Волк в клетке / The Caged Wolf (рассказ)

WARPFROG Гильдия Переводчиков Warhammer Волк в клетке / The Caged Wolf (рассказ)
Автор	Бен Каунтер / Ben Counter
Переводчик	Str0chan
Издательство	Black Library
Серия книг	Легенды Темного Тысячелетия: Космические Волки / Legends of the Dark Millennium: Space Wolves
Предыдущая книга	На пиру лжи / Feast of Lies
Следующая книга	Глаз дракона / Eye of the Dragon
Год издания	2015
Подписаться на обновления	Telegram-канал
Обсудить	Telegram-чат
Скачать	EPUB, FB2, MOBI
Поддержать проект

У ледяного сердца Клыка дыхание Ульрика обращалось в пар. Покои Отдохновения следовало держать в холоде – этого требовали хрупкие технологии, использовавшиеся там. Выйди они из строя, и тела дремлющих разложились бы во сне.

Перед Убийцей находилось вместилище одной из огромных боевых машин. Вдоль каменных стен стояли ряды когитаторных экранов и устройств археотека, которые щелкали и жужжали в полутьме. В самой нише располагался дредноут, соединенный с Клыком сотнями кабелей и трубок. Хотя схожий с двуногим танком великан спал, лишенный вооружения, его грозный облик излучал опасность и гнев.

Ульрик положил ладонь на покрытый изморозью керамитовый саркофаг.

– Брат Бьорн, – произнес волчий жрец, – твой орден нуждается в тебе.

Единственным ответом Убийце стали отзвуки его собственных слов, разнесшиеся под сводами пещеры.

– Ты шагал бок о бок с Леманом Руссом, – продолжил Ульрик. – Ты был там, когда он оставил нас, и слышал его обещание вернуться. А теперь демон, сплетая ложь, утверждает, что Русс мертв, пытается пошатнуть наш дух подобным обманом. Ты можешь положить конец нашему беспокойству, брат. Если ты явишься среди нас и поведаешь саги о примархе, Перевертыш не найдет опоры в наших сердцах.

Волчий жрец знал, что за ним наблюдают. Трэллы ордена, трудившиеся в этих подземельях, были странными и необщительными созданиями, привычными к работе в почти полной темноте и тишине глубинных уровней Клыка. Сейчас они ждали в тенях, выражая безмолвное почтение Ульрику Убийце. Дредноуты, находившиеся здесь, требовали постоянного ухода и наблюдения за системами, которые поддерживали жизнь в смертельно раненых космодесантниках, заключенных внутри; пробуждению любого из них предшествовали многочасовые технообряды. Пусть здешние трэллы редко попадались на глаза Космическим Волкам, исполняемый ими долг был настолько же святым, как и у любого обитателя Клыка.

– Но он облекает ложь плотью правды, – сказал волчий жрец. – Он говорит о том, как Логан Гримнар, Великий Волк, нашел труп примарха на Восточной Окраине. И верно, что Гримнар ещё не вернулся с Великой охоты. Давно уже Великого Волка ждут в Клыке, и никто не знает, где он сейчас – а значит, мы должны найти Логана, пусть даже ясно как день, что Перевертыш расставил нам западню. Мы должны шагнуть в пасть Великого Врага, брат Бьорн, ибо я не вижу иного пути. Если только ты, в своей мудрости, не посоветуешь другой выход. Если только, брат, ты не пробудишься и не заговоришь.

Бьорн не ответил; дредноут не шевельнулся. Ледяные наросты покрывали гидравлические приводы его ног и наплечные гнезда для орудий. Древний воин не просыпался уже целые годы, и перерывы между моментами бодрствования медленно удлинялись на протяжении столетий. Как долго придется ждать следующего пробуждения? Десятилетие? Век?

– Сообщите мне, если что-то изменится, – велел Ульрик трэллам, скрытым в тенях, и направился обратно на верхние уровни, где собирались Волчьи лорды. Если они и надеялись выслушать совет почтенного Бьорна, то эта возможность ушла. Воин не мог или не желал проснуться, и теперь у волчьего жреца остался только один вариант действий.

Одиннадцать Волчьих лордов ордена Космических Волков собрались в Архиве Сражений, круглом помещении, уставленном рядами полок с книгами, в которых содержались саги о битвах и летописи кампаний. Здесь хранились записи о тысячах конфликтов, начиная с Ереси Гора и заканчивая только что завершившейся Великой охотой. Лорды, ожидавшие волчьего жреца, стояли за большим круглым столом; обычно такие собрания проходили в Большом зале, перед всеми воинами ордена, но не в этот раз.

Вошел Ульрик, и одиннадцать взглядов опустились в знак уважения. Даже Волчьи лорды признавали авторитет Убийцы, поскольку волчьи жрецы не входили в обычную иерархию ордена, а составляли параллельную командную структуру и могли, при редкой необходимости, приказывать вожакам великих рот.

– Он пробудился? – спросил Берек Громовой Кулак.

На это волчий жрец отвечать не стал.

– Пока мы не знаем, где находится Великий Волк, а Перевертыш ведет свою игру против ордена, – начал он, – бездействие непростительно. Но, поскольку демон уже однажды пробрался к нам, вследствие чего Ньяль Призывающий Бурю до сих пор лежит в коме, я не могу оставить Клык без защиты. Мы уже убедились, что враг достаточно коварен, чтобы проникнуть в стены крепости по собственной воле.

– Тогда оставь почетную стражу, – предложил Энгир Погибель Кракена, – как мы делали на время Великой охоты. Назови одного из нас, и он займет оборону, а остальные тем временем будут рвать Галактику на куски, пока не найдут Великого Волка!

– Нет, – ответил Убийца, – остаться должны вы все. Цель Перевертыша – сломить волю Космических Волков. Если мы рассредоточимся по Галактике, он будет охотиться на нас поодиночке. Орден останется единым: если демон захочет сломить нас, ему придется справиться со всеми разом.

– Я не брошу Великого Волка на произвол судьбы! – прорычал Эрик Темный Волк.

Ульрик не дрогнул под свирепым взглядом лорда Моркаи.

– Великий Волк, несомненно, вернется к нам, как и Леман Русс в Час Волка, – сказал он. – Я лично прослежу за этим: возьму небольшой мобильный отряд, направлюсь на Восточную Окраину, по маршруту, проложенному Ньялем во время рунического гадания, и найду Логана Гримнара. Вы, братья мои, будете защищать Клык и дух нашего ордена – таков сейчас долг, наиболее подходящий вам. Перевертыш сделает новый ход против нас, и скоро, но вы все будете здесь и встретите его.

– Ты хочешь, чтобы я околачивался тут, пока Великий Волк затерян неизвестно где? – Кром Драконий Взор треснул кулаком по столу. – Перевертыш знал о цели Гримнара, и губительные силы уже окружают его! Великий Волк сражается с демонами, предателями и Трон знает чем ещё, а мы должны сидеть и присматривать за Клыком, как толпа служанок?

– Верно, – произнес Убийца. – Таков мой приказ. В отсутствие Великого Волка Гримнара я говорю от имени Лемана Русса.

– Можешь попробовать остановить нас, – вмешался Моркаи, – но нашему повелителю нужна помощь, и горе тому, кто преградит нам путь!

– Готовьте флот! – вскричал Энгир Погибель Кракена. – Грузите припасы на корабли! Выступаем на рассвете!

– Стойте! – рявкнул Берек Громовой Кулак. – Именно Ульрик Убийца забрал меня из родного племени и превратил в Космического Волка. То же самое может сказать большинство из вас. Именно под его покровительством вы стали теми, кем сейчас являетесь. Я верю Ульрику больше, чем самому себе, и если он говорит, что будет искать Великого Волка в одиночку, мне следует повиноваться, как бы мучительно это ни было.

– Но если мы выступим единым фронтом, – возразил Моркаи, – какая сила в Галактике сможет остановить нас?

– Леман Русс велел всем нам склоняться перед волей волчьих жрецов, – напомнил Берек, – но как часто Ульрик пользовался своей властью? Поистине редки случаи, когда он выступал против кого-то из нас. Я верю, что, если уж лорд Убийца решил отдать нам приказ, на то есть весомая причина.

– И кто из нас, – добавил лорд Бран Красная Пасть, – способен разгадать замысел Перевертыша? Всё, в чем можно быть уверенным – он желает вселить в нас отчаяние. Это коварное создание, и мы, конечно, только облегчим ему труд, если в ярости разлетимся по Галактике. Мне, братья, хотелось бы иметь вас под боком, когда демон придет за мной.

– Что бы вы ни решили, – проговорил Ульрик, – повиноваться слову Русса или нарушить его по собственной воле, выбирайте скорее, ибо ни лорд Гримнар, ни Перевертыш ждать не станут.

Никто из Волчьих лордов не ответил. На мгновение показалось, что Кром Драконий Взор выступит против Убийцы, но этот миг прошел и воин прикусил язык.

– Тогда я выберу бойцов для ударного отряда из ваших великих рот, – продолжил волчий жрец, – и возьму «Canis Pax», как один из быстрейших кораблей ордена. Мы отправимся в путь до рассвета. Ваша задача – укрепить оборону Клыка и убедиться, что наши братья духовно готовы к бою. Перевертыш вновь атакует нас, но вы будете готовы к этому.

Варп бушевал.

Ульрик чувствовал это: он совершил множество переходов через Имматериум, соскальзывая в параллельное измерение, чтобы преодолеть огромные межзвездные расстояния, и каждый раз ощущал липнущую к нему нечистоту варпа. Сейчас, когда «Canis Pax» лавировал в переменчивых волнах эфира, Убийца различал почти неслышный скрежет когтей миллиона хищников по обшивке ударного крейсера. В промежутках между этими мгновениями волчий жрец определенно слышал далекий шепот чего-то темного и голодного – оно преследовало корабль, желая полакомиться вкусными кусочками внутри.

В ударный отряд Ульрик отобрал одну стаю «кровавых когтей», ведомую Льефом Каменным Языком, две стаи «серых охотников» под началом Хефа Рассеченной Брови и Тангара Трехпалого, а также нескольких волчьих гвардейцев – Бальдюра Белого Медведя, Всюра Огненную Шкуру, Олава Бранна, Торда Ледяного Шлема и Брока Дубовое Сердце. Все пятеро были ветеранами, облаченными в терминаторскую броню; они видели войну почти в любом её проявлении на просторах Галактики и неисчислимые годы служили в свитах Волчьих лордов. Убийца выбрал воинов за боевой опыт, а ещё потому, что наблюдал за их возвышением в иерархии ордена, начиная с обрядов посвящения. Волчий жрец знал, что они будут повиноваться ему без лишних вопросов. Кроме того, на «Canis Pax» погрузили немного боевой техники: несколько «Носорогов» и один штурмовой танк «Лендрейдер», а также горстку десантных капсул на случай орбитальной атаки и транспортно-штурмовой корабль «Грозовой волк» для поддержки с воздуха. Отряд, по необходимости, был невелик, но готов противостоять любому неприятелю, ждущему на Восточной Окраине.

Когда Ульрик вошел на мостик через взрывозащитные двери, там нес дежурство Бальдюр Белый Медведь. В рубке управления находилась капитан Асгир, женщина настолько скрюченная годами, что казалось, будто ей не дают упасть только плотные швы флотского мундира.

– Лорд Убийца, – поприветствовала она подошедшего волчьего жреца. – Варп нынче неподатливый, как шкура кракена. Что-то не хочет пропускать нас к цели.

– Но мы не теряем время?

– Достигли точки выхода, – ответила капитан, – хотя шли чертовски медленно. Навигатор Моруан, не сомневаюсь, готов был сорваться на ругань.

Ульрик представил себе корабельного навигатора, прижимающего третий глаз к сенсориуму варп-обзора, бурление мыслей под напором безумия, смысл в котором мог найти только он.

– Перейди в реальный космос как можно быстрее, – произнес волчий жрец. – Ожидается, что после выхода мы окажемся на враждебной территории.

– Ещё несколько экстренных переходов «Pax» выдержит, – согласилась Асгир. – Не знаю насчет экипажа, но ничего, переживут.

Капитан улыбнулась, показав неполный набор зубов. Целую жизнь назад женщина окончила офицерское училище Имперского Флота, но за очень долгое время службы с Космическими Волками она сама стала немного фенрисийкой.

– Не нравится мне всё это, – заметил Бальдюр. Терминаторский доспех волчьего гвардейца покрывали многочисленные следы былых сражений – предыдущие владельцы брони отказывались их удалять, и нынешний поддерживал традицию. На голове у Бальдюра имелся высокий гребень огненно-рыжих волос и раздвоенная борода, типичная для племени Белых Медведей; даже став Небесным воином, он не отходил слишком далеко от обычаев своего народа. – Темные силы угрожают нам.

– Призраки варпа, – отозвалась Асгир. – О них болтают пустотники. Экипаж думает, до моих ушей это не доходит, но я слышу всё, что творится на моем корабле. Возможно, причина задержки действительно в косяке фантомов, севших нам на хвост.

– Я не о том, – Бальдюр покачал крупной головой с боевыми шрамами. Сервоприводы терминаторской брони издали вздох, когда он сложил руки на груди. – Не о том, что нас преследует. О том, что ждет нас впереди.

– Лорд Убийца, – доложила капитан, – мы в зените Имматериума. Лучшего момента не представится.

– Приготовиться к экстренному переходу, – велел Ульрик.

По ударному крейсеру разнесся вой сирен. Благодаря тренировкам матросы знали, что должны зафиксировать снаряжение, после чего принять максимально устойчивую позу. Члены экипажа на мостике запускали навигационные когитаторы реального космоса, одновременно с этим застегивая ремни безопасности. Сам Убийца активировал магнитные замки на сабатонах, прочно закрепившись на палубе, и посмотрел на обзорный экран, желая увидеть, чем поприветствует их Восточная Окраина.

«Canis Pax» яростно содрогнулся, окружающие корабль поля Геллера вспыхнули, и варп-двигатель пробил дыру в завесе между измерениями. У всех возникло ощущение рывка вбок, тошнотворного смещения верха и низа, а затем на экране с треском помех возникло изображение реального космоса.

Звезды занимали только половину картины, поскольку крейсер находился на отдаленнейшей границе Восточной Окраины, у самого предела Галактики. Дальше лежала только бездонная пустота, и лишь пятнышки далеких звездных островов подсказывали, что она не бесконечна. Ходили истории о людях, сошедших с ума на краю Галактики от внезапного осознания того, насколько незначительно бытие человеческого существа.

Ульрик Убийца не чувствовал себя незначительным. Человек, когда-то способный впасть в трепетное восхищение бездной, давно уже был перекован в нечто более могучее.

На краю изображения виднелась лиловая половина диска: Дактила, холодная и скалистая планета, которая вращалась по удаленной орбите вокруг умирающей звезды.

– Капитан, контакты в пустоте! – доложил офицер у поста связи.

– Это «Клык бесконечности»? – спросила Асгир.

Офицер проверил, не исходит ли сигнал от звездолета Великого Волка.

– Ксеносы, – сообщил он.

– Выведи их на обзорный экран, – скомандовал Ульрик.

Изображение сменилось вновь, перед волчьим жрецом промелькнули несколько увеличенных, размытых образов на фоне черноты космоса. Последний из них оказался космолетом величиной с «Canis Pax», окруженным стаей меньших по размеру эскортных кораблей. Линии корпуса звездолета были гладкими и обтекаемыми, словно его создали для океанских маршрутов, а пятнистый узор на красной обшивке напоминал рыбью чешую.

– В самом деле, ксеносы, – произнес Убийца. – Тау.

– Сражался с ними в проливе Колхело, – мрачно вставил Бальдюр Белый Медведь. – Хитроумные и коварные создания. И ведь демон говорил, что Гримнар столкнулся здесь с тау.

– Демоны вплетают правду в свою ложь, – сказал волчий жрец, – чтобы слабые люди верили им.

Но, несмотря на это, сам Ульрик скрипнул зубами, вспомнив слова Перевертыша. Пока что всё, сказанное врагом, оказалось верным.

– Тау выходят с нами на связь, – доложил офицер. – Запрашивают... о встрече.

– О встрече? – переспросил Убийца.

– Один от них, один от нас.

– Передай им, что я не собираюсь чесать языками с чужаком. Мы должны забрать то, за чем пришли, и отбыть.

– Новые контакты! – сообщил другой офицер у навигационного поста. В сферическом голоэкране над его когитатором вспыхнули несколько тревожных красных рун – датчики «Canis Pax» засекли ещё больше чужих космолетов возле Дактилы.

– Обнаружен линкор тау, – объявила капитан Асгир, посмотрев на обзорный экран. – «Canis Pax» – отличный корабль, лорд Убийца, но этот ксенос ему ровня, и он не один.

– Не желаешь выразиться более прямо, капитан? – спросил Ульрик.

– Нам не пробиться силой, мой лорд, – ответила она. – Только не здесь. Чужаки во много раз превосходят нас по пустотному тоннажу и могут атаковать с чертовски огромного расстояния. Мы превратимся в дрейфующий кусок металла, прежде чем выйдем на орбиту Дактилы.

Убийца сделал вид, что углубился в долгие раздумья; на деле же он усмирял волка, рычащего внутри. Величайшим вызовом для любого волчьего жреца была необходимость держать этого зверя в клетке, чтобы разумные советы и даже приказы владыкам ордена не искажались гневом. Неестественное поведение, поскольку ярость была такой же неотъемлемой частью жизни на Фенрисе, как и бури, беснующиеся над ледниками. Но и необходимое кощунство, ведь волчий жрец не смог бы исполнять свой долг, если бы внутренний зверь буйствовал на свободе.

– Свяжись с чужаками, – повелел Ульрик. – Преимущество на их стороне – пока что. Я буду говорить с ними.

Местом встречи послужил транспортник, заякоренный на полпути между «Canis Pax» и флотом тау. Лорд Убийца ждал в пассажирском отсеке, когда появилось судно такого же размера и тоже невооруженное. Прозвучал гулкий удар по корпусу, и аппарат ксеносов состыковался с челноком Космических Волков, а затем из воздушного шлюза раздалось шипение, признак восстановления атмосферы.

Ульрик явился на встречу один: даже пилотом транспортника был однозадачный сервитор, а не кто-нибудь из экипажа «Canis Pax». Волчий жрец пошел на риск, зная, что окажется уязвимым перед чужаками. Возможно, в переходном шлюзе сейчас находилась боевая машина или даже взрывное устройство – но тау, как правило, соблюдали дипломатический протокол, пусть это и служило им лишь для более коварных предательств. Дело было не в том, что Убийца доверился честности ксеносов при ведении переговоров; волчий жрец знал, что поступить так в их интересах.

Воздушный шлюз открылся. Вошедшее создание имело примерно гуманоидный облик, за исключением копытец вместо ступней и четырех пальцев на руках. Под одеяниями золотистого цвета, украшенными пышным шитьем, чужак носил темно-красную нательную броню. На боку нагрудника у него висел нож, убранный в ножны, а лицевая пластина шлема представляла собой ровный овал костяного оттенка. Не считая клинка, который выглядел церемониальным или служил знаком различия, оружия у существа не было.

Ксеноса сопровождали два парящих дрона, устройства дисковидной формы, усыпанные по окружности датчиками, напоминающими глаза. Несомненно, они передавали всё происходящее на флот тау.

– Что ты такое? – спросил Ульрик.

Чужак снял шлем, под которым оказалось сине-серое лицо с безгубым ртом, вертикальной щелью на месте носа и огромными глазами, похожими на отполированные черные камни.

– Я шас’эль Дал’ит Сона Малкаон, – произнес он на низком готике с легким акцентом, – командующий флотом. Этот мир находится под защитой Империи Тау.

– У вашего рода имеются касты, – заметил Убийца. – И ты не из касты дипломатов.

– Наш посланник касты воды погиб в бою, – ответил шас’эль. – Таким образом, от имени Империи Тау говорю я.

– Что вам нужно на этом мире?

Выражение лица Соны Малкаона изменилось, но Ульрик не смог понять мимику чужака.

– Я ответил на твои вопросы, и желал бы такой же откровенности. Кто ты такой, и зачем вы здесь?

– Ульрик Убийца из Космических Волков, сын Фенриса. Я ищу одного из наших, Великого Волка Логана Гримнара.

– Должно быть, это гуэ’рон’ша, напавший на мой народ, без причины или объявления войны, – произнес шас’эль.

Волчий жрец не дрогнул, но слова ксеноса оказались тяжким ударом. Космические Волки были на Дактиле и сражались с тау; всё, как говорил Перевертыш.

Но рано или поздно Ульрик докопается до лжи, иначе и быть не может. Демон, даже если бы захотел, не сумел бы произнести одну лишь правду. Он, обманщик по своей природе, не мог изменить себя, как Убийца не мог перестать быть Космическим Волком. Каждый шаг, сделанный к концу этой истории, приближал волчьего жреца к истине. Когда Ульрик доберется до неё, все планы Перевертыша выйдут на свет.

– Я не хочу сражаться с тобой, – сказал Убийца. – Когда мы отыщем Великого Волка, то уйдем отсюда.

– А потом вернетесь, – ответил чужак, – и уничтожите нас. Так всегда поступает ваш Империум.

– Мы...

– Вы покинете систему, – перебил шас’эль. – Вы не будете ничего требовать от нас. Вы не получите ни убежища на нашем мире, ни позволения обратиться к нашим правителям, ни защиты от наших орудий. Разворачивай корабль, Космический Волк, и улетай, или вас разнесут на куски в пустоте. Здесь не нужны речи водной касты. Здесь не нужны дипломаты. Ты повинуешься или ты умрешь. Так Империум ведет переговоры, верно? Думаю, стиль тебе хорошо знаком.

– Дайте нам забрать тела погибших, – сказал Ульрик. – На нашем месте вы бы просили о том же.

– Мы ни о чем бы вас не просили, – возразил тау. – Я пошел на эту встречу, чтобы увидеться с тобой лицом к лицу, поговорить, как воин с воином, и избежать нового ненужного кровопролития. Если в тебе есть сколько-то чести, о которой так любит рассуждать твой Империум, ты сохранишь жизни своих бойцов, проглотишь собственную гордость и оставишь эту планету Империи Тау, правящей здесь. Будь я из касты воды, то, конечно, говорил бы дольше, но я из касты огня и знаю только войну. Поэтому переговоры окончены.

С этим шас’эль Малкаон отвернулся и зашагал к переходному шлюзу в сопровождении пары дронов.

– Подожди, – произнес Убийца. – Когда встаешь на пути у одного Космического Волка – встаешь на пути у нас всех. Мы не похожи на людей Империума, которых ты, возможно, встречал в прошлом. Мы поклянемся преследовать тебя до самого края Галактики.

– Ты уже на краю Галактики, Космический Волк, – отозвался ксенос. – И мы можем быть настолько же злопамятными.

Дверь шлюза с шипением закрылась.

– Чужак говорил правду, – сказала капитан Асгир. – Они в силах уничтожить нас, если захотят.

– У нас один из быстрейших кораблей ордена, – заметил Ульрик. – Сможем ли мы уйти от них?

Женщина посмотрела на лица космодесантников, собравшихся в помещении для дежурных расчетов. Огромным воинам в доспехах было тесно в обычно просторной комнате, увешанной старинными звездными картами и личными трофеями Асгир, собранными за целую жизнь командования звездолетами. Помимо Убийцы, здесь стояли вожаки стай из его отряда – Хеф Рассеченная Бровь, Тангар Трехпалый и «кровавый коготь» Льеф Каменный Язык.

– Мы сумеем обогнать линкор, – ответила Асгир, – но остальной их флот успеет перекрыть нам путь. Куда бы мы ни направились, ксеносы смогут достать нас и накрыть залпами.

– Возможно ли укрыться на дальней стороне Дактилы? – спросил Каменный Язык. Обычно члены стаи «кровавых когтей» были молоды годами, поскольку безрассудность юных фенрисийцев наиболее подходила для их основной задачи, ближнего боя. Льеф был намного старше подчиненных, поскольку выказал такие навыки резни лицом к лицу с врагом, что, в отличие от большинства ровесников, избежал перевода в «серые охотники». Нижнюю половину его лица, по обычаю племени Каменных Языков, покрывала кроваво-красная татуировка, а на ушных серьгах подрагивали костяшки пальцев сраженных врагов. – Флагман Красной Пасти провернул такое в сражении за пролив Гул-Мар.

– Красной Пасти противостояли не тау, – возразила капитан. – Да, можно укрыться от корабельных датчиков в сенсорной «тени» Дактилы, но нас будут постоянно сканировать с поверхности. У ксеносов там имеется станция, которая начнет отслеживать «Canis Pax» на каждой миле пути. Никто на борту даже в гальюн сходить по-тихому не сумеет.

– Станция, значит, – произнес Рассеченная Бровь, один из вожаков «серых охотников». – Всего одна?

– По данным планетарного сканирования, там единственный центр управления и несколько радаров, перекрывающих всё пространство над Дактилой, – пояснила Асгир.

– Центр управления мы можем уничтожить, – указал Льеф.

– Только не с орбиты. Флот расстреляет нас прежде, чем подберемся достаточно близко. Кроме того, база накрепко защищена множеством зенитных комплексов.

– Прекрасно, – отозвался Каменный Язык. – Мало удовольствия в битвах, выигранных с орбиты.

– Говори за себя! – возразила женщина. – Лично меня по ночам согревают воспоминания о ксеносах, испаренных с расстояния в тысячу миль.

– Хотя мне неприятно перечить госпоже капитану, – вмешался Тангар, – чрезвычайно прискорбно будет покинуть Дактилу, не оросив её скалы кровью ксеносов.

Трехпалый был надежным, предсказуемым «серым охотником», уважающим иерархию ордена. Он не имел воображения, но на него можно было положиться, и Ульрик считал это положительным качеством. Растрепанная рыже-бурая грива Тангара свисала на многочисленные почетные знаки, прикрепленные к доспеху.

– Как долго «Canis Pax» продержится в случае нападения тау? – уточнил волчий жрец.

– Если они бросят на нас всё, что имеют? Двенадцать часов. Потом кончится боекомплект, и эти плоскомордые гроксотрахи смогут делать с нами, что пожелают.

– Значит, уложимся в двенадцать часов, – сказал лорд Убийца. – Трехпалый и Рассеченная Бровь, останетесь на борту для отражения возможного абордажа.

– А где буду я? – опасно улыбаясь, спросил Каменный Язык.

– Со мной и волчьими гвардейцами, – сказал ему Ульрик. – На Дактиле.

Это был самый унылый мир в Галактике. В небе Дактилы висела умирающая звезда, похожая на тлеющий красный глаз, который слезился болезненным светом. Сама планета представляла собой груду расколотых скал, сдавленных в форме неровной сферы. Судя по руинам городов, ещё цепляющихся за уцелевшие континенты, когда-то здесь имелось значительное имперское население, но спустя какое-то время после колонизации мир начали растягивать неожиданно возникшие гравитационные приливы и отливы. Поверхность раскололась, люди вынужденно покинули Дактилу, и теперь она была пуста и мертва – высушенный скелет планеты, усеянной развалинами.

Логана Гримнара направило сюда руническое гадание Ньяля Призывающего Бурю. Трон знает, что в этом мире могло привлечь Великого Волка, но Ульрик был уверен, что уж точно не труп Лемана Русса. Впрочем, здесь определенно имелось нечто, нечто, способное достаточно сильно потянуть за нити судьбы, чтобы заставить руны Ньяля указать на Дактилу.

Возможно, эта же тайна подогревала интерес ксеносов к мрачной планете. Их постройки усыпали каменистую поверхность, оседлав горные вершины или воспарив на якорях в разреженных верхних слоях атмосферы. Казалось, что даже предприимчивые тау едва держатся на Дактиле; их длинные тонкие передатчики и антенны сканеров напоминали обрывки паутины, которую вот-вот сдует солнечный ветер.

Одной из немногих стабильных областей оказался южный полюс, широкое скалистое плато, покрытое расколотыми руинами имперских зданий. Некогда здесь возвышался могучий город, ныне обратившийся в развалины. Именно там чужаки расположили свой оперативный центр: несколько соединенных между собой куполов под защитой дронных турелей и истребителей, размещенных в ангаре. По данным наблюдений с «Canis Pax» стало ясно, что стандартная высадка на транспортнике или десантно-штурмовом корабле окажется самоубийством – учитывая высокое технологическое развитие тау, их ПВО смело бы челнок с небес.

К счастью, Космические Волки ничего не делали по стандарту. Все десантные капсулы ударного крейсера были подготовлены и установлены в пусковых отсеках, а затем, когда «Canis Pax» уходил от погони над диском Дактилы, сброшены на поверхность.

Двенадцать минут спустя они приземлились у рассчитанной границы видимости зенитных установок тау, в глубоком ущелье, окутанном черными тенями. Так Космические Волки вторглись на Дактилу во второй раз.

Льеф Каменный Язык осторожно сполз обратно с вершины кряжа. У основания скалы ждали его «кровавые когти», проявлявшие необычное терпение. Из-за разреженной атмосферы воинам пришлось надеть шлемы, хотя молодые Волки, любившие браваду, часто шли в битву с обнаженными головами. Сейчас они размалевали лицевые пластины черными и красными полосами, боевой раскраской, обычно наносившейся на кожу.

– Патруль дронов миновал нас, – воксировал Льеф. – Но незамеченными внутрь пробраться невозможно, ксеносы поднимут тревогу уже через пару минут.

– Тогда покажем тау, как нужно сражаться, – ответил Ульрик, находившийся дальше по кряжу. Рядом с Убийцей ждали волчьи гвардейцы в огромной терминаторской броне. – Возглавь наступление, брат Каменный Язык.

Льеф издал долгий, нарастающий вой, усиленный вокс-сетью отряда. К нему присоединились «кровавые когти», и, как только звук достиг крещендо, Каменный Язык воздел силовой меч и пробудил к жизни его энергетическое поле. Вслед за этой вспышкой стая молодых Волков устремилась вниз по склону и дальше, на плато.

Конечно, лучше было бы атаковать с использованием бронетехники. Конечно, лучше было бы сбросить десантные капсулы прямо над целью. Но ПВО ксеносов лишило космодесантников обеих возможностей, поэтому «кровавые когти» неслись в авангарде отряда по открытой местности в направлении комплекса, с наибольшей вероятностью являющегося центром управления тау. Ударная группа не могла даже задействовать поддержку с воздуха – чужаки в мгновение ока сбили бы «Грозового волка». Всё придется решать на поверхности.

– Где же вы, ксеносы? – рычал на бегу Каменный Язык. – Моя десница обленилась без чужацкой плоти, которую можно порубить! Неужели вы хотите, чтобы мои братья сделались жирными и праздными, будто перекормленные псы? Покажитесь, дайте нам обуздать собственные тела, рассекая ваши!

За молодыми воинами следовали волчьи гвардейцы, построившиеся вокруг Ульрика. Их задача состояла не только в уничтожении тау, но и в защите лорда Убийцы; когда дрон ксеносов метнулся к отряду, Брок Дубовое Сердце сбил его очередью из штурмовой пушки. В разреженном воздухе звуки стрельбы показались до странности тонкими, приглушенными хлопками.

Ближайший купол, одно из небольших строений на окраине комплекса, находился на расстоянии короткой перебежки от Космических Волков. Секция здания вдруг отъехала в сторону, и за ней обнаружился кадр воинов огня с дальнобойными импульсными винтовками. С флангов пехотинцев прикрывал эскадрон из дюжины дронов, каждый из которых был оснащен парой автоматических орудий. Командир отделения тау активировал какое-то переносное устройство, и из грунта перед куполом выскочили ряды бронированных панелей, мгновенно образовав укрытия для чужаков.

– Ложись! – скомандовал Ульрик.

Льеф почти отдал «кровавым когтям» приказ атаковать, врубиться в ксеносов, невзирая на вражескую стрельбу. На расстоянии тау превосходили космодесантников в огневой мощи, но в ближнем бою шансов не имели – Каменный Язык знал это, и наверняка жаждал пополнить личный счет убийств в рукопашной схватке. Но, прежде чем молодые Волки добрались бы до врага, их изрешетили бы импульсными очередями. Возможно они победили бы, но ценой гибели многих боевых братьев, чего лорд Убийца не мог допустить. Только не здесь и не сейчас. Жизнь любого Космического Волка была ценнее жизней сотни этих ксеносов.

Поэтому волчий жрец приказал им занять невысокие укрытия во впадинах на плато и за разбросанными валунами, и «кровавые когти» подчинились, переборов инстинкты.

– Волчья гвардия – огонь! – Ульрик указал крозиусом в сторону тау, но стоявшие позади терминаторы не особенно нуждались в инструкциях. Дубовое Сердце раскрутил стволы штурмовой пушки, остальные воины навели штурмболтеры.

Орудие Брока накрыло бронированные баррикады грохочущим шквалом огня. Маленькие взрывы снарядов, вылетающих из штурмболтеров, заставили тау броситься в укрытия; два дрона рухнули, сраженные бурей металла.

– «Кровавые когти», вперед! Сокрушить их!

Последние заряды пронеслись над головами молодых космодесантников, и братья Каменного Языка тут же вскочили на ноги. Устремившись вперед, они на бегу открыли огонь из болт-пистолетов, а несколько воинов метнули осколочные гранаты, детонировавшие в ярких облаках смертоносного металла. Тау едва успели подняться, когда «кровавые когти» налетели на них.

Большинство ксеносов даже не успели нажать на спуск. Стрелковые дроны, правда, поливали космодесантников огнем, но с этим Ульрик ничего не мог поделать. Ему оставалось верить, что броня защитит молодых Волков в эти несколько опасных мгновений, а затем собрать геносемя павших, чтобы они не погибли бесследно.

Перепрыгнув баррикаду, Льеф приземлился точно на командира отделения тау, которого опознал по бирюзовым вставкам на красном доспехе. Придавив чужака к земле, Каменный Язык прикончил его вертикальным ударом клинка. Во вспышке силового поля меча космодесантник разглядел очертания других «кровавых когтей», с разбегу бросающихся в бой.

Всё закончилось в считанные секунды. Молодые Волки просто растерзали врагов: хотя любой воин огня был смертельно опасным противником, пока смотрел на них через прицел импульсной винтовки, в ближнем бою с разъяренными «кровавыми когтями» ни один тау справиться не мог. Они вырывали руки из суставов, вскрывали грудные клетки цепными мечами. От почти уничтоженного тела командира отделения остались только ноги, опаленные обрубки рук и голова – так силовое поле воздействовало на кости и плоть.

Волчья гвардия не присоединилась к атаке. Ветераны стояли рядом с Ульриком, расстреливая парящих дронов короткими очередями. Благодаря штурмболтерам и пушке Дубового Сердца, пятеро космодесантников обладали во много раз большей огневой мощью, чем столько же неулучшенных солдат.

После того, как дроны были разбиты вдребезги, волчий жрец присоединился к «кровавым когтям» на баррикаде. Молодые воины справились хорошо – кровь тау растекалась большими лужами по земле, её брызги виднелись на стенах купола у входа. Внутри, помимо рядов чужацких устройств, о предназначении которых Убийца мог только догадываться, обнаружилась запертая дверь в крытый переход, соединяющий здания. Их путь внутрь комплекса.

– Открой ворота, брат Белый Медведь, – велел Ульрик.

Бальдур был вооружен цепным кулаком, массивной силовой перчаткой с цепным клинком, укрепленным на запястье. Когда волчий гвардеец всадил оружие в дверь, завывшие зубцы и энергетическое поле, работая в паре, быстро прогрызли армированное укрепление тау. За несколько секунд Космический Волк вырезал прямоугольник, в который мог пройти боец в терминаторской броне.

Убийца уже слышал сигналы тревоги и приказы на языке чужаков, разносящиеся по базе. Атака началась около двух минут назад, но ксеносы уже отреагировали на неё. В делах военных тау были умными и проворными созданиями, способными приспосабливаться к изменяющимся условиям. Кроме того, они обладали невероятно развитыми технологиями, но в этом сражении должна была победить фенрисийская ярость – ярость и быстрота.

Ульрик почувствовал, как внутренний волк рычит в глубине сознания. Зверь хотел оказаться на свободе, повести Убийцу в бешеную атаку через комплекс тау. Волчий жрец вырезал бы всех попавшихся ему чужаков, волоча за собой в наступление «кровавых когтей» Каменного Языка. Но Ульрик не мог открыть клетку, ему надлежало оставаться противовесом для безрассудного Льефа. Без него Космические Волки превратились бы в стаю упрямых псов и, погнавшись за первой попавшейся добычей, оказались бы на прицеле у воинов огня.

Первым в отверстие шагнул лорд Убийца. Проход, вдоль стен которого тянулись трубы и кабели, разветвлялся в паутину соединенных туннелей. В центре её, судя по данным сканирования, находился всевидящий «глаз» тау, единственный источник информации о происходящем над Дактилой. Задачей Ульрика было выколоть его, чтобы уберечь «Canis Pax» от уничтожения и сохранить шанс на спасение Логана Гримнара.

– Пытаются обойти нас, – воксировал Бальдюр Белый Медведь. – Я их чую. Думают, что могут загнать фенрисийцев в угол, будто крыс в норе!

– Продолжаем движение, не дадим тау направить нас под перекрестный огонь, – отозвался волчий жрец. – Они не могут сравниться с нами в воинском умении, вот и пытаются одолеть коварством.

– Не родился ещё ксенос с умом острее моего клинка! – прорычал в канале связи Каменный Язык. Ульрик хорошо знал нотки, звучавшие в голосе «кровавого когтя» – волк Льефа вырвался из клетки и тащил его за собой. Воина Фенриса, наполненного таким неистовством, невозможно было удержать.

Путь ударному отряду преградили тяжелые взрывозащитные двери, закрытые в ответ на вторжение Космических Волков. Убийца и остальные находились неподалеку от центра комплекса, и туда вел только один путь.

Бальдюр, не дожидаясь приказа, начал орудовать цепным кулаком. Эти ворота держались лучше предыдущих, и, пока Белый Медведь прорубался через армированные плиты, его осыпали фонтаны искр. Космодесантники, как могли, укрылись среди труб системы охлаждения и ящиков со снаряжением.

Вскоре Ульрик заметил в конце коридора за их спинами бойца тау, ныряющего за преграду. Чужака сопровождали несколько дронов, оснащенных длинноствольными вариантами импульсных винтовок воинов огня. На лицевой пластине ксеноса имелся комплект светящихся оранжевых линз, походивших на модуль наведения или увеличения.

Затем в коридор затолкнули передвижные проекторы, над которыми вспыхнули полотна мерцающей молочно-белой дымки, скрывшие передвижения тау. Из тумана вылетел импульсный разряд, вонзившийся в стену рядом с одним из «кровавых когтей» Льефа. Второй сгусток энергии попал в другого молодого воина, и тот распластался на полу, взревев от боли и гнева. Ещё два выстрела нашли Всюра Огненную Шкуру, причем один из них пронзил наголенник. Волчий гвардеец упал на колено, злобно ворча через сжатые зубы.

– Мы не жертва в западне! – вскричал Каменный Язык. – Они загнали в угол хищника, который бросится на них и пожрет!

Льеф выхватил силовой клинок, и его бойцы изготовились к атаке.

– «Кровавые когти», ярость Фенриса, тут на полу недостает оторванных чужацких голов!

Схватив вожака стаи за горжет, Ульрик придавил его к стене.

– Ты не рванешься на их пушки, – низким, но могучим голосом произнес волчий жрец. – Мы остаемся вместе. Мы сражаемся, как единое целое. Если они заставят нас растянуть силы, то перебьют поодиночке. Похорони свой гнев – мы здесь не затем, чтобы отдавать жизни твоих воинов за горстку дохлых ксеносов.

Ещё несколько разрядов попали в цель. Третий «кровавый коготь» был ранен в горло и схватился за входное отверстие в сочленении между шлемом и горжетом. Огненной Шкуре сгусток энергии вонзился прямо в наплечник: Всюр, словно бронированная стена, прикрывал своим телом Белого Медведя у дверей.

Застучали болт-пистолеты, посылая вдоль коридора ответные снаряды, но из-за поля, искажающего свет, никому не удавалось точно прицелиться в тау. Штурмовая пушка Дубового Сердца посылала очереди в дымку, но и он стрелял наугад, так что дроны-снайперы всё ещё вели огонь. Примерно каждый третий их выстрел оказывался точным – один из энергоразрядов отколол немаленький фрагмент от наплечника Ульрика и начисто срезал сопло теплообменника с наспинного ранца.

Показалось, что прошли часы, прежде чем Бальдюр наконец сдвинул плечом вырезанный кусок дверей. Лорд Убийца вновь повел отряд, а снайперские разряды с жужжанием и визгом проносились у него за спиной.

Внутри, несомненно, оказался нервный центр всех операций тау на Дактиле. Огромная круглая комната была уставлена концентрическими рядами чужацких когитаторов технологичного вида. Повсюду виднелись экраны, причем мониторы, расположенные на изогнутом потолке купола, демонстрировали огромные изображения орбитального пространства. Строчки информации, бежавшие по каждому дисплею, сливались в блестящем калейдоскопе всевозможных цветов.

Ксеносы подготовились к встрече: за рядами когитаторов Космических Волков поджидали создания, совершенно непохожие на тау. Это были насекомообразные существа больше двух метров ростом, в рельефных синих панцирях, с когтистыми лапами и жужжащими крыльями, а также шестью фасетчатыми глазами, под которыми располагались жвалы. В укрытиях находилось больше дюжины чужаков, все с громоздким вооружением бластерного типа и в сегментированной нательной броне, несомненно, изготовленной тау.

– Вспомогательные войска, – передал Белый Медведь, входя в центр управления. – Ксеносы из Империи Тау, веспиды.

Когда противник открыл огонь, Ульрик перепрыгивал через первый ряд когитаторов. Чужаки взмыли над полом, паля со всех направлений, и воющие пучки энергии проносились мимо бегущего и перекатывающегося волчьего жреца.

Следующим в зал ворвался Огненная Шкура, которого прикрывал Дубовое Сердце. Брок выпустил по веспидам несколько очередей из штурмболтера и сразил двух ксеносов, не успевших метнуться в сторону от потока разрывных снарядов. Раненые создания повалились наземь, и к ним бросились «кровавые когти», ведомые Льефом Каменным Языком. Затем в комнату вошли Торд Ледяной Шлем и Олав Бранн из Волчьей гвардии; накрыв купол стрекочущим шквалом болтов, они заставили тварей спуститься вниз, к ждущим цепным мечам молодых фенрисийцев.

Кровь чужаков хлынула на панели управления. Взобравшись на когитатор, Льеф прыгнул и ухватил веспида за отставленную ногу. Стянув противника вниз, Космический Волк ловко рассек его надвое поперек брюха взмахом силового клинка.

В командный центр стягивались подкрепления ксеносов. Появилось отделение тау в сопровождении других наемников – долговязых, птицеподобных созданий, которых в Империуме называли крутами. Рядом с дисциплинированными воинами огня эти существа, увешанные побрякушками и украшениями из перьев, выглядели дикарями. Вооружены они были костяными и бронзовыми ножами, как раз для ближнего боя, которого сами тау избегали. Один из крутов держал на поводках троих зверей, таких же свирепых и покрытых чешуей, как и он сам. Твари зарычали подобно бойцовым псам, и хозяин спустил их на фенрисийцев.

Гончие крутов понеслись к Космическим Волкам. Лорд Убийца взвесил в руке крозиус арканум, силовое оружие, бывшее также символом власти волчьего жреца. Позолоченный череп волка в навершии окружало энергетическое поле, потрескивающее бело-голубыми разрядами.

Одна из гончих бросилась на Ульрика, широко разинув клювоподобную пасть. Не дав ей сомкнуться, волчий жрец встретил тварь взмахом крозиуса, сломал ей челюсть и вышиб мозги. Мертвый враг рухнул на пол, и второго зверя Убийца встретил уже с плазменным пистолетом в руке.

Оружие вздрогнуло, посылая сгусток перегретой плазмы в плечо гончей. Он прожег кожу, мышцы и кости создания, которое с глухим стуком повалилось наземь в метре от Ульрика. Пока соленоиды пистолета набирали заряд, космодесантник, пригнувшись, шагнул вперед и опустил крозиус на хребет твари. Силовое поле разрушило хрящи, удерживавшие позвоночник зверя, и нижняя часть его спины просто исчезла.

«Кровавые когти» сошлись с крутами в жестоком, грохочущем рукопашном бою. Цепные мечи вгрызались в плоть чужаков. Ножи ксеносов искали слабые места в сочленениях и швах силовой брони. Льеф Каменный Язык стоял на пульте управления и рубил силовым клинком дикарей, пытавшихся окружить его.

– Волчья гвардия! – скомандовал лорд Убийца. – Уничтожить воинов огня! Очистить это место!

Ветераны ордена обрушили на тау град болтерных снарядов. В ответ устремились немногочисленные импульсные очереди, но волчьи гвардейцы не стали пригибаться и отчаянно искать укрытия, как поступили бы другие воины – непреклонные терминаторы, веря в свои доспехи, надвигались на чужаков.

Тау были организованными и умелыми солдатами, ветеранами бессчетных сражений, великолепными образчиками воинских умений своей расы. Но никогда прежде они не сталкивались ни с чем, подобным Волчьей гвардии.

Превозмогая болезненные раны, Огненная Шкура с ревом снес кожух разбитого когитатора и продолжил стрелять на ходу. Рядом с ним шагал Бальдюр, а позади ступал Дубовое Сердце, разрывая всё вокруг шквалами болтов из штурмовой пушки. Осколки разрывных снарядов, казалось, заполнили весь купол, но волчьи гвардейцы двигались сквозь бурю, пока не подошли к тау на расстояние удара силовым кулаком.

У Всюра кровоточили ранения от импульсных разрядов, но боль, казалось, только придавала ему сил. Занеся руку, он ударил воина огня силовым кулаком прямо в грудь, после чего швырнул полученную алую массу в один из больших экранов орбитального обзора. Изображение звезд над Дактилой раскололось, кровь ксеноса заляпала стену. Ударив сверху вниз штурмболтером, Огненная Шкура расколол череп второму тау.

Поймав последнюю гончую крутов на цепной кулак, Бальдюр отбросил её прочь. Пока куски зверя летели под куполом, Ульрик подбежал к Белому Медведю и оказался посреди тау. Выстрел из плазменного пистолета сразил одного воина огня, ещё троих Убийца разбросал широким взмахом крозиуса.

В пылу битвы очень непросто было удерживать внутреннего волка в клетке. Космодесантники ведь явились сюда не за головами чужаков – их цель состояла в ослеплении радаров тау, наблюдающих за небесами Дактилы, и Ульрик не мог позволить отряду рассредоточиться в погоне за врагами ради самой погони. Сыну Фенриса хотелось утонуть в берсеркерской ярости своего народа, залить пол кровью ксеносов, но волчий жрец подавлял это желание и оставался сосредоточенным.

Командир воинов огня пытался управлять гибнущим отделением из арьергарда и посылал в неприятелей разряды из скорострельного карабина, пока волчья гвардия сжимала кольцо, а линия обороны крутов прогибалась под ударами «кровавых когтей». Отыскав офицера в суматохе, Убийца зашагал к нему, отбрасывая прочь тау, пытавшихся преградить дорогу.

Лидер ксеносов начал отступать к двери, через которую подкрепления ворвались в купол. Он стрелял на ходу, и импульсные разряды с треском и стуком врезались в нагрудник Ульрика. Тау бросил взгляд за спину волчьему жрецу, потом снова посмотрел на него – и в этот миг Убийца понял, что чужак изменился.

Там, где только что была гладкая поверхность визора, появилось озерцо бесформенной тьмы. Оно вело сквозь череп тау в иную реальность, где догорали древние звезды и расцветали новорожденные туманности. Этот проблеск бесконечности, образ бездны за гранью бездны, мог поглотить человеческий разум обещаниями безбрежных возможностей.

Ульрика он не поглотил. Воле космодесантника могли позавидовать почти все сыны Фенриса, она обрела форму в ледяных объятиях его родного мира и закалилась в битвах против наисвирепейших демонов. Воин не мог попасть в ловушку видения или испытать отчаяние. Он был волчьим жрецом. Он был Убийцей.

Оторвав взгляд от тьмы, Ульрик тряхнул головой, прогоняя туман из мыслей. Не так давно он уже мельком видел ту же самую картину, когда сорвал капюшон с головы самозванца, выступавшего в Большом зале Клыка.

Демон. Перевертыш. Здесь, на Дактиле.

Волчий жрец почти машинально отбросил в сторону крута, прыгнувшего на него с занесенными клинками. Он не заметил, как на бегу раздавил тяжелыми сабатонами воина огня. Ульрик не видел ничего, кроме демонического создания, не слышал ничего, кроме отголосков смеха Перевертыша, раздававшихся в Большом зале.

Волк вырвался из клетки. Лорд Убийца чувствовал, как распадаются оковы зверя в его сознании. Теперь Ульрик несся через помещения базы, словно охотник, преследующий добычу по фенрисийскому леднику. Он пролетал мимо рядов чужацких устройств и разбегающихся группок рабочих-тау. Командир воинов огня оставался чуть впереди – на открытой местности волчий жрец уже догнал бы его, но комплекс был тесным, а существо знало обстановку.

Итак, демон последовал за космодесантниками на Дактилу, чтобы захлопнуть ловушку, подготовленную здесь. Убийца перехитрил тварь, приказав основным силам ордена остаться на Фенрисе, а теперь пришло время довершить триумф над Перевертышем, уничтожив его физическое тело. Если враг способен был испытывать сожаление, он пожалеет о том, что вообще выбрал Космических Волков целью своих игр.

Добыча метнулась в дверь, которая немедленно начала опускаться за ней. Бросившись на пол, Ульрик скользнул следом, принял пластину на плечо и с ревом толкнул вверх. Пока космодесантник пробирался дальше, приводы двери визжали и пускали клубы дыма.

Он оказался снаружи купола, на участке каменистого плато между строениями базы. Повсюду виднелись развалины древних имперских зданий, небо над головой пересекали черточки серебристого огня: «Canis Pax» направлял флот тау в замысловатом танце. Госпожа капитан Асгир сохраняла жизнь ударному крейсеру в бою со всей армадой чужаков, но Убийца мог помочь ей с орбитальным сражением только после победы над демоном. Цели волчьего жреца изменились.

Стая крутов, появившихся из купола неподалеку, отрезала Ульрика от Перевертыша. Космодесантник врезался в них и одним ударом сбил с ног половину дикарей. Оказалось, что ксеносы вооружены длинными винтовками с клинками, закрепленными на стволах, и орудуют ими наподобие алебард. Парировав выпад, Убийца раздробил атаковавшему колено ударом крозиуса сверху вниз. Вспыхнуло силовое поле, и обратным движением волчий жрец попал чужаку в подбородок, начисто снеся голову с плеч. Крутнувшись на месте, он описал булавой дугу; два изломанных и окровавленных тела, отлетев в сторону, рухнули на камни.

Впереди скользнула в сторону ещё одна секция купола. Воин огня, ставший марионеткой демона, исчез в открывшемся проходе, а наружу широкими шагами вышел двуногий боескафандр, ростом вдвое выше космодесантника. Одна из рук машины оканчивалась энергетической пушкой, на другой был закреплен круглый щит, генерирующий силовое поле. Сбоку, на бронированной груди, висел нелепо огромный боевой клинок в ножнах, который служил не оружием, а знаком различия. Охваченный гневом Ульрик узнал этот символ.

Шас’эль Дал’ит Сона Малкаон. Вожак тау, требовавший от Космических Волков покинуть Дактилу или умереть. Ещё одно орудие Перевертыша.

Внутренний волк Убийцы завыл. Если Ульрику придется переступить и через этого ксеноса, так тому и быть. Он – Космический Волк, в нем бурлит кровь Лемана Русса! Ничто не выстоит перед воином, объятым яростью!

Волчий жрец отшвырнул прочь ещё одного крута. Дикари разбежались, видя приближение боескафандра, который опускался на пылающих реактивных струях из наспинной установки. Приземлившись точно перед Ульриком, тау навел орудие; космодесантник перекатился вбок одновременно с тем, как колоссальный поток энергии вонзился в плато позади него. В скалистой породе осталась глубокая рытвина.

Поднявшись на ноги, Убийца прыгнул на БСК. Эту машину создавали для того, чтобы держать противников на расстоянии, а затем расстреливать убегающих в спину. Ульрик не собирался бежать. Найдя зацеп между двух пластин, волчий жрец качнулся к голове боескафандра, бронированной коробке с пучком светящихся линз впереди. Занеся крозиус, он всадил булаву в «глаза» противника, и силовое поле разнесло модуль на куски.

Рука БСК со щитом оканчивалась громадной кистью, которой пилот и схватил Ульрика за бедро. Сорвав космодесантника с корпуса, шас’эль отбросил его в сторону. Жестко приземлившись на спину, Убийца проехался по камням, а ослепленный боескафандр тем временем пытался восстановить равновесие.

Космический Волк едва сумел сосредоточиться, чтобы оценить полученные ранения. Ульрику прилично досталось, но ни одна из травм не повредила его боеспособности. Все прочие мысли из головы волчьего жреца вытеснила ярость.

Убийца хотел разорвать эту машину на куски, в мелкие клочья, и, добравшись до ничтожного труса-чужака внутри, растерзать его тело – а потом воздеть к небу кровавые ошметки!

Силовое поле крозиуса перезарядилось. На этот раз он мог раздробить руку БСК или расколоть туловище. Воспользовавшись слепотой врага, Ульрик бросился к нему, уходя из сектора обстрела пушки.

На груди боескафандра, словно в корпусе звездолета, открылся люк. Внутри боевой машины сидел шас’эль, освещенный мигающими огоньками на панели управления. Судя по тонкой пелене воздуха, подернутого дымкой, герметичность кабины в разреженной атмосфере Дактилы поддерживало энергетическое поле. Безгубый рот ксеноса был открыт, и блики тревожных сигналов отражались в текучей черноте его глаз.

Заметив противника, Малкаон в последний момент успел поднять левую руку. Ульрик, на полной скорости врезавшись в полыхнувшее защитное поле, отлетел от БСК и распластался на скале. Тут же шас’эль опустил диск, будто острие гильотины, на живот космодесантника. Прижатый к камням мощью мерцающего энергощита, Убийца дергался, как насекомое на булавке.

Боескафандр развернул орудие, целясь в волчьего жреца. Если тау вообще были способны на улыбку, шас’эль Дал’ит Сона Малкаон в тот момент улыбался.

Высвободив зажатую руку, Ульрик схватил плазменный пистолет. Это оружие обладало достаточной мощностью, чтобы прожечь дыру в надежном силовом доспехе, но соленоидам каждый раз требовалось несколько секунд на перезарядку. Значит, волчий жрец мог рассчитывать только на один выстрел.

Он выстрелил прямо вверх. Сгусток плазмы угодил в генератор щита, и силовое поле с треском отключилось. Энергетическая пушка пальнула в скалу между ступней БСК, но Убийца успел откатиться в сторону.

Ударная волна швырнула Ульрика на ногу боескафандра. Волчий жрец, оставшись в сознании, почувствовал, как сминается боковая часть нагрудника. Его внутренняя броня – сросшиеся ребра – треснула, осколки костей проникли в грудную полость. Фенрисиец ощутил каждый из них: словно огненные иглы, они пронзали тело воина, полосуя и разрывая внутренние органы.

Рухнув на землю, космодесантник попытался вдохнуть, и растерзанные легкие вспыхнули болью. Рядом с Убийцей светилась воронка от взрыва, испарившего камни. Волчий жрец по-прежнему держал в руках крозиус и пистолет; последний он убрал в кобуру, не обращая внимания на боль в разорванных боковых мышцах.

Муки не усмирили внутреннего волка Ульрика, он лишь завыл громче. Схватившись за край открытой кабины, лорд Убийца подтянулся и оказался лицом к лицу с шас’элем.

Ксеноса, кажется, поразило, что противник до сих пор жив. Занося крозиус для смертельного удара, Космический Волк заметил в больших черных глазах тау отражение своего череполикого шлема.

И оно изменилось. Очертания волчьего черепа исказились и распались фонтаном звезд. Вращающиеся галактики разлетелись прочь, грозовые валы сияющего звездного газа заструились из безбрежной пустоты. Миллионы лет, кружась, унеслись цепочками угасающих светил.

Ульрик почти впал в забытье, но снова заставил себя очистить мысли. Осознание чего-то ужасного зарождалось в глубине его разума.

Лорд Убийца услышал далекий смех и понял всё.

Нечто врезалось в бок космодесантника, он выпустил край кабины и снова рухнул на землю рядом с воронкой. Воин огня, тот, кого Ульрик преследовал из центра управления, – Перевертыш, – вернулся и с разбегу сбил его с БСК.

Раны волчьего жреца снова вспыхнули болью. Шас’эль повернулся к нему, дрожащий образ бездны промелькнул по шлему воина огня и лицу Соны Малкаона. В тот момент Убийца снова услышал прежний звонкий смех, доносящийся из какого-то темного места.

Конечно же, Перевертыша не было на Дактиле. Демон остался на Фенрисе, рыская у врат Клыка и ожидая возможности проникнуть в умы Космических Волков. Он навел иллюзию, чтобы отвлечь Ульрика, заставить его проявить слабость, которую не должен позволять себе ни один волчий жрец. Ведь Перевертыш знал единственное уязвимое место Убийцы.

Волк в клетке. Ярость Фенриса. Демон знал, что он сидит внутри Ульрика, и, когда зверь вырывается на свободу, ментальная дисциплина, воспитанная в себе волчьим жрецом, оказывается полностью сокрушенной и забытой.

Убийца перекатился на живот и пополз, чувствуя, как уходят силы. Гнев исчез, осталась только лишь боль. Прежде Космический Волк не раз испытывал физические страдания и не боялся самих мучений, но они напоминали воину о том, как безнадежно обхитрил его Перевертыш. Враг предугадывал каждый ход, сделанный волчьим жрецом, точно знал, как заставить космодесантника забыться, стать неистовым сыном Фенриса, сокрытым внутри. Лорд Убийца оторвался от боевых братьев, сделался уязвимым, позволил неприятелю загнать себя в угол. На памяти Ульрика подобные ошибки совершали только самые тупые новобранцы, которым он же и устраивал взбучку.

Воин огня отступил назад. Передвинувшийся боескафандр теперь стоял над Космическим Волком, и он видел лицо шас’эля в открытой кабине. Подняв тяжелую бронированную ступню, БСК занес её над Ульриком.

В этот миг, уверившись в собственной смерти, волчий жрец испытал странное чувство, всплывшее где-то между болью и сожалением. Оно оказалось необычным оттенком восхищения – отнюдь не доброжелательным, не содержащим прощения или понимания. Но, всё равно, Убийца помимо воли признавал невероятное хитроумие Перевертыша, сумевшего обнаружить единственную слабость в человеке, не имевшем права на слабости. Ульрик гордился тем, что он фенрисиец и сын Лемана Русса, и эта любовь к родному миру и примарху породила в ментальной броне космодесантника уязвимость, которой воспользовался демон.

Нога боескафандра ринулась к земле, сокрушающая, уничтожающая.

Над боевой машиной тау виднелась пустота, расчерченная огнем космолетов. Где-то там, среди этих звезд, лежал Фенрис – и последней, как решил Ульрик, мыслью в его жизни стало осознание того, что родина теперь беззащитна перед хищной волей Темных богов.