Изменения

Вслед за Грю остальные бойцы спустились по рампе и прыгнули в клубы дыма.

Запустив гравишюты в последний момент, отпрыски из Первого Эрадиканта приземлились с подветренной стороны огромного скалобетонного колизея. Сквозь удушливый и ядовитый смог было мало что видно дальше чем в паре-тройке метров, что делало бойцов почти невидимыми для врага. Конечно, встроенные в шлемы респираторы не пускали внутрь отраву, но вот запах... вонь горелого пластика, паров прометия и гнили. На матово-зелёных панцирях оседал жирный пепел. Эрадиканты пробирались между тлеющими остовами машин, перешагивали изувеченные и кишащие мухами тела, обходили ещё мерцавшие натриевые люмены. Откуда-то издалека доносилось приглушённое дымом эхо далёких взрывов и перестрелок, а из комплекса — глухой рёв, становящийся то громче, то тише, но никогда не замолкавший.

— Да ладно, босс, — усмехнулся Грю, бесшумно вытащив из ножен моноклинки, и вышел из укрытия. — Это же я.

Дальнейший путь эрадикантов оказался лёгким. Сопротивления не было, кроме устранённых Норроллом подонков. Отделение пробралось в дворец губернатора через канализацию. Чем бы ни были заняты Пожиратели Миров и их прислужники, караульных они поставить не удосужились.

— Подорви турели по моему приказу, — сказал Траксель. — А если мои показатели потемнеют, Дурлу, взрыв на твоё усмотрение. До связи.

Рок пришёл в Колизей Империалис. То тут, то там виднелись пылающие жаровни, исходящие смрадным дымом, поднимающимся к грязным облакам. В самом центре сколотили гладиаторскую арену. Сотни обезглавленных изувеченных тел свалили в груды, истекающие кровью на песках. Головы же несчастных бережно и осторожно сложили в восемь примерно пирамидальных гор вдоль краёв поля, сделав безумными подношениями кровавому богу Пожирателей Миров.

Жаровни вспыхнули все как одна. Воздух сгустился, стал удушливым. По амфитеатру поползли зловещие тени, а небо расколола алая молния.

— Я по-прежнему возражаю против входа через переднюю дверь, — сухо заметил Актис.

— Актис?

Мазь обожгла сильнее антисептика. Левая рука содрогнулась, все нервы в ней будто одновременно вспыхнули.

— Прикуси её, темпестор, — пояснила Давиланд, положив руку на кнопку включения. — Тебе это не понравится.

— Меня зовут Фава Биссо. Моя мать, Каликс Биссо, была командиром звена.

Ветер тут же переменился, унося с собой молнии и гром. Корчащиеся тени, не издав и шелеста, умолкли, вновь став просто тенями.

— Проклятье! — выругалась Давиланд. — Что ты наделал?

Биссо растянулась на палубе рядом с телом товарища, глядя в потолок и тихо посмеиваясь. Она постучала по митральезе, пробормотав духу машины что-то благодарное.

Напротив завороженная танцем монетки Давиланд наблюдала за преставлением. Она покосилась на Траксела.