3879
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
м
Нет описания правки
{{Книга
|Обложка =BrokenCity.jpg|Описание обложки =|Автор =Крис Райт / Chris Wraight|Автор2 =|Автор3 =|Автор4 =|Автор5 =|Переводчик =Brenner|Издательство =Black Library|Серия книг =|Сборник =[[Сломанный город / Broken City (сборник)|Сломанный город / Broken City]]|Источник =|Предыдущая книга =|Следующая книга =|Год издания =2021
}}
Впрочем, санкционер-сержант Марта Онорова всегда была осторожна. Перед каждым назначением она проверяла свою экипировку. Держала оружие чистым и упакованным, отмечала свои коробки с боеприпасами в арсенале. Шептала правильные молитвы машинным духам, когда необходимо было использовать десантный корабль или штурмовую наземную машину – всю технику, которую она водила среди городских шпилей аккуратно и внимательно.
Все это, вся проделанная работа, окупалось на задании. Теперь она сидела на корточках в темноте, покрытая тяжелыми, уложенными внахлест черными пластинами противоосколочной брони. Комплект-ноктис сохранял ее невидимой в глубоком сумраке. Визор шлема показывал путь впереди – серо-зеленый слой искусственной расцветки, мерцавший при движениях головы. В правой перчатке она сжимала изящный служебный лазпистолет – тихий, но мощный. Левая была свободна, но держалась неподалеку от набора ослепляющих гранат на поясе.
Не все ее коллеги относились к делу настолько добросовестно. Некоторые позволяли власти ударить им в голову. Некоторые пили или принимали наркоту. Иные по характеру были ничем не лучше тех головорезов, которых им следовало бы держать в узде. Таких она избегала. Полировала эмблему Варангантюа – свернувшуюся змею – на нагруднике, чтобы та была чистой и ясно видимой. Знала "Лекс«Лекс-Алекто" Алекто» – зачем он нужен, что может сделать, чего не может. Поддерживала навыки, поддерживала остроту ума, поддерживала выучку тела.
Онорова по привычке активировала функцию транслексера в аугметической радужке.
Справа появилась едва заметная вспышка света, которую шлем уловил, изолировал и опознал как дерганые перемещения ручных люменов. Их несли ее цели, а у тех не имелось оснований ожидать, что она явится за ними. В конце концов, это было их царство – мир подземных туннелей, где так скверно пахло и водилось столько заразы, что спускаться сюда отваживались лишь безумцы и те, кто был очень хорошо защищен.
> Первый визуальный контакт.
Онорова помедлила секунду, дав свету снова померкнуть, а затем скользнула за угол. Она ускорила шаг, двигаясь полу-трусцой полутрусцой и полагаясь на устойчивость ботинок с толстым протектором. Дисплей шлема начал выхватывать прочие фрагменты – тепловые сигнатуры, эхо шумов – а она отмечала результаты.
Моргнув, Онорова вызвала экран карты и увидела, куда направляются цели: зал, часть большой насосной станции, где были запирающиеся люки, а также выходы на поверхность и к конечным станциям магнитного поезда. Если они двигались туда, значит намеревались выйти наружу и добраться до транспорта. Оказавшись в железнодорожной сети, они могли попасть куда угодно в громадном лабиринте жилого анклава Востока.
> Вступаю в бой.
Она отключила паутину прозрачной карты в шлеме и побежала. Сток вперед вилял, извиваясь словно кирпичная змея, пока она не увидела то место, куда шли цели – высокую металлическую стену в полосах ржавчины, проклепанную и с двумя ребрами жесткости, утопающую в старинных нечистотах. Содержимое стока с клокотанием уходило дальше, падая в зарешеченную трубу. Единственной примечательной деталью на невыразительной поверхности стены был входной люк – массивный круг потускневшей стали, окаймленный толстой кромкой и покрытый коркой коррозии. Из канала к нему вела шаткого вида лесенка.
Она прицелилась и с треском выпустила одиночный лазерный импульс, отправив его в сужающийся дверной проем. Услышав удивленный всхрюк, бросилась вверх по лестнице, перебирая руками, и протолкнулась в щель.
Она увидела мужчину в дешевой броне – крупный, мускулистый, серая кожа и всклокоченный гребень волос на выбритом скальпе – державшегося за кровоточащий живот. Беззвучно выстрелив ему в горло, Онорова оттолкнула тело в сторону и двинулась за остальными бандитами. Сейчас она уже чуяла «топаз» – в неразбавленной форме наркотик обладал сильным запахом. Таким его транспортировали в пакетиках и капсулах, готовя к переработке для потребителей в жилых кварталах. Он лип к одежде, будто пыльца к насекомым, и от него было нелегко избавиться.
> Один устранен.
Третий бандит нашел себе убежище – какой-то хрипящий кожух регулятора – и выпустил несколько зарядов наугад. К тому моменту она уже успела низко пригнуться и броситься в укрытие, а пули врезались в скопление труб наверху. Одна лопнула, окатив ее обжигающим паром, и температурные датчики брони сошли с ума.
Она вырвалась из– из-под грохочущей струи, рассчитывая, что машинный дух шлема захватит цель. Лазерный импульс попал присевшему бандиту в голову, прожег скверно сделанный шлем и выбросил красное облачко с другой стороны.
> Один устранен.
Оставался только Зеркой. Она потеряла его из виду среди пара, но все еще слышала звук двигателя транспорта ровно впереди, на другом конце открытой рокритовой скалобетонной платформы. Можно было побежать сразу туда, перехватить его до того, как он успеет удрать.
Однако так она бы оказалась на виду, пусть и ненадолго. Зеркой был из коварной породы сточных крыс, и по ее предположениям он затаился где-то между машин и ждал, когда она бросится к транспорту, зная, что так у него появится шанс.
Выйдя из гущи пара, она снова поймала его тепловой сигнал. Он сидел на корточках справа, забравшись вглубь металлических внутренностей пары теплообменников. Ожидающий магнитный транспорт стоял у конечной станции, на открытом месте в двадцати ярдах прямо по курсу. Водителя не было, двигатель работал вхолостую.
– Гражданин, покажись! – крикнула она. Ее голос заскрежетал из нашлемного вокса. – Бегство тебе уже не поможет.
Она услышала, как он выругался.
– Ага. Скажи это моей свите.
– Свита. Громкое слово для маленькой шайки.
– В чем дело? Не хочешь мне сказать?
Она украдкой подобралась чуть ближе к его позиции, сохраняя между ними массу укрытий. Тихо, аккуратно задвинула в свой лазпистолет полностью заряженную энергоячейку.
– Это должно быть очевидно. На моем участке слишком много грязи. Грязи, которая исходит от тебя.
– Проклятье. Вам же все известно. Твой старшина – Мхуров. Спроси его, как это работает. Он знает.
– Я уже спросила. Думаешь, мы не общаемся?
Зеркой снова выругался. На сей раз он казался более взвинченным, словно раздумывал, не совершить ли еще один бросок.
– Это зона алеф, Востока, седьмой класс, – произнес он. – Хибары, кучи дерьма. Подряд по мне.
Она придвинулась еще ближе, пытаясь определить, в какую сторону он кинется. Пойдя налево, он должен будет покрыть всего несколько ярдов, но окажется без защиты. Если пойдет направо, ему придется пробираться к выходу через отвратительную мешанину шипящих механизмов машин, что его замедлит. Ей требовался всего один выстрел – судя по виду, под его одеждой не было спрятано никакой приличной брони.
– Тогда у тебя должны быть разрешения, – сказала она.
Он рассмеялся.
– Разрешения? На такие штуки?
– Именно. Мне надоело вывозить тела, Эро. Я ощущаю потребность все подчистить.
– Ты… ты знаешь мое имя?
– Я уйму всего про тебя знаю.
Тогда он и рванул, вылетев из– из-за укрытия – двигаясь влево, мчась к транспорту и свободе. Онорова предполагала, что он выберет другой путь, поэтому пришлось подстраиваться, смещая вес вбок и прицеливаясь. Она выпустила два лазерных заряда – один прошел мимо, второй рассек ему бедро, и он с тонким всхлипом рухнул наземь.
Она сама появилась из– из-за укрытия и подошла к нему, пока он корчился на полу. Выстрелила во вторую ногу, просто для надежности, вышибла пинком боевой нож, который он достал, а затем присела, упершись коленом ему в поясницу.
Принюхалась.
– От тебя ''пахнет'' этим, – тихо произнесла она. – Менее отвратительным оно так и не становится.
Зеркой перестал визжать, стиснув зубы. Он попытался приподнять голову и отступился лишь когда дуло лазпистолета легло ему на затылок, пригибая вниз.
– У меня тут есть друзья, – пробурчал он.
– У тебя нет друзей, Эро.
Он закатил глаза, чтобы посмотреть на нее.
– Мы пришли к соглашению.
– Не со мной.
– И что теперь? Вернешься к Мхурову? Скажи ему, что он лжец. Скажи, что я плюю ему в лицо.
– Ему понравится.
Она отвернула голову перед выстрелом, чтобы кровь не забрызгала забрало. Почувствовала, как тело Зеркоя обмякло под ее коленом.
> Цель устранена.
После этого она убрала свой пистолет в кобуру и обыскала одежду Зеркоя. При нем было несколько капсул лимонно-зеленого порошка – вероятно, образцы. Высокого качества, стоят плиток. Она оттянула воротник его куртки и ощупала ключицу. Палец наткнулся на характерную выпуклость подкожной аугметики. Онорова потянулась за ножом и вырезала ее – должно быть, коммуникационный модуль, который, будучи взломанным, даст больше информации по контактам, раскрыв сеть поставщиков и покупателей. Потом она двинулась ниже, методично выискивая еще чего-нибудь. Нашлось не слишком много – инфожетон, еще один нож, сколько-то материальных кредитов– кредитов-плиток, завернутых в сальный бумажный конверт.
Она снова уселась на корточки. Все это было довольно жалко. Никто не мог сколотить состояние, торгуя «топазом» в муравейниках под жилым анклавом – те, кто ворочал плитками, находились далеко, под защитой частных армий и укрепленных шпилей. Какие бы беды ни приносил Зеркой, сколько бы жизней ни погубил и сколько бы насилия не учинил, он все равно был нечесаным оборванцем, способным опереться лишь на нескольких бандитов в плохо сидящей броне, и его легко мог бы устранить любой в седьмом классе, у кого нашлась бы стоящая команда. Несомненно, он мечтал о том, чтобы быстро подняться по лестнице. Вот почему он держался заносчиво, убивал людей, приобретал врагов. Предоставленный сам себе, он мог стать более крупной проблемой. Поэтому она не стала предоставлять его самому себе.
Выбравшись оттуда, она двинулась назад тем же путем, каким пришла: через насосную станцию, через едкую вонь канализации, повторяя змеящийся подземный маршрут, пока не поднялась по скользкой служебной шахте обратно на уличный уровень.
Она вылезла наружу, чувствуя себя грязной. Вокруг стояла суета: между домами брело полным-полно рабочих. На улице было темно и шумно, воздух казался спертым от людских запахов. Вибрирующие наземные машины медленно прокладывали себе дорогу сквозь толпу, ревя предупреждающими клаксонами. Над головой возносились виадуки, черные на фоне кроваво– кроваво-красного ночного неба, на экранах-хамелеонах вспыхивали и рассыпались торговые объявления. На архитравах огромных башен гербовая змея Варангантюа сходилась с имперской аквилой, а по приподнятым рельсам между цилиндрами темных жилых башен с лязгом проезжали магнитные поезда. Все было массивным, оно поднималось выше и выше, распространяясь, словно рокритовоскалобетонно-асфальтовая чума, разрастаясь, бурля, полнясь смрадом опасности и энергией.
Она глубоко вдохнула. В воздухе едко пахло прометием, он был влажным, некомфортно горячим, но все же лучше, чем в канализации. Она выполнила то, за чем ее отправили, имела подтверждение убийства, и теперь оставалось только вернуться в Бастион, чтобы заполнить рапорт для аналитиков.
Довольно скоро на горизонте показался громадный профиль командного Бастиона – огромный массив темного гранита, подсвеченный прожекторами, в равной мере внушительный и неприступный. Над ним парили ударные корабли «Журов», несшие свою службу среди полчищ кружащих сервочерепов. Она попадет туда со следующего перекрестка, взлетев по въездным рампам под взглядами стрелковых башен и экранов авгуров.
Однако она направлялась не туда, пока что. Ее влекло на еще одну встречу, тоже в глубине жилого анклава Востока – разваливающегося конгломерата, состоявшего пополам из гниющих промышленных установок и запущенных съемных жилищ. Онорова увела машину с главной дороги, снова нырнув в сумрак нижнего города. Наверху мигали люмены, водянистые и блеклые на фоне неприглядной ночи. Она двинулась вглубь, пропетляв под чередой низких рокритовых скалобетонных арок, пока не подъехала к кирпичному фасаду. Высоко над ней неуклюже двигались суспензорные люмены, которые отбрасывали на поблескивавший асфальт внизу крайне мало света. Она вылезла, заперла машину, а затем зашагала к стальной двери, покрытой отшелушивающейся красной краской. Пахло отходами, с примесью трудноопределимых химикатов.
Она постучала в дверь. Через какое– какое-то время сдвижная панель отдернулась, и наружу высунулся металлический считыватель идентификаторов. Онорова сняла левую перчатку и позволила машине взять частичку крови. После этого считыватель отодвинулся, и панель захлопнулась.
Вскоре она услышала тяжелый лязг отодвигаемых засовов. Дверь распахнулась внутрь, показались темный вестибюль и крутая лестница. На улицу хлынул запах неочищенного «топаза». По меньше мере трое охранников держались в тени, не препятствуя ей, просто создавая угрожающий вид. Они были хорошо вооружены – лазкарабины, шокерные палицы – и носили приличную броню.
На одном из диванов, откинувшись, сидела женщина. Она была крупной, толстеющей, с широкими щеками и жидкими волосами. Одета в алое платье с высоким воротом. По одной из обнаженных рук спускались бандитские татуировки. К левому ботинку был пристегнут игольник.
– Здравствуй, Ливия, – произнесла Онорова, усаживаясь напротив.
Женщина поглядела на нее сквозь котиновую дымку.
– Не ожидала тебя здесь увидеть, – сказала она. – Тебе было рискованно приходить.
Онорова потянулась за пакетом с уликами и положила его на стол между ними.
– Тебе больше нет нужды беспокоиться насчет Зеркоя. Он решил выйти из бизнеса.
Ливия фыркнула.
– Умный человек. А зачем являться сюда, чтобы мне сообщить?
– Потому что у него были друзья. Четверо. Меня начинает утомлять валить бандитов, Ливия. Очень утомлять.
– Ты не выглядишь утомленной.
– Это не так просто, как было раньше. Мне нужно заниматься настоящей работой, а не только зачищать для тебя твоих конкурентов.
Ливия посмотрела на нее с кислым видом.
– Ясно. Больше плиток, верно?
– Было бы полезно. Чтобы сохранять все это в тишине, чтобы Мхуров был не в курсе, требуются усилия.
Секунду казалось, что женщина может и отказать. Однако в конце концов она кивнула. Онорова ощутила укол боли под глазным яблоком: радужка обрабатывала платеж. Пятнадцать процентов – сойдет.
– Благодарю, – произнесла она, вставая и оставляя пакет с уликами на столе. – Там есть то, что ты захочешь прочесть.
Ливия не подняла глаз.
– Тебе следует быть осторожнее, блюстительница, – сказала она. – Не думай слишком много о том, как все работает. Это путь к неприятностям.
Онорова уже уходила.
– Я никогда не думаю слишком много. Я просто боец, ты же видишь.
После этого она двинулась вниз по лестнице. Последила взглядом за бандитами в вестибюле, но те лишь свирепо смотрели на нее. Она вышла наружу, направилась к своей машине, села в нее, заперлась.
Мгновение она сидела на водительском месте, глядя на чащи жилых башен впереди, полуосвещенные россыпью точек люменов, громоздящиеся друг на друга, гудящие от туч атмосферных кораблей и сервочерепов. Под каждой из этих башен был подвальный уровень, а затем – подземный муравейник, уходящий вглубь, становящийся темнее. Она повидала слишком много таких. Через какое-то время возникало чувство, словно ты там живешь. Возможно, они оставляли свой след, через какое-то время. Возможно, его будет нелегко стереть, когда настанет тот час.
Онорова запустила двигатели. Когда машина пришла в движение, она включила средства очистки контрольных устройств, удаляя из когитатора заданий и транслексера все записи своих действий. Вернувшись в Бастион, она заполнит обычные рапорты – отстрел толпы, зачистка отребья, уничтожение культов в грязных домах, заполненных грязными людьми. Она сделает это тщательно, заметая следы, не придавая чрезмерно чистого вида – ровно настолько, чтобы Мхуров смотрел куда-нибудь в другую сторону.
Ей нужно было так поступить. Так все и шло, шло всегда. Ливия знала это. Зеркой знал это, как бы он ни утверждал обратного. Сержантского довольствия едва хватало на базовые пищевые пайки. Так зарабатывали на жизнь.
