827
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Нет описания правки
Пилот не стал отвечать. Ответ Артариона говорил сам за себя. Корабль встряхнуло, когда включились разгонные двигатели, и мимо окон кабины заскользили ядовитые облака.
== Глава восьмая ==
''Оберон''
Домоска прошептала литанию меткости, глядя в прицел лазерной винтовки. Она моргнула за солнцезащитными очками и сняла их, собираясь на этот раз посмотреть сквозь прицел без затемняющих линз.
– Эй, Андрей? – позвала она через плечо.
Двое солдат расположились в скромном лагере по периметру границ Д-16. Они сидели на песке и чистили лазганы, из чего можно было сделать вывод, что они были далеко от основной базы и остальных сорока восьми гвардейцев Стального легиона, также назначенных на это бессмысленное самоубийственное задание.
Андрей не оглянулся, продолжая сидеть и вытирать элементы питания лазерного пистолета масляной тряпкой.
– Что ещё, а? Я занят, ясно?
– Это десантно-штурмовой корабль?
– О чём ты вообще, а? – Андрей был из Армагеддона Прайм, с дальней стороны планеты. Его акцент всегда забавлял Домоску. Практически всё, что говорил солдат, звучало как вопрос.
– Об этом, – она указала в небо, почти на горизонт. Невооружённым глазом не было ничего видно, и Андрей начал искать на ощупь снятый прицел в лежащей на земле куртке.
– Слушай, я пытаюсь оказать уважение духу оружия, так? Чего тебе надо? Я не вижу никакого корабля, – он прищурился, глядя в прицел.
– Несколько градусов над горизонтом.
– О, да там и впрямь корабль, а? Ты должна сразу сообщить об этом.
– Это Домоска, на рубеже три. Контакт, контакт, контакт. Приближается имперский десантно-штурмовой корабль.
– Это Чёрные Храмовники, да? Они из Хельсрича. Я знаю. Я слушал на инструктаже, а не спал как ты.
– Помолчи, - прошептала она, ожидая подтверждения по воксу.
– Думаю, я буду единственным у кого столько медалей. А у тебя ни одной нет, а?
– Заткнись!
– Принято, – наконец-то раздался ответ. Андрей счёл его разрешением продолжить разговор.
– Надеюсь, они скажут, что мы можем вернуться в город, а? Это будут хорошие новости. Высокие стены! Титаны! Может быть, мы даже сможем пережить войну, а?
Ни один из них не видел раньше десантно-штурмовой ”Громовой ястреб”. Когда корабль пронёсся на воющих манёвровых двигателях над головами, снизил скорость, и наконец, завис над заполненным пустыми складами и хранилищами-бункерами, практически заброшенным комплексом – Домоска почувствовала тошноту в животе.
– Это не к добру, – она прикусила нижнюю губу.
– Я не согласен, ясно? Это дело Адептус Астартес. Это всегда хорошо. Хорошо для нас, плохо для врагов.
Домоска просто продолжала на него смотреть.
– Что? Всё будет в порядке. Вот увидишь, а? Я всегда прав.
Капитан штурмовиков Инса Рашевска бросила взгляд на стоявших по обеим сторонам от неё солдат, когда передняя рампа ”Громового ястреба”, шипя гидравликой, опустилась.
Единственная мысль вертелась у неё в голове в течении пяти минут после доклада Домоски по воксу, и мысль эта была простой и очевидной: ”''за каким чёртом здесь астартес?”''
Инса собиралась получить ответ.
– Мы… должны отдать честь? – спросил один из ближайших к Рашевской солдат. – Нам это полагается сделать?
– Не знаю, - ответила она, – просто стойте по стойке "смирно".
По опустившемуся трапу загрохотали сапоги. Человек – из Стального легиона – и по крайней мере два Храмовника.
Оба астартес были облачены в чёрные доспехи своего ордена. На одном был табард с личной геральдикой, а лицевой пластине шлема придали облик посмертной маски. Доспехи второго оказались гораздо массивнее, покрытыми слоями дополнительных аблативных пластин – броня жужжала и лязгала во время движения псевдомускульных усилителей.
– Капитан, – заговорила офицер. – Я – квинтус-адъютант Тиро, меня прикомандировали в улей Хельсрич из командного штаба лорда-генерала. Со мной реклюзиарх Гримальд и магистр кузни Юрисиан из ордена Чёрных Храмовников.
Рашевска сотворила знамение аквилы, пытаясь не выдать своё волнение в присутствии возвышающихся воителей. Скрипя сервосуставами, четыре механических руки отцепились от гудящего силового ранца на спине Юрисиана. Их металлические захваты сжимались и разжимались, в то время как сами механические руки вытягивались словно потягиваясь.
– Приветствую, – пророкотал Юрисиан.
– Капитан, – сказал Гримальд.
– Нам нужно попасть в комплекс, – улыбнулась Кирия Тиро.
Рашевска молчала почти десять секунд. Когда она заговорила, в голосе звучали изумление и недоверчивая усмешка:
– Простите, это шутка?
– Совсем нет, – ответил Гримальд, проходя мимо капитана.
На поверхности Западный Д-16 не выглядел особенно большим. Из песков пустошей поднималось скопление прочных, бронированных и приземистых зданий, очень похожих на бункеры. Все пустовали, кроме тех, где сейчас разместилось небольшое подразделение Стального легиона. В них были аккуратно разложены спальные мешки и снаряжение, что свидетельствовало о дисциплине. Две огромные посадочные платформы - достаточно вместительные даже для громоздких крейсеров Механикус, на которых перевозят титаны – были наполовину засыпаны песком, пустыня медленно прибирала комплекс себе.
Единственной представляющей интерес структурой было шоссе стометровой ширины, которое уходило под землю. Дюны давно скрыли ведущие во внутренний комплекс двери, какими бы огромными они ни были. А спустя лишь несколько десятилетий ничего бы не осталось и от дороги.
В одном из бункеров оказалось только несколько лифтов. Их тяжёлые двери были запечатаны, а все расположенные вдоль стен и подсоединённые к шахтам механизмы обесточены. На стене у каждого закрытого лифта находились панели управления с разноцветными рунами-кнопками.
– Здесь нет электричества, – заговорил реклюзиарх, оглядываясь по сторонам. – Они оставили это место совершенно без источников энергии?
Это сделает реактивацию – если база вообще была рассчитана на повторный запуск – невероятно сложным делом.
Юрисиан прошёлся по бункеру, под его тяжёлой поступью пол содрогался.
– Нет, – ответил магистр кузни, его изменённый воксом голос звучал протяжно и вдумчиво. – Здесь есть энергия. База спит, но не умерла. Её погрузили в состояние бездействия. Энергия всё ещё бьётся в венах. Колебания слабые, пульс медленный. Но я всё равно их слышу.
Гримальд провёл пальцами по ближайшей клавиатуре, пристально глядя на покрывающие каждую клавишу незнакомые символы. Язык на рунах оказался не высоким готиком.
– Ты сможешь открыть эти двери? – спросил реклюзиарх. – Сможешь доставить нас вниз в комплекс?
Четыре механические руки Юрисиана вновь вытянулись вращая тисками. Две серворуки приподнялись над плечами технодесантника, а остальные тесно прижались к настоящим рукам. Магистр кузни подошёл к дверям одного из лифтов, протягивая руку за примагниченным к поясу сканером-ауспиком. Вытянувшиеся над плечами серворуки схватили и зафиксировали болтер и меч Юрисиана, и освободили руки рыцаря.
– Юрисиан? Ты сможешь?
– Нужно перенаправить много энергии из вспомогательных источников, что будет сложно из точки удалённого доступа. Потребуется побочная закачка из...
– Юрисиан. Отвечай на вопрос.
– Прости, реклюзиарх. Да. Мне потребуется один час.
Гримальд застыл, как изваяние, наблюдая за работой Юрисиана. Кирия быстро заскучала и отправилась бродить по комплексу, переговариваясь со штурмовиками на дежурстве. Двое из них вернулись со смены на периметре, и взмахом руки адъютант подозвала солдат к себе, оставаясь в птицеобразной тени ”Громового ястреба”.
– Мэм, – отдала честь женщина-штурмовик. – Добро пожаловать на Западный Д-16.
– Теперь нас навещает начальство из Хельсрича, а? – сказал другой солдат. Секунду спустя он сотворил знак аквилы. – Я же говорил тебе, что всё будет хорошо.
Кирия отдала честь в ответ, её вовсе не застигла в врасплох непринуждённость гвардейцев. Штурмовики были лучшими из лучших, и их отличие от обычных солдат часто порождало некоторую... самобытность... поведения.
– Я – квинтус-адъютант Тиро.
– Мы знаем. Мы слышали по воксу. Выкапываете тайны из песка, да? Думаю, от такого Механикус не заулыбаются.
Очевидно, солдата не волновало, будут ли Механикус улыбаться или нет. Сам он в любом случае улыбался.
– Большой риск, – добавил штурмовик, глубокомысленно кивнув, будто это было скрытой истиной, до которой додумался только он. – Могут быть большие проблемы, а?
Казалось, что его веселило такое развитие событий.
– При всём уважении, – заговорила встревоженная на вид женщина, у которой на плаще красовалась нашивка с ровными чёрными буквами ”ДОМОСКА”. – Разве подобные действия не разозлят легио Инвигилату?
Тиро отвела прямую прядь тёмных волос с лица и убрала её за ухо. И произнесла то же, что сказал ей в ответ на такой же вопрос Гримальд, во время полёта в ”Громовом ястребе”.
– Возможно, но вряд ли они покинут город в знак протеста, не так ли?
Двери открылись.
Плавно, но шум сопротивляющихся внутренних механизмов был ужасен: жалобный визг несмазанных деталей разнёсся в воздухе. Внутри лифта оказалась кабина, достаточно просторная, чтобы вместить двадцать человек. Стены были матово-серыми.
Юрисиан отошёл от панели управления.
– Потребовалось обесточить все остальные системы подъёма-спуска. Только эта шахта будет функционировать. Остальные теперь мертвы.
Гримальд кивнул:
– После того, как мы спустимся, сможем ли мы вернуться на поверхность?
– Учитывая текущую дестабилизацию системы, есть вероятность в тридцать три целых восемь десятых процента, что подъём обратно потребует дополнительного обслуживания и перенастройки. Также есть вероятность равная двадцати девяти процентам, что никакая перенастройка не позволит восстановить функционирование без доступа к основной энергосети базы.
– Брат, – Гримальд шагнул к открытой двери, – слово, которое ты ищешь, – ”возможно”.
Они блуждали внизу часами.
Подземный комплекс безмолвствовал и практически не давал света – лабиринт из коридоров и заброшенных помещений. Юрисиан включил верхнее освещение комплекса после нескольких минут работы с консолью на стене.
Кирия выключила фонарик. Гримальд отключил системы усиления зрения в шлеме. Мерцая, тусклые жёлтые лампы неохотно освещали всё вокруг.
– Я пробудил духов освещения, – сказал Юрисиан. – Они ослабли после сна, но справятся.
Чем глубже они углублялись в комплекс, тем более унылым и серым становилось всё вокруг. Спутники миновали повороты и безмолвные залы с неподвижными механизмами, выключенными машинами и генераторами с неизвестными функциями.
Время от времени Юрисиан останавливался и осматривал некоторые из покинутых технологий Механикус.
– Это корпус стабилизатора магнитного поля, - в какой-то момент произнёс магистр кузни, обходя то, что для Кирии выглядело как громадный танковый двигатель размером с БМП ”Химера”.
– Что он делает? – не задумываясь, спросила она.
– В нём находится стабилизатор для генератора магнитного поля.
Это замечание отчасти ослабило её благоговейный страх перед астартес. Кирия невольно вздохнула.
– Ты имела в виду, – уточнил Юрисиан, - для чего его применяют в имперской технике?
– Да, примерно. Так для чего это нужно?
– Сложно создавать и поддерживать магнитные поля значительного размера и напряженности. Множество подобных устройств необходимо для синхронизации и стабилизации мощного генератора магнитного поля. Такие стандартные конструкции, как эта, используются в антигравитационной технике, большая её часть скрыта за завесой тайн Механикус. Чаще всего Имперский флот использует такие устройства для создания и обеспечения работы магнитных ускорительных колец на космических кораблях. Технология плазменного оружия в увеличенном масштабе.
– Нет, – Кирия покачала головой. – Не может быть.
– Увидим, - пророкотал Юрисиан. – Это лишь первый уровень базы. Судя по углу снижения засыпанного шоссе, я могу предположить, что сооружение уходит под землю по крайней мере на километр. Исходя из моих знаний шаблонных схем, которые используют при создании комплексов механикус, вероятно глубина будет два или три километра.
Спустя девять часов после того, как они вошли в комплекс, Гримальд, Кирия и Юрисиан достигли четвёртого подуровня. Чтобы пройти третий, потребовалось почти шесть часов – для убеждения запечатанных дверей открыться приходилось прилагать всё больше усилий. В какой-то момент Гримальд решил, что с них уже достаточно препятствий. Он поднял обеими руками крозиус, активировал и приготовился выместить гнев на закрытой двери.
– Не делай этого, – произнёс Юрисиан, не отрывая взгляда от панели управления.
– Почему? Ты сам сказал, что может не получиться, а время не на нашей стороне.
– Не пытайся сломать двери. Они, как ты видел, не менее четырёх метров толщиной. Разумеется, ты, в конечном счёте, пробьёшься внутрь, но это будет не скоро, а применение силы может активировать системы защиты.
Гримальд опустил булаву:
– Я не вижу никаких систем защиты.
– Нет. В этом их сильная сторона и основная причина, почему здесь нет ни живых, ни аугметированных стражей.
Продолжая говорить, магистр кузни не отрывался от работы. Четыре из шести рук Юрисиана трудились над консолью: нажимали кнопки, стягивали пучки проводов и кабелей, связывали, сплавляли и заменяли их, настраивали выключенные экраны. А нижние серворуки свернулись рядом с энергетическим ранцем на спине, удерживая болтер и силовой меч.
– Смотри, – указал Юрисиан, – только в одном этом коридоре есть двенадцать сотен тонких как игла отверстий в стенах на расстоянии десять сантиметров друг от друга.
Гримальд огляделся. Теперь, когда он знал, что искать, визор сразу на них зафиксировался.
– И это...?
– Защитные системы. Часть их. Брат, применение силы, не важно, сколь праведной, активирует механизмы за этими отверстиями – и другими такими же во множестве иных коридоров и залов по всему комплексу – будет распылён ядовитый газ. Я полагаю, что он поразит в первую очередь нервную и дыхательную системы, что делает его особенно смертоносным для любых биологических захватчиков.
Магистр кузни многозначительно кивнул в сторону Кирии.
Крозиус Гримальда погас, когда он отпустил руну:
– Были ли другие защитные системы, которые избежали нашего внимания?
– Да, – ответил Юрисиан. – Много. От автоматических лазерных турелей до экранов пустотных щитов. Прости меня, реклюзиарх, но работа с кодами требует сосредоточенности.
Разговор состоялся три часа назад.
Наконец, двери на четвёртый подуровень открылись. Кирии воздух показался болезненно холодным, и она плотнее завернулась в плащ.
Гримальд не обратил внимание на то, что адъютант замёрзла. Юрисиан же просто прокомментировал. - Температура на приемлемом для жизни уровне. У тебя не будет никаких долгосрочных последствий. Так обычно бывает в оставленных на минимальном энергообеспечении комплексах Механикус.
Она кивнула, стуча зубами.
Коридор впереди расширялся, заканчиваясь у огромной двойной двери, закрытой, как и все перед ней. На тусклом сером металле на готике было отчётливо вырезано единственное слово.
'''- ОБЕРОН -'''
Вот почему Гримальд проигнорировал дрожь Кирии. Он не мог отвести глаз от надписи, каждая буква которой была высотой с Храмовника.
– Я был прав, – прошептал реклюзиарх. – Это он.
Юрисиан уже был у двери. Одной человеческой рукой он провёл по поверхности запечатанных врат, а остальными руками начал работать за терминалом на стене. Его сложность потрясала, если сравнивать с теми, что стояли у предыдущих дверей.
– Он так прекрасен... – в голосе технодесантника одновременно звучали нерешительность и благоговение. – Он так величественен. Он переживёт орбитальную бомбардировку. Даже использование циклонических торпед против ближайших ульев едва ли повредит покрову этого зала. Он защищён пустотным щитом, бронирован лучше любого бункера, который я когда-либо видел... и запечатан... миллиардом или больше отдельных кодов.
– Ты справишься? – спросил Гримальд, проводя бронированными пальцами по букве ”О” на дверях.
– Я никогда не видел ничего столь удивительного и сложного. Это будет всё равно, что нанести на карту все звезды.
Гримальд убрал руку. Казалось, что он не расслышал ответ.
– Ты справишься?
– Да, реклюзиарх. Но потребуется от девяти до одиннадцати дней. И я хочу, чтобы ты прислал моих сервиторов, как только вернёшься.
– Так и будет.
Кирия Тиро чувствовала, как при виде имени слёзы проступают на глазах:
– Я не верю в это. Он не может быть здесь.
– Он здесь, – сказал Гримальд, в последний раз взглянув на дверь. – Здесь Механикус спрятали ординатус Армагеддон после Первой войны. Перед нами гробница "''Оберона''".
Когда они вернулись на поверхность, наручный вокс Кирии затрещал, привлекая внимание, а на ретинальном дисплее Гримальда замигала сигнальная руна.
– Тиро, слушаю, – сказала адъютант в коммуникатор.
– Гримальд. Говори, – произнёс капеллан в шлем.
Это было одно сообщение из двух разных источников. С Кирией связался полковник Саррен, его голос был похож на бессильный плач. Гримальд слушал резкий и властный тон чемпиона Баярда.
– Реклюзиарх,– произнёс Храмовник. – Расчёт Старика оказался верным, как ты и предполагал. Враг уничтожил улей Гадес с орбиты. Грубая работа. Обычная бомбардировка – электромагнитной катапультой швырнули астероиды на беззащитный город. Чёрный день, брат. Ты скоро вернёшься?
– Мы уже на пути обратно, – сказал Гримальд и прервал связь.
Побледневшая Кирия опустила коммуникатор:
– Яррик был прав. Гадес горит.
[[Категория:Империум]]
[[Категория:Космический Десант]]
