Бюрократы, masseditregex, Администраторы
3160
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Нет описания правки
{{В процессе
|Сейчас =2830
|Всего =53
}}
Мне следовало бы быть с ними. Возможно, это бы что-то изменило.
== '''Глава 28''' ==
– ''Приветствую, адмирал. Мои извинения, что вновь выхожу с тобой на связь''.
Кеш стоял возле сидящего обмякшего комиссара, однако их разделял шаг, а нос Кеша был обращён в сторону от бесчувственной фигуры.
– ''Наша ситуация меняется. Принимаю всю вину на себя, поскольку не предвидел, как неприятно находиться в обществе вашей породы длительное время. Я понятия не имел, что вы периодически испускаете омерзительно пахнущий газ из пищеварительного тракта или постоянно выделяете жидкости через кожу. Я счёл бы это целенаправленным оскорблением, не будь комиссар Шард без сознания. Честно говоря, если бы мы не заключили соглашение вчера, я бы уже избавился от этой никчёмной плоти. И он может умереть безотносительно моих действий – я задаюсь вопросом, не исходит ли запах отчасти от его ран? Они перестали кровоточить, но цвет весьма отталкивающий. Серый с фиолетовым отливом. Это дурной признак?''
Кеш посмотрел на комиссара, наморщив нос, после чего снова обратил взгляд в объектив.
– ''Я сделаю тебе новое предложение. Заберите'' это ''в следующие несколько часов, и оно ещё может выжить. Или, если предпочитаешь, я сообщу координаты, где вы сможете забрать труп. Ждите дальнейших указаний.''
Главный дисплей погас. Я повернулся к Эсеку.
– Когда вы это получили? – спросил я.
– Ночью. Я спал, – пробормотал он, неотрывно глядя в пустой экран. Учитывая следы вокруг его глаз, подозреваю, что сон был медикаментозным.
– Кто ещё его получил?
– Я решил, что все! Я не понимал, почему ещё нет суматохи, почему люди не колотят в дверь. Но похоже, они все продолжают работу, словно ничего не изменилось. Вот тогда-то я вас и вызвал.
– Кеш обращался к адмиралу. Он имел в виду вас?
– Не знаю! Может, он отправил это мне по ошибке.
– Возможно. Или неправильность адресата намеренная?
– Зачем? Чего ради?
В его словах был смысл. Я погрузился в молчание, опустив взгляд на свои руки. Ногти были грязными. Я не помнил, когда в последний раз их чистил.
– Кайл?
Я поднял глаза.
– Да?
– Мы должны что-то делать! Я не могу пойти к полковнику Сарлингу – он уже списал весь этот проект как трату времени. Ему вдруг есть дело только до наступления на севере. У меня мало прочих союзников. Надеюсь, что могу относить вас к ним. Вы же знаете, каково быть чужаком среди этих военных.
– Не уверен, какую помощь могу оказать.
– Как мне с этим быть? Рассказать Шард? Стереть и сделать вид, что ничего не произошло? Оно предназначалось не для меня. Это не моё дело.
Он казался исполненным надежды. Но и нервным тоже.
– Если его отправили вам по ошибке, – произнёс я, – дальнейшие инструкции могут выслать верному адресату. Или, возможно, подробности всплывут позже, и вас обвинят в причастности к гибели комиссара Шарда.
Он выругался и сгорбился в своём командном кресле, позади которого маячил Лэнлок. Взгляд огрина оставался прикован к главному экрану, невзирая на то, что тот уже давно померк.
Эсек тёр глаза.
– Я чувствую, как надвигается мигрень.
– Если вы пошлёте сообщение полковнику Сарлингу, он ответит?
– Сомневаюсь, что он вообще его прочтёт.
– Тогда сделайте это. Так вам нельзя будет поставить в вину, что не держали его в курсе. Потом мы должны сообщить Шард.
Он вздрогнул.
– А должны ли? Поутру она не в лучшем настроении.
– Он её брат.
– Но она работает над чем-то с тем механиком. Они были заняты всю ночь. Если отвлекать её сейчас, это может стоить нам победы. План Кеша в этом может и состоять!
– Я думал, вы её уже списали со счетов?
– Это было тогда. Что бы там ни творилось, это грандиозно – они разобрали уже двух сервиторов! По третьему я ещё жду новостей.
– Вы за ними наблюдаете?
– Конечно. Мои Очи повсюду.
Говоря, он улыбался. Это выглядело ужасающе отрепетированным. Когда я не ответил тем же, Эсек вздохнул и закатил глаза.
– Не так же. Я не шпионю, просто отслеживаю их успехи. И правильно сделал! Я бы предположил, что она заливает горе, но вдруг заметил это в окне. Они что-то собирают. Возможно, у нас ещё есть шанс.
– Вы знаете, что это?
– Мне казалось, вы против сования носа в чужие дела? И нет, понятия не имею. Машины глушат их голоса, а обзор через окна ограничен. Но не думаю, что следует уже сейчас списывать нашего командира. Как минимум, мы увидим представление.
– Нам всё равно нужно ей рассказать.
– Давайте хотя бы дождёмся следующей порции указаний. Насколько нам известно…
– ''Адмирал Эсек. Не думаю, что ты имел честь.''
Мы оцепенели, разом повернувшись к главному дисплею.
Кеш. Он стоял как будто во мраке, однако его броня радужно поблёскивала, а лицо озарял какой-то невидимый источник света. Вместо поклона он наклонил голову.
– Адмирал? – пробормотал Эсек. Я едва его расслышал, но голос каким-то образом всё равно прошёл через вокс. Аэльдари нахмурился, хотя гладкий лоб практически не наморщился. У него были очень выразительные брови, малейший изгиб которых передавал замешательство и презрение.
– ''Стало быть, не адмирал?'' – произнёс он. – ''Командир звена, так? Или полковник? Прости, мне нелегко систематизировать ваши мелкие иерархические различия. Уважаемый Враг Эсек – подойдёт?''
– Это нормально. Приемлемо, – отозвался Эсек, распрямляясь до тех пор, пока не задрал нос. – Итак, командир Кеш. Скажи мне…
– ''Кеш. Не командир.''
– Не командир? У тебя нет…
– ''Боюсь, на то, чтобы обучить тебя основам фундаментальных понятий, необходимых, дабы подчерпнуть примитивное понимание принципов, которыми определяется мой текущий и преходящий статус, уйдёт большая часть дня. А у меня, увы, есть планы.''
Он улыбнулся. Это всегда выглядело так жестоко. Эсек сглотнул, заёрзав на сиденье.
– Что ж, – произнёс он. – Я…
– ''Вот как будет. Ты отправишь один корабль забрать комиссара Шарда. Пожалуйста, никаких ударных кораблей – устроит одно из тех обрубленных десантных судов. Оно поднимется в воздух в течение пяти минут и полетит строго на запад. Затем поступят дальнейшие указания. Передаче будет содействовать твой подчинённый.''
Он кивнул на меня.
– Но он не…
– ''Я снова ошибся? Твой помощник – здоровяк?'' – спросил Кеш, глянув на Лэнлока. – ''Он и впрямь поразительно хорошо стоит навытяжку, а как я понимаю, ваш народ считает это важной чертой для младших офицеров. О, какой же позор мне. Вероятно, от стыда мне следует окончить этот разговор, освежевать комиссара заживо и написать покаянное письмо на его ещё кровоточащей шкуре. Так…''
– Подожди! – сказал я. – Прошу, подожди. Я сделаю всё, что необходимо. Но я не могу управлять таким кораблём, и…
– ''Почему?''
– Я никогда не учился. Я не…
– ''Как досадно. Тогда, наверное, можешь взять пилота на своё усмотрение. Но быстро. Пять минут. В сущности, четыре, ведь я уже запустил отсчёт. Впрочем, полагаю, я мог бы начать заново. Мог бы, но не стану.''
Главный экран потемнел. Я уставился на Эсека. Тот продолжал пристально глядеть туда с почти таким же выражением лица, как у Лэнлока.
– Эсек!
Он затряс головой.
– Нет. Нет, нет. Она не может вести корабль. Это…
– Согласен.
Он облегчённо вздохнул.
– О, слава Богу-Императору! Я просто решил… Ладно, забудьте. Ей нельзя туда. Очевидно, что это ловушка.
– Очевидно. Но я в долгу перед комиссаром, а у нас в запасе считанные минуты. Кто-нибудь из ваших Отпрысков может пилотировать «Аквилу»?
На борту было тесно. Особенно с Ивазаром. Череп занимал большую часть места у меня на коленях, и если бы машина попала под обстрел, мог привести к катастрофе – он бы скакал по всему транспортному отсеку, в процессе неизбежно колотя по мне. Впрочем, это не имело значения. Если бы нас атаковали, мы в любом случае были покойниками.
Внутренняя обстановка совсем не походила на челнок комиссара. Никаких потайных уголков или щелей, никаких жилых помещений. Я находился в маленькой передней секции, в одном из пяти кресел, остальная часть корабля была отведена под грузы. Судя по всему, видеокартриджи, все со съёмками подвигов Шард. Будущих подвигов, как выяснилось. Я задался вопросом, станет ли Эсек рассылать их, если мы выживем. Некоторые из них могли годами странствовать через варп и, возможно, воспроизводиться ещё долгое время после того, как она падёт в бою. Расходящиеся отголоски, открывающие мирам её фальшивый героизм, когда она уже давно будет мертва и опозорена.
Это была странная мысль. Я обнаружил, что они свободно всплывали во множестве. И невольно постукивала нога. Я приказал ей перестать, но было сложно не дёргаться. На корабле было удушливо тепло, и практически казалось, будто стены сжимаются. Там имелся монитор, но я не мог получиться доступ ни к какой из внешних камер. С пилотом я связывался только чтобы разрешить коррекцию курса и увеличение скорости. С тех пор я ждал.
Это слегка напоминало мне о спуске на Бахус, когда челноком управлял Плайнт. Мы остались в живых только благодаря его навыкам. И Шард. В последнюю секунду она прилетела с дерзкой спасательной операцией и колкими комментариями.
Не в этот раз.
Зашипел вокс:
– ''Писец Симлекс? Мы приближаемся к координатам.''
– Что вы видите?
– ''Пока ничего, только… Подождите, вижу ксеноса.''
– Его корабль?
– ''Нет. Он просто стоит в пустыне. Один.''
– Комиссара видно?
– ''Нет.''
– Очень хорошо. Продолжайте двигаться к указанным координатам.
Вокс затрещал, канал оставался открыт.
– ''Писец Симлекс?''
– Да?
– ''Эта машина оснащена тяжёлым болтером. Преимущественно оборонительное оружие, но его хватит, чтобы убить одного аэльдари.''
– Вы уверены? Уже сражались с ними прежде?
– ''Нет, сэр. Но я остаюсь при своей оценке. Ожидаю ваших приказов.''
– Можете вывести его на экран?
– ''Попробую, сэр, но модификации этого корабля мне незнакомы''.
Я стал ждать, пристально глядя на пустой дисплей и гадая, появится ли там что-нибудь. Чувствовалось, что мы замедляемся, начиная спуск. Стоило ли рискнуть, атаковав внезапно? Он же наверняка подготовился? Но даже если нет, не было никаких признаков комиссара.
Экран засветился. Пустыня и одинокая фигура в полуночно-синей броне, как будто безразличная к жаре. Казалось, он посмотрел на меня через монитор и помахал одними кончиками пальцев.
– ''Мне стрелять?''
И я понял, что не уверен. Возможно, это был наш лучший шанс, но не являлось ли подобное нападение частью его плана? Предлогом, чтобы оправдать какое-то зверство или выставить нас чудовищами? Но ведь конечно следовало попробовать? Мы не могли предполагать, что любая попытка захватить инициативу сыграет ему на руку, ведь этот путь вёл к безумию.
Что, если это была иллюзия? Что, если там стоял комиссар, внешность которого скрывало колдовство ксеносов? Что, если бы мы его убили?
Я щёлкнул воксом и осознал, что не помню имени пилота.
– Отпрыск?
– ''Да?''
– Садитесь согласно распоряжению. Не стреляйте.
– ''Да, сэр.''
– Мы не можем рисковать жизнью комиссара.
– ''Сэр.''
Я слышал в его голосе презрение. Возможно, он был прав, поскольку пока мы снижались, я начал сомневаться в своих колебаниях. Навязывать им свои планы – так советовал комиссар.
Впрочем, теперь он был их пленником.
Нас дёрнуло, мы приземлились. Когда транспортный отсек открылся, на меня обрушилась волна жара и слепящего света утреннего солнца. Там стоял Отпрыск, готовый меня сопровождать, с оружием в руках, но опущенным.
Пока он помогал мне выйти из челнока, поскольку трость на песке давала минимум опоры, я задумался, станет ли он стрелять, если я отдам такую команду. Отпрыски славились тем, что беспрекословно подчинялись приказам. Однако я был его подопечным, а не командиром. Впрочем, Эсек мог и так уже дать указания убить ксеноса, если представится возможность.
Достаточно скоро узнаю, предположил я, одеревенело вышагивая в направлении ксеноса и прикрывая глаза предплечьем от сверкавшего солнца. Отпрыск следовал за мной.
Кеш поднял руку. Я остановился.
– Я здесь за комиссаром Шардом, – сказал я.
Он уставился на меня, выгнув безупречную бровь.
– Где комиссар?
Он не ответил. Отпрыск вдруг двинулся вперёд, вскинув «адское» ружьё.
– Подождите, – произнёс я, и, к моему удивлению, он повиновался, хотя оружие осталось нацеленным на ксеноса. Что-то было не так. Мне потребовалось немного времени, чтобы разглядеть.
– У тебя нет тени, – сказал я.
– В самом деле? – отозвался Кеш, бросив взгляд себе под ноги. – Как неловко.
– Тебя вообще здесь нет.
– А может быть, мой вид не отбрасывает тень?
Я кивнул Отпрыску. Тот выстрелил, и три лазерных заряда прошли сквозь Кеша, не оставив и следа.
– Ах, ты меня подловил, – улыбнулся он. – Как же ты наблюдателен, бывший и будущий пропагандист Симлекс.
== '''Глава 29''' ==
Кеш улыбнулся. По крайней мере, это сделало его изображение. Я не видел никакого проектора, разве что тот располагался прямо под ним. Однако сходство было невероятным, за пределами всего, что могли вывести технологии Империума. Он казался реальным, каждый волосок был схвачен с мельчайшими подробностями.
– Комиссар вообще у тебя? – спросил я.
– Нет. Видимо, его останки размазаны где-то в тех туннелях, вместе с прочими людьми, которых ему так хотелось сжечь дотла. Но доподлинно я не знаю. И не слишком хочу. Он не имеет значения. Очень мало кто из вашего вида имеет.
– Тогда к чему обман? Зачем вызывать меня сюда? Ты лишился своего предмета торга. Командир звена Шард не должна с тобой сражаться.
– Нет, должна. Думаешь, она теперь может отступиться? При таком числе зрителей? Нет, её история почти закончена. Ты должен это видеть, пропагандист Симлекс.
Мне хотелось спросить, откуда он знает моё имя. И я уверен, что Кеш это понял, поскольку он снова улыбнулся, на сей раз – моему упрямству.
– Пропагандист, – продолжил он, смакуя слово. – Так странно использовать этот термин в качестве титула, без иронии или стыда. У вас, людей, есть художники? Поэты? Сказители? Вам известны эти слова? Конечно, известны. Столь примитивные, вымученные понятия. Весь ваш язык такой – никакой точности, вашим лексиконом пользуются будто дубиной, чтобы забить оппонента до покорности. Порой я задаюсь вопросом, не является ли ваша агрессия результатом плохого понимания семантики.
– Агрессию проявил ты. Ты напал на нас.
– Ваша догма провозглашает, что мой вид следует убивать за грех существования. Почему же агрессию проявил я?
– Это не ваш мир!
– Думаешь, это ваш мир? Знаешь, как долго эта планета существовала до вашей породы? Или как долго она продолжит существовать, когда ваш Империум угаснет? Ты считаешь, вы имеете право на что-либо? Мой народ правил галактикой, пока ваш ещё поедал собственные экскременты и прятался от грохота грома.
– Ты для этого здесь? Забрать этот мир у нас?
Он рассмеялся. Это был тихий звук, мелодичный и жестокий.
– Нет. А если бы и захотел, есть способы легче. Я мог бы добавить что-нибудь в окружающую среду – возможно, специально созданную флору или фауну, которая бы распространяла болезнь или благоприятствовала опасным видам. Возможно, для вящей иронии я бы подарил её планетарному губернатору и наблюдал, как она подтачивает его рассудок, пока мир превращается в кишащую орками трясину.
Во время речи Кеша его ухмылка растягивалась, пока как будто не охватила всё лицо. И так он уже даже слегка не походил на человека.
– Бахус, – прошептал я. – Это ты сделал?
– Конечно, нет. Я всего лишь предложил гипотетический сценарий, как можно было бы дестабилизировать планету. Но моя цель здесь не в этом. Мои усилия более точечны.
– Почему ты так с ней поступаешь?
– С кем?
– Проклятье, ты сам знаешь, с кем! Вся эта кампания была для того, чтобы дискредитировать командира звена Шард! Погубить её!
– С твоей перспективы – возможно. Но ты путаешь средства с целью.
– Какой целью?
– Истиной, пропагандист. Одной лишь истиной. Единственному, к чему я когда-либо стремился. Это нас объединяет. Именно из-за этого ты был низвергнут – потому что хотел, чтобы ваши граждане знали, как на самом деле Империум ведёт свои войны.
Я покачал головой.
– Ты меня не обманешь. Отпрыск, возвращаемся.
Выстрела я не услышал. Только приглушённый удар, с которым упал мой охранник. Развернувшись, я припал на одно колено и осмотрел тело. Явных ран не было, но он совсем не шевелился.
– Я не закончил, – мягко произнёс Кеш. – И у нас очень мало времени, прежде чем прибудут подкрепления.
– Я не стану тебя слушать! Ты лжец и обманщик!
– Что из сказанного мной было ложью? Какую неправду я сплёл? Это не я пытался заменить павшего героя дешёвой копией. Я не нападал на Эдбар, не убивал его граждан и не истреблял священных зверей Дейтона, чтобы набить брюхо своим солдатам.
– Ты сказал нам, что захватил комиссара! Дал слово воина!
– А, что ж, тут ты меня поймал. Однако это была ложь лжецам, к тому же необходимая, чтобы ты оказался здесь. А та бедная, невежественная чернь, что населяет ваши миры? Цепляющаяся за вымысел о любящем Боге-Императоре? Им задолжали правду. Ты должен это понимать.
– В ходе этой кампании были ''промашки''. Но Империум стремится освободить этот мир.
– От кого? От его обитателей?
– Я… Это не так просто.
– Нет ничего простого. Нет ничего лёгкого. Нет света и тьмы или добра и зла. Есть только истина и ложь. И истина в том, что завтра я сражусь с Шард, и она падёт. Так было предсказано. Но последующее… не думаю, что у вас есть для этого слово. Изменчиво? Не начертано?
Он нахмурился, недовольный обоими вариантами.
Я покачал головой.
– Я не стану тебе помогать!
– Возможно, ты уже помог.
Проследив за его взглядом, я обернулся. Приближались самолёты, пускай ещё и на некотором отдалении. Однако они двигались к нам.
– Я приманка, – пробормотал я.
– О, перестань, – сказал Кеш. – Думаешь, кто-то будет тебя достаточно ценить? Они всего лишь рассчитывают застать меня врасплох. И уже потерпели неудачу.
Он вздохнул и какой-то миг выглядел усталым. Затем его взгляд встретился с моим, и впервые в его глазах не было презрения. Только печаль и обречённость. А когда он заговорил, в голосе не слышалось яда. Он казался искренним. Почти молящим.
– Придёт час, когда тебя спросят, что произошло. Как она пала. И очень многое будет зависеть от того, что ты ответишь. От того, хватит ли тебе вновь смелости сказать правду. Ты всего лишь камешек, Кайл Симлекс, твоя жизнь – краткий полёт от руки до пруда. Но в мгновение удара о воду ты оставишь круги.
Он уже начинал блекнуть, за ним проглядывал песок, а истребители всё сокращали дистанцию. Но свет изменился и позади них. Должно быть, они тоже это заметили, поскольку нарушили строй, пытаясь развернуться навстречу надвигавшемуся искажению.
Вот только оно приближалось со всех сторон, стягиваясь, словно петля. Тем временем изображение Кеша почти исчезло, однако его голос не претерпел изменений:
– Когда тебя спросят, что случилось, когда призовут поведать твою историю. Ты должен сказать правду, пропагандист. Поступить иначе значит вступить на путь, с которого нельзя свернуть. Сделай правильный выбор. От этого вполне может зависеть будущее вашего Империума.
А потом он пропал, и в тот же миг небо вспыхнуло. Возможно, мне следовало бы побежать к челноку, хотя, полагаю, так бы я стал более очевидной целью. Но это не имело значения, поскольку я не мог пошевелиться. Как будто мои ступни, изуродованная нога и всё остальное слились с песком. Ивазар парил рядом со мной, так же парализованный побоищем, творившимся наверху.
Имперские истребители попытались рассеяться, однако сходившийся свет пронёсся сквозь них. Полыхнуло цианово-голубым, и самолёты закувыркались. Я не знал численность наших сил вначале. Двадцать, может быть? Было легче считать их, когда они падали.
Четвёрка «Мстителей» попробовала перегруппироваться, сомкнувшись и открыв огонь из болтерных пушек. Я помнил это оружие по Бахусу, масса его залпа и оглушительное рявканье вызывали у меня ощущение схожести с орочьей техникой. Возможно, против аэльдари это был наилучший вариант – неизбирательная огневая мощь пронзала завесу света, скрывавшую машины ксеносов. Однако в небе царил хаос, истребители Империума лавировали среди ястребиных силуэтов. Их были десятки, они мерцали, появляясь и исчезая, а очертания дробились на остроконечные алмазы. При нарушенном строе было практически невозможно выцеливать аэльдари без риска, что шальной выстрел попадёт в союзника.
Затем ведущий «Мститель» сбило копьё цианового света. Через секунду упал ещё один, удар был нанесён с противоположной стороны, словно корабль Кеша в один миг пересёк небо. Когда-то я считал наши самолёты столь подвижными, и, наверное, такими они и были в сравнении с изрыгающей дым авиацией орков. Но аэльдари, казалось, не сдерживали ограничения материального мира. Как будто призраки давно ушедших желали отомстить тем, кто ещё жил и сражался. И умирал, конечно же.
Взорвалась машина в расцветке Шард. Я почти не вздрогнул, так как уже привык к этому. Вместо этого я стал высматривать её среди бойни, но самолёт заметил Ивазар. Она задержалась позади, позволив первой волне вступить в бой с врагом. Ища момент.
В атаку она пошла с яростью падающей звезды. Понеслась сквозь свет и огонь, игнорируя резню и стремясь к какой-то цели, невидимой за градом острых бриллиантов.
И выстрелила.
Моё сердце подпрыгнуло – её залп попал в цель. На сей раз не по касательной, лазерные импульсы пробили корабль ксеносов, и мерцающие остаточные образы схлопнулись в машину, которая падала в штопор навстречу песку, окутанная пламенем.
Он погиб. Мы победили.
Но почему тогда небо продолжало пылать?
Ответ пришёл ко мне за мгновение до того, как они нанесли удар, как буйство света и цветов сгустилось в пять силуэтов. Потому что в этот раз мы противостояли не Кешу. Не ему одному. Он тоже привёл подкрепление.
Они выстрелили одновременно. Когда это произошло, меня посетила мысль, что аэльдари никогда не использовали бомбы или ракеты, пули или снаряды. Их оружием был сам свет, каждая жгучая стрела забрала по самолёту – возможно, в виде отмщения за их павшего. Подозреваю, они могли бы прикончить нас, если бы остались. Однако после того завершающего залпа они скрылись. Корабли рассеялись и умчались в разных направлениях, и даже самые быстрые наши самолёты были не способны с ними сравниться.
[[Категория:Warhammer 40,000]]
[[Категория:Империум]]
