Просмотр кода страницы Сокрытое в глубинах / Hidden Depths (рассказ)

{{Книга
|Обложка           =Hidden Depths.jpg
|Описание обложки  =
|Автор             =	Сэнди Митчелл / Sandy Mitchell
|Автор2            =
|Автор3            =
|Автор4            =
|Автор5            =
|Переводчик        =Anja
|Издательство      =Black Library
|Серия книг        =Кайафас Каин / Ciaphas Cain
|Сборник           =
|Источник          =
|Предыдущая книга  =
|Следующая книга   =
|Год издания       =2014
}}

{{Цикл
|Цикл           =Кайафас Каин
|Предыдущая     =[[Мелочи / The Little Things (рассказ)|Мелочи / The Little Things]]
|Следующая      =[[Меньшее из зол / The Devil You Know (аудиорассказ)|Меньшее из зол / The Devil You Know]]
}}Кайафас однажды заметил, что лучший способ отыскать местных еретиков – это забиться поглубже в ближайшую дыру. Несмотря на очевидную небрежность подобных его высказываний, Эмберли не могла не согласиться, что в них была крупица истины. Будучи успешным инквизитором (что означало пребывание не только в здравом уме и добром здравии, но и в относительной сохранности тела и души), она не раз за свою карьеру убеждалась в склонности еретиков к тайным встречам в заброшенных туннелях, инженерных каналах и застроенных руинах старых городов, послуживших фундаментом для разросшихся на их костях городских агломераций. Все последователи Темных богов ценили уединение и скрытность, а тот конкретный подвид еретиков, который наиболее интересовал Эмберли, нуждался еще и в складских помещениях для контрабанды.

В то же время торговцы инопланетными артефактами старались обосноваться поближе к посадочным площадкам, где приземлялись шаттлы с небольшим, но ценным грузом. На Железняке таким местом был небольшой вспомогательный космопорт на вершине самого высокого шпиля города-улья. Император упаси, чтобы местным аристократам пришлось несколько лишних часов дожидаться доставки инопланетных лакомств.


– Насколько надежен этот твой информатор? – спросила Эмберли, небрежно просовывая руку сквозь прорезь в накидке, чтобы достать закрепленный на поясе болт-пистолет. Ее темно-синий наряд, по счастливой случайности оказавшийся на пике моды в этом сезоне, как и дымчато-серый облегающий комбинезон под ним, прекрасно сливались с тускло освещенным техническим туннелем, идущим меж складских помещений под посадочной площадкой. Общественные коридоры были вечно переполнены путешественниками и их свитами, не говоря уже о простых работягах, также прибывающих по воздуху, чтобы по пути на службу не осквернять своими стопами владения местной элиты.

– Смотря что понимать под словом «надежный», – ответил Пелтон.

В отличие от Эмберли, он свое оружие - исключительно функциональный лазпистолет, лишенный каких-либо витиеватых гравировок - держал на виду. Эмберли изображала представительницу мелкопоместного дворянства, а телохранители подобных особ любили выставлять свое оружие напоказ, поскольку в большинстве своем слабо представляли, как им пользоваться.

– Для портового отребья он, вроде, та еще шишка, – услужливо пояснила Земельда.

Эмберли мысленно перевела это как «достаточно надежный». Или что-то в этом духе. Сложно было представить себе человека, менее походящего на служанку знатной дамы, чем Земельда, бывшая уличная торговка. Однако, как ни парадоксально, в ее прикрытии никто из случайных встречных и не подумал усомниться, если только, конечно, не заметил выступающий под накидкой лазпистолет. Девушка достала свое оружие на мгновение быстрее, чем Пелтон, и тот с гордостью улыбнулся, радуясь успехам превзошедшей учителя ученицы.

– Действуем как обычно, – сказала Эмберли, вкладывая в голос немного металла, чтобы привлечь внимание своей команды. – Фликер, Земми, вы со мной. Остальные прикрывают сзади.

– В достаточной мере удовлетворительное распределение ресурсов, – заявил Мотт.

Эмберли вздохнула, собираясь приказать ему замолчать, но ученый утих и без подсказки. Очевидно, простое заявление уже запустило в его аугментически улучшенном мозгу сложную цепь мыслительных операций.

– Согласен, – подтвердил Янбел своим характерным каледонским выговором, тоже доставая лазпистолет. Если случится перестрелка, техножрец будет наиболее полезным среди оставшихся в тылу, но Эмберли полагала, что до этого не дойдет. По крайней мере, надеялась. Мотт тоже умел держать в руках пистолет в случае необходимости, но мог также легко зависнуть, погрузившись в вычисление оптимальной траектории полета пули вместо того, чтобы просто давить на спуск. Что касается шестого члена инквизиторского отряда…

– Ракель, – спросила Эмберли, – ты что-нибудь чувствуешь?

– Она стара, – ответил хриплый голос. Псайкер посмотрела в лицо инквизитору и взгляд ее на миг прояснился, – стара, но бессмертна.

– Кто она? – спросила Эмберли, надеясь если не на прямой ответ, то хотя бы на какую-нибудь подсказку. Техноколдовство тау порой бывало непостижимо странным, но их устройства никогда не были по-настоящему живыми. Или бессмертными, что совсем не одно и тоже.

Ракель красноречиво пожала плечами.

– Она поет, – сообщила псайкер, – поет в пустоту, но те люди, они не слышат ее.

– Люди. Хорошо, – Эмберли ухватилась за полученную крупицу информации, – сколько их там?

Ракель показала на пальцах правой руки:

– Вот столько.

– Спасибо.

Эмберли не поняла, какими пальцами псайкер обозначала количество, подогнутыми или оставшимися, но даже худший вариант - пятеро против троих - выглядел весьма недурно, особенно когда двое из пятерых - это она сама и Пелтон, да и Земельда вполне могла за себя постоять. Если только Ракель не пыталась показать больше пяти, но об этом лучше даже не думать.

– Блок номер семнадцать, – напомнил Пелтон полушепотом, хотя едва ли его голос мог просочиться сквозь толстый металл двери, на которую он указывал. Как и все вокруг, дверь покрывал тысячелетний слой грязи, так что Эмберли едва удалось различить ее очертания. «Значит, вероятность засады тоже не велика», – подумала инквизитор. Отпечатки их следов были единственными на многовековом слое пыли, которая при каждом их шаге поднималась облачками почти до колен.

– Янбел? – Эмберли отошла в сторону, освещая для него замок своим фонарем.

По лицу юного техножреца расползлась улыбка.

– Давненько я таких не встречал… – сообщил он, тыкая в панель мехадендритом, внезапно появившимся из-под балахона. – Последний раз я видел такой в музее, тот еще кусок… Ах, ты, маленький гад…

Коридор озарился фонтанчиком искр.

– Кто бы не осквернил этот механизм, он явно был ржавоголовым…

Техножрец достал лазпистолет и от души ударил по панели рукояткой. Эмберли вздрогнула, но к счастью, оружие было поставлено на предохранитель.

– Ну что, сможешь… – Земельда не успела закончить вопрос, поскольку Янбел уже отступил с торжествующей улыбкой. Удерживающие дверь болты, громко щелкнув, отъехали в стороны, и дверь повалилась на пол, произведя при этом звук, который буквально сотряс все замкнутое помещение. Эмберли еще долго слышала его отзвуки, многократно отразившиеся от стен коридора.

– Ничего себе подкрались, – произнес Пелтон и первым нырнул в проход, стреляя из лазпистолета наугад.

Конечно, он ни в кого не попал, но помощник инквизитора и не ставил целью кого-либо убить. Контрабандисты наверняка бросились врассыпную в поисках укрытия, не понимая, какого варпа тут происходит. А может, и нет.

Эмберли, последовавшая в проем за своим помощником, обнаружила огромного огрина, который несся на Пелтона, снося на своем пути плохо закрепленные складские стеллажи, которые, падая, оставили бы вмятину и в корпусе «Носорога». В здоровенном кулаке, по размерам превосходящим перчатку космодесантника, огрин сжимал кусок арматуры, и явно намеревался раскроить череп арбитра. Должно быть, Пелтон заметил движение боковым зрением и начал уклоняться, но слишком медленно, чтобы избежать удара.

Скорость реакции Эмберли оказалась выше. За мгновение до смертоносного удара ее пистолет выпустил болт в голову огрина, размозжив почти непробиваемый череп.

– Классный выстрел, мэм, – восхитилась Земельда, заходя внутрь вслед за Эмберли, и тут же сама открыла огонь по контрабандисту, прячущемуся за ящиком в углу зала. Мужчина взвизгнул и исчез за своим укрытием. Был это крик боли или просто жертва оказалась слишком чувствительна к виду расстреливающей его красноволосой фурии - сложно сказать.

– Я целилась в руку, – сказала Эмберли с искренним сожалением, хотя огрин едва ли мог оказаться полезен - недочеловеки были слишком крепкими, чтобы легко разговориться на допросе, и слишком тупоголовыми, чтобы понять, что на самом деле происходит вокруг.

Другое дело люди. Эти могли поведать о многом и быстро, если были достаточно умны, или чуть погодя, если нет. Эмберли подняла ладонь с инквизиторской инсигнией и выкрикнула:

– Именем Инквизиции, сдавайтесь!

Раздался грохот падающего на пол оружия. Похоже, эти контрабандисты были достаточно сообразительными, хотя некоторые из них впоследствии несомненно пожалеют, что не сражались насмерть, пока была возможность.

– Мы вообще-то не ждали Инквизицию, – сообщил слегка обиженный голос из-за ящика, который только что расстреливала Земельда. Контрабандисты начали по одному выползать из щелей, в которые успели забиться, когда началась перестрелка. Портовая шваль: мужчины и женщины, а в некоторых случаях трудно сказать кто, моргали, словно крысы, проспавшие появление хищника в своем логове.

– Нас никто никогда не ждет, – ответил Пелтон, глядя на собеседника с явным отвращением.

На главаре шайки было одеяние из дешевой ткани, но скроенное по наиболее роскошному фасону, куча побрякушек и слишком сильный одеколон. Он из кожи вон лез, чтобы выглядеть преуспевающим коммерсантом, и это с головой выдавало в нем мелкого жулика.

– Что в ящиках?

– Груз, – ответил мужчина, указывая рукой на ящики и тюки. – Все абсолютно законно, клянусь на аквиле. Вот у меня даже документы где-то были…

– Законно, как Ересь Гора, – высказалась Земельда, пиная ногой ящик, который до этого изрядно изрешетила. Доски раскололись, явив разбитый вдребезги обеденный сервиз и пару белых прямоугольных панелей, которые были спрятаны в супнице. – Это техноколдовство тау.

– Строго запрещенное к перевозке, – добавил сухой голос, – имперским указом номер семьсот семьдесят восемь тысяч шестьсот два…

– Спасибо, Мотт, – поспешно вмешалась Эмберли, пока ученый не начал дословно цитировать, и подозвала поближе остальных, прежде чем снова обратиться к съежившемуся дельцу. – Назови имена. У кого ты это взял? Кто покупатели?

Он молчал, очевидно, пытаясь придумать какое-нибудь фальшивое оправдание.

Эмберли подняла болт-пистолет:

– Поторопись, если тебе дороги коленные чашечки.

– Рад буду помочь, – с готовностью закивал несчастный, рассыпая капельки пота со лба и явно не замечая, что инквизитор блефует. – Мне их передал Бран Ларго, капитан «Вечной веры».

Земельда презрительно хмыкнула.

– Он летает на Гравалакс, вот и привез оттуда эти штуковины. Я понятия не имел, что он такими делами занимается, клянусь на ак…

– Конечно, понятия не имел, – сказала Эмберли с точно отмеренной долей скептицизма, чтобы крысеныш не расслаблялся. – Но тебе придется показать нам все.

– Да, пожалуйста, только нужен орд... – он затряс головой, неожиданно передумав, – делайте все, что хотите.

– Мы всегда делаем, что хотим, – заявил Пелтон. – Преимущество нашей работы.

Подчиненные Эмберли разошлись по складу и начали быстрый, но тщательный обыск, и только Земельда продолжала держать под прицелом уже порядком деморализованных контрабандистов. Ни один из них даже и не пытался сопротивляться, труп огрина на полу был достаточно веским аргументом, да и на промах с такого расстояния рассчитывать не приходилось. Пелтон тем временем разбивал ящики один за другим, и вскоре ему удалось обнаружить с десяток еретических вещиц, спрятанных среди безобидного груза. Мотт и Янбел вполголоса переговаривались, каталогизируя находки. Только Ракель как обычно была сама не своя и бродила кругами, глядя куда-то в пустоту и что-то бессвязно бормоча. Вскоре Эмберли заметила, что псайкер движется по определенной траектории, наворачивая концентрические круги вокруг одного из складских стеллажей, словно подверженная силе притяжения.

– Фликер, – тихо позвала Эмберли.

Пелтон поднял голову и проследил за ее взглядом. Коротко кивнув, он пересек зал, направляясь к стеллажу. Ракель, полностью поглощенная собственными мыслями, врезалась в него на очередном витке, и тут же, даже не заметив столкновения, продолжила путь.

– Что там? – спросил Пелтон.

– Ничего, – чуть быстрее, чем следовало, ответил обильно истекающий потом коммерсант. – Всякое старье на выброс. Там нет ничего от Ларго, клянусь на…

– Да-да, на аквиле, – Пелтон посмотрел в декларацию, прикрепленную к ящикам, затем на Эмберли, удивленно приподнимая бровь. – Он не врет. Предназначено для транспортировки за пределы системы, – помощник инквизитора подождал, пока на лице контрабандиста не появилось выражение явного облегчения и добавил, – на борту «Вечной Веры».

– Неужели? – Эмберли также изобразила удивление. – Еще какие-нибудь диковинки?

– Верно, – закивал коммерсант, изо всех сил изображая желание сотрудничать, – всякие местные товары. Я даже не знаю, зачем они ему. Но на каждый товар найдется свой покупатель, не правда ли?

– Правда, – согласился Пелтон, уже догадываясь, что он найдет в ящиках. Почти треть всех заводов на планете была так или иначе связана с производством оружия, которое поставлялось ненасытному Муниторуму. Ясно как день, что некоторая часть продукции неизбежно попадала на черный рынок. Пелтон вскрыл один из ящиков и с трудом скрыл изумление:

– Да тут один хлам.

– Дары Омниссии - это не хлам, – возмутился Янбел, приближаясь, чтобы получше рассмотреть содержимое ящика, но вскоре, нахмурившись, повернулся к Эмберли, – за исключением конкретно вот этих.

Техножрец принялся перебирать находки.

– Сплошное старье.

– Археотех? – уточнила Эмберли, но Янбел замотал головой.

– Все достаточно древнее, но ничего интересного, редкого или необычного.

Эмберли сочла это вполне логичным. Тау в немалой степени интересовались имперскими технологиями (или, как они считали, их отсутствием), и охотно покупали подобные предметы.

– Откуда все это? – спросила Эмберли.

– Снизу, – ответил коммерсант. – Арлен, Арлен Спригг, это он ведет торговлю с нижними уровнями.

– И со шпилем? – спросила Эмберли, заранее догадываясь, каким будет ответ. Техноколдовство тау - слишком дорогое удовольствие для обитателей низовья улья, зато оно, похоже, обладало особой привлекательностью для золотой молодежи Железняка.

– Думаю, да, – признал контрабандист, орошая пол вокруг себя новыми каплями пота. – У Арлена много связей.

– Думаю, мы здесь закончили, – сказала Эмберли, ощущая легкую вибрацию пола под ногами, вызванную прибытием на посадочную площадку неприметного шаттла, специально заказанного для этого задания. Оставалось только сопроводить арестованных на борт, где они навсегда исчезнут, вместе со следами контрабанды. Мертвого огрина вскоре уберут, возможно, при помощи погрузчика. Если только она не решит оставить труп как есть, чтобы местные силы правопорядка поломали над ним головы…

– Шестеренки Омниссии! – воскликнул Янбел, выуживая нечто со дна ящика, в котором только что копался. Изумленный и напуганный одновременно, он осторожно поднял что-то кончиком мехадендрита, стараясь держать его как можно дальше от себя. Предмет мягко светился, мерцал и переливался, отсвечивая от металлической части его лица.

– Слезы Иши, – произнесла Эмберли.

Эльдарская фраза непроизвольно сорвалась у нее с губ.

– Она зовет, – сказала Ракель, зачарованно глядя на мерцающий камень. – Но они не слышат.

– Кто не слышит? – спросила Земельда.

– Эльдар, – ответила Эмберли.

Инквизитора непросто было чем-либо удивить, но на этот раз в горле у нее пересохло:

– Это один из эльдарских камней души.


– Да что вы говорите? Он эльдарский? – Арлен Спригг пожал плечами и отодвинул камень души по лакированной поверхности старинного деревянного стола, который красноречивей любых слов говорил о богатстве и статусе его владельца. Свечение камня тускло отражалось в глянцевой столешнице. – Я и понятия не имел.

– Разумеется, – сказала Эмберли, борясь с желанием избить его если не до смерти, то с очень серьезными последствиями для организма. Девушка взяла со стола камень и вежливо кивнула, делая вид, что разговор носит исключительно светский характер, – иначе ты бы продал его подороже.

– Совершенно верно, – согласился Спригг, откидываясь на спинку излишне мягкого кресла, обитого натуральной кожей.

Еще один щелчок по носу израненной экосистеме Железняка.

Рабочий кабинет торговца и примыкающие к нему жилые комнаты располагались на верхних этажах главного шпиля на одном уровне с верхушками окружавших его небоскребов. Лишь губернаторский двор да горстка наиболее привилегированных вельмож квартировали выше.

Из широких герметичных окон сквозь разреженный воздух открывался вид на изогнутую линию горизонта, затуманенную облаками цвета детской неожиданности. Сквозь разрывы в грязных тучах проглядывали шпили и блоки улья. Кое-где светились люминаторы, но даже они не развеивали ощущения, словно все вокруг вымерло на этой планете.

– Предательство хорошо оплачивается, – сказала Эмберли с целью вызвать у собеседника дискомфорт.

Торговец был всего лишь несколько обеспокоен, но по-прежнему самоуверен и определенно надеялся выйти сухим из воды. Спригг определенно верил, что связи при дворе помогут ему избежать такой мелкой неприятности, как Инквизиция. Подобное заблуждение частенько бытовало и среди более влиятельных особ, однако всех их постигло разочарование.

– Едва ли это можно считать предательством, – заявил Спригг, улыбаясь, как он сам, несомненно, полагал, обезоруживающей улыбкой.

На вид ему было около сорока лет. Подернутые легкой сединой виски подчеркивали образ взрослого и здравомыслящего человека. Однако Эмберли достаточно часто приходилось иметь дело с публикой, регулярно проходившей ювенальные процедуры, чтобы понимать, что реальный возраст контрабандиста как минимум втрое больше. Отлично. Тот, кто так отчаянно цепляется за жизнь, до смерти боится ее потерять.

– Гнуснейшее предательство, – возразила Эмберли с металлом в голосе, – сотрудничество с ксеносами ради извлечения выгоды. Ты загрязняешь Империум их греховными устройствами. Многие из моих коллег казнили бы тебя на месте.

– Но вы же не казнили, – парировал Спригг с нарастающим волнением.

– Нет, не казнила, – признала Эмберли, – потому что даже такая плесень как ты, порой может быть полезна.

Оскорбление было произнесено в точно выверенное время. Оставалось только дождаться реакции - короткая вспышка гнева, которую Спригг тут же подавил. Отлично. Значит, он и близко не был столь самоуверен, как хотел казаться.

– У меня много влиятельных друзей, – сообщил Спригг, пытаясь сохранить лицо и одновременно пригрозить инквизитору.

Эмберли лишь отмахнулась:

– Твоими подельниками я займусь позже, когда ты назовешь мне их имена. Только от тебя зависит, насколько быстро и безболезненно все это произойдет. А теперь я жду, какой выбор ты сделаешь.

– Выбор? – повторил Спригг так, будто это слово было ему незнакомо.

– Насчет того, каким образом ты мне будешь полезен, – Эмберли сделала паузу, чтобы ее слова осели в сознании Спригга. – Я вижу только два варианта: либо ты станешь моим информатором, либо сервитором. Если, конечно, от тебя останется достаточно материала после допросов.

– Ты блефуешь! – воскликнул Спригг так, словно сам себя пытался в этом убедить, и нажал на кнопку под столешницей, которую, очевидно, считал абсолютно незаметной.

– Значит, ты выбираешь путь сервитора, – заключила Эмберли, доставая болт-пистолет.

В дверях появился ухмыляющийся Пелтон:

– Если ты ждешь своих охранников, то они сейчас немного мертвы.

Спригг побледнел и глубже погрузился в объятия своего мягкого кресла.

– Я готов к любому сотрудничеству, – негромко произнес он.

– Отлично.

Эмберли убрала оружие, поднялась, обошла вокруг стола и уютно примостилась на краешке столешницы. Спригга буквально вдавило в кресло, когда Эмберли слегка подалась вперед и сказала:

– Не так уж это было и сложно, правда?

Конечно, у нее не было ни малейшего намерения казнить столь влиятельного человека, который будет намного полезнее в качестве постоянного информатора, однако ему пока незачем было это знать. Пусть думает, что его жизнь висит на волоске.

– Теперь вернемся к камню души. Где ты его взял?


Поначалу путешествие к нижним уровням было стремительным, благодаря фуникулеру, соединявшему шпиль с центральным ульем. Но теперь, когда они достигли наиболее заселенных районов, паланкин, нанятый Эмберли, перемещался по наводненным людьми улицам настолько медленно, что быстрее было бы идти пешком. С другой стороны, сервиторы в ливреях, которые несли паланкин, отлично подходили для прикрытия и к тому же служили наглядным напоминанием Сприггу о том, что его ждет, если он вдруг передумает сотрудничать.

– Если ты мне соврал, – как бы невзначай сообщила Эмберли, играя с ножичком, – я лично прослежу, чтобы твой разум стерли не полностью, когда будут делать из тебя сервитора-ассенизатора.

Мир за занавесками паланкина был полон звуков: кругом раздавался гомон тысяч голосов и нескончаемый шум, поднимающийся из расположенных ниже мануфакторий.

– Это тот самый торговец, который продал мне камень, – заверил Спригг, от лица которого постепенно отливала краска. – У нас с ним общий бизнес.

– Законный? – уточнила Эмберли.

Спригг замялся. Его молчание было красноречивей любых слов.

– Оружие, – констатировал Пелтон.

На нижних уровнях улья не было стражей правопорядка. Закон здесь подчинялся тем, кто мог позволить себе оплатить труд наемников или организовать банду, способную контролировать район.

– В основном оружие, – признался Спригг, – но не только. Еще еда, медицинские товары…

– «Кайф», «убой», «шлак»?.. – предположила Эмберли.

Спригг вновь кивнул. Запрещенные препараты, вызывающие привыкание и последующую смерть - крайне выгодный бизнес.

Эмберли раздвинула занавески и взглянула на кишащий людьми рынок, освещенный неисчислимым количеством световых полосок под примерно десятиметровым потолком. Несколько ламп не горели, другие зловеще мерцали на последнем издыхании. Непроизвольно Эмберли представила, что будет, если все лампы вдруг погаснут, и содрогнулась: в неизбежной панике погибнут тысячи людей.

– Похоже, мы пришли, – сообщил Пелтон, указывая на большой шатер, безвкусно украшенный яркими тряпками. И, недоверчиво глядя на Спригга, добавил:

– Хотя я лично по-прежнему уверен, что камень прибыл на Железняк с другой планеты.

– Именно поэтому космопорт сейчас тоже проверяют, – напомнила Эмберли, хотя в глубине души разделяла его сомнения.

Она по-прежнему не понимала, как эльдарский артефакт мог оказаться на Железняке, а тем более в низовьях улья.

– Мне его Джеффон продал, – настаивал Спригг, – он сам вам подтвердит.

Паланкин резко остановился, и контрабандист поспешно выбрался наружу, стараясь не глядеть на сервиторов.

Навстречу ему из шатра выбежал грузный краснолицый мужчина с бородкой, переплетенной ленточками по последней моде.

– Арлен, где ты пропадал, старый пройдоха? – воскликнул он, хлопая Спригга по спине с изяществом орка. – О, ты привел с собой даму!

Джеффон протянул массивную руку с пальцами, унизанными кольцами, помогая Эмберли выйти из паланкина. Пелтон занял привычное место у нее за плечом.

– Ах, да, – затараторил Спригг, вспомнив о полученных инструкциях, – Джеффон, позволь представить тебе миледи Вэйл.

– У леди, несомненно, изысканный вкус, – произнес бородатый торговец, жестом указывая на свой шатер. – Позвольте предположить: вы коллекционируете диковинки с нижних уровней?

– Что-то вроде того, – согласилась Эмберли, следуя за Джеффоном в шатер.

Пелтон тем временем занял позицию возле матерчатой занавески, закрывающей вход, чтобы другие покупатели ненароком не подслушали разговор инквизитора с торговцем. Спригг хотел было войти внутрь вслед за ними, но в последний момент передумал и остался снаружи, притворившись, что рассматривает резные поделки из костяшек пальцев, разложенные на шатком столике у входа.

– У меня чудесная коллекция резных украшений, – сообщил Джеффон, показывая Эмберли подборку таких же безделушек, как и снаружи, но качеством получше. Большая часть изделий была выполнена искусными мастерами из редких материалов. На полу красовался пестрый ковер со сложным узором. Еще несколько таких же ковров лежали свернутыми у стены в ожидании покупателей.

– Если же вас больше привлекают дары Омниссии, спешу уверить, вы едва ли найдете где-либо еще столь редкие образчики классического изготовления.

Торговец указал на полку с железками, большая часть которых была изъедена ржавчиной до неузнаваемости.

– И, конечно, если вас интересует текстиль, мой шатер славится тканями ручной работы из тончайшего паучьего ворса.

– Я надеялась, что вы расскажете мне, откуда взялось вот это, – сказала Эмберли, доставая камень души из кожаного мешочка, в котором прятала его из опасения, что сияние камня привлечет нежелательное внимание на улицах улья.

Джеффон закивал:

– Помню-помню. Я выкупил его за бесценок у каких-то бандитов с нижних уровней. Обычно я подобными вещами не торгую, но на безделушки всегда есть спрос, так что я решил рискнуть.

– Значит, вы не знаете, что это такое? – спросила Эмберли с почти неподдельным интересом.

Джеффон покачал головой.

– В выгребных ямах попадаются разные кристаллы, что неудивительно, если подумать, какие реакции там происходят. Я сам подобными вещами не занимаюсь, но могу порекомендовать пару отличных ювелиров. Надежные мастера, и не подсунут вам ничего ядовитого.

– Я зайду к ним, – сообщила Эмберли, прекрасно осознавая, что женщина подобного статуса, коей она притворялась, никогда бы не спустилась еще ниже в улей. – А что там была за банда, случайно не помните? Если вдруг у кого-то из ювелиров есть с ними контакт, я бы купила еще пару подобных вещиц…

– Собакоеды, – ответил Джеффон, – с Черного потока. Банда со связями, с ними многие торговцы работают.

– Конечно, – сказала Эмберли достаточно вежливо, притворяясь, будто ей все это мало интересно.

Она жадно впитывала каждую крупицу информации. Похоже, камень и вправду появился откуда-то из низовья, возможно даже из выгребных ям. С бандой Собакоедов, отыскавших камень, тоже придется разобраться, если они и вправду так часто включают собак в свое меню, что заслужили подобное прозвище.

Эмберли провела у торговца еще несколько минут и прикупила ковер из паучьего ворса, который, как она полагала, отлично будет смотреться в ее кабинете на борту «Экстернус экстерминатус», и покинула шатер. Выйдя наружу, она кивнула замершему в ожидании Сприггу, который тут же приблизился к ней, словно гретчин к голодному орку.

– Он будет полезен? – спросила Эмберли, напоминая об обязательстве, которое взял на себя Спригг. – Для шпионской сети, которую ты создашь, он будет полезен?

– Джеффон? Ну конечно, – Спригг сжался так, словно его орк только что облизнулся. – У него связи по всему улью.

– Ладно, – сказала Эмберли, кивая Пелтону, – пусть пока поживет.

Лицо Спригга приобрело совершенно неестественный оттенок серого цвета.

– Я рассчитываю получить от вас двоих по-настоящему полезные сведения, когда вернусь.

– Значит, мы спускаемся еще ниже? – спросил Пелтон, уже догадываясь о принятом решении по ее лицу.

Эмберли кивнула.

– Все ниже и ниже.


Черный поток оказался типичным для подулья поселением. Бедняцкие лачуги примостились у самой трубы, низвергающей водопад нечистот в разлом, настолько глубокий, что тусклый свет россыпи мерцающих под сводом пещеры огоньков не позволял увидеть его дно.

Дорога до Черного потока оказалась не сложнее, чем Эмберли предполагала: по пути их всего трижды атаковали местные бандиты, единожды религиозные проповедники и несколько раз представители местной дикой фауны, то ли слишком голодные, то ли глупые, чтобы нападать на вооруженных людей. Было бы намного проще прибиться к каравану и переложить заботу о собственной безопасности на охрану, но в подульях слухи о чужаках путешествуют быстрее самих чужаков, и потому инквизитор решила действовать самостоятельно, полагаясь только на собственную команду.

Эмберли все еще надеялась, что ее спутникам не придется применять оружие, когда краем глаза заметила преследовавшие их тени.

– Полагаю, их там восемь, – тихо произнес Пелтон.

– Десять, – поправил Янбел.

Аугметические глаза техножреца поблескивали, отражая огни уличных костров и подрагивающий свет тусклых ламп в окнах лачуг. Большинство преследователей крались по крутому склону, граничащему с широкой полосой относительно ровной дороги вдоль самого разлома. Далеко внизу шумел поток смолистой черной жижи, давший название этому поселению. Техножрец прощебетал что-то на двоичном, и на экране инфопланшета Эмберли появились значки, отображавшие точное местоположение преследователей.

– Благодарю.

На миг Эмберли пожалела о том, что не надела свой силовой доспех. Сейчас бы не помешал встроенный тактический дисплей и комплект аугметических сенсоров. С другой стороны, в громоздкой силовой броне было бы крайне неудобно протискиваться сквозь узкие проходы, которые то и дело попадались им по дороге, не говоря уже о том, что при виде доспеха каждый встречный будет в панике бросаться наутек, не дожидаясь, пока инквизитор заговорит.

– Они вооружены?

– С достаточной долей уверенности можно предположить, что да, – вмешался Мотт, – учитывая, что шансы на выживание безоружного человека в столь враждебной среде в течение года составляют порядка трех процентов.

– Ну надо же, я думала, меньше, – ехидно вставила Земельда, но Эмберли жестом приказала ей помолчать.

– Похоже, это их главарь.

– Страх следует за ней по пятам, – ни с того ни с чего произнесла Ракель.

Перед Эмберли стояла женщина неопределенного возраста, закутанная в одеяние из ткани со сложным рисунком, очень похожей на те, что инквизитор видела в лавке Джеффона и, несомненно, сошедшей с того же ткацкого станка. На голове у нее был шлем с замысловатой чеканкой, в бугорках и выпуклостях которого Эмберли удалось различить очертания искусно выкованного стилизованного паука. Вмятины и выбоины на шлеме говорили о том, что его владелицу не раз пытались оглушить или убить в поединке. В руках у женщины был арбалет, зараженный и взведенный, но пока направленный в сторону от инквизиторского отряда.

– Достанешь оружие - и ты труп, – сообщила женщина.

Эмберли ей поверила. Вернее, поверила в то, что женщина сама в это верила. За прошедшие десятилетия много кто из людей (и не только) пытался убить Эмберли Вейл и на горьком опыте убедился, что это значительно сложнее, чем кажется.

– Мы не собираемся стрелять, – заверила Эмберли, отводя руку от закрепленного на поясе болт-пистолета.

В случае необходимости инквизитор в любой момент могла выстрелить в женщину смертоносными иглами из устройства, спрятанного в кольце, которое инквизитор носила, не снимая. Такой выстрел застал бы врасплох не только предводительницу банды, но и ее приспешников, которые к этому моменту уже, несомненно, держали чужаков на прицеле, но все равно не успели бы отреагировать быстрее, чем с ними разберется отряд Эмберли.

– Тогда вы здесь долго не протяните, – уголок рта женщины слегка дернулся, что, вероятно, означало улыбку. – Что вам понадобилось в Черном потоке?

– Светящиеся камни, – сказала Эмберли, медленно доставая из сумки батончик стандартного рациона Муниторума. – Мы готовы заплатить за информацию о них.

– Тогда вам придется быть пощедрее, – сказала женщина, едва заметно расслабляясь, – раз в пять щедрее.

– Три, – ответила Эмберли, доставая еще два батончика, – и еще четыре сверху, если мы найдем то, что ищем.

– Идет, – согласилась женщина, принимая еду, которую тут же с подозрением обнюхала, и, оставшись довольна, отбросила батончики куда-то в тень, где их мгновенно расхватали сбежавшиеся дети. – Вам нужны Собакоеды. Но они ушли три дня назад.

– Куда ушли? – спросил Пелтон, но, проследив за взглядом женщины в сторону разлома, догадался. – А, ясно.

Женщина пожала плечами.

– Можете подождать здесь, но не факт, что они вернутся тем же путем.

– Спасибо за любезное предложение, – ответила Эмберли, – но мы лучше пойдем за ними.

Охотники за сокровищами нечистот могли подняться из разлома в любом другом месте. К тому же, высока была вероятность, что они сперва отправятся прямиком к ближайшему торговцу сбывать свои находки, прежде чем вернутся в Черный поток.

– Там дыра, – внезапно сообщила Ракель, задрожав. – Дыра во всем.

– Это мы и так заметили, – отозвалась Земельда, сталкивая ногой несколько булыжников с обрыва.

Сложно сказать, когда они достигли дна. Вероятно, рев потока заглушил всплеск.

– Настоятельно советую проявлять осторожность, – вмешался Мотт, следуя за Эмберли вдоль обрыва, – судя по топографическим данным, предположительная глубина оврага составляет не менее одного километра.

– Тогда придется поискать лестницу, – в полушутку ответила Эмберли.


Лестницы как таковой, конечно, не оказалось, но к радости Эмберли обнаружился пологий спуск, нисходящий в разлом чередой неровных уступов. Невозможно было определить, высекли ли эту дорогу из толщи скалы или соорудили из какого-то невообразимо древнего рокрита. Как бы то ни было, ступени покрывал толстый слой песка и гравия, неприятно пересыпавшийся под ногами, однако Эмберли вскоре свыклась с этим чувством. В целом же спуск был относительно простым, особенно, если придерживаться рукой за каменную стену, так что даже Ракель довольно неплохо справлялась.

– Несомненно, причиной возникновения данного поселения, – воспользовавшись случаем, начал Мотт, – является сам Черный поток. Должно быть, это место изначально служило перевалочной станцией для мусорщиков и старьевщиков, промышлявших в потоке нечистот, таких, как Собакоеды. Неудивительно, что в последствии они обосновали здесь свои жилища...

– Куда дальше? – прервал его Пелтон.

Впереди была развилка. Основная дорога продолжала свой плавный спуск в глубины, но еще один едва заметный уступ уходил вбок, теряясь в темноте, примерно на том же уровне.

– Я за спуск, – высказалась Земельда. – В сторону - это даже не дорога.

– Согласен, – заявил Мотт. – Другой путь - это, скорее всего, топографическая аномалия, создающая иллюзию альтернативной дороги.

– Погодите, – ответила Эмберли, освещая боковой путь фонарем. – Здесь какие-то царапины. Возможно, кто-то здесь проходил.

– А на пути, ведущем вниз, отчетливо видны следы, – заметил Пелтон, – и это точно отпечатки чьих-то подошв, а не просто царапины, которые могут быть и природного происхождения.

– Это весомый аргумент, – согласилась Эмберли.

Любое промедление снижало шансы догнать Собакоедов. Эмберли посветила фонарем вниз, надеясь разглядеть следы присутствия мусорщиков. Бледный луч отразился от поверхности токсичной слякоти, и в полусвете фонаря по стенам разлома заплясали жутковатые тени. Инквизитор осветила уходящие во тьму ступени над жижей.

– Будьте осторожны, на вид там довольно глубоко.

– Абсолютно верное предположение, – согласился Мотт, – с учетом скорости течения, интенсивности испарений и протяженности потока, глубина его должна составлять порядка десяти-двенадцати метров...

Эмберли перестала его слушать. Наиболее важные сведения ученый уже сообщил в первую очередь. Она отвернулась и собралась было продолжить путь, когда луч ее фонаря выхватил из темноты кусок скалы, по которой прошла какая-то рябь. Девушка вздрогнула, испугавшись, что это обвал или оползень, но в следующий же миг схватилась за болт-пистолет.

– Бегите! – крикнула она, следуя собственному совету. Тени на скале зашевелились, поднимаясь вверх по каменной стене с невероятной скоростью. Когда одна из них попала в луч фонаря, подтвердились наихудшие предположения Эмберли. – Это пауки!

Целый рой обитавших в стоках ядовитых пауков, каждый размером с кибермастиффа, приближался к ним, почуяв добычу. Вступать в открытый бой с таким огромным роем было бы самоубийством.

– Внезапно второй путь стал намного привлекательнее и безопаснее, – заявил Янбел, следуя за Эмберли по узкому уступу. Пауки практически догнали их, и Эмберли, развернувшись, выстрелила в направлении пауков. Она не могла толком прицелиться, но инстинкты не подвели инквизитора - возглавлявший рой огромный паук лопнул, словно наполненный требухой шарик. Сразу несколько его сородичей остановились насладиться нежданным угощением, но большая часть созданий продолжила движение кишащей хитином и жвалами волной.

– Смотря что считать безопасным, – отозвалась Эмберли, едва не потеряв равновесие, когда у нее под ногами обрушилась часть пути.

Уступ становился все уже, и Эмберли приходилось передвигаться боком. Инквизитор начала опасаться, что невольно завела свою команду в ловушку.

– "Безопасный" значит лишенный угроз, надежный, прочный... – непроизвольно залепетал Мотт, как можно быстрее переставляя ноги.

К сожалению, он все равно двигался слишком медленно, поскольку ему приходилось поддерживать Ракель, которая неспешно брела перед ним в своем обычном отрешенном состоянии. Земельда и Пелтон прикрывали тыл, отстреливаясь из лазпистолетов, однако место каждого убитого паука мгновенно занимали четверо новых.

– Они прямо под нами! – крикнул Пелтон.

Эмберли и сама успела заметить приближавшийся снизу рой. Пауки перемещались по отвесной стене с той же легкостью, как и по ровной поверхности. В своей массе они напоминали густую кровь, струями бьющую из поврежденной артерии во всех направлениях. Первый паук достиг узкой тропы, стуча жвалами, словно окоченевший солдат на морозе. Эмберли застрелила его, выиграв несколько секунд.

– Мы окружены, – сказала Эмберли, замечая, что обратный путь отрезан.

Пауки уже были со всех сторон: снизу, сверху, на самой дороге – везде. Ни у кого из отряда не было оружия, способного остановить рой таких размеров.

– Продолжайте идти, – спокойно сказала Ракель, которую в разгар боя посетил момент просветления. – Отыщите дыру.

Это не менее загадочное заявление, по крайней мере, звучало как руководство к действию. Ради таких моментов Эмберли и включила псайкера в свою команду.

– Ладно, – ответила Эмберли, расчищая дорогу серией выстрелов из болт-пистолета.

Ее обойма практически опустела, но в данных обстоятельствах не было смысла экономить боеприпасы. Эмберли продолжала двигаться вперед по узкому выступу, на ходу расчищая дорогу от пауков. Внезапно каблуки инквизитора заскользили по паучьей крови и она чуть было не сорвалась в пропасть. Едва восстановив равновесие, Эмберли на миг повернула голову, и у нее замерло дыхание - всего в паре метров от них в отвесной скале зияла трещина, из которой сочился тусклый свет. Не долго думая, Эмберли просунула голову в трещину и нырнула внутрь.

Стремительно скользя вниз головой по крутому склону расщелины, инквизитор подумала, что, возможно, только что променяла одну мучительную гибель на другую. Девушка закрыла голову руками и не видела, куда ее выносит, но ей казалось, что чем ниже она падала, тем ярче становился свет. Эмберли сжалась, ожидая падения в какое-нибудь болото флуоресцирующих отходов. Позади Эмберли кто-то вопил, скорее всего, Земельда. Сложно сказать, от ужаса она кричала или просто выражала восторг от поездки. Зная Земельду, можно было предположить оба варианта.

Внезапно стремительный спуск закончился, и Эмберли приземлилась на толстый ковер какого-то дурно пахнущего мха, который, нужно отдать ему должное, прервал ее падение относительно безболезненным образом. Инквизитор поспешила откатиться в сторону как раз вовремя, освобождая место для Янбела, следом за которым высыпались и остальные члены инквизиторской свиты.

– Что за мерзость! – выругалась Земельда, с отвращением рассматривая пятна, которые оставил на ее куртке склизкий мох.

– А ты бы предпочла упасть на камни? – спросил Пелтон.

– Это мне не грозило, я летела прямо за тобой, – пожала плечами Земельда.

– Соберитесь! – строго сказала Эмберли, призывая свою команду к порядку.

Дружеские подтрунивания были вполне объяснимы после того, как им чудом удалось избежать гибели, однако Эмберли должна была удостовериться, что они и впредь останутся невредимы. – Мотт, Янбел, ваши предположения по поводу того, где мы находимся?

– В одной из забытых всеми пещер, – сообщил Янбел, осматриваясь.

В рассеянном тусклом свете было непросто разглядеть подробности, но на вид пещера была не менее двух километров шириной.

– Может быть, она оказалась отрезана от остального подулья в результате какого-то землетрясения.

– Весьма вероятно, – согласился Мотт. – Или же оно могло стать причиной образования этой пещеры. В виду ее достаточно глубокого положения, первые поселенцы, возможно, даже не догадывались о ее существовании.

– Можно задать глупый вопрос? – вмешалась Земельда. – А почему здесь так светло?

– Это совсем не глупый вопрос, – поддержала ее Эмберли, вновь обращаясь за догадками к техножрецу и ученому. – Действительно, почему?

– Какая-то биолюминесценция, – ответил Янбел, указывая на ряды мягко светящихся колонн вдалеке.

Они почему-то напомнили Эмберли стволы изящных деревьев. Конечно, на колоннах не было ни листьев, ни веток, но снизу их оплетал какой-то странный, болезненного вида, плющ.

– Достаточно рациональное предположение, – согласился Мотт, – но не единственно возможное объяснение. Порядок расположения этих колонн противоречит теории об их природном происхождении.

– То есть, кто-то их здесь специально посадил? – спросила Эмберли, стараясь игнорировать уже забрезжившее в глубине сознания понимание проходящего.

– Или даже построил, – добавил Мотт. – Пока мы тщательно не осмотрим эти колонны, невозможно определить, являются ли они живыми организмами.

– Дыра еще зияет, – внезапно сообщила Ракель, отрешенно глядя куда-то вдаль.

– Она права, – сказал Пелтон, осматривая трещину в скале, сквозь которую они только что столь внезапно завершили свой стремительный спуск. – И этим проходом пользуется кто-то еще.

Из трещины вниз спускалась веревочная лестница. Она слабо раскачивалась, потревоженная кубарем пролетевшими мимо членами инквизиторского отряда. Эмберли невольно выдохнула, осознав, как им только что повезло: всего несколько сантиметров в сторону - и кто-нибудь из них разбил бы голову о железную скобу, к которой крепилась лестница.

– Собакоеды? – спросила Земельда, придя к тому же выводу, что и сама инквизитор.

– Боюсь, что так, – согласилась Эмберли, борясь с дурным предчувствием. – Вероятно, охотники за сокровищами сточных вод нашли Слезы Иши именно здесь, а не в Черном потоке.

Эта догадка влекла за собой целую вереницу неприятных выводов. Забрать камень души можно только с убитого представителя расы эльдар, но что могли загадочные ксеносы делать в глубинах имперского подулья? Не говоря уже о том, что могло их убить.

Однако, проблемы лучше решать по мере возникновения. Первоочередная задача состояла в другом.

Эмберли указала рукой на трещину.

– Придется как-то запечатать этот проход на обратном пути. Нельзя допустить, чтобы артефакты ксеносов попадали в улей. Потом Караул Смерти все здесь зачистит. Если бы только у нас была взрывчатка...

– У меня с собой несколько фицелиновых зарядов, – сообщил Янбел, доставая из кармана своего балахона увесистый сверток.

Почему-то после этих слов остальные члены команды отодвинулись от него подальше.

– Ты их всегда с собой носишь? – спросила Эмберли как бы невзначай.

– Никогда не знаешь, когда что понадобится, – ответил техножрец.

Инквизитор подавила желание поинтересоваться, какие еще сюрпризы у него припасены. Но некоторые вопросы лучше оставлять без ответа.

– Хорошо, – Эмберли указала на лестницу. – Заберись туда и установи заряды. Мы взорвем их на обратном пути.

Подъем вверх по узкой расселине в скале обещал стать нелегким занятием, однако Собакоеды, должно быть, часто пользовались этой дорогой, раз даже потрудились соорудить лестницу, значит и команда инквизитора сможет подняться. Однако, из этого вывода напрашивался один нехороший вопрос: что обнаружили в этой пещере охотники за сокровищами, за чем они возвращались сюда снова и снова?

Эмберли не пришлось долго думать над этим вопросом, поскольку тишину внезапно нарушил звук перестрелки, донесшийся откуда-то со стороны светящихся колонн.


Эмберли на миг усомнилась, как лучше поступить. Первостепенной задачей по-прежнему оставалась защита Железняка и миллиардов его жителей. С другой стороны, врага нужно знать в лицо. Инквизитор повернулась к Пелтону:

– Фликер, ты со мной. Остальные остаются здесь и закладывают взрывчатку.

– Я прослежу за этим, мэм, – заверила Земельда, проверяя заряд лазпистолета.

– Хорошо.

Раздались новые выстрелы, и Эмберли с Пелтоном побежали на звук.

Трещина в скале, сквозь которую они попали в пещеру, скрылась из виду почти сразу же, как только инквизитор с помощником вбежали в лес светящихся колонн. Стараясь экономить силы, они огибали поросшие вьюнами стволы. Мох по-прежнему мягко пружинил под ногами, но чем дальше они уходили в лес, тем тоньше становился зеленый ковер. Кое-где на полу пещеры начали попадаться участки голого камня.

Обойдя очередную колонну, заросшую чуть меньше остальных, Эмберли замедлила бег чтобы получше рассмотреть ее. Материал, из которого состоял столб, был гладким, словно гипс, и излучал мягкий свет изнутри. Эмберли разглядела на поверхности колонны едва различимый тонкий узор и хотела было остановиться, чтобы рассмотреть его получше, но раздавшиеся неподалеку выстрелы заставили инквизитора вновь перейти на бег.

– Эти растения кто-то обгрыз, – заметил Пелтон, на бегу доставая лазпистолет.

Эмберли кивнула. Теперь им приходилось вдвое внимательнее смотреть под ноги. Там, где обитают травоядные, как правило встречаются и хищники. Подтверждение данной теории не заставило себя ждать: из кустов донесся шорох и последовавший за ним короткий взвизг.

Идти становилось все легче, и, посмотрев под ноги, Эмберли поняла почему: меж колонн была проложена тропа, вымощенная разноцветной мозаикой, фрагменты которой то и дело проглядывали из-под слоя мха. Еще один неприятный сюрприз. Дороги имеют свойство куда-то приводить. В данном случае – к неприятностям, и в этом Эмберли уже не сомневалась. Должно быть, Собакоеды обнаружили эту дорогу в свою прошлую вылазку, и тогда же наткнулись на мертвого эльдар, с тела которого и забрали камень души. Теперь охотники за сокровищами вернулись и, судя по звукам битвы, нарвались как минимум на одного живого обладателя камня.

– Кровь Императора! – вполголоса выругалась Эмберли, осознавая последствия своего открытия. Нашествие эльдар через подземелья под ульем – чудовищный сценарий, но то, как они могли здесь оказаться, по-прежнему оставалось выше понимания инквизитора, хотя в глубине сознания Эмберли уже начало зарождаться нехорошее подозрение.

– Кажется, впереди какие-то здания, – предупредил Пелтон.

Эмберли перезарядила болт-пистолет. Рассеянный свет становился все ярче. Впереди виднелись странные возвышения из того же материала, что и колонны. Пелтон был прав: вертикальные отверстия в них подозрительно напоминали двери и окна. Из наиболее высоких зданий вверх устремлялись изящные контрфорсы.

Эмберли шагнула в сторону, сходя с тропы в заросли кустарника. На месте защитников руин она непременно поставила бы стрелка следить за подступами, а опыт подсказывал, что прогулки по открытой местности под прицелом снайпера ничем хорошим, как правило, не заканчиваются.

– Думаете, это правильное решение? – тихо спросил Пелтон, нырнув в кусты вслед за ней. Неподалеку послышалось шуршание и какое-то мельтешение.

– Нет, – ответила Эмберли, и в тот же миг из кустов вырвалось небольшое четвероногое существо, напоминавшее ящерицу. Спину зверя покрывали пластины толстой брони, а хвост оканчивался толстой дубиной, усеянной шипами, которой позавидовал бы любой орк. – Я просто действую по обстоятельствам.

Пелтон пожал плечами.

– До сих пор это работало, – ответил он, прижав большой палец к ладони.

Эмберли притворилась, что не заметила жест на удачу.

– Надо двигаться, постараемся пройти здесь.

Инквизитор с помощником прорвались через заросли кустарника и оказались во внутреннем дворике, окруженном мягко светящимися стенами, выступы и бугорки которых придавали им сходство с коралловым рифом. Эмберли случайно задела рукой одну из стен. Материал оказался прохладным и гладким, а в том месте, где девушка провела пальцами, поверхность на миг озарилась сиянием. Это было настолько красиво, что Эмберли, заглядевшись, едва не пропустила движение в кустах за спиной.

С утробным ревом из зарослей выбежал огромный двуногий ящер, ростом вдвое выше Эмберли. Хищник распахнул полную клыков пасть, готовясь вонзить их в инквизитора, когда в его чешуе появился прожженный выстрелом кратер – это Пелтон мгновенно среагировал на появление зверя. Однако, было похоже на то, что ящер просто не заметил дыру в плече и лишь немного замедлил бег. Тем не менее, вмешательство Пелтона позволило Эмберли вовремя отпрыгнуть с дороги существа и выстрелить из болт-пистолета. Снаряд взорвался прямо в разинутой пасти, превратив голову хищной твари в неприятную жижу, но ящер еще почти минуту продолжал по инерции двигаться вперед, пробежав добрых сто метров прежде, чем смирился с собственной кончиной и рухнул.

– После такого подкрасться незаметно уже не получится, – сказала Эмберли, выходя на открытое место вслед за ящером.

Она оказалась посреди просторной овальной площади, окруженной светящимися зданиями. В центре площади стояла изящная каменная арка, украшенная эльдарскими письменами. Мха здесь почти не было, и Эмберли удалось рассмотреть напольную мозаику. Как и ожидала инквизитор, цветные фрагменты составляли замысловатый узор, напоминающий невероятно сложный лабиринт.

Тишину нарушили новые выстрелы и чей-то топот. Из-за зданий на площадь выбежал охотник за сокровищами, озираясь и отстреливаясь через плечо. Он палил скорее от отчаяния, чем в надежде в кого-то попасть. Увидев Эмберли и Пелтона, он бросился к ним, жестикулируя и крича на бегу:

– Уходите! Они уже рядом...

В следующее мгновение его голова испарилась, и труп несчастного рухнул на площадь. Инквизитору и ее помощнику не нужно было повторять дважды. Не долго думая, они бросились обратно в кусты. Едва они замерли в своем укрытии, как на площадь выбежал эльдар. Благодаря хамелеолиновому плащу его силуэт казался нечетким и смазывался во время движения. Длинноствольное оружие ксеноса по-прежнему было направлено на тело мусорщика. Убедившись, что тот мертв, эльдар подошел ближе и обыскал тело. Его движения были преисполнены нечеловеческой точности. Вскоре к нему присоединилась эльдарская женщина. Первый эльдар поднял голову и сказал ей на своем певучем языке:

''– У мон-ки его нет.''

''– Значит, он должен быть у кого-то из его друзей.''

''– Мы убили всех, но душу Калландера так и не нашли.''

Женщина на миг задумалась.

''– Значит мон-ки оставил камень в своем жилище. Придется отправиться туда.''

''– Плохая идея,'' – выкрикнула Эмберли, выходя из укрытия, и подняла кожаный мешочек. – ''Я далеко зашла, чтобы вернуть его и, кажется, наконец-то нашла кому.''

''– Ты нашла свою смерть,'' – произнес первый эльдар, вскидывая ружье и выстреливая с нечеловеческой скоростью и точностью.

Эмберли попыталась уклониться, уже понимая, что не успевает – нацеленные ей в грудь вращающиеся мономолекулярные диски с шипением пронзили воздух.

В следующий миг раздался треск схлопывающегося воздуха – это сработало защитное поле инквизитора, мгновенно телепортировавшее ее на сотню метров в сторону. Падая, Эмберли сгруппировалась и, перекатившись по мозаичному полу, вскочила на ноги. Стрелявший эльдар все еще был ошарашен ее внезапным исчезновением, когда Пелтон дважды выстрелил ему в спину из лазпистолета – фирменный стиль арбитра. Пока эльдар падал, кашляя кровью, его подруга схватилась за оружие, но Пелтон успел нырнуть обратно в укрытие.

''– Без причин открывают пальбу только орки и дураки,'' – выкрикнула Эмберли, стреляя ей в ногу. Из разорванной болтом конечности хлестнула кровь, и женщина упала, вскрикнув от боли и неожиданности, выронив при этом оружие. Эмберли подбежала и откинула его в сторону. – ''Я бы спросила, кто ты, но раз лицо у тебя не зеленое, то и так ясно.''

''– Насмехайся, пока можешь, девчонка мон-ки,'' – прорычала раненая. – ''Отныне смерть идет за тобой по пятам.''

Пелтон подбежал к Эмберли и, глядя на израненных эльдар, поинтересовался:

– Что они говорят? Догадываюсь, что не «спасибо».

– Правильно догадываешься, – сказала Эмберли.

Инквизитор достала камень души из кожаного мешочка и бросила в руки пришельцу, которого ранил Пелтон. Оба ксеноса в изумлении уставились на камень.

– Если поправитесь, в будущем будьте осмотрительнее в выборе врагов, – посоветовала им Эмберли.

– ''Этот мир – наш,'' – злобно ответила женщина, зажимая рану на ноге, – ''мы готовили его для себя, и видели, что вы сотворили с ним... Но мы вернемся и отомстим.''

''– В таком случае, ты не оставляешь мне выбора'', – с сожалением произнесла Эмберли, поднимая болт-пистолет, чтобы казнить эльдар.

Миллиардам жителей Железняка грозит опасность, если этим двоим удастся вызвать подкрепление. Прежде, чем Эмберли успела выстрелить, на площадь выбежал третий эльдар с оружием в руках. Инквизитор переключала внимание на него и выстрелила, заставив ксеноса нырнуть в укрытие и, воспользовавшись ситуацией, последовала его примеру. Едва успев уйти с линии огня, Эмберли со всех ног бросилась в кусты.

– Это конец? – спросил Пелтон, догоняя ее.

Главное, чему его научила служба с Эмберли: если инквизитор убегает, лучше не отставать.

– Далеко не конец, – ответила Эмберли.

Она отстреливалась на бегу, метясь в размытое пятно, мелькнувшее между стволов. Самих противников не было видно – хамелеолиновые плащи делали эльдарских странников практически незаметными среди густого подлеска. Их выдавало лишь едва заметное движение. Болты попали в ствол, раздробив его в щепки, однако движение среди ветвей замерло. Должно быть, снаряды прошли совсем близко от затаившихся там эльдар.

С другой стороны, замерев неподвижно, как минимум один враг сейчас выцеливал их из ружья, и единственное, что возвестит о его присутствии – град бритвенно-острых мономолекулярных дисков. Перемещающее поле только что спасло ей жизнь, но оно не всегда работало стабильно, и не факт, что не подвело бы в следующий раз. У Пелтона не было даже его.

– На два часа, – произнес бывший арбитр, стреляя в указанном направлении.

Никаких видимых признаков врага там не наблюдалось, только ветви шуршали чуть громче обычного.

– Я уже говорил, что ненавижу хамелеолин?

– Да, еще в тот раз, когда мы наткнулись на одетых в него убийц, – сказала Эмберли, держа на прицеле дорогу, по которой они пришли.

Оттуда раздавался звук шагов, и Эмберли показалось, что она узнала походку.

– Значит, вы все-таки нашли эльдар, – выкрикнул Янбел, выбегая из-за кустов.

За ним последовали задыхающийся от быстрого бега Мотт и сильнее обычного побледневшая Ракель.

– И как это ты догадался? – язвительно спросила Эмберли.

Кайафасу всегда отлично удавалось шутить в лицо опасности, поднимая тем самым боевой дух товарищей, однако Эмберли еще не вполне овладела этим искусством.

– По первому выстрелу, – пустился в объяснения Мотт. – Тональность выстрелов болт-пистолета значительно отличается от звуков, издаваемых грубо сработанными ружьями банды мусорщиков.

– Спасибо, что подумали о нас, – озадаченно произнесла Эмберли, – но я велела вам оставаться на месте.

Члены ее команды всегда выполняли приказы. Бросаться на выручку, словно герои дешевой пиктодрамы, было на удивление неразумно с их стороны.

– Легко сказать, – ответил Янбел, оборачиваясь, чтобы выстрелить назад, где по дороге быстро перемещалось темное существо, за которым следовал целый рой его сородичей. Эмберли мгновенно узнала своих недавних преследователей.

– Пауки последовали за нами сквозь трещину, – пояснил Янбел.

Мотт поспешил дополнить его слова:

– В количестве, превышающим предельное число особей, которые мы способны нейтрализовать, приблизительно раз в...

– Заткнись и беги, – посоветовал Пелтон, подкрепляя слово делом.

Прежде, чем они успели сделать хоть несколько шагов, одного из ближайших пауков разорвало выстрелом из сюрикенной катапульты.

Эмберли вздрогнула.

– Всем пригнуться! – скомандовала она, всматриваясь в заросли кустарника.

Ей удалось различить нечеткие контуры как минимум троих вооруженных эльдар. Лишь по воле Императора паук оказался на линии огня, закрыв собой Мотта, чудом избежавшего гибели от мономолекулярного диска.

– Старайтесь укрываться от эльдар за пауками!

– Если предпочитаете быть съеденными, а не застреленными, – добавил Пелтон.

Эмберли надеялась, что он шутит, но шансов и правда оставалось немного. В воздухе просвистело еще несколько дисков. Пауки гибли в непосредственной близости от отряда инквизитора. Вскоре эльдар пристреляются, и тогда отряду Эмберли несдобровать.

– Можно подорвать заложенную взрывчатку по воксу? – спросила Эмберли, отстреливаясь попеременно то от пауков, то от эльдар.

Часть пауков наткнулась на еще одного хищного ящера. Хищник дорого продал свою жизнь, разорвав не менее дюжины пауков, прежде чем пал под напором превосходящего количества арахнидов.

– Можно, – ответил Янбел, и, немного погодя, уточнил, – подрывать?

– Да, сейчас самое время, – согласилась Эмберли, с трудом сдержав язвительную ремарку в адрес техножреца, которому, как и прочим почитателям Омниссии, приходилось все объяснять дословно.

Юный магос, казалось, не предпринял никак действий, однако спустя мгновение земля вздрогнула у Эмберли под ногами, и за толчком последовал грохот взрыва.

– Не хотелось бы подчеркивать очевидное, – сказал Пелтон, – но это был наш единственный выход.

– Возможно, – ответила Эмберли. – Если так, то город-улей в безопасности. По крайней мере, на время.

Если эльдар вернутся с целой армией, то разобрать завал и проникнуть в Черный поток не составит для них большого труда. Однако с проблемами лучше разбираться по мере их появления.

– Дыра все еще зияет, – сообщила Ракель.

Эмберли кивнула:

– На это я и рассчитываю.

Отряд инквизитора со всех ног бросился к площади. Эмберли поспешно осмотрелась, пытаясь сориентироваться. Мертвый ящер лежал на том же месте. До его тела уже успели добраться несколько пауков. Раненых эльдар нигде не было видно. Там, где они лежали, остался лишь кровавый след. Он тянулся через площадь до каменной арки, где внезапно обрывался.

Ракель уставилась на арку.

– Дыра в мире, – произнесла псайкер в благоговейном ужасе.

– Портал Паутины, – подтвердила Эмберли.

Это было единственным разумным объяснением. Эльдар положили глаз на этот мир задолго до того, как человечество узнало о его существовании. Они готовили его для себя, но люди их опередили. Ксеносы подобное не прощали.

– Это наш единственный выход.

– Серьезно? – спросил Пелтон. – Мы же все погибнем!

– Напротив, – вмешался Мотт, – мы будем живы, но окажемся в совершенно другом месте. Хотя, конечно, велики шансы, что кто-то попытается нас убить, как только мы там появимся.

– Нет времени на обсуждение! – крикнула Эмберли, отстреливаясь от подобравшихся совсем близко сучащих жвалами пауков. В считанных миллиметрах от нее просвистели эльдарские мономолекулярные диски, разорвавшие арахнида, который метился в незащищенную спину инквизитора.

Эмберли схватила Ракель за руку втолкнула даже не сопротивлявшегося псайкера в арку. Женщина словно растворилась в воздухе.

Инквизитор обернулась, отстреливаясь от эльдар. Пелтон и Земельда тоже вносили свою лепту.

– Есть предположения, куда он ведет? – спросил Янбел, семеня по заросшему мхом полу.

– Никаких, – ответила Эмберли, проталкивая в портал техножреца, а спустя секунду и Мотта.

– Всяко лучше, чем тут, – сказала Земельда, ныряя в портал.

Она так и исчезла налету.

– От судьбы не уйти, – сказал Пелтон, замирая на пороге портала, чтобы подстрелить очередного паука. – Выжившие эльдар последуют за нами.

– Мы будем готовы, – заверила его Эмберли, оглядываясь напоследок.

Обстрел почти прекратился – пауки добрались до эльдар, и ксеносам пришлось переключить внимание на непосредственную угрозу.

Предвкушая встречу с неизведанным, Эмберли шагнула в портал.
[[Категория:Warhammer 40,000]]
[[Категория:Империум]]
[[Категория:Инквизиция]]