Благословение святых / The Blessing of Saints (рассказ)

WARPFROG Гильдия Переводчиков Warhammer Благословение святых / The Blessing of Saints (рассказ)
Автор	Джон Френч / John French
Переводчик	Летающий Свин
Издательство	Black Library
Серия книг	Инквизитор Ковенант / Inquisitor Covenant
Предыдущая книга	Дева сна / The Maiden of Dream
Следующая книга	Сын скорбей / The Son of Sorrows
Год издания	2017
Подписаться на обновления	Telegram-канал
Обсудить	Telegram-чат
Скачать	EPUB, FB2, MOBI
Поддержать проект

«Она была ангелом, чистым, как праведное изничтожение.

Она повергала оскверненных, и поднимала дух праведников.

С ее уходом, миллион голосов кричало ее имя.

Увидим ли мы ее снова? Нет, не сейчас, никогда более...»

Сестра Патриция из ордена Фамулус, об исчезновении святой Целестины

Трое охотников на святых поднимались на Медный Холм, когда из вокс-башен взревел сигнал нового часа, приветствуя солнце. Плотной группой они следовали запутанными проулками, двигаясь вместе с потоком пешеходов, их пестрые намотанные одеяния слабо развевались на прохладном рассветном ветру. Никто из тех, мимо кого они проходили, не провожал их даже взглядом. Они были высокими, однако это не было чем-то необычным для Храма Изобилия — служение Императору Серебра и Злата подразумевало достаток еды и лучшее здоровье.

— Госпожа, госпожа! — Окрик заставил Идрис оглянуться. За ними бежал мальчишка в кремового цвета одежде рабочего класса, у него на голове балансировал поднос с пряными пирожными. Идрис ощутила, как напрягся Ковенант. Очертания его поверхностных мыслей приобрели твердые линии готовности.

Он замедлился, поравнявшись с ней.

— Сладости для вас, госпожа, — смотря на нее, сказал мальчик, умные глаза блестели на широком лице. Идрис остановилась и нагнулась, чтобы лучше разглядеть сладкие пирожные на подносе.

— Сколько?

— Три монеты за штуку, — сказал мальчик, затем бросил взгляд на Ковенанта и Аргенто, остановившихся дальше в проулке, по которому они поднимались. — Или пять за три.

+ У нас нет на это времени, + прозвучал мысленный голос Ковенанта, расцвеченный нетерпением.

Идрис улыбнулась мальчику.

— Только одно, — сказала она и посмотрела на Ковенанта, капюшон его красной мантии скрывал в тенях резкие черты лица. — Это двое точно не любят сладкого.

Мальчик протянул ей обернутое в бумагу пирожное, принял три маленькие монеты, и с ухмылкой исчез.

+ Слегка нервничал, + послала она, когда они вновь двинулись по проулку.

+ Если они знают, что мы идем, они будут ждать, + ответил Ковенант. Идрис попробовала пряное пирожное. Оно было теплым, и имело медовый вкус.

+ Ты хотел, чтобы я пристрелила его? + сказала она.

+ Хватит. + Послание Аргенто было легким, но резонировало контролем. Инквизитор не стал оглядываться, продолжая шагать по проулку, его небесно-голубые одежды скрывали тугие мышцы. + Мы близко. + Идрис незаметно вздрогнула, и откусила еще пирожного.

Из шестереночных мастерских, мимо которых проходила троица по пути на холм, доносился перестук молотков. В воздухе бормотал бой часов, поглощая звуки металла, падающего на металл. Квадратные площадки без остатка покрывали Медный Холм. Каждая шестереночная мастерская представляла собой прямоугольное, открытое небу пространство. Стены и здания окружали каждую такую мастерскую, мощенную бледным камнем, добытым из недр самого холма. Каждая мастерская имела арку, ведущую в проулок. Каждый проем прикрывала ширма из разноцветных тканей, их срезы были дополнительно утяжелены сломанными шестеренками. Цвета лазури, багрянца, шафрана, индиго и изумруда покачивались и развевались.

Идрис мельком замечала внутренние дворы. Ряды мужчин и женщин, скрестив ноги, сидели перед низкими рабочими местами. Их сгорбленные плечи оковывали ошейники из медных механизмов. Орудия-манипуляторы, дуговые сварки и микрорезаки крутились над головами изменчивыми капюшонами металлических конечностей. У каждого из них на месте левого глаза жужжали бионические линзы. На рабочих местах поблескивали яркие колесики шестеренок, каждая — крошечный цветок из вручную обработанной меди. Над ними кружили киберястребы, их глаза-драгоценности — глаза мастеров гильдии. Руками этих людей на этом холме каждый день создавались тысячи шестеренок. Большинство уходило за пределы мира, чтобы играть крошечную роль в машинах, которые сгорбившиеся фигуры в шестереночных мастерских даже представить себе не могли.

Идрис едва успела убраться с пути трех сервиторов, несших на спинах слитки, когда ее пальцы внезапно задрожали. На руках замерцали нити шока, и сквозь слабеющий медовый вкус пирожного она ощутила горечь железа.

— Вы это чувствуете? — спросила она.

Аргенто кивнул, его шаги ускорились. Ковенант заторопился следом за инквизитором. Идрис ощутила, как конечности пронзил еще один приступ фантомной боли.

+ Времени на тонкости больше нет, + послала она.

Она перешла на бег. Женщина с полными руками свитков вышла из дверей перед ней. Идрис, не останавливаясь, подскочила, оттолкнулась от стены проулка и миновала женщину прежде, чем та поняла, что случилось. Ковенант с Аргенто бежали в двух шагах впереди нее. Глаза и лица теперь обратились на них.

Навстречу им, преграждая дорогу, выступила толпа людей. Все они были в кожаной и медной чешуйчатой броне блюстителей закона. Идрис увидела, как дубинки в руках окутали искры. Аргенто, не замедляясь, врезался в первого из них. Человека отбросило в воздух, с его губ вырвался шипящий крик, когда он рухнул на своих товарищей. Один из них вскочил на ноги быстрее остальных. Ковенант ударил мужчину в грудь внутренней стороной ладони. Он охнул и отлетел на землю, воздух разом вышибло у него из легких. Идрис перескочила через лежащие тела и припустила за Аргенто, Ковенант теперь бежал с нею в шаг.

Им вслед между домами полетели крики смятения. На краю восприятия она ощущала разумы собирающейся толпы, а за ними — призрачную тень еще одного разума, движущуюся сквозь эфир, словно Левиафан в глубоких водах. Что-то почувствовало их и собирало толпу, вливая гнев в непонимающие разумы людей, мимо которых они пробегали.

+ Ощущение становится сильнее, + пришел мысленный голос Ковенанта. + Наверное, оно пробуждается. +

— Сюда, — окликнул их Аргенто, сворачивая за угол. Его капюшон слетел. Острое лицо инквизитора обрамляла пепельно-серая борода. Смуглую кожу покрывали тонкие морщины. Седые волосы были стянуты в хвостик, ниспадавший к плечам. По беглому взгляду его было можно назвать мужчиной средних лет, однако глаза выдавали его истинный возраст. Он был одним из самых ярких и потрясающих человеческих существ, которых когда-либо встречала Идрис на своем веку.

Она кинулась за угол сразу за инквизитором. Ковенант следовал за нею. Она слышала топот бегущих ног, доносящийся из проулка за ними. Дорога впереди оканчивалась тупиком. В дальней стене находилась выкрашенная металлическая дверь. Аргенто, замедляясь, достал из-под одежды пистолет. Оружие с воем зарядилось. Ковенант стиснул в руке болт-пистолет. Идрис достала из-за спины парные ножи, а с предплечий на запястья опустились метатели дротиков. Они с Ковенантом пробежали мимо Аргенто, прижались к стене по обе стороны от двери и приготовились. Инквизитор секунду помедлил, пистолет наведен, а затем выстрелил. Из ствола оружия вырвался раскаленный добела конус света. Воздух завопил, дверь исчезла, и проулок наполнился брызгами расплавленного металла и смрадом горелой краски.

Культ был одним из тех, что бессчетными миллиардами рождались, росли и исчезали по всему Империуму. У него даже не было собственного названия. Большинство обитателей Медного Холма поклонялись Императору в образе Дарителя Изобилия, золотого аспекта его божественности, что покровительствовал труду, долгу и коммерции. Величайшим знаком его благословления был достаток, а набожность выражалась в подношении денежной десятины в Храм Изобилия. Кредо не распространилось на всю планету Фрелл, но благочестие Медного Холма было известно всему миру.

Немногочисленные пришлые придерживались иных форм Имперского кредо, однако их считали чуждыми, приемлемыми, но стоящими в стороне. Это была глубоко укоренившаяся традиция, хоть как-то связываемая с правоверием только одной полузабытой стезей веры: прорицателями.

Все богатства исходили от Императора. Мастера гильдий сколачивали состояния либо прогорали, возносились или падали потому, что Император так пожелал. Император Серебра и Злата повелевал торговлей. Все на Медном Холме принимали это как данность. Помимо прочего, они верили в существование тех, кого Император наделил способностью прозревать направления, откуда в будущем появятся богатства. Торговцы, богачи и даже ремесленники, скопившие достаточно для подношения, приходили в небольшие святилища и вслушивались в слова бредящих женщин, изможденных мужчин и слепых старух.

Преуспеют ли они в своих начинаниях? Продать ли им произведенный товар тому или иному купцу? Поднимается или упадет цена на слитки с южного материка? Все эти и многие другие вопросы задавались Оракулам Изобилия, и их ответы считались словами святых. Так было тысячи лет, и Медный Холм не видел ничего божественнее, нежели удачно сбывшееся пророчество. Но затем, по воле удачи либо провидения, среди них появилось нечто близкое к подлинному святому.

Металлическая дверь исчезла в огне. Идрис чувствовала, что разрастающийся пузырь психического присутствия святого становится ближе, по приливу сырой эмоции и силы. Она потянулась мыслями и встретилась с телепатическими присутствиями Аргенто и Ковенанта. Их поверхностные мысли и ощущения переплелись.

Ковенант прошел в дверь. Край его одежды коснулся светящегося металла и затлелся. Идрис последовала за ним, смотря выше, пока Ковенант целился ниже. По телепатическому каналу она ощутила, как то, что он видел перед собой, размывается с ее зрением. Территория за дверью представляла собой тесный дворик, окруженный колоннадой с крытым переходом. По центру дворика располагался небольшой квадратный бассейн с зеленоватой водой. На его поверхности плавали розовые цветки. В мутной воде кружили извивающиеся тени.

Над клуатром взревел ружейный огонь. Брызнуло каменное крошево, когда пол прямо за спиной у Идрис пропахали цельные пули. Она кинулась в сторону. Ковенант открыл огонь в ответ. Парное грохотание его болт-пистолета поглотило свист пролетавших пуль. В другом конце дворика поднялись облака обломков. Стрельба ослабела, Идрис потянулась мыслями и почувствовала очертания разумов выше и впереди себя.

+ Трое, + послала она. + Два в переходе, один за колоннами левее. +

+ Понял, + ответил ей Ковенант и вышел из укрытия. По нему тут же забили пули. Он вздрогнул, и неожиданно воздух вокруг него стал смазанным пятном искр. Пули, вспыхивая, обратились в жидкий огонь. Ковенант медленно пошел вперед, его лицо было неподвижным. Идрис заметила, как у него на виске пульсирует жилка. Он вливал всю свою волю в эфирный щит вокруг себя. Напряжение выплескивалось в ментальную связь между ними. Ему едва ли удастся удерживать его дольше нескольких секунд.

Идрис стремительно вырвалась из укрытия. Она почувствовала поверхностные мысли стрелков над нею. Импульсы вжать спусковые крючки оружия сформировались в их разумах и начали расходиться по нервным окончаниям. Она врезала по их мыслям своей волей. Этого хватило, чтобы люди на секунду замерли. Руки Идрис поднялись. Из метателей на запястьях вылетели дротики. Она целилась не глазами, а вторым взором разума. Дротики попали в свои цели, когда отложенные импульсы, наконец, достигли рук стрелков. Они выстрелили, к тому времени уже умерев. Перед Идрис поднялась стена мерцающей энергии. Пули сплющились и расплавились на расстоянии вытянутой руки от ее головы. Она кинула взгляд на Ковенанта и успела увидеть, как тот выпустил три болт-снаряда туда, где засел последний из трех стрелков.

Шум толпы, льющейся к ним по проулкам, стал громче. Аргенто пятился через дверь, доставая с пояса гранату. Идрис почувствовала, как его воля бессловесно погнала их вперед.

+ Газ, + послал инквизитор. Идрис закрыла рот. Фильтры-затычки в ноздрях засипели, когда она втянула через них воздух. Аргенто метнул гранату. Та покатилась по узкой улочке и взорвалась. От нее поползи клубы розового дыма, едва стена бегущих фигур вывернула из-за угла. Первые ряды вбежали в растекающийся газ. Они сделали всего два шага и упали, их мышцы свело спазмами, воздух разом вышибло из легких.

+ Вперед, + послал Аргенто.

+ Дверь, дальний конец, левый угол, + послал Ковенант.

Идрис двинулась к двери. Аргенто догнал и поравнялся с ней.

В дворик вбежал человек с согбенной спиной и в одеждах цвета умбры пожизненного слуги. В руке он сжимал скипетр полномочий. Его глаза были расширенными, рот открыт, чтобы бросить им вызов. Телекинетический удар Ковенанта сбил мужчину с ног, будто лист, подхваченный ветром, и прижал к полу. Рот человека остался открытым, язык придавило невидимой силой.

+ Твой черед, + произнес Ковенант, приблизившись к двери, что вела из дворика, и пригнувшись рядом с ней. Идрис высвободила мысли и впустила их в череп прижатого человека. Страх, злость и смятение поднимались из его разума клокочущим облаком эмоций. Идрис пробилась внутрь. Спина мужчины выгнулась дугой. Из его носа закапала кровь, и тут же замерзла. Обычно она предпочитала действовать деликатнее, когда вторгалась в чужие разумы, но здесь и сейчас у нее не было такой роскоши как время. Она погрузилась в слои его личности и воспоминаний за время, потребовавшееся ей, чтобы сделать два шага.

+ Он слуга, + сказала она. + Служит культу святого. В комплексе есть еще десять слуг и пятеро членов культа. Святилище под землей. Он никогда в нем не бывал. Его охраняет... + Нить ее мыслей поколебалась.

Неподвижность...

Плававшие в бассейне существа застыли под поверхностью, вода — зеленое отражение рассветных небес над ними. Опустилась неожиданная тишина, отзвуки далеких криков и боя часов исчезли.

+ Это нехорошо, да? + послала Идрис.

+ Нет, + послал Ковенант. + Вряд ли. +

По колоннам вокруг дворика взвились синие искры.

+ Бежим! + послал им Аргенто. От мощи послания мускулы Идрис дернули ее вперед. Ковенант кинулся в дверной проем из дворика. Идрис последовала за ним плечом к плечу. За дверью оказалась лестничная площадка со спиральной лестницей. Влево вел коридор, ступеньки тянулись вниз во тьму. Выстроившиеся вдоль стены двери прикрывали ширмы. Давление неподвижности сжималось все сильнее. Идрис протолкнула чувства наружу, выискивая другие разумы... и коснулась чего-то, что показалось ей стеной льда.

Ширмы качнулись внутрь.

По потолку и полу поползла сверкающая изморозь.

Каменный пол взорвался. Пыль и крошево фонтаном взметнулись вверх. Разум Идрис отшатнулся. Присутствие, закипавшее в коридоре, тараном врезалось в ее мысли, откинув их обратно в голову.

— На лестницу! — крикнул Аргенто. — Живо!

Ковенант ринулся вниз по ступенькам. Навстречу ему из темноты вырвались пули. Он открыл ответный огонь, с каждым шагом вжимая спусковой крючок.

Коридор наполнился облаком из мусора, в его ядре вспыхивали белые и синие искры. Аргенто встал напротив него. Идрис увидела едва уловимое изменение в его позе, по рукам и ногам инквизитора разлился самоконтроль и спокойствие. Облако мусора сжалось, как будто огромный рот сделал вдох. Идрис полетела по ступеням следом за Ковенантом. Она увидела, как облако понеслось по переходу. Обломки раздробленных камней устремились к Аргенто... и застыли. В воздухе закричал свет. Аргенто вздрогнул. Он пошатнулся, его спина согнулась, будто под громадным весом. Цвета в воздухе выбелились.

Впереди Идрис, Ковенант отстрелял последний снаряд, вынул пустой магазин, достал с пояса новый, вставил его на место и нажал спусковой крючок прежде, чем ее сердце успело дважды стукнуть.

— Прикрой, — крикнула она. Ковенант упал на колено. Траектория его огня сместилась, чтобы открыть узкий путь между летящими снарядами и стеной лестницы. Идрис напряглась и прыгнула вниз, врезавшись в стену и оттолкнувшись от нее. Она приземлилась на нижнюю ступеньку, и перед ней открылось пространство возле подножья лестницы. Дульная вспышка выхватила силуэты двух фигур в белых одеждах, пригнувшихся в пяти метрах от нее. Они ее заметили, и пули полетели теперь в Идрис. Метатели дротиков на ее запястьях выстрелили и перезарядились с урчанием механизмов. Один из стрелков покатился назад, воздух и кровь с бульканьем вырывались из его горла. Второй усилил огонь по Идрис. Рывок мускулов, и она пересекла разделявшее их пространство. Нож в правой руке рубанул по стволу оружия, и в то же время она погрузила левый клинок ему в шею. Она почувствовала, как на нее брызнула кровь. В нос ударил смрад мяса и внутренностей. Идрис пируэтом ушла назад и нырнула в сторону, взгляд изучал пространство вокруг нее. Ковенант спустился по последним ступеням лестницы и встал рядом с ней.

Пространство впереди них представляло собой широкий лес тьмы и каменных колонн. Пол покрывала треснувшая плитка. Единственным источником света было потрескивающее свечение со спиральной лестницы у нее за спиной. Она сделала шаг.

Окровавленные трупы, валявшиеся на земле позади нее, поднялись. Сформировался и раскололся кровавый лед, когда они пошли вперед. В их глазах завихрился бледный свет.

+ Почему? + Мир в голове Идрис разорвался, и она начала падать, ослепительная боль захлестнула ее восприятие кровью и золотом. + Почему вы не оставите меня в покое? +

— Святой? — спросила Идрис. Аргенто поднял взгляд с покрытой бархатом поверхности стола. В его руках поблескивали карты с кристаллической матрицей, раскладываясь веером и собираясь обратно в одну колоду. — Как кто-то может быть потенциальным святым? Его ведь либо коснулась божественность, либо нет.

Аргенто закончил тасовать кристаллические карты и выложил колоду перед собой. На рубашках кристаллических матриц замерцали образы змей и орлов, свивающихся и парящих друг вокруг друга. Ковенант, сидевший напротив, встретился с ней глазами. Он был в красной одежде с тяжелым капюшоном, но без каких-либо украшений. Она прочла в его взгляде укор — мы его ученики, словно говорил он. Аргенто — наш повелитель. Это урок, а не возможность помериться знаниями с тем, кому ведомо больше нашего.

Она нахмурилась, даже не пытаясь скрыть свое несогласие. Аргенто оторвался от карт и поочередно посмотрел на каждого из них. Он был в черной сутане с красным припуском, а пронизанный кристаллами пси-капюшон укрывал его иссиня седые волосы подобно скуфье.

— Вселенная не состоит из простых категорий. Человеческим массам нужна простота — свет и тьма, добро и зло, святые и ведьмы. Все это существует, однако существует также все, что между ними. На каждый ярко горящий огонь приходится намного больше, которые горят тускло или недолго. На каждого святого, наделенного Императором своей божественностью, есть иные, также затронутые, но неспособные нести бремя откровения, те, кто летают близко к солнцу, но падают.

— Как нам понять разницу? — спросила она.

Он мимолетно улыбнулся.

— Никак, но мы можем найти их до того, как они умрут, или будет поглощены тем, чем они являются.

— И мы либо казним их, либо... — произнесла Идрис, ее взгляд упал на кристаллические карты.

— Либо поможем стать теми, кем они должны быть на службе человечеству, — закончил Аргенто.

— Что это значит?

Инквизитор слабо улыбнулся, и каким-то образом в этой улыбке она ощутила тяжесть времени, неудачи и надежды.

— Спасение, — сказал он.

Мысли Идрис вдруг прояснились. Она служила Аргенто несколько лет. Часть времени она провела рядом с ним, часть рядом с другими, часть — сама по себе. Ее ждали тренировки: ментальные, психические и эзотерические. Ее ждали задания и уроки, как явственные, так и тайные. Ее ждали кровь и смерть, и моменты, когда она думала, что либо умрет, либо сойдет с ума. Она выжила и, насколько могла судить, все еще сохраняла рассудок. Ковенант служил инквизитору дольше, но ненамного. Их служба и ученичество у Аргенто шли параллельными путями, которые иногда пересекались или расходились. Этот момент стал первым, когда она ощутила нечто схожее на начало настоящего обучения, как будто здесь и сейчас она шагнула через границу в мир с истинами, о которых она прежде не догадывалась.

— Как мы ищем этих святых? — спросил Ковенант.

— Это, мои ученики, первое, что вы должны понять.

Аргенто закрыл глаза. Воздух вокруг него загустел. Она почувствовала, как под кожей дрожит статический заряд полностью контролируемой психической активности. Инквизитор взял кристаллические карты и начал раскладывать их на покрытом бархатом столе. Узор рос арка за аркой, ряд за рядом, пока не покрыл весь стол. Рубашки карт замерцали, а затем змеи и орлы заскользили с карты на карту, словно каждая из них была маленьким окошком в одну движущуюся картину. На стол перед Аргенто, Ковенантом и Идрис легло по карте. Это были их индикаторы, указывающие отведенное им место в узоре событий.

— Идрис, — произнес Аргенто, и его дыхание белизной растеклось в воздухе. Он кивнул на карту перед ней. Идрис потянулась. Руку как будто защипали булавочные иглы, когда она перевернула кристаллическую матрицу. На ней появился образ женщины в красных одеяниях. Вокруг нее плыли когти и змеи. В левой руке она держала свечу, ее пламя обрамлял ореол из золотых лучей света. — Несущая Свет, — сказал инквизитор.

Он взглянул на Ковенанта, который перевернул свой индикатор следующим. С карты смотрел человек на троне. Его лицо закрывала палаческая маска, лева рука лежала на молоте, а правая держала книгу.

— Верховный Жрец, — объявил Аргенто. Идрис думала, что сейчас он перевернет и свою карту, однако вместо этого инквизитор потянулся к карте в центре стола. Она перевернулась на край прежде, чем он успел коснуться ее.

На них воззрилось кричащее лицо, его глаза — озера огня, губы обуглились, волосы — вихрь пламени и дыма.

— Пророк, — тихо сказал он. В воздухе вокруг них формировалась и сыпалась изморозь. — Теперь начнем.

Идрис подняла голову. Уши наполнил холодный высокий звон. Из легких с шипением вырвался выдох. Колоннадный зал никуда не делся, но что-то в нем казалось неправильным. Она обернулась и посмотрела на лестницу — лившийся сверху свет превратился в застывшую вспышку молнии и пламени, видимую сквозь дымку. Аргенто стоял на ступеньках. Ковенант замер возле колонны возле нее, болт-пистолет был крепко сжат в обеих руках. Болт, который он только что выпустил, висел на острие огненного копья в метре за стволом. Трупы стражей поднимались в свете дульной вспышки, их лица были обмякшими, на белой одежде замерзла кровь.

Идрис почувствовала, как внутри нее стягивается тугой узел.

— Что...

— Почему вы не оставите меня в покое?

Идрис повернулась.

В противоположном конце зала, где прежде была лишь темнота, теперь появился свет. На возвышении, скрестив ноги, сидел юноша. С его узких плеч ниспадало черное одеяние. К одежде были пришиты маленькие медные шестеренки, так что его, словно чешуя, покрывали блестящие колесики. Его голова была обрита, кожа присыпана серебристым порошком, глаза обведенные синей краской. Над ним разливался золотой свет, хотя рядом не было ни свечей, ни пламени. Он смотрел на Идрис. По его губе пробежала едва заметная дрожь. Он выглядел величественным, и потрясающим, и хрупким.

— Прочь! — закричал юноша, и его голос был высоким и пронзительным, наполненным ужасом. Колонны пошатнулись. Звук на мгновение вернул их обратно в настоящее. Мертвые стражи дернулись к Ковенанту. Болт понесся вперед и попал одному из них в грудь. Из раны вырвалась кровь, кость и осколки... и застыли.

+ Тебе здесь не место, дитя, + произнес голос у нее в черепе, громче горного оползня, холоднее пустоты. Идрис почувствовала, как от тяжести слов у нее подкашиваются ноги.

Мальчик моргнул, и его глаза из жидкого золота стали глазами напуганного человека, неподвижность лица сменилась паникой.

Мир пришел обратно в движение под аккомпанемент взрывного рева. Болт Ковенанта разнес череп мертвого стража. Аргенто перескочил последнюю пару ступенек.

— Мы должны захватить святого, — воскликнул инквизитор. Идрис шагнула к мальчику на возвышении.

+ Нет! Нет! Я не хочу, не стану! + Юноша откинул голову, и его крик горящей волной разорвал воздух. Идрис только и успела отвернуться и закрыться рукой, и почувствовала, как от жара защипало кожу. Она ощутила, как огонь вливается ей в разум. Он прожег тщательно выстроенную защиту и приливной волной хлынул в мысли. Ее сознание и плоть загорелись.

И в тот миг, когда она поняла, что умрет, все прекратилось. Идрис почувствовала, как присутствие у нее в черепе изменилось, как будто оно нашло там нечто иное, чем ожидало.

+ Смотри... + сказал голос, в котором ощущался не страх юноши, но сила, не похожая ни на что, чего она когда-либо касалась. + Смотри, из какого семени выросло это дерево. +

В остановившийся миг она увидела всю жизнь мальчика. Она увидела, как он, смеясь, бежит переулками Медного Холма, за ним следом его друзья. Увидела, как он сгорбился над рабочим местом, возясь с инструментом новичка в попытке выточить зубцы и ступицы в колесике шестерни размером с кончик пальца. Увидела слезы и боль из-за того, что он не смог стать подмастерьем в гильдии. Увидела стыд в глазах матери, когда та отвернулась от него. Увидела, как он начал видеть образы в сломанных шестеренках, выметаемых им из-под скамеек других подмастерьев. Он видел что-то в грудах крошечных колесиков: вещи, которые никогда не случались, вещи, лишенные смысла. Жрец Храма Изобилия заметил его. Она была с ним, когда его приковали к холодным камням во тьме. Ему давали странную еду и еще более странную воду.

Мир, что он видел, распадался на части. Иногда он сидел на подушках перед людьми, которые падали на колени и задавали вопросы. Иногда он шел пустыней, в которой с каждым его шагом поднимались и рассыпались города. Иногда он смотрел на армии, маршировавшие в пелену пламени и дыма. Иногда он был куском мяса, медленно гниющим в сердце сбоящей машины, чувствующим только боль, и знающим, что когда боль прекратится, он проиграет.

Идрис видела и чувствовала, и сама не понимала, что же видит перед собой. Оно было слишком большим, слишком маленьким, слишком могущественным, и слишком слабым. Она не ожидала такого. Она пришла, думая увидеть ужас и божественность, а нашла одно только страдание.

+ Я... + проговорила она со всем усилием воли. + Мне жаль. +

+ Я больше не могу... +

+ Тебе не нужно. +

Видение спало с ее глаз. Огненная волна исчезла. Идрис прыгнула вперед. Юноша на возвышении повернул к ней присыпанное серебром лицо. Его зрачки были сужены. С уголка глаза скатилась единственная слеза, потянув по щеке синюю и серебряную краску.

Она занесла руку, и метатель дротиков на запястье выстрелил. Мальчик вздрогнул. Он опустил глаза. Из груди торчало оперение холодного железного дротика. Он закашлялся. На губах заалела кровь.

+ Спасибо, + промолвил голос у нее в черепе. + Спасибо, Идрис. +

Он упал лицом вперед. В комнате померкло. Мир внезапно стих, как внутри ее черепа, так и вокруг.

У нее за спиной из сумрака вырвался луч фонаря. Аргенто с Ковенантом подбежали к ней, пролив свет на тело на возвышении.

— Мы должны были взять его живьем, — сказал Ковенант.

— Нет, — ответил Аргенто, его голос был низким. — Нет, сила, текущая сквозь его душу, была неконтролируемой. Оно б убило нас. Я допустил... — Он умолк, долгий миг разглядывая труп. — Я допустил просчет. Грань между божественностью и чудовищностью крайне тонкая, и большинство объектов балансирует на ее краю. Наверное, оно ощутило наше присутствие, и страх окончательно расшатал его и без того слабый контроль. Нет, Идрис поступила верно, прикончив его.

Он посмотрел на нее и кивнул.

Идрис открыла было рот, чтобы рассказать о том, что переплелось в боли мальчика: о видениях и ощущениях столь всеохватывающих и странных, что они оставались в глубине ее разума подобно ожогу.

— Я, — начала она. — Я увидела...

— Я знаю, — сказал Аргенто, медленно кивая и встретившись с ней взглядом. — Сегодня ты коснулась грани божественного, ищущего путь назад в мир. Вот что мы ищем. Помни это, Идрис. Всегда.

Она кивнула, и почувствовала благодарность, когда Аргенто отвернулся и направился к ступеням в мир наверху.

— Пойдем, — сказал он. — Нам пора уходить.

Идрис последовала было за ним, однако затем замерла и оглянулась на повалившуюся фигуру. Подушки под ней пропитывались кровью.

Она ощутила, как Ковенант остановился рядом с ней.

— Ты в норме? — поинтересовался он.

— Оно сказало, что больше не может, — ответила Идрис. — Я ощутила его внутри своего разума.

— Оно познало мир, — сказал Ковенант.

Идрис начала было кивать, но затем покачала головой.

— Есть кое-что еще, — произнесла она. — Со мной разговаривал не один голос — мальчик и нечто... некто иной... и я не уверена, кто именно это сказал.

Она взглянула на Ковенанта, однако тот не ответил, лишь удерживая ее взгляд долгий миг, лицо вычерчивалось из теней светом фонаря в руке, а потом пошел к ступеням. Секунду спустя Идрис последовала туда же, и оглянулась всего раз.