94
правки
Изменения
м
{{В процессе
|Сейчас =8
|Всего =10}}
Нет описания правки
{{Книга
|Обложка =Shadowc.jpg
Следопыт добрался до другого конца леса. Отсюда он ясно мог видеть теснину и раскинувшийся за ней город, а также земли на другой стороне реки, к юго-западу отсюда, где река снова выходила на равнину. А еще он видел полосы, рассекавшие небо. Позволив себе несколько секунд понаблюдать за падением металлических слез, что оставляли эти полосы, он понял — люди, которые были единственной надеждой этого мира против орков, уже на подходе.
Отчаяние эльдара эльдар отступило.
Ужас, обуявший его, тем не менее, лишь усилился.
Ресзасзу подумалось, что ему неплохо было бы сейчас оказаться в компании одного из Белых Шрамов — тот мог бы пригодиться капитану во время предстоящей тому беседы, — но офицер просто мысленно пожал плечами, отбрасывая эту идею. Праздные размышления не приносили пользы и были недостойны его времени. Креваан знал, что ему придется совершить. Стоящая перед ним задача была неприятной и требовала определенной степени доверия, которое было весьма условным и хрупким — но в то же время необходимым.
Капитан смотрел на эльдараэльдар, который приближался к нему. Вся раса этих ксеносов казалась воплощением загадочности, но отнюдь не из-за их власти над тенями - Креваан не считал, что блуждал в потемках, не имея представления касательно их мотивов. Тем не менее, эльдар были весьма извращенным видом, что не вызывало у него никакого уважения, однако требовало проявить должную осторожность.
С другой стороны ущелья к мосту не вело никаких дорог, да и через лес не было проторенных путей, но с безопасной стороны переправы мостовая тянулась на восток, превращаясь в широкую площадь после первой же группы зданий. Там места с лихвой хватало для эльдар и Восьмой роты — и именно там они устроили общий сбор. Эльдар сгрудились с северной стороны площади, а Гвардия Ворона заняла южный ее край. Все воины держали оружие наготове, однако не рисковали целиться в своих оппонентов. Слишком уж хрупким было установившееся спокойствие — малейшей провокации хватило бы, чтобы в один момент оба войска открыли друг по другу ураганный огонь.
— Это хорошо. Мы можем работать вместе — более того, мы должны. Я рад, что ты здесь, человек. Я надеялся на ваше прибытие.
Капитан пристально смотрел на Алатаннаса. Не скрытое тенями лицо чужака оказалось вытянутым и элегантным, что было свойственно его расе, но в то же время оно обладало неожиданной открытостью, которая, как мог судить Креваан, даже не была напускной. На нем проглядывалось любопытство и энергичная пытливость, которые не могли прогнать даже ужасы войны. Ресзасз признавал и понимал жажду знаний, которая плескалась в глазах эльдараэльдар, но в них скрывалась и неутолимая жажда новых ощущений — а этому импульсу он доверять не мог.
Ксенос встал прямо под светом люмосферы, откинув капюшон плаща, словно приглашая капитана изучить его во всех деталях. Эльдар хотел завоевать доверие Гвардейца Ворона, что сделало Креваана лишь еще более подозрительным.
— Недостаточно хорошо. Я думаю, мы оба знаем, чем сейчас заняты орки и каким путем идут.
Креваан видел, каким напряженным было лицо эльдараэльдар, и по его разумению, отчаявшийся эльдар являлся весьма необычным зрелищем. Когда капитан служил в Карауле Смерти, ему уже доводилось сталкиваться с расой эльдар — и встречи эти всегда имели насильственный характер. Волей-неволей, он познакомился со своими врагами поближе и даже познал их чуждые разумы — насколько это было возможно для человека, — и отталкиваясь от прошлого опыта, Гвардеец понял, что Алатаннас сейчас едва ли не умолял его.
«Мы должны защитить город...»
Зеленокожие не сдались без боя, когда на них обрушился гнев Гвардии Ворона — но и бой этот продлился недолго.
== Восьмая глава ==
Тени настойчиво продолжали гнаться за ветром.
Сержант взглянул на окровавленное тело эльдар в последний раз, прежде чем отправиться на поиски, но зрелище в виде поверженного врага не принесло ему никакого удовольствия. Нет, он был обеспокоен — и не просто мыслью о том, что тот выбросил свою жизнь на ветер. Сейчас в его голове зарождалась мысль о том, что все они совершили чудовищную ошибку. Мысль эта еще не сформировалась — однако и покидать сержанта она не собиралась.
== Эпилог ==
Война на Лепид-Прайм приостановилась, но теперь Рекламацию населяли тени. Гвардия Ворона перенесла свой лагерь на ту площадь, где ранее закрепились эльдар. Сейчас же каждый камешек в городе вновь находился под контролем имперцев — и даже смертные нашли в себе достаточно храбрости для того, чтобы выбраться из своих жилищ, пускай они и продолжали избегать площади, заполненной железными тенями.
Креваан стоял в своем командном шатре в полном одиночестве, довольный тем, что ремонт брони, пускай и проведенный в полевых условиях, все же вернул ему значительную часть былой подвижности. В данный момент он сжимал в руке вокс-передатчик, соединявший его с капитаном «Вердикта наковальни».
— Наша миссия увенчалась успехом, капитан Мульцебар. — сказал он. — Чужацкая скверна более не угрожает Лепид-Прайм.
— Я так и подумал. — ответил Саламандра. — Что же до нас... Наши авгуры засекли какой-то массивный объект, приближающийся к системе. Судя по всему, Изверг заглотил наживку.
— Выходит, приближается тот час, когда твои воины получат шанс завершить эту войну. Доброй охоты, брат.
— Спасибо за пожелание. Впрочем, мне все еще интересно, почему орки так одержимы этой системой.
— Как и мне. Мы так и не выяснили причины происходивших с ними здесь странностей.
— Ладно, а что насчет эльдар? Насколько я понимаю, Белые Шрамы тоже с ними столкнулись.
— Очередная загадка... Впрочем, мы одержали верх и над ними. — ответил Креваан, ощущая на своем языке странную горечь. Триумф Восьмой на самом деле не значил для него ничего — слишком уж много информации в итоге ускользнуло от внимания капитана, и ему приходилось действовать по наитию.
Если бы чужакам удалось уничтожить электростанцию, они сожгли бы Рекламацию до основания. Возможно, они рассчитывали на то, что, лишившись крупнейшего поселения на планете, Империум просто покинул бы ее, вернув мир под контроль чужаков. Так или иначе, Ресзасз остановил их, и его действия привели к уничтожению всех врагов Императора на поверхности планеты. Однако в итоге Креваан остался без полной информации о происходящем, и он понимал это. Он совершил ошибку. Он был слишком высокомерным, и чересчур поспешно доверился своей ненависти к чужакам — и в итоге вопросы, оставшиеся без ответа, заставили его сомневаться в сути его победы. Капитан никак не мог избавиться от ощущения того, что он выиграл не ту войну.
Более того, самый последний эльдар — следопыт Алатаннас, — все еще не был найден. Ему удалось исчезнуть где-то в руинах под электростанцией, и лабиринт чужаков, протянувшийся на сотни километров, не оставлял воинам Восьмой роты никаких шансов на успех. Среди коридоров, протянутых под землей безо всякой логики и смысла, и перемежающихся сводящими с толку перекрестками, Алатаннас мог скрываться даже от лучших воинов ордена целую вечность. В конце концов, Креваан понял, что ему ничего не остается, кроме как выставить у входа в руины караульных, дабы электростанции более ничего не угрожало, и списать следопыта со счетов, даже если тому и удалось ускользнуть...
Сомнения все больше овладевали разумом Креваана.
Психический вой, сопровождавший резню, преследовал Алатаннаса даже в подземных тоннелях, но куда дальше в глубины земли его загнала ужасная, гнетущая тишина, последовавшая за воем. Он бежал, руководствуясь одними лишь инстинктами, пусть и не слепой, но едва ли сохранивший свою сознательность. Его дух корчился под плетью ярости и горечи.
Обнаружение объекта его поисков, так долго скрытого от взора эльдар, наконец-то стало неизбежным. Следопыта затянуло в метафорический водоворот, ведущий его все глубже в воронку из психокости. Он знал, куда идет, и сознавал, что ожидает его — и все же, даже спустя много дней странствий в темноте, когда он наконец-то увидел то, что искал, ужас поверг его на колени.
Алатаннас, дрожа, взирал на вход в залу, в центре которой, в центре огромного лабиринта... Да что там, в центре войны, охватившей целую звездную систему, находилось то, что так стремились найти воины Сайм-Ханн. Он смотрел на ужасный объект, сознавая, что несмотря на все испытания, ему все-таки удалось выполнить последний приказ Элейры. Он нашел его... И при этом остался совсем один. Он был совершенно бессилен. Объект нельзя было вывезти с этой планеты.
Впрочем, теперь он и не хотел этого делать. Дрожь, охватившая следопыта, была вызвана не только ужасом, но и злобой.
Люди предали его. Он заблуждался, наивно полагая, что с некоторыми из них можно выковать узы настоящей дружбы. Он до последнего надеялся на то, что люди, заявившись на эту планету, просто уничтожат орков — но он ошибался. И даже если бы он мог забрать искомое с собой, чего он добился бы, кроме довершения победы этих дикарей?
Если он так и продолжит выжидать, зеленокожие вернутся. У них просто не было выбора. Они не смогут сопротивляться зову сирены, даже если и не осознают ее существования. А людей сильно ослабили потери, понесенные в прошедшем конфликте...
Алатаннас понял, что перед ним находится физическое воплощение одолевающих его мыслей о возмездии.
Из пола помещения вырастал громадный трон, на котором восседала массивная статуя. Ее форма казалась неправильной, скульптура являлась словно бы незавершенной. Тело, лишенное любых отличительных черт.
Лилеатан слишком долго был покинут, и то, что осталось на этом мире, потеряло свою связь с видом эльдар. Пожираемый бесконечным приливом ярости, теперь осколок Каэла Менша Кхаина изливал свои силы в другую расу — ту, которую и без того снедала неугасимая жажда войны.
Именно отсюда, из этой залы глубоко под поверхностью Лепид-Прайм, к оркам взывал воплощенный гнев.
[[Категория:Warhammer 40,000]]
[[Категория:Империум]]