3879
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
м
Флот Пожирателей Миров бороздил пустоту во главе с «Завоевателем». За флагманом волочились несколько поврежденных Медвежьих когтей. Огромные магнитные гарпуны стучали об иссеченный корпус спешащего корабля. Он пренебрегал всякой стратегией, кроме как безотлагательной гонкой за кровопролитием.
Нет описания правки
Ангрона тюрьма.
Ее первый офицер ходил по кругу позади возвышенной платформы. Раньше Ивар Тобин был эталоном морского офицера Легионалегиона, теперь он постоянно расхаживал по палубе, напоминая нервной возбужденностью наркомана. Его лоб тускло блестел высохшим холодным потом.
Он резко остановился, прикрыв наушник одной рукой.
– Дверь закрыта изнутри, мадам. Они послали за резаком. По-прежнему нет связи с госпожой Андрастой и ее свитой.
Лотара нахмурилась. Ей никак не удавалось собраться с мыслями.
– Мадам… Вы можете попросить уважаемого капитана вмешаться, – предложил он. – Возможно, отправить одного или двух легионеров в покои навигаторов? Мы отстаем от «Трисагиона» и остального флота Несущих Слово, а терпение лорда Аврелиана не беспредельно. – Тобин замолчал ровно настолько, чтобы создалось впечатление, будто он ждет ответа, а затем обратился к воину напрямую. – Милорд, что скажете?
Кхарн был единственным легионером на мостике, хотя в этом не было ничего необычного. Он, как обычно , стоял, на открытом пространстве слева от платформы, немного раскачиваясь и потирая виски ободранными костяшками. Лотара знала, что его голова болит намного сильнее, чем когда-либо у нее. Боль усиливалась, когда они плыли по течениям варпа, как сейчас, и не имела никакого отношения к количеству воды в его крови. Она не помнила, когда капитан прошел через главные двери, но он явно снимал свой боевой доспех, когда приступ боли в очередной раз выгнал его в коридоры флагмана. Левая рука воина была обнажена, а правая перчатка висела на поясе.
Кхарн пробормотал ответ сквозь стиснутые зубы. Он не открыл глаза, не повернулся к ним, но продолжал массировать голову.
Это была кровь.
В какой-то жуткой пародии на древние терранские верования, «Завоеватель» превратил каждую каплю воды, которую они смогли очистить, в густую, вязкую, медленно сворачивающуюся кровь.
Воины Легионалегиона, казалось, получали удовольствие, глотая ее, когда не было выбора. Особенно, Поглотители примарха. Хотя это усиливало их одержимость, их гнев и соперничество, и приводило к большему, чем обычно, числу смертей в бойцовских ямах.
Но у смертных членов экипажа она вызывала тошноту. Конечно, вызывала, даже у тех, кто больше всех стремился впечатлить своих легионных хозяев. Это была ''кровь''…
Этого хотел Ангрон? Никто, даже Кхарн, не мог сказать.
Отвращение Лотары выросло, и она поняла, что у нее кружится голова от усилий, которые она прикладывала, чтобы оставаться на ногах. Она позволила фляге выпасть из ее пальцев, продолжая другой рукой осторожно трясти крошечную коробочку для пилюль, и пытаясь придумать, что бы сказать о разнице между людьми и зверьми. Но слова просто путались в ее затуманенных мыслях.
И в этот момент варп выбросил их.
От удара Кхарна сбило с ног. Лотара увидела, как он сначала столкнулся головой с вертикальной кристалфлексовой панелью тактического дисплея истребительного патруля, мгновенно разбив ее. Тобин заскользил по палубе в том же направлении и покатился в отсек сенсориума правого борта.
Люмены на мостике, мигнув, погасли. Воздух быстро наполнился едкой вонью невидимого электрического возгорания. Сервиторы тараторили непонятные полуслова, их механические мозги работали на несколько миллисекунд быстрее, чем могли справиться аугмиттеры. Кто-то кричал. Корпус содрогнулся от второстепенных взрывов, возможно, произошла детонация в одном из небольших складов боеприпасов.
В замкнутом пространстве замигали маяки предупреждения о декомпрессии. Надстройка корабля застонала, когда он пришел в себя от столкновения, ковыляя прочь из растущего поля обломков.
''Несмотря на все это, мы тоже любили его. Какое-то время.''
''Моего отца зовут Ангрон. В эти все более краткие мгновения ясности, между яростью, застилающей глаза кровью, и бесконечностью боли, которая, кажется, выжигает его череп изнутри, имя Ангрон – все, что у него осталось. Только оно и ничего больше, так как я подозреваю, что он больше не узнает существо, отражение которого видит в лужах пролитой крови вокруг скрипучего неустойчивого трона, которые мы сделали для него.''
''Мы должны благодарить за это только его ханжеского, лицемерного брата Лоргара.''
''Кровь. Выпей ее всю. Ее вкус…''
''Как только Терра сгорит, а претензии Магистра магистра войны на Трон подтвердятся, XII Легион легион украсит Империум черепами сынов Лоргара, вероломных Несущих Слово. Мы убьем их, искалечим их и сожжем останки. Возможно, тогда наш отец обретет толику покоя на своем пути сквозь вечность.
''
''Нравится ли он мне? Идем ли мы с ним тем же путем?''
''Чье око обращено на меня. Несомненно, то же бдительное и немигающее око наблюдало за моим отцом всю его жизнь. Я чувствую этот злобный взгляд, невидимо пылающий в небесах с силой сверхновой. Восьмеричный жар проходит через основание моего черепа, покалывая кожу между плечами в минуты отдыха. Эхо полузабытого имени звенит внутри черепа.''
''Око следит за всем. Оно видит все, чем я являюсь , и все, чем я никогда не смогу быть.''
''Кхарн. Кхарн. Кхарн. Предатель.''
Флот XII Легиона легиона сомкнулся вокруг терпящего бедствие лидера. Большая часть флота. Основная боевая группа «Завоевателя» приготовилась выйти из варпа, как только корабли обнаружили колебания в схемах работы его двигателя. За исключением «Мецгерая», чей нос был разбит, они совершили относительно упорядоченный переход и построились стандартным дозорным ордером вокруг зверя типа «Глориана». Другие группы, в частности «Красной гончей», «Безжалостного» и «Рогимнала», продолжали поход более часа, пока не поняли, что происходит нечто необычное, и были вынуждены развернуться.
Несколько других беззаботно продолжили путь в эфире. То ли намеревались не отстать от Несущих Слово, то ли решили испытать свою судьбу где-то в сегментуме Ультима Сегментум, сказать было невозможно.
– Вздернуть бы их всех, – едва слышно пробормотала Лотара, добравшись до неотмеченного коридорного пересечения. – Пусть эти непослушные псы потеряются и зовут это свободой.
Она замолчала и попыталась сориентироваться. Оговоренный док был одним из трех в этой нижней секции, и из него редко совершались полеты, кроме как межгрупповые доставки припасов. Она вбила номер, который записала на тыльной стороне руки, в клавиатуру пустого экрана, затем прочистила горло и насколько смогла успокоилась.
Честно говоря, Лотару больше беспокоили действия Лоргара. «Трисагион» и «Благословенная Леди» леди» даже не остановились, когда «Завоеватель» выскочил из варпа. Единственный эсминец с багровым корпусом, имя которого намеренно скрыли на данных ауспика, появился на считанные минуты после инцидента, обошел эскорт с открытыми орудийными портами, затем вернулся в варп. За долгие последующие часы ни один корабль Пожирателей Миров не смог вызвать XVII Легион легион ни на одном воксе среднего и дальнего действия. Астропатические вызовы также остались без ответа.
Стало очевидным, что Несущие Слово умышленно бросили их.
Двигаясь с некоторой осторожностью, они расступились перед своим начальником – самым своеобразным представителем рода людского со свитой угодливых подхалимов.
– Капитан корабля Саррин, – поздоровался он, подходя танцующей походкой с жезлом-астролябией в руке. – Вы никого не привели из Легионалегиона, чтобы поприветствовать нас на борту флагмана?
Он был высок и жилист, одет в непомерно длинное парчовое пальто, сшитое так, чтобы он выглядел еще выше. На лоб была надвинута бархатная шапочка. Он замер на минуту, рассматривая Лотару и потягивая из серебряной фляги, пока его сопровождающие перешептывались друг с другом.
Рамош скривил губы.
– Мы… Для нас будет большой честью ответить на вызов лорда Ангрона и предложить наши услуги на борту могучего «Завоевателя». Мы просто удивлены, что даже из его центурионов никто не соизволил присутствовать при этом важном событии. Ненадежный и сомнительный дом Андраста подвел Двенадцатый Легионлегион, и примарха, и новый Империум Магистра магистра войны, в последний раз, а дом Теву…
Лотара шагнула в сторону, приглашая его внутрь и ограничившись всего лишь вздохом и пожатием плеч.
– Просто подождите встречи с Кхарном, – бросила она через плечо. – Он вас тоже возненавидит.
Рамош и его свита старались не отставать от нее, хотя нарядная стража вокруг них перешла на легкий шаг, прижимая к груди снятые с предохранителей лазерные карабины. Изредка Лотара замечала, как хмурые матросы или сервы Легиона легиона украдкой смотрели на них сверху, прежде чем нырнуть обратно в тени. «Завоеватель» продолжал рычать и стонать. Здесь, ближе к центральным батарейным секторам, шум приводил в замешательство, напоминая звуки огромного пустого желудка.
Лотара протянула руку , и Рамош сразу передал ей флягу. Она разочарованно почувствовала вкус не холодной воды, о которой так долго мечтала, но какого-то утонченного пряного вина.
''«По крайней мере, пока».''
– Мне бы хотелось сказать вам, что вы привыкнете к тому чувству тревоги, что описываете, – со вздохом сказала она. – Но это не так. Найдите утешение в том, что вы отчасти будете защищены от него в покоях навигатора. Полагаю, что они самые уютные.
Они прошли мимо лежавшего на палубе трупа. Юноша был мертв несколько недель, а на его оборванной униформе отсутствовали все знаки отличия. Личного оружия тоже не было, как и ботинок.
Рамош прикрыл рот. Его спутники впервые с момента прибытия не издавали ни звука.
К счастью, до артиллерийского отсека, где разместили медицинский сортировочный пост, было не больше, чем девять уровней без транспортера. Когда они повернули за угол ведущего к посту перекрестка, первые два армсмена остановились, как вкопанные, а один из спутников навигатора испуганно захныкал.
В широком дверном проеме стоял на страже легионер. Он держал наготове два зазубренных топора, а некогда белый доспех был измазан старой кровью и другой, менее приятной грязью. На нем был кольчужный плащ, а на пояса поясе висели три удручающе маленьких черепа.
Воин не пошевелился, чтобы остановить Лотару или сопровождающих ее смертных. Он просто взглянул на них через холодные изумрудно-зеленые линзы, медленно перенес вес с одной ноги на другую, шумно дыша через вокс-решетку шлема.
Оценки потерь от столкновения менялись, так как точная численность действующего экипажа флагмана оставалась неизвестной, и конечно не хватало людей для проведения организованного осмотра наиболее пострадавших участков корабля. Отсеки, в которые произошла полная декомпрессия, были автоматически изолированы, и Лотаре пришлось признать, что они будут оставаться в таком состоянии какое-то время. Она лично видела замерзшие в пустоте тела по другую сторону внутренних иллюминаторов переборок.
Но даже при этом, в медицинском отсеке находилось десятки тел.
Многих упаковали в мешки. Когда последние закончились, трупы накрывали снятыми кителями или грузовым брезентом, или всем, что попадалось под руку. Водостоки палубы стали темно-красными, теперь довольно обычное зрелище в любом месте корабля. А несколько оставшихся адептов-медиков больше походили на учеников мясника.
К ее удивлению протестов больше не было, но Кхарн беспокойно пошевелился под весом апотекария.
– Ты еще не закончил? Слезь с меня , Плюющийся кровью. Сейчас же.
Каргос поднялся, вытерев свои инструменты о тыльную сторону кожаной перчатки, пока двое разрушителей поднимали сопротивляющегося пациента.
– Мы сверили позицию флота с картами, лорд. Мы думаем, что находимся где-то на периферии Рутанской марки. Безусловно, за пределами радиуса местной системы обнаружения.
– Рутан. Одно из завоеваний Дорна. Нам ожидать присутствия Седьмого Легионалегиона?
– Маловероятно, – ответила Лотара. – За последние годы было мало докладов о его действиях за пределами Сегментум Соларсегментума Соляр, так что я сомневаюсь, что мы встретимся с ними раньше Тронного мира. Если только он все еще наша цель.
Под ногами тихо вибрировала палуба. Бросив беглый взгляд на ряды тел в комнате, Кхарн повернулся и собрался выйти без лишних церемоний.
– Прикажите всех сжечь. Не беспокойтесь на счет похоронных церемоний. И немедленно задействуйте нашего нового навигатора. Мы должны быть готовы.
– Готовы к чему? Лорд Аврелиан руководил нашими совместными нападениями от системы к системе, а теперь он ушел. У нас нет цели.
– Мне не нужно разрешение Лоргара на ведение войны, – прошипел Кхарн, переступив бессознательное тело Скане. – Теперь мы сами по себе, Лотара. Мы будем служить нашему примарху. И больше никакому.
''Что за варпорожденное колдовство может превратить пласталь и адамантий в пульсирующую плоть? После возвращения на Нуцерию я часто проходил по этим залам, но они по-прежнему тревожат меня. Здесь пульс огромного реактора корабля словно становится настоящим сердцебиением.
''
''Вот только сейчас меня больше беспокоит тишина за ударами сердца.''
''Когда-то это была широкая колоннада, которая вела к триумфальному залу Ангрона. Вестибюль с его огромными дверьми, широкие ступени, ведущие все вниз и вниз. Давным-давно, после Де’шеаДеш’еа, горстка нас стояла здесь и узнавала, что его продолжительные промежутки тишины могли предвещать.''
''Вздувшиеся и пронизанные венами эти живые залы почти, но не полностью, скрывали древние миры, которые украшали арку высоко над головой.''
IRA VINCIT, IN SANGUIS LAVANTO.<ref> Гнев побеждает, купаясь в крови .</ref>
''XII Легион Двенадцатый легион теперь и в самом деле купается в крови''.
''Два воина стоят под этой надписью. Их громоздкие доспехи «Катафракт» оставили вмятины на палубе, там, где они прохаживали вперед и назад. Они облачены в красное, медь и бронзу, в подражание марсианской броне примарха с поздних лет Великого крестового похода.''
''Его зовут Таругар. Обычный, ничем не примечательный центурион, который занял свое место в предполагаемой почетной страже примарха после того, как я убил его предшественника Борока и ушел. Таругар даже не заслужил эту жалкое место.''
''Он – не чемпион Легионалегиона.''
''Я не замедляю шага. Иду прямо на них. Второй воин поднимает цепную глефу и запускает моторы.''
''Щелчок-вой тяжелых приводов терминаторского доспеха выдают его намерения. За миг до слишком очевидного выпада, я одной рукой отбиваю лезвие вниз и ломаю сапогом рукоять оружия.''
''Таругар рубит когтями раз, другой. Нырок. Поворот. Заход за спину. Другой легионер пытается схватить меня, удержать на месте для убийственного удара. Его сила чудовищна. В легких не хватает воздуха. Я срываю комбиболтер с его бедра и прижимаю ствол к голому лбу.''
''– Ангрон хоть знает твое имя, Таругар? Сомневаюсь. Прочь.''
''Он скрипит зубами. Он борется не со мной, но с Гвоздями Мясника. Я читаю моих братьев с той же легкостьлегкостью, как и нашего отца, и чувство самосохранения Таругара вскоре перевешивает его потребность дальше испытывать себя против любимого сына примарха.''
''– Будь ты проклят, Кхарн, – шипит он. – Надеюсь, он сожрет тебя заживо.''
''Я молча и свирепо смотрю на него, отодвигая засов и распахивая двери. Он отворачивается, ругаясь едва слышно на гортанном награкали.''
''Не чемпион Легионалегиона. Не подходящий страж для нашего примарха.''
''Если у нас все еще есть примарх, которого нужно охранять.''
''Не ведай страха. Не показывай страха. Не показывай ни жалости, ни сомнения.''
''Раньше мы много раз играли в эту игру – примарх и я. Я пытался извлечь уроки из каждой полученной взбучки.''
''С последним шагом я оказываюсь в триумфальном зале.''
''Я замираю. Меня останавливает слово, наполовину сформировавшееся на моих губах, но произнесенное вслух другим голосом.''
''Я всматриваюсь вглубь зала. В пространство между грудами черепов. В своды высокого потолка. Единственный свет исходит из вестибюля за моей спиной. Я медленно осторожно решаюсь сделать еще один шаг вперед, и под ногой хрустят разбросанные осколки костей. Я не вижу моего примарха, но, по крайней мере, точно знаю, что он все еще здесь.''
''На плитах, словно брошенная игрушка, лежит изувеченная половина легионера – его нижняя часть. Она увенчана выступающей петлей сломанных позвонков. На вмятом керамите боевого доспеха следы больших зубов. Не вижу смысла гадать, кем он был и где остальная часть его тела.''
''Там.''
''Глаза Ангрона тлеют собственным адским светом, хотя намного меньше, чем в последний раз, когда я стоял перед ним в этом месте. Тогда его нечеловеческий взгляд был свирепым и зловещим, и никто из нас не мог долго выдерживать его. Убийственный взгляд самого смертоносного творения бога.'' ''Но сейчас демон-принц смотрит на меня с чем-то похожим на… настороженность?''
''Он присел в тени своего трона, и для существа с такими дарованными варпом размерами и великолепием это немалое чудо.''
''Я беру себя в руки и делаю осторожный полупоклон. Отвести взгляд означает пригласить смерть. Я неотрывно смотрю на освободившееся чудовище.''
''– Сир, это Кхарн из Восьмой роты.''''
'''– Кхорн…'''
'''– Это ты прикончил ее?''' – ''спрашивает он. Вопрос застает меня врасплох.''
''– Нет. Она покончила самоубийством. – Я представляю, как этот разговор может закончиться, и решаю, что дальнейшие подробности станут ненужным риском. – Мы не знаем причины. Но подготовили замену.''
''Примарх медленно тянется к своему клинку, наполовину засыпанному осколками зала, но не забытому. Когда его пальцы смыкаются на покрытой чешуйчатой шкурой рукояти, вытравленные на черном металле руны начинают пульсировать несветом, от чего за моими глазами шипят и гудят Гвозди. Это оружие не похоже на Дитя кровопролития Кровопролития или Медный зуб, ни на любое другое, что раньше использовал Ангрон. Оно выковано исключительно для него, и оно всегда голодное.''
''Я видел, как оно разрубает корпуса имперских боевых танков.''
''Я не могу вспомнить, когда в последний раз так долго разговаривал с ним. Я медленно и осторожно опускаюсь на пол, удостоверившись, что наши взгляды не отрываются друг от друга. Я отвечу на любой вопрос, каким бы рутинным он ни был, если это удержит его в этом состоянии еще ненадолго.''
''– Смертные – слабые существа, сир. Без улучшений они живут меньше ста лет, и большую часть этого времени проводят в страданиях. Но госпожа Ниша Андраста каким-то образом прожила дольше и обладала на удивление хрупким разумом. Возможно, она не позволила себе понять, чем становится ваш Легионлегион.''
''Ангрон становится чересчур неподвижным для существа, способного на такой сверхъестественный и непредсказуемый гнев.''
'''– Мой Легионлегион''', – ''рычит он.''
''Я не отвечаю. И жалею, что сел так близко к нему.''
'''– Что происходит, Кхарн?'''
''В моем возбужденном разуме возникают не прошенными непрошенными слова тюремщик и игрушка, почти заставляя меня вздрогнуть. У меня нет причины считать, что демон-принц может читать мои мысли, но, тем не менее, они вызывают чувство вероломности и непочтительности.'' ''Я задумываюсь над ответом.''
''– Мы следуем за вами, сир. Мы пойдем за вами в вечность.''
''– Вот – двойной гребень ремиссума, напоминает клинковидные рога. Когда воин на арене понимал, что теряет разум, когда он проливал слишком много крови и больше не находил радости ни в чем другом, тогда он надевал его, как предупреждение врагам. Схватка будет сангвис экстремис. До смерти. Мои братья и я поняли, что было бы храбро и благородно объявить себя лишенным надежды, сир. Лишенным искупления.''
''– И когда Псы Войны стали Пожирателями Миров, многие из наших ветеранских рот украсили таким образом свои шлемы. Мы хотели, что чтобы вы знали – мы скорбим вместе с вами, и что каждая битва, в которой мы бьемся подле вас, будет до смерти.''
– '''Не для тебя!''' – ''рычит он''. – '''Этот знак не для тебя!'''
''– Значит, вы помните достаточно, чтобы знать – это не привело ни к чему хорошему, сир? Мы пытались узнать ваше прошлое, и вы убивали нас за это. Мы пытались праздновать разрушение цепей, и вы убивали нас за это. Мы пытались научить вас, как Империум ведет войны, а вместо этого вы вбили Гвозди Мясника в наши черепа, чтобы мы, в конце концов, перебили друг друга, и избавили вас от хлопот.''
''Ангрон без предупреждения издает рев нечеловеческой ненависти и ярости, настолько громкий, что задрожали пластины моего доспеха. Огромный клинок опускается пылающей дугой, в один миг уничтожив его трон из черепов, который мы сделали по его приказу.''
''Я держу глазами закрытыми секунду или две – насколько мне хватает смелости. Меньше чем в метре от меня тяжело дышит демон. Когда он говорит, я вижу, как блестят в его пасти острые железные клыки.''
'''– Если хочешь проявить себя передо мной, Кхарн из Легионалегиона, тогда ты должен пойти этим путем до самого его конца. Мы все рождены проливать кровь, но благосклонность бога не дается легко или быстро. Ты должен заплатить за нее кровью и черепами. Кровью, чтобы залить звезды, и бесчисленными черепами. Крестоносец скажет тебе то же самое.'''
''– Вы говорите о лорде Аврелиане?''
''Я медленно выдыхаю.''
''– Как мы и опасались, сир, Несущие Слово покинули нас. Наш флот теперь один, посреди Сегментум сегментума Ультима.''
'''– Тогда почему ты держишь меня здесь? Почему держишь в темноте?'''
– ''Это ваш флагман, сир. Ваше место среди нас. Мы вместе проливаем кровь, чтобы вы могли остаться.'' ''Он вздрагивает, зажмуривается и испускает мерзкий звук, который почти похож на хныканье.''
– '''Нет. Нет. Легион – не мой, больше нет. Кровавый Бог бог зовет меня. Зовет к себе… чтобы… чтобы…'''
''– Сир, уверяю вас, вы свободны…''
''Демон-принц поднимается в полный рост, раскрывает свои кожаные крылья так широко, что они почти касаются столбов по обеим сторонам зала. Палуба под его раздвоенными копытами начинает содрогаться от бушующих вокруг нас потусторонних энергий. Он снова ревет, от чего с арок сыпется пыль.''
'''– Я получу кровь! Кровь! Кровь для Кровавого Богабога! Кровь для моего повелителя Кхорна!'''
''Руны на его клинке пульсируют в такт с его черным сердцем, освещая самые острые углы его выкованной в преисподней брони. Я жду, когда его удар снесет мою голову с недостойных плеч.''
Легионер, проходя мимо, на миг задержал на ней взгляд.
– Ты побрила голову.
Она пожала плечами и поднялась на командную платформу, вложив в ножны боевой нож.
Она вытерла воображаемую грязь между медными кнопками на клавиатуре подлокотника.
– Итак… лорд Ангрон отдал нам новые приказы? У нас есть конкретная цель?
Кхарн покачал головой.
– Прикажи мастеру Теву связаться с его товарищами-навигаторами на флоте, – ответил он, – и проложить курс на ближайшую оккупированную систему. Если мы хотим, чтобы наш примарх продержался до того, как достигнем Тронного мира, то должны принести жертву.
Флот Пожирателей Миров бороздил пустоту во главе с «Завоевателем». За флагманом волочились несколько поврежденных медвежьих когтей. Огромные магнитные гарпуны стучали об иссеченный корпус спешащего корабля. Он пренебрегал всякой стратегией, кроме как безотлагательной гонкой за кровопролитием. Первым, на кого они наткнулись, стал мир леденящего холода Текели. Дом для одного из огромных комплексов-донжонов, возведенных Рогалом Дорном на пике крестового походпохода. Он задумывался как оплот, из которого будущие поколения смогут править значительным населением Рутанской марки. В те невинные времена искренне верили в идеи галактического Единства и Имперской Истины, и даже XII Легион легион неохотно согласился, что может наступить день, когда они смогут навсегда отложить свое оружие.
Конечно, этого не произошло.
Не было ни орбитальной бомбардировки, ни пустотной войны. Пожиратели Миров просто набросились на планету, отчаянно желая почувствовать под ногами твердую землю и оружие в руках. Небо почернело от ошеломляющей мощи десантного штурма – от высоких горных перевалов до замерзших морей. Защитники знали, что уже обречены.
Манипула машин из Легио Танатарис – единственного подразделения Титаникус в секторе – приняла командование над местным гарнизоном. Развернувшись на низменностях за стенами донжона с наземными силами секуторов, занявших земляные укрепления на их флангах, они собирались заставить предателей дорого заплатить за каждый метр земли.
Легион прибыл не с целью разрушить бастион, но вырезать всех до последнего мужчин, женщин и детей на Текели.
Это продолжалось несколько дней. Пока действовала вокс-сеть , открытые каналы наполнились какофонией мучительных криков, предложениями о капитуляции и мольбами о пощаде. Наконец, все растворилось в прерывистых помехах.
На восьмой день, когда пал последний из титанов, зловещая тень, наконец, раскинула крылья над самыми высокими бастионами донжона, а в небесах багровая молния разорвала тучи.
''Мы взбунтуемся, как он взбунтовался.''
''Мы будем убивать не потому что нам приказывали, но потому что мы живем ради этого. Кровь и боль, и ничего более.''
''26.''
''Это последнее дополнение к самой подлинной форме поклонения, которое я могу представить. Оно ярко и кроваво светится в углу дисплея визора. Это успокоительный противовес яростному тиканью Гвоздей…''
''Вел-Хередар в самом деле хорошо меня знает.''
''30. 31.''
''Это не братское состязание прежних дней. Это мои подношения Кровавому Богубогу. Я докажу свою ценность количеством их черепов, ведь они все, что я могу предложить вместо своего перед окончанием каждой новой битвы.''
''Текели. Хорган Прайм. Даброск и все три его луны. Стенир. Орбитальные города над Парлиаксом. Следующий мир, чье название я забыл. Небе VI. Небе II. Потоп.''
