Бюрократы, masseditregex, Администраторы
3163
правки
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Нет описания правки
{{В процессе
|Сейчас =1415
|Всего =53
}}
== '''Глава 13''' ==
– Эх. Я же хотел зрелища, Вагбон. Это было пресно, – вздохнул Эсек, наблюдая, как катившиеся багги останавливаются. – Впрочем, неважно. У меня есть достаточно, чтобы сделать то, что мне нужно. Прекрасная работа, всех вас. Ещё одна победа командира звена Люсиль фон Шард.
== '''Глава 14''' ==
Комиссара я услышал ещё до того, как увидел.
Я сидел перед своим инфопланшетом, пытаясь просмотреть немногочисленные документы разведки, несмотря на постоянные перебои из-за смонтированных Эсеком клипов. Шард берёт верх над множеством пилотов сепаратистов. Шард расстреливает колонну. Шард вручает подарки радующимся детям. Подпитка беспрестанно вклинивалась, и я не мог найти способа её отключить.
Моим личным фаворитом была её победа на арене. Я упустил исходный сюжет, сосредоточившись сугубо на видеоряде. Тот выглядел как события предыдущего вечера, когда я вышел против неё и, соответственно, пострадал. Однако на видео меня не было, а вместо этого каким-то образом появился здоровенный солдат. И саму Шард существенно облагородили. Эсек сгладил её кожу и волосы, но ещё больше впечатляли изменения в стойке. Она не шаталась, как пьяный бродяга, а танцевала вокруг противника, словно профессиональный кулачный боец.
Это вообще был тот же материал? Или та же женщина?
Я знал, как манипулировать изображениями, склеивать неподвижные пикты. Однако это был трудоёмкий, времязатратный процесс, и достижимый результат имел ограничения. Тем не менее, Эсек справился за день, половина которого ушла на нашу вылазку с целью перехвата колонны.
Это тревожило. Возможно, в чисто технических категориях, он и впрямь мог многому меня научить.
Поэтому я испытал облегчение, когда услышал снаружи «Традери» крики комиссара. Я закрыл инфопланшет и сконцентрировался на приближавшемся голосе.
– …схватить этих негодяев за горло и давить, пока у них глаза не лопнут!
Дверь распахнулась, и комиссар Шард ворвался в комнату. Он в несколько шагов пересёк её, но даже не попытался сесть, расхаживая туда-сюда, словно зверь в клетке.
– Паразиты! Крысы, разжиревшие на трупе нашей поблекшей славы!
Его глаза пылали. На щеке была слюна. Я никогда ещё не видел его настолько поглощённым яростью и решил, что будет глупо привлекать внимание. И не стал поднимать голову, а он тем временем продолжал свою обличительную речь:
– Кретины. Пытаются забивать гвозди гаечным ключом. А почему? Потому что этот пропагандист, прокляни его Трон, хочет спектакля. Ну так позвольте я вам кое-что объясню!
Он грохнул руками об стол, его лицо теперь находилось в нескольких дюймах от моего.
– Смотрите на меня, когда я с вами разговариваю!
Я встретился с ним взглядом и впервые заметил в нём что-то от его сестры.
– Война для воинов, – выплюнул комиссар. – Мы сражаемся и умираем. Ваша порода снимает это для потомков, чтобы граждане могли видеть величие Империума и праведность нашего дела. А теперь объясните мне, Симлекс – когда это ваши начали руководить нашими конфликтами?
– Я сам задавался этим вопросом, сэр.
– Вот как?
– Да. Я провёл день с Эсеком. Судя по всему, он командует парком нашей авиации.
– Само собой. Что может быть логичнее? – произнёс комиссар, отворачиваясь и рывком открывая буфет, откуда он достал свой кисет с чаем и чашку. – Что ещё вы узнали? – спросил он, оставаясь спиной ко мне.
– У него есть некая власть над командиром звена, хотя он и утверждает, будто она рассчитывает, что он будет поддерживать её славу. Но мне кажется, тут что-то ещё.
– Почему?
– Она извинилась передо мной.
Он замер, задержав чашку перед нагревателем.
– Что она сделала?
– Извинилась. За то, что ударила меня. Полагаю, вы слышали о драке в…
– Слышал, и меня это в любом случае не волнует ни на йоту, – сказал он, возвращаясь к приготовлению. – Но моя сестра не извиняется.
Его интонация была уже немного размереннее. Возможно, чай и впрямь успокивал, поскольку он прихватил дымящуюся кружку с собой и устроился напротив меня.
– Вы думаете, Эсек и есть та угроза, о которой говорила моя сестра? – спросил он.
– Не уверен. Но это представляется возможным. Для нонкомбатанта он необычайно влиятелен.
– Потому что здесь не настоящая зона боевых действий, – произнёс комиссар. – Реальный конфликт идёт на востоке. Именно там сейчас развёрнуты Сарлинг и Просферус с большей частью их сил. Осталась символическая армия: несколько десятков самолётов и меньше полувзвода. Их единственная функция – удерживать Эдбар и произвести ещё немного этих отвратительных видео. Сарлинг благоволит Эсеку. Похоже, он убеждён, что тот способен сломить сопротивление других крепостей, скармливая им поток воздушных побед. Безумие.
– Кажется, это действительно привело к освобождению Эдбара.
– Освобождению? – бросил комиссар. – Сожжено бесчисленное множество инфозаписей, а половина инфраструктуры расстерляна. Наша атака уничтожила основную часть противовоздушной обороны, во внешних стенах масса брешей, и мы потеряли пятую часть крепостных рабочих при прорыве Лаайх. А если не сумеем обезопасить внешний контур, то потеряем ещё больше. Ночи здесь холодные, а дни слишком жаркие. Во всём этом нет никакой стратегии. Кто, чёрт возьми, станет использовать Лаайх для осадного дела?
Он откинулся назад, держа в руках чашку. Я впервые заметил, что на его шинели поблёскивают пятна крови.
– Лаайх – обуза?
– Тут? Абсолютно. Они воины и охотники. Если бы мне предстояло встретиться в открытом бою с ордой орков, я не смог бы придумать для себя полка лучше. Но они плохо подходят для осадной войны. Штурмовать твердыню? Просто укажите им нужное направление. Но просить их сдерживаться? Ждать? Безумие. Всё равно что назначить Савларских Хемопсов на парадную службу. Однако Эсек лично запросил их перемещение, видимо из-за того, что роспись на их телах хорошо смотрится на пикт-экране. Он посадил диких псов в клетку. Сегодня я казнил троих солдат, трёх человек, которых на другом театре военных действий, вероятно, представил бы к отличию за храбрость. И всё потому, что какой-то выскочка ставит видеоряд выше стратегии.
Он вздохнул, и его плечи обмякли, а взгляд затерялся в дымящейся чашке.
– Прошу, скажите мне, что обнаружили что-то полезное.
– Нет. Но позже у меня встреча с Плайнтом.
– С кем?
– С механиком командира звена. И, возможно, товарищем. Это он помогал нам на Бахусе. Без него мы бы проиграли. Хороший человек.
– Хмм, – пробурчал комиссар, как будто не впечатлившись этим. – Он много вам открыл?
– Пока что крайне мало. Видимо, ваша сестра взяла с него клятву хранить секрет, и ему не хочется подрывать её доверие.
– Защита секретов вышестоящего похвальна. Но я советую вам найти способы развязать ему язык. Это будет предпочтительнее, чем если извлекать информацию стану я. Мои методы весьма прямолинейны.
Его тон был нейтральным, однако мой взгляд задержался на крови на его шинели.
– Что, если само сообщение было обманом? – спросил я. – Ваша сестра заявила, что не посылала его.
– Ей привычно лгать.
– Возможно. Но она не единственный командир звена Шард, которого я видел на экране. Вы знали, что сегодня она не летала на задание? Самолётами с её символикой управляли другие. Я задаюсь вопросом, летает ли она ещё вообще, не является ли всё это просто махинацией.
Комиссар нахмурился.
– Единственная цель, для которой я отрядил вас к этому пропагандисту, состояла в том, чтобы подобраться к ней, а этого не произойдёт, если она остаётся наземле. Давайте я посмотрю, что смогу сделать, чтобы вернуть её в воздух – у меня всё-таки есть некоторое влияние.
– При всём уважении, сэр, даже если она всё-таки ещё летает, это не отменяет факта, что сообщение могли сфальсифицировать. Я только что видел кадры, на которых она одолела солдата на ринге, и вполне уверен, что их скопировали с видео, где она сшибла меня наземь. Мне приходит в голову, что некто, обладающий умением склеивать изображения, потенциально мог бы подделать послание – как минимум, частично.
– Но чего ради?
– Этого я не знаю.
– Ну так узнайте, – отозвался комиссар, вставая. – Следующие несколько дней наши контакты будут минимальными. Падение Эдбара дало нам доступ в туннели под ним. Их использовали, чтобы тайно подвозить припасы, но я намереваюсь провести там армию. Посмотрим, не сумеем ли мы найти путь для проникновения в другие крепости.
Он поправил фуражку, неодобрительно цокнул языком при виде крови на отвороте, а затем устремил взгляд на меня.
– К возвращению я жду новостей получше.
Мастерская Плайнта находилась напротив главного ангара, где сейчас обслуживалась большая часть самолётов. Я предположил, что ранее это было какое-то производство, поскольку он уже обосновался там и склонился над самолётным фюзеляжем, помогая себе аугметической рукой, которая, похоже, выступала в роли и зажима, и молотка.
Когда я вошёл, Плайнт поднял глаза, вытер лоб органической рукой и улыбнулся.
– Рад видеть вас снова, сэр, – произнёс он.
– Аналогично, – отозвался я, а Ивазар рванулся мимо меня, как будто привлечённый активностью. Но внезапно он остановился, водя сенсорами влево-вправо, после чего устремился к чему-то в глубине мастерской. К самолёту, накрытому накидкой.
Он уставился туда, а затем бросил взгляд на меня, непрерывно посвистывая. На моих глазах череп медленно начал заваливаться вбок. Внезапно он кувырнулся: антигравитационный генератор на миг разрегулировался. В последний момент он выровнялся и снова поднялся на уровень глаз, после чего снова стал медленно крениться в сторону.
– Это просто проблема юстировки, – услышал я собственный голос. – У меня никак получалось выставить баланс…
– Вы проделали потрясающую работу, сэр, – произнёс Плайнт, неотрывно глядя на барахтающуюся машину. – Но я думаю, здесь нужно не просто обслуживание. Вы обращались к жрецу Механикус?
– Нет. И сомневаюсь, что кто-то из них к нему прикоснётся.
– Но это ценная реликвия, сэр! Жрецы…
– Я ниже внимания Механикус, – сказал я. – А если бы привлёк его, то полагаю, из-за моего неумелого ремонта машина бы оказалась еретехом. И с ней, и со мной поступили бы соответствующим образом.
Он не ответил. Думаю, он знал, что я говорил правду. Так же, как я, Плайнт получил разрешение совершать ритуалы ремонта и обслуживания, чтобы поддерживать работу наших подопечных в поле. И так же, как я, он вышел далеко за рамки этих полномочий. Различие между нами состояло в компетентности. Плайнт когда-то соорудил средство, чтобы создать гололитическую армаду. Я едва сумел сохранить Ивазару способность летать.
Мы вместе наблюдали, как он пытался снова выровняться, при этом рванувшись на фут назад и едва не столкнувшись с сервитором, который тащил тележку с двигателем. Череп встревоженно застрекотал, отступил и юркнул под край накидки. Будь я поглупее, решил бы, что он прячется.
– Сэр, я тут подумал…
– Да?
– Может быть, я мог бы взглянуть на Ивазара? Попробовать переюстировать антигравитационный генератор и подлатать пару дыр. К тому же, левый сенсор, похоже, не работает. И вон тот объектив треснул.
– Это было бы любезно с вашей стороны, но боюсь…
– Наверное, нужно ещё и когитатор перезагрузить, проверить, не в этом ли причина дёрганого полёта, – бормотал он постепенно затихавшим голосом. Я буквально видел, как у него в голове крутятся шестерёнки.
– Плайнт?
Он моргнул, бросил на меня взгляд и застенчиво улыбнулся.
– Простите, сэр. Порой меня слишком затягивает. Забываю, что творится вокруг. Но я хотел бы помочь, если смогу.
– Я не сомневаюсь в вашем мастерстве. Но не уверен, будет ли Ивазар готов принять ваши процедуры. Последнее время он стал своенравным.
– Ясно, сэр, но я могу попытаться.
Он медленно опустился на одно колено, маня стальной рукой и издавая воркующие звуки, будто подбадривал бродячую собаку. Я не знал, куда смотреть.
Однако линзы Ивазара внезапно обратились на него, когитатор издал нерешительное жужжание. А потом череп устремился к нему, как щенок, который спешит поприветствовать давно отсутствовавшего друга. Вот только он зацепился треснувшим корпусом за накидку и попутно сдёрнул её с самолёта. Пока Ивазар кувыркался, будучи не в силах компенсировать дополнительную нагрузку, а Плайнт кинулся его ловить, я оказался лицом к лицу с машиной.
Это была «Мендакс Матертера». Или «Чёрный грифон», как некоторые её именовали. Теперь эта «Молния» была знаменита. Цветовая схема успела измениться: песочно-белый сверху и ярко-синий снизу, видимо, для придания минимального камуфляжа. К тому же она осталась без своих клыков – Плайнт снял для обслуживания автопушку и лазпушки, и подвесы под крыльями пустовали.
Все, кроме одного.
Плайнт уже натягивал ткань обратно, но я всё равно увидел треснувший череп, который ухмылялся мне с подвеса. Его было сложно не заметить.
– Простите, сэр, – пробормотал Плайнт.
– Что это там делает?
– «Матертера»? Просто настройка. «Молнии» с характером, и…
– Не самолёт, – сказал я, указывая на занятый подвес. – Вот это.
На нас глядел Киказар, один из прочих моих черепов-наблюдателей. Он тоже видал и лучшие дни.
– Аа, – произнёс Плайнт. – Ну, когда вы встретились с нами и… забрали Ивазара…
– Он был моим по праву. Мне требовался материал.
– Безусловно. Но вы попросили меня осмотреть Киказара, взглянуть, не смогу ли я починить его. А потом вы вдруг исчезли, сэр. Внезапно отбыли. Не попрощались.
– Да. Я сожалею об этом, тогда… Я должен был возвращаться, чтобы закончить свой пикт.
– И забыли свой череп-наблюдатель?
– Я был зол, – ответил я. – У нас с Шард вышли разногалсия по поводу проекта. Она обвинила меня в… Уже неважно. Я спрашивал, почему он всё ещё там?
– Она посчитала его талисманом на удачу. Я упоминал об этом в письмо.
– Да, припоминаю. Я просто предполагал, что она от него уже избавилась.
– Я не мог рассказать, сэр. Простите, что не писал больше. Я хотел. Просто так сложно куда-нибудь доставить сообщение, когда покидаешь субсектор. А я должен писать маме, сэр. И моим сёстрам. И я всё думал, что если подожду ещё, то найдётся тема получше…
Он умолк, глядя себе под ноги. Ивазар покачивался возле него, словно надеясь на угощение. Я успел позабыть, что на Бахусе машина прониклась к нему симпатией и при опасности отступала в его ангар. Похоже, я о многом успел позабыть.
– Если желаете, сэр, я могу попросить снять…
– Нет нужды утруждаться. Это всего лишь сломанное напоминание о бесполезной войне. Если она хочет возить этот вес, это её выбор.
Я отвернулся, и мой взгляд упал на секцию фюзеляжа, над которой Плайнт работал, когда я вошёл.
– Что это там? – поинтересовался я, отчаянно пытаясь сменить тему. – Ещё одна «Молния»?
– Нет, сэр. Это самолёт-разведчик модели «Гнев».
– Самолёт с камерой? Они бы нам чертовски пригодились на Бахусе.
– В начале у нас было несколько. К моменту вашего прибытия всё, что от них осталось, уже стало частями орочьих истребителей.
Я кивнул. В сущности, меня это почти не волновало. Просто не хотелось смотреть на самолёт Шард.
– Так вы его чините?
Плайнт пожал плечами.
– Чинить особо нечего. Его практически уничтожило. Бобины с плёнкой размещаются под кабиной, но люк заплавился. Я продолжаю попытки извлечь их, не повредив ещё сильнее.
– Его сбили сепаратисты?
– Возможно. Были какие-то атмосферные возмущения. Не вполне уверен, что их вызывает. Кажется, они ограничиваются Великой Стеклянной Равниной.
– Звучит как район, которого следует избегать.
– В идеале да, сэр, но по всей видимости перемещаться по нему необходимо. Для снабжения.
– Вы поэтому занимаетесь этой работой?
– Нет. Честно говоря, сэр, после прибытия Эсека самолёты-разведчики больше не представляют ценности. Но потери были невелики, и мне здесь особо нечего делать, а моя мама всегда говорила, что праздные руки трудятся против Бога-Императора.
Он избегал встречаться со мной глазами.
– Это Шард вас попросила?
– Я правда не могу сказать, сэр.
Я решил не давить. Он не обладал умением обманывать, однако был верен и держал своё слово, и я не имел никакого права использовать это против него.
Однако я обнаружил, что мой взгляд снова вернулся к разбитому фюзеляжу.
– Сэр?
– Гм?
– Вы… у вас такой вид, сэр.
– Ерунда, – вздохнул я. – Просто как будто вспоминается минувшая война, где с пренебрежением относились к атмосферным аномалиям. До тех самых пор, пока все не начали гибнуть.
[[Категория:Warhammer 40,000]]
[[Категория:Империум]]
