827
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Нет описания правки
– Умри достойно.
== Глава шестая ==
''Высадка''
Гримальд в гневе наблюдал за Хельсричем.
Они пронзали утренние облака – раздувшиеся транспорты приземлялись, окутанные после входа в атмосферу и повреждений от непрерывного огня орбитальной обороны языками пламени.
Прежде чем вспахать землю, пылающие скитальцы включали тормозные двигатели, снижая скорость. Они появлялись из-за горизонта или опускались из разреженных облаков далеко за городом. Те немногие, что проплывали над головой, попадали в радиус действия защитных платформ города и подвергались ужасающему артиллерийскому обстрелу такой силы, что быстро проливались огненными обломками на город внизу.
Реклюзиарх стоял вместе с командным отделением, опираясь кулаками на край стены, наблюдая за скитальцами, приземляющимися в северных пустошах. Имперские истребители всех типов и моделей быстро проносились между неторопливыми транспортами, используя всё своё вооружение – с минимальным результатом. Корабли были слишком велики, чтобы оружие истребителей как-то им повредило. Всё больше инопланетного хлама пронзало жёлто-ядовитые облака – истребители ксеносов спускались со своих космических кораблей-носителей. Барасат и эскадрильи "Молний" перехватывали их в воздухе, нанося удары, подобно гудящим насекомым.
По всему городу, почти заглушённая канонадой орудий, завывала сирена, её прерывали автоматические объявления, требующие, чтобы каждый человек взял оружие и отправился на отведённую ему позицию.
Стены.
Во время начальной фазы защитники Хельсрича должны стоять на стенах и быть готовыми отразить архаичную осаду. Сотни тысяч солдат и ополченцев непрерывно дежурили на стенах, высоких как титан.
Несколько наглых десантных кораблей орков вздумали приземлиться в городе. Платформы на шпилях, пушки на стенах и артиллерийские батареи на вершинах башен уничтожили тех, кто попытался это проделать. Более удачливым удалось набрать высоту, уйти из-под огня и избежать крушения в пустошах. Большинство же было разорвано в клочья неослабевающим огнём, разбито на части и сброшено в пламени на землю.
Заранее отобранные и дислоцированные по всему улью гвардейцы выдвигались к поверженным скитальцам, уничтожая всех уцелевших ксеносов. Команды пожарных во всём городе боролись с огнём, распространяющимся из сбитого хлама.
Гримальд оглядел стены, вокруг вольно стояли тысячи человек в униформе – все в цветах охры Стального легиона Армагеддона. Но это был не 101-й Саррена. Подразделение полковника осталось в командном центре, некоторые взводы развернули и в городе для охраны ключевых объектов.
Слова Артариона всё ещё горели в голове капеллана.
– Братья, – произнёс он по воксу. – Ко мне.
Рыцари приблизились – Неровар безмолвно наблюдал за высадкой; Приам уже обнажил меч и положил его на плечо; Кадор демонстрировал непреклонную решимость; Бастилан был мрачным и молчаливым; Артарион держал знамя Гримальда и был единственным не надевшим шлем. Казалось, ему доставляли удовольствие тревожные взгляды человеческих солдат, увидевших его изуродованное лицо. Время от времени он ухмылялся им, демонстрируя металлические зубы.
– Надень шлем, – тихо прорычал Гримальд. Артарион, посмеиваясь, подчинился.
– Мы должны поговорить, – сказал Гримальд.
– Ты выбрал необычный момент, – отозвался Артарион. Стена снова задрожала у них под ногами, когда турели выпустили очередной залп по скрап-крейсеру ксеносов, что покачивался в небе.
– Город пробудился в своём долге, – провозгласил Гримальд. – Настало время мне сделать тоже самое.
Рыцари стояли и смотрели, как ксеносы высаживались на равнинах в нескольких километрах от улья. Даже с такого расстояния Храмовники могли разглядеть орды зелёнокожих, которые хлынули из приземлившихся кораблей и начали группироваться в пустошах.
Одновременно приходили доклады по воксу, в которых говорилось об аналогичных приземлениях к западу и востоку от города.
– Говорите, – потребовал Гримальд, обращаясь к молчавшим братьям.
– Что ты хочешь услышать от нас, реклюзиарх? – ответил Бастилан.
– Правду. Ваши взгляды на этот обречённый крестовый поход и его начало.
Корабль орков, несколько минут дрейфовавший вверху, стал медленно, мучительно и важно снижаться в пустоши. Он вспахал сухую землю, выбросил хвост пыли за собой и заставил задрожать фундаменты Хельсрича.
Одобрительные крики раздались на стенах – тысячи солдат приветствовали увиденное.
– Мы удерживаем крупнейший город на планете вместе с сотнями тысяч солдат, – сказал Кадор, – и многочисленными опытными офицерами гвардии и ополчения. И у нас есть Инвигилата.
– Ты так думаешь? – спросил Гримальд, наблюдая за пожаром на сбитом корабле. – Ты думаешь, что это хотя бы половина необходимого для отражения предстоящей нам осады?
– Нет, – ответил Кадор. – Мы пришли сюда умереть, но не это главное. Главное в том, что у города уже есть командная структура.
– Ты не генерал, Гримальд. И тебя направили сюда не для этого. – Вмешался в разговор Бастилан.
Гримальд кивнул, его мысли унеслись в прошлое – от пожара в пустошах, к воспоминаниям о бесконечных встречах с командующими в штабе, когда смертные просили о его присутствии.
Он считал, что его долгом было находиться там и управлять всей ситуацией в улье. Когда он сказал об этом братьям, те ответили улыбками и ругательствами.
Капеллан наблюдал, как увеличиваются толпы зелёнокожих, когда всё больше и больше транспортов приземлялись. Корабли чужих затмили небо – настолько их было много. Подобно стальным жукам они заполнили все пустоши вокруг, выгружая войско воинов-ксеносов.
– Это ''был'' мой долг – изучить каждого человека, каждое оружие, каждый метр этого улья. Но я допустил ошибку, братья. Верховный маршал послал меня сюда не командовать.
– Мы знаем, – ответил тихо Артарион, его кожу покалывало от изменений в интонации Гримальда. Тот говорил почти как раньше.
– До этого момента, до того, как я лично увидел врага – я не собираюсь безропотно умирать здесь. Я был… в ярости… на Хелбрехта, который изгнал меня сюда.
– Как и все мы, – признался Приам, его голос был сдобрен усмешкой, как и лицо. – Но мы высечем легенду здесь, реклюзиарх. Мы заставим верховного маршала помнить тот день, когда он отправил нас сюда на смерть.
"Хорошие слова, – подумал Гримальд. – Отличная речь".
– Он всегда будет вспоминать тот день. Но не его надо заставить запомнить Хельсрический крестовый поход. – Капеллан кивнул на огромную армию. – А их.
Гримальд посмотрел сначала налево, затем направо. Стальной легион стоял организованными шеренгами, наблюдая за сосредоточением врагов, высадившихся на равнины. Когда его взгляд вернулся к противнику, он не смог сдержать улыбку.
– Это Гримальд из Чёрных Храмовников, – заговорил он в вокс. – Полковник Саррен, ответь мне.
– Я здесь, реклюзиарх. Командующий Барасат докладывает...
– Позже, полковник. Позже. Я смотрю на врага, их десятки тысяч, и с каждой минутой их приземляется всё больше. Они не будут ждать высадки своих развалюх-титанов. Эти животные жаждут резни. Первая атака начнётся на северную стену через два часа.
– При всём уважении, реклюзиарх, как они достигнут стены без поддержки титанов?
– Реактивные ранцы долетят до стен. Лестницы позволят подняться. Артиллерия пробьёт бреши. Они сделают всё, что смогут, как только будут готовы. Эти твари были взаперти в громоздких транспортах многие недели, а то и месяцы. Не ожидайте смысла. Ждите безумие и ярость.
– Понятно. Я буду держать в боевой готовности эскадрильи Барасата для налётов на вражескую артиллерию.
– Я предложил бы тоже самое, полковник. И ворота, Саррен. Мы должны следить за воротами. Стена сильна в той же степени, что и ее слабейшее место. Они придут к северным воротам со всем, что имеют.
– Подкрепления готовы сменить позицию на...
– Нет.
– Прошу прощения?
– Слушай меня. Мне не нужны подкрепления. Со мной пятнадцать рыцарей и целый полк Стального легиона. Я буду предоставлять уточнённые данные по мере развития ситуации. – Гримальд выключил вокс прежде чем Саррен смог продолжить спор.
Несколько минут Храмовник наблюдал за сосредотачивающимся вдали врагом, слушая разговоры ближайших гвардейцев. Люди вокруг него носили отличительные знаки 273-го Стального легиона. На их наплечных эмблемах была изображена чёрная отвратительная птица, сжимающая в когтях Имперскую аквилу.
Реклюзиарх закрыл глаза, вспоминая совещания по личным данным, которые он вытерпел. 273-й. ”Стервятники пустыни”. Ими командует полковник Ф. Натет. Его заместители майоры К. Йохан и В. Орос.
В отдалении нарастал громкий вой. Он еле-еле достигал ушей защитников – его заглушала стрельба орудий на стенах, и всё же он был. Тысячи и тысячи орков ревели боевые кличи своей расы.
Они бросились в атаку.
Пошли на штурм рядом с рычащей трясущейся техникой; военными транспортами, украденными у Империума и затем превращённые в хлам в стиле инопланетного ”усовершенствования”; грохочущими танками, которые уже издалека стали обстреливать стены; даже огромными вьючными животными размером с разведывательных титанов, с паланкинами из металлолома на спине заполненными воющими орками.
– У нас, есть шестнадцать минут, прежде чем они войдут в зону поражения установленных на стене орудий, – сказал Неровар. – Двадцать две, прежде чем они достигнут ворот, при движении с текущей скоростью.
Гримальд открыл глаза и вздохнул. Люди переговаривались между собой, и даже несмотря на то, что они были подготовленными ветеранами, генетически усовершенствованные чувства Гримальда ощущали сильный запах пота и кислое дуновение страха из их респираторов. Никакой смертный не мог остаться равнодушным перед опустошительной грохочущей ордой. Даже без огромных боевых машин первый штурм орков был впечатляющим.
Город был готов. Враг приближался. Пришло время встретить то, ради чего он был сюда изгнан.
Гримальд стал подниматься на стену.
Дул сильный ветер – атмосферное возмущение из-за множества приземлившихся тяжелых транспортов – но, несмотря на мощную бурю, теребившую шинели человеческих солдат, Гримальд оставался непоколебимым.
Он шёл по краю стены – достав и активировав оружие. Катушки генератора сверху ствольной коробки в плазменном пистолете ярко вспыхнули, а булава-крозиус искрился смертоносной силой. Когда реклюзиарх двигался, взгляды солдат следовали за ним. Ветер рвал его табард и свитки пергамента, прикреплённые к броне. Он не обращал внимание на ярость стихий.
– Вы видите это? – спокойно спросил он.
Сначала, ответом была тишина. Гвардейцы нерешительно переглядывались, испытывая неудобство от присутствия капеллана и его слов.
Все взгляды теперь устремились к нему. Гримальд указал булавой на наступающие орды. Тысячи. Десятки тысяч. А это только самое начало.
''– Вы видите это?'' – прорычал он людям. Ближайшие ряды отшатнулись назад от почти оглушительно громкого механического голоса из шлема-черепа.
''– Отвечайте!''
Он получил в ответ несколько робких кивков. Да, сэр… – произнесли некоторые из них, безликие ораторы в масках-респираторах.
Гримальд повернулся к пустоши, уже тёмной от беспорядочных рядов врага. Сначала, из его шлема раздался низкий, искажённый воксом смех. В течение нескольких секунд он хохотал – смеялся под пылающим небом, указывая крозиусом на врагов.
– Вас это оскорбляет, как и меня? ''Это'' то, что они смогли выставить против нас?
Он повернулся обратно к солдатам, прекратил смеяться, но даже несмотря на смягчение динамиками шлема, передал презрение в своём голосе.
– Это то, что они послали? Этот ''сброд''? Мы защищаем один из самых больших городов на планете. Ярость его орудий обрушивает всех врагов в пламени с небес на землю. Мы стоим едиными в нашем множестве – нашему оружию нет числа, наша чистота несомненна, и сквозь наши сердца вместе с кровью струится храбрость. И они ''так'' атакуют нас?
– Братья и сёстры… Легион нищих инопланетных подонков ползёт к нам через равнины. Простите меня, когда наступит момент, и они будут скулить и потеть под нашими стенами. Простите меня, когда я прикажу вам тратить боеприпасы на этих ничтожеств.
Гримальд взял паузу, наконец, опустил оружие и повернулся спиной к захватчикам, словно ему наскучило само их существование. Всё его внимание было сосредоточено на солдатах внизу.
– Я слышал, что многие люди произносят шёпотом моё имя, с тех пор, как я прибыл в Хельсрич. Я спрашиваю вас теперь: Вы знаете меня?
– Да, – ответили несколько голосов, несколько из сотен.
''– Вы знаете меня?'' – проревел он, заглушая стреляющие орудия.
''– Да!'' – ответили уже хором.
''– Я Гримальд из Чёрных Храмовников! Брат Стальным легионам этого непокорного мира!''
Слабые крики приветствовали его слова. Этого было мало, даже не близко.
''– Никогда больше в вашей жизни не будет таких важных событий. Никогда больше вы не будите служить так, как служите сейчас. Никакой долг не будет выше, никакая слава не будет реальней. Мы защитники Хельсрича. В этот день мы вырежем свою легенду в плоти каждого убитого нами ксеноса. Вы будете стоять со мной?''
На этот раз приветствия были искренней. Они звенели в воздухе вокруг него.
''– Вы будете стоять со мной?''
Снова рёв.
''– Сыновья и дочери Империума! Наша кровь – это кровь героев и мучеников! Ксеносы смеют осквернять наш город? Они смеют шагать по священной земле нашего мира? Мы сбросим их тела с этих стен на рассвете последнего дня!''
Волна шума от их криков разрушилась об броню Храмовника. Гримальд поднял булаву, нацелив её в сражение в небесах.
– Это ''наш'' город! Это ''наш'' мир! Скажите это! ''Скажите это! Кричите так, чтобы ублюдки на орбите ощутили нашу ярость! Наш город! Наш мир!''
– НАШ ГОРОД! НАШ МИР!
Снова смеясь, Гримальд повернулся к приближающейся орде лицом:
''– Бегите, инопланетные псы! Придите ко мне! Придите ко всем нам! Придите и умрите в крови и огне!''
– КРОВЬ И ОГОНЬ!
Реклюзиарх рассёк воздух крозиусом, словно приказывая солдатам идти в атаку:
''– За Храмовников! За Стальной легион! За Хельсрич!''
– ЗА ХЕЛЬСРИЧ!
– ''Громче''!
– ЗА ХЕЛЬСРИЧ!
''– Они не слышат вас, братья!''
– '''ЗА ХЕЛЬСРИЧ!'''
''– Бросайтесь на эти стены, нечеловеческие отбросы! Умрите от наших клинков! Я – Гримальд из Чёрных Храмовников, и я сброшу ваши туши с этих священных стен!''
– ГРИМАЛЬД! ГРИМАЛЬД! ГРИМАЛЬД!
Гримальд кивнул, всё ещё неподвижно всматриваясь в пустоши, позволяя восторженным крикам смешаться с ветром, зная, что тот донесёт их до наступающего врага. Голос из вокса вернул его к действительности:
– Впервые, с тех пор, как мы приземлились, – произнёс Артарион, – ты похож на самого себя.
– Нам предстоит сражаться на войне, – ответил капеллан. – Прошлое закончилось. Сколько еще осталось, Неро?
Апотекарий наклонил голову и наблюдал несколько секунд за ордой:
– Шесть минут до того, как они войдут в зону поражения настенных орудий.
Гримальд отошёл от края стены к стоящим рядом гвардейцам. Они отступили, всё ещё скандируя его имя.
– ”Стервятники”, – обратился он, – я должен поговорить с полковником Натетом, и майорами Орасом и Йоханом. Где ваши офицеры?
Многое может случиться за шесть минут, особенно когда можно использовать все средства города-крепости.
Десятки серых истребителей 5082-го ”Рождённых в небе” налетели на наступающую орду, обстреливая её сверху на бреющем полёте. Автопушки грохотали, выплёвывая смерть в волны вражеской плоти. Лазерные пушки лучились болезненным для глаз сиянием, уничтожая десятками немногочисленные тяжёлые танки, приданные первой волне орков.
Гримальд стоял на стене с оружием в руках, наблюдая, как ”Громы” и ”Молнии” Барасата, начинают бойню с неба. Он был ветераном уже более двухсот лет. Он понимал с прозрачной ясностью, когда что-либо было бесполезным.
Каждая смерть важна, полагал он, и стремился заставить себя поверить в это, поскольку огромное море врагов шумело всё ближе.
Приам также остался равнодушным:
– Действия Барасата – это, в лучшем случае, плевок в приливную волну.
– Каждая смерть важна, – прорычал Гримальд. – Каждый убитый там – минус один враг, штурмующий стены.
Огромное животное, покрытое чешуёй и топающее, как мамонт, взревело, падая – пронзённое в ноги и брюхо залпом лазпушек. Орки посыпались из паланкина на его спине, исчезая в толпе воинов. Гримальд вознёс молитву, чтобы их затоптали их же сородичи.
Ведущие обратный отсчёт руны на его ретинальном дисплее замерцали красным.
Он поднял крозиус.
Вдоль северной стены сотни многоствольных бочкообразных турелей, начали наводиться на цели. Скрипя механизмами, они повернулись вниз, в пустоши, оставляя город уязвимым сверху.
Вокруг каждой турели, приготовились группы солдат – заряжающие, наводчики, связисты и адъютанты – все готовые к приказу.
– Настенные орудия, – обратился к Гримальду по воксу Неро. – Теперь настенные орудия.
Гримальд рассёк воздух сверкающим крозиусом, и выкрикнул единственное слово:
''– Огонь!''
Во вражеской орде появились воронки. Большие взрывы из грязи, металлолома, тел и крови выросли посреди армии. Стрелки Хельсрича не могли не попасть в такую армаду.
Тысячи погибли от первого же залпа. Но ещё больше продолжало наступать.
– Перезарядить! – выкрикнул в вокс одинокий закованный в чёрное воин.
Снова задрожали сами стены – удары расходились по камнебетону после второго залпа. И третьего. И четвёртого. В обычной армии, такие потери, считались бы катастрофическими. Целые легионы остановились и бежали бы в панике.
Орки же обезумели от крови и воинских кличей и даже не замедлили шаг. Они проигнорировали своих убитых, затоптали раненых и обрушились на стены подобно раскатам грома.
Неспособные сломать закрытые, толщиной в несколько метров, ворота в северной стене, обезумевшие ксеносы полезли вверх.
Я всегда полагал, что есть что-то прекрасное в самых первых моментах битвы. Это секунды самых высочайших эмоций; страх смертных, отчаянная жажда крови и вопиющая самонадеянность врагов человечества. В начале боя первой открывается противнику именно чистота рода человеческого.
Сотни солдат Стального легиона чётко выступили вперёд. Они двигались подобно разным конечностям одного существа. Бесконечно похожие, все мужчины и женщины направили свои лазганы вниз по стене, вниз – на вопящих и карабкающихся вверх зелёнокожих. Ксеносы цепляются собственными когтями; они взбираются по лестницам и шестам; они поднимаются с помощью завывающих двигателей прыжковых ранцев.
И всё это восхитительно тщетно.
– ''Треск''! – тысячи лазганов выстрелили с множеством звуков, странно пробудившим в памяти песню. Это гимн дисциплины, вызова, силы и отваги. Более того, это яростный ответ – впервые защитники смогли обрушить свой гнев на захватчиков. Каждый солдат в строю нажал на спусковой крючок, позволяя выстрелить своим лазерным ружьям – выплюнуть смерть на врагов внизу. Лазерные заряды ранили зелёную плоть, вырывали дыры в орках, сбрасывали их вниз, на далёкую землю, где их давили собственные соплеменники.
Истребители Барасата носятся в небе, их оружие всё еще стреляет по огромной орде. Их цели изменились – они чаще, чем раньше, изливают свою злобу на самоходную артиллерию, которая выгрузилась последней из транспортов и только сейчас присоединилась к арьергарду осаждающей армии.
Я вижу, как сбили наш первый истребитель. Противовоздушный огонь ведёт похожая на кучу хлама ”Гидра”, два её оставшихся ствола отслеживают группу ”Молний”. Вспышка почти незаметна – с шумом смялись и детонировали топливные баки, и, протестуя двигателями, истребитель снижается по спирали.
Он падает пылающими обломками с изломанными крыльями, вращается и врезается в ряды противника. Некоторые могли бы с прискорбием заметить, что пилот в своей смерти, вероятно, уничтожил больше врагов, чем при жизни. Меня заботит только то, что погибли ещё и захватчики.
Первый одинокий орк добрался до вершины стены. Более чем в сотне метров другой разбивается, вместе со своим испускающим дым и огонь прыжковым ранцем. Остальные, кто был с ним, или уже мертвы или умирают, сбитые во время подъёма – их туши и топливные баки ранцев пронзил лазерный огонь. Оказавшийся на стене прожил меньше, чем один удар сердца. Существо закалывают штыками в горло, глаз, грудь и ноги шестеро солдат и залпом сбрасывают орка вниз.
Первая кровь за Хельсричем.
Минуты сложились в часы.
Орки набрасывались на стены, по-прежнему не имея возможности на них закрепиться, взбирались по корпусам уничтоженных танков, по курганам из собственных убитых и лестницам из перекрученного металла, в тщетном усилии добраться до вершины стены.
Поступали сообщения от командующих другими участками обороны – на востоке и западе противостояли аналогичному штурму. В пустошах вокруг города приземлялось всё больше транспортов, выгружая свежие войска и легионы танков. В то время как многие из этих новых ватаг присоединились к уже идущему штурму, ещё больше осталось вдали от города, разбивая лагеря, очищая новые посадочные площадки и готовясь к гораздо более организованному наступлению в будущем.
Защитники улья могли разобрать отдельные знамёна среди масс орков – кланы и племена, объединённые Великим Врагом – большинство из них сейчас сдерживались, а не бросались в этот первый, обречённый штурм.
Гримальд оставался с солдатами Стального легиона на северной стене, его рыцари рассредоточились среди гвардейцев, единство отделения астартес временно исчезло. Иногда, зелёнокожие достигали вершины стены раньше, чем их убивали при подъёме. В эти редкие моменты цепные мечи Храмовников рассекали зловонную инопланетную плоть, прежде чем гвардейцы с лазганами закончат дело, меткими лучами лазерного огня.
Однажды во время бесконечной стрельбы вниз потрясённый майор Орос, обратился по воксу к Гримальду.
– Они просто строятся в очереди за смертью, – рассмеялся он.
– Эти самые глупые и не умеющие контролировать себя. Они жаждут боя, неважно между собой или на войне. Посмотри на равнины, майор. Посмотри на то, как собираются твои настоящие враги.
– Понимаю, реклюзиарх.
Гримальд услышал крики офицеров легиона, они приказывали в очередной раз смениться шеренгам. Солдаты на стенах отошли назад, чтобы перезарядить и почистить оружие, охладить перегретые силовые ранцы. Следующая линия выступила вперёд, чтобы занять места своих товарищей, подходя к бойницам и немедленно открывая огонь по лезущим вверх оркам.
Теперь по всему городу распространилось зловоние осады. Горы инопланетных трупов валялись у подножия стен, их разорванные тела и испорченные жидкости проникали в пепельную почву. Пока Храмовников и легионеров предохраняли от зловония шлемы и респираторы, непосредственно в самом городе гражданские и ополчение постигали свой первый грязный опыт войны с орками. Не самое приятное открытие.
Ночь грозила опуститься раньше, чем ксеносы, наконец, отступят.
Гора ли собственных трупов показала им всю тщетность ярости, или до них дошло, что настоящие сражения ещё впереди – большая часть зелёного прилива отхлынула. По всей пустоши зазвучали сотни труб, сигнализируя отход, в котором даже не было намёка на единство. Вспыхивали лазерные разряды, показывая, что легион сохранил беспощадную скорострельность – теперь наказывая орков за их трусость, как раньше наказывал их за неистовство. Ещё сотни ксеносов рухнули на землю, убитые последним жестоким залпом дня.
Скоро даже отставшие от остальной орды были вне зоны поражения, ковыляя к посадочным площадкам. Корабли орков покрывали все пустоши от горизонта до горизонта. Самые огромные суда, столь же высокие, как шпили улья, открылись, выпуская колоссальных топающих развалюх-титанов. Похожие очертаниями на горбатых, раздувшихся ксеносов гиганты загрохотали через равнины, их тяжёлые шаги поднимали за собой клубы пыли.
Это было оружие, способное разрушить стену. Это были враги, которых должна уничтожить Инвигилата.
– Однако, – рыцари оставались на стене, и Артарион кивнул на открывшийся вид, – безрадостная картина.
– Настоящее сражение начнётся завтра, – проворчал Кадор. – По крайней мере, мы не будем скучать.
– Я полагаю, что они станут выжидать. – Произнёс Гримальд. Теперь, когда смолкли боевые кличи и речи, его голос стал мягче. – Они будут ждать, пока не соберут превосходящую нас армию, способную сокрушить оборону, и ударят подобно молоту.
Капеллан взял паузу и облокотился на стену, пристально рассматривая армию, пока на город опускался закат.
– Я потребовал, чтобы мы вывели все подразделения гвардии с военных баз по всему югу Армагеддон Секундус. В целом, полковник согласился.
Бастилан присоединился к реклюзиарху на стене. Сержант отсоединил зажимы шлема и стоял с открытым лицом, игнорируя холодный ветер, который покалывал его небритую кожу:
– Там что-то стоит защищать?
Реклюзиарх незаметно улыбнулся.
– Дни брифингов были необходимым злом, чтобы ответить на подобные вопросы. Военное снаряжение, – сказал Гримальд. – Огромное количество военного снаряжения, пригодного для использования после того, как падут города, и их придётся отбивать назад. Но это не всё. ”Стервятники пустыни” рассказали любопытную легенду. Что-то скрыто под песками. Оружие.
– Теперь мы интересуемся мифологией этого мира?
– Не отмахивайся от этого. Я услышал сегодня кое-что, зародившее во мне надежду. – Он вздохнул и прищурился, наблюдая за морем вражеских знамён. – И у меня появилась идея. Где магистр кузни Юрисиан?
[[Категория:Империум]]
[[Категория:Космический Десант]]
