Отголоски вечности / Echoes of Eternity (роман) (перевод Alkenex)
 | Перевод в процессе: 1/36 Перевод произведения не окончен. В данный момент переведена 1 часть из 36. |
Гильдия Переводчиков Warhammer Отголоски вечности / Echoes of Eternity (роман) (перевод Alkenex) | |
|---|---|
 | |
| Автор | Аарон Дембски-Боуден / Aaron Dembski-Bowden |
| Переводчик | Alkenex |
| Издательство | Black Library |
| Серия книг | Ересь Гора: Осада Терры / Horus Heresy: Siege of Terra |
| Предыдущая книга | Гарро: Рыцарь Серого / Garro: Knight of Grey (новелла) |
| Год издания | 2022 |
| Подписаться на обновления | Telegram-канал |
| Обсудить | Telegram-чат |
| Скачать | EPUB, FB2, MOBI |
| Поддержать проект
| |
Действующие лица
Действующие лица
Император, Повелитель Человечество, Последний и Первый Владыка Империума
Хор, Мастер Войны Империума, Сосуд Пантеона
Примархи
Ангрон, Владыка Красных Песков, возвышенный князь демонов Кхорна, примарх XII Легиона
Магнус Красный, Алый Король, возвышенный князь демонов Тзинча, примарх XV Легиона
Рогал Дорн, Преторианец Терры, примарх VII Легиона
Сангвиний, Архангел Баала, примарх IX Легиона
Вулкан, Последний Страж, примарх XVIII Легиона
Легио Кустодес, «Последние из Десяти Тысяч»
Диоклетиан Корос, трибун
Ханумараси, воин-гикатаной
I Легион «Темные Ангелы»
Корсвейн, регент-командующий Полой Горы
III Легион «Дети Императора»
Деифоб, воин 32-й роты
V Легион «Белые Шрамы»
Шибан-хан, «Тахсир», регент-командующий космопорта Львиных Врат
VI Легион «Космические Волки»
Рюкат, «Врагов Не Осталось», воин отряда «Крик Тоскующего Дракона», рота Тра
VII Легион «Имперские Кулаки»
Архам, владыка хускарлов
Фафнир Ранн, подчиненный командир бастиона Бхаб
IX Легион «Кровавые Ангелы»
Зефон, «Несущий Печаль», бывший экзарх Верховного Воинства
Нассир Амит, «Расчленитель», доминион Пятой ударно-штурмовой роты «Секуторы»
Анзараэль, «Несущий Гнев», экзарх Верховного Воинства
Галлен Ул’заен, магистр связи, Пятая ударно-штурмовая рота
Орион, дредноут-контемптор
Эристес, легионный раб, помощник
Шафиа, легионная рабыня, носильщица оружия
Шенкай, легионный раб, носильщик оружия
XII Легион «Пожиратели Миров»
Каргос, «Плюющийся Кровью», аптекарь Восьмой штурмовой роты
Кхарн, центурион Восьмой штурмовой роты
Лотара Саррин, капитан флагмана «Завоеватель»
XVI Легион «Сыны Хора»
Кенор Аргонис, стольник при Мастере Войны
XVI Легион «Лунные Волки»
Эзекиль Абаддон, первый капитан, предводитель юстэрианцев
Тарик Торгаддон, второй капитан
XVII Легион «Несущие Слово»
Инзар Тайр, капеллан капитула Костяного Трона
Имперская Армия
Давинн Кото, капрал класса примус
Дзя-Хэнь Уквар, призывник, Восьмой нешамерский мотопехотный полк
Лорелея Келвир, призывник
Марлус Зенир, призывник
Силас Энварик, сержант 12-го полка Гелианских Стрелков
Таник Машраджеир, капрал 91-го полка индустанского воздушного десанта
Имперские персонажи
Малкадор Сигиллит, Регент Империума
Церис Гонн, дознаватель
Адептус Механикус
Архан Лэнд, техноархеолог
Трансакта-7И1, скитарий макроклады «Тр1.акс»
Магна-Дельта-8в8, скитарий макроклады «Ин.7лиус»
Сапиен, хомоподобный
Шива Макул, принцепс титана типа «Разбойник» «Иракундос» из Легио Игнатум
Мастол Вурир, дьякон-машиновидец титана типа «Разбойник» «Иракундос»
Марсианский Механикум
Ульенни Груни, принцепс титана типа «Боевая гончая» «Хиндара» из Легио Аудакс
Химмар Кул, модератус титана типа «Боевая гончая» «Хиндара» из Легио Аудакс
Отеш Ралин, модератус титана типа «Боевая гончая» «Хиндара» из Легио Аудакс
Нерождённые
Ка’бандха, чемпион Ратного Бога
Варак’суул, Убийца Тримира
«Нет зверя свирепее, чем человек, если к страстям его присоединяется власть»
— Луций Плутарх, древнегреканский солнечный жрец
«Похищать, убивать, грабить – это на их лживом языке называется управлением, а когда всё превращают в пустыню, это они называют миром».
— Тассат из Этрусско-Романийского королевства, доисторический философ
«Сангвиний хранит верность отцу из-за безупречной любви и безупречного благородства, и будь это все, его еще можно было бы обратить или убить, как ты того хочешь, сын мой. Но ты не задумываешься о том, что он также верен из-за абсолютного страха. Он боится причины, по которой обладает крыльями. Боится того, что они могут олицетворять. Боится, что при его создании что-то пошло ужасно не так, и боится эффекта, который это могло оказать на его генетических сыновей.
Неуверенность, которая, быть может, привязывает Сангвиния к Императору сильнее, чем всех прочих сыновей, состоит в том, что он думает, будто должен доказать больше всего.
Более всего нужно было доказать варвару с Нуцерии, но он никогда не хотел соответствовать ожиданиям Императора. Такую судьбу он расценивал даже хуже, чем неудачу. Для это стало бы ничем иным, как вторым рабством.»
— труды примарха Лоргара
ПЕРВАЯ ЧАСТЬ – ОРДА
ОДИН – ВОСХОД КРАСНОГО СОЛНЦА
Лотара
Война закончилась.
Имперский Дворец был мёртв. Он являл собой архитектурную застройку, от чьих масштабов перехватывало дыхание; мраморную корку размером с континент, покрывающую евразийский массив суши и тянущуюся от засушливого восточного побережья до опустевшего западного моря. Ныне же Дворец превратился в руины, не подвергшиеся уничтожению регионы оказались заражены, а не оставленные секторы объяло пламя.
Вся эта священная порода пошёл в отвал. Использованный при строительстве камень имел не только терранское происхождение. Свой вклад сделала и Луна, и Марс, и еще множество лун, что вращаются в космосе, танцуя свой степенный балет вокруг газовых гигантов системы Сол. Долгий путь экзосистемных камней заканчивался здесь, на Терре, но начинался он на заново открытых и завоеванных мирах, чьё население знало о Старой Земле лишь по передаваемых шепотом мифам и теперь добывало мрамор для дворца, который эти люди никогда не увидят.
Но больше всего собственных костей для проекта отдала сама Терра. Её уже разграбили в Темную Эпоху Технологий и покрыли шрамами от непостижимых разрушений, случившихся в последующую Эпоху Раздора, однако она пострадала вновь, когда имперские амбиции разработали и опустошили кору. Народ Императора вырвал из планеты драгоценную породу, оплаченную потом рабов, заключенных и сервиторов, и Терра отдала свои кости, пусть у неё и не было особого выбора. Камень вытягивали под взором адептов, загружая в понукаемые кодом имперские машины.
Отполированный. Отшлифованный. Обработанный. Превращенный в искусство архитекторами. Претворённый в реальность рабочими. Ставший зубчатыми стенами благодаря солдатам.
И теперь ничего не осталось. Континент сравняли с землей, а полушарие обратили в руины.
Единственная башня падёт, и пыль от неё заполнит городской квартал на многие часы. Предсмертный дым двух обрушивающихся шпилей окутает район на многие дни, обращая воздух в серую пыль. Однако, наблюдатель, что сейчас дрейфует над опустошением Терры, не увидит падения одинокого шпиля или гибель всего двух башен. Дворец богов и полубогов подвергся разрушению. Этот наблюдатель увидит лишь последствия: пыль, пыль, пыль – от горизонта до горизонта.
Как гласила аксиома из более просвещенной эпохи, Общество становится великим, когда старики сажают деревья, зная, что в их тени им уже никогда не отдохнуть. Данное изречение говорит не только о жертве, но и о мечте. О будущем, рожденном в деяниях альтруистичных мертвецов. Без подобной жертвы и лишенная мечты, ныне Терра пылала из-за оружия, которое приобрело форму людей.
В высотах, куда жизнь не может вскарабкаться без помощи, выше самых тонких границ атмосферы, на орбите стоял бросивший якорь флот Мастера Войны.
Космос больше не был пустотой. Некогда за пределами Терры находился холодный вакуум космоса, который теперь сгустился от просачивания нереальности. Цвета без названий протягивали свои щупальца вокруг армады, обвивали корабли когтистым туманом и погружали свои туманные протуберанцы в экзосферу планеты.
Пустотная мгла сливалась в фигуры и формы, что были в тысячи раз крупнее самих кораблей; в вырисовывающиеся обещания наблюдающих богов. В той мгле открывались и закрывались глаза размером с луны, обнажались зубы длиной с континенты, а гигантские крылья, способные затмить солнце, расправлялись, складывались, сгнивали и вырастали вновь. Суда на орбите поглощали этот туман, чья пропитка искажала их металлические конструкции. Открыть вокс-канал означало услышать горящие души.
В других местах галактики беженцы из расы аэльдари на своих искусственных мирах узнают эти образы нереального чуда. Переплетенные варп и реальность, ориентированные на ядро абсолютного страдания, окажутся слишком знакомы их провидцам. Именно так века назад сей вид породил собственное гибельное божество. Именно так умерла их империя.
Тысячи членов экипажа взирали на токсичные небеса и мир под ними, взирали на то, как их победа обращалась в пепел. Терра умирала. Саванты и научные работники Нового Механикума Кельбора-Хала могли постичь точные нити уничтожения, ухватить тонкие грани жизни и физических процессов, отброшенных по имя цареубийства, однако истина была очевидна каждому. Всякий, кто выглядывал в орудийный порт или смотрел через широкие окна командной палубы, отчетливо это видел.
Не нужно быть экспертом, чтобы понять – война убила Терру. Достаточно просто иметь глаза.
Лотара Саррин наблюдала за погубленным миром с мостика боевого корабля «Завоеватель». Ссутулившись, она сидела на своем командном троне, а её ухудшившийся внешний вид говорил о том, что женщина находилась на самой грани смертельного обезвоживания. Лотара смотрела на мир, который помогла разрушить.
Когда-то она была гордой. Она праведно отдавалась восстанию, хранила верность высоко ценившему её Легиону, экипажу под своим началом и солдатам, коих защищала. Она была убийцей флотов, охотницей звезд, командующей одним из самых могучих кораблей, когда-либо задуманных и созданных человеческой изобретательностью. Ей послужной список украшали клятвы и похвалы, а форму отмечала Окровавленная Рука Двенадцатого — наивысшая честь, которую мог получить от Легиона смертный.
Лотара до сих пор хранила верность. Даже когда безумие кралось по её корабль, она оставалась верной. Даже когда Пожиратели Миров буйствовали в помещениях и залах, вырезая собственных сервов и рабов. Даже когда ей пришлось казнить воинов, вместе с которыми Лотара служила многие годы, и которые потеряли веру в путь Мастера Войны. Даже когда каждая капля воды в резервуарах экипажа стала испорченной кровью. Даже когда её ночи превратились в бессонные приступы эпилепсии с мерцающими, быстро возникающими и проходящими кошмарами, вызванными кричащими из теней судна мертвыми товарищами, что были обречены скитаться призраками. Даже когда деградирующий «Завоеватель» начал постепенно входить и выходить из реальности, а целые участки смертоносного корпуса стали отдавать тошнотворным запахом варп-коррозии. Даже когда кожа женщины стала отслаиваться из-за ран, вызванных проявлением её грехов на поверхности плоти.
Лотара Саррин поклялась в верности до самого конца, и теперь конец настал. Она не ожидала, что он будет выглядеть подобным образом.
В её глазах отражался нездорово-серый шар с ореолом фиолетового безумия. Не видно ни земельных массивов, ни признаков жизни. Всё скрывал слой нечистого мрака. Сканеры «Завоевателя», когда они вообще функционировали, не могли пронзить пыль. Терра выглядела не как Терра, а как Венера. Планета задыхалась под похожим грязным небом.
В сумбурных отчетах анализировалась омрачённая атмосфера. Мраморной пыли в воздухе было столько, что она уничтожала любую надежную вокс-свзяь, но это было ничто по сравнению с истинным ущербом. Частые ядовитые испарения вихрями поднимались над миллионом взрывов на поверхности и орбитальными залпами, терзающими богатую природным коксом земную кору Терры. Попадания и разрывающий мир жар от орудийного огня армады Мастера Войны разрывали Дворец, оставляя воронки и прокладывая глубокие расселины в окружающих территориях. Умирающие титаны также вносили вклад своими лебедиными песнями – их сердца-реакторы обращались в новые звезды, когда те ложились в руинах, ставших могилами для провалившихся походов машин.
Всё это лишь усиливалось, когда воспламенялись и перегорали газы, которые покоились в стабильном состоянии под землей. Такие порожденные взрывами поры на коже Терры порождали элемент, известный мудрецам Марсианского Механикума как сульфа диоксид. Химические щупальца сего яда извивались в загрязненных небесах, губя их еще сильнее и делая более едкими.
И это было не всё. Земля истекала лавой из гноеточивых нарывов, а пирокластические потоки горящего газа и вулканической тефры, хлещущие из рассеченной поверхности, окутывали охваченные войной регионы стремительно рассеивающимся дымом и грязью. Засорившие воздух пепел и пыль теперь соединились, напластованные, но неразделимые, они превратились в бледно-серую завесу, лишавшую обзора и дыхания. Пылевая паст облепила легкие миллионов выживших. Оставаясь вне Дворца без изолирующих противогазов люди просто-напросто задыхались, но идти было некуда.
Кроме того, разрушение Имперского Дворца высвободило химикаты, которые использовались заброшенной промышленностью Терры. Разгерметизация нескольких дворцовых фабрик вызвала утечку технологического вещества, обозначенного как мэфал айсоцианит. Этот газ припадал к земле с хищническим намерением, едва ли не говорившем о разумности, заполнял нижние уровни оставшихся бастионов и растворялся в глазах да глотках защитников невидимой приливной волной химической отравы. Он ослеплял, обжигал и убивал за считанные часы. Астартес могли пережить его воздействие, хотя газ все равно изувечил многих из них. Ордам человеческих защитников и беженцев повезло меньше.
Последней, но далеко не самой меньшей опасностью стала радиация. По чьему-то замыслу или просто из-за несчастного случая, но за время войны оказались вскрыты подземные хранилища с безымянными материалами Темной Эпохи. Множество газообразных элементов, со вздохом вырвавшихся из тех древних бункеров, были едва понятны и не поддавались нынешнему соглашению о наименованиях, однако их радиоактивное заражение стало губительно знакомым. Они являли собой смерть, заключительный кошмар из прошлого, самое последнее дыхание забытой эпохи.
Лотара взяла последний увиденный ею отчет и передала одному из немногочисленных мудрецов Механикума, оставшихся на борту «Завоевателя». Его аугметика покрылась ржавчиной, которая раздражала омерзительную кожу, а вены, походившие на разряды молнии, явно говорили о септицемии. Ответ ему пришлось ввести на кнопочной панели для речи, так как вокодер разложился и не подлежал ремонту. Он даже не ступал на поверхность мира; всё это сделал с ним «Завоеватель».
Лотара трижды прочитала напечатанный им ответ, дабы убедиться и точно понять, что именно война делала с Террой. И вот оно – мир был разбит размалывающей совокупностью всех факторов. Абсолютное уничтожение колыбели человечества. Война, объявшая огнем галактику, теперь покрывала каждый дюйм поверхности Терры, омрачала её небеса и врезалась в минеральную плоть планеты.
Однако её внимание упорно привлекала не слепота и не токсичное воздействие, а одна из простых, прямолинейных оценок техножреца в середине его анализа. Он подробно изложил, как элементы сульфурика из ран мира просачивались в воздух и рассеивали входящий свет Сола в видимой людям части спектра. Данное объяснение придавало короткой заметке однозначный смысл:
Для тех, кто находится на поверхности, солнце стало красным.
Лотара никак не могла избавиться от этого образа.
Теперь она смотрела с орбиты через экран окулуса туда, где серая завеса скрывала целую планету. Они прибыли захватить Тронный Мир, а вместо этого обернули его в погребальный саван.
— Кхарн, — прошептала Лотара сухим от жажды голосом.
Впервые за многие часы, или, возможно, дни, она заговорила вслух. Ближайшие к ней члены экипажа не обратили на это никакого внимания. Они горбились над своими консолями, затерявшись в собственной боли.
— Кхарн? — повторила Лотара.
Кхарн стоял недалеко от её командного трона. Его лицо представляло из себя рассеченную путаницу шрамов и боевых скобочных швов. Он ничего не сказал. Он больше никогда ничего не говорил.
Сжавшийся желудок стал единственным предупреждением, которое она получила. Внутренности всколыхнулись с такой силой, что её скинуло с трона и бросило на колени, в ушах звенело от давления, а меж разомкнувшихся губ протянулись ниточки слюны. Лотара закричала от внезапной боли и поднимающегося в горле яда, после чего вопль женщины сменился горячей струей рвоты, со шлепком ударившей по палубе.
Ловя ртом воздух, она взглянула на свою последнюю полупереваренную трапезу. Лужа водянистой желчи, несколько лоскутов слизистой оболочки желудка и три чьих-то пальца.
На несколько драгоценных секунд неверие пересилило изнеможение. Лотара отскочила от лужи и принялась затаскивать себя обратно на трон. Всего лишь выходка её бессонного разума. Вот и всё. Вот и всё.
Кхарн подошел к капитану флагмана и опустился на колено, чтобы сравняться с ней. Он не предлагал руку помощи, пока женщина тянулась к трону на дрожащих конечностях. Космодесантник не был вооружен, и Лотара не могла припомнить, видела ли она его без топора прежде. Когда капитан взглянула на лоскутную развалину его лица, из глаз женщины потекли тонкие струйки крови.
С этими нечестивыми слезами её страдающая от жажды и шелушащееся тело потеряло еще больше ценной жидкости.
— Кхарн, — прошептала она. — Что мы наделали?
Этот вопрос задавался и на Терре, и над ней, мужчинами и женщинами по обе стороны конфликта.
У Кхарна же ответа не было.
