Терпение убивает / Patience Kills (рассказ)
 | Сторонний перевод Этот перевод был выполнен за пределами Гильдии. |
 | |
| Автор | Гэри Клостер / Gary Kloster |
| Переводчик | Сол, SadLittleBat |
| Издательство | Black Library |
| Входит в сборник | Наследники / The Successors |
| Год издания | 2022 |
| Подписаться на обновления | Telegram-канал |
| Обсудить | Telegram-чат |
| Экспортировать | EPUB, FB2, MOBI |
| Поддержать проект
| |
На лике Мира Ринна зияла рана.
Рейхер Ромеро сжал багровой перчаткой стойку древнего грузового самолёта, кружившего над массивным кратером. Самолёт накренился; силовая броня Астартес удержала Рейхера в этот момент на месте, но ему пришлось приложить все усилия, чтобы не разорвать стойку напополам. Этот самолёт, предназначенный для снабжения аванпостов Мира Ринна, был гораздо более хрупким, чем «Громовые ястребы», к которым привык Ромеро. Грузовой транспорт с его ненадёжностью и медлительным грохочущим перемещением по небу был Ромеро не по душе, однако у него имелось одно преимущество перед стандартными тяжелобронированными боевыми кораблями: иллюминаторы, через которые было видно гигантскую сырую яму на месте, где когда-то сиял Аркс Тираннус — могучая крепость-монастырь Багровых Кулаков.
— Одна ракета. — Голос сержанта Кастеллара буквально прорвался сквозь гул двигателей. — Всего одна ракета, и наш орден был практически уничтожен, а мир — потерян.
Ракета, пролетевшая по спирали вниз в склады боеприпасов... Когда-то Аркс Тираннус был мощной крепостью, а сейчас вместо него среди гор Адского Клинка зияла чудовищная дыра. Но что-то в кратере поймало свет заходящего солнца. Ромеро увеличивал изображение в визоре шлема до тех пор, пока не разглядел в центре кратера мемориал: массивную глыбу чёрного гранита, поддерживающую огромный металлический кулак. Металл, который пошёл на него, когда-то был воротами крепости-монастыря, а задолго до того — частицей корпуса «Рутилус Тираннус», корабля, служившего Багровым Кулакам домом. Теперь же кулак отмечал место, где погибли шестьсот космодесантников.
— Мы потеряли так много. — Пока Кастеллар говорил, большее из солнц-близнецов Мира Ринна скользило за горизонт, и огромный металлический кулак поймал последние багровые лучи, словно покрываясь кровью. — Но наши братья не отчаивались. Мы — длань ярости Императора и в той славной битве одержали победу! Посмотрите на этот памятник: в нём для вас есть один урок. Нас можно ранить, братья, но остановить — никогда!
Ромеро уставился на сверкающий кулак, очень похожий на тот, что красовался на его доспехе. Речь Кастеллара действительно воодушевляла, но… Что сказали бы братья-ветераны? Те, кто пережил Битву за Мир Ринна. Те, кто лично знал воинов, чьи имена были выбиты прямо на этом гигантском блоке чёрного камня. Чему их научила эта катастрофа?
Ромеро не знал.
Ветеран перворожденных Багровых Кулаков никогда не говорил об этом. А если и говорил, то точно не с космодесантниками-примарис.
Отряд хранил молчание, пока меньшее белое солнце Мира Ринна следовало за более внушительной жёлтой сестрой. По кратеру пронеслись тени, и когда они полностью поглотили монумент, кулак сержанта Кастеллара ударом смял переборку, отделявшую грузовой отсек от кабины пилота.
— Спускай нас, — передал он пилотам по вокс-связи. — Пора разобраться с орками.
Ромеро спустился с кузова грузовика. Амортизаторы машины застонали, наконец освободившись от веса пяти космических десантников в полном боевом облачении. Грузовик был припаркован на центральной площади крошечной сельскохозяйственной деревни: скопление жилых домов, сараев с оборудованием и зернохранилищ, расположенное в долине между лесистыми предгорьями Адских Клинков. В полуночной темноте несколько жителей пришло на площадь, чтобы со смесью благоговения и страха поглазеть на огромных людей в доспехах. Ромеро не обращал на них внимания: он всматривался в двоих, стоявших перед ним, — Багровых Кулаков Третьей роты. Оба стояли без шлемов: темноглазые, с коротко остриженными чёрными волосами и светло-коричневой кожей, у каждого на руках — красные перчатки ветеранов. Они казались немного меньше, чем примарисов из отряда Ромеро. Перворожденные.
— Братья, — поприветствовал их командир перворожденных. В голосе этого космодесантника не было ни малейшего намёка на подозрительность, которую Ромеро часто чувствовал в разговоре со старшими Астартес. В свете единственного фонаря на деревенской площади Ромеро разглядел знаки доблести на доспехах воина. — Я сержант Корда Вейн. Это Сандор Сантос. Добро пожаловать.
— Братья, я сержант Кастеллар, Восьмая рота, отделение штурмовых заступников Сьерра. — Кастеллар представил всех по очереди, затем поднял массивный силовой кулак. — Мы тут узнали, что здесь полно зеленокожих.
— Зеленокожих никогда не бывает мало, — ответил Вейн. — Но сейчас они разгуливают по нашему миру. Присоединяйтесь! — Он направился к одному из ангаров. Деревенские зеваки кланялись, расступаясь перед ним. Кастеллар последовал за ветераном; отделение Сьерра выстроилось в линию. Ромеро замыкал ряд шагающих примарисов, за ним шёл лишь ветеран Сантос — несмотря на тяжёлый доспех, неестественно бесшумно, словно призрак цвета тёмного неба, наблюдающий за Ромеро чёрными бесстрастными глазами.
Ангар был наполовину забит сельскохозяйственными машинами, воняющими смазкой и прометием, но его дальнюю часть расчистили для нужд Астартес. Они встали вокруг голопроектора, сняв шлемы, и изучали светящуюся карту, парящую в воздухе.
— По рассказам выживших в уже разрушенных деревнях, орочья банда насчитывает по меньшей мере пятьдесят особей. — Сержант Вейн указал на карту, и на местах уничтоженных орками деревень загорелись две красные точки. — Все вооружены оружием ближнего боя.
— Значит, палки и камни, — усмехнулся сержант Кастеллар. — Ну, они не чета нашим болтерам и мечам.
— Уже не просто палки и камни, — развеял общий настрой Вейн. — Зеленокожие захватили две деревни, а в них было полно различного оборудования. Орки хоть и дикари, но сметливые, они сделают из инструментов мечи, а из охотничьих ружей — пулялы.
Кастеллар пожал плечами.
— Ясно, брат. Но и в этом случае им даже не оцарапать наших благословенных доспехов!
— Если это всё, что у них есть... — почти шёпотом произнёс один из космодесантников.
Этот голос прозвучал тихо, но слова словно прорезали воздух. Брат Сантос стоял немного позади; тёмные глаза Багрового Кулака блестели в отраженном свете голопроектора. Это был первый раз, когда он решил поделиться с кем-то своими мыслями.
Кастеллар обернулся к Сантосу, но ветеран больше ничего не сказал. Вместо этого снова заговорил сержант Вейн.
— Нам пришлось вызвать вас, братья, потому что грузовик с нашим отрядом на что-то нарвался. Орочья мина, неразорвавшаяся бомба, — мы не знаем точно. Все близлежащие земли усеяны боеприпасами времён войны. Конкретно этот разорвал грузовик на части и отправил троих моих бойцов в апотекариум Нью-Ринн-Сити. Брат Сантос намекает на вероятность обнаружения орками в этих горах чего-то, что позволит им создавать оружие посерьёзнее, чем мечи из инструментов.
Ромеро помрачнел и опустил голову, чтобы скрыть выражение лица, однако Сантос успел это заметить.
— Тебе есть что сказать, брат? — спросил он, впиваясь в космодесантника-примарис тёмными глазами.
Ромеро уже проклял себя за то, что нахмурился, попавшись на глаза проницательному ветерану, но у него действительно появилась кое-какая мысль... Тщательно подбирая слова, он заговорил:
— Прошу прощения, брат. Использование гражданского транспорта для доставки сюда Астартес изначально казалось неэффективным. А после инцидента, который вы только что описали, это становится ещё и опасным. «Громовые ястребы»...
— «Громовые ястребы» доставили бы нас сюда быстро и безопасно, — закончил за него Сантос. — И предупредили бы орков о прибытии Багровых Кулаков.
Сержант Вейн оглянулся через плечо на другого ветерана, и между ними промелькнула невысказанная мысль. Сантос снова замолчал, и Вейн взял инициативу в свои руки.
— Более века назад орки напали на наш мир. Мы уничтожили их армию за этот грех, но, подобно зелёному раку, их порождённые спорами сородичи продолжают появляться в нашем мире. Наша миссия — стереть это грязное зелёное пятно с поверхности Мира Ринна. Как я уже сказал, орки свирепы, но умны. Они знают, что мы можем их истребить, и если зеленокожие учуют наше присутствие, то отступят и спрячутся далеко в Адских Клинках.
— Эта деревня — следующая на их пути. Орки придут сюда в ближайшее время. — Вейн оглядел круг воинов, переводя взгляд с одного космодесантника-примарис на другого. — Но только в том случае, если они узнают, что мы здесь. Вот почему мы доставили вас сюда ночью и на грузовиках для перевозки овощей. И по той же причине гражданские всё ещё здесь. Орки жаждут битвы, но они не самоубийцы. Нам нужно, чтобы зеленокожие увидели здесь лёгкую цель для нападения и все как один бросились в атаку.
Вейн ткнул пальцем в гололит, увеличив изображение до подробной карты деревни, в которой они находились. Тут же на гололите появились многочисленные точки, линии, указатели местоположений и секторы обстрела.
— Орки врываются здесь, наша задача — окружить их и уничтожить всех до единого. Раненых и отступающих в лес не отпускать: даже их трупы разбрасывают споры. Мы выжжем заразу зеленокожих из этого мира.
Ромеро и остальные подняли выкрашенные в красный цвет кулаки и ударили ими по грудным пластинам в звонком одобрении.
— Теперь, братья, — продолжил Вейн, — обсудим, как устроить праведную резню.
Вейн изложил детали плана, и Ромеро слушал, запоминая каждую. Но он по-прежнему видел Сантоса, смотревшего сквозь голопроекцию во внешнюю тьму, будто ветеран способен был видеть сквозь стальные стены ангара, наблюдая за приближением орков.
На горизонте появилась тонкая линия света — предвестник зари, невидимый для глаз, не столь чувствительных, как у Астартес. Он уставился на эту едва заметную полосу и постучал пальцами по рукояти цепного меча, висевшего на бедре.
— Готовы? — спросили за спиной, и Ромеро тут же сжал рукоять, едва не вытащив меч из ножен, но вовремя остановился и обернулся.
Сзади стоял Сантос, его тёмный доспех сливался с ночной тьмой. В одной руке покоился тяжёлый болтер: космодесантник удерживал огромную пушку так, словно она ничего не весила; широкий патронташ тянулся за спину. Ромеро и раньше встречался со специалистами по тяжёлому вооружению. То были парни особого склада — громкие, дерзкие и уверенные в себе. Двигаться тихо с таким оружием им было не по нраву, но Сантос каким-то образом подошёл к нему сзади так, что Ромеро даже не заметил.
Похвальное, но вместе с тем беспокоящее умение.
— Готов. — Ромеро повёл плечами, плавно поменяв положение наплечников. Он зашагал позади ветерана, уходя с центральной площади.
В предрассветной темноте Ромеро наблюдал, как остальная часть его отделения занимает позиции; когда наступит рассвет, они будут терпеливо ждать в засаде, пока гражданские делают вид, будто занимаются своими делами. Космодесантники будут выжидать, пока тщательно замаскированная в лесу ауспик-система не сигнализирует о прибытии орков, а жители деревни — не побегут, завлекая ксеносов в ловушку. Отряд будет ждать момента, чтобы уничтожить зеленокожих.
Хитрить, прибегая к уловкам, Ромеро было не по душе, но он понимал суть плана. Один недобитый орк посеет сотни спор. Дóлжно сжечь каждого ксеноса. Безусловно, в деревне нельзя устроить идеальную ловушку, однако сам бой обещал быть жестоким. Орки, как правило, предпочитали ближний бой, но штурмовое отделение Сьерра покажет ксеносам, что такое настоящая рукопашная.
Все отделение, кроме Ромеро. Его же цель находилась в другом месте, и это раздражало космодесантника гораздо больше.
Выезжая из деревни, он заметил Кастеллара. Ромеро посмотрел в глаза сержанту, и тот ответил ему пристальным и суровым взглядом. В словах не было нужды. Ромеро дали приказ, и он его выполнит. Не потрудившись скрыть хмурый взгляд, Ромеро снял шлем, закрепил его и последовал за Сантосом за пределы города.
Горный хребет возвышался над деревней; склоны крутого холма были словно изувечены каменными осколками, похожими на позвонки, торчащие из мёртвой плоти. Ромеро последовал за Сантосом, стараясь не отставать и не производить в десять раз больше шума, чем ветеран.
Перворожденный наконец остановился между двумя валунами и посмотрел на деревню внизу. В окнах горел свет, люди начали двигаться в свете восходящего солнца. Сантос постучал рукой по одному из камней, прислушался и кивнул.
— Этот подойдёт, — сказал он Ромеро по вокс-связи, занимая позицию между камнями с тяжёлым болтером наперевес.
Ромеро огляделся. С виду камни не отличались от остальных.
— Почему именно этот? — не удержался он от вопроса. Примарис также воспользовался воксом по примеру Сантоса, хотя их разделяло всего несколько футов.
— Эхо, — объяснил ветеран. — Форма хребта, расположение этих камней… Зрение у орков не настолько зоркое, но другие органы чувств намного острее. Если я выстрелю отсюда, из-за эха им будет трудно определить наше местоположение.
— Вы уже пользовались этим методом раньше.
— Да.
— И обеспечивали снайперскую поддержку тяжёлым болтером?
— Да.
— Мы, примарис... — начал Ромеро — и умолк, чтобы тщательнее подобрать слова. — Нигде, кроме разведывательных взводов, никто обычно не занимается снайперской стрельбой, кроме тех, кто специально этому обучается. И даже среди снайперов никто не пользуется… — Нет, не «столь неподходящим оружием». — Тяжёлыми болтерами.
— Мы делали то, что должны, — ответил Сантос. Его тихий голос словно прорвался сквозь слова Ромеро. — Работали с тем, что было. Когда пал Аркс Тираннус, нам во многом пришлось... адаптироваться.
Ромеро прикусил язык. Ветераны не говорили об осаде Нью-Ринн-Сити. О долгих месяцах, в течение которых держались против превосходящих числом орков, медленно оттесняемые зеленокожими по всем направлениям, пока не пришлось отступить и удерживать только центр города. Ромеро и его братья-примарисы присоединились к ордену Багровых Кулаков спустя много лет после этого тёмного времени. И хотя им рассказали об основных событиях войны, подробности… Перворожденные держали их взаперти, за сжатыми кулаками и суровым взглядом. Ромеро задумался, договорил ли Сантос, но вот сверкающая точка меньшего белого солнца вышла из-за горизонта и отбросила резкие тени на долину внизу; тогда ветеран продолжил:
— Орки шли волнами, с рёвом неслись по улицам мимо горящих домов. Звери, жаждущие крови, каждый из которых превосходил ростом вас, примарис; чудовищные ксеносы, созданные для войны. — Голос Сантоса оставался ровным, лишённым всяких эмоций. — Те бои забрали много крови. Мы отстреливались из болтеров, пушки ревели, пока не раскалился металл; по сточным канавам вместо грязной воды лилась кровь. Но осада продолжалась — проходили дни, шли месяцы, бывали и такие моменты, когда мы просто смотрели на снующих повсюду зеленокожих, по возможности стреляя из укрытий.
Сантос говорил, сохраняя неподвижность. Он присел на своей позиции, наблюдая за деревней внизу и лесом, таким же спокойным, как скалы вокруг.
— Я дал некоторым оркам имена: Бивень, Безухий, Большой Кусака. Я наблюдал, выжидал, и когда один из них совершал ошибку и пересекал линии, которые я провёл среди руин... — Сантос единственный раз шевельнулся, постучав пальцем по тяжёлому болтеру. — «Финис» давала им знать об ошибке. Она не снайперская винтовка, конечно, но стреляет довольно далеко. И после нескольких месяцев этой игры мы с «Финис» стали в ней настоящими мастерами. Именно по этой причине Вейн отправил меня сюда — отстреливать орков, отбившихся от основной группы; он знает, на что способны мы с «Финис». А ты… ты здесь по ещё одной причине, о которой мы узнали в те дни. Всегда может случиться что-то худшее или даже ещё хуже, чем это, однако мы не знаем, что именно.
Предусмотрительность и осторожность. Достойно восхищения, однако…
В углу визора Ромеро замигал красный огонек — сигнал ауспик-системы, которую Вейн и Сантос установили в лесу. Ромеро присел за спиной Сантоса, оставаясь неподвижным, как и ветеран, и сосредоточил внимание на линии леса. Тени под деревьями зашевелились, и на утренний свет вышли фигуры.
Орки. Их были десятки — гигантские зелёные ксеносы с торчащими клыками и красными глазами. Они были облачены в грубую металлическую броню, сделанную из стальных стен ангаров, вооружены тяжёлыми молотами, шипастыми дубинками, зазубренными копьями и грубо отточенными мечами. Оружие было самодельным, как и доспехи, но в их массивных руках оно выглядело убийственно эффективным. Ксеносы заворчали, выбегая из леса, и их боевой клич оказался таким глубинным и громким, что донёсся до Ромеро практически мгновенно.
Жители деревни, конечно, также его услышали. С криками они бросились бежать; смертные перепугались, но не потеряли голову от паники. Вейн проинструктурировал их, что нужно делать. Гражданские поспешили к самому дальнему складу с оборудованием — и без того довольно прочному сооружению, которое Вейн приказал дополнительно укрепить. Ромеро наблюдал, как они вбежали внутрь и захлопнули дверь, прежде чем орки добрались до склада — все, кроме одного человека, который по пути споткнулся и подвернул лодыжку. Какой-то орк поймал хромающего фермера, схватил его за руку и с гортанным хохотом швырнул несчастным в другого орка. Зеленокожие остановились на городской площади, чтобы поиграть, перекидывая свою жертву взад-вперёд. Они хотели узнать, как высоко и далеко они смогут её подбросить. Слишком долго всё более изломанное тело издавало прерывистые крики, прежде чем они, к счастью, прекратились.
— Кровь Дорна, — прорычал Ромеро. Вокс уловил слова космодесантника, и Сантос ответил.
— Терпение. Это только первая группа.
Ветеран переключился на общий вокс-канал.
— Вейн, я распознал тридцать семь легко вооружённых орков, приближающихся к гражданскому убежищу. Остальные всё ещё в лесу, движутся медленно по какой-то причине... А, вот оно что. — Наконец в голосе Сантоса послышалась слабая, но заметная интонация, однако трудно было сказать, что это — удовлетворение или смирение.
Из леса вышли три длинные шеренги орков, волоча за собой цепи, прикреплённые к выкрашенному в чёрно-синие цвета металлическому чудовищу. Когда-то это была сельскохозяйственная машина, но ксеносы разобрали её до каркаса с колёсами, а затем покрыли шипастыми листами стали, украшенными бедренными костями и черепами. Примитивная броня скрывала внутри причудливое внутреннее устройство — батареи, мотки электрического кабеля, краденые генераторы, и всё это вперемешку с загадочными и вычурными ксеносскими механизмами.
Из груды металла зловеще торчал ствол. Этого хватило Ромеро, чтобы осознать: орки создали нечто по-настоящему опасное.
Оно было поистине огромным.
— Что? — переспросил Вейн по воксу.
— Помнишь то энергетическое оружие, которое иногда использовали орки? — спокойно и непринуждённо ответил Сантос. — Те штуки, которые они называют вжух-пушками? Они построили себе одну такую и тащат её к нашему убежищу. Собираются разнести в клочья убежище вместе с мирными жителями.
— Ясно.
«Что ясно?» – подумал про себя примарис.
— Начинаем? — спросил Ромеро у Сантоса по личному каналу связи.
Ветеран не ответил, продолжив отчитываться сержанту о количестве прибывающих ксеносов. Зеленокожих было не меньше полусотни, и Ромеро вспомнил, как один перворожденный сказал ему, что единственное, в чем можно быть уверенным насчёт орков, это их количество: орков всегда явится больше, чем ты рассчитывал. Толпа ревущих зеленокожих, размахивая пистолетами и шипастым оружием, следовала за грубо собранной баивой фурой. К текущему моменту в деревню направлялось более сотни орков, не считая тех, что уже вошли в неё. Закончив счёт, Сантос переключился на личный вокс-канал.
— Думаешь, следует ввязаться в бой с соотношением двадцать к одному, к тому же учитывая наличие тяжёлого орудия, о котором мы ничего не знаем? — спокойно поинтересовался он.
— А что ещё остаётся? — спросил Ромеро. — Они собираются стереть эту деревню с лица земли.
— Что остаётся? — Единственным совершённым движением в этот момент Сантос медленно повёл дулом пистолета вслед оркам внизу, которые продолжали тащить фуру к деревенской площади. Они уже могли выстрелить из своей пушки, но, похоже, намеревались применить это массивное оружие в упор. Вероятно, просто чтобы узнать, какой величины взрыв и резню они могут устроить. — Я столько раз слышал этот вопрос во время осады, иногда даже из своих собственных уст… Когда наша крепость пала. Когда орки прорвались сквозь внешние стены, протаранив их транспортными кораблями. Когда ксеносы хлынули в город подобно мерзкому зелёному приливу. И каждый день в течение долгих месяцев они строили боевые машины для последней осады. Что нам остаётся, кроме как броситься в атаку и сражаться? Вовлечь врага в битву и умереть, бросив вызов, утащив с собой как можно больше этих монстров. «Что ещё остаётся, — постоянно спрашивали мы. — Что остаётся делать в момент, когда встречаешь трудности, подобные этим?»
Орки добрались до площади, бросили цепи и засновали вокруг машины, стуча оружием и стуча. Затем орк помельче, облачённый в броню из соединённых проволокой шестерёнок, забрался на крышу фургона и начал щелкать рычагами. Орки закричали на сородичей, и команды ксеносов ухватились и начали вращать другие торчащие рычаги. Сначала зеленокожие вращали их медленно, напрягая массивные мышцы, но постепенно стержни двигались всё быстрее и быстрее. Чудной механизм машины начал издавать потрескивающий гудящий шум, высвобождая пляшущие электрические дуги, которые время от времени били по оркам, заставляя их реветь, а остальных — смеяться.
— И? Ты нашёл ответ?
Ромеро зарычал. Орк на крыше машины медленно поворачивал ствол в сторону двери прямо в убежище фермеров.
— Да, магистр ордена Педро Кантор дал нам ответ, — ответил Сантос. — Выжить. Выживать до тех пор, пока не сможем уничтожить врага.
Ветеран прицелился из тяжёлого болтера в орудие внизу.
— Хочешь сыграть вместе с нами, Ромеро?
— Да!
— Отлично. Тогда запоминай новый план. Помнишь, я говорил, что из-за эха на этом месте нас будет трудно найти? Так вот… Если ты покинешь нашу позицию и займёшь новую перед крайним камнем слева, то, напротив, привлечёшь внимание зеленокожих.
— Что? — переспросил Ромеро.
— Выйди из-за камней и брось им вызов. Сейчас же. Орудие вот-вот выстрелит.
— Но если я выйду, оно выстрелит в нас, — ответил Ромеро, уже начиная вставать. Ксеносов он не боялся, но хотел понять замысел ветерана.
— Именно. Заставь их повернуть пушку в свою сторону. Действуй!
Ромеро так и не разобрался в сути плана, но ему было плевать. Он хотел действовать, а Сантос… Сантос явно бывал в переделках и похуже. Выйдя из-за камней, Ромеро занял новую позицию и оглядел войско орков и их искрящееся, потрескивающее оружие.
— Ксеносы! — Его крик, усиленный доспехами, был подхвачен камнями и прогремел над всей долиной. — Вы хотите драки? Так встретьтесь лицом к лицу с потомком Дорна и сдохните!
Ромеро поднял вверх цепной меч и пистолет; доспехи блеснули в лучах восходящего солнца. Орки остановились, повернув свои массивные головы с блестящими от слюны клыками и крошечными красными глазами в сторону космодесантника.
— Э? — озадаченно рыкнул один из них, после чего Ромеро наклонился чуть вперёд.
— Разве не этого вы хотите, звери? Драки? Или вы боитесь даже подойти ко мне?
Ромеро прицелился из пистолета и выстрелил. На таком расстоянии попасть было практически невозможно, но Трон благоволил ему сегодня. Болт попал в руку зеленокожего чуть ниже плеча, и мгновение спустя масс-реактивный снаряд разорвался, разбросав повсюду оторванные куски ксеносской конечности. Орк взревел: часть руки упала на землю, из раздробленного плеча хлынула кровь. Однако орк довольно быстро пришёл в себя, наклонился и вынул массивный тесак из валяющейся на земле кисти, почти не пострадавшей от «взрывной» ампутации. Орк взмахнул огромным клинком, направившись к Ромеро. Толпа зеленокожих последовала за ним.
Затем со стороны фуры донёсся новый рёв. Орк в доспехах из шестерёнок переместил вжух-пушку, наведя её теперь на Ромеро. Зеленокожие замерли, ожидая, что произойдёт, когда их новенькая пушка выстрелит в Багрового Кулака.
Ромеро же, наоборот, не хотел знать, к чему приведёт этот выстрел.
— Сантос?
Ствол уже был наведён на Ромеро; по всей его длине забегали искры.
— Терпение, — ответил ветеран.
Терпения-то у Ромеро сейчас и не осталось. Космодесантник-примарис чувствовал, как внутри бурлит адреналин, заставляя оба его сердца биться быстрее. Ему хотелось прыгнуть вниз по склону, так стремительно, что тяжёлое орудие уже не попало бы в цель, и обрушиться на врагов, устроив резню. Но нужно было терпеть… Он тихо зарычал и наклонился вперёд, глядя в ослепляющее дуло вжух-пушки, которая уже выровнялась с его грудью.
— Еще несколько дюймов, — пробормотал Сантос по воксу, пробившись сквозь рёв возбужденных орков и стук сердец Ромеро. — Да ладно тебе. Давай, перейди черту. Ещё дюйм...
Неприятный, потрескивающий гул оружия продолжал нарастать, практически заглушив крики орков. Вслед за этим из него в сторону вырвалась огромная электрическая дуга, ударившая в одно из жилых помещений — скалобетонные стены раскололись в мгновение ока. Орк-водитель расхохотался и потянулся к большому переключателю с красной ручкой, дёрнув его вниз, как раз в тот момент, когда заговорил Сантос.
— «Финис»!
За словом последовал треск — знакомый звук выстрела тяжёлого болтера, и в следующее мгновение всё окружающее пространство залило светом, сопровождаемым чудовищным раскатом грома.
Ромеро прыгнул в сторону, ослеплённый сначала вспышкой, а затем защитными фильтрами авточувств своего доспеха. Его словно накрыло волной; примарис чувствовал ползущее электрическое покалывание, от которого каждый волосок на его теле встал дыбом, и на мгновение всё погрузилось во тьму и тишину. Все системы его благословенной брони отказали, а затем вернулись к работе. Растерявшись от мгновенной потери контроля, Ромеро сильно ударился о землю, под керамитовыми пластинами хрустнули камни, но когда зрение вернулось к норме, он тут же вскочил на ноги и приготовился к бою.
У подножия холма на месте баивой фуры осталась раскалённая докрасна груда мусора, окружённая догорающими телами дюжины орков. Ромеро поднял голову, прослеживая выжженную чёрную линию; разрушительный след, оставшийся на полях деревни и ведущий в лес. От испепелённых деревьев вверх поднимался дым, ровная пепельная полоса с пылающими огнём краями тянулась далеко за горизонт.
— Послал снаряд точно в ствол, как раз когда он выстрелил. — Сантос, как всегда, был спокоен, но говорил с нескрываемым удовлетворением. — Заставил заряд разорваться прямо в казённике.
Ромеро хотел было что-то ответить, но орки внизу неистово взревели.
Они кричали и размахивали оружием, доведённые до исступления громом и яростью учинённого разрушения. Они выли, как сумасшедшие, и Сантос выстрелил снова. Затем — ещё, ещё и ещё… словно выстраивая трупы ксеносов в линию, как если бы тяжёлый болтер был охотничьим ружьём. Снаряд пробил грудь одного орка и разорвался в голове другого. Гулкий треск выстрелов и брызги крови привлекли внимание орков к горному гребню, и с диким рёвом зелёная масса вновь пришла в движение, через деревню пробираясь к крутому склону, где находился Ромеро.
— Вот теперь они идут сюда, — проговорил Сантос, по-прежнему отстреливая орков на пути в гору. — Время захлопнуть ловушку.
— Ещё не все покинули деревню, — сказал Ромеро. Он расправил плечи и направил болт-пистолет вниз по склону, ожидая, когда разъярённые ксеносы окажутся в пределах досягаемости выстрела. — Терпение.
На мгновение на вокс-канале воцарилась тишина, а затем Сантос рассмеялся.
— Приготовься, — предупредил ветеран.
Неторопливые орки всё ещё выбирались из деревни, однако самые шустрые зеленокожие уже были рядом, прыгая по склону вверх, как безобразные обезьяны. Орочья пуля попала в валун далеко позади Ромеро. Примарис ничуть не смутился, тщательно прицелился и выстрелил в ответ. Его броня и дюраметаллические кабели, имплантированные в мышцы, удерживали пистолет в руке, несмотря на чудовищную отдачу, и болт за болтом попадали в головы, грудные клетки и шеи, проделывая в примитивной броне и плоти ксеносов дыры размером с силовой кулак его сержанта. Орки умирали, но продолжали наступление.
Пистолет космодесантника щёлкнул, наконец разрядившись.
Мысленно вознеся молитву благодарности, Ромеро убрал пистолет в кобуру и зашагал вперёд; активированная дорожка цепного меча превратились в жужжащее размытое пятно. Позади выпрямился Сантос, он направил тяжёлый болтер вниз, в сторону бегущих орков, и открыл огонь, разукрасив поверхность склона яркими полосами ксеносских останков. Перворожденный перестал выбирать новые цели тщательно, сейчас он щедро раздавал врагам смерть. Орки помчались как сумасшедшие, чтобы добраться до ветерана и сразить его. Но когда первый орк пересёк стоящие между ними камни и уже поднял массивный шипастый молот, чтобы раскроить череп Багрового Кулака, вмешался Ромеро.
Зубья меча мономолекулярной заточки ничуть не замедлились, пройдя сквозь броню и мышцы орка. Один удар — и две половинки ксеноса упали на землю, из обеих частей хлынула кровь. Примарис даже не остановился, чтобы оценить первое убийство за сегодня, занявшись следующим ксеносом с другой стороны, в то время как Сантос продолжал стрелять. Ромеро отрезал тянущиеся руки второго орка, отпилил ногу и перерезал горло третьему: без остановки, без промедления. Он не беспокоился о Сантосе — ветеран стоял неподвижно, подобно скале, мастерски отстреливая несущихся вперёд орков с учётом позиции Ромеро, в то время как примарис перемещался меж камней, убивая ксеносов, прошедших смертельную линию «Финис». Два Багровых Кулака действовали в полной гармонии крови и стали.
— Пора вызывать остальных, — спокойно произнёс Сантос. — Все ксеносы попали в ловушку.
Верно, подумал Ромеро, поднятой рукой успев заблокировать удар дубиной. Импульса атаки оказалось достаточно, чтобы примарис упал на одно колено. Ромеро взмахнул мечом, перерезав орку лодыжку. Зверь с рёвом упал на землю, и космодесантник мгновенно поднялся на ноги, следующим движением размозжив орочий череп сабатоном.
В какой-то момент врагов вокруг двоих космодесантников не осталось, Ромеро разглядел, как внизу в их сторону бегут фигуры в синих доспехах и врываются в тыл орков, кромсая ксеносов мечами и отстреливая пистолетами. Ксеносы оказались в ловушке на склоне; их атака дрогнула, когда их начали вырезать с тыла.
Обзор Ромеро заслонил огромный однорукий орк, держащий в единственной руке чудовищных размеров тесак. Зеленокожий замахнулся, заставив Ромеро пригнуться вниз. Примарис схватил его руку и пнул ксеноса в грудь. Орк отшатнулся, с вызовом зарычав на космодесантника, — и снаряд тяжёлого болтера попал ему в грудь, отправив ксеноса кувырком вниз по склону в гущу его умирающих сородичей.
Рёв двигателей «Громового ястреба» доносился внутрь слегка приглушённым, воздух в корабле насквозь пропитался знакомым ароматом благословенного чистящего масла. Ромеро сидел на металлической скамье, обильно смазывая цепной меч, счищая кровь и ошмётки плоти и костей, прилипшие к его зубьям, одновременно нашёптывая литанию духу машины своего оружия. Он слышал, как каждый из его команды произносит те же слова — приятные, знакомые звуки, но… Он посмотрел вниз, в отсек, где сидели Сантос с Вейном. Ветеран после боя также был занят чисткой своего тяжёлого болтера. Прихватив флягу с лаутиксом, Ромеро пересёк трюм и сел рядом с ветераном.
Перворожденный так и не поднял голову, но заговорил, как только примарис сел.
— Хорошо поработал там, брат.
— Спасибо.
Ромеро взял специальную щётку, которой чистил цепной меч, и окунул её в вязкую жидкость. Химическая вонь чистящего средства обжигала слизистую, но она помогла избавиться от воспоминаний о дыме, поднимавшемся над горой из горящих орочьих трупов. Багровые Кулаки не покинули деревню, пока не сожгли все тела ксеносов дотла.
Он сидел рядом с Сантосом и продолжал чистить меч, сомневаясь, что же сказать, пока ветеран не посмотрел на него сам.
— Что такое?
Возможных ответов было так много, что Ромеро боялся неправильного выбора. Вдруг он снова воздвигнет эту стену непонимания между ним и перворожденным. Но он должен был что-то ответить.
— Когда мы летели сюда, мы видели памятник. — Ромеро махнул рукой с красной перчаткой в сторону металлических стен транспорта. За ними возвышались горы, и где-то среди них сиял гигантский чёрный кулак в память более шестисот воинов. — Кастеллар объяснял, что монумент воздвигли как напоминание: как бы больно нам ни было, нас не остановить. Багровые Кулаки обязательно одержат победу, потому что никогда не поддадутся отчаянию. Это то, что видим мы. Но раз уж появилась такая возможность, я хотел спросить, что этот памятник значит для вас. Для тех, кто его вознёс…
Долгое время Сантос неподвижно сидел на своём месте; его тёмные глаза заблестели, когда он посмотрел на стены без окон, будто мог видеть сквозь них и смотрел прямо на этот памятник.
— Сержант дал вам разумный ответ, — сказал он наконец. — Я бы дал вам такой же до того, как пал Аркс. Но после, после осады...
Перворожденный постучал по тяжёлому болтеру окрашенными в багровый пальцами, и на «Финис» упали капли орочьей крови.
— Мы были так близки к поражению, к полному исчезновению Багровых Кулаков… Каждый день в той войне мог стать последним для нашего ордена. Но мы выжили, потому что не сдались. Мы не поддались отчаянию, как сказал ваш сержант, но также не поддались и соблазну последней яростной атаки, чтобы потешить собственное самолюбие. Это уж точно положило бы нам конец. Мы окопались, мы выжили — и мы победили. И это, думаю, и есть урок, который я усвоил для себя. Честь и ярость могут помочь пережить одну битву, но в целой войне... в войне убивает терпение.
Ромеро уставился на свой кулак, тоже весь в орочьей крови, и подумал, что бы случилось, если бы на том гребне командовал он, а не Сантос. Сколько мирных жителей могло погибнуть из-за вспышки его ярости? Сколько братьев не пережили бы рассвет? Сколько врагов Императора избежали бы его гнева?
— Да, — согласился он, поднимая окровавленный кулак к груди в знак уважения. — Терпение убивает.
