jpg|Автор=Джош Рейнольдс / Josh Reynolds|Переводчик=Серпень|Издательство=Black Library|Серия книг=Готрек и Феликс_(цикл)|Сборник=Готрек и Феликс Забытые истории / Gotrek and Felix Lost Tales (сборник)|Год издания=2013}}<blockquote>«''Сильвания. Это название выделяется на карте, как отметина от оспы. Это чёрный нарыв, который вскрывали снова и снова, но он никогда не перестаёт беспокоить детей Зигмара, и я боюсь, что никогда не перестанет. Я не раз отправлялся в эти зловещие владения рядом со своим молчаливым спутником, хотя никогда не платил больше крови и надежды, чем мне хотелось бы.''</blockquote><blockquote>''Ульрика…''</blockquote><blockquote>''Сильвания, чей единственный экспорт - смерть. Сильвания, чьи хозяева со змеиными клыками собираются в забытых местах, как огромные летучие мыши, чьи кости украшают грубые крестьянские святилища вдоль чёрной дороги! Это было - и есть! - опасное место, даже для Истребителя, и тем более для этого слишком человеческого мастера слов. Но о том, насколько это опасно, мы совершенно не подозревали.''</blockquote><blockquote>''К счастью или к несчастью, нам вскоре предстояло познакомиться с весьма выдающимся учителем''».</blockquote><blockquote>'''''«Из моих путешествий с Готреком», Т. II, герр Феликс Ягер (Альтдорф Пресс, 2505)'''''</blockquote>Шест ШЕСТ опустился, расколов чёрную воду. Он пронзил тёмные глубины и всколыхнул тусклую грязь внизу. Тяжело прислонившись к шесту, Андри Борхес беззвучно насвистывал через пеньки гнилых зубов, заставляя свой ялик плыть по воде, под светом единственного факела, освещающего путь. Мелодия была наполовину молитвой, наполовину похабной сонатой, и передавалась от отца к сыну, сколько он помнил. Впрочем, вынужден был признать Андри, не то, чтобы его воспоминания уходили слишком далеко. Он не был мыслителем, Андри, и он знал это. Нельзя быть мыслителем и выжить в Хел Фенне. Инстинкт и вера - вот единственные инструменты, которые имели значение. Ну, и хороший крепкий топор, ко всему прочему.
Глаза, давно пожелтевшие от дешёвого пойла, изучали артритные деревья, сгрудившиеся на легионе кочек и завалов странной чёрной земли, что, казалось, плавали по маслянистой воде. В свете фонаря, представлявшего собой металлический цилиндр с пробитыми в нём отверстиями, казалось, будто эти уродливые холмики танцуют. Андри вздрогнул. Его дед говаривал, что эти нарывы из грязи были могилами, и что сам Фенн был ни чем иным, как садом костей, затопленным давным-давно.
- Ты что, оглох? Я сказал, убирайся, - сказал гном, изучая лезвие своего топора. В свете фонаря он, казалось, светился жутким огнём. Гном провёл большим пальцем по лезвию и сунул его в рот, когда на коже выступила кровь. - Мне нужен твой ялик. У меня есть ещё червивые людишки, которые должны вернуться в свои могилы.
- Посмотри ПОСМОТРИ налево, - крикнул Феликс Ягер, вонзая острие меча в мягкую шею ходячего трупа. - Чёрт побери, Хайнц! Налево, я сказал!
Когда его противник упал, всё ещё слепо цепляясь за него, Феликс бросился к другому мужчине так быстро, как только мог. К сожалению - недостаточно быстро. Незадачливый Хайнц издал прерывистый вопль, когда мертвец, которого он не видел, схватил его за голову и жестоко вывернул её. Феликс вздрогнул от звука лопающихся костей и разрывающихся связок, но затем он добрался до цели своего рывка, и более у него не было времени ни на что, кроме насилия.
- Пытаетесь убить их всех сами, человечишки? - прорычал Готрек Гурниссон.
- Где ты нашёл этот ялик? - поинтересовался Феликс, глядя на гнома.
Затем в темноте кто-то рассмеялся.
- Я ошибаюсьОШИБАЮСЬ, или раньше вас было больше?- произнес тонкий, пронзительный голос, в тоне которого явно слышалось злобное веселье. - О, подождите-ка - вот же они!
В свете пламени Олафа появились знакомые лица. Там были Хью с зияющей дырой в горле и Шульц, его разделённое топором лицо ухмылялось и хмурилось одновременно. Хорст тоже был там, как и остальные павшие.
И через некоторое время что-то давно мёртвое, но тем не менее спящее, открыло глаза и сказало: - Ахххх….
Раздутые ноздри трепетали на лице-маске смерти, а из бескровных десен торчали игольчатые зубы. Заострённые уши подёргивались над крысиным гнездом седых волос, а волчьи челюсти разошлись, втягивая большой глоток зловонного воздуха, пробуя его на вкус, как это сделала бы змея.
В ноздри ворвался дразнящий запах, и он пригнулся, изготовившись. Покрытый грязью и почвой и оставаясь неподвижным, он легко сливался с поверхностью дерева. Бледно-розовые глаза медленно моргали, наблюдая за приближением добычи, а бесцветный язык жадно облизывал почти несуществующие губы.
- Нет! - завопил Андри, бросаясь к нему. Заметив поблизости плавающие тела, он резко затормозил, едва не упав лицом в воду. Затем осторожно огляделся, осматривая бойню. В воздухе висел тяжёлый запах старой смерти, и его решимость дрогнула. В Фенне были места, куда не ходил нормальный человек, и это было одно из них.
Незнакомец прыгнул. Тяжесть отбросила Андри ещё глубже в зыбучие пески, и нападавший утонул вместе с ним, оставив после себя лишь шевеление пузырьков, свидетельствующих о существовании того и другого. Наступила тишина.
Он осмотрел свои ладони, а затем провёл ими по рукам и груди. На нём были древние доспехи крайне вольного стиля. Острые края и выступающие гребни делали его непохожим на всё, что носил человек, а остатки огромного плаща, сшитого из меха волков и летучих мышей, свисали с наплечников.
- Отметка под отметкой, - сказал он. Его глаза вспыхнули, встретившись с глазами зомби. - И обе они мне знакомы, хотя я не могу сказать откуда, - он посмотрел мимо ходячего мертвеца и жестом указал на полузатонувшие останки одного из яликов, усеявшие округу. - Почини, - приказал он. - Я хотел бы ещё раз увидеть цивилизацию.
- Из твоих уст, человечий отпрыск.
- Айе, с этим не поспоришь.
Он развалился на корме отремонтированного ялика, полузакрыв глаза, позволяя своим изорванным воспоминаниям полностью восстановиться. Хел Фенн исчез вдали, а вместе с ним и его прежняя слабость. Голод всё ещё грыз его, но через несколько дней он уже полностью контролировал свои желания. Штир унёс бы их дальше и быстрее, чем лошадь, но он обнаружил, что скучает по своим каретам. Впрочем, если подумать, то они давно уже канули в лету, как и его владения и слуги.
- Кто? - с любопытством переспросил он. Это был не тот вопрос, о котором он думал раньше. Во сне ему не нужно было ни имени, ни личности. И в его жизни их было много; десятки, сотни, как и титулов, которые им сопутствовали. Он пролистал их, пытаясь найти самые последние. Кем он был в это время, в этом месте? Ответ пришел во вспышке красного, и он отвесил учтивый поклон, ответив: - Позвольте представиться - я Маннфред фон Карштайн, - его губы поднялись, открыв клыки. - И я голоден.
Феликс обернулся, услышав звон стали, эхом отразившийся от обожжённых глиняных кирпичей. Одна рука зависла над рукоятью меча. Готрек неприятно усмехнулся.
Белые безволосые существа, склонившиеся над священником, повернулись, их звериные лица исказились от удивления. Их было пятеро, и они были тощими существами, мускулистыми и с раздутыми животами. Один из них завизжал, как самая большая и сердитая летучая мышь, которую Феликс когда-либо слышал. Затем они взвыли, спрыгнули с алтаря и бросились к троице.
Остальные пятеро были якорной цепью связаны друг с другом и скамье для отдыха. Кровь покрыла звенья, и все они безвольно и слабо повисли в своих узах. Он испил из каждого за последние несколько часов и выпьет ещё, прежде чем они доберутся до места назначения. Он высосет из них каждую каплю благородной крови, которой они обладали, и заменит её чем-то более древним и прекрасным. Он улыбнулся, клыки сверкнули, как бритва в тусклом свете факела. Маннфред перегнулся через перила, раскрашенное дерево треснуло в его руке. Это было только начало.
Ему нужно было больше крови.
- Эй, трупоеды! Идите к Готреку!
Феликс кивнул и поспешил за быстро топающим Готреком.
- ВюртбадВЮРТБАД, жемчужина Штира, - пробормотал Маннфред, наклоняясь вперёд, его красные глаза смотрели на приближающиеся доки с едва сдерживаемым нетерпением. - Прошло некоторое время с тех пор, как я в последний раз пробовал его прелести, - продолжал он громче, поворачиваясь. Шестеро новоиспечённых вампиров зашипели и зарычали в ответ, сгрудившись вокруг него с дикими лицами, искажёнными голодом.
Маннфред отшвырнул в сторону вампиршу, которая подошла слишком близко, и зарычал на жаждущую стаю, заставив их всех перебраться на противоположную сторону палубы. По пути он досуха осушил их, а затем снова наполнил своей собственной эссенцией. Их мысли, полные голода и разочарования, порхали по краям его сознания, как мотыльки вокруг тёмного пламени.
- Расскажи мне, что ты знаешь, - прошипел он, его глаза расширились, а мысли устремились вперёд, чтобы проникнуть в разум его пленника. Храмовник дёрнулся и застонал, когда из уголков его глаз и ноздрей потекла кровь. Маннфред притянул его ближе. - Расскажи мне…
- Может быть, нам стоит разбудить остальных, - сказал он, когда они оставили Костяной Сад позади. Готрек фыркнул.
С пронзительным треском камень подался, и они полетели вниз, в бездну, лишённую света.
Маннфред спрыгнул с карниза, а затем подошёл к двери часовни и послал безмолвный зов, дёргая всё крепнущие нити магии и крови, которые связывали его со своими последователями.
- Пойдём, - скомандовал Маннфред, вставая на алтарь. Он вытащил меч и почувствовал, как зашевелилась тёмная магия, связанная с клинком. Взревев, вампир развернулся и рассёк голову статуи Морра, отправив кусок мрамора на пол. Отбросив его в сторону, он обернулся, когда обгоревший труп ввалился в часовню, привлечённый его призывом. Вампиры отпрянули от него, шипя. Маннфред опёрся на меч. - Добро пожаловать, Хольц, - сказал он, протягивая руку к обугленному трупу воина-жреца. - Нам нужно многое обсудить, тебе и мне. А после мы начнём войну.
- Ты жив, человечий отпрыск? - спросил Готрек.
- Теперь? Теперь ты наконец-то получишь ответ на тот вопрос, который ты так часто задавал, - ответил Русс. - Разве ты не счастливчик? - сильные руки схватили Феликса за руки мгновением позже, и его вытащили на берег. Особенно счастливым он себя от этого не почувствовал.
- Он выжил, - сказал кто-то. - Ты должен мне карла, Стефан.
- Нет, - ответил Готрек, и в его глазах заплясал неистовый огонёк. - Решение всё ещё то же самое, человечий отпрыск. Убейте их всех, а дальше пусть с ними разбирается Грунгни.
- Ты должен был остаться в могиле, узурпатор! - закричал один из некромантов, тот, которого звали Ильза. Последовали иссушающие слова, и Маннфред зарычал, почувствовав, как они рвут его на части. Их мастерство в некромантии улучшилось с тех пор, как он в последний раз сталкивался с ними.
она плюнула в лицо Маннфреду. - Кроме того, этот способ кажется как-то более подходящим - воскрешение Влада будет произведено из эссенции его предательского потомка!
Пещера быстро заполнялась дымом, и члены Кладбищенского Конгресса устремились в боковой туннель, их отвратительное создание неуклюже двигалось за ними. Кашляя, Феликс направился к Готреку.
