827
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Нет описания правки
{{В процессе
|Сейчас= 1416
|Всего = 43
}}
Бесёнок указывал на запасной вход в библиотеку Птолемея.
== Пятнадцатая глава ==
'''РЕЧЬ ЖИЛЛИМАНА'''
Диамидер Тефелий чувствовал себя неважно. Он стоял по стойке “смирно” вместе с сослуживцами-офицерами и держал лазган перед собой в неудобной позе, от которой у него дрожали руки. Его парадная форма была неудобной и жаркой в этот приторный полдень.
Офицеры Астра Милитарум Ультрамарской ауксилии Иакса выстроились вдоль лестницы, что вела от Спирального пути к дворцу Цветов. Название дворца было вполне заслуженным, потому что в обычное время он был домом для всевозможных цветов, а его архитектура выглядела яркой и жизнерадостной; но сейчас он болел, как и всё остальное на планете, и все цветы погибли, оставив липкую чёрную слизь, которая капала из садовых ящиков. И всё же, даже покрытый илом, дворец был великолепен. На самом деле, размышлял Диамидер, глядя поверх ноющих рук под ограничивавшим обзор сиявшим козырьком шлема, так он выглядел лучше, как будто пятна подчёркивали славу того, что было, и того, что может однажды снова быть. Это было символично, вечное колесо смерти и возрождения и труды смертных не могли надеяться противостоять энтропии...
Затем он подумал: “''О чём, во имя Трона, я думаю?''”
По лестнице зазвучали трубы. Голоса дежуривших на каждой площадке капитанов ауксилии выкрикивали приказы встать на караул перед примархом. Топот ног. Все войска восхваляли его. Трубы приближались, как и голоса, а за ними раздавалась тяжёлая поступь закованных в доспехи богов.
Когда настала очередь Тефелия выкрикнуть приветствие, он чуть не пропустил момент; он бы пропустил, если бы корнет не подтолкнул его локтем вперёд, прежде чем приложил губы к серебряной трубе. В ухе зазвучала труба. Потрясённый звуком, Тефелий вышел из состояния фуги, топнул ногами и проревел своим лучшим парадным голосом:
– На караул перед лордом Ультрамара! Да здравствует лорд-командующий. Да здравствует имперский регент!
Его солдаты развернулись на каблуках, чтобы встретиться лицом к лицу с последним живым примархом, и топнули, сотрясая лестницу. Они выставили оружие перед собой, взяв на караул. Положение его товарищей и высокие плюмажи парадной формы скрывали всё, кроме покачивавшегося леса знамён, поднимавшихся по лестнице позади примарха. Они были великолепны в своём изобилии и разнообразии, представляя каждую часть Имперской армии.
“''Всё будет запятнано. Все будет низвергнуто''”, – подумал Тефелий и испугался своих мыслей.
Когда Жиллиман поднялся к ним, офицеры отступили и заняли прежние позиции, прижав оружие к груди, а затем положив на плечо, за что ноющие руки Тефелия были глубоко благодарны.
– Да здравствует лорд Жиллиман! – кричали они. – Да здравствует спаситель Иакса!
Хотя он пока не спас планету. Это была идея Косталиса – поблагодарить за ещё не подаренный подарок. Имперский командующий был почти жалок в своём энтузиазме по случаю прибытия примарха.
И снова Тефелий был ошеломлён ходом своих мыслей. Почему он так думал? Он не испытывал к Косталису ничего, кроме уважения. Пот струился из-под шлема. Он почувствовал слабость. Он боялся, что потеряет сознание до прихода регента.
Процессия приблизилась к нему, потрясавшая чувства толпа людей во всевозможных одеяниях: жрецы во главе, администраторы следом, затем сам лорд Жиллиман, огромный и нетерпеливый среди этих снующих грызунов, вынужденный идти с ними в ногу. На мгновение Тефелий увидел его, этого сына бога, титана в синих доспехах, и тогда он почувствовал необузданный и безграничный ужас, который не принадлежал ему. Что-то шевельнулось у него в затылке.
Ему едва удалось удержаться на ногах, когда примарх прошёл дальше, и другие голоса и другие трубы выше приветствовали его, в то время как длинная вереница могущественных лордов и Ангелов Смерти проходила мимо.
Тефелий замедлил дыхание. После того, как сегодняшний день закончится, ему нужно обратиться к врачам.
– Капитан? Вы слышите, сэр? С вами всё в порядке?
Он моргнул. Его сержант-знаменосец что-то говорил ему уголком рта. Тефелий понятия не имел, как долго.
– Вы должны присоединиться к другим офицерам в процессии, сэр, разве нет?
Длинный хвост офицеров Иакса поднимался по лестнице. Тефелий должен был быть позади них.
– Да, да, – сказал он и поспешил присоединиться к остальным, задаваясь вопросом, что, во имя всего Империума, с ним не так.
Солдаты Тефелия выполняли обязанности церемониальной охраны во дворце Цветов, и хотя он должен был остаться с ними, прежде чем отправиться на брифинг примарха, пропустив обращение Жиллимана к широким слоям населения, Тефелий не стал задерживаться. В нём была какая-то тревожная потребность, какую он помнил с юности – когда он хотел действовать, но не знал, почему или что хотел сделать. Он велел одному из лейтенантов заменить его и поспешил прочь.
Дворец Цветов представлял собой большое круглое здание со множеством колец арок в стенах. Те, что были выше первого этажа, заложили кирпичом и украсили садовыми ящиками, полными увядших в те трудные дни цветов, и нишами, в которых росли деревья, тоже в основном засохшие. Теперь многие углубления заполняли пни, там уже поработали садовники.
Нижнее кольцо арок было открыто, поэтому дворец Цветов, покоившийся на множестве колонн и столбов, казался парившим в воздухе. Тефелий вошёл и направился к внутреннему кольцу таких же арок, все они были закрыты железными решётками. Одна из них служила воротами и была открыта, она вела в причудливый зал из инкрустированного камня, освещённый декоративными люменами: главный вход во дворец. Огромная дверь из макраггианского соснового дерева закрывала вход в большой зал, но сквозь неё он услышал шум и гул сверхчеловеческих голосов, и его сердце забилось быстрее.
Ворота охраняли воины губернаторской гвардии, преграждая путь скрещёнными пиками, и сегодня их усиливала пара космических десантников. Тефелий узнал их геральдику, это были воины Орлов Обречённости и Ордена Авроры. Их присутствие вызывало определённую степень страха – некоторые называли это страхом Астартес. Они были огромными в тяжёлой броне и созданы, чтобы убивать, но главным образом его чувствами обычно были религиозный трепет и ощущение безопасности, потому что, хотя они и были опасны, они создавались для защиты таких людей, как он.
Однако именно сейчас он почувствовал настоящий ужас и запнулся, не в силах понять, зачем он вошёл внутрь. Он стоял, разинув рот, и снова начал потеть.
– Капитан Тефелий? – спросил один из охранников, поскольку его хорошо знали в городе.
– Я...
– Какие дела у вас в зале, сэр? – спросил второй охранник. – Вы не обходите периметр?
Тефелий краем глаза заметил небольшое движение и с растущим беспокойством понял, что Орёл Обречённости повернул в его сторону серебряный шлем и смотрит на него безжалостными светившимися линзами.
По его шее заструился пот.
– Примарх, – выпалил он. Слова исходили из того места в затылке, откуда бесконтрольно извергался страх. Это его рот и язык двигались. Голос был его, знакомый, как дыхание, но слова ему не принадлежали. Он почувствовал, как что-то изобразило на его лице улыбку. – Здесь лорд всего Империума, за исключением Самого Императора. – Эти последние слова почему-то причинили боль, и улыбка неловко растянулась, становясь всё более фальшивой. – Я хочу пойти в галерею для гостей и увидеть его. Незначительное злоупотребление привилегиями, признаю. Я вызвался стоять на страже, но, увидев его, не могу упустить такую возможность.
Орёл Обречённости обратился к нему.
– Почему вы передумали? – спросил он. От его глубокого голоса у Тефелия свело живот, грозя перерасти в нечто совсем позорное.
– При всём уважении, милорд-ангел, – ответил Тефелий, расправив плечи. – Я один из самых прославленных офицеров Иакса и сражался вместе с самим лордом Агемманом. Я награждён его медалью и моё звание позволяет мне войти. Я бы никогда и не подумал войти в такое место, если бы мне это не разрешили. Я должен присутствовать на брифинге в стратегиуме после выступления. Что плохого в том, чтобы увидеть, как он говорит сейчас, желая только поднять наш боевой дух?
Внутри шлема космического десантника раздался щелчок. Тефелий увидел предательскую вспышку лазерного луча на сетчатке, свидетельствовавшую о том, что воин проверял файлы на капитана.
– То, что вы говорите, правда, – сказал Орёл Обречённости. – Допуск действителен. Пропустите его.
– Вы можете пройти, капитан, – сказали люди-стражники и развели пики.
– Спасибо, – ответил Тефелий.
Он шагнул вперёд. Бронированная рука схватила его за плечо, нежная, как материнское прикосновение, но в ней была сила, готовая раздавить кости. Космический десантник Авроры.
– Подождите, – произнёс он. – Вы весь в поту.
– Это всё проклятые болезни, которые приходят к нам из вражеского лагеря, – ответил Тефелий. – Это пустяки. Лёгкая лихорадка. Половина населения сейчас всё время болеет.
Космический десантник Авроры внимательно посмотрел на него:
– Убедитесь, что при первой возможности вас осмотрит врач. У нас есть опыт болезней Гвардии Смерти. Самый незначительный из симптомов может оказаться смертным приговором.
– Да, да, я так и сделаю, обещаю, – сказал не-Тефелий.
– Теперь можете идти, – разрешил космический десантник.
Обливаясь потом сильнее, чем когда-либо прежде, Тефелий отдал им всем честь и вошёл внутрь.
Он не направился к большим дверям, поскольку их охраняло целое отделение Ультрадесантников, а поднялся по лестнице в гостевую галерею на втором этаже. Он прошёл мимо солдат из своего полка, стоявших на страже на лестнице, и они отдали ему честь. На толстом ковре ноги в сапогах не издавали ни звука. Двери на верхнюю галерею были так же тихи, и он проскользнул внутрь.
Большой зал дворца Цветов представлял собой гигантскую круглую аудиторию вокруг сцены. Центр был полым и огромным. Множество тонких круглых галерей смотрели на него сверху вниз. Сиденья были расположены так, чтобы соответствовать изгибу здания, и размещались круто друг над другом, поэтому всем, кто находился внутри, предоставлялся беспрепятственный обзор. Зал использовался для выступлений, но также подходил для ораторского искусства, и голос Жиллимана отчётливо разносился по всему зданию, вызывая у Тефелия в равной степени благоговение и ужас. От голоса примарха у него задрожали ноги, и он схватился за ближайшее кресло, не проверив, кто его занял. Мужчина наклонился вперёд, когда Тефелий сел, и прищурился на него в полумраке.
– Привет, капитан, я так и думал, это ты, – прошептал он.
– Полковник Этандер? – Сердце Тефелия ёкнуло, и у него возникла нелепая мысль, что его разоблачили.
Полковник наклонился ближе:
– Я удивлён, увидев тебя здесь. Несколько недель назад ты был непреклонен в своём желании охранять периметр – ты никому это не доверял, если я правильно помню. Ты самому Дию утрёшь нос, желая доказать, что лучше, чем он.
– Ну, да, – сказал Тефелий.
Полковник переместился в кресле и усмехнулся:
– Ах, ты всегда был смелым, Тефелий, как раз подходящая смесь высокомерия и долга. Такой человек, как ты, высоко поднимется. Но ты не смог удержаться, когда всё началось по-настоящему, и пришёл сюда, чтобы увидеть его?
Полковник посмотрел на Жиллимана с выражением чистой преданности. Примарх стоял на центральной сцене в сверкавших синих и золотых тонах, освещённый удивительными лучами люменов. Сцена медленно поворачивалась, чтобы все зрители могли его видеть. Его окружали стражи, едва ли менее устрашающие, чем их лорд. Стаи киберконструктов с жужжанием проносились в воздухе, некоторые записывали событие для потомков, другие выискивали угрозы.
– Да, – сказал новый внутренний голос Тефелия его ртом. – Я хотел увидеть его до брифинга. Вы не возражаете?
– Кто тебя замещает?
– Лейтенант Тетермир, – ответил он.
– Хороший человек. Нет, я не возражаю. Я закрою на это глаза. Я понимаю. – Он улыбнулся. – Он великолепен, не правда ли?
Жиллиман говорил о братстве, победе и новых начинаниях.
– Мы победим, если он будет на нашей стороне, – прошептал полковник. – Попомни мои слова, для Империума наступает новая эра, независимо от того, выздоровеет Иакс или нет. Знание, что наша раса снова возродится стоит потери нашего дома.
– Да, – удивлённо сказал Тефелий, пока его внутренний пассажир кипел. Слова Жиллимана были не чем иным, как банальностями для масс, нестоящими вообще ничего.
Они молча слушали, как примарх произносил зажигательную и пустую речь.
– Он не слишком много рассказывает, не так ли? – спросил Тефелий.
– Это всего лишь закуска, – ответил полковник. – Мы увидим его поближе. Ты должен присутствовать на брифинге?
– Да, должен.
– Тогда можешь сопровождать меня, если хочешь. После этого состоится неофициальная встреча, на которой ты можешь присутствовать вместе со мной. Ты идёшь в гору. Я не против признать это. Пришло время показать это остальным. Ты заслужил. – Полковник Этандер улыбнулся. – И, если позволишь, теперь ты мне нравишься ещё больше, когда я знаю, что ты не всегда такой чертовски правильный.
Что-то в затылке Тефелия сделало крошечные кульбиты от радости.
– Да, полковник, – сказал Тефелий. – Мне бы очень этого хотелось.
== Шестнадцатая глава ==
'''ВЫДАННАЯ СТРАТЕГИЯ'''
Управлять человеком было скучно. Сплетнеслиз обладал вечным опытом паразитирования в других существах, и мог манипулировать ими, не обращая особого внимания на их нелепые руки и ноги. В людях было что-то такое, что он находил особенно неприятным. Вероятно, потому, что в них было так мало потенциала. Никаких проблем. Они уже были наполовину прокляты в тот момент, когда родились. Какое веселье в порче чего-то уже испорченного?
Каким же олухом был этот Тефелий. Никаких великих страстей, кроме возлюбленной и унылого долга. Но Тефелий поймёт, что предал своего божка, Сплетнеслиз позаботится об этом. Это нужно сделать для развлечения. Не помешает немного восхитительного отчаяния, прежде чем паразит убьёт “хозяина”.
Тефелий-Сплетнеслиз последовал за полковником из аудитории в стратегиум губернатора. Судя по неодобрительному ворчанию изменённых людей, можно было предположить, что это помещение не являлось особо впечатляющим. Лично Сплетнеслизу было всё равно. Он видел так много вариаций на тему стратегических конференц-залов, от сырых пещер до живых сетевых мозгов размером с луну, что они больше совсем не производили на него впечатления.
Жиллиман занял единственное достаточно большое место, чтобы вместить его, во главе внушительного центрального стола. Самым старшим из его советников и правительству планеты было разрешено сесть за стол. В остальном помещение было того же дизайна, что и аудитория, круглое, чистое и скучное. Эта задача оказалась и вполовину не такой весёлой, как надеялся Сплетнеслиз. Он делал это только для того, чтобы подняться в милости Нургла.
Он хихикнул про себя. Возвышение было причиной, по которой он делал всё! Его смешок вырвался изо рта Тефелия отрыжкой, которую он едва сумел скрыть.
“''Осторожнее, Сплетнеслиз''”, – сказал он себе. В комнате находилось несколько могущественных человеческих ведьмаков. Их души искушали его своей яркостью, но он не должен приближаться, о нет, потому что, если он это сделает, его увидят, и это приведёт не к самому лучшему завершению задания.
Сплетнеслиз сделал хороший выбор. Тефелий и его господин были достаточно важны, чтобы находиться здесь, но не настолько важны, чтобы сидеть рядом с божком, и они заняли места сзади, достаточно далеко от примарха и его друзей-убийц демонов, чтобы Сплетнеслиз чувствовал себя в почти безопасности.
“Почти”, напомнил он себе, не так хорошо, как “полностью”. Он должен сохранять осторожность. Когда-то таких как он было много, вылупившихся из одного проклятого магией трупа. Его сородичи вели себя недостаточно осторожно, и он был одним из немногих оставшихся. Смертные не любили шпионов, и не было ничего невозможного в том, чтобы убить Нерождённого. Один из ведьмаков в зале позаботится об этом. И ещё этот ужасный меч…
Он старался не смотреть на меч.
Придвинувшись немного ближе к сознанию Тефелия, Сплетнеслиз устроился поудобнее и стал слушать.
Жиллиман несколько раз поблагодарил присутствующих, выбрав наиболее влиятельных мужчин и женщин в зале, чтобы польстить им, как решил Сплетнеслиз; чиновники этого мира, люди, которые цеплялись за идею Иакса, когда Мориакс уже родился.
Сплетнеслиз заёрзал во время представления и банальностей, заставив Тефелия закашляться. Он изо всех сил пытался скрыть это кулаком, грудь вздымалась, лицо покраснело. Тело “хозяина” было сильным, но достаточно скоро оно поддастся дарам Нургла. Так было всегда. Слабости смертных очень сильно ограничивали Сплетнеслиза.
Жиллиман закончил вступительную речь и перешёл к главному вопросу.
– Милорд планетарный губернатор Косталис, лорды и леди Иакса, я не буду приукрашивать то, что должен сказать, сладкими речами, потому что правда в любом случае является неприятной.
Он оглядел зал, нахмурив брови, такой серьёзный, такой суровый. Сплетнеслиз закатил Тефелию глаза.
– Иаксу грозит опасность быть затянутым в варп, а вместе с ним и всему Ультрамару, – сказал Жиллиман. – Я пришёл сюда, чтобы этого не произошло.
Над столом возникла красивая картина. Сплетнеслиз узнал в ней карту Ультрамара, и хотя многие из звёзд в реальной жизни светили менее здоровым и более приятным светом, это не было отражено картолитом. Слабое сферическое сияние отмечало границы имперских систем, которые были изолированы тёмной пустошью. Представленный таким образом, с освещёнными границами, Ультрамар выглядел внушительно. По правде говоря, он был тонко рассеян и уязвим – несколько сотен систем в области космоса, которая включала десятки миллионов звёзд. Эти существа были глупцами, считая себя хозяевами галактики. Даже такая ограниченная реальность находилась за пределами их возможностей овладеть ею. Они были обречены, как и многие другие до них.
– Мортарион создал колдовскую сеть в наших владениях, развращая умы, души и тела подданных Ультрамара так же, как и его миры, – продолжил Жиллиман.
По карте расползлась паутина, окрашивая каждую звёздную систему, к которой прикасалась, в ярко-зелёный цвет. Щупальца между ними разделились и распространились дальше, разрывая пустоту космоса. Сплетнеслиз одобрил такую большую точность.
– Эта паутина силы простирается от мира к миру, – продолжал Жиллиман. – Каждый её узел является связующей точкой мощной порчи.
Рядом с картой последовательно появилось несколько часов, все они без исключения были восхитительно уродливыми.
– Мы уничтожили многих из них по всему Ультрамару. Сеть нарушена. Мир возвращается на наши планеты. Спровоцированное эффектом порчи гражданское неповиновение ослабевает. Чума отступает.
Некоторые звёзды вспыхнули. Сеть сжалась от Пармениона, Эспандора, Дроля и десятков других звёздных систем, оставив остальную паутину разорванной на тонкие куски.
– Но центральная точка этой сети находится здесь, на Иаксе. Чтобы окончательно победить Мортариона, сердце его паутины должно быть вырвано. Когда всё будет закончено, будьте уверены, люди мои, что Иакс сможет выздороветь.
Жиллиман проделал свой фирменный трюк, снова посмотрев на всех самых важных людей в зале, как будто он полагался на них лично. Сплетнеслиз подумал, что это прозрачная пантомима, но был рад, что примарх не посмотрел в его сторону.
– Это источник инфекции, связующая точка. Физический артефакт, из которого проистекают все терзающие нас беды. Я намеревался уничтожить его, как мы уничтожили все остальные. Я направил на его поиски значительные ресурсы флота. Машины древних, новые устройства архимагоса Коула и способности наших самых могущественных псайкеров. Однако все места в наиболее пострадавших районах планеты остаются неизведанными. Ни технологические, ни эзотерические средства не могут определить местоположение артефакта. – Он многозначительно замолчал. – Поэтому у нас нет другого выбора, кроме как сосредоточить усилия здесь, у Первой Высадки. Мы укрепим город и бросим открытый вызов Мортариону. Я встречусь с ним лицом к лицу, убью его и на этом всё закончится.
Губернатор Косталис поднял дрожащую руку. Сплетнеслиз посчитал его хорошо одарённым дарами Нургла.
– Говори, – произнёс Жиллиман.
– Милорд командующий и регент, – сказал лорд Косталис. Голос у него был слабый, кожа цвета молочной сыворотки. – Первоначальное заражение нашего мира произошло в медицинской больнице в Гитии. Оттуда распространяются все несчастья. Почему не... – Он судорожно вздохнул. Сопровождавший санитар поднёс к его лицу кислородную маску, и он на мгновение тяжело вздохнул, прежде чем отмахнулся от неё. – Почему бы не нанести удар там?
– Ты можешь сейчас определить местонахождение этого комплекса, лорд Косталис? – спросил Жиллиман.
Косталис смутился:
– Мы знаем, где он должен быть, милорд.
– И всё же ауспики показывают, что его там больше нет?
– Больше нет, милорд.
– Это потому, что Иакс стал местом в пограничной полосе, лорд Косталис, – сказал Жиллиман. – Он больше не находится полностью в пределах материума. Варп отравляет его. Мы больше не можем считать географию такой, какой она была.
– Сами камни испорчены, – сказал Косталис. – Болезнь повсюду. Посевы погублены и чума на деревьях. Затем страдают животные, затем мы в отчаянии видим, как наш дом заболевает, мор поражает человеческое население, естественный ход вещей нарушен. Что это за война такая?
– Нечестивая, – сказал космический десантник, в котором Сплетнеслиз узнал тетрарха Децима Феликса.
– Тогда как же вы можете победить, милорд?
– Захват стратегических точек представляет ограниченный интерес для падшего примарха, – ответил Жиллиман. – Армии Мортариона сражаются так, что со стороны трудно предсказать его дальнейшие действия, но у него есть стратегия. Существует определённая закономерность. Просто нужно думать так, как он.
Жиллиман посмотрел на переплетавшиеся узоры эпидемии, багровые на картолите Ультрамара, словно пятна на коже жертвы чумы.
– Мортарион следует стратегии, разработанной для удовлетворения амбиций его бога. Это очевидно, если принять его точку зрения. Смертному разуму эта война может показаться бессмысленной, её трудно предсказать, ей невозможно противостоять. Но это ложная теория. Это ритуал, а ритуалы предсказуемы.
– Провоцируя меня прийти сюда, Мортарион показал собственную слабость. Понимание природы войны как ритуала, раскрывает весь план, – сказал Жиллиман. – Ритуальная война имеет строгие требования. Чтобы она была успешной, она должна быть успешной на каждом этапе. Это не похоже на обычную войну, где неудачи могут быть преодолены с помощью новой стратегии. Ритуальная война негибкая, и поэтому ей легко противостоять.
– Это он подтолкнул вас прийти сюда, милорд? – спросил генерал полков планетарной обороны.
– Он сделал больше, – ответил Жиллиман. – В кульминационный момент битвы в Гекатоне, на Парменионе, он бросил мне вызов встретиться с ним лицом к лицу на этом мире.
– Значит, у него должна быть какая-то цель, – сказал генерал.
– Несомненно, – согласился Жиллиман. – Это ловушка. Он собирается убить меня.
– Тогда вы в опасности, милорд примарх.
– Я сам решу, какой уровень риска для меня приемлем, и в настоящее время я оцениваю его как низкий, – сказал Жиллиман. – Это пример того, что я подразумеваю под ограничениями ритуальной войны. Моя смерть – одна из целей Мортариона, но не его конечная цель. Я бы рискнул с некоторой уверенностью сказать, что это всего лишь этап в его ритуале, жертва для обеспечения успеха общей стратегии. Изучив его действия по всему Ультрамару и проконсультировавшись с Консилия Псайканой, я пришёл к выводу, что он намерен, по крайней мере, надолго распространить порчу на наше королевство и, скорее всего, открыть новый варп-разлом, как мы видели в других местах во время великой войны. Мои падшие братья проявляют стремление к приобретению территорий. Я верю, что Мортарион желает положить Ультрамар к ногам своего хозяина, и независимо от того, намеревается ли он полностью погрузить его в варп или создать заражённый чумой материум-нематериум, как он сделал в звёздах Бедствия, результат для наших людей будет тем же самым – живой ад распада и болезней, без освобождения и помощи.
– Однако, – продолжил примарх. – Его стремление к приобретению территорий означает, что он связан двумя противоположными требованиями – мирскими, или территориальными, и эзотерическими, то есть ритуальными. У обоих есть ограничения, и эти ограничения умножают друг друга. Поэтому он более ограничен, чем я, потому что мне достаточно просто нарушить его действия, чтобы лишить шансов на победу. Я специально подчёркиваю, что это не то же самое, что наша победа. Победа для нас – это полное устранение этих угроз, уничтожение материально-нематериальной порчи и восстановление наших владений до их прежнего состояния. Поскольку длительная порча является результатом присутствия моих братьев, в лучшем случае мы можем надеяться ограничить ущерб. Нам легче заставить его проиграть, чем по-настоящему победить, если эти условия по-прежнему применимы к подобной войне.
И снова он сурово посмотрел на запуганных мужчин и женщин, которые поклонялись ему и боялись его. Сплетнеслиз истово желал познакомить их со своим хозяином, который был гораздо менее требователен и в целом более щедр.
– Я здесь. Мортарион где-то на планете. Я не пойду к нему. Он мог бы захватить этот мир несколько недель назад, но ему нужен я. Несомненно, он оставил этот город в одиночестве, чтобы побудить меня ждать его здесь. Я так и сделаю. Мы укрепим город и сразимся с ним. Он стал высокомерным. Таким образом, используя его план, мы одержим победу.
– Подводя итог, наша первая цель – убедиться, что Мортарион не добьётся успеха. Вторая – уничтожить паутину порчи, опутавшую Ультрамар. Его сила убывает. Мортарион терпит неудачу. У нас есть сведения, что большая часть легиона Мортариона покинула Ультрамар. Его планы рушатся, как и его нечестивая сеть. Мы выгоним его отсюда. Как только это будет завершено, начнётся восстановление Ультрамара, а также укрепление против дальнейших нападений.
Картолит переместился, приближаясь к Первой Высадке.
– Есть неизвестные величины, которые мы должны предвидеть, включая, но не ограничиваясь, демонических союзников Мортариона, и истинную силу его флота в системе или близко к выходу из варпа.
– Мортарион контролирует восемьдесят процентов планеты, – прохрипел Косталис. – Но есть и другие препятствия. А как насчёт остальных цивитас? Некоторые из них находятся в плачевном состоянии и, возможно, могут быть оставлены, но те, что расположены поблизости, так же мало пострадали, как и Первая Высадка. Мы не можем бросить их на произвол судьбы.
– Я учёл это, – сказал Жиллиман. – Мортарион выступит против нас здесь, потому что я здесь. Но он нападёт в другом месте, чтобы спровоцировать меня на необдуманные действия. Я не хочу, чтобы это случилось. Я хочу, чтобы его вынудили вложить в эту битву больше средств, чем он планирует. Наши армии в системе велики. Меня сопровождают три полные боевые группы. Крестовый поход отвоёвывал целые подсекторы с меньшим количеством ресурсов, чем в моём распоряжении. Поэтому каждый из уцелевших городов получит гарнизон для обороны. Они будут достаточного размера, чтобы предотвратить авантюрные атаки, Астра Милитарум с ядром Адептус Астартес и Адепта Сороритас при поддержке Механикус. Они будут хорошо обеспечены бригадами дезактивации, псайкерами и медицинским персоналом.
– Наши граждане всё равно будут подвергаться риску, – сказал Косталис.
– Вот почему мы сосредоточим усилия только на материальной защите. Все гражданские лица должны быть эвакуированы, начиная с завтрашнего дня. Как и все вы, – произнёс Феликс.
Поднялся небольшой шум от людей, которые смирились с тем, что умрут, защищая свой город.
Феликс повысил голос:
– На флоте достаточно места для всех из Первой Высадки. Мы возьмём и всех остальных. У обычных людей мало шансов в этой битве. Вы должны предоставить защиту нам, или погибнете без всякой пользы. Если мы потерпим неудачу, вы будете жить, чтобы служить Императору в другом месте.
Сплетнеслиз воспользовалась моментом, чтобы поразмыслить. “''Итак'', –подумал он про себя. – ''Жиллиман не знает ни о Божьей болезни, ни о котле. Он проиграет''”. Он позволил себе тихонько хихикнуть, пряча улыбку на лице Тефелия неуклюжей рукой марионетки.
Он почувствовал холодный, жёсткий взгляд на лице “хозяина”.
Тефелий поднял голову. Сплетнеслиз в ужасе отпрянул и бросился в варп, чтобы доложить Ку’гату. Это привело Тефелия в замешательство, оставив с пульсировавшей головной болью и глубоким чувством неловкости из-за того, что прямо на него смотрел библиарий космического десанта.
[[Категория:Warhammer 40,000]]
[[Категория:Империум]]
