Бюрократы, masseditregex, Администраторы
3127
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Нет описания правки
{{В процессе
|Сейчас =2728
|Всего =31
}}
== '''24''' ==
Когда по арене раскатился гром орочьих пушек, Уфтхак довольно ухмыльнулся. Шипачи, которых он видел в толпе – те, кого не убил клюватый, и те, кто от него не сбежал – явно были встревожены происходящим, а Уфтхак наслаждался каждым мгновением этого. Лыбящиеся высокомерные говнюки, которые вели себя так, словно высокий рост, худоба и долгая жизнь делали их лучше всех остальных! Давно пора было кому-нибудь въехать к ним домой и преподать пару уроков.
== '''25''' ==
Даэмира схватилась за поручень «Яда», готовясь выпрыгнуть наружу, как раз в тот момент, как орочий вожак в типично звериной манере ударил себя в грудь...
== '''26''' ==
Уфтхаку довольно-таки нравилось ощущение телипортанья. Мир на мгновение становился реально разноцветным и громким, всё орало на тебя и временами пыталось съесть, а потом ты прибывал к месту назначения уже раскачавшимся и готовым драться со всем, что найдёшь. Однако обычно он этого ожидал, поэтому сейчас его малость застало врасплох. Он пошатнулся, сделал шаг влево и столкнулся с чем-то твёрдым.
– ''Налетай, говнюки зоганые!''
== '''27''' ==
– Ну, допустим, расклад не лучший, – сказал Снагги, пригнувшись, когда мимо его головы пролетела половина шипача.
– Не лучший? – взвыл Халява. – Орки ж шипачам дверь вышибли и начали ихний дом крушить! Шипачи кругом повсюду, и у них ножи есть!
– А ещё у орков негусто горючки и патронов осталось! – прокричал Носик. Он вдавил спуск своего палила, а потом в панике нырнул обратно за грузовоз, где они укрылись. – Ох, Морк помоги, я в чойта попал!
– Дык эт жеж хорошо, не? – поинтересовался озадаченный Длинножуб.
– Не кады эт значит, что оно меня заметило!
Шипач появился из-за грузовоза, словно головная боль посреди похмелья от грибного пива, острая и беспощадная. Его зазубренный клинок проткнул Длинножуба ещё до того, как тот вообще успел разобраться, что происходит, и шипач рассмеялся под своим шлемом, но он недооценил ярость Снагги Мелкожуба, Гротобосса и Пророка Горка с Морком. Точнее, он недооценил менталитет гротов в целом.
Если грот оказывался лицом к лицу с опасностью, его обычным порывом было бежать. Однако если опасность ''окружала'' грота, не оставляя безопасного убежища, то на передний план выходил глубоко зарытый бойцовый инстинкт. Снагги, благодаря своему колоссальному уму, уже выяснил, что существовало два способа заставить гротов драться: убедить их, что они легко победят, или же убедить, что везде так же плохо, и потому они с тем же успехом могут попробовать убить то, что перед ними.
– Мочи его, пацаны! – заорал Снагги и вонзил своё пыряло в сочленение брони с задней стороны колена шипача.
Шипач пошатнулся, и дюжина гротов устремилась к нему с инстинктом убийцы, присущим мелким и злобным созданиям, которые вдруг увидели возможность порезать кого-то, не оказавшись выпотрошенными в процессе. Носик ухватился за руку шипача с рубилом, чтобы не дать ему вытащить клинок из груди Длинножуба – сам Длинножуб уже пускал слюни, поэтому не сумел толком ничего сказать по данному вопросу – а остальные навалились на тощего урода, опрокинув его наземь, и принялись за работу. Броня шипачей была крепкой, но в ней всё-таки имелись зазоры, а гроты являлись экспертами в обходе препятствий. За считанные секунды шипачу вскрыли глотку, а кто-то вдобавок отрубил ему одну руку по причинам, в которых Снагги не был полностью уверен, но не собирался разбираться прямо сейчас, когда присутствовали более важные поводы для беспокойства.
– Носик! – бросил он. – А чо там было, что у орков горючки с патронами негусто?
– Ну, дык, – произнёс Носик, вытащив клинок шипача и на пробу взмахнув им, пока Длинножуб упал со стоном, который все оставили без внимания. – Пацаны за дело взялись, прям как ты велел. Подрезайте барахло, прячьте барахло и ломайте барахло, ага?
– То ж было, кады мы думали, что Уфтхака больше нету! – раздражённо сказал Снагги. – Мы ж старались посеять побольше замешательности, пока орки будут друг с другом драться за то, кто главный! Это без толку делать, раз они просто пошли, да нашли его обратно!
– Точняк, босс, я врубаюсь, – отозвался Носик, кивая. – Штука-то в том, что ты нам это сделать велел, а потом ''не делать'' этого не велел.
– Дык вы мне грите, – медленно проговорил Снагги голосом, который, как он надеялся, передавал его недовольство, – что Вааагх! ща выехал посередь гнезда шипачей, но вы ''выкинули все патроны''?
– Ты ж сказал не думать, шо орки нас от шипачей защитят! – ответил Халява. – Ты ж сказал…
– Я знаю, чо я сказал! – загремел Снагги, оборачиваясь к нему. – Но, Морк живой, пацаны, контекст! ''Контекст!'' Я ж не могу всё за вас думать!
– А чо нет? – подал голос ещё кто-то. – Боссы разве не для того нужны?
– Ага, – добавил другой грот. – Никто не грил, что мне в этой леворюции самому думать надо! Это ж кидалово!
Снагги зарычал от досады. Неужто чересчур просить о подчинённых, которые точно знают, что должны делать, и достаточно умны, чтобы предсказывать твои желания в любой момент, но при этом всё ещё смотрят на тебя снизу вверх и относятся как к оракулу богов? ''Ему'' так не казалось.
– Так, пацаны, – произнёс он, смирившись. – Я надеялся без этого, но не уверен, шо у нас особо варианты ещё есть. Походу, придётся нам подраться.
– Мы ж только что дрались, – сказал Носик, указывая на мёртвого шипача.
– Не, я про нормально подраться, – ответил Снагги. – Не замочить одного говнюка, который между нас зашёл. Если шипачам шанс дать, они нас убьют и, наверн, ваще по-медленному и неприятно. Орки ''сами-то'' не станут шипачам мешать нас убить, но пока они рядом, они будут пытаться убить шипачей, то бишь шипачи не будут сосредотачиваться на нас. Чо нам надо, так это попользовать это отвлечение и запырять целую кучу уродов, пока вокруг хватает орков, шоб они заняты были. Потом смогём так или иначе свалить отсюдова и заново план начать, кады окажемся где-нить, где чутка не так опасно.
– Проясни-ка мне ещё раз, как это мы шипачей-то убивать будем, – сказал Жулик. – Они ж все быстрые и вертячие, а мы их числом не возьмём, как вот этого.
– Просто, – отозвался Снагги. – Нам надо больше пацанов! Идите все и ищите всех гротов, кого получится! Вы все в курсах, где они сныкаются! Шпыняйте их, подмазывайте их, а если не проканает, правду им говорите. Помните, чем больше парней смогёте подтянуть, тем больше их будет, шоб за ними прятаться!
Много времени не потребовалось. Гроты остались вместе с орками, ведь что ещё им было делать, когда Вааагх! пришёл в движение? Гроты любили быструю езду так же сильно, как и орки, и так же сильно, как и орки, любили смотреть, как большие пушки разносят всякое. Кроме того, хотя никто из них и не выразил это словами, как Снагги, все они знали, что если орки свалят к зогу, то затаившиеся в тенях шипачи, которые не стали бы искушать судьбу с основными силами Вааагх!а, уж точно выползут, чтобы сделать с шайкой гротов всё, что пожелают.
Однако теперь шипачи были повсюду, и все пытались убить всех остальных, и даже бежать было некуда. Как следствие, быстрые переговоры в стиле «иди сюды, мы пацанов собираем» автоматически достигали успеха, поскольку любой грот ощущал себя в большей безопасности вместе с парочкой других гротов, кого мог вытолкнуть перед собой, если объявится что-нибудь опасное.
Гротов было не то, чтобы больше, чем Снагги когда-либо видел прежде, так как он уже побывал в паре Вааагх!ов, но точно больше, чем он когда-либо видел в одном месте и слушающими его. Они сгрудились где-то посередине орочьих порядков, хотя с учётом того, как битва перетекала вперёд-назад – не говоря уж про вправо-влево – это определение обладало верностью обещания Кровавого Топора, так что времени на долгие речи у Снагги не было.
– Товарищи-гроты, – рявкнул он. – Пришёл день возде… везме… День разобраться, чо почём! Тут вокруг цельная куча говнюков-шипачей, которые нас замочить хотят. Мы чо, будем просто трястись и жаться в свои боты?
Это не вызвало той реакции, на которую рассчитывал Снагги. Раздалось общее неуверенное бормотание, после чего один грот в переднем ряду с надеждой поднял руку.
– Чисто для верности… Мы об этом голосуем?
– Нет! – завопил Снагги. – Ни об чём мы не голосуем!
– Ну, вишь, оно прост похоже было на вопрос, вот мы и подумали…
– Не голосуем мы! – крикнул Снагги. – Я вашего мнения не спрашивал! Я вам говорю, что мы ''не будем'' просто трястись и жаться в свои боты! Мы отсюдова вылезем и покажем тем уродам-шипачам, кто себя ''лучше'' нас считает, почему они попутали! Вы все в курсах, как оно делается! Ставьте им подножки, валите их и режьте ихние глотки!
Ещё один грот поднял руку.
– А как быть тем, у кого ботов нету?
Снагги задумался, не вытащить ли своё палило и не пристрелить ли попросту паршивца, но сумел обуздать этот чрезвычайно понятный порыв при помощи потрясающего волевого усилия, которое только лишний раз продемонстрировало его поистине поразительные уровни сочувствия и понимания по отношению к собратьям-гротам, даже тем, кто слегка уступает в интеллекте сквиговым слюням.
– Ботов нет? – произнёс он? – Просто. Стырь их у шипачей! Режь им глотки, тырь их боты!
– Режь им глотки, тырь их боты? – повторил грот, и его ближайшие соседи возбуждённо закивали.
– Режь им глотки, тырь их боты!
– Режь им глотки, тырь их боты!
– Босс, – прошептал Жулик, подавшись поближе к Снагги. – А боты шипачей ваще ''налезут?''..
– Шшш! – зашипел Снагги. – Не щас, Жулик! Кой-чо особельное творится.
Фраза распространялась по толпе гротов, перескакивая от одной лысой зелёной головы к другой, будто сквиговая вошь в ярмарочном загоне. Гроты, которые ещё миг назад казались изрядно сомневающимися в плюсах вступления в бой против хорошо бронированных, очень ловких и максимально садистских убийц, теперь синхронно вскидывали кулачки, увлечённые соблазнительными чарами лозунга. В воздух поднималось оружие, с лиц пропадал страх, и внезапно то, что раньше было ежащейся массой перепуганных одиночек, сплачивала единая цель: расцветающий Гротовааагх!, только и ждущий, как бы получить свободу.
– ''Режь им глотки, тырь их боты!''
– ''Режь им глотки, тырь их боты!''
– Вишь, Жулик? – удовлетворённо заметил Снагги. – Трёхскладность, каждый раз работает.
– Как скажешь, босс, только с чем три склада-то? – поинтересовался Жулик.
Снагги проигнорировал его. Решив, что аналог энергии Вааагх! у гротов близится к своему пику, он рискнул сделать себя более явной целью для всех поджидавших шипачей и запрыгнул на самый высокий предмет в округе: корзину сквиговой катапульты, брошенной, когда у заряжающих кончились горшки со сквигожужелицами, которые метают во врага.
– Вперёд, товарищи-гроты! – провозгласил он, взмахнув своим пырялом примерно в направлении шипачей (каковым, справедливости ради, могло быть почти любое направление, включая верх). – Ради выживания, славы Гротовааагх!а и обуви получше для всех!
– ''ВАААГХ!'' – заорала собравшаяся орда на несколько октав выше, чем обычно звучал этот клич, и ринулась вперёд. Снагги не хотелось их пересчитывать, в основном потому, что подсчёт представлялся ему чем-то таким, что должен делать за него кто-нибудь другой, однако гротов было ''много''. Большинство из них относилось к шайкам, ускользнувшим от погонщиков, но были там также и смазчики и санитары тех меков и доков, чьи боссы не имели достаточной значимости, чтобы упомянутые гроты извлекли из своей роли какое-либо влияние; чистильщики сквиговых загонов; посыльные, носильщики и вестовые; даже расчёты пушек меков, у которых кончились боеприпасы. Все они собрались во имя единой цели и под одним лидером: под ним, Снагги Мелкожубом!
– Алё, Снагги!
Снагги посмотрел вниз и с обычным своим презрением увидел знакомое лицо Низквика, глядевшего на него.
– ''Тебе-то'' чо надо? – спросил он, а затем застыл от ужаса. Низквик только что был в толпе? Он слышал, что говорил Снагги? Снагги сказал что-нибудь насчёт свержения Уфтхака, или только про мочилово шипачей? Он был ''относительно'' уверен, что только про мочилово шипачей, но…
– Хорошая речь! – ободряюще произнёс Низквик. – Ты их реально раскочегарил, босс будет помереть как доволен!
''«Босс просто помрёт, когда я своего добьюсь»'', – подумал Снагги с ликованием того, кто знает, что грот, с которым он общается, едва способен складывать собственные мысли, не говоря уж о том, чтобы улавливать мысли гения и мастера обмана.
– Ага, – сказал он вслух. – Я с гордостью… ''Не дави туды!''
– Чо? – переспросил Низквик, поглядев на свой правый локоть, но было уже поздно. Механизму сквиговой катапульты, разработанному – если это слово можно применить к чему-то, что собрал механьяк, который трудится скорее на основе инстинкта и интуиции, нежели реальных измерений – под управление сравнительно тщедушными руками гротов не хватило прочности, чтобы выдержать вес Низквика.
''Клац!''
– Ааааа! – завопил Снагги, когда противовес упал вниз, а корзина пошла вверх с совершенно предсказуемыми последствиями. Хороший горшок со сквигожужелицами не сильно уступал размерами гроту, и хотя он также был немного легче, но запускавшие их приспособления строились с расчётом на дальнюю дистанцию (ведь любой приличный мек знает, что ни на одного грота нельзя будет положиться, если враг подберется слишком близко). Снагги понёсся в воздухе, попутно получая мимолётный, беспорядочный и не слишком полезный обзор битвы сверху. Он сумел извернуться, отчаянно пытаясь увидеть, куда движется.
Впереди возникла кошмарная образина, парившая на летучей доске.
– Ааа! – снова вскрикнул Снагги и рефлекторно пырнул.
Разгон способен дать многое, включая эффект неожиданности и пробивную силу. Пыряло Снагги попало в цель и вонзилось глубоко в грудь твари за миг до того, как они столкнулись, и сила удара сшибла их обоих с доски. Шипача – если это был он, ведь его лицо отличалось от всех шипачей, кого доводилось видеть Снагги – соединяла с транспортным средством цепь, которая остановила их совместное падение через несколько футов. Доска стала заворачивать вбок, шипач булькал, из его тела хлестала кровь, а Снагги отчаянно скреб по нему ногтями, пытаясь найти какую-нибудь опору и удержаться. Нож уже выскальзывал…
Шарящие пальцы зацепились за кромку чего-то, и он сжал хватку, но оно отвалилось, и в тот же миг пыряло не выдержало его массы и выскочило с чмокающим звуком. Он упал, шмякнулся об землю, посмотрел на то, что было зажато в его пальцах, и заверещал.
''У него в руке осталось лицо шипача''.
Снагги был не из чувствительных, однако стаскивание лиц являлось занятием в духе шипачей. В этом не было никакого смысла, кроме как вызвать боль и страдания сверх того предела, который будет интересно вызвать какому-либо орку или гроту. Если кого-то нужно убить, тогда тыкаешь его заточкой – если ты грот, то предпочтительно когда он смотрит в другую сторону. Можно сделать наглядный пример из какого-нибудь говнюка, который чересчур обнаглел, но обычно путём избивания малость сильнее, чем требуется, дабы усвоить своё место – чисто чтобы позаботиться, что все прочие уловили суть. А стаскивать лица? Какая в том выгода?
Затем Снагги осознал две вещи.
Во-первых, обливавшегося кровью шипача уносила его летучая доска, и лицо всё ещё оставалось при нём. В сущности, это лицо намного больше походило на лицо, чем секунду назад. Уродливая, выпуклая, почти бесформенная и покрытая глубокими рытвинами штука в руке Снагги – к тому же почему-то вонючая – была ''маской''.
Во-вторых, несколько огромных многоглазых чудовищ с совершенно нерационально крупными когтями приближались к нему в манере, которая быстро переходила от любопытной к хищной.
Если Снагги чему-то и научился в этой жесточайшей галактике, так это выживать. Он никак не мог сражаться с этими тварями и никак не мог убежать от них. Шипач висел прямо над ними и носил эту маску, а ещё держал кнут, который сейчас лежал рядом с местом падения Снагги, вывалившись из руки шипача после того, как он его пырнул. А следовательно, вероятно…
Снагги натянул на себя маску, попутно проклиная странную форму головы шипача и неестественное расположение глаз. Затем он схватил кнут и завопил так громко и свирепо, как только сумел.
Это была простая тактика мелкого создания: издавать громкий шум и делать всёч возможное, чтобы убедить тварей покрупнее, что ты не лёгкая пища. Чего бы Снагги не отдал за ту летучую доску, чтобы оказаться полностью вне их досягаемости! Однако она уже давно сгинула, поэтому приходилось извлекать лучшее из имеющегося.
Существа отпрянули назад, явно ошарашенные тем, что им сообщали чувства. Предмет перед ними точно был размером с еду, но он не ''звучал'' как еда и, более того, не ''пах'' как еда. Самое крупное из них снова рискнуло податься вперёд, всё еще не зная точно, как реагировать.
Снагги глубоко вдохнул и щёлкнул кнутом.
Для него это было не идеальное оружие: чтобы действовать, как следует, ему недоставало роста. Тем не менее, долгий опыт пребывания под руководством погонщиков дал ему как минимум теоретическое понимание того, как работают кнуты, иначе бы он так и не усвоил, когда и насколько быстро пригибаться. Плеть змеёй устремилась вперёд и угодила самому большому зверю по носу.
Монстр вздыбился, рыча от боли и замешательства. Снагги на миг запаниковал, уверившись, что ему вот-вот оторвут все трясущиеся конечности, однако некий инстинкт подтолкнул его – тот самый инстинкт, который изначально навёл его на мечту стать Гротобоссом; тот, который говорил, что если уже начал двигаться, то лучше продолжать движение в том же направлении, а не дожидаться, пока все твои неудачные решения тебя догонят…
Он побежал вперёд, поднырнул под взмах когтей чудовища – скорее рефлекторный, чем агрессивный – и вскочил ему на спину. Схватился за горбы лиловой шерсти и стал подтягиваться, пока существо неуклюже кружилось, пятаясь понять, что происходит, и в итоге уселся между массивных лопаток. Прочие члены стаи недоумённо наблюдали, явно не понимая в точности, что случилось, и пока не делая поползновений протянуть лапу и либо смахнуть его, либо затолкать себе в рот и начать жевать.
И таким образом Снагги Мелкожуб продолжал находиться существенно выше, чем обычно, с хорошим обзором на шедшую вокруг драку и верхом на громадном монстре, над которым он, похоже, имел как минимум номинальный контроль.
– Ну чо, – сказал он. По его лицу расползалась ухмылка: в жилах тёк адреналин, а стук сердца напоминал, что так или иначе, но он ещё не умер. Одной рукой он дёрнул монстра за ухо, а другой показал ему кнут на периферии обзора, и зверь повернулся в ту сторону, куда он тянул. – Да! О, да! Они ржали над Снагги Мелкожубом, но кто ща ржёт, а? ''Кто ща ржёт''?
Следующая четверть оборота чудовища вывели в поле зрения интересную картину: громадную – почему-то ещё более громадную, чем прежде? – фигуру Уфтхака Чёрного Гребня, который орудовал Понтобоем, сражаясь не с одним, не с двумя, а с ''пятью'' боссами шипачей, нападавшими на него со всех сторон. Это была ''судьба''. Это было ''провидение''. Это Горк с Морком преподносили Снагги подарок и подначивали взять.
– Пацаны! – произнёс Снагги, упиваясь властью. Он поднял кнут и указал им на схватку.
– ''Пора жрать''.
[[Категория:Warhammer 40,000]]
[[Категория:Орки]]
[[Категория:Темные эльдар]]
