926
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Нет описания правки
{{В процессе
|Сейчас =3435
|Всего =43}}
— Если Он того желает, да будет так, — произнёс Люцерн, уже начиная задумываться, а действительно ли Император хотел этого.
=='''ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ'''==
'''АТАМ'''
'''ПОМАЗАННИКИ'''
'''К ЦЕНТРУ'''
Два флота столкнулись, и началась буря насилия. Несущие Слово проникали в боевой порядок имперцев подобно тому, как кончик меча погружался в нагрудник. Лэнс-турели хлестали сфокусированными лучами по пролетающим целям, а корабли давали полные бортовые залпы в обоих направлениях, что сопровождалось вспышками зыбкого света.
Флот Хаоса двигался с огромной скоростью, поэтому контактный бой продлился менее половины минуты, после чего обе стороны отдалились друг от друга. Однако, за те тридцать секунд мир перевернулся с ног на голову: всё пространство между кораблями терзалось вихрем смертоносных энергий, щиты срывались, порождая потоки радиации, снаряды врезались в незащищённые корпуса, а непрерывно поддерживающиеся лэнс-лучи оставляли гигантские борозды на металлических шкурах звездолётов.
В процессе всего этого Атаги выкрикивала приказы.
— Эскортникам и лёгким крейсерам разжечь двигатели и начать ускорение до догонной скорости. Приготовиться броситься погоню сразу же, как противник пройдёт переднюю линию. Всем кораблям передней линии приготовиться открыть огонь из батарей правого борта и ускориться до четверти скорости. Измените направление движения в соответствии с планетарным вектором подхода, пролетите параллельно этим псам и сокрушите их сзади.
''«Святая Астра»'' дрожала в такт выстрелам своим основных орудий, а её пустотные щиты вспыхивали, сбрасывая массу и энергию в варп, и меняли цвет на пурпурный, синий и фиолетовый, что сопровождалось возникновением разрядов, которые вихрились вокруг корабля и мешали обозревать боевую сферу.
Несущие Слово устремлялись к Сринагару подобно рассекающим пустоту кинжалам. Их лэнс-турели стреляли назад, но имперцы уже находились за пределами секторов огня основных орудий предателей. За изменниками тянулись огненные следы, свечение щитов и полосы обломков. В пустоте вращалось некоторое количество остовов небольших кораблей, ставших главной целью имперского флота. Он пытался разорвать их на куски достаточно мелкие, чтобы пустотные щиты смогли выдержать удар. Один крейсер Хаоса пылал от носа до кормы, а не обоих его боках появлялись пузыри взрывов, быстро исчезавших в условиях безвоздушной пустоты. Умирающий звездолёт кренился и сходил с изначального курса из-за выходящих струями газов.
Дрожащий тактолит демонстрировал картину двух отдаляющихся флотов. Несущие Слово прошли сквозь порядки Имперского военного флота словно тасующиеся карты. Пунктирные линии показывали расчётные траектории кораблей, боеприпасов и обломков. На фоне же ревела тревога. В каком-то негерметичном помещении горел огонь, поэтому командная палуба была заполнена рассеивающейся дымкой, которую всасывали атмосферные рециркулирующие системы.
— Доклады о повреждениях! — крикнула Атаги. — Сначала корабль, потом флот. Второй лейтенант, скажи мне, что они сделали с моей девочкой!
— Пожары на палубах шесть, семь, девять и девятнадцать, командующая группой. Несколько попаданий по батареям левого борта. Системы наведения лэнсов не работают. Второй и третий пустотные щиты до сих пор опущены. Первый пустотный щит функционирует. Двигательные возможности не пострадали.
— Офицер связи флота! — позвала Атаги. Поворачивающаяся ''«Святая Астра»'' грохотала, выпуская вслед удаляющемуся врагу взрывчатку и энергетические лучи. — Что по остальным потерям?
— У ''«Грядущего света»'' нет щитов, умеренные повреждения, полное выгорание пустотной генератории. ''«Эксеунт малус»'' докладывает о серьёзных палубных пожарах на двадцати уровнях, но их удалось локализовать. ''«Беспощадный»'' докладывает о проблемах с реактором и не способен присоединиться к боевому порядку для погони. Остальные… — Он изучил список. — Мелкие царапины, моя госпожа. Суммарное число потерь среди экипажей составляет пятнадцать тысяч шестьсот человек и продолжает расти. Флотская охрана и прикомандированные силы Милитарума докладывают, что противник не проводит абордажных действий.
— А наш счёт?
— Парочка рейдеров, ещё три лёгких корабля поддержки и крейсер с искажёнными идентифицирующими кодами. Сравнение силуэтов даёт основания полагать, что это ''«Хозяин судьбы»''.
— Каков статус звёзд?
— Активность возрастает. Скоро выброс.
Задумавшаяся Атаги прищурилась.
— Отправьте ''«Грядущему свету»'' дополнительные ремонтные команды. Поднимите щиты корабля, или солнечная буря стерилизует его. Всем способным звездолётам – начать преследование. Капитан Ладинмок, ''«Вокс лексика»'' может запустить ударные суда сразу же, как пройдёт погодный фронт, не раньше. То же самое и для других носителей.
Зазвучала тревога, затем другая, потом третья.
— Во имя праха Старой Земли, что…?
— Предельные показания авгуров говорят о неминуемом сбое в работе реактора, ''«Хозяин судьбы»''! — крикнул Басу.
— Всем членам экипажа, прикрыть глаза! Приготовиться к столкновению! — скомандовала Диомед.
Сначала взрыв они увидели на тактолите: идеальную белую сферу, которая выросла в размерах, вспыхнула и исчезла.
Спустя секунду в корабль врезалась стремительная волна энергии. Пустотные щиты вновь засверкали и растянулись, приняв форму длинной светящейся капли. Взрыв оказался ярким словно умирающая звезда, хоть ''«Святая Астра»'' и была повёрнута в противоположную от света сторону.
— Полное разрушение, — доложил Басу. — Облако обломков расширяется со скоростью сто тридцать километров в секунду. Столкновение через шесть минут. Размер обломков небольшой, и они не должны пробить щиты. Угроза нулевая.
— Какой это подействовало на вражеский флот? — спросила Атаги.
— Незначительное ослабление щитов. — Сощурившись, Финнула взглянула на свои экраны. — Постойте. Они запускают подруливающие устройства. — Лейтенант поднялась и посмотрела в окулус. — Вражеский флот разделяется.
Атаги вывела на гололите своего трона плоское изображение с вид-передачей в реальном времени: корабли противника ускорялись и рассеивались. Командующая группой нахмурилась, и кожа вокруг её монокуляра пошла складками.
— Что они творят? Уничтожение одного крейсера не обратило бы их в бегство.
— Враг больше не направляется к планете, — сказала Диомед.
— Да вижу. Я хочу знать, что они делают, а не чего не делают, — произнесла Атаги и на мгновение задумалась. — Пошлите кодированный импульс оперативному соединению «Квартус-Дельфус-один». Пусть «Один» выйдет из-за Сринагара. Вряд-ли им сейчас удастся принять участие в сражении, но я хочу, чтобы оказывалось давление. Они слишком далеко и не смогут подключиться, однако, отвадят одиночные корабли от налётных ударов по Сринагару. Один хороший залп, и мы лишимся поселения вместе со станцией. Попробуем удержать противника подальше от планеты по возможности. Проинформируйте капитана Хустулина из «Квартус-Дельфус-два» о том, что он должен быть готов быстро выдвинуться на перехват с границы системы. Если эти псы собираются рассеяться, мы, по крайней мере, уничтожим нескольких в ходе их бегства.
— По воксу информация дойдёт до Хустулина через сорок минут, — сказал Атаги старший вокс-офицер – лейтенант Гонанг. — Корабли «Квартус-Дельфус-два» рассредоточены широкой сетью. Пройдёт два часа, прежде чем все они окажутся извещены и выдвинутся вместе.
— Так пошевеливайся! — Командуюшая группой слегка приуныла. Над рассеивающимися силами Хаоса настоящую победу одержать будет сложнее. — Отследить звездолёт Кор Фаэрона! — рявкнула Атаги. — И ещё, Диомед, пожалуйста, попытайся найти какое-нибудь объяснение тому, чего, чёрт возьми, они пытаются достичь!
По всей ''«Господствующей воле»'' разносился неспешный предупреждающий звон колоколов. Эффективность щитов упала на три четверти, поэтому теперь сквозь них проходили крупные обломки, боеприпасы и энергетические лучи. С потолков свисало так много цепей и священный украшений, что после каждого попадания корабль начинал дребезжать.
— Пора, — заявил Кор Фаэрон. Он встал со своего трона и принялся спускаться на палубу по крутым ступеням. В каждом движении тёмного кардинала чувствовалась мрачная целеустремлённость. Тем временем, корабль вокруг него трясся и грохотал, ложась на новый курс. — Имперские псы пускаются в погоню. Пока они сосредоточены на нашем уничтожении, мы уведём приз у них из-под носа.
Несущий Слово поднял к окулусу огромный кулак. Бронестекло с выгравированными на нём изображениями богов преломляло свет ярко вспыхивающих двигателей кораблей, набиравших ускорение, в результате чего Кхорна, Слаанеш, Нургла и Тзинча окружали мерцающие радужные огоньки.
— Ах, — произнёс Тенебрус, опуская свою парящую гравиплатформу рядом с Кор Фаэроном. Йенг видела, что её повелитель наслаждался каждым мгновением неудобства, которое он доставлял жрецу. — Итак, теперь вы расскажете нам, каким образом намереваетесь добраться до поверхности?
— Я покажу тебе, вероотступный чернокнижник, — прорычал тёмный кардинал и бросил на Тенебруса свирепый взгляд. — Я покажу тебе, чем боги одаривают истинно преданных. Я покажу тебе, как они служат тем, кто служит им лучше всего, — ухмыльнулся Несущий Слово чернокнижнику.
Могучим шагом Кор Фаэрон спустился с последней ступени, и тогда за ним последовал Вракон. Настил палубы скрипел под весом тёмного кардинала. Обойдя увенчанный троном шпиль, напоминавший гигантский рог, Несущий Слово ступил в его тень. Вперёд вышли бормочущие молитвы жрецы, из чьих имплантированных в спины труб валил фимиам. Людей окутывали сладковатые опьяняющие запахи гниения, пряностей, крови и мускуса.
Рядом с платформой трона собрались двадцать Помазанников в шлемах. Благодаря своим громадным терминаторским доспехам воины выглядели столь же устрашающе, сколь и сами боги. Там, где терминаторов безмолвно укрывали сгущающиеся заговорщические тени, царила тьма более плотная, чем должна была бы быть. Она делала слова на броне неразличимыми, а грани пластин размытыми, словно далёкие столовые горы, на которые наблюдатель смотрел через дрожащий от жара воздух. Но вот глаза Помазанников не искажались и светились ярко-золотым опасным светом. Светом знания и уверенности, светом перспектив, лежащих за пределами разумения смертных.
— Я покажу тебе то, что можно узреть лишь немногим избранным, — сказал Кор Фаэрон.
Тёмный кардинал с великой осторожностью вытянул палец, а его когти откинулись от тыльной стороны перчатки, позволяя ему нажать на небольшую панель, встроенную в толстую бедренную пластину. Из отделения в броне изверглись зелёные газы. Панель скользнула вверх и в сторону, явив взглядам клинок в обшитом бархатом углублении. Оружие замерцало и начало изменяться на глазах Йенг. В конце концов, оно, пусть и неуверенно, остановило свой выбор на форме кинжала с рукоятью, слишком маленькой для хватки Кор Фаэрона, и клинком, который выглядел как отбитый кусок кремня.
Глаза тёмного кардинала расширились, а ритм дыхания поменялся. Вид этого предмет доставлял ему огромное удовольствие. Какой-то механизм под ножом поднял оружие, после чего Кор Фаэрон провёл над ним рукой. Кожа материума задрожала от касания магии, и воспаривший клинок лёг в ладонь Несущего Слово. Тот с преувеличенной осторожностью сжал нож между большим и указательным пальцами.
— Вот это и есть способы перемещения, — сказал Кор Фаэрон.
— Другие способы, — произнёс Тенебрус, изображая интерес и удивление, хотя и он, и Йенг знали, на что смотрели.
— Это – один из атамов, отколотых от клинка меча, которым ранили самого Хоруса Луперкаля, — продолжил тёмный кардинал, поднося оружие к своим жадным глазам. — Десять тысяч лет назад боги посчитали меня достойным получить часть того наисвященнейшего орудия, и с тех пор я его берёг. Анафем нёс просвещение и был удивительным инструментом богов. В это осколке заключена доля неизмеримой силы анафема. Он способен заставить прозреть даже самого тёмного безбожника, дабы тот узрел истину. Однако, у него есть и другие свойства. Посмотришь ли ты на них, Длань Абаддона?
Клинок в руке дарил Кор Фаэрону такую бурную радость, что обращённый к Тенебрусу взгляд Несущего Слово ненадолго стал благожелательным.
— С удовольствием, — ответил чернокнижник.
— Воины-Помазанники! — провозгласил тёмный апостол, и внезапно раздалось шипение вспомогательных мышечных волокон да рычание сочленений доспехов, когда терминаторы вдруг ожили. — Приготовьтесь воевать ради великой славы Сил!
К громко запевшим жрецам присоединились запертые в клетках под полом хоры.
Кор Фаэрон нанёс рубящий удар сверху вниз. Шёпот атама, с которым он начал рассекать воздух, к концу сменился пронзительным криком навзрыд, и тогда широко разошлась сама кожа материума.
Нанесённая реальности рана напоминала открывающий глаз или отверстие родового канала. Она была полностью двумерной и выглядела одинаково, с какого угла на неё не посмотри. Йенг обошла разрез, скрывавший то, что находилось за ним, но сам никак не менявшийся. Женщина видела в нём неосвещённое внутреннее пространство какого-то здания, в темноте которого выделялись дрожащие линии. Всё было расщеплённым, как при взгляде через призму. Казалось, будто каждая часть спектра вибрирует с частотой, отличной от иных, из-за чего многочисленные изображения, сотканные из различных оттенков тьмы, а не света, наслаивались друг на друга, вызывая тошноту у наблюдателя.
— Вперёд, мои воины, добудьте мне победу, — сказал Кор Фаэрон.
— Как того требует Четвёрка, — добавил Придор Вракон.
С этими словами тёмный апостол вошёл в разрыв, и следом за ним колонной по одному зашагали Помазанники. Они были неукротимыми, однако, за прочность доспехов приходилось платить скоростью, поэтому прошла целая минута, прежде чем исчез последний.
— Ты следующий, чернокнижник, — велел Кор Фаэрон. — Исполни свой долг перед Воителем. Принеси мне то, чего я желаю. Найди источник этих видений. Возвращайся с информацией, или не возвращайся вовсе.
Тенебрус оглядел разлом сверху до низу.
— Поразительно, — сказал он, после чего шагнул внутрь.
Йенг наблюдала за ним, ожидая увидеть его и остальных стоящими в месте по ту сторону, возможно, искажёнными, но в помещении никто не появился. Женщина испугалась.
— Ты мешкаешь, — обратился к ней тёмный кардинал. — Я ощущаю внутри тебя противоречие. Ты лучше своего повелителя. Твоя вера чище. Ступай. Послужи силам, и тоже получишь просвещение, которого никогда не познать Тенебрусу.
Она осмелилась взглянуть на Кор Фаэрона, чьи обращённые к ней холодные древние глаза мерцали подобно заключённым внутри пещеры звёздам.
— Вера, — произнесла Йенг. — Я обрету веру в богов.
Сомкнув веки, женщина зашагала по дороге через варп, а за её спиной закрылась прореха во времени-пространстве, оставляя лишь едва слышимый, затихающий звук мягко позвякивающих цепей.
На Йенг обрушилась чудовищная какофония криков, затронувшая не только слух, но и, каким-то образом, остальные чувства: зрение, осязание, обоняние и вкус. Такого она не ожидала. Женщина думала, что просто войдёт внутрь и окажется в обещанном месте, но этого не произошло, и тогда началась паника.
Что-то преграждало ей путь – жуткое пылающее создание, которое молча не давало Йенг пройти дальше. У существа не имелось никаких отличительных черт, лишь длинные огненные конечности, постоянно исчезающие подобно языкам пламени. Оно испытывало боль, его спина была выгнута, а позади виднелись сотканные из света расправленные крылья, напряжённые, словно бы готовые отделиться от тела. И всё же, Йенг чувствовала, что создание видит её и не позволит продолжить путь.
Женщина ощущала вокруг себя присутствие ищущих разумов, голодных тварей с намерениями грызть и неутолимыми аппетитами. Она попыталась протолкнуться вперёд, для чего обратилась к своим силам, что были с таким трудом заработаны на службе жестоким богам. Однако, продвинуться ей не удалось.
На руке Йенг железной хваткой сомкнулись чьи-то длинные тонкие пальцы. Нечто подняло женщину несмотря на её попытки отбиться. Картина перед глазами изменилась. Шёпоты затихли. Йенг оказалась на каменном полу кабинета, где в воздухе метались бумаги. Женщина не могла думать. Она была одновременно и в этом помещении, и где-то ещё. В голове стоял звон, а мир кружился и размывался прямо как тот открывавшийся через прореху вид. Пылающее создание заслоняло собой мысленный взор Йенг, вымещая всё остальное. Лишь его женщина видела отчётливо, нависающего над ней, с протягивающимися от перекошенного тела закрученными вихрями силы.
Перед существом встал появившийся Тенебрус. Он был рядом с ученицей. Именно пальцы чернокнижника она ощущала на своей руке, пальцы, касания которых так страшилась, но в которых сейчас обрела спасение.
— Йенг! Йенг!
Тенебрус встряхнул её, отчего зазвенели цепочки. Она ошеломлённо посмотрела на него, неспособная сфокусировать взгляд, который был обращен ему за спину, где до сих пор находился нависающий страж с завивающимися языками пламени. Присутствие создания обжигало сетчатку глаз и опаляло душу. Затем Йенг почувствовал что-то на губах, что-то холодное и твёрдое, горлышко флакона. Чернокнижник схватил ученицу за цепочки на голове и потянул их назад. Боль от натягивания пронзавших кожу колец помогла женщине сконцентрироваться.
— Пей! — велел Тенебрус, после чего залил Йенг в рот какую-то мерзкую жидкость, которую она, захлёбываясь, начала извергать из себя. — Пей! — повторил чернокнижник и ещё сильнее запрокинул голову ученицы.
Зелье обжигало внутренности, причём не только желудок, но и остальную часть организма, успокаивая бешено вибрирующие атомы её существа и шаг за шагом, с болью, затягивая душу обратно в оболочку из плоти.
Тенебрус отпустил ученицу, когда та проглотила жидкость. Золотое создание исчезло. Йенг упала и распростёрлась на полу.
В руки начал просачиваться исходящий от камня холод. Здание содрогалось, и первой мыслью женщины была мысль о трясущемся от ужаса животном, но потом Йенг поняла, что трясётся она. Дрожь охватывала всё тело: от ступней до макушки черепа.
— Йенг? — спросил Тенебрус.
Ученица подняла взгляд. Глаза и голова болели.
— Мой повелитель, — ответила она, а затем её стошнило на пол.
— Ты демонстрируешь свою слабость. Встань, Йенг, служительница богов, и будь сильной, — велел чернокнижник.
Он низко наклонился и помог ученице встать. Женщина увидела, что Тенебрус пользовался лишь одной рукой, в то время как другую прижимал к раненому боку. Эта конечность была тёмной из-за растекающейся крови.
— Прошу прощения. — Йенг вытерла рот дрожащей рукой. К горлу вновь подступила рвота, но женщина сдержала порыв. — Я подвела вас.
— Разве? — сказал Тенебрус, после чего оглядел помещение, нашёл посох и поднял. — Переход оказался непростым. Думаю, если бы Кор Фаэрон находился сейчас в этой комнате вместе с нами, он бы не продолжал хвастаться своим варп-искусством. Нам мешали, Йенг. То, за чем мы пришли сюда, не хочет, чтобы его нашли. — Чернокнижник взглянул на ученицу. — Он же не явился, верно?
Йенг покачала головой.
Где-то невдалеке от них раздалась очередь из болт-автомата.
— Несущие Слово столкнулись с сопротивлением и в материуме. Тёмный кардинал не так уж и уверен в успехе, как притворяется.
— Что нам делать, повелитель?
— Выполнять наш долг перед богами и самими собой. Мы найдём душу, которой приходит видение. Вся эта гора – резонансное устройство для направления и усиления психической энергии через один-единственный фокусирующий разум, поэтому куда ещё нам направляться, как не к центру?
