3865
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
м
… – мы …мы прибыли в захваченную систему. – Он минуту изучал меня, нахмурив лоб. – Вы не взяли свое пикт-устройство?
Нет описания правки
Я надеялась увидеть новую цивилизацию, сотворенную из голого небосвода. Великий крестовый поход. Название этого галактического предприятия вызывало в уме образы победоносных парадов и символов Императора, возводимых на приведенных к согласию мирах. Все, что я увидела – это серые блоки, которые складывали друг на друга, пока их пересчитывали налоговые инспекторы. В качестве летописца меня выбрали документировать эти события для будущих знаний человечества. Это задание казалось таким грандиозным, а заключенный в нем замысел – изощренным и в то же время величественным, достойным Императора Человечества. Одного восстановления Империи Земли было недостаточно, этот процесс должны увидеть все последующие поколения, процветающие благодаря ее существованию, чтобы не забыть, каким тяжелым трудом был создан их рай. Тем не менее, Император не очень то и думал о 382-м экспедиционном флоте. Будучи одной из бесчисленных оперативных групп обеспечения, следовавших за Легионами легионами и Имперской Армией, 382-й выполнял задачу по переселению десятков тысяч гражданских лиц под надзором терранских бюрократов. Его охрану обеспечивали несколько боевых кораблей и полк Имперской Армии. За два года после отбытия с Терры у меня было достаточно возможностей записать первую пахоту полей, церемонии закладки первых камней будущими гражданскими сановниками, а также множество скучных речей только что назначенных имперских командующих.
Когда корабль под неординарным названием «Звездный перевозчик XXVI» приготовился к переходу в систему Вестогорн, я как обычно уединилась в своей каюте. Я не любила варп-переход. Мне казалось, что выход из варпа сильнее сказывался на теле и разуме, чем вход в него, хотя многие люди уверяли меня в ошибочности такого взгляда. Поэтому я легла на кровать, чтобы отвлечься от неминуемого перехода, и стала просматривать многочасовую пленку с пикт-снимками, на которые я сняла сервиторов на нижней палубе, охраняющих огромные зерновые машины, загруженные на станции Элдгарад. Я откладывала это утомительное задание именно по этой причине.
– Зовите меня Эннилин, – сказала я, как всегда в тех случаях, когда он был таким официальным.
Мне захотелось провалиться под землю из-за своей оплошности. Та еще летописец, забывшая принести записывающую технику.
Когда двери шаттла, севшего на полетной палубе, открылись, я не знала, чего ожидать. Истории о Повелителях Ночи были редкими, без особых подробностей, но всегда несли общую особенность. Эти легионеры, мягко говоря, были безжалостными. Среди летописцев ходили слухи, что Легион легион Повелителей Ночи наслаждался пытками, его воины городились ужасом, который сеяли их атаки.
И если судить по коротким беседам с коллегами на промежуточных станциях и орбитальных платформах, репутация Повелителей Ночи только ухудшилась после воссоединения со своим примархом.
Так что я ожидала какие-то наглядные свидетельства этой репутации, когда ступила на борт «Сумрака», флагмана Восьмого Легиона легиона и тронного корабля печально известного Конрада Кёрза.
Вместо этого меня поразила обыденность увиденного. Помимо шаттла, доставившего меня с транспортного судна, в отсеке находились два десантно-штурмовых корабля, чьи бронированные корпуса были выкрашены в полуночно-синий цвет Легионалегиона. Вдоль одной из стен располагались различные машины и ряды контрольного оборудования. Я продолжила осматриваться, за один оборот захватив внутренние двери, окна рубки управления и ее единственного обитателя – скучающего дежурного в простой белой одежде, а затем огромные ворота, которые ограждали отсек от космоса.
В остальном ангар был пуст. Определенно лишенный гостеприимства, как и страшных трофеев и пугающих украшений.
– Да, я хотела увидеть настоящий крестовый поход с тех пор, как меня отобрали для корпуса летописцев.
Он кивнул. Несколько секунд спустя снова с шипением открылась дверь, и вошел другой космодесантник. У него было худое лицо, не без приятных черт, хотя два шрама с левой стороны, идущие через лоб и щеку, придавали воину выражение постоянной насмешки. Затем я поняла, что нижний шрам мало влияет на его надменное поведение – губа Повелителя Ночи кривилась от пренебрежения, пока взгляд оценивал меня. Если хищную натуру Кёрза я воспринимала, как холодное, практичное чувство, то в этом воине я заметила признаки чистой злобы. Он был не просто убийцей, но тем, кто получал удовольствие от того, что делал.
– Это мой советник, капитан Яго Севатарион, – сказал Кёрз. – Он даст вам то, что вы хотите.
Севатар усмехнулся, превратив нижний шрам в злобный изгиб.
– Ничего особенного, летописец. Ради вас мы летим медленнее. – Он хлопнул рукой в перчатке по толстой трубе фиксатора. – Будь это боевое снижение, ваш позвоночник сломался бы пополам, даже, несмотря на это.
Рывком ожили посадочные двигатели, резко замедлив наш спуск. Кровь отхлынула от моей головы, и меня вдавило в сиденье, несмотря на помощь фиксаторов. В глазах заплясали пятна, и я почувствовала головокружение.
Я думаю, это продолжалось несколько секунд, хотя по ощущениям дольше. Раздался скрип шасси о землю, и мы жестко сели. Меня отбросило на стенку фюзеляжа. Заскрипели фиксирующие упряжи, освобождая отделение Повелителей Ночи, которое сопровождало нас. Севатар надел шлем и повернул его с шипением запирающих замков. Личина была сделана в виде клыкастого черепа, больше всего смущали два крыла летучей мыши, раскинувшиеся на гребне и имитирующие символ Легионалегиона. Севатар вытянул сверху оружие с длинным древком. Режущая часть с цепными зубьями немного изгибалась. Сами зубья сверкали в ярко-красном освещении десантного корабля. Оружие было таким же жутким, как и его владелец.
– Это будет опасно? – спросила я, когда он ударил кулаком по кнопке расцепления моей фиксирующей системы. Брусья с мягкими накладками поднялись вверх, а пояс соскользнул с моей талии, словно змея. Опираясь для равновесия об опорную балку, я наклонилась и вынула из рундука под сиденьем пикт-устройство.
Отделение выбралось наружу, как только рампа опустилась, переходя на бег. Грохот их сапог по металлической решетке оглушал. Я вместе с Севатаром вышла следом обычным шагом. Когда мы сошли с рампы на разрушенную улицу, звук усилился, а в воздухе закружила пыль.
Я подняла пикт-устройство, вставила его в мой оптический приемник, и, моргнув, активировала записывающий аппарат, чтобы все, на что я смотрю, можно было позже перемотать и отредактировать. Такой была особенность видеолита, несовершенного хранилища, настолько же экспериментального, насколько оптического. Мой опыт и инстинкт фиксировали картинку, чтобы рассказать происходившую вокруг меня историю.
– Записывайте, что хотите, только не идите туда, – сказал Севатар, указав на задымленное небо слева от нас. Низкие тучи освещались трассерами и клубами полускрытых взрывов, в то время как из пылающих башен изливалась черная пелена. – Примарх предпочел бы, чтобы вы остались живы.
– Некоторые из них плохо слушали, – ответил он. – Другим стало тошно от увиденного, и они улетели. Возможно, где-то еще остались некоторые из них, но я сомневаюсь, что сейчас они в состоянии описать хоть что-то. Война оказывает неприятный эффект на тех, кто видит, но не ведет ее.
– Множество летописцев без проблем сопровождают Легионылегионы, – отметила я. – Вы мне угрожаете?
– Ни в коем случае. Просто те летописцы не видели в действии Повелителей Ночи…
Он поманил меня пальцем, а затем кивнул в сторону «Громового ястреба». Хотя я понимала, что, скорее всего, иду навстречу своей смерти, как и та колонна людей далеко внизу, но не смогла не подчиниться.
Полет занял всего минуту, возможно и меньше, и оказался намного менее волнующим, чем спуск через атмосферу. Когда рампа снова опустилась, Севатар вывел меня на другую крышу, в это этот раз укрепленного здания.
Там ждал Кёрз, стоя у бруствера и глядя на сцену внизу.
– Согласие или смерть.
'''Глоссарий'''
