Что просыпается во тьме? / What Wakes in the Dark (рассказ)

Материал из Warpopedia
Перейти к навигации Перейти к поиску
Что просыпается во тьме? / What Wakes in the Dark (рассказ)
Inferno2018vol2.jpg
Автор Майлз А. Дрейк / Miles A. Drake
Переводчик Desperado
Издательство Black Library
Источник New Inferno Journal, vol. 2
Год издания 2019
Подписаться на обновления Telegram-канал
Обсудить Telegram-чат
Экспортировать EPUB, FB2, MOBI
Поддержать проект

Едва он очнулся, как на него уставился призрак. С поверхности чернильной реки, бесшумно текущей под ним, на него смотрело его собственное рябящее отражение. На мгновение он задержал на нём внимание, изучая наплечники цвета слоновой кости, резко контрастировавшие с эбеновым керамитом его доспеха. Шлем отсутствовал, и взору представали бесцветные, измождённые черты безволосого лица, словно вытесанного на широком трансчеловеческом черепе. Вдобавок образ привидения подчёркивали чёрные, как пустота, глаза.

— Река... — пробормотал он низким, но едва слышным голосом, преодолевая чувство дезориентации.

Он поднял взгляд и осмотрел громадную пещеру. Её обсидиановые стены терялись во мраке, а из зазубренного чёрного стекла вдали складывались холмы и вершины, создавая настоящий пейзаж. Это колоссальное пространство озарялось лишь потусторонним сиянием, исходящим из ниоткуда и отовсюду одновременно.

Он стоял на берегу Чёрной реки, а это означало, что смерть близка. Её непроницаемые тёмные воды усердно и непреклонно просачивались сквозь мантию мёртвого Окклюдуса, его родного мира. Выходя на поверхность во время каждого перигелия, они давали жизнь, но в период афелия, наоборот, приносили смерть.

Зрение прояснилось, и он увидел дальний берег в нескольких сотнях шагов от себя.

Оно было там. Он был там.

— Мегир... — кланяясь, шепнул космодесантник, а затем в полной тишине пещеры помчался к магистру, которого никогда не видел до этой ночи.

— Ахейрас, — раздался в ответ неровный голос, старше на много сотен лет и безжизненнее, чем у него. Эхо, разнёсшееся в темноте подземного царства, исходило с противоположного берега, где высился трон из тёмного кристалла с острыми углами.  Внутри него, в обстановке безмятежности и смерти, покоился глава капитула Призраков Смерти.

Эта гробница носила название Шариакс, и воочию её видели только отмеченные злым роком. Ахейрас с благоговением взирал на неё, как на своего повелителя и господина всех его братьев. Кристаллическое образование из темных лезвий, шипов и клинков опутывало труп в черно-белых доспехах искусной работы. Будучи симбиотическим созданием, оно сливалось с керамитом и плотью сидящего мегира.

Ахейрас глубже погрузился в воду.

— Подожди, — остановил его мегир. — Возвращайся на берег. Твоё время не пришло.

— Но ведь я уже в реке... — Ахейрас опустил глаза. Огибающий его тёмный поток утягивал вниз по течению, словно холодные руки мертвеца.

— Так и есть, — согласился мегир. — Ты помечен судьбой, и в конце тебя ожидает смерть. Но, чтобы встретить её, ты все равно должен пройти путь.

Ахейрас снова поднял голову. Неизбежность гибели его не беспокоила.

— Какой путь?

— Иди на зов. К тому, что погребено. Узнай, что просыпается во тьме и убедись, что менрахир предупреждён.

Ахейрас кивнул. Он не уловил смысла, но это не имело значения. Мегир сказал своё слово. Он дал Ахейрасу наказ что-то выяснить и предупредить совет библиариев, который руководил орденом в отсутствие магистра.

— А теперь возвращайся, — повторил мегир.

Ахейрас сделал, как ему было велено, и вылез из воды. Как только он шагнул из зыбкого, блестящего ила на разбитый обсидиан за берегом, его зрение затуманилось, а затем и вовсе померкло.

После он пробудился ото сна.


898.M41, система Фирсис-41, субсектор Фирсис, регион гало

Вместе с соотечественниками и гостями брат-сержант Ахейрас стоял в лишённом света стратегиуме «Вокс Силенции»[1], арочные своды которого украшали образы смерти и тьмы. Он прислушивался к приглушенной болтовне орденских слуг и сервиторов, пока наблюдал, как блеклый шар Фирсиса-41-Альфа медленно увеличивается на пикт-экране, на который в реальном времени поступала картинка с внешних камер.

Четверо из девяти его боевых братьев следили за ключевыми системами и присматривали за сервами, тогда как остальные пятеро выполняли различные поручения по кораблю или проводили часы в молчании.

Наставление мегира предвосхитило зов — астропатический крик с допуском чёрного уровня и печатью Ордо Ксенос, донёсшийся из карантинного мира Сарвакал-22b. Долгие годы отделение Ахейраса несло безмолвную вахту на борту фрегата типа «Нова», патрулируя Сарвакальское скопление, расположенное вдоль края Вурдалачьих звёзд, и поджидая кифорских извергов, спасающихся от ярости крестового похода Чёрных Храмовников.

Ахейрас не сомневался, что астропатический крик был тем самым зовом, о котором сообщил ему мегир. А потому он немедленно приказал включить двигатели корабля на полную мощность, чтобы как можно скорее долететь до Сарвакала-22b, и отправил сообщения с объяснением причин ухода остальным четырём звездолётам, которые Призраки Смерти отрядили для кампании бдения.

Спустя несколько дней варп-перелёта через нестабильный сектор отделение Ахейраса добралось до планеты кошмарных океанов и монолитных чужеродных шпилей, где выяснилось, что сигнал действительно исходил от представителя Ордо Ксенос. Тот закончил документально регистрировать гнетущие пустые миры кифорских извергов и попросил помощи для другого задания, срочного и деликатного.

В настоящий момент этот самый инквизитор вырисовывался призрачным силуэтом, изучая передачу, поступающую от сильно модифицированных авгурных комплексов «Вокс Силенции». Безликая стальная маска скрывала бескожий череп, а бесцветные одежды прятали искалеченную плоть и аугметику. Его тело почти на треть состояло из оцинкованного металла, неразличимо перетекающего в сланцево-серую панцирную броню.

Звали инквизитора Сенербус Астольев. Сержант Ахейрас слышал это имя раньше. Оно выступало синонимом радикальных взглядов и было достаточно хорошо известно в регионе гало среди тех, кто обладал тайными знаниями. Агент Трона славился тем, что обращал оружие врага против него самого, из-за чего многие недолюбливали его. Космодесантникам такой подход казался вполне разумным, но прибегать к нему следовало всегда с большой осторожностью, и Ахейрас пока не знал, насколько рассудителен Астольев.

— Прибытие на шесть целых восемь десятых стандартных дней раньше срока, если отбросить связанные с варпом временные отклонения, — прокомментировал магос-эксплоратор Вемек. — Технология необычных... улучшений этого судна... весьма интригует. Большинство звездолётов Адептус Астартес не имеют равноценных по возможностям авгуров и накопителей внутренней энергии...

На фоне инквизитора сплошь механический магос выглядел совсем крохотным. Из-под его облачения цвета выбеленной кости змеились четыре дрожащие от возбуждения мехадендрита.

Ахейрас и Астольев одинаково проигнорировали реплику Вемека, который только и делал, что всех раздражал с тех пор, как инквизитор поднялся на борт со своей свитой послушников и персоналом Адептус Механикус. Сержанту совсем не нравилось то, какой интерес магос проявляет к системам корабля.

— Держи своё восхищение при себе, — напомнил техножрецу подошедший брат-космодесантник Ним. Как и все Призраки Смерти, он носил черные керамитовые латы с одним из наплечников, выкрашенным в цвет слоновой кости, на котором изображался геральдический череп со скрещёнными косами. Из-за дефекта мукраноидной железы он, как и прочие воины капитула, был альбиносом, совершенно безволосым и с чёрными глазами без зрачков.

— Меня волнуют не сами авгуры, а их показания, магос. — Ахейрас вернул разговор на важную тему.

Он изучал гололитическую проекцию Фирсиса-41-Альфа, запечатлевая строение мрачного планетоида. Это был непримечательный безжизненный мир, вращающийся вокруг мертворождённой звезды — коричневого карлика. Авгурные комплексы, однако, засекли выброс энергии беспрецедентной мощи под верхним слоем изуродованной поверхности.

— Источник находится прямо под местом раскопок, — проскрежетал Астольев, поворачиваясь к Ахейрасу. Ранее инквизитор уточнил, что это не просто зона археологических исследований. Там проводилась операция с участием сотрудников секретной инквизиционной станции. Семьсот человек личного состава Ордо Ксенос и Адептус Механикус работали скрытно от глаз других имперских служб.

— Полагаю, речь идёт о какой-то находке, — догадался Ахейрас.

— Верно. Мы наткнулись на... аномалию.

Заминка инквизитора не предвещала ничего хорошего, учитывая, что Ахейрасу уже поведали о резком прекращении связи с тайным комплексом. Он прекрасно знал, что Вурдалачьи звёзды полны чудовищных опасностей, и молчание аванпоста или колонии не казалось чем-то особенным. Однако в субсекторе Фирсис царили пугающая тишина и спокойствие, тогда как смежные регионы изнывали от ксеносов и кошмарных явлений.

Согласно информации, которой Астольев поделился с Призраками Смерти, изыскания начались восемь лет назад с целью откопать мегалитическое сооружение неизвестного ксенопроисхождения. Первоначальное радиоуглеродное датирование показало возраст в шестьдесят миллионов лет.

— Может ли обнаружение источника энергии совпасть по времени с последним астропатическим криком? — спросил Ахейрас. Прежде чем с исследовательской станцией оборвался контакт, оттуда поступил отчаянный сигнал около шести недель назад, однако характер среды, через которую общались астропаты, не позволял установить точное время его отправления.

— Вполне возможно, — согласился Астольев. — Вемек, сможешь определить, когда засекли изначальный выброс энергии?

— Предварительное сканирование показывает, что с момента нашего первого наблюдения мощность увеличилась на шесть целых тридцать восемь сотых процента, — ответил Вемек, сверяясь с данными на гололите. — Наблюдается экспоненциальный рост, а не линейный, так что у меня получится вычислить, когда всё началось. Но лишь приблизительно.

Магос обратился к своим сервиторам на двоичном наречии, издавая неразборчивый щебет, но, судя по тому, как инквизитор наклонил голову, словно прислушиваясь, сержант Ахейрас сообразил, что у Астольева есть необходимые приспособления, чтобы понять разговор.

— В процессе анализа установлено, что прошло семь целых триста тридцать восемь тысячных недели, — прогудел Вемек через несколько мгновений, на что инквизитор не то вздохнул, не то зашипел.

— Почти, — проворчал брат Ним. Его протяжный акцент свидетельствовал о том, что родом он не с Окклюдуса, а из болот Атропос-Сигма, одного из шести миров, откуда набирались рекруты Призраков Смерти.

— Значит, примерно тогда же раздался астропатический крик, — нахмурившись, произнёс Ахейрас. Хоть цифры могли быть и неточными, время практически совпадало, что не было похоже на случайность. — И, по-моему, источник энергии как раз находится внутри чужеродного строения.

Инквизитор никак не отреагировал.

— Что там внизу? — В интонации Ахейраса угадывались угроза и требование ответить на вопрос.

После нескольких секунд напряжённого молчания Астольев ответил, что не знает, но даже в его искусственном голосе сержант уловил некое беспокойство. Инквизитор явно не привык признаваться, что ему что-то неизвестно.

Оставался только один способ добыть больше сведений — высадиться на планету и лично провести расследование.


898.M41, планета Фирсис-41-Альфа, субсектор Фирсис, регион гало На протяжении нескольких часов двигатели обратной тяги «Вокс Силенции» снижали огромную скорость входа в плотные слои атмосферы, пока судно в итоге не утянуло на эллиптическую орбиту вокруг маленького и потёртого чёрного шара Фирсиса-41-Альфа.

Экспедиционная группа собралась крайне разношёрстная: три независимые партии, объединённые желанием найти ответы, взошли на борт чёрного «Громового ястреба», названного «Видением», и начали снижаться к зловещему труднопроходимому ландшафту. Инквизитор возглавлял собственную команду из тридцати послушников в синевато-серых панцирных латах, лишённых какой-либо геральдики. К шлемам их герметичных бронекостюмов подходили толстые трубки, по которым из заплечных баллонов поступал кислород. Оптические линзы горели слабым зелёным светом. Многие имели кибернетические протезы и спокойно сжимали в руках пробивные лазружья, огнемёты и болтеры. Это были отборные дисциплинированные солдаты, как отметил Ахейрас, а не типичный сброд, используемый некоторыми более эксцентричными агентами Трона. Астольев же содержал целую частную армию на те ресурсы, что получал от альянса с Далварахским консорциумом эксплораторов.

Магоса Вемека, в свою очередь, сопровождало два отделения скитариев-егерей в белых плащах. Их дыхательные маски шипели паром, а многочисленные глазные линзы сверкали изумрудным блеском. Большинство были оснащены гальваническими ружьями, тогда как некоторые несли слабо жужжащие электродуговые винтовки и плазменные каливры. Их поддерживала троица тяжело вооружённых боевых сервиторов, закованных в прочные кирасы. Конечности их были сплавлены с мультимелтами, однако иссохшая, бесцветная плоть и вялые, истекающие слюной челюсти, казалось, полностью противоречат той разрушительной силе, которую могли высвободить эти громыхающие чудовища.

Ахейрас же взял на задание четырёх боевых братьев — тактических десантников в эбеновых керамитовых доспехах. Они стояли пристёгнутые противоперегрузочными ремнями, совершенно безликие в своих остроклювых шлемах. Каждый читал предбоевые мантры. К бедренной пластине всех астартес, кроме одного, был примагничен болтер, тогда как у брата Келено — огнемёт.

Реверсивные двигатели «Привидения» громко ревели, пока он спускался в разреженной атмосфере. Усовершенствованные тепловые катушки «Громового ястреба» направляли избыточное тепло внутрь, из-за чего температура в десантном отсеке поднялась до такой степени, что стала практически невыносимой для окружающих космодесантников простых смертных. Благодаря этому, однако, аэрокосмический самолёт не имел теплового следа, который могли бы засечь вражеские системы наведения.

Ахейрас подключился с помощью авточувств к передним визуальным датчикам боевого корабля и принялся наблюдать за растущим на экране кратером, который был самой заметной деталью адского пейзажа снаружи. Вскоре показался секретный комплекс, закреплённый над ободом кратера не самым надёжным способом: он опирался на скалистый склон всего лишь тремя массивными балками, тогда как основная его масса свисала вниз до самого дна, где и проходили раскопки. Бесчисленные карьеры и траншеи змеились к центру воронки.

«Видение» опустилось на посадочную площадку, занимавшую большую часть верхней поверхности станции и достаточно просторную, чтобы принять «Громовой ястреб». Кроме того, отсюда обеспечивался отличный обзор на окрестности.

Когда Ахейрас вместе с боевыми братьями сошёл по рампе, то одним из первых увидел безжизненную тьму этого мира. У северо-восточного края посадочной платформы высилась башня связи и прорицания. По углам располагались четыре зенитные батареи «Гидра», опустившие орудия и бездействующие, а на посадочных местах стояли три красных челнока «Арвус», выгоревшие изнутри.

— Охранять периметр, — скомандовал сержант братьям, и те молча разошлись веером, чтобы осмотреть башни и проверить, нет ли врагов.

С края платформы открывался вид на зазубренные, похожие на шипы горы на востоке. За изломанной равниной на горизонте мерцал тусклый багровый шар мертворождённого солнца. Разреженная атмосфера едва удерживала свет, из-за чего каждый неровный выступ отбрасывал длинные тени.

К тому моменту, как высадились остальные две команды, Ахейрас подошёл к краю площадки, обращённому к кратеру, и в нескольких сотнях метров внизу увидел перекрещивающиеся глубокие борозды и выемки — настоящие пропасти, ведущие к центральной ступенчатой каменоломне.

Именно там крылась причина, по которой они прибыли сюда, — древние развалины.

В окружении цилиндрических жилых блоков и землеройных машин Адептус Механикус из расколотой скалы торчала одинокая чёрная вершина, покрытая чем-то вроде строительных лесов и поглощавшая свет. Хотя она выпирала едва ли выше жилищ для рабочих, Ахейрас чувствовал непонятную тревогу, просто глядя на неё, что было для него крайне непривычно.

Он снова решил осмотреть горизонт на случай, если что-то упустил, и, увеличивая изображение на дисплее, не ожидал чего-либо найти. Однако его ждало удивление, когда он действительно кое-что обнаружил — одинокий чёрный монолит несколько десятков метров в высоту, на расстоянии многих километров.

— Инквизитор? — обратился сержант, когда Астольев присоединился к нему у краю. — Тот монолит вдалеке. Что это?

— Сторожевые пилоны, так мы их окрестили, — скрипучим голосом ответил Астольев. — Судя по отчётам, их всего шесть, и они разбросаны на равном удалении от центра и друг от друга.

— Полагаю, они связаны с руинами?

— Несомненно. Архитектура та же самая. Мы не смогли определить их назначение, но они излучали неизвестную энергетическую сигнатуру. Правда, авгурные комплексы вашего корабля почему-то не зафиксировали её.

— Значит, что-то изменилось, — задумчиво произнёс Ахейрас.

— Похоже на то, — согласился Астольев. — Что-то ведь заставило эту станцию отключиться, и эти пилоны нельзя сбрасывать со счетов. Пусть ваш корабль постоянно следит за ними и за развалинами. Просто на всякий случай.

Ахейрас скептически приподнял бровь, что никто не увидел из-за непроницаемого шлема. Призрак Смерти не подчинялся никому, кроме своего капитана и менрахира, но в данном случае всё равно бы выбрал тот же самый курс действий, поэтому передал команду брату Вайрану на «Вокс Силенции».

Никто не встречал их, однако орбитальное биосканирование не давали провести таинственные энергетические колебания, производимые зарытым источником энергии, из-за чего пока было неясно, есть ли выжившие на станции или на участке раскопок. Ахейрас достал ауспик и провёл предварительное сканирование окрестностей. Датчики устройства могли просмотреть только верхние уровни комплекса, но вместе с тем это давало некоторое представление о том, что может ждать внизу.

— Никаких признаков жизни возле посадочной площадки, — доложил он в общую вокс-сеть. — Если кто и уцелел, то только в глубине станции.

Инквизитор покачал головой.

— Зайдём в комплекс, поищем выживших и извлечём все данные, какие сможем, из центрального узла. А как только станция будет в безопасности, отправимся на раскопки. Сохраняйте бдительность.

Ахейрас утвердительно кивнул и дал знак боевым братьям вести группу. Но тут вмешался Вемек, двинувшийся со своими рабами к большой переборочной двери у основания авгурной башни.

— Ожидается ли присутствие врага?

— Мы всегда ждём врагов, — ответил за сержанта брат Ним. — Кириноиды. Тогоранцы. Кифорские изверги. Эльдар. Другие ксеносы. Станция не убивала сама себя.

Ахейрас указал на батареи «Гидра», орудия которых смотрели вниз.

— Что бы ни случилось, это было не вторжение с воздуха.

— А что тогда? — протрещал Вемек. — Телепортационная атака...?

— Скоро мы это выясним. — Астольев жестом приказал командам идти вперёд ко входу прорицательной вышки.

Вемек заставил воздушный шлюз открыться, передав искру с катушки потенциала, и экспедиционная группа двинулась во мрак вестибюля. Электричества не было, и лифт не работал, поэтому Ахейрас и его отделение начали спускаться по примыкающей лестнице с болтерами наизготовку. Хотя на станции поддерживались нормальные для человека давление и уровень кислорода, никто не снял шлем.

— Севрим, Ним, Келено, со мной. Харасон, в арьергарде, — Ахейрас дал указания по закрытому вокс-каналу космодесантников, и те беззвучно подтвердили получение команд.

Непосредственно за четырьмя Призраками Смерти следовали инквизитор и магос, в то время как остальные шли позади. В затхлом, липком воздухе воняло топливом, озоном и человеческими внутренностями, а тусклые стены из клёпаного металла покрывали смазка и конденсат. Несколько послушников Астольева включили фонари.

— Вемек, получится восстановить подачу энергии? — спросил инквизитор.

— Ответ отрицательный. Судя по предварительным показаниям, силовые генераторы разрушены, а не просто выведены из строя. — Техножрец пробормотал бинарную молитву за покойные агрегаты.

— Смерть витает здесь... — Брат Севрим указал на три выпотрошенных, полуразложившихся трупа, забивших выдолбленный кабель-канал. По их красным одеяниям и аугметике можно было определить, что это члены Адептус Механикус. Ахейрас присел на колено и увидел разрезанный герб Далварахского консорциума на мантии одного из наименее расчленённых тел.

— Вы набрали персонал станции из среды работников консорциума? — Сержант покосился на инквизитора.

— Да, — прямо ответил Астольев. — Я запросил шестьсот наёмных сервов различных специальностей в дополнение к моим собственным людям. После завершения их требовалось вернуть, предварительно стерев им память...

— Что ж, уже ничего не выйдет, — вставил брат Ним, чем привлёк к себе пристальный взгляд инквизитора.

— Отложим разговоры о том, кто и что кому должен, — прохрипел Вемек. — Что с ними случилось? Раны... довольно странные.

На плоти виднелись огромные борозды, задевающие даже механические компоненты и настил из листового металла.

— Смахивает на тогоранских дурнокровов, — поделился мнением брат Ним, ковыряя останки носком латного сапога. — Такие же свирепые. Ужасные. Склонные к резне.

Поскольку раны были слишком чистыми, Ахейрас заподозрил иное вмешательство и покачал головой.

— Это скорее раны от клинков, хотя они и похожи на следы когтей.

— Может, генокрады? — допустил Астольев. — Только у них такие острые когти.

— Электрические метки на плоти и окисление на металле предполагают воздействие электрического заряда, — пробормотал Вемек. — Вряд ли это генокрады. Если только они не обзавелись новыми биоморфами.

— Трупы мало что нам скажут. Нужно идти дальше, — предложил Ахейрас.

Инквизитор кивнул в знак согласия, и поисковая команда продолжила.

Впереди её ждали ещё мертвецы: несколько представителей марсианского технодуховенства, от которых тянулись полосы крови и машинного масла, свидетельствующие о том, что их волокли вниз по нескольким лестничным пролётам. У входа в главный корпус станции лежали трое изуродованных скитариев, с которых содрали кожу до костей. Их гальванические ружья, израсходовавшие весь боезапас, валялись рядом. На створах виднелись множественные прожённые отверстия от пуль, но настоящий ущерб выражался в окислённых разрывах, словно что-то процарапало себе путь сквозь переборочную дверь. И ввиду того, что она теперь не открывалась, боевые сервиторы Вемека, оснащённые мелтами, расширили брешь.

Ахейрас и Севрим первыми ступили в коридор по ту сторону и узрели сцену жуткой бойни.

Призраки Смерти молча зашагали по ковру из внутренностей, костей и аугметических протезов. Несколько человек из свиты инквизитора какое-то мгновение колебались, но большинство никак не выражало своих эмоций, что свидетельствовало о строгой дисциплине.

— Ничего себе, — пробормотал один из них.

— Держите себя в руках, — напомнил им Астольев. — Мы здесь не для того, чтобы таращиться на мертвецов, как салаги. Дальше будет хуже.

— Несомненно, — заверил брат Ним, переворачивая гнилое четвертованное туловище. — Что бы это ни было, похоже, оно прежде всего желало добыть мясо. По-прежнему считаю, что это дурнокровы...

Изучая кровавое болото, Ахейрас заметил, что ни одно тело не осталось целым: все были разорваны на куски, обглоданы и освежёваны, вследствие чего невозможно было определить, где один труп, а где другой. Стены усеивали лазерные подпалины, пятна крови и смазки.

— Они пытались добраться до двери, — пробормотал Вемек. — Но она уже была заперта. Они не смогли выбраться, поэтому... всех перебили.

— Значит, оно пришло изнутри, — догадался Ахейрас. — Куда ведёт этот проход?

— К центральной когигаторной, — ответил Астольев, крадущейся походкой перешагивая через трупы. — Ниже располагаются подземные этажи... помещения техобслуживания, аэропонные теплицы, арсенал и наземный выход...

— Наземный выход. Может, они пришли снизу? — предположил брат Севрим, озвучив подозрения Ахейраса. — С места раскопок?

— Не исключено, — помедлив, бросил Астольев.

Ахейрас до сих пор не мог прочесть инквизитора, но его пауза намекала, что он утаивает какую-то информацию. Он что-то знал. Или по крайней мере догадывался о чём-то.

— Если так, значит, виновник резни приземлился далеко отсюда и прошёл пешком специально, чтобы избежать обстрела «Гидр»... — Ахейрас проверил реакцию инквизитора. — Или вылез из сооружения ксеносов.

Астольев не ответил. Он задумчиво глядел поверх убитых. Иных тел, которые помогли бы понять, с кем или с чем столкнулись служащие станции, не было. Враг либо забрал погибших, либо вовсе не понёс потерь.

— Из развалин... — отчасти неосознанно буркнул Вемек, и несколько человек обернулись к нему.

— Не могло ли там что-то обитать? — спросил Ахейрас.

— Боюсь, я не в состоянии ответить на этот вопрос, — неспешно и размеренно протянул инквизитор. — В последних донесениях со станции говорилось, что команды археологов не смогли проникнуть внутрь структуры.

Мехадендриты Вемека беспокойно задёргались, когда он высказал зловещую гипотезу:

— Внезапный выброс энергии может означать какую-то активность. Вероятно, что-то... проснулось.

— Проснулось? — Ахейрас вперился в магоса.

— Не уверен... — техножрец растерянно поднял руки. — Чистая догадка.

— Давайте выдвигаться, — вмешался инквизитор. — Если и есть какие-то сведения о произошедшем, то они в главной комнате управления.


Чтобы достичь пункта назначения, экспедиционной группе пришлось пробираться по коридору, от которого отходила дюжина устланных трупами ответвлений, ведущих к лабораториям и комнатам мониторинга.

Центральная когитаторная представляла собой большой зал с подвесными мостками, что вились между блоками вычислительных аппаратов высотой в два яруса. Некоторые из этих компьютеров были повреждены или уничтожены — на них виднелись уже знакомые глубокие порезы. Рядом были раскиданы обезображенные останки десятков людей и сервиторов. На центральном возвышении стояла массивная и совершенно невредимая вычислительная машина, целиком составленная из слабо гудящих вертикальных трубок и мигающая потоками необработанных данных, записанных в двоичном коде. От неё распространялась обширная сеть толстых кабелей, подключённых к меньшим когитаторным блокам и разъёмам в стенах. Многие исчезали в потолке, петляя вверх к авгурной башне на посадочной платформе.

Астольев направился к главному помосту.

— ЭВМ отдавался максимальный приоритет, поэтому она имеет резервное питание и должна по-прежнему работать. По крайней мере ограничено.

— Зачем вам такая вычислительная мощность? Чем вы тут занимались? — поинтересовался сержант, жестом приказав Келено и Севриму идти вперёд и охранять помещение. Ним и Ахейрас не отставали от инквизитора, тогда как Харасон караулил в холле.

— Поиском перекрёстной информации, — сообщил Астольев. — Эта установка хранит накопленные за тысячи лет полезные данные, скопированные из архивов Терры и Марса. На тему ксенологии, археологии, геологии, астрографии и так далее. Она способна анализировать, фильтровать и компилировать все релевантные сведения.

— Хотите сказать, что все эти средства вложены в одно археологическое исследование?

— Археологическое исследование, которое может привести к открытию тысячелетия! — вмешался плетущийся позади Вемек. — Внешняя металлическая поверхность тех руин фактически невосприимчива к любого рода прямому воздействию.

— Неразрушимый металл? — слегка удивился Ахейрас.

— Воистину, — самодовольно заявил Вемек, подойдя к центральному информационному узлу и воткнув два мехадендрита в свободные порты.

Спустя несколько мгновений передачи данных Вемек снова заговорил:

— А может, и не так уж невосприимчива. — Он склонил голову набок, словно в замешательстве. — Похоже, они пробили внешнюю оболочку. Потрясающе. Вывожу гололитическую картинку.

— Что?! — воскликнул Астольев. — Они проделали брешь в развалинах?

Над панелью доступа инфоблока вспыхнула геологическая карта с отмеченной на ней колоссальной пирамидой, которая располагалась в пределах кратера и достигала более полутора километров в высоту. Её огромный фундамент в форме полумесяца уходил далеко за пределы кратера, зарываясь в кору планетоида.

— До чего громадная... она гораздо крупнее, чем мы ожидали, — взволнованно заговорил Вемек. — Кроме того, похоже, исходное сооружение, которое мы обнаружили, — это лишь часть другого, значительно большего!

Техножрец увеличил изображение до чёрной вершины, что составляла мельчайшую долю от реальной массы пирамиды.

— Брешь проделали здесь...

— Я не давал на это разрешение, — прервал его инквизитор. — Я приказывал докладывать мне через астропатов обо всех находках и существенном прогрессе.

— Помню. Так или иначе, исследовательская группа, кажется, применила вихревые заряды, чтобы получить доступ к помещениям на вершине.

— Когда это произошло? — Ахейрас подозревал, каков будет ответ.

— Семь недель назад... — Вемек замер, его мехадендриты поникли. — После нет никаких записей.

— Выходит, станция замолчала в тот же день, — пробормотал Астольев. — Несомненно, это никакое не совпадение... — он резко повернулся к магосу. — Вы заверяли, что на ваших археологов можно положиться. Я специально запретил им совершать какие-либо поспешные действия, не получив моего одобрения.

— Очевидно, я ошибался на их счёт.

Астольев зарычал, качая головой.

— Кто санкционировал создание пролома?

— Неясно, — сообщил Вемек. — Все сведения о том, кто отдал приказ и кому, удалены.

Инквизитор согнул органическую руку, явно выбитый из колеи этим откровением.

— Значит, один из ваших людей подверг операцию риску, приняв опрометчивое решение. Или же это был саботаж. Посмотрим, сможете ли вы копнуть глубже.

— К сожалению, многие файлы потеряны в результате неизвестной ошибки. И, поскольку никаких данных нет, а ваши люди составляли немалую часть персонала комплекса, велика вероятность, что необдуманно поступил один из ваших сотрудников.

— Я отбираю только верных и послушных, Вемек. Мои люди не предпринимают какие-либо смелые шаги без моего явного согласия. Так что слабое звено тут ваша команда, а не моя.

— А мы можем просмотреть плёнки с камер внутреннего наблюдения? — осведомился Ахейрас, не обращая внимания на спор. — Хочу знать, с чем мы имеем дело.

— Ответ отрицательный. Записи испорчены. К тому же все основные системы отключились спустя тридцать две минуты после прорыва. — Магос пробежал пальцами по клавишам пульта управления. — Наблюдаются признаки вирусной атаки, но не могу определить источник. Только улучшенные антивирусные программы спасли эту реликвию, хвала Омниссии.

Ахейрас огляделся. Послушники и скитарии спрятались за блоками когитаторов, помогая его боевым братьям прикрывать каждый вход.

Инквизитор подошёл к информационному центру, нажал несколько кнопок и уменьшил масштаб карты, чтобы были видны шесть выделенных точек, рассредоточенных на равном удалении в нескольких десятках километров от пирамиды. Затем он приблизил изображение одной из них. Это оказался пилон, который Ахейрас заметил с посадочной площадки. Сооружение было погребено на глубине примерно тридцати метров, и на поверхность выдавалась лишь его повреждённая верхушка. Стало очевидно, что вокруг него тоже велись изыскания.

Вемек пролистал снимки других пилонов, и выяснилось, что все они разрушены, по крайней мере частично.

— Раньше они были целыми! — рявкнул Астольев, бросаясь к магосу. — Узнай, что случилось! Опять же я не давал разрешения уничтожать их.

Вемек поспешно подчинился.

В гневе тряся головой, инквизитор кружил возле техножреца, словно хищник, пока тот лихорадочно просеивал поток данных. Прошло несколько минут, прежде чем Астольев оттолкнул техножреца и сам встал перед панелью доступа. Магос отступил к своим скитариям, явно не желая находиться рядом с агентом Трона.

— Полагаю, разрушением пилонов можно объяснить, почему они больше не испускают энергетические сигнатуры, — задумчиво протянул Ахейрас.

— Да, вполне логично, — прошипел Астольев и на мгновение замолчал, впитывая информацию. — Похоже, мои исследователи обнаружили, что энергетические поля, излучаемые пилонами, образуют... некий заслон вокруг развалин. Но на технику и персонал, однако, это вроде не влияло... — он замолчал, внимательно изучая пробегающие строки. — Что? Тут сказано, что их разрушили по моему указанию! Кто-то использовал мои коды доступа, чтобы передавать на станцию приказы. — Он агрессивно вбил ещё несколько кодов, после чего, раздражённый, отступил.

— Ну разумеется, — сплюнул он. — Упоминания о том, когда и откуда пришли распоряжения, удалены!

Ахейрас не знал, что и думать об этой подковерной игре. Может быть, кто-то намеренно саботировал работу инквизитора или в отряде эксплораторов нашлись такие, кому не терпелось любой ценой обследовать эту «чудесную находку»? Так или иначе у него не было времени обдумать ситуацию, поскольку внезапно замигал ауспик.

— Неопознанный объект, шестьдесят метров к северу, — передал он по воксу. — Приближается по техническим коридорам.

Инквизитор и Вемек присели за упавшим когитатором в центре оборонительного кольца подчинённых.

— Защищать главный компьютер! — крикнул Астольев.

В считанные мгновения Ахейрас насчитал десятки точек, направляющихся к ним с разных сторон. Сержант и инквизитор отдали своим отрядам команду перестроиться, и Призраки Смерти заняли передовые позиции возле ЭВМ, спрятавшись за громадными вычислительными блоками, откуда могли нанести максимальный урон в том случае, если дойдёт открытого противостояния.

— Это выжившие? — пробормотал Вемек.

— Если так, то они выбрали довольно агрессивный способ заявить о своём присутствии, — парировал брат Ним.

Через несколько секунд в восемнадцати метрах от Ахейраса появилась первая фигура. Это была женщина, и, судя по её изодранной одежде, она работала инженером. Она остановилась как вкопанная и уставилась на чужаков тремя аугметическими глазами. Красные лохмотья прилипли к её сильно механизированному телу, и с некоторым отвращением Ахейрас заметил, что остатки содранной плоти вплетены в ткань, образуя гротескный капюшон. На месте отрубленных пальцев торчали грубо вставленные острые, как бритва, лезвия.

Вемек пробурчал что-то нечленораздельное на двоичном коде, и она повернулась к нему. Тогда же за ней показалось ещё несколько человек, схожих по одежде и физическим деформациям. Брат Севрим находился сбоку от них, невидимый между блоками когитаторов.

Наступающие оборванцы вещали на бинарном языке, который для Ахейраса звучал, как обычные помехи, но перемежаемые чуждыми слогами. И ему даже удалось разобрать некоторые из них.

— Лланду... гор... — из череды треска и щелчков сложились слова, противные для слуха. Отвратительные. Чужеродные.

Вемек попятился, оставив укрытие.

— Порченные данные. Сломанный двоичный код! Убейте их! Убейте их всех!

В тот же миг толпа изувеченных механикусов бросилась вперёд, чтобы воплотить его желание в реальность.

— Огонь, — спокойно скомандовал Ахейрас по общей вокс-сети. Призраки Смерти откликнулись первыми и обрушили перекрёстный залп из болтеров, в считанные секунды превративший ополоумевших адептов в груды мяса и искорёженного металла.

Но из других проходов и по мосткам наверху прибывали десятки других обезображенных мужчин и женщин. Хлынувшие в когитаторный зал члены машинного культа нападали на защитников со всех сторон с безрассудством, проистекающим из безумия, и выкрикивали одни и те же слова снова и снова. Ахейрас не представлял, что они означают, и ему было всё равно.

Сержант израсходовал магазин болт-пистолета, изрешетив полдюжины неприятелей и сбросив их с навесных дорожек над головой. После он выхватил силовой меч и ринулся меж двух громадных вычислительных агрегатов к одному из безумцев, который накинулся на скитария и пронзил его доспехи вживлёнными когтями. Ахейрас пронёсся мимо, нанеся клинком обезглавливающий удар, и сразу развернулся, чтобы отразить неистовый выпад другого противника с помощью наручей. Когти оцарапали броню, незначительно, но достаточно глубоко, чтобы Ахейрас понял, что клинки вполне способны прорезать герметизирующую прокладку в сочленениях. Он рассёк второго атакующего надвое и, бросившись в противоположную сторону, скрылся за другим когитационным блоком.

Между тем поток изодранных тварей не иссякал. Некоторые падали, сражённые лазерными или гальваническими выстрелами инквизиторских послушников и егерей Вемека. На дальней стороне центрального помоста взревел огнемёт брата Келено, исторгая прометиевую ярость на очередную толпу. Космодесантник умело обращался с пламенем, стараясь не задеть технологические реликвии, но при этом сжигая и блокируя как можно больше врагов.

Через помещение с визгом пронёсся сгусток тёмной энергии, расщепивший ещё одного сумасшедшего, и сержант увидел, что инквизитор, упёрший в плечо инопланетный карабин, и несколько его помощников прижались к главному компьютеру под натиском изувеченных людей.

Впрочем, далеко те не продвинулись. Ахейрас перезарядился в течение нескольких секунд, что прошли с момента последнего убийства, и поразил разрывными болтами нескольких спятивших адептов, тогда как присоединившийся к его стрельбе брат Харасон перебил остальных.

Обернувшись, Ахейрас заметил ещё троих врагов, спрыгнувших с низкого мостика прямо к Вемеку и его боевым сервиторам, которые не успели среагировать. Одним выстрелом Призрак Смерти избавился от всех противников разом.

Наступила тишина, нарушаемая лишь слабым гудением вычислительных аппаратов и скрежетом нескольких раненых скитариев.

— Чисто! — крикнул он, держа пистолет наготове.

— Чисто! — ответили со своих позиций его братья.

Он опустил оружие. Стычка не заняла и минуты.

— Персонал станции, — пробормотал Астольев. — Сошёл с ума...

— Хм, разве на станции не было оружия? — спросил брат Севрим.

— Полным-полно, на случай чрезвычайной ситуации.

— Тогда зачем они использовали эти грубые... модификации?

Ахейрас уставился на искалеченные останки. Все нападавшие заворачивались в лоскуты плоти и кожи и заменяли кончики пальцев похожими на косы лезвиями, которые в отдельных случаях длиной были почти с предплечье.

— Они неисправны... — пробормотал Вемек, тыча пальцем в труп. — Заражены. Безумие закралось в их священные механизмы.

— Заражены чем? Вирусом? — пришло на ум Астольеву.

— Вероятно. Трудно сказать без тщательного анализа.

— Если это вирус, с анализом, наверное, следует повременить до тех пор, пока не будут соблюдены надлежащие процедуры карантина. — Инквизитор взглянул на Вемека. — Будет... очень жаль ... если мне придётся умертвить вас в силу обстоятельств.

— Эти безумцы... — начал брат Ним. — Они что-то повторяли. Снова и снова.

Никто не ответил. Каков бы ни был смысл этих слов, Ахейрасу было неприятно повторять их.

— Имя, — тихо вымолвил он. — Лланду’гор... — Он сам не знал, откуда ему стало это известно, но не сомневался, что так оно и есть. — Давайте двигаться дальше. Мы должны выяснить, откуда взялись эти полоумные. Их может быть намного больше. В конце концов, на станции работало куда больше сотрудников, чем мы видели трупов.

— Действительно, — согласился Астольев. — Вемек, оставайся здесь со своими технобойцами. Извлеките из информационного узла все сведения, какие только сможете, и поддерживайте связь по воксу. Сержант Ахейрас, если вы соизволите вести нас... Полагаю, с вашими... способностями... вам не составит труда напасть на след.

Вемек почтительно кивнул и извлёк из глубин своего одеяния сервочереп. Линза его правого глаза вспыхнула зелёным, и крошечные гиросистемы зажужжали, посылая антигравитационный импульс, позволяющий устройству левитировать. Вокс-аппарат, встроенный под верхней челюстью, с треском ожил.

— Я буду следовать за вами дистанционно. — Голос Вемека одновременно исходил из его собственных модулей и из вокс-решётки сервочерепа.

Инквизитор кивнул и жестом велел своим помощникам выдвигаться. Призраки Смерти снова возглавили поисковую партию.


Ахейрас действительно мог учуять след. Сняв шлем, он втянул разреженный воздух, вполне пригодный для дыхания, а затем поднял отрубленную руку одного из разодранных адептов и укусил гнилостную плоть. Его омофагея впитала биологическую информацию и позволила ему почуять след. Послушники Астольева смотрели на весь этот псевдоканнибализм с заметным беспокойством, что, впрочем, нисколько не заботило Ахейроса.

Выбрав точку, через которую прошла большая часть персонала комплекса, экспедиционная команда добралась до другого лестничного колодца и, спускаясь, обнаружила ещё больше трупов. Продолжающий идти без шлема Ахейрас вскоре привык к темноте: его зрачки расширялись до тех пор, пока белки глаз не исчезли полностью. С обнажённым мечом он шёл вниз по лестнице к наземному выходу, когда ауспик засёк единичный контакт в тридцати метрах под ними в лабиринте проходов, простирающихся в основании станции.

— Камера аэропоники, — объяснил Астольев, когда Ним открыл переборочную дверь, провернув замок-колесо, и они вошли в просторное помещение, где воняло гнилой растительностью и разложившейся плотью.

Внутри стояли множественные баки, заросшие водорослями, и шалаши, собранные из металлолома и органического материала, из-за чего комната напоминала бедную лачугу. В задней части вокруг какого-то уродливого чучела была сложена груда покойников. Примитивная скульптура, сделанная из скрученной пластали, скреплённая болтами и перемотанная проволокой, напоминала сгорбленное пугало с невероятно длинными когтями. Её скелет целиком был обтянут кусками несвежей плоти.

— Похоже, ваша команда обратилась к какому-то нездоровому идолопоклонству, — сказал Ним, обращаясь к инквизитору. Тот промолчал. Отреагировала лишь его органическая рука, согнувшаяся в суставе.

Ним пнул чучело ногой, и оно с грохотом рухнуло на пол.

— Келено, — позвал Ахейрас, и его неразговорчивый боевой брат всё понял без лишних слов. Он поднял огнемёт и окатил весь этот мусор струёй горящего прометия.

Сержант снова изучил показания ауспика и повёл отряд в ближайшие служебные туннели, откуда исходил сигнал. В тесном пространстве рядом с ним шли только Севрим и Келено, за ними — инквизитор и двое его аколитов с огнемётами. Сервочереп остался позади обследовать останки странного пугала.

Узкий цилиндрический проход вызывал клаустрофобию, и вдобавок через решетчатый настил просачивалась чёрная смазка. Пока они продвигались, точка на экране ауспика сделала череду резких движений, миновав несколько проходов, а затем остановилась.

— Что бы это ни было, оно пытается спрятаться, — сообразил Ахейрас.

Он протиснулся через несколько меньших каналов, царапая броней стены, и наконец вышел к маленькой технической шахте, где находился источник сигнала. Он направил болт-пистолет на приоткрытую дверь.

— Выходи и сдавайся. У тебя есть только один шанс, — бесстрастным спокойным голосом предупредил он.

— Вы одни из них? — послышался женский голосок, испуганный и измученный.

Инквизитор боком прошёл мимо Призрака Смерти, опустив оружие и держа в руке фонарик.

— Не может быть, — прохрипел он. — Кетьянна.

Услышав это имя, из-за двери выскользнула и упала на колени молодая женщина с длинными тёмными спутанными волосами и бледными чертами лица. Она была истощена и покрыта ссадинами и синяками, а её чёрная одежда превратилась в рваные клочья. Инквизитор опустился рядом с ней, и она разразилась страшными рыданиями, цепляясь за него.

— Кетьянна. Как тебе удалось выжить?

— Кто это? — поинтересовался Ахейрас.

— Ксенолингвист. Эксцентричная, но одна из лучших моих сотрудниц. — Он снова повернулся к женщине. — Кто-нибудь ещё жив?

— Нет... — всхлипнула она. — Освежёванные... твари... они убили их. Они... съели их. Они охотились за мной... не знаю, как долго.

— Что произошло на станции? Почему все сошли с ума? — снова вмешался Ахейрас.

Женщина отпрянула, лишь сейчас заметив Призрака Смерти.

— Они пришли снизу... — прошипела она, в ужасе оглядываясь по сторонам, словно ожидая, что чудовища появятся снова. — Из гробницы. Металлические штуки со щёлкающими когтями и ужасными пустыми глазами. Машины. Но безумные. Безумные машины...

— Машины? — Инквизитор склонил голову набок. — Из... гробницы?

— Так и есть. Это гробница. Они вылезли из гробницы. И убили всех... всех на раскопках. Они пробрались сюда и устроили резню. Они убивали, убивали и убивали. Некоторые из нас уцелели... но, — она замолчала, глядя за спину Ахейрасу, туда, откуда пришла поисковая группа.

— Но...? — подтолкнул к ответу Ахейрас и оглянулся, хотя ничего не слышал. Аколиты подозрительно огляделись.

— Но они сошли с ума. Те, что с аугментациями... народ Механикус... Оно проникло в них и заставило подражать тем штукам из гробницы.

— О чём ты...? — Инквизитор выглядел сбитым с толку.

— О машинах, которые убивали людей и забирали плоть. Они надевали её... надевали нас. Оставшиеся в живых потом тоже начали так делать...

Ахейрас всё понял. Уцелевшие служащие комплекса стали подражать своим убийцам, этим самым «безумным машинам».

Инквизитор поднялся.

— Ясно. И всё это произошло, когда... гробницу... взломали?

Девушка кивнула и склонила голову.

— Представители Адептус Механикус, которых вы послали помочь нам, те, что прибыли на корабле снабжения, разбили пилоны. Они думали, что пилоны защищают её...

Ахейрас предположил, что она имеет в виду сломанные конструкции, питавшие тот энергетический заслон, о котором упоминал инквизитор.

— Защищали что?

Она вздрогнула и яростно затрясла головой.

— Техножрецы сказали, что это стазисная сеть, оберегающая гробницу. И никого не впускающая. Однако она не просто никого не впускала. Нет, нет... она удерживала штуки внутри... Пилоны всё защищали... и когда члены Механикус сломали их... гробница начала просыпаться. Источник энергии... и то, что внутри... Затем люди взломали гробницу. Они открыли дверь, позволив машинам выбраться...

— Эти люди Адептус Механикус, ты сказала, что они прибыли с кораблём снабжения? — напряжённым голосом спросил Астольев.

— Да, — кивнула она. — Они явились с приказом от вас разрушить пилоны и проделать вход в гробницу.

Человеческая рука Астольева согнулась, сжимая фонарик побелевшими костяшками пальцев.

— Я никогда не посылал дополнительный контингент.

Кетьянна моргнула, отбросив несколько сальных прядей, и по её широко распахнутым глазам было видно, что она в растерянности.

— Но они были из Далварахского консорциума...

— Трон святый... — выругался Астольев.

— Это объясняет, почему брешь проделали в такой спешке, — заметил Ахейрас, вспомнив о связи Астольева с консорциумом эксплораторов.

— Значит, в мои ряды кто-то просочился, — прорычал Астольев тоном, в котором слышались одновременно злость и восхищение. — Похоже, у моих благодетелей имелись скрытые планы. Какой сюрприз... Я, конечно, знал, что консорциум питает интерес к незаконным артефактам ксеносов, но не подчиняться чёткому приказу Инквизиции. Это уже... ересь.

— Быть может, тут замешаны тайные ячейки внутри консорциума, — предположил Ахейрас. — Какие-то предатели в их рядах или группа лиц с более радикальными взглядами, чем у вас. — Космодесантник многозначительно покосился на чужеродный карабин, которым пользовался инквизитор, но ничего не добавил.

— Думаю, мне нужно будет серьёзно поговорить с Вемеком. Он один из немногих, кто знал мои кодам доступа. К тому же он из Далварахского консцориума... — сказал Астольев, помогая измождённой женщине встать на ноги. — Всё хорошо, Кетьянна. Оставшиеся в живых — по крайней мере те, кто находился здесь, — мертвы. Я прикажу нескольким моим людям сопроводить тебя на наш десантный корабль.

— М-мертвы? — она запнулась. — Там безопасно?

— Вряд ли, — признался инквизитор. — Но давай мы вытащим тебя отсюда. А когда я вернусь, ты подробно расскажешь мне обо всём, что произошло в моё отсутствие. А до тех пор ты будешь отдыхать и восстанавливать силы.


Вести шокированную женщину через туннели оказалось трудно, так как она отказалась входить в аэропонную теплицу. Даже несмотря на заверения Астольева в том, что жуткий алтарь уничтожен, она всё равно не хотела приближаться к нему, и Ахейрасу пришлось тащить её силой. Её стенания прекратились, лишь когда она увидела разбитую, обожжённую оболочку чучела и целое войско инквизиционных послушников в серой панцирной броне.

Астольев обратился к двум из них:

— Нерек, Ариана, отведите Кетьянну на борт самолёта. Мы допросим её как следует, как только исследуем эту... гробницу.

Затем инквизитор повернулся к парящему сервочерепу.

— Магос Вемек! Если вы будете любезны объяснить, каким образом агенты Далварахского консорциума проникли на мою станцию, я мог бы воздержаться от казни вас по обвинению в подстрекательстве к мятежу и ереси.

От такого заявления череп отнесло назад, казалось бы, непроизвольно.

— Инквизитор, я оборвал связи с консорциумом много лет назад. После нашей ссоры на Дисномии-Четыре они заклеймили меня еретиком. И только благодаря вашей мудрости меня оправдали.

— Верно. А теперь скажите, что это не было напрасно и вы не сделали из меня дурака!

— Конечно, нет. Я предан вам, а не консорциуму. Возможно, они получили информацию о вашей станции иными путями. Вероятно, персоналу, который вы наняли у них, стёрли память не совсем благополучно, или кто-то из них имел специальную мнемоническую защиту, и после прибытия сюда продолжал снабжать их информацией.

Инквизитор не спешил с ответом. Его металлическая маска скрывала подозрительные мысли, которые, несомненно, крутились у него в голове.

Логика Вемека показалась Ахейрасу здравой. Единственное, чего он не мог взять в толк, так это зачем инквизитор прибегнул к услугам не внушающих доверия еретехов, сам при этом пользуясь оружием ксеносов и углубляясь в тайну, которая лучше бы оставалась похороненной. Сержант тряхнул головой и отогнал сомнения, поскольку знал, что Инквизиция ступает гораздо ближе к краю бездны проклятия, чем приходится Адептус Астартес.

— Так... — неловко прощебетал сервочереп, — вы не собираетесь меня казнить?

— Нет, — прорычал инквизитор, а после добавил: — Пока. Продолжай выполнять поставленную задачу. Изучение развалин остаётся в приоритете. С изменой я разберусь позже.

Команда направилась из нижних туннелей к точке наземного выхода и начала спускаться по длинной лестнице, отмеченной следами высохшей крови, однако никаких тел больше не встречалось. Ахейрас шагал рядом с инквизитором, посматривая на сервочереп, который держался чуть позади Астольева.

— Это ведь вы дали разрешение на строительство этой станции?

— Верно. Восемь лет назад, после обнаружения руин эксплораторским судном Адептус Механикус.

— И насколько я понимаю, оно принадлежало Далварахскому консорциуму?

— Да. Но оно затонуло со всем экипажем. Его астропатический хор успел отправить сигнал бедствия, но так как большая часть псайкеров, по-видимому, уже была мертва, крик оказался слабым. Мои агенты, следящие за передвижениями кифорских извергов в этом регионе, единственными получили сообщение, поскольку мои шпионы в консорциуме уверены, что там не знали о местонахождении руин.

— Любопытства ради. Кто напал на Далварахский корабль?

— Кифорские изверги, естественно. Один из их так называемых фрегатов-невидимок типа «Перо». Обломки до сих пор вращаются в системе вокруг коричневого карлика на расстоянии нескольких астрономических единиц. Именно в ходе личного обследования мёртвого остова открылось местонахождение этих руин. Я скопировал данные исследовательского судна и уничтожил его архив. Далварахцы об этом не знают. Так что предположение Вемека может быть правдой. Или процесс чей-то мнемонической очистки прошёл не так, как запланировано, или кого-то намеренно подготовили к нему, и этот кто-то впоследствии снабжал информацией консорциум.

— Или же это дело рук Вемека, — тихо произнёс Ахейрас.

— Вряд ли. Из-за его преступления против консорциума в их отношениях образовалась трещина, которая никогда не затянется. Однако он может быть связан с маргинальными элементами из консорциума, которые продолжили заниматься исследованиями ксенотехнологий.

— В чём именно обвиняли Вемека?

— Усовершенствовал своё исследовательское судно, установив на него генераторы голографического поля, найденные на месте крушения эльдарского звездолёта.

Ахейрас молчал и лишь слабо покачивал головой.

— Я знаю, вы, наверное, удивляетесь, почему я взял его к себе на службу. Это не центр Империума, где между духовной чистотой и ересью проведена незыблемая черта. Здесь же, в регионе гало, мы не разделяем всё на белое и чёрное. Мы ходим по серой полосе и используем каждую крупицу знаний ради обретения преимущества. Нас изводят чужаки, привычные и диковинные, и даже сам космос, кажется, хочет нас уничтожить. Ксеносы более чем способны выживать здесь. Они пересекают невозможные просторы Вурдалачьих звёзд. И я прикладываю все усилия, чтобы выяснить, как им это удаётся. А когда узнаю, непременно внедрю новую технологию на кораблях крестоносного флота и пылающим клинком императорского возмездия проткну сердце всех мерзких инопланетян, населяющих эту странную область. Вы, как никто другой, должны понимать...

Ахейрас обдумывал сказанное. Это был амбициозный замысел, отдававший манией величия, что сержанту не нравилось. Зачастую многие не осознавали, что серая грань между добром и злом пересечена, пока не становилось слишком поздно.

— Я радикал, сержант Ахейрас, — продолжил инквизитор, когда экспедиционная группа достигла наземного выхода. — Я делаю то, что должен, ради блага Империума. И если я буду проклят за это, я готов заплатить такую цену. — Он согнул механическую руку. — Я уже отдал свою плоть за Империум, и единственное, что мне осталось отдать, — мою душу.

— Я не вправе подвергать сомнению ни ваши убеждения, ни ваши методы, инквизитор, — наконец ответил Ахейрас, противясь внутреннему конфликту, который был довольно очевиден по напряжённому тону. — Моя цель — устранять угрозы Империуму, какими бы они ни были.

Его последние слова с завуалированной угрозой повисли в воздухе, когда он снова надел шлем и жестом велел Ниму и Севриму открыть воздушный шлюз.

Отворив дверь, они увидели пробоины во внешнем корпусе станции; кто-то словно когтями разодрал толстый листовой металл. Несколько аколитов достали лазерные резаки и расширили брешь, благодаря чему команда смогла выбраться наружу и спуститься по двое по крутому техническому мосту, который пересекал нижнюю часть склона кратера. Спустя несколько минут группа вышла из тени комплекса под холодное тёмное небо Фирсиса-41-Альфа.


Озарённые приглушенным красным сиянием мертворождённого солнца, они шли по вырытой расщелине, петлявшей между скалистыми выступами.

— Я зафиксировал сейсмическую активность возле руин, — протрещал сервочереп Вемека, возвращаясь в начало колонны.

— Мы ничего не почувствовали, — заметил Астольев.

— Магнитуда незначительная, инквизитор. Толчки слабые, но частые. Мощность энергетических выбросов продолжает нарастать, причём быстрее прежнего.

— Интересно. Держите меня в курсе.

Дорога, выкопанная на дне кратера, вела к большому вторичному карьеру в восьмистах метрах от тени станции. Кругом возвышались утёсы из чёрного камня, и пространство между ними делили маленькие цилиндрические жилища на пару с тяжёлой гусеничной техникой. Все сооружения и машины имели глубокие рваные борозды и бреши. Повсюду были раскиданы искалеченные останки сервиторов и членов миссии Адептус Механикус. И пока служители инквизиции и космодесантники рылись в обломках, они обнаружили ещё множество тел в зданиях и на импровизированных улицах, в роли которых выступали ущелья.

— Они пытались спрятаться, — чирикнул в воксе голос Вемека. — Или хотели сбежать. Но ни то, ни другое не сработало.

— Очень странно, — пробормотал инквизитор. — Я крайне сомневаюсь, что мы видели больше нескольких сотен трупов на станции, тогда как по штату здесь находилось семьсот человек.

Этот комментарий лишь усилил чувство тревоги, когда группа последовала за Астольевым по узкой дороге к центру раскопок. Тот представлял собой огромный карьер с множеством ярусов, напоминающий амфитеатр и достигающий сорока пяти метров в глубину и около трёхсот в поперечнике. Здесь также находились заброшенные жилые блоки и грузовики вперемежку с массивными экскаваторами.

Посередине Ахейрас увидел структуру, которая являлась причиной всего этого начинания.

Из земли на двенадцать метров выпирала вершина пирамиды, угольно-чёрная и совершенно не отражающая свет. Её гладкие стороны усеивали подмости для рабочих, и, приблизившись, Ахейрас заметил также загадочные символы на гранях. Расположенные столбцами чужеродные глифы испускали слабое, но тревожащее изумрудное свечение. От них расходились зелёные линии, образуя на склонах незнакомый Ахейрасу узор.

Космодесантник ощутил, как мороз прошёл по коже, и уловил звук капающей воды, заставивший его вздрогнуть. В нём росло волнение, и уже сам этот факт весьма настораживал.

Хотя само строение на поверхности казалось относительно небольшим, все знали о его необъятной громаде, сокрытой под землёй, что только усиливало дурное предчувствие. Между строительными лесами Ахейрас увидел оплавленную дыру — круглую щель диаметром три метра, проделанную в толстой металлической стене пирамиды на уровне земли.

Послушники крепче сжали оружие, а Астольев осторожно зашагал вперёд, обходя их. Инквизитор покачал головой и заворчал:

— Идиоты. Алчные болваны...

Ахейрас и сервочереп последовали за ним. Призрак Смерти нацелил болт-пистолет на вход и дважды проверил показания ауспика. Прибор регистрировал странные энергетические сигнатуры, с какими сержант никогда не сталкивался.

— Интригующе... — прощебетал Вемек. — На пикт-записях наблюдается гораздо больший разрыв, оставленной вихревыми зарядами, чем этот. — Сервочереп, потрескивая, взлетел, чтобы исследовать щель. — Изумительно! Рана, кажется, исцеляется! Самовосстанавливающийся металл!

— Как это исцеляется? — вставил Ахейрас и, присев возле развалин, многократно увеличил на ретинальном дисплее изображение оплавленной кромки. Очередная дрожь пробежала у него по спине, едва он увидел крошечные струйки тёмной жидкости, заполняющие выбоины. Прямо у него на глазах они затвердевали, превращаясь в тот же глянцевый, чёрный металл, из которого была сделана пирамида.

— Вы только вообразите себе, какой тут потенциал! — снова застрекотал Вемек. — Если Механи... Империум добудет эту технологию, она принесёт колоссальную пользу нашим боевым машинам и космолётам... И это не говоря уже о том, какие возможности перед нами откроются с этим источником энергии. Его мощность постоянно растёт, причём по экспоненте. И анализ показал, что никакая энергия извне к нему не поступает. Можете себе представить, инквизитор? Бесконечная энергия! Мы должны извлечь его или, как минимум, установить визуальный контакт. У меня есть необходимые приборы, чтобы провести полную его диагностику. Я бы очень хотел собрать любую доступную информацию.

Ахейрас обменялся взглядом с Астольевом. Магос говорил, как помешанный, и сержант искренне надеялся, что инквизитор считает так же.

— Да, — прошипел Астольев. — Надо зайти внутрь.

По крайней мере, с этим Ахейрас был согласен. В конце концов, они нуждались в ответах, а на смутные блага, которые могло принести это открытие, ему было наплевать. Его в первую очередь заботила угроза, сокрытая в руинах. Он хотел знать, что просыпается во тьме и как это уничтожить.

— Будьте готовы, — прошептал Ахейрас своим братьям по защищённой связи. — Магос явно бредит. Я не подпущу его к этой технологии, если сочту её слишком опасной. А если инквизитор будет возражать и встанет у нас на пути, мы примем меры.

— Крайние? — осведомился Ним.

— Других не бывает, — мрачно ответил Ахейрас.

— Против инквизитора? — Даже Ним, казалось, колеблется.

— Если потребуется, то да.

— Проверьте оружие и прочитайте молитвы, — дал наставление своим воинам Астольев. — Мы отправляемся в брюхо зверя. Мы здесь ради ответов. Если своим дерзким вторжением наши бывшие союзники из Адептус Механикус что-то разбудили во тьме, мы обязаны выяснить, что именно. Устанавливаем визуальный контакт, и по возможности убиваем все, что найдём, дабы спокойно забрать с собой образцы технологий. Ясно?

После того как солдаты инквизитора подтвердили получение приказа, Ахейрас напоследок обратился к братьям.

— Смерть приближается, — заявил он, слыша, как на задворках сознания журчит вода. — Она ждёт. И сегодня мы встретимся с ней.

Ответом ему было лишь гробовое молчание.

С этими словами Призраки Смерти сделали первые шаги в темноту, в которой даже они не смогли бы найти утешения.


Оказавшись внутри, Ахейрас был поражён чёрной циклопической архитектурой. Камера, в которую они проникли, переходила в плавный спиралевидный спуск, примыкающий ко внутренней поверхности пирамиды, а на стенах встречались слабо сверкающие изумрудные панно правильной геометрической формы, украшенные символами, о значении которых сержант даже не хотел догадываться. По мере продвижения начал раздаваться глухой рокочущий гул, сопровождаемый чередой лёгких тектонических колебаний.

Хотя никаких боковых коридоров не наблюдалось, путь словно указывала дорожка из пыли. Авточувства Ахейраса установили, что её образуют органические остатки, но из-за разложения определить их происхождение не представлялось возможным.

— Источник энергии, — пробормотал сервочереп Вемека. — Его мощность увеличивается. Смею предположить, что ваше вторжение в руины вызвало какую-то ответную реакцию. Советую поторопиться.

Чем глубже они спускались, тем шире становился проход, хотя чувство клаустрофобии, наоборот, усугубилось до такой степени, что даже космодесантникам стало не по себе. Люди казались себе нежеланными и непрошенными гостями в этом мрачном и чуждом месте.

— Геометрия у этой... гробницы... неправильная, — сообщил Вемек, но голос его постоянно прерывался помехами.

Следуя пыльной тропой, экспедиционная команда наткнулась на раскиданные по обсидиановому полу скелетные останки трёх человек с механическими протезами.

— Персонал станции, — пробормотал Астольев, тыча аугметической ногой в одну из рваных красных тряпок.

— Их сюда притащили, — уверенно заявил Ахейрас, догадавшись, откуда взялся органический след. То были частички крови и внутренностей.

Постоянно расширяющийся спуск вывел их в монолитную камеру, заполненную беспорядочно расположенными обелисками из чёрного металла. Из каждой плоской поверхности, словно наросты, торчали изумрудные призмы, мягко пульсирующие бледным светом. При этом они встречались всюду даже там, где архитектура принимала более сложные формы.

На ещё большей глубине гнетущий мрак начал играть с ними злые шутки. На экране ауспика периодически возникали фантомные сигналы: то вокруг, то целыми скоплениями позади, а иногда прямо в стенах. Периферийным зрением Ахейрас постоянно улавливал какое-то движение, и в один момент ему показалось, что он заметил фигуру, большую и извилистую, проносящуюся вдоль стены. Но когда он повернулся, она уже пропала. Судя по дёрганным движениям послушников, они тоже что-то видели.

По пути встречались всё новые расчленённые трупы десятков людей, которых приволокли сюда и бросили в темноте. Но истинная опасность открылась, лишь когда один из помощников Астольева истошно закричал.

Ахейрас обернулся и успел различить, как мелькнувшая тень растворилась в геометрически невозможных углах стены. Аколит, шедший в хвосте, развалился окровавленными ломтями.

— Засада! — крикнул Ахейрас и поднял оружие. В следующий миг он увидел, как по горящим символам вокруг прошёл странный импульс, точно в тот момент, когда из стены снова возник призрак. Сержант впервые смог ясно рассмотреть его: создание выглядело как нечто среднее между богомолом, сороконожкой и скорпионом. Вдобавок оно мерцало, будто его не существовало. Брат Харасон выпустил в него несколько снарядов, но все они безвредно прошли сквозь и врезались в стену позади. Фантом незамедлительно устремился к астартес и стегнул хлыстами из колючего металла, рассчитывая опутать его.

Солдаты открыли лазерный и болтерный огонь, но в итоге лишь задели Харасона, хотя дух оставался на месте и даже вонзил три из шести когтистых отростка в латный воротник Призрака Смерти. Вернувшись в реальность, тварь вырвала когти из горла космодесантника в фонтане кровавых брызг и ускользнула в сторону. Ахейрас бросился на перехват и рубанул силовым мечом, однако призрачное существо свернулось, как змея, и избежало удара. Воспользовавшись инерцией, сержант проскочил за чудовище, когда оно хлестнуло его своими щупальцеобразными придатками, и тут же развернулся, почувствовав, как его меч соприкоснулся с центром тяжести духа. Тот упал, частично рассечённый: три конечности и половина щупальца были отрезаны.

Ухватившись за возможность, Ахейрас навалился на тварь. Он дрался в мёртвой тишине, без всяких боевых кличей и лишних слов, целиком сосредоточившись на схватке.

Острые когти впились в поножи астартес, в то время как несколько металлических усиков обвились вокруг его шеи. Единственное, что он слышал, — журчание воды. Вокруг него словно бежала река, угрожающая унести его в холодном чёрном потоке.

«Ещё рано», — подумал он и провёл ряд тычков, но его клинок всякий раз проходил сквозь существо, покинувшее материальный мир. Затем слепящий шар тёмной энергии угодил в грудную клетку фантома, испарив часть его туловища и с лязгом отбросив к далёкой стене. Щупальца обмякли и отпали. Ахейрас отшатнулся, сорвав коготь, до сих пор цеплявшийся за его колено.

Наступила тишина. Астольев стоял, держа в руках свой элегантный карабин, нацеленный на останки чужака.

— Чисто! — крикнул инквизитор, на что откликнулись лишь его воины-аколиты. Космодесантники же хранили молчание.

Ахейрас опустился на колени рядом с почти обезглавленным Харасоном. Несколько бойцов Астольева склонили головы из уважения или почтения, очевидно не зная, как реагировать на мёртвого астартес.

— Сполна испей из Чёрной реки, брат, — промолвил Ахейрас, выключая вокс, чтобы никто не услышал его. Бурлящая в сознании вода успокоилась. Другие Призраки Смерти ничего не сказали. Говорить было нечего. Смерть была безмолвна, и такими же были те, кто её воплощал.

Астольев направился осмотреть мёртвое существо. Двое его аколитов погибли — второго когтем убила тварь во время сражения, — и он приказал одному из своих людей, носившему поверх доспехов рясу исповедника, совершить обряд над павшими.

Ахейрас между тем присоединился к инквизитору.

— Машина, — произнёс Астольев, бесстрастно наблюдая, как судорожно вздрагивает сломанное создание, будто оно по-прежнему функционировало.

Агент Трона присел, чтобы получше рассмотреть останки, но тут Ахейрас снова услышал шум воды и, оттолкнув инквизитора, нанёс жестокий обезглавливающий удар резко ожившей твари. Клинок прошёл сквозь неё, и она быстро уползла в темноту. Испуганные послушники открыли по ней огонь, но попал ли кто, было неизвестно, поскольку она исчезла в обсидиановом потолке на высоте примерно в девять метров, как будто её и вовсе не было.

Поднявшись, инквизитор благодарно кивнул Ахейрасу.

— Значит, не мертва... — прохрипел он, что прозвучало как смех. — Замечательно. Самовосстанавливающиеся стены. Саморемонтирующиеся машины. Что дальше?


Поскольку никаких останков для изучения не осталось и для мёртвых уже ничего нельзя было сделать, члены команды двинулась дальше, осторожнее, чем раньше. Спиральный спуск закончился, и они вошли в узкое помещение с десятком проходов на разной высоте, где продолжал тянуться след из засохшей крови.

Полурасплавленные колонны, состоящие из чёрного хрома и ртути, соединялись с высоким потолком, а стены, казалось, периодически пульсируют светом от загадочных инопланетных глифов. Десятки маленьких ксеносуществ сновали туда-сюда: некоторые цеплялись за стены и потолок, другие беспорядочно порхали вокруг колонн. За центральным обелиском, покрытым сверкающими наростами, ухаживала ещё дюжина диковинных созданий размером с туловище человека. Сделанные из блестящего чёрного металла и похожие на скарабеев, они едва ли отображались на экране ауспика.

Программа целеуказания в шлеме Ахейраса показывала, что они представляют минимальную угрозу, несмотря на агрессивно щелкающие мандибулы. С их помощью искусственные жуки разгрызали небольшой пилон, вокруг которого парили, а после отлетали на небольшое расстояние, где срыгивали разжиженный металл для возведения совершенно нового пилона.

— Чем они заняты? — озвучил интересовавший всех вопрос Астольев. Скарабеи, казалось, хаотично переставляли детали интерьера с непостижимой целью. Ещё они игнорировали как людей, так и друг друга, поскольку время от времени сталкивались, после чего возвращались на прежний курс и расходились по своим делам.

— Странно... — прошипел сервочереп Вемека. — Очевидно, они подчиняются заданной программе: движутся по кругу, берут материю из одного столба и встраивают её в другой. Но процесс кажется избыточным. Повторяющимся. По-моему, их просто... заглючило.

— Заглючило? — Астольев повернулся к сервочерепу.

— Да, как неисправных сервиторов. Но несколько по-другому. Они застряли в бесконечном цикле сборки и разборки... Ужасно...

— Ясно, — протянул Астольев. — Если они не представляют угрозы, мы можем вернуться позднее и захватить одного из них.

— Это было бы превосходно, — подхватил идею магос.

— Есть ли новости об источнике энергии?

— В последний раз, когда я проверял, его мощность увеличивалась, но тоже в беспорядочной манере. Очень любопытно.


Команда шла по следу из случайно разбросанных трупов, преодолевая запутанную сеть колонн, обелисков и призм, пока те не начали расти настолько плотно, что проходы стали напоминать туннели. Через какое-то время поисковая группа добралась до явно повреждённого участка пирамиды, поскольку по тёмному металлу бежали трещины, похожие на вены в заражённом организме, а кристаллы пульсировали интенсивнее, отчего изумрудное мерцание вкупе с чуждой геометрией вызывало безотчётную тревогу. Ахейрас почувствовал, как земля под ногами несколько раз содрогнулась, и услышал далёкий грохот, доносящийся откуда-то снизу.

Экспедиционная группа продолжала спуск, и в какой-то момент авточувства сержанта уловили страшное зловоние — ещё до того, как в темноте предстала жуткая картина.

— Похоже, мы нашли недостающих сотрудников комплекса, — объявил Ним, ступая по месиву из иссохших и изуродованных останков сотен людей.

Груды мёртвых были сложены по всему помещению

— Боже правый... — выдавил Астольев. — Зачем было тащить их сюда, при этом оставляя части тел по пути?

— Это не поддаётся логическому объяснению, — затрещал Вемек. — Искусственные формы жизни и автоматы действуют согласно заложенным в них директивам. Так что они либо выполняли какую-то извращённую функцию, о которой мы ещё не знаем, либо создатели этих машин спятили...

Воины-аколиты инквизитора крепче стиснули оружие. Хоть смертные не умели запирать свой страх и перенаправлять его так же, как астартес, эти мужчины и женщины превосходно держали себя в руках.

— Идём. Нельзя задерживаться, пока не обнаружим что-нибудь важное, — скомандовал Ахейрас.

Идущие во главе Призраки Смерти направляли оружие от одного прохода к другому. И когда Ахейрас нацелил болт-пистолет в правую сторону, то увидел, как в десяти шагах от него что-то поднимается из горы трупов, почти не разваливая её. Это оказалось двуногое создание ростом с него, напоминающее тощее пугало, сделанное из тёмного металла. В его пустых глазницах пылал болезненного цвета огонь, а пальцы заканчивались полуметровыми ножами, которые потрескивали электричеством. С ног до головы оно было закутано в грубо сшитый плащ из изодранной плоти, отрубленных конечностей и гниющих внутренностей.

Ахейрас отреагировал раньше, чем оно успело пошевелиться, и, послав три болта, взорвал его металлический череп. Следом раздались ещё выстрелы, свидетельствующие о том, что его братья и несколько аколитов дали волю своей ярости. Послушники закричали предупреждения, как только другие одетые в плоть чудовища вылезли из закоулков лабиринта, а также возникли из нагромождений мертвецов. Разреженный воздух загустел от багровых брызг и наполнился ужасным воплями и противным треском помех.

Ахейрас уклонился от рубящего удара противника, выстрелил ему в челюсть, а после силовым мечом отсек ему руку и, при обратном движении, голову.

— Ко мне, послушники! — Инквизитор расщепил большую часть наступающего на него ксеноса сгустком тёмной энергии и вовремя развернулся, чтобы уйти от удара, разорвавшего часть его одежды. Он быстро вытащил короткий нож, издававший акустический шум, и вонзил его в грудную клетку неприятеля. Тот всё равно ринулся на Астольева и взмахнул когтями, но лишь скребнул по ореолу мерцающей энергии вокруг инквизитора. После залп лазерного огня, обрушенный отрядом аколитов, прикрываемых Нимом и Келено, заставил существо отступить в нишу.

Ахейрас тем временем отрубал конечности очередному монстру, не обращая внимания на отвлекающие факторы и сосредоточившись на звуке бегущей воды. Отрезанная металлическая рука отлетела назад и, метнувшись, к ближайшему послушнику перерезала ему ноги.

Севрим несколько раз врезал болтером ксеносу, который пронзил его латы, как тут же другой полоснул его когтями по герметизирующей прокладке предплечья. Космодесантник проигнорировал ранение, не издав ни звука, и отвлёкся от первого нападавшего. Он крутанулся на месте и вогнал боевой нож в глазницу второго неприятеля, тогда как Ахейрас, перезарядивший пистолет в момент передышки, расстрелял первого.

Позже он увидел, что его изначальная жертва снова поднялась на ноги, а её череп наполовину восстановился. Ахейрас подскочил к ней и разрубил надвое силовым клинком.

Чуть поодаль прогремело три взрыва осколочных гранат, и по коридору разлетелись комья мяса, когда один из послушников принялся уничтожать груды трупов. Похоже, именно оттуда появлялись механические ксеносы.

Горящий прометий отогнал освежёванных тварей и озарил помещение, образовав непроницаемую стену ревущего пламени вокруг экспедиционной команды. Ахейрас пристрелил ещё одного чужака прямо сквозь пылающую завесу, но уже через считанные секунды тот снова поднялся: его рёберный каркас срастался, объятый огнём.

— Они... не... умирают! — взревел запыхавшийся Астольев, хотя его оружие казалось более эффективным, чем у остальных.

Потрёпанный отряд уцелевших послушников, чьи ряды сократились почти вдвое, взял инквизитора в защитное кольцо, которое укрепили Призраки Смерти. Ахейрас растратил последние два магазина, помогая братьям отражать натиск, и когда какое-либо существо пробиралась за оборонительный периметр, он выступал вперёд и разрубал его клинком.

А потом штурм внезапно прекратился. Останки ксеносов просто испарились, а те, кого ещё не повергли, скрылись в туннелях, из которых пришли. Неистовое течение воды успокоилось, и Ахейрас опустил меч.

Заработанная передышка должна была продлиться недолго, учитывая, что все помещение тряслось от сейсмических толчков, а глухой гул стал громче.

— Гробница... — застрекотал сервочереп Вемека, выпорхнувший из укрытия наверху. — Что-то происходит. Судя по моим показаниям, всё больше и больше надстроек возобновляют работу...

— Возобновляют работу?! — выпалил Астольев, подавая знак группе двигаться вперёд с должной поспешностью.

— Да, другие участки руин... включаются.

— Тогда надо поторапливаться, — скомандовал Ахейрас. — Что бы это ни было за сооружение, нельзя позволить ему проснуться! Оно представляет очевидную угрозу. Мы должны покончить с ней!


Туннель вливался в широкий проход, плавно уходящий вниз, где порхало ещё больше скарабеев. Впрочем, основная их часть избегала экспедиционную группу. Просторный шестиугольный коридор тянулся так далеко, что его конец терялся в изумрудном сумраке. Вездесущий гул беспрерывно нарастал, равно как и интенсивность и частота подземных толчков, которые неизменно сбивали с ног тех, кто не был благословлён устойчивостью, даруемой силовой броней.

На ауспике то и дело вспыхивали фантомные точки, но прибор быстро приходил в негодность, время от времени самопроизвольно мигая.

— Боюсь, у нас мало времени, — прочирикал сервочереп. — Наблюдаю высокую амплитуду мощн... — трескучий голос внезапно оборвался, когда всё помещение содрогнулось, и откуда-то снизу эхом отозвался оглушительный рёв. Несколько послушников пошатнулись и упали. Все призмы и осветительные узлы на полу и стенах вспыхнули и стали гореть неровно, едва ли рассеивая темноту.

Авточувства Ахейраса почти сразу же перенастроились, равно как и фотовизоры аколитов. Энергетический всплеск нарушил работу всех приборов, из-за чего на мгновение ретинальный дисплей в шлеме заволокли помехи, а силовая броня повисла. К счастью, встроенные в доспехи демпфирующие системы быстро вернули всё в прежнее состояние.

— Вемек? — сквозь грохот позвал Астольев. Инквизитор слегка трясся, пока его аугметика точно так же восстанавливала функциональность. — Доложите обстановку!

Ответа не последовало, и через несколько мгновений сервочереп с грохотом рухнул на землю. Его чувствительные микросхемы явно сгорели.

— Трона ради, вперёд! — крикнул инквизитор, и группа побежала по громадному туннелю навстречу слепящему нефритовому сиянию.


Туннель заканчивался в зале потрясающих масштабов, который, со всей очевидностью, являлся сердцем гробницы. Достигающий больше полумили в поперечнике и несколько десятков метров в высоту, он напоминал колоссальный амфитеатр, или, точнее, перевёрнутый зиккурат. Массивные пилоны располагались концентрическими кольцами вокруг громадного обелиска в самом центре, который занимал примерно четверть расстояния до потолка. Обелиск сплошь покрывали сверкающие геометрические знаки и призмы, пылающие с яростью солнц. Даже авточувства Ахейраса не могли привыкнуть к такому яркому зелёному свечению, и он был вынужден отвести взгляд.

По стенам и нисходящим лестницам беспорядочно ползали миллионы скарабеев, а по всему пространству метались уже знакомые извилистые конструкции. Между торчащими повсюду меньшими колоннами неторопливо проплывали паукообразные машины размером с лёгкий танк. Внизу сержант увидел группки металлических гуманоидов: одни были одеты в рваную плоть, а другие нет. Они, казалось, кричали и бросались друг на друга в припадках безумия, что давало фору, поскольку с большого расстояния они ещё не заметили незваных гостей.

— Вот он! — воскликнул Астольев по искажённой треском вокс-связи, указывая на центральный обелиск. — Источник энергии!

Встроенные в обелиск изумруды посылали лучи к громадным призмам, вставленным в гнёзда на стенах, производя ослепительные солнечные вспышки и посылая волны тепла и заряженных частиц, которые омывали всё циклопическое пространство. Обелиск в сердце перевёрнутого зиккурата стоял на приподнятом круглом помосте, и, приблизив изображение с помощью оптики, Ахейрас разглядел там ещё четырёх металлических скелетов, которые обслуживали пульты управления. Чуть меньшие по размеру и более согбенные, нежели ксеносы, с которыми уже доводилось сражаться, они щеголяли изысканными гребнями и иными украшениями.

— Инквизитор, вы можете дать оценку тому, на что мы смотрим? — крикнул в вокс сержант.

Ответ Астольева прервал очередной внезапной толчок и увеличение силы притяжения, отчего все, кроме космодесантников, распластались на земле. Тем не менее даже Призраки Смерти испытали на себе влияние повышенной гравитации, затрудняющей движения и давящей вниз. Особенно хорошо такие симптомы были знакомы Ахейрасу.

Каким-то образом гробница поднималась.

Астольев с трудом встал на ноги.

— Кровь Императора!

Внимание Ахейраса сосредоточилось на главном обелиске и бьющей от него энергии. Инквизитор жестом приказал своим помощникам занять оборонительные позиции возле прохода, из которого они вышли, и солдаты быстро попрятались за различными колоннами, разбросанными по верхнему ярусу зала.

Призраки Смерти сделали то же самое и, притаившись, начали вести наблюдение с меньшим риском быть обнаруженными.

— Это самое сердце, — произнёс инквизитор, расположившийся рядом с предводителем космодесантников. — Это именно то, что мы должны уничтожить.

— Да, — согласился Ахейрас, радуясь тому, что их мнения на этот счёт сходятся. — Думаю, ваш опыт в ксенотехнологиях поможет вам обнаружить какую-нибудь слабость, верно?

— Я никогда не видел ничего подобного, но готов биться об заклад, что уязвимые точки в тех местах, откуда исходят энергетические всплески. Но... у меня есть другое решение.

Он сунул руку в поясную сумку и вытащил предмет размером с кулак, похожий на диковинную бомбу.

— Вихревая граната, — прошептал Ахейрас, поистине впечатлённый. Такие реликвии были чрезвычайно редки.

— Можно не сомневаться, что у Инквизиции всегда есть под рукой нужные инструменты, — бросил Астольев. Его безликая маска ничего не выражала, но Ахейрас почти не сомневался, что под ней он сейчас улыбается.

— Тревога! Многочисленные объекты позади нас! — предупредил по связи брат Севрим, заставляя всех обернуться.

То, что увидел Ахейрас, оказалось совсем не той угрозой, какую он ожидал.

Три дюжины скитариев в бледных одеждах бежали к ним двумя колоннами, прикрывая Вемека несколькими передними рядами и держа оружие наготове. Сам магос перемещался скачками на выглядывающих из-под мантии титановых ногах с развёрнутыми в обратную сторону суставами.

В это же время случилось ещё одно повышение гравитационного давления, согнувшее всех, включая астартес.

— Во имя Бога-Императора, что вы здесь делаете, Вемек? — воскликнул Астольев.

— Хотел лично оценить обстановку и убедиться, что наши цели достигнуты, — сообщил магос, выступая из рядов егерей, принявшихся рассредоточиваться и занимать позиции в укрытиях.

Инквизитор достал личное оружие.

— Чую предательство, — прошептал Ахейрас братьям, и те направили болтеры на техносолдат. Если дойдёт до кровопролития, битва разразится на очень малом расстоянии. Это вполне устраивало космодесантников.

— Как вы вообще сюда попали? — рявкнул Астольев, целясь в Вемека из карабина.

Тот поднял руки в примирительном жесте.

— Пошёл следом. Связанный с моим разумом сервитор следит за главным когитатором вместе с боевыми сервиторами.

— Я не давал приказа следовать за мной!

— Да, не давали. Я проявил инициативу. Судя по угрозам, возникшим на пути к источнику энергии, я посчитал, что вам потребуется дополнительная помощь.

Ахейрас бросил взгляд на раскинувшуюся внизу искусственную долину и приказал Севриму наблюдать в том направлении. Чужаки до сих пор не замечали посторонних: большинство инсектоидных конструкций бессмысленно парили в воздухе, а двуногие скелетообразные механоиды бродили сворами. Если даже они патрулировали окрестности, то делали это, казалось, бессистемно.

Сила притяжения снова изменилась — пол как будто поднимался, — и по огромному залу пронеслись громоподобные толчки, на мгновение оглушившие всех и каждого.

— Такое впечатление, словно пирамида вырастает или взлетает, — обратился Ахейрас к Вемеку.

— Так и есть, — ответил техножрец, широко расставив вытянутые ноги, чтобы не упасть. — Последний анализ, проведённый сервитором, который замещает меня в центральной когитаторной, показал, что весь гробничный комплекс представляет собой некое подобие корабля.

— Корабля? — ошеломлённо переспросил Астольев. — Вы могли бы упомянуть об этом раньше! Нужно спешить. Мы должны уничтожить источник энергии.

— Нет! — возразил Вемек, пришедший в ужас. — Мне надо подойти поближе, чтобы провести его анализ, и необходимо захватить одного из тех инженеров. — Он указал на четверых механоидов, работавших за консолями на внутреннем крае круглого возвышения. — И крайне важно снять одну из изумрудных призм с главного обелиска.

— У нас нет на это времени! — вмешался Ахейрас. — Если вся эта гробница является кораблём, то он намного больше даже боевой баржи Адептус Астартес. Мы ещё не осознаем в полном мере, какую опасность он представляет, но я не позволю неизвестному ксеносудну такого размера угрожать региону гало. Если уничтожение этого источника энергии имеет хоть какой-то шанс вывести корабль из строя, мы обязаны пойти на этот риск.

Сержант посмотрел на инквизитора, честно не представляя, чем всё обернётся. Но он был готов пойти на любые меры, если тот решит последовать чрезвычайно безрассудному плану магоса, предлагавшему украсть запрещённую технологию, ради чего пришлось бы позволить потенциальной угрозе освободиться из тюрьмы этого мира.

Ахейрас крепче сжал силовой меч.

Астольев кивнул.

— Мои воины-аколиты, мы идём к обелиску. Ваша задача — прорезать брешь через всё, что встанет на нашем пути. — Он показал вихревую гранату, зажатую в механической руке. — И тогда мы покончим с этим.

Вемек сделал шаг назад. Его аугментированное лицо по-прежнему ничего не выражало. Ахейрас же кивнул инквизитору в знак благодарности за благоразумие.

— Я не позволю! — выкрикнул магос, вытаскивая из-за пазухи пару флешетных пистолетов. Его скитарии наставили оружие на послушников и космодесантников.

— С ума сошли? — выпалил Ахейрас, тыча силовым мечом в сторону магоса.

Инквизитор прицелился из ксенородного карабина.

— Вемек, не вздумай делать ничего такого, о чём мы оба пожалеем...

— Я вложил слишком много трудов и ресурсов в поиски знаний, похороненных здесь! — Мехадендриты магоса судорожно дёргались, и Ахейрас наконец увидел в этом верный признак безумия. В чём бы ни крылась причина, в жадности, честолюбии или чем-то ещё, техножрец явно тронулся рассудком. — Я добуду нужные мне сведения! Я обязан завершить свои исследования, если хочу вернуться в консорциум...

— Так это были вы! — мрачным голосом произнёс Астольев. — Вы передали от моего имени распоряжение проделать брешь! Это подлог, измена и ересь!

Суматоха привлекала внимание ксеносов, и одна из паукообразных конструкций уже даже парила над ними в ореоле блестящих скарабеев.

— Инквизитор... — предупредил Ахейрас, и его боевые братья начали занимать позиции для противостояния приближающемуся чудовищу. Астольев проигнорировал предостережение и перешёл в боевую стойку напротив Вемека. Скитарии и послушники повторили действия повелителей и приняли положение для стрельбы сидя.

Ахейрас разочарованно покачал головой.

— Инквизитор! — крикнул он. — Тут ксеносы!

— Вемек! — проревел инквизитор. — Мы можем уладить наш спор позже. А пока у нас есть общий...

Магос открыл огонь, и стреловидные поражающие элементы осыпали инквизиционную команду, словно капли дождя. Отражающее поле агента Трона замерцало, поглощая направленные в него выстрелы, однако несколько его помощников пошатнулись, а один упал. Затем в унисон дали залп скитарии. Гальванические пули, раскалённая плазма и электрические дуги свалили часть аколитов и заставили остальных броситься в укрытия.

Бойцы Астольева быстро оправились и тут же нанесли ответный удар, расчертив верхний ярус перевёрнутого зиккурата полосами выстрелов.

— Глупцы! — процедил Ахейрас. — Келено, сожги предателей! Севрим, Ним, следите за ксеносами!

Паучья машина, окружённая тучей скарабеев, тем временем приближалась, словно огромный призрак — кошмарное видение сплошь из светящихся оптических линз и косовидных конечностей. Боевые братья без промедлений начали стрелять.

Ахейрас бросился за маленький столб, но уже через секунду плазменный шар превратил его укрытие в расплавленный шлак. Выскочив, космодесантник атаковал скитария, вооружённого плазменным каливром, рассёк его надвое и ринулся дальше, намереваясь обезглавить следующего егеря на левом фланге. Как раз в этот момент третий из них выпустил по нему очередь пуль с близкого расстояния, которые забарабанили по нагруднику и заставили отшатнуться, однако керамит не пробили. Другой скитарий прицелился в коленный сустав, но, извернувшись, сержант подставил под удар поножи. Едва удержавшись на ногах, он кинулся вперёд и разрубил гальваническую винтовку первого надвое, а после несколько раз врезал кулаком по покрытому титаном черепу, прежде чем тот разлетелся на куски. Ловким движением Ахейрас подхватил оседающий труп скитария и выставил в качестве щита.

Метнувшись за другую колонну, Ахейрас сделал ложный выпад вправо и сразу помчался влево, в результате чего мёртвое тело и наплечники самого астартес поглотили большую часть выстрелов, прежде чем он врезался в строй изменников и отшвырнул покойника. На ближней дистанции Ахейрас обернулся настоящим призраком смерти. Не останавливаясь ни на мгновение, он перебегал от укрытия к укрытию, спасаясь от огня, и наносил силовым мечом один смертельный удар за другим.

Егерей можно было назвать умелыми солдатами, даже отборными, однако они не могли сравниться с космодесантником. Отвлёкшись на атаку уцелевших послушников на основном направлении, скитарии не могли остановить стремительное продвижение Призрака Смерти на фланге.

Тем временем на правой стороне остатки инквизиторской команды отступали на один ярус ниже, прижатые огнём за несколькими пилонами. Технобойцы быстро расправлялись с противниками за счёт превосходящего вооружения.

Гальванические пули пронзили аколитов и угодили в Келено, который прикрывал отход, поливая обширную область потоком горящего прометия. Астартес зашатался и повалился назад: латы местами треснули от высокоскоростных зарядов. Вспыхнуло электродуговое ружье и испепелило пару аколитов до костей, а сразу после инквизитор уничтожил повинного в этом скитария, выпустив сгусток тёмной энергии. Келено с трудом поднялся на ноги и окатил пространство перед собой жарким пламенем, чтобы тем самым сбить с толку вражеские системы теплового наведения.

Бросившись в укрытие, сержант Ахейрас прекратил наступление, когда увидел самого Вемека, достающего из-за пазухи новый пистолет.

— Я не хотел, чтобы всё так закончилось! — завизжал магос.

Ахейраса снова оглушил звук бегущей воды, окутывающей его приятным холодом.

Техножрец выстрелил, и энергетический поток разбил опрокинутую колонну, за которой припал к земле Ахейрас. Призрак Смерти немедленно переместился за высокий пилон по соседству.

— Дураки! — крикнул Вемек и наконец осознал, что у него есть и другие враги. Три похожие на богомолов конструкции направлялись к нему сзади, походя разрывая уцелевших скитариев.

— Ахейрас! — по воксу позвал Астольев. — Мы должны добраться до обелиска! Если мы уничтожим его, всё кончится!

Ахейрас передал команду своим братьям и вышел из боя, желая посмотреть, как обстоят дела у Нима и Севрима. Те разделились и атаковали паукообразную машину с разных сторон. Ним проворно метался от пилона к пилону, отвлекая ксеноса, пускающего в него изумрудные молнии, которые так ни разу и не попали в него. Севрим тем временем приблизился к твари и забросил ей в абдомен несколько гранат подряд, в результате чего её разорвало на куски оплавленного металла.

Ахейрас оставил Вемека и его скитариев отбиваться от механических богомолов, а сам бросился к инквизитору и немногим выжившим его помощникам. Те обрушивали залпы огня на свору приближающихся механоидов. Ковыляющие убийцы с пальцами-ножами карабкались по ярусам, не обращая внимания на обстрел. Большинство падали, поражённые лучами пробивных лазружей, хотя более половины потом всё равно воскресали.

В поле зрения показался ещё один искусственный паук, вылезший из какого-то гнезда в полу. Из пушки у него на спине вырвался ослепительный импульс и разложил двух послушников на молекулы. Вызванная попаданием ударная волна раскидала всю группу, и арахноид тут же двинулся вперёд. Он протянул переднюю конечность с клешней, рассчитывая схватить Келено, и сомкнул её на руке космодесантника. Ним и Севрим кинулись к пришельцу, как раз успев разделаться с его сородичем, и швырнули бронебойные гранаты. Чужеродная машина лишилась конечностей и отпустила Келено. Левая рука космодесантника была оторвана.

Ним подошёл к раненому брату и помог ему встать на ноги.

— Рано умирать!

Не издав ни единого звука боли и не ответив, Келено свободной рукой выхватил болт-пистолет, показывая, что готов продолжать бой. Орган Ларрамана уже начал закрывать его рану.

Повреждённый паук оправился, и, к большому огорчению Ахейраса, из-под брюха насекомого выплыл целый рой меньших скарабеев, немедленно устремившихся к людям. Болтер Нима опустел, однако Севрим, Келено и последние четыре послушника успели поразить нескольких жуков, прежде чем те добрались до них.

Ахейрас разрубил прыгнувшего на него скарабея надвое и сокрушил другого, крутанувшись с мечом, однако ещё двое тут же вцепились в него: один грыз наплечник, а другой рвал когтями нагрудник. Он сорвал одного и растоптал, в то время как послушнику повезло куда меньше — злобные создания опрокинули его и выпотрошили мощными жвалами.

До сих пор не пришедший в себя Астольев поднялся на ноги и выпустил из карабина лучи тёмной энергии, разрушившие панцирь и череп инсектоида, и тот наконец рухнул с оглушительным грохотом.

Сбросив второго скарабея с наплечника и разрубив его пополам, Ахейрас помчался дальше, сопровождаемый уцелевшими союзниками. Вемек и его скитарии-егеря между тем продолжали заведомо проигрышную битву с призрачными богомолами ярусом выше. Но увидев, сколько надвигается врагов, сержант осознал, что надежды на то, что космодесантники и послушники доберутся до обелиска живыми, почти нет.

Двуногие скелетообразные машины перешли в массовую атаку. Дюжины их неуклюже карабкались по зиккурату, клацая когтями и издавая электронный вой, полный помех. Павшие восставали и присоединялись к рядам наступающих.

— Инквизитор! — крикнул Ахейрас. — Отдайте мне гранату и возвращайтесь на «Вокс Силенции»! Предупредите Окклюдус!

Астольев заозирался, думая, как поступить.

Севрим расстрелял остатки магазина болтера и сбил нескольких тварей, тем самым, как минимум, замедлив их продвижение. Келено перезарядил болт-пистолет, а Ним вытащил пару кинжалов с загнутыми лезвиями. Трое оставшихся послушников не прекращали палить из лазерных ружей, но без особых результатов. Команда Вемека же подверглась заодно атаке новой паукообразной конструкции, выползшей из скрытого гнезда в верхней стене.

— Астольев! Бегите! Вы единственный из всех нас, кто должен выжить! — настаивал Ахейрас.

Инквизитор опустил оружие и наконец кивнул, протягивая сержанту вихревую гранату.

— Желаю умереть достойно, Призрак Смерти.

Космодесантник не ответил. Он услышал только звук бурлящей воды. То было течение смерти.

Ахейрас и его боевые братья кинулись в толпу ксеносов, швырнув к ним последние осколочные гранаты за мгновение до детонации. Не сбавляя темп, сержант пронёсся сквозь прореженный взрывом строй и разрубил троих врагов на части в изящно проведённых пируэтах.

Волна механических чудовищ захлестнула людей, и первым погиб Келено, обезглавленный длинными когтями. Тем не менее своей атакой астартес добились желаемого. Ксеносы усмотрели в них непосредственную угрозу и массово устремились к ним, что позволило Астольеву и его уцелевшим аколитам ускользнуть. Осторожно поднимаясь вверх по ступенькам, они старались не высовываться из-за колонн и не попадаться на глаза фантомам, разорвавшим отряд Вемека.

Пока вокруг астартес кипела битва, пол у них под ногами дрожал и вздымался —гробница пыталась выбраться из каменного плена. Пошатнувшийся Севрим не смог уклониться от пары кривых когтей, и они пронзили его в области подмышек. Два существа подняли его в воздух, оторвав руку и ногу, но оставшейся рукой Призрак Смерти вытащил штырь крак-гранаты и забрал с собой на тот свет ещё несколько чужаков.

Прорубая себе путь, Ахейрас и Ним собрали богатый урожай жертв, сразив на двоих целую дюжину механоидов, несмотря на многочисленные тяжёлые раны. И когда казалось, что все кончено, натиск внезапно прекратился.

Они были всего в девяноста метрах от кольца центрального обелиска, как вдруг противники с безумным шипением отступили вниз.

— Что происходит? — прорычал Ним. — Неужто машины струсили?

Четверо скелетообразных инженеров, занятых у панелей управления на внешней границе круглого помоста, опустились на колени, как только между ними и космодесантниками возникла дуга ослепительного света. В ней образовался худощавый и сгорбленный гуманоид из тёмного металла, на голову выше космодесантников. Его череп украшал царственный гребень, а с богатых изумрудных наплечников свисала мантия из разодранной плоти. В когтистой руке он сжимал глефу с похожим на хопеш клинком, который мерцал зловещим зеленоватым светом. Всё в его облике говорило Ахейрасу, что это некий предводитель ксеносов, хотя он тоже был машиной.

Владыка стоял неподвижно и молча посреди безумия, сотворённого его приспешниками. Какой бы недуг ни поразил рассудок остальных обитателей этой гробницы, он явно не затронул её правтеля. Ахейрас и Ним намеренно тянули время, собираясь с силами. Журчание воды опять усилилось, и сержант вдруг обнаружил, что смотрит в пустые бездушные глазницы воплощения своей погибели.

Припавший на здоровую ногу Ним посмотрел на брата.

— Кидай гранату. Этого расфуфыренного я беру на себя.

Ахейрас кивнул, но ему требовалось подойти ближе, чтобы не промахнуться.

Улыбнувшись друг другу, два Призрака Смерти двинулись навстречу гибели.

Ним швырнул в повелителя машин последнюю бронебойную гранату, и тот спокойно поймал её свободной рукой и раздавил в кулаке прежде, чем она взорвалась. Ахейрас попытался обойти неприятеля с фланга, но существо направилось на перехват обоих. Тогда Ним набросился на него с ножами, но противник легко отразил его атаку, с пугающей скоростью крутанув глефой по дуге. Космодесантник едва успел уклониться от обратного удара, и оружие ксеноса рассекло воздух нефритовой полосой. Ним ринулся вперёд и нанёс пару ударов в грудную клетку твари. Это всё, что ему удалось.

Не теряя ни секунды, Ахейрас рванул к кольцу и, растолкав наплечником двух отступающих когтистых тварей, взвёл запал. Продолжая бежать что есть мочи, он метнул вихревой боеприпас изо всех сил в сторону центрального обелиска.

Граната взмыла в воздух как раз в тот момент, когда чужеродный царь схватил Нима за горло и отшвырнул прочь. После он двинулся к космодесантнику и пронзил его насквозь со спины, едва Ним поднялся на ноги. Зелёный огонь окутал Призрака Смерти и обратил в пепел за считанные мгновения. Тогда же вихревая граната попала в цель.

Ослепительная вспышка потусторонних цветов заглушила свет, шум и чувства и опрокинула Ахейраса и всех ксеносов. Вырвавшийся на свободу вихрь калейдоскопической энергии варпа обрушился на обелиск, деформируя его внешнюю оболочку и разрушая кристаллы. Изумрудные лучи яростно стреляли во все стороны, вследствие чего несколько призм на стенах взорвались от перегрузки. Всё помещение неистово сотрясалось.

Ахейрас с трудом поднялся на ноги и смял череп попавшегося ему ксеноса. В следующий миг страшное отчаяние охватило сержанта, едва он увидел, как тысячи скарабеев и десятки паучьих конструкций устремляются к обелиску. Он отыскал свой меч и даже успел отсечь им ноги очередному пришельцу за долю секунды до того, как его живот скрутила жуткая боль и горячая кровь хлынула в шлем.

Владыка одним взмахом разрезал его туловище пополам в области талии.

Силовой клинок со звоном упал на пол. Кровь в венах выкипела, а кости обратились в пепел. Он даже не успел закричать. Единственное, что перед смертью ощутил Ахейрас — холодное ласковое течение Чёрной реки, манившей его так долго.


И хотя брат-сержант Ахейрас погиб, не сумев разрушить обелиск, пробудивший корабль-гробницу, он выиграл время для инквизитора Астольева и дал ему шанс, пусть и небольшой, спастись и предупредить верховный совет Окклюдуса об этой новой угрозе региону гало.


Побег из гробницы протекал куда быстрее, нежели осторожный спуск в её недра. Хоть инквизитор испытал незначительное удовлетворение от того, что на обратном пути испарил из бластера умирающего вероломного магоса, его всё равно сковывал незнакомый ему доселе ужас. Двое из его последних аколитов, Тиберий и Хешаль, погибли в туннелях, разодранные на куски скелетообразными ксеносами, которые устроили им засаду. Он не стал тратить время и просто помчался дальше. Одна только Кайлани оставалась жива.

Он смутно отметил для себя, что неплохо было бы официально выразить ей благодарность, если они выберутся отсюда живыми.

Вся гробница прогибалась и тряслась, и сама гравитация препятствовала продвижению. Тем не менее Астольев сумел добраться до зияющей дыры в верхушке пирамиды, и, когда он наконец вышел под тусклый свет мертворождённого солнца, ему предстала поистине апокалиптическая картина.

Земная твердь Фирсиса-41-Альфа расходилась трещинами, выпуская из заточения огромный чёрный полумесяц. Грохот стоял оглушительный. Весь кратер разрушался, пока вырастающая пирамида крошила скалы. Секретная станция обратилась в щепки. Кора планеты распадалась на валуны, скатывающиеся с колоссального сооружения, пробивающегося наружу. Сама атмосфера рябила, когда волны изумрудной энергии сносили последние цепкие камни.

Катаклизм, разворачивавшийся на глазах у Астольева, можно было без преувеличения назвать самым жутким зрелищем за все долгие годы его службы в Инквизиции.

Из-за мощного рокота он не слышал собственного голоса, вызывая по воксу «Видение», но искренне надеялся, что пилотирующий «Громовой ястреб» сервитор сможет разобрать его команды — если, конечно, ему хватило ума взлететь, прежде чем исследовательская станция сгинула в небытие. Вскоре, однако, боевой самолёт показался на горизонте, с воем мчась сквозь измученную атмосферу, словно призрак одного из Ангелов Смерти Императора. Его грозный силуэт с чёрными крыльями сейчас вызывал только радость.

Астольев схватил за руку Кайлани, едва удерживающуюся на ногах, и лишь теперь заметил глубокую рану у неё в боку. Послушница молчала о тяжёлой травме на протяжении всего побега из гробничного комплекса.

— Не умирай! — крикнул он в вокс, хотя понимал, что из-за шума она его не услышит и что слова тут совершенно бесполезны.

«Видение» спустилось к пирамиде и, зависнув рядом со склоном вершины, опустило заднюю аппарель. Самолёт раскачивался взад и вперёд, тем самым обещая, что запрыгнуть на него будет непросто.

Для разбега Астольев затащил Кайлани обратно в гробницу, а потом они рванули во весь опор и спрыгнули с медленно поднимающейся пирамиды на рампу ожидающего их корабля. Запыхавшихся, уставших и израненных, их втащили в десантный отсек Нерек и Ариана и пристегнули ремнями безопасности рядом с рыдающей Кетьянной.

На то, чтобы добраться до «Вокс Силенции», готовой к скорейшему отлёту, ушло меньше пятнадцати минут. И как только «Громовой ястреб» влетел в отсек посадочный палубы через пустотный экран, фрегат включил двигатели и начал быстро удаляться прочь от планетоида, из недр которого тогда же вырвался колоссальный звездолёт ксеносов.

Пробежав по коридорам фрегата и поднявшись на магнитном лифте, Астольев вошёл в помещение стратегиума, где его ждали остальные пять Призраков Смерти.

— Где сержант Ахейрас? — осведомился один из них.

К инквизитору частично вернулся слух, и он со вздохом ответил:

— Погиб. Чтобы выиграть время для нашего спасения.

Космодесантники молча смотрели на него.

— Учитывая размеры судна, спасаться бегством — единственное, что нам и остаётся. — Астартес указал на видеодисплей, показывающий огромный космолёт в форме полумесяца, уже почти полностью выбравшийся из своей природной темницы. Энергетические сигнатуры корабля не фиксировались авгурами «Вокс Силенции», на что инквизитор недоверчиво покачал головой.

— Кровь Императора, что же мы наделали? — Он повернулся к капитану судна. — Вытаскивайте нас из гравитационного колодца Фирсиса-41 и ныряйте в варп как можно скорее! Отправляемся к вашему родному миру. Менрахир должен быть предупреждён.

Призрак Смерти кивнул в знак согласия.

— Так приказал Ахейрас, — добавил инквизитор.

И с этими словами «Вокс Силенции» с максимально возможной скоростью понеслась прочь от восстающего корабля-гробницы, который подозрительно спокойно отпустил её, то ли не сумев прицелиться из-за того, что ещё не полностью проснулся, то ли ему просто было всё равно. Астольев так и не смог найти этому объяснение, но, когда навигатор объявил, что они достаточно далеко, чтобы прорваться в варп и ускользнуть, инквизитор испытал немалое облегчение. После он удалился в свои гостевые покои с тремя выжившими аколитами и Кетьянной.

Ему нужно было серьёзно подумать и проанализировать полученные сведения, прежде чем донести предупреждение до совета Окклюдуса. Призраки Смерти выступали хранителями Восточной зоны гало и бдительно сдерживали ужасы Вурдалачьих звёзд. А теперь им предстояло пережить ещё один кошмар. Такой, который, без сомнения, был намного страшнее других. То, что они разбудили там, в темноте внизу, было, пожалуй, самой большой угрозой в Восточной зоне гало со времён Бледного Опустошения, и Астольев твёрдо решил посвятить противодействию этой угрозе всю свою жизнь и все немалые ресурсы, доступные ему, как инквизитору Ордо Ксенос. Только так он мог искупить свою вину за то, что поспособствовал пробуждению спящего кошмара, который был погребён среди скал Фирсиса-41-Альфа.


[1] Vox Silentii (лат.) — звук тишины.