68
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Нет описания правки
— А чем она отличается от смерти от клинков других племен? Или смерти от голода? Или смерти в пасти кракена? — Лукас невесело улыбнулся. — Мы рождаемся мертвыми, щенок. Эта планета ест людей. Даже таких, как мы. — Он покачал головой. — Я собираюсь наглядно объяснить эльдарам, что они не самые свирепые охотники в галактике. Они — мясо. Они слабы. А Фенрис, — он насмешливо оскалился, — поедает слабых.
== ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ТРИКСТЕР ==
===Глава XV. УДАРЬ И ИСЧЕЗНИ===
'''641. M41'''
Лукас вскарабкался на дерево. Из-за сильного ветра задачка оказалась не из легких, но он все же с ней справился. К тому времени, когда он добрался до вершины, самый шустрый из приближающихся гравициклов — то ли самый наглый, то ли самый усердный, — оказался уже почти под самым деревом. Гравицикл обогнал остальные, вырвавшись далеко вперед, а из динамиков, установленных на его киле, раздавался визгливый смех.
Лукас не знал, каким образом гравициклист мог заметить смертных, бегущих сквозь снежную бурю. Может быть, в его шлем были встроены какие-то особенные сенсоры, а быть может, он просто чуял их боль. В любом случае, отвлекшись на добычу, он не заметил Лукаса.
Идеально.
Хейд и ее воины превосходно сыграли свою роль. Они, конечно, поворчали, пока Лукас объяснял, что от них требуется, но тем не менее, они разглядели суть его безумного замысла. Темные эльдары алкали добычи — и он дал им добычу. Он заводил их к волчьим логовам, заложенной взрывчатке, навстречу несущимся лавинам.
Но даже теперь «Рейдер», следовавший за этими гравициклистами, шел низко, пробивая бронированным носом путь сквозь лесную чащу. Его команда самоуверенно полагала, что в лесу нет ничего, что могло бы представлять для них угрозу.
Лукас отсчитал несколько секунд. Взрыв раздался чуть раньше, чем он рассчитывал. Лес содрогнулся, над деревьями поднялся дым. Фраг- и крак-снаряды активировались датчиками движения. Лукас представил себе, какое лицо могло быть у рулевого, когда «Рейдер» нырнул носом в огненную бурю, и усмехнулся. Разбойник, пролетавший под деревом, на котором устроился Лукас, оглянулся назад.
И тогда Трикстер прыгнул.
Сервоприводы его доспеха мерно гудели, пока он несся сквозь снежный шторм как болт-снаряд. С диким хохотом Лукас обрушился на гравицикл и разбил ударом локтя череп его владельца. Тело отлетело прочь вместе с очередным порывом ветра. Лукас перебрался на сидение, взрыкнув, когда гравицикл накренился под его весом. И все же он сумел выровнять машину и развернуться, направившись к остальным. Панель управления летательного аппарата была посложнее всего того, что ему доводилось видеть раньше, но Лукасу хватило смекалки заставить гравицикл двигаться в нужную сторону.
— Ну что, посмотрим, на что способна эта малышка? — пробормотал он себе под нос.
Судя по тому, как гравицикл дрожал и клевал носом, долго он бы не протянул — вес Лукаса перегрузил хрупкие стабилизаторы высоты, и вся эта штуковина держалась на одном честном слове. Оскалившись, Лукас подался вперед и выжал на полную мощность то, что было похоже на скоростной привод. В ушах завизжал ветер, и расстояние между Лукасом и его добычей начало сокращаться. Противники едва успели сообразить, что что-то не так, как он уже оказался среди них и в последний миг спрыгнул, послав гравицикл по кривой в самую гущу отряда.
Подошвы сабатонов Лукаса обрушились на лобовую броню второго «Разбойника». Гравицикл содрогнулся от могучего веса, водитель визгливо выругался, а его изукрашенный шлем расцвел оранжевыми отблесками взрыва. Лукас оторвал гравициклисту голову и отпрыгнул прочь. Его усовершенствованный разум мгновенно вычислил нужную траекторию, и Лукас направил свой полет в сторону третьего гравицикла.
Увы, в расчетах он допустил ошибку — врезавшись плечом в лобовую броню, он свалился вниз, сумев только лишь процарапать когтями антигравитационные двигатели. Лукас полетел вниз, в гущу деревьев, и мгновение спустя следом обрушился и гравицикл вместе с наездником. Врезавшись в ствол, машина отлетела прочь, ее поврежденные двигатели ревели, словно раненые звери.
Лукас сумел уцепиться за дерево, вонзив когти в грубую кору. Притормаживая пятками и руками, Лукас съехал по стволу вниз, по дороге нахватав заноз, вылетавших из-под когтей и впивавшихся в незащищенное лицо. Когда рухнувший гравицикл взорвался, обдав спину Лукаса жаром, дерево угрожающе зашаталось. Сверху донесся визг остальных преследователей.
Они сосредоточили все внимание на нем — и этого Лукас и добивался. Остальное должны были сделать Кадир и Даг. Аки и остальные искали «Рейдер» и тех, кто мог отбиться от отряда.
Едва подошвы Лукаса коснулись земли, гравицикл нырнул сквозь ветки и сбил его с ног, лезвие киля высекло сноп искр, прочертив по его наплечнику. Лукас с руганью перекатился по снегу. Здесь, под ветками, было достаточно места, чтобы гравициклы могли маневрировать.
— Как-то не учел я этот момент… — пробормотал Лукас, и, перевернувшись на спину, вытащил плазма-пистолет.
Когда над головой завизжали двигатели второго «Рейдера», несущегося сквозь чащу, Лукас открыл огонь. Гравицикл двигался так быстро, что плазменный заряд задел только одно из заточенных крыльев. Впрочем, для того чтобы сбить его с курса этого оказалось достаточно, и он врезался в дерево. Яркая вспышка взрыва озарила снег, разрисовав его сетью теней от веток и стволов и высветив лежащего на земле Лукаса. Уцелевшие «Рейдеры» понеслись к нему, с невероятной ловкостью лавируя среди деревьев.
Лукас подскочил на ноги и побежал прочь, на ходу коснувшись бусины комма в ухе.
— Готовьтесь, щенки, — рыкнул он.
— ''Это была твоя идея'', — ответил Кадир по вокс-каналу.
— Не надо мне напоминать, — огрызнулся Лукас, — просто пристрелите их, пока эти их острые крылышки не воткнулись мне в…
— ''Ложись!''
Лукас бросился на землю, прикрыв голову руками. Впереди из-за деревьев выскочили Даг и Кадир, открыв огонь из пистолета и болтера. Несущиеся прямо на них «Разбойники» не успели среагировать, и через мгновение вокруг Лукаса посыпались их полыхающие обломки. Подняв голову, Трикстер огляделся.
— Это был весь отряд?
— Похоже на то, — откликнулся Кадир, подходя ближе. Отблески пламени отражались в глазницах его шлема. Протянув руку, Кадир помог Лукасу встать.
— Аки вышел на связь минуту назад, — добавил он. — От «Рейдера» мало что осталось.
— А от команды?
Даг от души расхохотался, и Лукас удовлетворенно кивнул.
— Отлично. Значит, разбиваем лагерь. Надо дать Хейд и ее воинам передохнуть немного. А я поищу для нас новую добычу.
— А скольких мы уже убили? — спросил Даг. К его старым шрамам добавилось несколько новых, а на доспехах появилось больше отсечек об убийствах. Кровавые Когти постоянно соревновались друг с другом. Но, хотя Аки и был впереди всех, Даг не сильно от него отставал.
— Недостаточно, — ответил Лукас, пнув угодивший под ногу обломок. Он слышал, как где-то вдалеке, в лесах, завывали волки. Эти звери славно отъелись на объедках со столов Своры.
— Идем, — бросил Лукас. — Надо найти смертных, прежде чем их кто-нибудь не сожрал.
Они разбили лагерь с подветренной стороны старой каменной стены, теперь почти осыпавшейся. Руины древних крепостей, похожих на эту, в изобилии усеивали Асахейм. В некоторых местах их поглотили море или содрогающаяся земля, но в этом районе они уцелели и теперь напоминали о древних племенах, ныне канувших в небытие.
Воины Хейд соорудили шалаши из шкур и камней, укрываясь от ветра. Они теснились у небольших костров, закутанные в плотные меха и с оружием наготове. Пока что Лукасу удавалось держать их подальше от сражений. Он надеялся, что так и будет продолжаться, хотя и понимал, что они вряд ли будут ему благодарны. Особенно сама Хейд.
Лукас улыбнулся, наблюдая, как женщина отчитывает одного из бойцов.
— Ты был слишком медленным, Аларик, — говорила она. — Ты едва не дал им поймать нас всех во время последней засады.
Юноша вспыхнул от негодования и угрожающе поднялся на ноги.
— Я устал убегать, Хейд. Я устал изображать перепуганную дичь. Ты должна уговорить варагиров позволить нам сражаться! Почему они лишают нас права показать, на что мы способны?
Хейд пнула его ногой в живот, и Аларик вывалился из-под навеса прямо в сугроб. Он поднялся и уже открыл было рот, но обломок клинка Хейд уперся ему в горло.
— То, что они позволили нам присоединиться к их охоте — уже большая честь. Если тебе хочется большего, иди и попроси их сам, — она указала на сидящих поодаль Лукаса и Кадира. — Давай, иди. А мы отсюда посмотрим.
Аларик перевел взгляд на космических десантников. Лукас приветливо помахал ему рукой. Аларик с трудом сглотнул и отвернулся. Хейд усмехнулась и убрала обломок меча в ножны.
— Ступай обратно к огню, пока не отморозил то, что осталось от твоего мужества, — сказала она беззлобно. Аларик подчинился ее приказу, и его щеки вспыхнули, когда остальные соплеменники встретили его дружным хохотом.
— Он не хотел обидеть тебя, Весельчак, — мягко проговорила Хейд, подходя ближе. — Не думай о нем плохо.
— Я не думаю, — Лукас улыбнулся. — Он прав. Мы не даем вам ввязаться в бой, и, может быть, это и несправедливо, — он пожал плечами, — но такова наша задача.
Кадир прыснул, и Лукас наградил его мрачным взглядом. Хейд недоуменно посмотрела на них обоих.
Обернувшись, Лукас поднялся на ноги и стряхнул с наплечников налипший снег. Хейд слегка побледнела и отступила на шаг назад. Несмотря на несколько дней тесного общения, смертные до сих пор испытывали некий трепет при взгляде на своих защитников-сверхлюдей.
— Возвращайся к костру, — проговорил Лукас, стряхивая снег с ее головы. — Дальше будет только холоднее.
Хейд ушла, и Лукас, смотрящий ей вслед, ощутил на себе взгляд Кадира.
— О чем-то призадумался?
— Ни о чем таком, о чем хотел бы рассказать, брат, — Кадир отвел глаза.
Лукас прищурился, пытаясь уловить выражение его лица. Словно поняв это, Кадир снял с крепления шлем.
— Пойду-ка я осмотрю периметр. А ты пока найди нам новую цель.
— Вообще-то периметр патрулирует Даг, — заметил Лукас.
— Вот поэтому я и хочу его осмотреть.
Лукас расхохотался и уселся обратно на насиженный камень. От соприкосновения с твердой шершавой поверхностью его доспех едва слышно скрипнул.
С наступлением ночи снег повалил гуще, в чаще завыл ветер, несущий дождь и слякоть. Лукас запрокинул голову, подставляя лицо колючим каплям. Хельвинтер подходил к концу. Наступала великая оттепель, Фенрис снова приближался к солнцу.
Нажав на едва заметную руну на наруче, Лукас открыл один из множества потайных портов доспеха и вытащил оттуда портативную голо-пластину. Это была тонкая полоска металла не больше дата-стержня. Лукас разжился этим устройством у одного из магосов Механикум. Он бы, пожалуй, даже вернул бы ее владельцу, окажись он в этом секторе снова. Устройство было синхронизировано с центральным инфоядром Этта, и когда Лукас активировал его, по гололитическому дисплею поползли сводки. Они были частично в бинарном коде, но остальная часть состояла из более привычных внутриорденских коммуникаций или букв высокого готика. Лукас постучал по горошине комма и подключил внутриушной вокс-имплант.
Словно пытаясь перекричать шум ветра, орденская вокс-сеть гудела от переговоров и рапортов, голоса ярлов и танов доносились со всех уголков планеты. Может быть, Свора и была заперта на Фенрисе из-за Хельвинтера, но эльдары были заперты вместе с ней.
В гул переговоров вплетались и другие звуки — отголоски чужих шепотков и тихое хихиканье. Словно какие-то невидимые зрители слушали разговоры Своры и находили их очень забавными. Лукас не обращал на них внимания. Ему доводилось наслушаться вещей и похуже, когда он бродил по кораблю, идущему через варп.
Там, где замечали ксеносов, вскоре появлялись Волки. Нападавшие были скорее налетчиками, чем захватчиками, не готовыми к войне. В большинстве случаев они старались ускользнуть. Вот только куда?..
Лукас включил трехмерную проекцию планеты, рассматривая схему предполагаемых передвижений противника, пытаясь отследить, куда и откуда направлялись вражеские отряды. У каждой стаи есть свой вожак. Убей его — и остальные станут легкой добычей. Но эльдары использовали все преимущества, подаренные им бурей, прячась за помехами от поисковых сенсоров. Они постоянно перемещались по направлению ветра. Это было даже по-своему забавно. Их стратегия была похожа на ту, что использовала большая часть разбойничьих кланов, шнырявших по Дикому Морю. Ударил — и беги, прихватив с собой только то, что можешь унести, а остальное — сожги.
Они были шустрыми — даже шустрее Своры, что встречалось редко. Они быстро удирали и быстро реагировали. Они пришли сюда подготовленными. Одни использовали вспышки ложных сигналов, чтобы скрыть собственные следы, другие — миметические щиты или генераторы иллюзий, наполнявшие местность ложными изображениями, сбивавшими с толку преследователей.
— Нас все это время водили за нос… — пробормотал Лукас.
— Что? — переспросил подошедший ближе Кадир. Лукас вздрогнул — он не услышал, как вернулся Кровавый Коготь. Оглянувшись на лагерь смертных, он обнаружил, что костры потускнели, а воины погрузились в сон. Похоже, он рассматривал карты куда дольше, чем думал.
— Ты заметил что-нибудь? — спросил Лукас у Кадира.
— Мне показалось, что да, — ответил тот, снимая шлем. — Я услышал что-то, похожее на смех, и заметил цветной проблеск, но он сгинул прежде, чем я успел его догнать. На секунду мне подумалось, что это твоя очередная шутка, но потом я нашел тебя здесь, бубнящего себе под нос.
— Не бубнящего, а планирующего, — Лукас повел рукой, заставляя проекцию стать больше и ярче. — Взгляни-ка сюда. Видишь эти метки? Это разбитые лагеря. Кое-кто использует особенности нашей местности против нас самих. Кто бы не вел этих тварей, он играет с нами.
— Лагеря? — Кадир наклонился ближе. — Как ты узнал?
— Одна моя… — Лукас покосился на него, — …кхм, знакомая инквизиторша многое рассказала мне об этих существах. Очаровательная женщина. Строгие принципы. Могучая сила духа.
— С каких это пор ты водишь знакомство с инквизиторами?
— Я запер ее в племенном загоне гроксов. У этой дамочки, надо сказать, было чувство юмора. — Лукас покачал головой. — Впрочем, это неважно. И все-таки, она меня кое-чему научила. Вот уж не думал, что оно мне когда-нибудь пригодится. — Он перевел взгляд обратно на гололит. — А он умный, подлец. Пронырливый.
— Кто?
— Тот, кто это все затеял, — Лукас постучал пальцем по дисплею. — Их вожак.
— Звучит так, словно он — оно — тебе нравится. Нравится же, правда? — с нажимом спросил Кадир, когда Лукас не ответил. — Ты уважаешь эту мразь.
— Шутки шутками, а между тем, он не так уж и плох, согласись? — Лукас рассмеялся. — Он использует планету — ''нашу собственную планету'' — против нас. Все равно что обрушить нам на голову нами же заготовленные камни. Впрочем, это не помешает мне заставить его сожрать собственную печень, когда мы встретимся. Эти гравициклы, которые мы сбили, — он обвел пальцем деревья, — не рассчитаны на дальние перелеты. Значит, их стоянка где-то неподалеку.
Кадир нахмурился. Лукас не сумел понять по его лицу, что он думает об этой теории.
— Да, но... разбивать здесь лагерь? Зачем? Если только это не подготовка к полномасштабному вторжению.
— Это охота, Кадир. И у нее есть старший егерь. Разум, направляющий руки. И я собираюсь ухватить этот разум за хвост и заставить взвыть, — улыбка Лукаса стала шире. — Пусть Лютокровый и остальные ярлы носятся туда-сюда, преследуя тени. А мы пойдем за головой и сердцем.
— Только мы, да, — кивнул Кадир. — Ты, я и остальные. А, и еще кучка смертных нерях. Это прямо-таки все пункты действительно хорошего плана, Трикстер. Давай, побежали его выполнять.
— Они разбивают лагери. Охотничьи лагери. Очевидно, скрытые от наших сканеров. Умеют прятаться, ублюдки. Но должен быть и главный лагерь. И в нем должен находиться вожак.
— Откуда ты знаешь? — рыкнул Кадир.
— В отличие от тебя, я сражался с ними раньше, — Лукас пожал плечами. — Они путешествуют странными путями, но это каждый раз одни и те же пути. И каждый раз тот, кто ведет их, остается у той дырки, из которой они лезут. Они как будто бы не доверяют друг другу, — он хрипло хохотнул. — Впрочем, судя по тому, что я знаю об их обществе, их нельзя за это осуждать.
— Я удивлен, что ты столько знаешь о них, — Кадир покачал головой.
— А почему бы мне не знать? — спросил Лукас, мигом растеряв привычную веселость. — Добычу всегда стоит сначала изучить, — он постучал когтем по нагруднику Кадира. — А еще я знаю, что у них должен быть некий способ коммуникации друг с другом.
— И ты думаешь, что он поможет нам выяснить, где находится основной лагерь.
Лукас кивнул, довольный тем, что Кровавый Коготь так быстро уловил идею.
— Ну, что ты теперь думаешь о моем плане?
— Он по-прежнему выглядит, как бред сивой кобылы, — Кадир бесцветно улыбнулся. — Но мы — Кровавые Когти. Да, как мы найдем один из этих твоих лагерей?
— Легко, — улыбнулся Лукас. — Мы пойдем и спросим.
Герцог Слиск изучал противоречивые доклады, раздражаясь все сильнее. Каким-то образом мон-кеи узнали о присутствии эльдар, и теперь носились туда-сюда по поверхности планеты, преследуя незваных гостей. Не то, чтобы это было неожиданно, но совершенно нежелательно. К счастью, из-за бушующих штормов человеческие воздушные суда не могли взлететь — их пилотам не хватало навыков, чтобы бороться с таким сильным ветром. Корсары Слиска таких трудностей не испытывали — чего нельзя было сказать о некоторых его гостях.
Уже появились первые жертвы. Никого ценного пока что не убили, но гости все равно жаловались. Как будто они участвовали в очередной забаве, а не в рейде. Герцог недовольно отбросил дата-планшеты в сторону.
— Если бы я знал, что будет столько проблем, я бы ни за что не стал этого делать, — поднявшись на ноги, Слиск отошел на нос «Рейдера».
Несмотря на затруднения, все шло по плану. Защитный флот мон-кеи рассеялся по системе, тщетно пытаясь нагнать корабли герцога. Не имея возможности связаться с планетой, они понятия не имели, что их водят за нос. Стоит им сообразить это, и наступит пора удирать — и быстро.
— Быстро к концу подошел этот бал, огни потускнели, оркестр устал… — негромко проговорил Слиск, глядя на ползущие по экранам сводки, — вскоре расстаться придется гостям, сумрак покинуть, лететь по домам…
— Сударь, да вы поэт, — заметила Малис. — Нам нужно поговорить.
— О моих стихах?
— Нет.
— Жаль, — Слиск обернулся, — тогда о чем?
Малис похлопала веером по ограде.
— О заговоре.
— Против меня? — Слиск коротко рассмеялся. — Вот это мне уже нравится. И кто же его автор?
— Твои слуги.
— Мирта, ты хочешь сказать, — улыбнулся герцог.
— И твой ткач плоти.
— Джинкар, — равнодушно уточил он.
— Так, значит, его зовут? Я никогда не могла запомнить такие несущественные детали.
— Я не удивлен, — Слиск фыркнул. — Он весь совершенно незначителен. Мне заплатили за то, чтобы я забрал его к себе. — Он на мгновение умолк. — Думаешь, они хотят забрать его обратно? Пусть забирают, — отмахнулся герцог. — Если он им нужен — пускай. Я же не держу его в плену.
— А ты ему об этом говорил?
— Если бы у него была хотя бы половина той сообразительности, которой он хвалится, мне бы не пришлось этого делать, — Слиск пожал плечами. — Как тебе самой хорошо известно, это весьма убогая тактика для переговоров. Аврелия, ты испортила мне все веселье. Тебе должно быть стыдно.
Малис рассмеялась.
— Надо быть тобой, чтобы считать такие планы развлечением.
— Мной, и, пожалуй, еще кое-кем. Всего нас трое, если ты согласишься присоединиться, — герцог прохладно улыбнулся и снова перевел взгляд на экраны. — Почему ты решила рассказать мне об этом?
— Ты нужен мне живым.
— Я думал, что мы уже достигли соглашения не соглашаться по этому вопросу, — Слиск щелкнул пальцами и поспешивший на зов невольник принес на подносе кубок. Герцог забрал его и отхлебнул — и тут же выплюнул за борт, зашипев от отвращения. — Отравленный. И не одним из тех, к кому я привык. Твоя работа? — он в упор посмотрел на Аврелию.
— Просто небольшая проверка, — она спрятала улыбку за веером.
Отшвырнув кубок в лицо невольнику, Слиск развернулся, глядя ей в лицо.
— Аврелия, ты злоупотребляешь моим гостеприимством, — он предупреждающе покачал пальцем. — Как я уже говорил, мне совершенно не интересно играть в революционера. У меня есть мое место и я им вполне доволен.
— Чем? Ролью капера на службе у тирана Коморры? — Малис метнула на него уничтожающий взгляд. — Как ты считаешь, что подумают все эти юные горячие головы, если я расскажу им правду о неустрашимом герцоге? Если я скажу им, что он просто очередная кукла Векта, у которой не больше воли, чем у самого жалкого из рабов?
Слиск выразительно поаплодировал.
— Ты закончила?
— Нет. Ты глупец. Ты думаешь, что тебе ничего не угрожает? Угрожает — и еще как.
— О, я прекрасно знаю об этом. Вект всерьез озадачится моим устранением в тот момент, когда моя слава затмит его собственную и из развлечения я превращусь в угрозу. И тогда — и только тогда, — я ударю, — герцог покачал головой. — В отличие от тебя, Аврелия, я не любитель слишком сложных планов. Я хитер, да. Я умен. Но у меня не хватает терпения на интриги и заговоры.
Малис собралась было ответить, но в этот момент раздался негромкий сигнал входящего сообщения. Слиск жестом велел ей замолчать и вернулся к дисплеям — и помрачнел, глядя на ползущие по экрану отчеты.
— Странно…
Пропал еще один охотничий отряд, проглоченный этой планетой. Разведчики герцога сумели найти только лишь обломки транспорта. За последние дни в нескольких местах произошло нечто похожее. Слиск всмотрелся в экран, пытаясь понять, нет ли в точках пропаж какой-либо закономерности. Если она обнаружится, то, похоже, в этом смертельно скучном мире еще осталась парочка развлечений.
— Что такое, Трэвельят? — спросила Малис, подходя ближе.
Тот оглянулся, раздумывая, как много стоит ей рассказать, и, наконец, приглашающе махнул рукой.
— Похоже, я нуждаюсь в вашей мудрости, моя драгоценная леди. Прояви свою непревзойденную наблюдательность, Аврелия.
Она насторожилась и подошла ближе, вглядываясь в строки, и, наконец, нахмурилась.
— Ну, — негромко спросил герцог, — что ты видишь?
— То, что и так очевидно, Трэвельят, — она улыбнулась холодно и хищно. — Кто-то охотится на охотников.
===Глава XVI. НАЖИВКА ДЛЯ КРАКЕНА===
'''641.M41'''
Лукас взобрался на скальный выступ, надеясь, что буря и шкура доппельгангреля скроют его от возможных наблюдателей. Туша лося, которую он тащил на плечах, дернулась, хлопнув по доспеху — в ее утробе лопнуло гнездо кровяных вшей.
Паразиты учуяли тепло тела Лукаса и возжелали пообедать. Это было очень кстати.
Внизу ярко полыхал костер, защищенный скалами от ветра. Рядом стоял эльдарский «Яд», его антигравитационные генераторы не давали буре сдвинуть его с места, а экипаж из четырех бойцов, расположившийся вокруг огня, визгливо хохотал, развлекаясь с добычей. Черногривый волк, загнанный к самому краю костра, рычал, но не двигался с места — его горло сжимала шипастая плеть.
Чем сильнее зверь упирался, тем глубже вонзались в плоть шипы, и его бока были покрыты кровью. Несмотря на боль, волк тщетно пытался перегрызть плеть и освободиться. Эльдары подгоняли и хлестали зверя плетьми, наслаждаясь его сопротивлением и жалобным воем.
Лукас забрался на самый край выступа, подтащил за собой лося, помедлил, высчитывая расстояние и угол. Внезапно он ощутил, как шерсть у него на загривке встала дыбом. Лукас настороженно замер, прервав расчеты. На мгновение ему показалось, что кто-то смотрит на него. На Фенрисе это чувство не было редкостью — но в этот раз взгляд ощущался по-другому.
А затем оно сгинуло так же внезапно, как и появилось.
Все еще обеспокоенный, Лукас бросил лося вниз, прямо на «Яд». Грохот от падения туши вышел громким, несмотря на завывания ветра и волка. Эльдары обернулись, крича и ругаясь, а затем с визгом разбежались прочь, когда вырвавшиеся из туши кровяные вши набросились на них.
Лукас спрыгнул, приземлившись прямо посреди разбитого лагеря, и бросился к волку. Он перерезал шипастые плети, удерживающие волка, и посторонился, позволяя тому броситься вперед и вонзить клыки в ближайшего эльдара. Ксенос заверещал, когда разъяренный зверь отбросил его прямо в огонь. Лукас резко свистнул, и со всех сторон раздался вой. Кадир и остальные выбрались из сугробов, окружая перепуганных эльдаров.
— Они нужны мне живыми! — рявкнул Лукас, и, схватив одного из ксеносов за запястье, резким движением сбил того с ног. Аугментированные мускулы напряглись, и удар могучего кулака едва не пробил эльдару грудь. Он с хрипом осел в снег и Лукас быстро отобрал у него все оружие — по крайней мере то, что было на виду, — и принялся связывать сыромятными ремнями, которые носил специально для таких нужд. Возясь с пленным, краем глаза Лукас следил за тем, как его стая разбирается с остальными двумя.
Эльдары были неплохими бойцами, отчаянными и непредсказуемыми. Но этого было недостаточно. Двое оставшихся воинов быстро оказались на земле, со сломанными конечностями и оружием. Черногривец оттащил свою добычу подальше и теперь старательно набивал брюхо свежим мясом. Лукас посмотрел, как волк с аппетитом уплетает ксеноса, и улыбнулся.
— На кой нам сдались эти твари? Они заслуживают смерти, — выплюнул Аки, когда Лукас обернулся. Кровавый Коготь успел активировать цепной меч для пущей убедительности и теперь острые зубцы жужжали в опасной близости от горла одного из связанных пленников.
— Позволь мне их убить, Страйфсон.
— Я хочу допросить их.
— Сомневаюсь, что они знают готик, — неуверенно заметил Кадир.
— Разве это имеет значение? — Лукас насмешливо оскалился и опустил взгляд на эльдар. — Скажите мне то, что я хочу узнать, и я не убью вас, — проговорил он на довольно сносном коморрийском. Если эльдар и удивило то, что Лукас знает их язык, то они этого никак не показали.
— Скажите мне, где ваш лагерь. Я знаю, что он рядом, — Лукас подался вперед, постучав по наколеннику когтями. Один из эльдар выглядел так, словно собрался ответить — но вместо этого сплюнул на землю. Лукас со вздохом вытащил плазма-пистолет и выстрелил. Рухнуло обезглавленное тело, и Лукас перевел взгляд на оставшихся пленников.
— Скажите мне, — повторил он, — скажите, и я оставлю вас в живых.
Один из эльдар прошипел проклятие в его адрес. Лукас убрал пистолет и вонзил один из когтей в грудь выругавшегося, проткнув ксеноса насквозь. Подтащив мертвое тело ближе, он вытащил боевой нож.
— Что ж, похоже, придется действовать по старинке, — проворчал он, вскрывая череп убитого эльдара. Обнажив мозг, Лукас аккуратно извлек его и принялся есть.
В обычных условиях Лукас старался не прибегать к этому трюку, но способ, тем не менее, был действенный. Пока он глотал куски ноздреватого мяса, искусственные пучки нервов в его желудочных стенках впитывали генетическую информацию, содержавшуюся в церебральной ткани. Разум наводнили чужие воспоминания — по большей части, картинки, но присутствовали также и звуки вместе с запахами. Многие из них были отвратительными, даже по меркам самого Лукаса. Эти твари упивались чудовищными вещами так же, как он мог упиваться мьодом.
Лукас был воином Своры. Не одну тысячу врагов он убил собственными руками. Ему доводилось шагать сквозь моря чужой крови и потрохов, вырывать пальцами глаза и выгрызать глотки. Он разрывал плоть и ломал голые кости. Он пел, отправляя высокоскоростные разрывные патроны в целые отряды вражеских солдат, и смеялся, когда те превращались в кричащее месиво. Он убивал тогда, там и тех, кого повелел убивать Всеотец, и иногда эти враги даже не стоили того, чтобы упоминать их в сагах.
Ничто из того, что ему доводилось делать, не смогло бы сравниться с той круговертью ужасов, что наводнила сейчас его разум. Однако Лукас продолжал есть, пока ужасающие картины не схлынули. Закончив, он выпрямился и поморгал, пытаясь привести мысли в порядок и вспомнить, что ему было нужно.
— Похоже, я нашел, — наконец, сказал он.
— А с оставшимся ксеносом что будем делать? — спросил Кадир, когда Лукас обернулся, вытирая рот.
Оглянувшись на черногривца, Лукас заметил, что тот не сводит с пленника голодного взгляда. На лице эльдара проступила паника.
— Фенрис пожирает слабых, — ответил Лукас.
Несколько часов спустя серо-стальные облака затянули небо. Лукас неподвижно лежал, вытянувшись на льдине на краю бессточного озера. Воспоминания эльдара тонули в его собственных мыслях, с каждой минутой становясь все менее разборчивыми. Вскоре они полностью исчезнут, но Лукас уже выяснил то, что ему было нужно.
Вокруг возвышались горы, оттесняя лес к самому краю озера — огромного, полностью заполнившего яму, некогда бывшую ударным кратером. Торчащие на ее поверхности льды искривлялись в причудливых узорах. Форма водоема то и дело деформировалась под влиянием тектонического давления, и когда со дна поднималась вода, лед то вздыбливался, то раскалывался, то замерзал снова. За белесыми ледяными волнами что-то похожее на полярное сияние едва заметно поблескивало, время от времени расцвечивая небеса над Эттом.
Услышав за спиной скрип керамита по льду, Лукас указал на мерцание.
— Вон оно, видишь? Поблескивает на льду. Это лагерь. Они установили миметическое поле, чтобы спрятаться.
— Похоже на то, — согласился Кадир без особой уверенности, и пристроился рядом с Лукасом. — Остальные на местах. Что дальше?
— Здесь должна быть какая-то коммуникационная система. Я собираюсь ее захватить. Мы можем использовать ее, чтобы найти остальных.
— Вот так, вшестером? — буркнул Кадир.
— На мой взгляд, нас более чем достаточно.
— Это паршивый план. Он может легко привести нас к смерти.
— Смерть не написана, щенок, — Лукас перекатился и поднялся на корточки, — это не какая-то там книжная история, чтобы ее нельзя было исправить или избежать. Она наступает внезапно и часто — слишком быстро, — он кивнул в сторону мерцающего поля. — Лютокровый может думать, что я обречен на смерть, но уж что-что, а свою гибель я напишу сам. И я решил умереть, отрубив голову змею.
— Ты сделаешь это просто для того, чтобы позлить Лютокрового, правда? — Кадир посмотрел на него в упор. — Чтобы украсть у него честь победы прямо из-под носа?
Лукас рассмеялся.
— Мы захватим лагерь и используем все, что найдем, чтобы нанести удар по остальным стоянкам. Мы доберемся до их глотки, пока Лютокровый и прочие ярлы будут отвлекать их, — он хлопнул Кадира по плечу. — Выше нос. Это будет великолепно. Аки? — позвал он, активируя вокс-имплант.
— ''Ты там уже дожевал то яблоко раздора, которое с таким упоением грызешь?'' — откликнулся Кровавый Коготь. В его голосе слышалось нетерпение. Лукас усмехнулся.
— Хороший обед требует времени, Аки. Ты на позиции?
— ''Когда мы начинаем атаку?''
— Будем считать этот ответ утвердительным. Атака начнется сразу же, как только вы увидите сигнал.
— ''Какой сигнал?''
— Вы поймете, когда увидите. С этого момента объявляю вокс-молчание, — Лукас закрыл канал, больше для того, чтобы не слышать раздраженное рычание Аки, чем опасаясь обнаружения.
— Тебе не надо было его дразнить, — пробормотал Кадир.
— Не могу удержаться — он так охотно реагирует… — Лукас проверил плазма-пистолет. Тот был полностью заряжен. — Готов?
Кадир поднялся на одно колено и проверил магазин болтера.
— А что, если нет? — спросил он и добавил после паузы. — Беру на себя левый край.
— Я — правый. Будь начеку, щенок.
— Постарайся не погибнуть, Страйфсон.
— Я не собираюсь доставлять Лютокровому такое удовольствие, — Лукас спрыгнул с выступа вниз, и ледяная поверхность затрещала под его ногами, начала корежиться и крошиться. Лукас двигался быстро и осторожно, выбирая льдины покрепче. Он знал, что Кадир будет двигаться также, с другой стороны озера.
Из воспоминаний пленника Лукас знал, что в лагере было не так уж много эльдар — несколько десятков воинов из одного кабала. Когда дело доходило до совместных операций, они вели себя еще хуже фенрисийсцев — и это существенно облегчало задачу.
Как следует закутавшись в шкуру доппельгангреля, Лукас пробирался сквозь льды. Засаленный мех странно преломлял свет вокруг нет, искривляя даже его тень, и если он будет двигаться правильно, его совершенно невозможно будет заметить. Это чем-то походило на танец, который он выучил методом проб и ошибок. Треск льда, вой ветра — все это было музыкой, под которую он танцевал, изгибался, выкручивался, крался по льду, не останавливаясь ни на мгновение, даже когда над его головой пронесся «Яд», торопившийся обратно в лагерь.
Лукас метнулся в тень «Яда», и понесся вперед, используя гул двигателей как прикрытие. Миметическое поле не могло быть единственной защитой лагеря, наверняка там было и силовое, или какая-то автоматическая защита. Если только эльдары не окажутся еще более самоуверенными, чем он думал.
Выяснилось, что именно такими они и были. Единственной защитой лагеря оказались несколько скучающих охранников, обустроившихся в безопасности внутри поля и, чтобы скоротать время, играющих в какую-то игру. Эльдары уделяли больше внимания своему развлечению, чем потенциальным опасностям, а значит, им понадобится время, чтобы отреагировать, пусть и небольшое — они были куда быстрее любого нормального человека.
Лукас вплотную подобрался к мерцающим пилонам миметического поля, и, прижавшись к земле, внимательно их осмотрел. Каждый из пилонов являл собой тонкую башенку из черного металла, соединенную с остальными жилами энергопроводящего кабеля. По опыту предыдущих атак Лукас знал, что поле поддерживалось специфическим резонансом этих кабелей — если умело вытащить один, то отключится все поле.
Сквозь поле было сложно рассмотреть хоть что-нибудь. Однако и того, что видел Лукас, было достаточно, чтобы понять: лагерь будет легкой добычей. Примитивные навесы, сделанные из какого-то толстого материала, возвышались за пилонами, как холмы, выстроенные концентрическими кругами. На равном расстоянии друг от друга в этих кругах торчали купола стальных клеток. Лукас не мог разглядеть их как следует, но знал, что в них может быть — пленники или звери, отловленные для арен в той дыре в Хель, которую эта порода ксеносов именовала домом.
Со стороны лагеря донесся приглушенный вой, и Лукас насмешливо хмыкнул. Вспомнив о черногривце, которого они освободили несколькими часами ранее, он задумался о том, сколько всего таких зверей эльдары сумели поймать. Они об этом пожалеют.
Ухмылка исчезла с его лица, когда позади раздался какой-то звук. Лукас не стал оглядываться и не подал вида, что услышал его.
Звук был тихим, едва слышимым, похожим на вздох. Шерсть на загривке Лукаса встала дыбом, когда он снова ощутил спиной чей-то взгляд. Он потянулся за плазма-пистолетом. Где-то рядом что-то хихикнуло. Лукас покосился в сторону, пытаясь обнаружить источник смеха, но там ничего не оказалось — лишь блики, скачущие по льдинам. Ощущение чужого взгляда прошло, и Лукас усмехнулся.
— Ну, кто бы ты ни был, надеюсь, зрелище тебе понравится.
Лукас направился вперед, двигаясь вместе с порывами ветра, скрываясь за поднятым снегом. Шкура доппельгангреля хлопала на ветру. Лукас задумался — уже не в первый раз, — кем мог быть тот таинственный наблюдатель. Но как бы там ни было, обычно шкура прятала его достаточно хорошо, чтобы уберечь от чужой пули, и этого было достаточно.
Отцепив от пояса крак-гранату, Лукас активировал и швырнул ее, метя туда, где изо льдов торчал ближайший пилон. Граната задела его, отскочив, угодила в лед и взорвалась. Когда затихли отголоски взрыва, Лукас услышал крики часовых. Теперь те были в полной боеготовности.
Спустя мгновение лед пошел трещинами, пилон заскрежетал и ушел под воду со звуком, напоминающим звук вонзившегося в плоть клинка. Он утащил за собой провода, и миметическое поле заискрилось и покрылось волнами. Соседние пилоны негодующе заскрежетали, активируя анкерные болты и еще сильнее ломая тем самым лед. Где-то совсем рядом раздался грохот второго взрыва — Кадир добрался до своей позиции. Лукас подскочил на ноги и отцепил от пояса пару фраг-гранат.
Активировав гранаты, Лукас бросился к проему. Из трещин хлестала вода, поверхность льда содрогалась. И даже в таких условиях ксеносы не теряли равновесия. Перемахнув через широкую трещину, Лукас приземлился среди них и наугад бросил гранаты, не заботясь о том, куда они попадут. Ему нужны были шум и смятение.
Пока он отвлекал охранников, раздалось еще несколько взрывов. Нескольких ксеносов Лукасу удалось подстрелить, но ощутимой пользы это не принесло, и он добил их кулаком и когтями. Последнему из них он перебил позвоночник метким ударом сапога под дых. На выручку им бросилось еще несколько эльдар, но большая их часть устремилась к транспортникам.
— Кадир! — позвал Лукас по воксу.
— Вижу.
Лагерь содрогнулся от взрывов.
Пользуясь всеобщим замешательством Лукас поспешил к ближайшей клетке, по дороге зашвырнув несколько гранат в импровизированные переулки и распахнутые палатки, оказывавшиеся на пути. Вокс затрещал — остальные Кровавые Когти присоединились к веселью. Они проследят, чтобы никто не покинул лагерь живым.
В первой из клеток, до которых добрался Лукас, завывали четыре волка-черногривца. Лукас легко разогнул прутья. Волки бросились наружу, почти не обратив на него внимания, только окинули мрачными взглядами на бегу. А затем среди палаток поднялся крик, уходящий все дальше, вглубь лагеря.
Каждую клетку, которая встречалась ему на пути, Лукас ломал и распахивал. В одной из них оказался лось, еще в одной — один из тех огромных белых зверей, что селились на высоких утесах.
Большая часть зверей разбежится, но некоторые, разъяренные пленом, начнут искать ближайший источник крови. Все к лучшему. Может быть, эльдары и перебьют тварей в конце концов, но к тому времени пальцы Лукаса уже сомкнутся на их горле.
Лагерь затянул дым: горело несколько палаток. Наверняка работа Хальвара. Лукас услышал лязг оружия и проклятия, изрыгаемые голосом Аки, и бросился туда, откуда доносились звуки. Возможно, Кровавый Коготь нашел то, что они искали.
Аки оказался окружен целым отрядом эльдар — ксеносы по очереди бросались на него со всех сторон, вынуждая терять равновесие. Не раздумывая, Лукас вытащил плазма-пистолет и открыл огонь. Выстрел угодил между лопаток одного из бойцов. Двое эльдар выбежали из круга и устремились к Лукасу, паля на бегу из осколковых пистолетов. Лукас увернулся — иглы вспороли ткань одной из палаток, — и со смехом бросился навстречу врагу.
— Весело, а? — крикнул он Аки, отшвыривая прочь одного из эльдар, и с размаху боднул головой второго. Ксенос отшатнулся, и Лукас сбил его с ног и наступил на горло.
Его плазма-пистолет загудел, сигнализируя о том, что он снова готов к стрельбе. Лукас прицелился и выстрелил, но его цель ускользнула от сияющего луча и вскочила, сжимая обеими руками рукоять изогнутого клинка. Ксенос ударил по нагруднику Лукаса, и лезвие сломалось. Трикстер ударил левой в ответ и, посмотрев вниз, оценил глубину трещины в керамите.
— Прямо-таки Русс уберег… — Он поднял глаза на Аки. — Волков где-нибудь видел? Я освободил нескольких.
— Я отвлекся на кракена, — огрызнулся Аки, и его цепной меч взревел, рассекая эльдарского бойца надвое. Выжившие отступали, отстреливаясь на бегу. Лукас слышал, как рявкают болтеры — остальные Кровавые Когти старательно выполняли свою задачу. И тут неожиданно до него дошел весь смысл слов Аки.
— На кракена?
— Вон там, — Аки махнул рукой. Повернувшись, Лукас заметил кольцо тяжелых металлических колонн, возвышавшихся надо льдом — эльдары построили там что-то вроде клетки. Над ее вершинами металось что-то черное. Лукас усмехнулся.
— А Всеотец и впрямь тот еще шутник. Ну-ка прикройте меня!
— А что… Лукас!
Не обращая внимания на крики Аки, Лукас поспешил к клетке, сметая с пути любого эльдара, которому не посчастливилось попасться под ноги. Он чувствовал, как под ногами дрожит лед. Кракен бесновался в своем загоне, взбудораженный разлившимся в воздухе запахом крови.
Встреча с ним в этих краях не была редкостью — во время Хельвинтера эти монстры иногда забредали вглубь суши и оставались там, заблокированные в бессточных бассейнах, как этот, или в достаточно глубоких реках. Если им попадалось достаточно еды, они выживали и вырастали.
Этому кракену, похоже, еды хватало.
Подобравшись ближе, Лукас понял, чем он питался. Между столбов были натянуты шипованные цепи, на которых висели остатки десятков тел. Смертные умирали в муках, болтаясь над загоном чудовищного кракена, обдиравшего с них мясо и отрывавшего конечности. Лукас прицелился в основание колонн. Все, что ему нужно сделать — это расшатать их до определенной степени. А все остальное кракен сделает сам.
Поток раскаленной плазмы облизнул лед, превращая его в облачко прохладного пара. Вверх взметнулась вода — кракен учуял резкое изменение температуры и ударил по колоннам. Металл со скрипом поддался. Ощутив, как стены загона дали слабину, кракен ухватился за колонны, силясь перебраться сквозь них. Лед под ногами Лукаса затрещал и пошел волнами.
Спустя несколько секунд чудовище, щелкая клювом, пробралось сквозь ограду и лед. Лукас развернулся и бросился прочь, и кракен метнулся следом. Лукас в свое удовольствие поиграл с ним в догонялки между палаток, все время держась на шаг впереди. Краем глаза он заметил, как кракен поймал удирающего эльдара и утащил свою заверещавшую добычу под лед.
Над головами проскользнул «Яд», его орудия зашипели, приходя в готовность. Лукас прыгнул вперед и перекатился, уходя от осколкового огня, вспоровшего лед прямо за его спиной. Блестящие черные щупальца кракена взметнулись вверх, сбивая самолет на землю, и металл его обшивки протестующе заскрипел. «Яд» упал и от взорвавшихся антигравитационных двигателей поднялся столб пламени. Лед под ногами вздыбился, и Лукас с трудом удержался на ногах. Обернувшись, он увидел щупальце, замахнувшееся для удара.
— Скиттья, — выдохнул Лукас. Кто-то оттащил его прочь за мгновение до того, как щупальце обрушилось на землю. Лукас и его спаситель вскочили на ноги, и их обдало водяными брызгами и мелкими льдинками.
— Привет, Даг. Забавно видеть тебя здесь, — проговорил Лукас. Тот рассмеялся.
— Я увидел кракена и подумал, что сейчас подходящее время вернуть тебе должок.
По наплечнику Кровавого Когтя ударил осколковый заряд, и Даг развернулся, открыв огонь из болтера. Усмехнувшись, Лукас разрядил плазма-пистолет в одного из противников, и, не глядя, убил или нет, обернулся к Дагу.
— Отыщи загоны с рабами. Если в них окажутся смертные, выпусти как можно больше.
— А ты?
— Где-то в этом лагере есть узел связи. Я собираюсь найти его, — Лукас протиснулся мимо Дага и скрылся из виду прежде, чем тот успел ответить.
В лагере царила суматоха — чего Лукас и добивался. Эльдары полагали, что они в безопасности. Теперь их утаскивало под лед нечто пострашнее любого из воинов Своры. Кракен был голоден, зол, и любой ксенос, сумевший удрать от Кровавых Когтей, все равно не уходил далеко. Не говоря уже о черногривцах, которые сновали среди дальних палаток, и белом медведе, чей рев был слышен неподалеку.
— Фенрис пожирает слабых, — пробормотал Лукас себе под нос.
Доставшиеся ему чужие воспоминания привели его в самый центр лагеря. Главный шатер, в три раза больше всех остальных, был натянут на металлический каркас. Поднырнув под завесу, Лукас забрался внутрь. Металлические дорожки вели к какой-то шестиугольной штуке, напоминавшей систему вокс-связи — если бы ее собирал сумасшедший.
Несколько эльдар, стоявших вокруг узла связи, обернулись, когда Лукас вошел. Тот, что стоял в центре, получил заряд из плазма-пистолета и упал на антенну, выбив поток искр, заплясавших по льду. Остальные эльдары повытаскивали оружие и открыли огонь, вынудив Лукаса убраться из шатра. Он слышал их крики сквозь гул энергоизлучения, исходящего от антенны.
Наскоро продумав план, Лукас отцепил одну из оставшихся фраг-гранат, нажал на руну активации и швырнул ее обратно в шатер. Оглушительный взрыв взметнул полы шатра, лед под ногами начал крошиться, заставив Лукаса отступить.
Спустя мгновение подо льдом промелькнуло что-то большое и темное. Лукас услышал, как затрещали разламывающиеся льдины, и как заскрипел изувеченный металлический каркас, прежде чем пылающий шатер и то, что осталось от антенны, уволок под воду клубок черных щупалец.
— Лукас!
Он обернулся. Позади него стоял Кадир, и его доспех был перемазан кровью.
— Пора уходить. Что случилось? — спросил он, проводив глазами догорающий комок остатков шатра, медленно скрывшийся под переломанным льдом.
— Они подняли тревогу, — Лукас виновато пожал плечами, — я оказался недостаточно быстрым.
— Еще один повод убраться поскорее из этого лагеря.
— Сначала соберем несколько трупов, — ответил Лукас, — свяжись с остальными. Чем больше будет рук, тем быстрее закончим работу.
— Что? Зачем? — округлил глаза Кадир. — Что ты задумал?
Лукас холодно улыбнулся.
— Я хочу отправить послание.
===Глава XVII.ВОЛЧЬЯ МЕТКА===
'''641.M41'''
С точки зрения Джинкара, лагерь темных эльдар был воплощением чудовищного примитивизма. По приказу капитана, корсары захватили поселение мон-кеи, но при этом разнесли его в клочья. Несмотря на то, что в отличии от рядовых комморритов Небесные Змеи обладали куда большим опытом жизни на поверхности, ни один из отрядов толком не умел ее обживать. Поэтому, в лучших традициях Вечного города, они решили свалить всю тяжелую работу на невольников.
Заборы, возведенные туземцами, были снесены и переделаны в порталы и башни из брусьев, которые служили причалами для висящих в воздухе «Рейдеров» и «Ядов». Когда заканчивались заборные столбы, рабов отправляли выкорчевывать деревья в близлежащем лесу. За надрывавшимися людьми следили то надзиратели Сслита, то отбросы Джинкара.
Ткач плоти отправил их на помощь Сслиту в надежде на то, что ему удастся заграбастать себе тех, кто допустит оплошность, до того, как змеелюд убьет их лично. Однако таких людей было куда меньше, чем рассчитывал Джинкар — большинство крепких и здоровых поселенцев использовались для развлечения корсарами или воинами-кабалитами, которые охраняли лагерь. Остальных либо отправили на работы, либо убили в назидание другим. Впрочем, эффект от такого предупреждения был слабее, чем хотелось бы — для людей эти дикари оказались неожиданно крепкими, и духом, и телом.
Джинкар направился к загонам с рабами. Он с осторожностью ступал по мокрой земле, стараясь не запачкать подол своего одеяния. Трое отбросов следовали за ним по пятам, их головы, настороженно поворачивающиеся из стороны в сторону в поисках малейших признаков опасности, были закованы в черные металлические шлемы. Несмотря на то, что от самых страшных угроз лагерь все еще защищало силовое поле, некоторым врагам все равно удавалось проникнуть внутрь.
Ледяной воздух разрезал сухой треск — где-то стреляли из осколкового оружия. Джинкар замер, и его отбросы нервно вздрогнули, покрепче сжав инструменты. Рука ткача плоти скользнула вниз, и он вытащил из петли на фартуке короткоствольный бласт-пистолет. Большую часть времени Джинкар избегал марать руки об инструменты, предназначенные для столь низменных целей, но в последние несколько дней лагерь превратился в болото беззакония, полное скучающих коморрийцев и их свиты.
С каждым новым докладом об убийствах, совершенных сопротивляющимися туземцами, энтузиазм охотников слабел, и многие гости герцога мечтали вернуться на свои корабли и в Коморру. Вспоминались старые обиды и вспыхивали драки. И когда споры решались, импровизированные улицы лагерей окрашивались в алый. Слиска, похоже, куда сильнее развлекали именно смертоносные схватки его гостей, чем все остальное. Джинкар подозревал, что герцог если и не планировал подобного исхода, то, как минимум, был к нему готов.
Нахмурившись, Джинкар поспешил вперед. Он надеялся, что успеет покинуть открытое место до того, как то, что грозило произойти, все-таки произойдет. Слиск превратил этот мир в увеличенную копию своего тессерактового сада — во всех смыслах. И теперь все они — и гости, и слуги, — были заперты здесь, и были вынуждены подчиняться капризам герцога и развлекать его травлей зверья, борьбой со штормами, а теперь еще и друг с другом.
Никто, кроме Джинкара, этого не видел. Пока что. Слиск были слишком умен, чтобы позволить им разгадать его замысел. А остальные темные эльдар были слишком ослеплены собственными амбициями, чтобы сообразить, что эта вечеринка с самого начала была устроена не ради их выгоды, а ради герцогского развлечения. Ему было скучно. А когда Слиску становилось скучно, полыхали целые миры.
И именно поэтому, по правде говоря, Джинкар так отчаянно мечтал от него вырваться. Угождать Змею становилось все сложнее. Скука вполне могла подтолкнуть герцога обратить внимание на более мелкие и куда более знакомые миры. Джинкару доводилось слышать рассказы тех, кто служил герцогу — о корсарских кораблях, подстреленных из прихоти и оставленных висеть во тьме, объятых пламенем, или о расчлененных капитанах, чья преданность не вызывала сомнений, но чья острота показалась переменчивому, как ветер, Слиску оскорбительной.
Один из отбросов предупреждающе зарычал, Джинкар остановился и вздрогнул, заметив, что несколько корсаров несутся в его сторону, преследуя какого-то мохнатого дикаря. Существо оббежало ткача плоти по широкой дуге и устремилась туда, где еще не вырубили деревья и не установили силовые поля.
— Что ты здесь делаешь? — показавшаяся из-за спин корсаров Мирта решительно направилась к Джинкару. Она явно была не рада его видеть. Впрочем, она вообще в последние дни мало кому была рада.
— Может быть, мне стоит отправить моих отбросов в погоню? — ткач заискивающе улыбнулся. — Они поймают эту образину еще до того, как он достигнет деревьев.
— Не нужно. Он далеко не уйдет. Смотри.
Джинкар развернулся, наблюдая, как задыхающийся раб торопится под защиту деревьев — и спустя мгновение в его тело врезался первый из мононитиевых проводов, натянутых между стволов. Без единого звука существо развалилось на части, как скверно собранная игрушка.
— Безмозглые обезьяны, — презрительно процедила куртизанка и повернулась к Джинкару. — Ты что-то хотел?
— Пару секунд твоего времени.
— Боюсь, у меня и пары не найдется. Герцог в своей безграничной мудрости предоставил мне разбираться с этим бардаком.
— Значит, все настолько плохо?
— Хуже, чем может показаться. Гости — по крайней мере, те из них, что не побрезговали покинуть лагерь, — разбежались кто куда. Произошло уже четыре заказных убийства, и две попытки таковых. Эти больше были похожи на саботаж.
— Саботаж? — Джинкар недоуменно моргнул. Такой вариант ему в голову не приходил, а ведь это может быть весьма подходящий способ расправиться со Слиском в угоду Сглазу.
Мирта не стала вдаваться в подробности, молча наблюдая за тем, как стая диких порождений варпа доедает останки беглеца, лежащие на снегу.
— Два кабала настаивают на компенсации за смерти своих повелителей в результате несчастных случаев. Третий настоятельно требует, чтобы герцог прекратил свою охоту и вернул им тело их архонта, которое сейчас плавает в желудке у одной из тех огромных рептилий, которые охотятся в здешних морях. Я уже не говорю про всех тех идиотов, с которыми мы просто потеряли связь из-за этих проклятых штормов, — она подняла глаза на бурлящее небо. — И почему я вообще посоветовала герцогу отправиться сюда?
Джинкар поспешно отвел взгляд. Прежде, чем он успел отойти, Мирта вытащила меч и его лезвие уперлось Джинкару под подбородок.
— Ах да, я вспомнила. Это была одна из твоих неудачных идей, ткач плоти.
Джинкар судорожно сглотнул и жестом велел отбросам отойти подальше.
— Так зачем ты пришел ко мне? — промурлыкала куртизанка.
— Мне нужны рабы.
— У тебя есть рабы.
— Мне нужно больше.
— Зачем?
— Прислушайся, — Джинкар поднес руку к уху, как будто услышав что-то. Мирта нахмурилась, но последовала его совету. По лагерю прокатился душераздирающий вой.
— Они голодны.
— Так скорми им друг друга. Я… ''что на этот раз''? — прошипела она, оборачиваясь, готовая ударить раба, подергавшего ее за рукав. Синекожее плосколицее существо отшатнулось, закрываясь руками от возможного удара. Оно что-то забормотало на своем шелестящем языке, и Мирта выругалась. Существо поспешило куда-то и Мирта направилась следом. Джинкар, едва дышавший все это время, облегченно вздохнул и тут же нахмурился. Он ведь так и не получил своих рабов.
— Возможно, она права. Пожалуй, я и правда просто скормлю их друг другу, — ткач вздохнул и направился обратно к временной мастерской, откуда раздавались горестные завывания. Несмотря на то, что здесь его рабочему месту не хватало той элегантности, которой было наполнено его убежище на борту «Нескончаемой Агонии», здесь имелось все необходимое. Похоже, постройка, которую он занял, некогда была кузницей, судя по повсюду разбросанным мехам и недоделанным орудиям. Большую их часть отбросы Джинкара выдрали и выбросили, расчищая место под исследовательские инструменты и подвесные клетки. Последние представляли собой прозрачные кубы, состоящие из осциллирующих антигравитационных полей. Они поднимались и падали с непредсказуемой периодичностью, и силовые поля, формирующие стены кубов, атонально гудели. Такие звуки и движения не давали обитателям клеток устроиться хоть с каким-нибудь удобством. Впрочем, конкретно эти экземпляры об удобстве не беспокоились.
Сидящие в клетках твари были почти людьми — и именно это делало их опасными. Разнообразные химические изменения, которым они подверглись, чтобы из мон-кеи превратиться в огромных монстров, с эстетической точки зрения вызывали некоторый интерес. Но именно их неистовство по-настоящему впечатляло Джинкара. Твари никогда не уставали и не оставляли попыток вырваться на волю.
Одна из них запрокинула волкоподобную голову и завыла. Джинкар подошел к клетке и тварь бросилась на него, до крови расшибаясь о силовое поле.
— Изумительно, — протянул Джинкар. Твари были по-настоящему красивы дикой, бешеной красотой, и он страстно желал разгадать загадку этого животного искусства.
— Поистине выдающаяся выносливость, — негромко заметил тонкий, хриплый голос. Джинкар замер было, но заставил себя расслабиться. Он не заметил, как в мастерскую кто-то вошел.
— Да. Герцог возлагает на них большие надежды.
Кзакт только усмехнулся в ответ. Его сгорбленная фигура темнела в дальнем углу мастерской, с другой стороны от клеток. Он рассматривал стоявшие там стазисные капсулы и их содержимое. Джинкар подошел ближе.
Рекруты Космических Волков выглядели грубо и походили на недоделанные статуи, начатые восхитительно неумелым скульптором. Кзакт шумно вздохнул и Джинкар мигом понял, в чем проблема. Рекрутов было пятеро — слишком много, чтобы оставить себе всех, но недостаточно, чтобы поровну разделить их между всеми ближайшими последователями.
— Ничего не поделаешь, — проговорил Кзакт, — нам просто понадобятся еще такие же.
— Они будут вглядываться в лед, почтенный творец, — откликнулся Джинкар. Успех набега Сглаза на тренировочный лагерь по многом зависел от элемента неожиданности. А теперь, когда Космические Волки знают о присутствии эльдар на планете, такую добычу будет практически невозможно захватить.
— И что? Пусть вглядываются. Может быть, чему-нибудь научатся.
— Вот этого я и боюсь, — пробормотал Джинкар.
— Что такое? — Кзакт резко обернулся.
— Ничего.
— Я заметил, что Слиск все еще жив, — хмуро добавил владыка Сглаза. — Ты сказал мне, что он умрет. Пообещал, фактически.
— Великий шедевр требует времени, милорд.
— Возможно, я ошибся, согласившись на эту экспедицию, — Кзакт помрачнел. — Что скажешь, Джинкар? Правильно ли я поступил, доверившись твоему слову, мой подмастерье?
Джинкар с трудом удержался, чтобы не нахмуриться самому. Его уже некоторое время не называли «подмастерьем».
— Нет, учитель мой. Процесс идет. Мазок за мазком ложится на холст. Мы не единственные, кто хочет смерти герцога. И поэтому, когда аплодисменты утихнут, нам попросту надо будет присвоить себе авторство этой пьесы.
— Хорошо, — кивнул Кзакт. — Вект обещал за Слиска изрядную награду. И это явно ловушка для неосторожных. Но мы предадим его питомца смерти и докажем, что мы — сила, с которой нужно считаться. Тиран наградит нас за такую инициативу.
Джинкар напрягся, а затем очень осторожно поинтересовался:
— А что насчет меня? Заслужил ли я право вернуться?
Кзакт смерил стазис-колбы взглядом.
— Еще нет.
У Джинкара затряслись руки. Больше всего на свете ему хотелось придушить стоящее перед ним тщедушное существо, но он заставил себя успокоиться. Не в последнюю очередь потому, что его жалких отбросов было в разы меньше, чем слуг Кзакта. Серокожие существа бродили неподалеку и трогали своими неуклюжими руками инструменты Джинкара.
— Когда? — спросил он со всем уважением, на какое был способен.
— Как только герцог умрет, — ответил Кзакт и постучал пальцем по одной из стазис-колб. — И ни мгновением раньше.
— Боюсь, на это потребуется некоторое время. Я весьма упрямый.
Оба гемункула обернулись. Отбросы повскакивали на ноги и схватились на оружие.
Слиск любовался клетками, каким-то образом проскользнув в мастерскую никем незамеченным. Джинкар начал жалеть о том, что не установил более эффективную охранную систему.
— Ох, только не надо так удивляться, — Слиск перевел глаза на гемункулов. — Я ведь не идиот, Джинкар. Я уже некоторое время знаю о твоем неудовольствии. Что же до тебя, Кзакт — я всерьез намерен обидеться. Учитывая, что я подобрал это жалкое создание исключительно по твоей просьбе, будет просто-таки верхом грубости отплатить мне таким неуважением.
Владыка Сглаза был так ошеломлен, что не сумел ответить. Рука Джинкара скользнула к бласт-пистолету. Отбросы напряглись и один из них предупреждающе зарычал. Кто-то похлопал Джинкара по плечу. Оглянувшись, ткач плоти обнаружил нависавшего над ним Слега. Руки змеелюда лежали на рукоятях клинков. Еще двое сслитов сдерживали отбросов осколковыми карабинами. Джинкар бесцветно улыбнулся и убрал руку.
— Ох, ну и лица у вас, — Слиск хохотнул. — Успокойтесь, друзья мои. Если бы я обижался на каждого, кто планировал меня убить, у меня бы очень скоро закончились компаньоны. Так что давайте больше не будем поднимать эту тему, хорошо? Проехали.
— Ты демонстрируешь удивительную понятливость, — после паузы ответил Кзакт и уставился на Джинкара так, словно вся эта ситуация была его личной виной. — И все же я несколько сконфужен.
— Какие могут быть конфузы между друзьями? К тому же, ты все еще в долгу передо мной, а я не из тех, кто разбрасывается должниками. — Слиск перевел взгляд на Джинкара. — Вон, Джинкар знает, что я испытываю к тем, кого выбрасываю.
Джинкар выдавил малоубедительную улыбку. Его взгляд блуждал по пульту управления суспензорами клеток, висящих рядом в поддерживающих потоках энергии. Одно касание — и кубы перестанут функционировать. И твари вырвутся на свободу. Видя, как они рычали на Слиска, Джинкар не сомневался, что именно на него первого они и набросятся. Может быть, герцог убьет одного или двух, но со всеми ему не справиться. Джинкар снова перевел взгляд на Слиска, терпеливо наблюдавшего за ним.
Герцог едва заметно кивнул, словно давая разрешение. Джинкар сглотнул подступивший к горлу комок и демонстративно отвел взгляд от панели управления. Улыбка на лице Слиска сменилась хмурым, слега разочарованным выражением, но прежде, чем он успел что-либо сказать, в мастерскую ворвалась Мирта.
— Милорд, — начала было она и растерянно замерла, пытаясь понять, что здесь происходит.
— Что случилось? — поинтересовался Слиск, не отрывая взгляда от Джинкара.
— Мы получили сигнал тревоги. Один из наших лагерей атакован.
Пока «Рейдер» несся к озеру, рассекая ледяной воздух, Слиск нетерпеливо расхаживал по его палубе, заложив руки за спину. За челноком, не отставая, следовали два «Яда». Слег и остальные сслиты—охранники стояли вдоль бортов, неподвижные, словно статуи, и только их трепещущие языки выдавали в них живых существ.
Заметив сквозь снежную пелену столб дыма, Слиск остановился и, раздраженно выдохнув, повернулся к Мирте, наблюдавшей за ним, не двигаясь с места.
— Ты уверена, что схема нападения была такой же?
— Судя по всему, да, — куртизанка нахмурилась. — Нападавших было мало. Самая маленькая стая, с которой нам доводилось иметь дело, насчитывала несколько десятков бойцов. Сейчас и половины такого отряда не набиралось — по крайней мере, так они говорили, пока связь не оборвалась.
Слиск раздраженно фыркнул. Доклады, поступавшие крайне редко, были одинаковы — один волк, реже — два, никогда — больше семи одновременно. Все они действовали в одном районе, и их атаки были неожиданно хитрыми. Они вели себя не так, как остальные космические десантники, но каждый раз успешно развязывали драку, втягивая в нее все более и более крупные отряды. Слиску понадобилось время, чтобы понять, по какой именно схеме они действуют. Когда же он разобрался в ней, то твердо решил отловить самую хитрую из этих тварей.
Он все еще не определился, зачем именно — простое убийство было бы бессмысленной тратой такой ценной добычи. Возможно, стоило запереть ее в тессеракте, чтобы она развлекала его на досуге. Больше всего герцогу просто хотелось увидеть ее собственными глазами — настолько умное создание было большой редкостью.
— Есть соображения насчет того, почему они позволили тебе получить это сообщение, Трэвельят? — спросила леди Малис, устроившаяся поближе к носу челнока. Там по-прежнему стоял столик, и целый ансамбль рабов кружил вокруг архонтессы, накрывая превосходный обед из запеченного волчонка, политого ядом дракона. Впрочем, Слиск был слишком взволнован, чтобы помнить о еде.
— Что ты имеешь в виду?
— Это может быть ловушка.
— Прекрасно, — герцог улыбнулся.
Малис вздохнула и протянула кубок рабу, чтобы тот еще раз его наполнил.
— Иногда ты действительно меня утомляешь, Трэвельят. Если где-то расставляют капкан, ты кидаешься в него сломя голову.
— Повторяю — это ''прекрасно'', — Слиск шагнул к столу, перехватил у нее наполненный кубок, и, осушив до дна, вернул обратно. — Я пришел на эту планету, чтобы немного развлечься, а все, что я получил — это нытье и несколько новых монстров для моего зверинца. Мне нужно что-то поинтереснее, прежде чем эта охота закончится.
— А когда она закончится?
— Скоро, — улыбка сошла с его лица. — Это первый уничтоженный лагерь. И не придется долго ждать, прежде чем остальные постигнет та же участь. Я пошлю всем, кто представляет какую-то ценность, приказ прекратить охоту и вернуться в основной лагерь. Буря подходит к концу, а вместе с ней и наша прогулка по этому безобразному ледяному шарику. — Слиск постучал пальцем по рукояти одного из мечей, и камни духа тускло замерцали от его прикосновений, запертые внутри души всколыхнулись.
— Что ж, отрадно слышать. А то мне уже начало казаться, что ты из чистой вредности заставишь нас сражаться с мон-кеи. — Малис жестом велела рабу снова наполнить кубок. — Когда угасают костры, угасает и веселье?
— И тогда я ищу новые поводы для веселья, и разжигаю новые костры, — Слиск обернулся к команде. — Мы на месте.
Обойдя столик, Слиск поднялся на нос челнока, ухватившись за волновод. Приняв позу, которая ему показалась наиболее героической, герцог обозревал замерзшее озеро и лагерь, который когда-то здесь располагался.
— Кого убили? — спросил Слиск, не оборачиваясь.
— Архонт Куэв’ас’айяш из Третьего Представи…
— Не продолжай, — отмахнулся герцог, — он не представлял ценности. Младший архонт из Низшей Коморры, из тех, у которых званий больше, чем воинских умений, по слухам, спекулирующий на самых паршивых аренах. Тоже мне, убыток…
От лагеря остались лишь дымящиеся руины. «Рейдер» медленно облетел его по периметру. На поверхности льда зияло несколько глубоких, широких дыр, везде валялись тела. Слиск заметил что-то за пределами лагеря и жестом приказал рулевому подвести «Рейдер» поближе.
— Эти тела лежат не просто так, — заметила Малис из-за его плеча, — кто-то выложил их.
— Именно. И, надо заметить, фигура получилась интересная.
Тела образовывали замысловатую линию. Было ясно, что это какой-то символ — руна, как их называли местные жители. Но какая руна?
Герцог махнул рукой, и рулевой понятливо направил «Рейдер» вниз, почти к самой озерной поверхности. Челнок грациозно закружил вокруг выложенных тел, его двигатели негромко гудели, а брюхо облизывал прохладный пар, поднимавшийся со льда.
Слиск перегнулся через носовые поручни, рассматривая рисунок. Он несколько раз развлекался изучением местного языка в перерывах между охотами. Его учителя редко переживали больше одного урока, но все же он сумел кое-чему научиться, и сейчас значение рисунка всплыло в памяти.
— Хлойя, — пробормотал он.
— И как это переводится? — спросила Малис.
— «Смейся», — Слиск недоуменно моргнул — ему показалось, как что-то промелькнуло подо льдом, едва уловимое, похожее на лесную крону, качающуюся от сильного ветра.
— Вверх! — рявкнул герцог, оборачиваясь. — Вверх, живо!
Рулевой отреагировал на приказ с похвальной быстротой — но все же недостаточно быстро. Лед вздыбился, выпуская наружу тяжелую, огромную тушу, и тела разлетелись во все стороны. Кракен выскочил из-подо льда с оглушительным голодным визгом, щелкая зубастым клювом. Черные щупальца обрушились на «Рейдер», сбив команду с ног. Раб с криком свалился вниз, где его мигом поймали и отправили прямиком в пасть.
«Рейдер» встал на дыбы, и его двигатели протестующе взревели, когда шупальца обвили киль. Слиск свистнул, и Слег и его чешуйчатые собратья скользнули к поручням, держа наготове осколковые карабины. Открыв огонь по щупальцам, они отсекли так много, как только получилось. Добравшись до пушки-дезинтегратора, установленной на носу челнока, Слиск развернул ее, пытаясь как следует прицелиться в кракена.
— Ха! — рявкнул он и активировал пушку. Опустошительный заряд энергии, вырвавшийся из дула, угодил прямиком в тушу чудовища, испаряя плоть и чешую. Кракен заверещал, выпустил «Рейдер», и, пробив лед, сгинул. Выругавшись, Слиск выстрелил еще раз — хоть и понимал, что тварь уже удрала.
Отойдя от пушки, он расхохотался. Раскинув руки, он запрокинул голову, изливая свою радость всему миру.
— Какая потрясающая шутка! Ты видела, Аврелия?
По лицу Малис было видно, что она этой радости не разделяет.
— Я видела, — ответила она, снова усаживаясь за стол, пока челнок поднимался в воздух. — Ее было сложно пропустить, знаешь ли…
— Это было восхитительно, правда? Очень бодрит, согласись?
— Честно говоря, я бы прекрасно обошлась без таких восхитительных шуток, — Малис достала веер и начала обмахиваться. — Зато ты уж точно восхищен.
Слиск едва уловимо кивнул.
— Возможно. Да я должен признать, что эта ловушка была весьма хитроумной, — он посмотрел вниз, на зияющую полынью. — Идеальный капкан. С учетом того, о чем говорили остальные отчеты, можно проследить схему. И ее придумал кто-то поумнее остальных волков. Почти все они — дикари. Дай им каплю крови, и они будут сутками напролет гоняться за тенями, и так и не придумают ничего умнее. — Герцог облокотился на поручни. — Но только не этот.
— Не этот, — негромко откликнулась Малис. — Этот охотится за тобой.
— Они все охотятся за мной, пусть даже и не догадываются об этом, — Слиск рассмеялся. — Они ищут нас повсюду, и нигде не могут найти. Это одна из причин нашего веселья.
— Но ''этот'' волк выслеживает именно ''тебя'', — мрачно поправила Малис. — Это было послание, Трэвельят. Они собираются срубить голову змею.
— И?
— И это вызов, — она пожала плечами и устроилась поудобнее, — не больше и не меньше.
Слиск нахмурился и обернулся к Мирте, вызванной им сюда.
— А вы что думаете, миледи?
— Она права. Зверь бросает нам вызов, милорд. Он превращает нашу охоту в состязание, а нас — из охотников в жертв.
Голос Мирты звучал ровно, но глаза яростно сверкали. Слиск нахмурился сильнее, не столько из-за ее дерзости, сколько из-за сказанного. Герцог подозревал, что кто-то подсказал ей эти слова. Осекшись, он покосился на Малис, хотя они с ней только что говорили о том, что он уже и сам понял. И все же, будет лучше, если ни Малис, ни Мирта не догадаются об этом — это может создать весьма неудачный прецедент.
— Вызов… Кажется, я об этом уже слышал, а, Аврелия? — Слиск покачал головой. — Это не дуэль. Эту зверюгу нельзя назвать достойным противником — она просто слишком умная добыча. И в конце концов, как только я выясню, где у нее логово, я загоню ее так же, как и любую другую.
— Я могу подсказать тебе, если хочешь.
Слиск поднял голову.
Теневидица Арлекинов стояла на поручне, балансируя на одной ноге. Герцог так и не понял, откуда она тут взялась — просто неожиданно возникла в результате какого-то магического трюка. Вытянув свободную ногу, теневидица опустила ее прямо на верхнее плечо Слега, а затем одним изящным движением перебралась ему на макушку. Сслит потянулся было за клинками, но герцог жестом остановил его. Арлекинша засмеялась и начала медленно, как будто гипнотизируя, вращать посохом.
— Подсказать что, акробатка? — спросил Слиск.
— Местонахождение твоего врага.
— О, как вовремя! — Слиск патетично воздел руки. — Будь я куда большим параноиком, то заподозрил бы всех присутствующих в сговоре. Как ''тебе'' удалось это узнать? — он обвиняюще ткнул пальцем в сторону Арлекинши. — Ты что же, совершенно случайно проходила мимо, когда этот зверь разгромил моих воинов?
Герцог обернулся, постаравшись сохранить непроницаемое выражение.
Теневидица хихикнула, выгнулась и, балансируя на кончиках пальцев, медленно повернулась, заставив Слега раздраженно зарычать.
— Заинтересованность — вот та кость, что служит хребтом любой истории, о, великий Змей. Я видела, я видела, я видела. Я слышала, я слышала, я слышала. Вот так и движется рассказ.
Слиск обернулся к Малис, и выражение его хмурого лица прояснилось.
— Что ж, значит вот оно как. Вот так и движется история.
Он едва заметно пошевелился, и в его руке неожиданно оказался нож — Малис едва успела увидеть блеснувшее лезвие, прежде чем Слиск развернулся и швырнул его в теневидицу.
Хихиканье Арлекинши на мгновение смолкло, когда она вскинула посох — и нож глубоко вонзился в него с сухим треском. Теневидица спрыгнула с головы Слега обратно на поручень, ее насмешливость уступила место испугу. Слиск расхохотался.
— А что, если твоя сказка мне не нравится, выскочка? Что тогда будет? Что ты сделаешь?
— Ты корсар, а не критик, — Арлекинша осторожно выдернула нож из посоха и небрежно кинула его обратно Слиску. — Твое мнение в данный момент сюжета почти ничего не значит. Сцена уже продумана, а конец уже написан.
— В таком случае, почему ты здесь?
— Чтобы убедиться, что все актеры на назначенных местах, — Арлекинша оперлась на посох. — Я знаю, где прячется зверь. А ты хочешь узнать?
Герцог прищурился. Арлекины ничего не отдавали бесплатно.
— Во что мне обойдется эта информация? — спросил он, как бы невзначай опустив руку на рукояти мечей, висящих на его бедре.
Теневидица перевела взгляд на Малис, и после паузы Слиск последовал ее примеру. Архонтесса демонстративно отпила из бокала.
— Я бы посоветовала тебе выслушать клоуна, Трэвельят. Они редко открывают рот без уважительной причины.
Слиск нахмурился и перевел взгляд вниз, на лед — сквозь мутную поверхность по-прежнему можно было рассмотреть огромный силуэт кракена, затаившегося в глубине, дожидающегося, пока добыча подойдет поближе.
— Мне потребуются подходящие инструменты, — Слиск поднял взгляд.
— Я узнала, что некоторые из твоих гостей притащили с собой своих ручных убийц, — Малис подалась вперед. — Большая часть этих дурных голов считают эту охоту подходящей возможностью… расширить сферы влияния. Поэтому они наняли адептов клинка, привыкшего пить кровь во тьме и холоде. Ты понимаешь, о чем я?
— Мандрагоры, — понимающе кивнул Слиск. Смертоносные тени, убийцы, широко известные по всей Коморре своим мастерством. Поговаривали даже, что Мандрагоры уже перестали быть эльдарами, превратившись во что-то иное.
— Кто их нанял? — спросил герцог.
— Я скажу тебе, — Малис предупреждающе подняла палец, — если ты позволишь мне помочь.
— Зачем?
— Просто для того, чтобы и дальше наслаждаться твоей компанией, Трэвельят.
Герцог подозрительно нахмурился, но он хорошо был знаком с подобными чудачествами, поэтому лишь улыбнулся, и, склонившись, запечатлел на ее руке поцелуй.
— Также, как и я наслаждаюсь твоей, моя дорогая.
[[Категория:Империум]]
