734
правки
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
м
Нет описания правки
На ухмыляющейся маске-черепе капеллана поблескивали рубиновые глазные линзы.
— Это часть того, чем мы являемся, наше наследие и уникальность. Не было такой войны, которую капитул бы не вёл с ротой смерти в самом своём сердце. — Тёмное искажённое благоговение в голосе Думы вызывало у Барахиэля отвращение. — Она доказывает, что мы – такие же сыны Великого Ангела, как и любой перворожденный сын Кретации, что мы достойны его священного гнева как и любой другойдругие.
Апотекарий покачал головой. Ну не мог же Дума оказаться столь слеп.
Барахиэль удержался от гневного ответа, силой подчиняя себя внутреннюю ярость.
— Тогда зачем звать меня, если тебе не нужен совет? — спросил он, проигнорировав страстное желание сокрушить череп капеллана. — Ты ведь привёл себя меня сюда не просто ради того, чтобы рассказать о тяготах нашего брата или о своих планах испоганить шанс капитула на незапятнанное наследие возрождением роты смерти.
— Исайя – наш брат, и он заслуживает лучшей участи, нежели удар топором палача. Ему следует погибнуть с честью и славой. — Дума внимательно следил за апотекарием, ухмылка его маски-черепа выглядела как насмешка над молчанием Барахиэля. — Кто мы такие, чтобы лишать его этого? Возможно, он сыграет ключевую роль в отбитии Кретации. Там, где можем дать слабину мы, рота смерти не дрогнет. Её воины не ведают сомнений. Они непреклонны и благословленны мощью и священной яростью Сангвиния. Они – молот, который сокрушит Кретацию, если та попробует отвергнуть нас.
