Фанатики / Zealots (рассказ)
 | |
| Автор | Грэм Макнилл / Graham McNeill |
| Переводчик | Йорик |
| Издательство | Black Library |
| Источник | White Dwarf №304 |
| Год издания | 2005 |
| Подписаться на обновления | Telegram-канал |
| Обсудить | Telegram-чат |
| Экспортировать | EPUB, FB2, MOBI |
| Поддержать проект
| |
Под ногами хлюпала грязь. Проливные дожди превратили цветущую местность в вонючую трясину, полную выбитых снарядами воронок, затопленных траншей и размытых баррикад. К счастью, длившийся неделями ливень прекратился, а солоноватая вода схлынула из траншей. Капитан Грумман из 88-го Гудрунского стрелкового вытер капли с бритой головы и отряхнулся, продолжая смотреть на скрытую дымкой землю между позициями войск Империума и зигзагообразной траншейной системой последней цитадели кардинала-отступника. Лживая ересь предателя обратила верный Императору мир в бурлящий котел злобы, а полку капитана выпала работа по выжиганию заразы.
— Скоро начнем атаку? — спросил адъютант Роуарен. — Судя по метеорологическому сканированию этот сухой период продлится лишь ещё девяносто семь минут.
Грумман кивнул. — Да, когда прибудут фанатики из церкви Мортифицированных. Лорд-инквизитор Гесслен даровал им честь пересечения ничейной земли и атаки врага первыми.
— И смерти, — добавил адъютант.
— Будем надеяться, — сказал капитан. — Нечто в этих людях тревожит меня, несмотря на их очевидную преданность Императору.
Роуарен кивнул и, чувствуя, что старший офицер хочет спокойно поразмыслить, промолчал.
Окружившая Груммана тишина действовала на нервы после неутихающего оглушительного грохота войны, который сопровождал его последние несколько месяцев. И наверняка будет сопровождать дальше. Скоро вновь начнет обстрел, а следом за ним резкий металлический рев орудий, лязг клинков и крики сражающихся людей. Хотя капитан воевал на самых кошмарных полях сражений и побывал на самых смертоносных мирах, ничто не было столь печальным как этот мир. Здесь было нечто, давящее тяжелым грузом на души, темная меланхолия, которая выталкивала на поверхность психики людей ощутимый и почти пугающий фанатичный пыл. Возможно, этим объяснялся невыносимый невероятно скорбный характер местных жителей. Грумман обернулся, услышав ясно возвещающие приближение фанатиков к фронтовой линии хлопанье кнутов, лязганье вериг и звон колокольчиков. К передней траншее пробиралась толпа примерно из пяти сотен человек, которых вел возглавляющий монотонное пение обнаженный жрец, с энтузиазмом хлещущий себя связкой цепей. Фанатики были одеты в эклектические обноски разорванных немытых ряс, на многих были железные кляпы и разветвленные еретические иглы, пронзающие кожу шей и подбородков, покрытые изнутри шипами ошейники и ризы из колючей проволоки. Столь же разнообразным было и их оружие, начинающееся от старинных пороховых ружей и заканчивая помятыми лазпистолетами и чудовищными ревущими эвисцераторами.
— Даже психам есть свое место, — прошептал Грумман.
Жрец прекратил бубнить песнопения и низко поклонился капитану Имперской Гвардии.
— Император наблюдает за нами, и Его Великолепие принесет нам победу.
— Действительно, — сказал Грумман. — Лорд Гесслен сообщил вам о цели?
— Истинный путь преданности лежит вдоль дороги черепов. Лишь через смерть мы достигнем спасения.
Терпение капитана было на исходе — было невозможно получить прямой ответ от этих фанатиков, не услышав отрывка из писания. После многих лет зацикливания на заучиваемых с детства догмах многие обитатели планеты просто не могли разговаривать по-другому.
— Значит, твои люди готовы начать атаку? — спросил Грумман. — Когда вы достигнете линии вражеских траншей, удерживайте их, пока не прибудут следующие за вами солдаты. Понял?
Жрец кивнул. — Воля Императора ведет нас к славе, но мы достигаем праведности, лишь силой принося его истину. Не может быть отдыха, пока живы еретики, поэтому путь ведет нас дальше вперед.
Не до конца уверенный в словах зашагавшего обратно к пастве жреца капитан сказал: — Атакуйте, когда будете готовы.
Пока Грумман собирал своих солдат и ждал сообщения от выходивших на позиции подразделений Адептус Сороритас лорда Гесслена, на его глазах фанатики начали вводить себя в состояние бешенной апоплексии, гимны и катехизисы срывались с потрескавшихся и кровоточащих губ. По изломанной земле разнеслись праведные вопли, а капитан вздрогнул, когда фанатики вновь начали хлестать себя до крови шипастыми цепями и крючковатыми плетками. Грумману показалось, что они могут разорвать друг друга прежде, чем бросятся на врага.
Внезапно жрец возопил: — Вперед, во имя высшей славы Терры! Лишь в смерти закончиться долг!
С пронзительным и полным преданности воплем фанатики выпрыгнули из траншеи и понеслись по ничейной земле. В их атаке не было дисциплины, маленькие толпы правоверных собирались на бегу вокруг несущих эмблему черепа Экклезиархии рваных флагов. Мгновения спустя капитан услышал треск мелкокалиберного огня и глухие раскаты открывшей по обезумевшим фанатикам огонь полевой артиллерии. Он обернулся к вокс-оператору и сказал: — Пока враг отвлечен, мы можем двигаться вперед. Приказываю начать атаку.
Грумман выхватил длинный тяжелый меч, огляделся и увидел по обе стороны траншеи множество готовых к бою гвардейцев в красной униформе. Он промаршировал к стремянке, поставил сапог на ступень и закричал: — За мной! Вперед!
Капитан взобрался наверх и побежал, за ним из траншеи раздался нарастающий рев высвобожденного страха и гнева ринувшихся в атаку солдат 88-го полка. Впереди был виден только дым, освещаемый изнутри вспышками взрывов, рассекаемый летящими пулями и лазерными разрядами. Впереди раздавались вопли боли, перемешанные с полными праведной ярости криками. Нечто пролетело мимо щеки Груммана, который моргнул, увидев по обе стороны от себя падающих людей. Из дыма с ревом полетели крупнокалиберные снаряды, в багровых фонтанах крови и облаках поднятой грязи разбрасывающие солдат. Со смертоносной методичностью разрывы приближались к ощутившему близость гибели капитану. Время словно замедлилось, пока разрывы с пугающей непреклонностью приближались...
Затем раздался пронзительный рев, и обстрел внезапно прекратился. Порыв ветра унес дым, и Грумман увидел сложенное из мешков с песком орудийное гнездо меньше чем в двадцати метрах, чей расчет в клочья разрывал обмотанный цепями фанатик окровавленным эвисцератором. Зубастое лезвие вздымалось и падало, пока смертельно раненный человек продолжал вырезать всех вокруг. Сотни фанатиков были уже мертвы, но их пыл не угасал, они прыгали в траншеи, выкрикивая в лицо врагам слова Имперского Кредо и убивая еретиков. Солдаты Груммана стреляли на бегу от бедра, но было сложно различить врагов и союзников, настолько смешались еретики и фанатики, вырывающие бьющееся сердце вражеской обороны.
Грумман достиг края траншеи, вскочив на дощатый настил в поисках противника. Траншея превратилась в скотобойню, заваленную выпотрошенными телами и оторванными у живых людей бушующей толпой руками. Невероятно, но безумные фанатики, которым предназначалась лишь роль отвлекающего пушечного мяса, смогли захватить траншею. Более того, они до сих пор вырезали себе путь в глубину укреплений, улюлюкая гимновые восхваления Императора и Святой Терры.
Перед Грумманом на земле лежал жрец, который вел фанатиков на битву. Его спина была прижата к стене траншеи. Липкие от крови руки были прижаты к смертельной ране в животе, удерживая кишки. Капитан встал на колени рядом с ним, решив не звать на помощь медика. Не надо было обладать особенными познаниями в анатомии людей, чтобы понять, что жрец уже нежилец. Умирающий посмотрел в глаза Груммана. — Открыт ли путь к истинной праведности для идущего правоверного?
Наконец понявший язык местных жителей капитан ответил: — Да, путь открыт. Один человек с верой может восторжествовать над легионами неверующих. Перед бессчетными миллиардами правоверных не устоит ничего.
Жрец слабо улыбнулся и сказал: — Ты процитировал писания Себастьяна Тора.
Грумман пожал плечами. — Я знаю только их.
— Император приготовил путь для правоверных, и ты сядешь одесную его, когда исполнишь свое предназначение, — умирающий плотно сжал руку капитана. Глаза жреца закатились, а молодому гудрунцу осталось только наблюдать, как из правоверного утекает жизнь.
