Бюрократы, masseditregex, Администраторы
3094
правки
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
{{В процессе
|Сейчас =9
|Всего =11
}}
[[Категория:Перевод в процессе]]
Нет описания правки
{{Книга
|Обложка =Demise.jpg
== '''Глава 9''' ==
Последним, что он услышал, стал звук, с которым кромка колокола раскроила ему череп.
== '''Глава 10''' ==
– Достало их?
– Кой-кого, – сказал Гитзит и оглянулся через плечо. – Хорошая работа, Напырь. Напырь? Ты где?
– Вона там, – ответил Краснозявка, указывая через окно на далекую фигуру, которая неслась навстречу церковной крыше.
– Ай. – Гитзит скривился, когда Напырь врезался в камень. – Чо стряслось-то?
– Тупой говнюк веревку не отпустил, – со вздохом произнес Краснозявка. – Отдачей его прям с башни снесло. И все ж прицел был неплох.
– Ага.
– Скока юдишек осталось?
– У них еще ж другая лестница есть, – отозвался Гитзит. – Все лезут. Чо у нас со снарядами?
– Плохо, – сказал Краснозявка. Под руководством Красного Гоббо гроты продолжали обшаривать звонницу на предмет всего, что стоило скинуть, но даже у их чудесных талантов мародерства имелись пределы. Гоббо перехватил его взгляд и пожал плечами.
– Походу, все, – снова вздохнул Краснозявка, посмотрев на Гитзита. – У тебя есть чо?
– Ага, – кивнул тот, потянувшись под одежду. – У меня еще есть Разбрызгуха.
Он извлек орочий пистолет, баюкая его обеими руками.
– Ты ж ее даж поднять толком не могешь.
– И чо? Зажму где-нить. Крючок всего раз дернуть надо. Оно неизгладильное впечатлялово оставит.
– Эт точно, – произнес Гоббо, приблизившись к двоим гротам. Он улыбнулся Гитзиту, а затем посмотрел на Краснозявку. – А ты чо? Как хошь след от себя оставить?
– Наверное, как Напырь вон там, – ответил Краснозявка, кивнув на красное пятно на крыше внизу. – Бедный говнюк.
– Дык ты спрыгнешь чтоль? – поинтересовался Гитзит с плотяодной ухмылкой, но Краснозявка не ответил. Его взгляд оставался прикован к крыше. Мигиз утверждал, что внизу есть выход. Так близко.
– Чо такое? – спросил Гоббо.
Краснозявка молчал. Он сосредоточенно смотрел на сложную последовательность блоков и канатов, наморщив лоб и подергивая губами. Гроты не являлись прославленными математиками, но наиболее смышленые из них обладали интуитивным пониманием физики, относящейся к метательным снарядам.
Он указал пальцем.
– Ежели мы веревку спустим побоку…
– Не прокатит, – сказал Гитзит. – Оно все покрыто теми статуями крылатых юдишек с ихними шипастыми мечами. Веревка зацепится, и эт еще если говнюки по итогу не наколются.
– К тому ж внутри башни окна есть, – пробормотал Гоббо. – Они ж нас спалят. Будут внизу ждать с пушками.
– Напыря не увидели, – ответил Краснозявка. – И прилета вон туды. Если б мы сумели намутить трос до крыши и съехать вниз, свалили б до того, как они поймут, чо творится.
– И как жеж мы это сделаем?
– Нам гарпун надо. С тросом. У моего старого босса такой на грузовозе был.
– Нету у нас гарпуна. И способа им пальнуть.
Краснозявка не ответил. Вместо этого его взгляд заметался между Разбрызгухой и острым наконечником жезла Красного Гоббо.
Марварри не мог отвести глаз от образа Сангвиния – самодовольного, ханжеского лица, скрывавшего подлинную чудовищность Империума.
Оно украшало центральный колокол церкви, который сейчас лежал у основания башни. Сила столкновения расколола пол в считанных дюймах от его ноги, и камень покраснел от крови тех, кто не успел отпрыгнуть в сторону. Наверху слышались стенания культистов, отскочивших с пути колокола и теперь цеплялись за растрескавшуюся кладку. Оставалось только гадать, что они намеревались делать.
В момент удара комиссар был на середине воодушевляющего обращения. Странное дело, он ожидал бы от падения звучности, как у раската грома, однако помимо укола боли ощутил только слабое шипение, будто воздух выходил из покрышки.
Он оторвал взгляд от колокола и посмотрел на единственную оставшуюся лестницу. Те культисты, которые еще держались за нее, застыли, в ужасе таращась на окровавленные останки своих соратников.
– Видите! – взревел Марварри. Голос звучал странно приглушенно. – Они были недостойны, но вы уцелели! Это доказывает, что наше дело правое! Боги защищают нас, Истинных Сынов Лоргара!
Он ожидал чего-нибудь, в идеале – радостных криков одобрения. Однако кроме звона в ушах была только тишина. Даже когда несколько из них открыли рты, словно чтобы заговорить, их губы трепыхались беззвучно, как у рыбы.
Погодите. Кое-что было. Едва уловимое.
– Что? – заорал он, приложив руку к уху и подавшись поближе к культисту на нижней перекладине лестницы.
– Не всех нас они защитили.
Марварри уставился на него. Должно быть, культист осознал свою ошибку, поскольку попытался пойти на попятную. Но Марварри не слышал его пустословия, только слабый звон в своих ушах и шум крови, стучавшей в висках. Он вскинул силовой кулак, на котором полыхнуло энергетическое поле, и пробил грудину человека. Между губ того выплеснулась кровь, и он продолжал издавать нечто, выглядевшее похожим на крик, даже когда его глаза закатились, и жизнь покинула тело.
Так лучше. Это было необходимо комиссару.
Он развернулся к своим оставшимся слугам. Последним пятерым верным. Нет, четверым – один был погребен под колоколом. Они совместно тащили икону Хаоса, на сборку которой он потратил столько времени.
– Оставьте это здесь, – велел он, кивнув на подножие башни. – Мы помажем ее кровью этих мерзостных зеленокожих.
Один из них задрал все три своих брови. Марварри еле-еле различил его голос:
– Мой господин, разве мы не должны были помазать ее кровью жреца?
– Неважно, откуда течет кровь! – ощерился Марварри. – Им нужно лишь видеть, что мы исполнили наш обет.
Комиссар бросил взгляд на окно, где приближалось пылевое облако. Теперь он был уверен, что это какая-то техника. Он не слышал двигателей, но уже начинал подозревать, что у него лопнула как минимум одна из барабанных перепонок.
Они были близко. Требовалось покончить с этим.
– За дело! – зарычал он, после чего потянулся к лестнице. Перекладина взорвалась под его рукой. Проклятый силовой кулак! К счастью, остальная часть выдержала, а передние культисты уже почти добрались до вершины. Время пришло.
Он успел одолеть около трети пути наверх, когда услышал рев орочьего пистолета.
– Не высоковато чутка?
Грот нервничал: его уши были прижаты, а в голосе слышалась легкая дрожь.
– Ага? – произнес Краснозявка, отрывая полосу от накидки грота и вручая ее тому. – Страшнее, чем тут наверху остаться и меня бесить?
– Не…
– Дык пшел, – зарычал он, перекидывая тряпку через веревку и поднимая недомерка. Грот схватился за тряпку обеими руками, все еще плотно прижимая уши от ужаса. Краснозявка отпустил его, и он с воплем отправился по тросу в направлении импровизированного гарпуна, сделанного из жезла Гоббо. Несмотря на то, что им выстрелили из Разбрызгухи, тот остался цел и теперь торчал из крыши внизу.
– Добрался? – спросил Гоббо. Он прислонился к стене, сцепив руки под своей шинелью.
– Не до конца. Тряпка лопнула. Но он все ж встает, так шо не могло оно сильно плохо быть. Следующий!
Похоже, горстка оставшихся гротов не рвалась в добровольцы. Не велика неожиданность: это были те, кто пережил уже произошедшие испытания. То есть они не были тупыми, а только тупой грот вызывается куда-либо добровольцем.
– Ну, мелюзга! – предпринял попытку Краснозявка. – Следующий кто?
Тишина. Проклятье, юдишки почти до них добрались. Он уже видел, как один добрался до верха лестницы, и в люк просунулась цепкая рука, которую отвадило только то, что Гитзит треснул по ней камнем.
Следовало просто спасаться, спуститься по тросу и бросить их. Но ему требовалась шобла.
– Им пока неохота уходить, – произнес Гоббо. – Эти карапузы теперь жесткие. Они ж без драки не побегут. Неважно, скока сюды мутяшных юдишек ломится, или скока из ихних лиц ядовитых щупалец лезет. Эти парни скорей выберут медленно перевариваться в глотке…
Внезапно началась потасовка: гроты отпихивали друг друга в сторону, пробираясь к веревке. Краснозявке пришлось отбиваться от них прикладом своего палила, в котором давно кончились боеприпасы.
– По одному за раз! – рявкнул он. – Весу много, порвете ж ее!
Ему едва удавалось их сдерживать. Каждый из гротов отчаянно старался спастись, и их исступление грозило убить всех. Но они не слушали, не…
Выстрел вышиб кусок кладки в нескольких дюймах от его головы. Он застыл, как и прочие гроты. Они все как один повернулись и увидели, что Красный Гоббо свирепо глядит на них через очки, наставив на группу свою винтовку.
Он закашлялся, и Краснозявка увидел, что его губа испачкана красным.
– Угомонитесь, говнюки, – с уперком произнес он. – Мы ежели между собой драться будем, то все помрем. Нужно по очереди. Один за раз.
Озадаченные гроты заморгали.
– Эт как работает?
– Без понятия. Стройтесь друг за дружкой. Типа как когда жратву дают, только без всего пырялова и воровства.
Они задумались. Это определенно был иной подход. Самый сообразительный из них поднял руку.
– Кто первым пойдет?
– Вот он, – сказал Гоббо, указывая на случайно выбранного грота, которого не требовалось подбадривать. Он закинул свою тряпку на веревку и помчался навстречу относительной безопасности церковной крыши.
– Постройтесь и двигайте, – велел Гоббо. – А я за вами буду приглядывать.
– Ага? – насмешливо ухмыльнулся один из них, посмотрев за край. – Оттудова снизу?
– Нет. Отсюдова сверху. Я последним пойду.
Грот нахмурился, будучи не в силах это осмыслить. Да, альфы в шобле обычно руководили с тыла, но так было только во время столкновения. Когда дело доходило до бегства, гроты знали, что надо следовать за вожаком, который, как правило, удирал с поля боя в тот же миг, как что-либо шло не так.
Краснозявка сгреб ближайшего, вздернул его на веревку и отправил в полет. Остальные при помощи локтей и сердитых взглядов образовали подобие колонны. Все, кроме Гитзита, охранявшего лестницу, и Гоббо, который перезаряжал свое стреляло.
Ну, или пытался. У него тряслись пальцы, и ему едва хватило силы взвести курок. Один из гротов наблюдал за этим. Краснозявка схватил его.
– Ты! – сказал он. – За строем следи! Глаза вон туды!
Он пихнул грота в остальных, а затем подошел к Гоббо.
– Помощь нужна, старикан? – спросил он.
– Помощь? Брось, я ж Красный Гоббо, – отозвался тот голосом, который сочился самоуверенностью. Но Краснозявка даже через шинель видел, как у него дрожит нога.
– Тебя ж ранило, дык?
– Не так сильно, как если юдишки сюды доберутся, – ответил Гоббо. – Гитзит! Далеко они?
– Несколько ступенек, – отозвался грот. – Последний упал, и другие поосторожней. Кажись, один из них назад пойти пытается. Но следующий по-любому пыряло в глаз получит.
– Хорошо. Я прям тут буду, прикрою тебя, – сказал Гоббо. Но Краснозявка слышал дрожь в его голосе и видел кровь, которая запятнала его руку, когда он сунул ее под шинель. Даже кожа выглядела неправильно: зеленоватый оттенок приобрел слегка чрезмерную серость.
Гоббо бросил взгляд на Краснозявку. Выражение его лица под очками не поддавалось расшифровке.
– Чо ты на меня так глядишь? – произнес он. – Ты ж в курсах, Красный Гоббо не может помереть. А щас помоги мне эту пушку зарядить, у меня малость палец болит.
Краснозявка пригнулся рядом с Гоббо и оглянулся через плечо. У других гротов дело шло так быстро, как только можно было надеяться. Казалось, их страх ненадолго позабылся, и побег теперь скорее напоминал катание. Один даже попытался пройтись по веревке, разведя руки. Ему удалось сделать неожиданно много шагов, прежде чем он камнем рухнул с троса к ликованию собратьев-гротов.
– Але! Соберись! – рявкнул Красный Гоббо. – Пули вот сюды заряжаются, а ты смотришь через ентот прицел. Ясно?
Краснозявка кивнул, изучая пулю, которую задвигал в камеру.
– Эт большой заряд, – сказал он. – Юдишку без проблем вынесет.
– Точняк.
– Прикинь, с чем-то таким можно было б даже у орка в башке дыру пробить.
– Кто ж его знает? – ухмыльнулся Гоббо. – Верно. Механизм заряжен. Гитзит?
– Чо? – спросил грот-крепыш, поднимая голову.
Именно это его и спасло.
Останься он в той же позе, пуля бы расколола ему череп. А так она пробороздила лоб, выдрав приличный кусок плоти прямо над изуродованной глазницей. Гитзит повалился назад, клинок выпал из его пальцев. Внизу Краснозявка слышал юдишек. Те уже почти до них добрались.
– Хватай его и вали! – прохрипел Гоббо, тяжело поднимаясь на ноги. Он покачнулся, но сумел поднять оружие, наставив его на открытый люк. Появилась голова, но всего на миг – черепная коробка разлетелась от силы выстрела Гоббо. Тело опрокинулось и, судя по звукам, снесло кучу юдишек, набившихся на лестнице позади него. Краснозявка бросился вперед, захлопнул люк и закинул себе на плече руку Гитзита, наполовину неся, наполовину волоча его к канатной дороге. Последние гроты как раз отправлялись.
– Отлезь, – невнятно пробормотал Гитзит с остекленевшим взглядом. – Мне норм. Норм драться. Только направь меня на них.
– Лады, – ответил Краснозявка, наматывая обрывок тряпки вокруг веревки. – Прост вот это держи реально крепко. Не отпускай, пока я не скажу. Усек?
– Ага, усек, – отозвался Гитзит, покачиваясь. Краснозявка не был уверен, понимает ли грот, что происходит, но с этим он мало что мог поделать. Он спихнул Гитзита с башни и обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как люк разлетелся на куски. Взрыв сбил Гоббо с ног, и тот распростерся на полу, прежде чем успел выстрелить.
Снизу появилась фигура, одетая в том же стиле, что и Гоббо – на голове фуражка, тело завернуто в шинель. Но на лице этого юдишки был оскал, почти что достойный орка, глаза покрылись прожилками, между губ извергалась слюна. Правая рука оканчивалась механизированным кулаком, который мерцал от энергии. По сравнению с мощной орочьей силовой клешней оружие выглядело дохлым, но его было более чем достаточно, чтобы размазать грота.
– И это мой враг? – произнес он, переводя взгляд с Гоббо на Краснозявку. – Вы, жалкие твари, дорого мне обошлись. И чего ради? Ваши жизни никчемны, даже для зеленокожих. Животные. Вредители. Я посланник Темных Богов. Я помазан их милостью. Скоро я вознесусь в ряды их самых доверенных служителей. В мою славу будут сгорать миры. А вы будете не более чем пятном, оставшимся за мной, и скорбеть о вас станут только ваши внутренние паразиты!
Он сделал шаг в направлении оглушенного Гоббо, занося кулак.
Ему в голову попало брошенное палило. От этого у него лишь покосилась фуражка. Однако юдишка замедлил ход и повернулся, вперив свои полные ненависти глаза в Краснозявку.
Тот моргнул. С чего юдишка таращился на него? Да, его рука была вытянута, из чего можно было заключить, что, возможно, это он швырнул оружие, вызвавшее обиду. Однако это казалось маловероятным и было совсем не в его духе. Краснозявка огляделся по сторонам, надеясь, что нападение совершил какой-то другой грот. Не тут-то было.
– Не терпится, да? – сердито воззрился на него юдишка. – Почему ты ищешь смерти?
– Реально без понятия, – сказал Краснозявка, пожимая плечами. – Похоже, она просто приходит.
Юдишка нахмурился, словно не мог разобрать слов.
– Ты?.. Ты смеешь унижать человеческую речь своим мерзким ртом ксеноса?
– Может. А ''ты'' посмел кровь лить на мой клевый пол? У меня тут было милое местечко, пока твои парни не пришли и не устроили бардак. У меня были толстые стены, кой-какие симпотные блестяшки. Даже ручной юдишка.
– Жрец! – взревел юдишка. – Вы забрали его у меня! Это было мое подношение!
Он бросился вперед, выбрасывая удар, который мог бы разорвать танк. Краснозявка поднырнул под него, полыхнуло силовое поле, и замах опалил ему левое ухо. Столкновение раскололо каменный балкон, и на мгновение Краснозявке подумалось, что человек потеряет равновесие и упадет навстречу смерти. Однако в последний миг рука того резко распрямилась и схватилась за трепыхавшийся канат, который раньше удерживал колокола. Он выровнялся и развернулся к гроту.
– Ничтожество, – заорал юдишка. – Нечто столь слабое, как ты, неспособно противостоять мне. Я наделен силой Темных Богов! Я их сосуд, их жрец!
Об его грудь разорвался заряд.
Броня выдержала, кое-как, но удар выбил веревку из его хватки. Юдишка зашатался, размахивая руками и ловя канат, но не попадая по нему. Он потянулся вперед, выставив обе руки и пытаясь опереться на балкон. Однако силовое поле все еще было включено, и камень разлетелся от его прикосновения.
Он опрокинулся, пропал из виду и опустилась тишина.
Краснозявка обернулся, ожидая новых нападающих. Но к дальней стене башни прислонялся Красный Гоббо, а его винтовка была направлена на то место, где раньше стоял юдишка. Он закашлялся, рот покрывала кровь. Еще больше пачкало его шинель, струясь из-под складок.
Краснозявка сделал шаг поближе, почтительно свесив уши.
– Хех, говорил жеж тебе, Красный Гоббо не мажет, – хихикнул Гоббо. – Достал его.
– Еще как.
– Ага, ну это, походу, мой последний выстрел, – вздохнул Гоббо. – Клевое стреляло, но отдача у него чутка крутовата.
Он распахнул шинель, открыв окровавленную рану, грубо стянутую скобками. К ней был прикреплен изможденный медицинский сквиг – мелкое создание, которое закачивало в кровеносную систему грота грибные стимуляторы. Но и оно угасало, его резервы были уже давно растрачены.
– Хапнул кусок шрапнели малость раньше, – пояснил Гоббо. – Не смог ее толком закрыть, а пальба из ентой штуки ее открывает. Говорил жеж тебе – пользуй ее только кады нужно. Береги заряды.
– Ты об чем?
Гоббо ухмыльнулся.
– За карапуза меня не держи. Ты ж думаешь ее стырить, как только я помру.
– Ну… это клевое стреляло.
– Канеш клевое. Но оно комплектом идет. Бери и плащ тож. И шапку.
Краснозявка нахмурился.
– Но тады… То есть, я ж буду похож на…
– Ни на чо ты не будешь похож. Ты ж будешь Красным Гоббо. Всегда и навеки. Канеш, пока не помрешь, и кто-нить другой естафету не примет.
– Я… Я ж не Красный Гоббо. То бишь, мне неохота им быть.
– Говнюк ты тупой. Не тебе ж выбирать. ''Тебя'' выбирают.
Он сплюнул полный рот крови, стянул со своей головы фуражку и бросил ее Краснозявке. Его скальп крест-накрест пересекали шрамы, уши были изодраны и обгрызены.
– Слышь, – произнес он. – Все гроты помирают. А время до того проводим, убегая, если могем, дерясь, если надо, и прячась, если думаем, шо оно нам с рук сойдет. А потом помираем. Тебе неохота быть чем-нить побольше? Бегать, потому шо ты их заманиваешь, драться, потому шо тебе оно нравится, и прятаться, шоб к ним подкрасться и в ихнюю спину заточку засадить. Ежели все равно помрешь, разве ж не лучше помереть по-своему? Помереть, потому шо ты сам так решил, а не потому шо босс тебе велит?
– Я все ж думаю, оно лучше не помирать, – отозвался Краснозявка, не отрывая глаз от фуражки.
– Вона как? Ну, к нутрянке этой шапки броня подшита. Оно твою башку защитить поможет. И с плащом так же. Еще против огня недурственно, ежели рядом не болтаться.
Краснозявка кивнул.
– Наверное, енто поможет, – сказал он, пристраивая фуражку себе на голову. – Хотя может кой-какое внимание привлечь.
– Пускай. Гроты-то в тебе нуждаются. Ты ж умник, Краснозявка. Ежели у гротов ваще надежда есть от оркской власти избавиться, тады им нужно руководство. Кто-то, шоб им дорогу указывать и говорить, чо делать.
– А чо с Коммитетом? Как мне с ними-то связаться?
– Коммитет везде, где оно тебе надо, и будет говорить все, чо тебе надо, шоб он сказал, – ответил Гоббо. Его голос начинал слабеть. – А щас слушай меня. Эт важно. Бери очки. Они тебе понадобятся.
– А чо они делают?
– Они ж самая важная часть, – произнес Гоббо, снимая очки трясущимися пальцами. – Они тебе видуху придают.
– Видуху?
– Они типа как зеркало. Кады грот тебя видит, он видит свое ж отражение. Они самих себя видят.
Он улыбнулся, но свет в его глазах уже угасал. Лишившись своего облачения, он уже даже больше не был похож на Красного Гоббо. Просто еще один мертвый грот. Такой же, как и все прочие.
За исключением идеи.
== '''Глава 11''' ==
По ощущениям в голове у Гитзита казалось, будто его ударил смертодред. Тем не менее, он нетвердо поднялся, моргая на пылающем солнце.
Солнце. Это отличалось. Он снаружи? Да, крыша церкви. В него что-то попало, и… Краснозявка его спас? Это не казалось правдоподобным. Изворотливый старый грот имел на него зуб. И все-таки он был тут. Оставался единственный вопрос: где они?
– Эээ… босс?
Рядом с ним, прижав уши, стоял один из карапузов.
– Чо такое? – огрызнулся он. – И боссом меня не зови.
– Дым.
Гитзит проследил за взглядом грота. Горизонт пестрел облаками, и они стремительно приближались. Возможно, это были машины орков, принимая во внимание количество взметаемых ими пыли и песка, но также это могли быть и юдишки. Он прислушался, пытаясь различить рев знакомых двигателей. Однако они находились слишком далеко даже для его чудесного слуха.
Но кое-что все же было: пронзительный визг. Мог это быть двигатель? Если да, звучал он нерадостно.
– Эй, еще кто слышит…
Однако сзади и сверху раздался шум. Гитзит обернулся и как раз успел увидеть фигуру человека, которая неслась с колокольни им навстречу. Падая, тот вопил и умолк лишь когда налетел на статую, установленную у основания башни. Поднятое копье крылатой фигурки пронзило грудь стремительно падавшего юдишки. Пока он сползал вниз по оружию, его глаза резко открылись, а губы раздвинулись в попытке напоследок произнести проклятие. Но глаза закатились, и он затих.
Гроты подкрались поближе, изучая труп.
– Как по-вашему, он вот так вот и хотел? – поинтересовался один из них.
– Без понятия, – сказал другой, пожав плечами. – Походу, шипастые юдишки любят друг дружку на шипы насаживать. Я видал, как они такое делали раньше у церквы.
– Я думал, эт прикол был или типа того?
– Не. Они так делают, шоб ихних богов впечатлить.
– Тупые юдишки, – вздохнкл Гитзит. – Любой нормальный бог сам бы мог тела на шипы понасажать. Горку с Морком никогда помощь с такой фигней не нужна. Боги ж должны быть чем-то, на что ты похожим стать хошь, а не чем-то, что впечатлить пытаешься.
Гроты закивали. Нравы юдишек действительно ставили в тупик.
– Погодь, – пробормотал один из них. – Походу, его спихнули.
Гитзит проследил за его взглядом. На вершине башни стояла фигура. Несмотря на слепящий свет и дым, ни с чем невозможно было спутать фуражку или печально знаменитую шинель.
– Гоббо, – прошептал один из карапузов. – Гоббо их уделал.
Фигура зацепилась своей винтовкой за канатную дорогу и понеслась по ней вниз. Приземление вышло совсем не изящным, она закувыркалась вверх тормашками, а шапка едва не слетела с головы. Однако Гоббо величественно собрался, сорвал веревку со своего легендарного жезла-гарпуна, после чего зашагал к упавшему юдишке и запрыгнул на труп. Поскольку его головной убор был низко надвинут, воротник поднят вверх, а очки закрывали глаза, от лица оставалось немногим больше, чем острый нос и серповидная улыбка.
– Мои друзья, эээ… товарищи, – произнес он, высоко поднимая свой посох. – Нашенские угнетатели лежат дохлыми. Они были большие, и громкие, и на ихних лбах странные штуковины росли, но мы их покрошили! Мы – Леворюция!
Гроты ликующе завопили. Все, кроме Гитзита. Тот пристально глядел на Гоббо, прищурив здоровый глаз.
– Чойта у тебя с голосом? – спросил он.
Гоббо замер и сердито посмотрел на него.
– Может, эт у тебя с ушами? – сказал он. Его голос теперь звучал на октаву ниже, с ощутимым напряжением. – Ты ж оттудова сверху чутка навернулся. Мог чо-нить и отбить.
– Да у меня ухи острей, чем раньше!
– Так хреново, а? – поинтересовался Гоббо. Прыснуло хихиканье, но яростный взгляд Гитзита быстро заставил его умолкнуть.
– Знаешь, об ком мне твой голос напоминает? – произнес Гитзит.
– Ну.
– Об Краснозявке. Куды тот мелкий недомерок делся?
– Краснозявка? – Гоббо нахмурился, постукивая себя по подбородку. – Эт который был? Хитрый, храбрый такой? Ну, боюсь, нету его больше. Отдал жизнь за Дело. И шкуру еще твою спас, могу добавить.
– Хошь сказать, он помер?
– Канеш, – отозваля Гоббо. – Краснозявка, может, и был крутым и популярным мелким гротом, но он жеж не был Красным Гоббо. То бишь, ''я-то'' оттудова еле выбрался. А ежели так, ты реально думаешь, шо он вывез?
– Без понятия. – Гитзит нахмурился. Это действительно казалось маловероятным.
– Дык мозги в кучу собери, – ответил Гоббо. – Коммитету нужны сильные воины с ясными бошками. Сечешь?
– Ага, наверное, – пробормотал Гитзит. – Но не уверен, шо оно важно. Компания на подходе.
Дымные шлейфы были уже ближе, и теперь просматривались машины. Несомненно, это были полуразваливающиеся грузовозы их повелителей-орков. Когда-то у гротов поднялось бы настроение. От знания, что вернулись хозяева, а заодно и даруемая ими относительная безопасность. Однако не было никаких восторженных криков, никакой суеты гротов, которым не терпится поприветствовать прибывших.
– А, ладно, – вздохнул один из них. – Оно потешно было, пока не прошло.
– Прошло? – переспросил Гоббо. – Думаешь, эт чота меняет? Леворюция не кончилась. Она ж ''никогда'' не кончается. Эт нашенская победа была. Мы победили, и мы заслуживаем добычу!
– И чо мы делать будем?
Секунду Гоббо молчал. Казалось, он неотрывно глядит на надвигающуюся орду, но с этими очками было сложно сказать наверняка.
– Мигиз живой?
– Да, босс, – пропищал маленький грот, а затем одернул себя. – Извини. Ага, я живой.
– Хороший пацан, – ухмыльнулся Гоббо. – Тады показывай нам выход. И никому не высовываться. Не хочу, шоб они нас увидели. Не щас.
Орки вели себя вполне предсказуемо: их грузовозы затормозили перед церковью, а пассажиры выпрыгнули наружу и вломились в здание, торопясь пролить какую-нибудь кровь. Задержалась всего парочка, символический арьергард.
Красный Гоббо поправил прицел своей стреляла, наведя его на череп орка позади. Второй будет оборачиваться на звук, что может дать время выпустить еще один заряд. Если же нет, придется рассчитывать, что дело закончит где-то дюжина гротов, возглавляемых Гитзитом. Покончив с этим, они могли бы осмотреть машины. Там может прятаться несколько гротов, недомерки-подносчики и так далее. Он даст им шанс примкнуть к делу.
Этого должно хватить. Будем надеяться.
– Так, Мигиз, ты уверен, шо детонатор у тебя?
– Да, товарищ! – Грот радостно ухмыльнулся, предъявив серебристую трубку, увенчанную большой красной кнопкой. – Готов жахнуть!
– Не щас! Погодь моего сигнала. Кады я пальну, дави кнопку. Оно позаботится об большинстве из них и обо всех юдишках, кто рядом еще ныкается. Остальных я сниму.
Его палец напрягся на спусковом крючке, перекрестье было совмещено с головой орка. Оружие он упер в камень, помня об отдаче и том, чего она стоила телу прошлого Красного Гоббо.
И все же, оно того стоило. Он сознавал это, даже когда вдавил спуск, и приклад стреляла долбанул его в плечо. Он едва почувствовал боль, завороженно следя за тем, как заряд пробил череп орка, и заднюю часть головы вышибло наружу. Второй орк обернулся на шум, но его тут же снесло с ног, когда церковь взорвалась огненным шаром.
Красный Гоббо прицелился в поднимавшегося орка, который осматривал своего упавшего товарища и, вероятно, гадал, почему у того нет затылка. Нажимая на крючок, он поразился тому, как знакома ему эта сцена, и наконец-то понял, с какой целью его предшественник пришел сюда, отыскал Краснозявку и показал тому, кем он на самом деле может стать.
Ведь рана от пули выглядела в точности как то попадание, которое убило Погонщика Килласкана.
[[Категория:Warhammer 40,000]]
[[Категория:Орки]]
[[Категория:Хаос]]
