Бюрократы, masseditregex, Администраторы
3089
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Нет описания правки
{{В процессе
|Сейчас =56
|Всего =12
}}
– Ну, а они видят, – ответил Калеб, кивнув на поселенцев.
– Конечно, видят, – отозвался старшийпожилой мужчина. – До твоего появления они уже отбросили надежды. Когда мы только напали на мелеритистовую жилу, все изменилось. Перед нами вдруг мелькнула жизнь, где не надо выцарапывать себе пропитание в этой захолустной дыре. Столько волнения… Наверное, так слухи и просочились. Довольно скоро сюда спустился Красная Шапка со своими парнями, выгнал нас и взял работу в свои руки. До сих пор не могу понять, как он настолько быстро извлек руду, но он это сделал.
Он вздохнул и бросил взгляд на шахтеров. Казалось, он устал.
== '''4''' ==
– Видишь? – произнес он с едва заметной улыбкой. – Я же говорил тебе, что сработает. Мы герои.
== '''5''' ==
Элисса наблюдала, как поселенцы ворвались на прииск. Они разошлись по сторонам, оценивая хаос. Дым уже редел, взрыв похоронил последние обломки, но в воздухе до сих пор висело много пепла. Калеб лежал, распростершись в пыли. Его подельница неподалеку рыла землю, будто животное, пытаясь выбраться на свободу.
Элисса устало вздохнула. Едва не произошла катастрофа.
Она слишком расслабилась. Красная Шапка успел зайти на прииск, прежде чем она осознала, что его подчиненный тащит тело Ларса. Она оставила того лежать рядом с поселением, рассчитывая, что кто-нибудь из местных обнаружит его, а также выданный на Калеба ордер. Это должно было стать первым этапом ее плана обратить поселенцев Конца Надежд против него.
Она схватилась за винтовку, но еще до того, как она смогла выстрелить, прииск сравняла с землей серия взрывов. В разворачивавшемся хаосе она потеряла Калеба и заметила его снова, лишь когда он сошелся с обезумевшим шахтерским роботом. С момента спуска в глубины улья Элисса повидала разные неприятные вещи, но мало какие из были настолько тяжелыми, как вид машины, пытающейся сожрать бандита заживо.
Но потом появилась она. Крысокожая.
На глазах Элиссы поселенцы подбежали к той, пока она все еще пыталась выбраться из пыли. Они схватили ее за плечи, таща наружу, но она вывернулась у них из рук, схватила ближайшего поселенца за предплечье и крутанула его за спину. Послышался хруст. Человек заорал. Остальные навалились на нее, прижимая к земле весом своих тел.
Элиссе доводилось слышать истории. Не только те, что рассказывались в притонах подулья, но еще и свидетельства очевидцев и выживших. В нескольких говорилось о сообщнице Калеба, девушке из крысокожих, которую редко видели и еще реже слышали. Никто не знал, как ее зовут, да и вообще мало что знал о ней сверх того, как неуютно ему было в ее присутствии. Элисса могла лишь предполагать, что крысокожая была ответственна за взрывы и как минимум за часть потерь. Но она знала точно, что именно эта девушка встала перед покрытым кровью амботом, имея при себе только нож и парочку крак-гранат, но все равно каким-то образом взяла верх.
Поселенцы уже заковали ее в цепи и волокли прочь с прииска. Двое других схватили Калеба, заломив ему руки за спину, хотя и не было похоже, чтобы он особо сопротивлялся.
Элисса понимала, что ей повезло. Возможно, она и спасла Калеба от Красной Шапки, но до того было с дюжину эпизодов, когда его могла убить шальная пуля, и Элисса сомневалась, что смогла бы как-то остановить беснующуюся машину.
Она услышала, как ее наруч щелкнул, сигнализируя, что наконец-то установил связь со Шпилем. Поприветствовавший ее образ был нечетким – выцветшим наброском в мерцающем голубом свете. Это было не лицо женщины, с которой она пыталась связаться.
– Где леди Хэрроу? – спросила она.
– Ее светлости нездоровится, – ответил голос. – Однако она поручила мне заниматься вашими потребностями. Чем могу помочь, моя госпожа?
– Мне требуется информация по автоматону. Высылаю описание. Мне нужно знать, как он называется, как работает, есть ли слабые места. Пришлите мне все, что сможете найти. Я не желаю рисковать и сражаться с подобным чудовищем, не узнав о нем побольше.
– Как прикажете, – отозвался голос.
Не произнеся более ни слова, она отключила изображение. До леди Хэрроу опять было не достучаться. Она знала, что слуга в состоянии выполнить ее запрос и сделает это вне зависимости от того, поговорит она с леди Хэрроу, или нет. Но ей все равно надоело, что ее игнорируют.
И все же, события в конечном итоге развернулись в ее пользу. Калеб уже тоже находился в цепях, готовясь к встрече с правосудием поселения. Она задумалась, как его накажут. Возможно, бичеванием или заточением? И то, и другое вполне ей подходило.
Но вот крысокожая могла стать проблемой. Элисса подумала, что лучше бы избавиться от нее поскорее.
Это была не худшая камера из тех, где ему случалось оказаться.
В целом здесь было чисто, если не считать пепла. Или следов крови. Однако даже они казались традиционными – такой же характерной чертой камеры, как высеченные в скале стены или стальные прутья толщиной в два дюйма, обеспечивавшие безопасность двери камеры. Если не считать зарешеченного окна, которое выходило на главную площадь, единственным источником света являлась заляпанная флюоресцентная лампа, подвешенная в пятнадцати футах над ними. В углу стояло ржавое железное ведро, которым, к счастью, никому из них еще не потребовалось воспользоваться. Единственная оставшаяся достопримечательность представляла собой железное кольцо, вваренное непосредственно в сам пол. Оно было даже толще, чем прутья, а его поверхность потускнела, но не утратила прочности.
Калебу, равно как Иктоми, открывался великолепный вид на это кольцо. Причина заключалась в том, что они были пристегнуты к нему цепью. Их руки сковывали тяжелые кандалы, достаточно мощные, чтобы удержать представителя дома Голиаф. Замки были такими же массивными, в скважину почти мог пройти палец. Он быстро отбросил попытки удерживать вес оков и теперь лежал на полу, уставившись на мерцающую лампочку. Иктоми сидела возле него, скрестив ноги и положив руки на колени. Ее левая рука была перевязана, а костяшки на ней разбиты.
На протяжении первого часа она изучала камеру, осматривая каждый прут и каждый фут камня в поисках хоть одного изъяна или уязвимости. Теперь она не двигалась.
Калеб возражал, упрашивал, даже пустил в ход некоторые смутные угрозы. Поселенцы не вняли ничему из этого. Он пытался кричать в коридор, снова изображая болезнь, и обдумывал, не затеять ли драку с Иктоми, чтобы привлечь внимание охранника. Приняв во внимание ее нынешнее настроение, он решил придержать это в качестве последнего варианта.
– Ну? – произнес он, устремив взгляд вертикально вверх. – Есть идеи, как нам выбраться?
Она не ответила, даже не дала понять, что услышала его слова. Она ничего не говорила с тех пор, как они оказались в тюрьме.
– Ну хорошо, – вздохнул он. – Я знаю, что ты хочешь сказать. Нам следовало не высовываться.
Молчание.
– В смысле, ''мне'' следовало не высовываться, не ввязываться в местные разборки.
Опять молчание. Это казалось ему неоправданным – дела в общем шли не ''настолько'' скверно. Они были живы и по большей части невредимы. Он точно впутывал их и в худшие ситуации. Сейчас никто не пытался принести их в жертву на алтаре из мусора или скормить сточным медузам.
– Впрочем, это бы сработало, – продолжил он, будучи не в силах остановиться. – Они загружали вагонетки и были готовы отправляться. Красная Шапка ни за что бы меня не опознал, не найди он то тело. Этого я в плане учесть не мог.
Молчание. Вот только это была не полная тишина. Иктоми приглушенно выдохнула. Звук был не настолько громким, чтобы с уверенностью назвать его вздохом.
– Ладно, – сказал он, закатив глаза. – Но опять же, не моя вина, что за наши головы назначена награда. ''Я'' не убивал обитателя верхнего улья. ''Я'' не калечил его тело. И это ''не я'' вечно пытаюсь решать наши проблемы, тыкая в людей ножом.
Она яростно посмотрела на него. На мгновение он задался вопросом, не это ли выражение лица ее враги видели непосредственно перед тем, как она выпускала им кишки. Хотя, с другой стороны, обычно она выглядела куда спокойнее, когда убивала людей – практически безмятежно.
– Я спасла тебе жизнь в Шпиле, – произнесла она. Ее голос резал, будто лезвие стилета. – И я не убивала охотника за наградой.
– Я и не говорил, что это ты.
– Ты обвинял меня.
– Я тебя спрашивал, – отозвался он. – ''Спрашивал'', не ты ли его убила. И учитывая, что он охотился за нами, а кто-то подкрался к нему сзади и перерезал горло, это представляется мне резонным предположением… В смысле, вопросом.
– Ну, это была не я. Его убил кто-то другой.
Калеб обдумал это, барабаня пальцами по железным наручникам.
– Ты уверена? – спросил он. – Если вдуматься, то мысль о том, что ему перерезал горло кто-то другой, не кажется мне особо ободряющей. Может быть, ты его убила какое-то время назад, а потом это вылетело у тебя из головы?
– Или, может быть, это был тот же убийца, который подстрелил Красную Шапку.
– Я думал, это был прикрывающий огонь одного из шахтеров?
Она покачала головой.
– Выстрел сделали не с той стороны, и ни у кого из поселенцев не было лазерного оружия.
– Может, ты не заметила. Ты была слегка рассеяна.
– Да, – согласилась она. – Потому что за нами кто-то охотится.
– Но теперь он мертв. И если сказанное тобой верно, то больше похоже, что за нами кто-то приглядывает.
– Или кто-то хочет забрать награду себе. Может, живой ты стоишь больше.
– Всегда так и думал, – произнес он. – Но большинство людей, которым я не нравлюсь, как правило с этим не согласны.
– Их можно понять.
По ту сторону прутьев мелькнул свет. Открылась дверь – он услышал скрежет металла по камню. По коридору разнеслось эхо поступи, звучавшее странно нестройно, как будто каждый второй шаг был тяжелее и целеустремленнее.
Калеб со второй попытки поднялся, выпрямившись, насколько это было в его силах. Кандалы впились ему в запястья. Он кивнул Иктоми, подавая той знак тоже встать. Она проигнорировала его.
На прутья упала тень.
– Ты очень расстроил многих людей.
Снаружи камеры на них пристально смотрел Камень. Его лицо выглядело мрачным, хотя отчасти причиной этого мог быть кровоподтек вокруг левого глаза, где кожа стала лиловой и опухла.
– Мы позаботились о Гранитных Лордах, – сказал Калеб. – Как и договаривались. В основном.
Камень приподнял здоровую бровь.
– Вот как?
– Более-менее.
– Насколько я помню, уговор состоял в том, что не прольется кровь, – отозвался Камень. – Двум моим людям зашивают раны, у третьего сломана рука, а малолетку подстрелили в живот, и ему повезло, что он еще жив. Впрочем, он еще не выкарабкался, остается риск инфекции.
– Нам жаль это слышать. Правда.
– Гранитные Лорды тоже все мертвы, насколько мы можем судить. Точно не узнаем, пока не откопаем их. Печальный конец для этих парней.
Настал черед Калеба принять озадаченный вид.
– Эти парни вас грабили.
– Может и так, – произнес Камень. – Но они делали лишь то, что им нужно было делать, чтобы выжить. Кроме того, здесь когда-то была территория Орлоков. Пусть они и ушли после обвала, а мы с тех пор пускали к себе всяких людей, но члены Дома Железа не забывают, и верность присуща нам от рождения. Когда мы наткнулись на мелеритистовую жилу, а эти парни пришли ее прибрать, некоторые из нас подумали, что они в своем праве, и нам не следует давать им бой.
– А ты?
– Нет, – признался тот. – Но это не значит, что я хотел их смерти, и я уж точно не думал, будто нам следует рисковать жизнью и драться с ними. Но потом появился ты со своей маленькой речью, как перехитришь их и освободишь нас от угнетателей, а всем так хотелось, чтобы их убедили.
Он оглядел Калеба сверху донизу.
– Не знаю, как ты это делаешь. Но у тебя настоящий дар заставлять людей считать тебя достойнее, чем ты есть на самом деле.
– Мне жаль, что пострадали люди, – сказал Калеб, встретившись взглядом с пожилым мужчиной. – Но риск имелся всегда. Ты должен был это понимать.
– Да, я понимал, – кивнул Камень. – И если бы все остальное прошло хорошо, то я, наверное, смог бы с этим смириться. Но оно не прошло.
Он со вздохом пододвинул к себе стул, развернул его и уселся, положив одну руку на спинку, а другой рассеянно массируя свое правое колено.
– Тебе известно, как образуется мелеритист? – поинтересовался он.
Калеб не ответил. Похоже было, что вопрос состоял в другом.
– У минерала есть кора, – продолжил Камень. – Как скорлупа яйца сточного крокодила, но даже толще. Снаружи он инертный и бесполезный, но если залежи достаточно крупные и оболочке хватает толщины, то в середине порой получается маленькая жемчужина, похожая на драгоценный камень. Все еще бесполезная, как по мне, если только не пропустить через нее в точности необходимый разряд. Тогда камень искрится. Думаю, этого вполне достаточно, если тебе нравятся такие штуки. Богатые люди в верхнем улье много заплатят за по-настоящему чистый самоцвет. Я так понимаю, они их вставляют в украшения или что-то в этом роде.
Он пожал плечами, словно никак не мог уразуметь здесь рационального мотива.
– Если долбить камень ради одной сверкающей безделушки, состояния не сколотить. Но если наткнулся на крупную жилу… Это вдруг оказываются настоящие деньги, если сможешь до них добраться. Конечно, извлечение вещества – тонкая работа. Стоит разбить скорлупу, как малейшая грязь может погубить все внутри.
– Оползень… – прошептал Калеб. Его накрывало жуткое чувство, будто он тонет.
– Вот именно, – кивнул пожилой мужчина. – Весь мелеритист. Все деньги. Пропали. Похоронены в пыли. Мы уже начали раскопки в надежде, что что-нибудь можно спасти. Может, нам повезет.
Похоже, он не питал надежд, и вдруг стал казаться меньше.
– Не мы устроили оползень.
– О? – Камень нахмурился. – Это не твои гранаты взорвались?
– Ну да, – уступил Калеб. – Но это наша вина лишь отчасти. В основном дело в амботе.
– Амботе?
– Ага, это вроде…
– Я из Орлоков, Дома Железа, – ледяным голосом отозвался Камень. – Я в курсе, что такое амбот.
– А, ну так вот: шахтеры, должно быть, использовали его, чтобы выкапывать руду – так они и закончили настолько быстро. Когда мы…
– Где он?
– Кто?
– Амбот. Где он?
– Засыпан? – предположил Калеб. – Возможно, он прорыл себе путь наружу и ушел. Я не знаю.
– Что ж, когда он пророет себе путь назад, тогда мы можем и пересмотреть ситуацию. До тех пор мне решать, что мы будем с вами делать.
Он поочередно оглядел их, постукивая пальцами по спинке стула.
– Уверен, мы можем оказаться полезнее за пределами этой камеры, – начал было Калеб. – Я буду рад…
– Нет, – произнес Камень, качая головой. – Рад ты не будешь. Как только увидишь, в чем заключаются твои обязанности. Когда-нибудь раньше работал в расчистной бригаде?
– Не имел удовольствия.
– Значит скоро научишься. – Пожилой мужчина поднялся со сиденья. Распрямляя колено, он слегка скривился, и Калеб услышал отчетливый визг сервоприводов. Он отцепил от пояса увесистый комплект ключей и отпер дверь. Решетчатая дверь со скрежетом открылась, протестующе заскрипев по каменному полу. Тюремщик зашел в камеру, все так же издавая при ходьбе неодинаковое эхо. Он приблизился к Калебу и напоследок обвел того глазами. Затем расстегнул кандалы. Те упали на пол, издав приятно громкий лязг. Калеб потер запястья. Это мало чем облегчило неприятные ощущения тех местах, где металл врезался в плоть, но существовала и такая вещь, как заведенный порядок.
Он выжидающе повернулся к Иктоми. Та продолжала сидеть на полу, скрестив ноги. Тюремщик не спешил ее освобождать.
– Ты разве не отпустишь нас обоих? – спросил Калеб.
– Ты не на свободе, – отозвался тот. – Просто идешь на работу. Я бы оставил тебя в наручниках, если бы считал, что ты представляешь реальную угрозу.
– Мне не нужны неприятности.
– Понимаешь, в этом-то я тебе и впрямь верю, – сказал Камень. – Ты вел себя как шелковый, пока мы везли тебя на вагонетке, хотя у тебя все лицо было забрызгано кровью и мозгами. Увы, о твоей подружке того же сказать нельзя.
Он свирепо глянул на Иктоми и постучал себя по опухшему глазу.
– Ты меня лапал, – пробормотала она, не встречаясь с ним взглядом.
– Я пытался тебя вытащить. Как и тот человек, которому ты сломала руку.
– Твоя голова поранила мне руку, – произнесла она, подняв замотанный палец. – Мы квиты?
Камень выругался и отвернулся, схватив Калеба за руку.
– Можно еще секундочку? – взмолился тот. – Просто… попрощаться.
Камень закатил глаза, но разжал хватку.
– У тебя минута. И без фокусов.
Калеб с благодарностью кивнул, присел на корточки рядом с Иктоми и попытался взять ее за руки, несмотря на кандалы.
– Любовь моя, – произнес он, томно глядя в ее изрядно озадаченные глаза. – Клянусь тебе, мы вновь будем вместе.
Она моргнула, и выражение замешательства сменилось чем-то сродни панике. Он подался поближе, прижал ее к себе в неловком объятии и придвинул свой рот к ее уху.
– Ты можешь выбраться? – шепнул он.
– Из наручников? – спросила она. – Может быть. Я бы смогла взломать замок, будь у меня шпилька или маленькая косточка.
– Камень тут все дочиста вымел, – сказал Калеб. – Ну, может, пока что будет безопаснее оставаться здесь. Если дела пойдут действительно плохо, я подам тебе сигнал.
– Как?
– Поймешь, когда увидишь.
– Стало быть, не знаешь?
– Не особо.
– Хватит, – произнес Камень, взяв Калеба за плечо. – За тобой долг. Пора его отдавать.
Камень вел его через Конец Надежд, завернув одну руку за спину. Сопротивляться было мало толку: у пожилого мужчины была стальная хватка. Буквально. Его правая рука была полностью механической – бионической конечностью, которая обладала достаточной силой, чтобы раздробить кость.
По большей части жители Конца Надежд как будто не обращали на Калеба внимания, а он как мог старался не поднимать головы и смотреть вниз. Однако время от времени до него долетали разговоры, а уголком глаза он видел, как собираются небольшие группы, которые следовали за процессией из двух человек, сливаясь друг с другом, будто речные притоки. Без прикрывающей ему спину Иктоми он ощущал себя уязвимым. Возможно, Камень что-то понял по его лицу. Старик слегка замедлил шаг и ослабил хватку.
– Просто не поднимай головы.
– Я именно так и делаю. Но у меня все равно такое чувство, будто люди глядят мне в затылок малость чересчур пристально.
– Может и так, – произнес Камень. – Но они не пойдут против своего смотрителя.
– А когда ты отвернешься?
– Все станет иначе, как только ты окажешься в шахте. А когда основной ствол и прииск будут расчищены, я предпочел бы, чтобы вы оба снова исчезли в улье наверху. Это при условии, если твоя женщина сможет сдержаться и больше не поранит никого из моих людей.
– Тебе очень повезло, что она не слышит, как ты ее так называешь, – пробормотал Калеб, пока они подходили к мастерским. Вереница вагонеток была опрокинута набок и зафиксирована в промышленных захватах, а рабочие начищали им магнитные полозья. Когда Калеб приблизился, все разом обернулись, и на него зловеще уставилась дюжина пар глаз.
– Я покойник, да? – прошептал Калеб, разговаривая главным образом сам с собой. Однако Камень его услышал.
– Нет, – ответил пожилой мужчина. – В шахте есть закон.
– Моя банда превыше моего дома, мой дом превыше всех остальных?
Камень улыбнулся.
– Не этот закон. По крайней мере, не для всех нас. Нет, просто существует понимание, что когда вы карабкаетесь по шахте, нет места соперничеству и вражде. Неважно, увел ли ты у меня жену, или оклеветал мою семью. Если у двух людей там наверху выйдет ссора, они в итоге могут убить не только друг друга, но и всех остальных.
– Меня бы больше ободрило, если… извини, ты сказал «наверху»?
– Да.
– Я думал, шахты обычно уходят вниз?
– Если бы только могли. Стоит зарыться в пепел и камни на несколько футов, как скальное основание становится прочным, будто керамит. Мы едва в состоянии его поцарапать, не то что копать в нем.
– Тогда куда ведет шахта?
Камень кивнул на перевернутые горы. Глаза Калеба расширились.
– Вы двигаетесь ''вверх'' по этим штукам?
– Они – единственное, что у нас осталось. Все легкодоступные залежи выбраны сотни лет назад.
– Вы в курсе, что над нами озеро?
– Выгребная Яма? Да, мы в курсе. – Камень усмехнулся. – Как, по-твоему, у нас получилась такая уникальная местность? Эти сталактиты, мы зовем их Королевскими Слезами. В этих местах стоки нашли слабину между куполов. Они прожгли себе дорогу насквозь. Порода растекается, словно воск, и капает вниз, пока не достигает скального основания внизу.
– То есть, чисто для ясности, эти перевернутые горы – на самом деле воронки из сплавленных кислотой камней?
– Так они образовались. Сейчас в них чисто. По большей части.
– И вас не волнует возможность проткнуть дырку в озеро?
– Протечки бывают постоянно. Скала плавится и в конечном итоге закрывает брешь.
– Звучит не слишком плохо.
– По крайней мере, мы думаем, что так происходит. Обычно бывает слишком мало выживших, чтобы сказать наверняка.
– Понятно, – проговорил Калеб. – Что ж, если попаду под кислотный душ, изо всех сил постараюсь что-нибудь записать.
Камень улыбнулся с неподдельным весельем.
– Пока что паниковать нет нужды. Ты в расчистной бригаде, а не в глубоком раскопе. Сомневаюсь, что вы зароетесь достаточно высоко, чтобы возник риск.
– У меня такое чувство, что тебе это нравится больше, чем следовало бы.
– Мне в этом ничего не нравится, – ответил Камень, и они остановились рядом с мастерской. – Мне не нравилась твоя речь. Не нравилось наблюдать, как ты преумножаешь надежды моих людей лишь для того, чтобы перечеркнуть их. Не нравилось смотреть, как гибли те юноши, когда все полностью сорвалось. Мне даже не нравилось глядеть, как ты осознаешь, насколько круто все провалил.
– Я правда хотел помочь, – вздохнул Калеб.
– Верю, – пробормотал Камень. – Но еще мне кажется, что тебе интереснее было разыгрывать из себя героя, чем действительно им стать. Чувствуешь себя героем?
Калеб ничего не ответил. Камень представил его шахтерам.
– Еще один вам в команду, – сказал он, обращаясь к бригадиру. Тот был среднего роста, средней же комплекции и носил одежду из такого же сочетания кожи с грубой тканью, как и у остальной бригады. На голове у него красовались очки, а на шее висел респиратор. Волосы то ли седели, то их присыпало пеплом – сложно было сказать наверняка.
Калеб улыбнулся, хотя уже давно утратил веру в это выражение лица. Бригадир оглядел его сверху донизу.
– Модные тряпки, – произнес он, потерев между пальцев изорванную и грязную рубашку Калеба.
– Благодарю. Определенно были когда-то.
– Я так понимаю по твоему наряду, что шахтерского опыта у тебя не больно-то много?
– Мне случалось ползать по узким местам. Но сверх того – нет.
– Ну, это мы можем поправить, – с ухмылкой сказал бригадир. – Если выживешь.
[[Категория:Warhammer 40,000]]
[[Категория:Некромунда]]
[[Категория:Перевод в процессе]]
