Изменения

==Легион, поражённый проклятьемпроклятием==

Повелители Ночи были легионом, давным-давно ступившим на путь к собственной погибели. Истоки избранного ими пути можно найти на далёкой Терре и в загадочных планах Императора, однако горькая развязка для Восьмого наступила среди тусклых звёзд Восточной Окраины. Как и положено легиону со столь дурной репутацией и ужасающим обликом, Повелители Ночи не станут мириться с предначертанной им судьбой и не примут её без кровопролития. Первые признаки ожидающего их рока проявятся среди сумятицы и разрушений Ереси Гора – на что укажет даже сам Ночной Призрак, и легион обратится к оргии насилия в стремлении освободиться от проклятья проклятия своего примарха. Однако это был не конец, уготованный для легиона и увиденный Конрадом Кёрзом в тысячах проклятых грёз, а всего-навсего преддверие грядущего ужаса. Несмотря на весь мрачный пыл Повелителей Ночи, они расходовали его попусту, обвиняя посторонних в поразившей бойцов порче и стремясь обрушить свой гнев на невинных. Однако порча, которой они стремились положить конец, таилась в самом сердце VIII легиона – гноящийся нарыв, сотворённый рукой Самого Императора во имя планов, непостижимых умам простых смертных. И болезнью этой был сам Конрад Кёрз.

Поражённый проклятьем проклятием предвидения – фрагментарным даром, которым был наделён и его генетический отец – Конрад Кёрз узрел мрачную долю, ожидавшую его самого и всех его сыновей по ту сторону Ереси Гора. В прежние времена он стремился бороться с этими вероятностями, противостоять грядущему в надежде, что его тёмные видения рассеются, что пролитой им крови и отобранных его рукой жизней будет достаточно, чтобы хоть немного изменить дорогу к грядущей эпохе. Конрад Кёрз жаждал, чтобы терзавшие его разум образы тёмного и ужасного будущего исчезли без следа и позволили ему обрести место в империи среди звёзд, которую стремился построить его Отец. К сожалению, даже после того, как Гор разрушил планы Императора и изменил судьбу всего Империума, видения Кёрза остались неизменными, а проклятьепроклятие, в которое он уверовал всей душой – неизбежным и не подлежащим изменению. Борьба, которую Ночной Призрак вёл так долго, и бесчисленные смерти – всё это было совершенно напрасно, и осознание этого стало истинной катастрофой для разума примарха, более опасной, чем любая рана, и ни один хирургеон был не в силах исцелить этот недуг. Таким образом, к началу Трамасского крестового похода повелитель VIII легиона был полностью готов принять свою судьбу, упиваясь тщетностью своего существования и пугающей правдой, которая, как казалось примарху, открылась перед ним.

Подобный сценарий развития событий станет типичным после возвращения Кёрза в свой приёмный дом, при этом даже миры, преимущественно сохранившие верность его драконовским законам, подвергнутся ужасным наказаниям, чтобы Повелители Ночи могли удостовериться в их верности. Пока другие предательские легионы были заняты пробными атаками на миры вдоль ведущих к Терре варп-маршрутов, а Парамар и Карадок превратились в громадные поля сражений для военачальников, грызущихся за труп Империума, Повелители Ночи развязали свою личную войну. Ибо возвращение Кёрза ознаменовало собой не просто начало новых завоеваний во славу Гора, но претворение в жизнь определённой части видения, с давних пор терзавшего Ночного Призрака, следующим шагом на пути, начало которому было положено после подъёма знамени Гора над Исстваном. В погружении Нострамо и её соседей в пучину безумия и разврата, в разгоревшейся войне между братьями он узрел начало собственной гибели и вечного проклятьяпроклятия, что будет преследовать его легион. Это была судьба, которую примарх всё ещё пытался отрицать, хотя его методы всё больше основывались на отчаянии, а не на хитрости, и он даровал воинам своего легиона полную свободу действий, дабы искоренить все признаки грядущего рока, стереть пятно предательства кровью и, быть может, изменить саму судьбу.

Бойня на Исстване V навеки останется на скрижалях истории как первый вооружённый конфликт между примархами, однако в действительности всё обстоит иначе. Существует один-единственный случай, имевший место задолго до Исствана и Просперо, когда один из сыновей Императора набросился на своего собрата и нанёс ему тяжкие ранения. То, что центральным действующим лицом этого инцидента является Конрад Кёрз – уже давно не секрет для исследователей архивов Императорского Дворца дворца и вряд ли способно удивить тех, кто знал об этом проблемном отпрыске Владыки Человечества.

===Цена бесчестьябесчестия===

Хотя историки рассматривают Трамас в качестве ратного поля для противостояния Повелителей Ночи и Тёмных Ангелов, этот далёкий сектор по совместительству окажется ареной, на которой будет проходить ещё одна битва – битва за душу Конрада Кёрза. На фоне Трамасской кампании в рядах Повелителей Ночи разворачивался свой собственный незримый мятеж. Два обличья Восьмого легиона сошлись в мрачной братоубийственной войне за контроль над своим легионом и его примархом. Одна из сторон желала возвращения тех славных дней, когда Повелители Ночи сражались в рядах легендарных воинств Империума и представляли собой военную силу, с которой следовало считаться. Помыслы других были устремлены только на грабёж и убийство среди диких звёзд на окраине имперского пространства. Гор предложил им свободу своим восстанием, и в этом была суть трагедии Повелителей Ночи – в новообретённой свободе их ожидало лишь отчаяньеотчаяние, как в падении их примарха, так и в упадке легиона.

Они стремились к созданию собственного звёздного королевства при режиме Гора – вотчины, где они могли бы править так, как подобает воинам Повелителям Ночи, мало тревожась о планах Ночного Призрака, зачастую туманных и малопонятных. Видным членом этой фракции был Накрид Тол, рекрутированный в городах-ульях Нострамо в последние годы его существования и обучившийся искусству войны в бандитских разборках своей юности и жестоких чистках позднейших кампаний Великого крестового похода. Для него и ему подобных Кёрз был далёкой фигурой, одержимой диковинными предсказаниями и пророчествами, что держали примарха на коротком поводке. Если бы только представилась возможность удержать Ночного Призрака подальше от поля битвы, оставив его во власти своих грёз и сожалений – тогда Повелители Ночи могли бы сбросить путы и заставить возопить сами звёзды. Тол и его соратники видели, что Галактика готова для свежевания – отныне и впредь каждый, кто присоединился к Гору, мог заявить права на то, в чём отказал им Великий крестовый поход. Настало время, когда фавориты Императора – вроде Ультрамаринов Ультрадесанта или Имперских Кулаков – вынуждены будут утратить былое могущество, ибо настал час тех, кто когда-то скрывался в тенях великого плана Того, кто на Терре.

Несмотря на тот факт, что Восьмой легион продолжал бороться за внимание своего генетического отца, изо всех сил пытаясь спасти его или подтолкнуть к вечному проклятьюпроклятию, Конрад Кёрз удалился с глаз своих сыновей и впал в фугу, которая только усугубила конфликт внутри легиона. Он с давних пор боролся с ужасным будущим, терзавшим его в грёзах – проклятом осколке отцовского дара. В молодые годы Кёрз добивался порядка, проливая кровь нечестивцев под руководством Императора и своих братьев. Он стремился обуздать свой дар и заглянуть за пределы открывшихся ему ужасов – а сражаясь за Гора, примарх пытался заглушить видения в убийствах. Ни один испробованный Ночным Призраком метод так и не сработал, и его тёмная доля оставалась неизменной и неотвратимой. Первые признаки грядущего уже проявились: коррупция пустила корни в его городах, невзирая на всю пролитую кровь и сковывавший души людей страх, и случилось то, о чём он однажды пытался предупредить своих братьев – Империум погрузился в гражданскую войну. Для слабого проблеска будущего, который Ночной Призрак был в состоянии постичь, последующие события казались неизбежными – десять тысяч лет кровопролития и смертей, что будут продолжаться спустя многие годы после его собственной кончины.

После провала своих попыток противостоять увиденной судьбе в секторе Нострамо и на ранних этапах Трамасской кампании, Конрад Кёрз отказался от продолжения войны и уединился в наполовину построенной крепости на Тсагуальсе. Там он и проведёт большую часть кампании, заточив себя в клетку из отчаянья отчаяния и давая выход своему разочарованию в череде всё более безумных и жестоких выходок, встревоживших даже Повелителей Ночи. Какое-то время примарх пребывал в унынии – полный злобы на тщетность своей борьбы, он вытравливал свою боль на шкурах несчастных заключённых, которых затащили в его логово. В отсутствие Ночного Призрака Тол и его сторонники бросили Повелителей Ночи в бой по всему сектору, и число убитых врагов для них было гораздо важнее стратегической ценности их действий. По мере того, как примарх всё чаще уклонялся от своих обязанностей владыки VIII легиона, всё больше власти оказывалось в руках Накрида Тола и ему подобных. Севатар и другие воины из ближайшего окружения примарха оставались привязаны к нему, будучи не в состоянии выступить в авангарде кампании и оставить примарха во власти психоза. Всё, что им оставалось – ожидать новых приказов и умолять Ночного Призрака отбросить уныние и вернуться к войне.

И тем не менее, этого так и не произошло. После того, как уцелевшие корабли Повелителей Ночи собрались воедино, а их командиры согласились с новым планом благодаря аргументам Севатара или клинкам его союзников, в дело вмешались два врага, преследовавших Повелителей Ночи со времён их прибытия в сектор Трамас. Первыми из них стали Тёмные Ангелы – воплощение гнева Императора, получившее ужасающую форму и мощь, воины, с которыми невозможно было сравниться в открытом бою. Чёрные корабли их армады вышли из варпа, их орудийные залпы были карой за высокомерие Повелителей Ночи и свершённые ими прегрешения – угольно-чёрный клин буквально проложил себе путь сквозь остатки флота VIII легиона. Впрочем, один лишь вражеский удар навряд ли смог бы положить конец надеждам Повелителей Ночи на спасение – Лев и его сыновья могли ранить их, ранить тяжко, но не убить, однако у них всё ещё оставался шанс скрыться и начать обратный путь к славе. Судьбу их решит второй враг, безусловно, наиболее смертоносный из этих двоих – угроза, от которой они никогда не сумеют по-настоящему избавиться. Едва Повелители Ночи приблизились к заранее установленной точки точке для варп-перехода, который должен был привести их обратно к Гору, Ночной Призрак пробудился ото сна.

Неспособные игнорировать приказы своего генетического отца и не желая бросать его на милость лоялистов, многие из легионеров присоединились к самоубийственной атаке в самое сердце флота Тёмных Ангелов. Быть может, то была последняя попытка Ночного Призрака найти смерть от рук своего брата и избежать ужасающей участи, которую он предвидел, или же ничто иное, как брошенный во врага последний отравленный дротик, но факт остаётся фактом – его атака не имела ни малейшего шанса остановить или задержать Тёмных Ангелов. Вместо этого Кёрз расколол то немногое, что осталось от Повелителей Ночи. Те, кому удалось вырваться из боя, практически вслепую скрылись в варпе, рассеявшись по галактике Галактике и не сумев реформировать легион в соответствии с его былым образом, в то время как те, кто вернулся сражаться по приказу своего проклятого хозяина, подверглись практически полному уничтожению.

Все убийства, свершённые Повелителями Ночи для возрождения легиона, все невзгоды, которые пришлось пережить воинам Восьмого – всё было напрасно, обратившись прахом из-за действий Ночного Призрака. Сыны Нострамо стали ядом, распространившимся по жилам Империума, их вездесущие разрозненные отряды сеяли хаос и смерть повсюду. То был следующий этап кошмаров Конрада Кёрза, кошмаров, что наконец-то обрели плоть – легион оказался в одном шаге от ожидающего их забвения и вечного проклятьяпроклятия, в одном шаге от смерти самого Ночного Призрака, убитого по приказу его Отца в будущем, которого примарх так надеялся избежать. Для пойманного в ловушку на борту флагмана Тёмных Ангелов и вынужденного уйти в изгнание Кёрза последним жгучим ударом плети, последним криком отчаянья отчаяния стало осознание того, что он сам в ответе за исполнение этого проклятьяпроклятия. То был конец Конрада Кёрза, конец того немного, что оставалось от погрузившегося во тьму беспокойного сына Императора. Всё, что осталось – это Ночной Призрак и смерть.

Облачённый в модифицированный доспех Mk IV, предпочитаемый элитой Рапторов Повелителей Ночи, мастер охоты Каргас – типичный пример легионера Повелителей Ночи на заключительном этапе Трамасского крестового похода. Обратите внимание на многочисленные ужасные трофеи, украшающие его броню – данная практика получала всё большее и большее распространение в рядах Восьмого легиона после обретения примарха. Намалёванные на прикреплённых к броне листах пергамента значки нострамских банд, по всей видимости, служат наглядным отражением внутренней вражды, терзавшей легион изнутри. Немногое осталось от старого Восьмого, когда-то покинувшего Терру облачённым в мантию воинской славы, поскольку даже старейшие из ветеранов-терранцев к тому времени стали частью порочных и кровожадных нострамских культов, заразивших Повелителей Ночи – по мере дальнейшего развития Ереси Гора это проклятье проклятие будет только усиливаться.

Исповедуя уникальный вариант философии VIII легиона, Когорта Кромешников использовала особую тактику подавления неприятеля властью страха. В преддверии сражения весь бронетанковый арсенал Когорты выстраивался перед лицом врага, сплочённые ряды полуночно-синей бронетехники превращались в сплошную линию из стали и керамита, а оглушительный рёв их двигателей заглушал любые другие звуки вокруг. Множество противников Повелителей Ночи оказались не в силах выдержать подобный натиск и в отчаянии бросали свои позиции – таким образом Когорта Кромешников привела легион к бесчисленным победам. Тем не менее, в годы Трамасского крестового похода 17-й пришлось столкнуться с куда более грозным испытанием в лице Крыла Железа Тёмных Ангелов. На Шеоле IX объединённая мощь Когорты Кромешников противостояла отдельным подразделениям Крыла Железа, действующим в составе атаковавших этот мир войск Тёмных Ангелов. В последующем побоище сошлись несколько сотен бронированных машин – Когорта Кромешников стремилась связать Тёмных Ангелов боем и тем самым выиграть для своих собратьев время на эвакуацию. Воинская гордость и с давних пор оттачиваемые навыки мало помогли Когорте, посрамлённой ловкой тактикой и реликтовыми боевыми машинами Крыла Железа. Повелители Ночи были вынуждены использовать свои самые редкие и ценные образцы бронетехники в ходе отчаянных засад и сдерживать интенсивность боевых действий, чтобы избежать лишних потерь. Бойня на Шеоле оказалась столь разрушительной, что из восьми закреплённых за Когортой сверхтяжёлых машин лишь двум удалось пережить сражение и спастись в ходе эвакуации. Каждая из них получила настолько серьёзные боевые повреждения, что не могла принимать участие в бою на протяжении нескольких месяцев.