В глубинах Тредециммии / The Depths of Tredecimmia (статья)
 | |
| Переводчик | Luminor |
| Издательство | Forge World |
| Серия книг | Показательные сражения эпохи Тьмы / Exemplary Battles of the Age of Darkness |
| Год издания | 2023 |
| Подписаться на обновления | Telegram-канал |
| Обсудить | Telegram-чат |
| Экспортировать | EPUB, FB2, MOBI |
| Поддержать проект
| |
Один из старейших миров-вотчин XII легиона, диких Пожирателей Миров, Бодт превратился из засушливого мира, которым был когда-то, в ядовитый ад из-за десятилетий безудержных испытаний оружия легионом и его союзниками. Тредециммия, главный город Бодта, служила местом сбора и оборонительным бастионом для XII легиона, в то время как окружающие её радиационные пустоши были тиглем, в котором закалялись кандидаты Пожирателей Миров, подвергавшиеся испытаниям в битвах между ауксилариями из укоренившихся на планете оружейных кланов. По мере развития Великого крестового похода элементы Легио Аудакс и так называемые Багряные жрецы Сарума основали на Бодте свои собственные базы, превратив планету в истинный оплот мощи XII легиона. К заключительным годам Великого похода Бодт приобрёл дурную славу, в основном из-за подозрений власть имущих на Терре относительно несанкционированных экспериментов, связанных с использовавшейся Пожирателями Миров аугментикой «Гвозди Мясника», а также исследованиями сарумских техножрецов. Позднее, в годы эпохи Тьмы, Бодт стал настоящим плацдармом, с которого Двенадцатый обрушил волну кровопролития и разрушения на сегментум Ультима.
На восьмом году 31-го тысячелетия на Бодт явилась погибель – преддверием её прихода стал зловещий ореол света, окруживший планетарную луну. Внезапное превращение спутника в пылающий шар посреди ночного неба вызвало коллективный атавистический ужас среди заполонивших радиационные пустоши Бодта оружейных племён, сводя их с ума и заставляя восстать в первобытной ярости. Планетарные равнины озарились пальбой и взрывами, когда воины кланов обрушили друг против друга всю мощь своих арсеналов. Но это была всего лишь прелюдия к грядущему разрушению. Из-за луны показался флот боевых кораблей под началом Аутека Мора их Железных Рук, военачальника со зловещей репутацией и безжалостной манерой ведения войны. Его дланью луна Бодта была преобразована, горящий ореол её оказался побочным продуктом смещения с орбиты мощью флота Мора, направившего спутник на курс столкновения с близлежащим миром. Выйдя на орбиту Бодта, флот обрушил прицельную бомбардировку по множественным целям в пределах Тредециммии, утопив в огне и плазме цепи наземно-орбитальных батарей и тем самым открыв путь для планетарного штурма.
Пока обречённая луна нависала над небесами, а ночное небо освещалось адским оранжевым заревом, вызванным возмущениями планетарной атмосферы, авгур-массивы Тредециммии зафиксировали множество меньших объектов, падающих на поверхность планеты. То были боевые корабли и десантные капсулы первой штурмовой волны захватчиков, избравшие в качестве своей цели планетарную столицу. Снижающиеся корабли разделились на несколько штурмовых отрядов, которые рассредоточились по городу, нанося удары по оборонительным цитаделям и объектам Механикума, чтобы разграбить хранящиеся там богатства легионной техники и тем самым открыть путь для вторичного развёртывания. Одна такая отколовшаяся группа была сформирована из эскадрильи перехватчиков «Ксифон», а также крыла транспортников «Грозовой орёл» и штурмовиков «Огненная птица», которые обрушили свой гнев на основной оборонительный бастион Тредециммии, возвышающейся в соседнем отравленном море. Его пустотные щиты выдержали продолжительную орбитальную бомбардировку, но оказались бесполезными против низколетящих самолётов, что пронеслись ниже оболочки щита и выпустили такой плотный шквал взрывоопасных снарядов, что от бастиона не осталось и следа, а море взволновалось настолько, что волны цунами обрушились на близлежащие побережья, затопив низменности и утопив тысячи враждующих воинов оружейных кланов, всё ещё сражавшихся в радиационных пустошах. Превратив в пылающие обломки центральный бастион, штурмовики повернули на север. Там они объединились с двумя дополнительными крыльями «Громовых ястребов» – одним в воронёной стали Железных Рук, а другим – в жёлтых цветах VII легиона Имперских Кулаков, осколков войны, ставших частью сил Мора. Все вместе они снизились к цепи укреплений на вершине горы, окутанной клубами дыма после уничтожения её защитных батарей; именно внутри горы разведка нападавших обнаружила главный командный центр Тредециммии, задача по уничтожению которого выпала ударной группе. Приближаясь к цели, крылья «Громовых ястребов» разделились – Имперские Кулаки устремились на восток, а Железные Руки – на запад, высаживая своих воинов на посадочные площадки в горных долинах. С практически идеальной синхронностью обе ударные группы пробили внешние врата обороны и устремились в недра горы.
На востоке центурион Эберхарт из 171-й роты Имперских Кулаков вёл два десятка воинов в броне «Тартарос», за которыми следовали ещё две сотни легионеров. Приближающаяся луна и те разрушения, которые обещал принести её скорый приход, ускорили их марш, и легионеры отказались от должной осторожности в пользу как можно более быстрого приближения к цели. Разъярённые толпы Пожирателей Миров хлынули из параллельных объездных путей, ведущих в туннель магнорельса, соединявшего укрепления наземной обороны и бункеры, после чего атаковали передние ряды фаланги Имперских Кулаков; лишённые упорядоченного строя воины Двенадцатого безрассудно бросались на Кулаков, их боевые кличи почти заглушали рёв болтеров. Столкнувшись с монолитным строем Седьмого, легионеры в бело-синей броне начали умирать; в последний момент Имперские Кулаки отбросили свои болтеры, чтобы встретить врага клинком и щитом. К эху разносившейся по подземелью какофонии присоединился свирепый вой цепных мечей, а затем – визг металла о керамит вперемешку с криками раненых и умирающих. По мере того, как грохот за пределами туннеля усиливался, к нему присоединился новый звук – визг далёких существ, перешёптывающихся друг с другом через воксы шлемов, заглушал попытки Эберхарта перестроить фалангу и вывести свою собственную свиту из центра строя. Не в силах вести воинов за собой одними словами, центурион двинулся вперёд, используя значительную массу своей терминаторской брони, чтобы пробиться сквозь толпу Имперских Кулаков. Перешагнув через труп павшего брата, чтобы оказаться в самом сердце сражения, Эберхарт ударил по первому из врагов силовой перчаткой «Солярит»; её расщепляющее поле вспыхнуло, сокрушив доспехи бойца XII легиона и превратив плоть внутри них в кашу. Шаг вперёд – и центурион нанёс очередной удар, лишив жизни ещё одного предателя, затем следующий шаг, ещё один взмах и очередное изуродованное тело, и так раз за разом. Центурион истреблял своих врагов с методичной жестокостью, зубья цепных топоров ломались о его броню, пока Эберхарт углублялся в массу предателей, его свита последовала за своим командиром в созданную им брешь. Стена терминаторов продвигалась вперёд, пробивая себе кровавую тропу через Пожирателей Миров и прорываясь на другую сторону. Освободившись от давки боя в тесном строю, Эберхарт и его воины начали окружать предателей, заманивая их в ловушку окружающих сил фаланги Имперских Кулаков.
Как только они это сделали, тени туннеля рассеялись во вспышке синего света; энергетическое поле штурмового щита центуриона вспыхнуло, и в него вонзился зазубренный гарпун. Прежде, чем Эберхарт успел отключить магнитные замки щита, тянущийся за гарпуном металлический трос натянулся, сбив центуриона с ног. Рельсы магнопоезда прогнулись, когда Эберхарта протащили прямо по ним, сервоприводы брони Имперского Кулака визжали, пока он тщетно пытался найти опору. Из мрака бокового туннеля впереди показался сгорбленный механический великан, не уступавший размерами дредноуту «Контемптор», а за ним следовали ещё пять таких же чудовищ. В более поздних записях такие конструкции будут названы «убойными машинами» - каждая из них представляла собой механического монстра, защищённого сегментированными багровыми бронепластинами, образующими жукоподобную спину, и передвигающегося на оснащённых клинками конечностях. Ведущая мерзость набросилась на центуриона, чтобы прижать его к земле весом своей туши. Её острые конечности обрушивали на Эберхарта один удар за другим, прорезая его броню, но не пробивая её насквозь. В ответ Имперский Кулак и сам перешёл в контратаку; первый его удар раздробил одну из ног конструкта, второй повредил пластины подбрюшья. Ещё один – и металл был пробит, четвёртый – вся конструкция пошатнулась, рухнула наземь и умолкла. Резкое оранжевое сияние, исходившее из высеченных на звериной железной морде глазниц, померкло, когда тварь рухнула, придавив центуриона весом своей мёртвой туши.
Как только Эберхарт собрал все свои силы, чтобы сбросить с себя сокрушительную массу убитого конструкта, оставшиеся убойные машины пронеслись мимо, врываясь в самую гущу схватки между лоялистами и предателями. Действующие с безумной яростью монстры без разбору убивали как Имперских Кулаков, так и Пожирателей Миров; лезвия прорезали силовую броню, словно она состояла из какого-то пергамента, каждый удар отрубал конечности или рассекал воинов надвое. Неустанно продвигаясь вперёд, убойные машины пробивались сквозь ряды Имперских Кулаков; удары мечей и очереди болтеров пробивали броню тварей, но не могли сразить их. Легионеры, использовавшие наиболее тяжёлое вооружение, были атакованы и раздавлены корпусами конструктов, пронзены гарпунами или разорваны на части шквалом клинков. Наступление убойных машин остановилось лишь после того, как на их пути встала свита Эберхарта, чья терминаторская броня оказалась более устойчивой к ударам их клинков. Целые ряды легионеров Имперских Кулаков превратились в хладные трупы, прежде чем одна из бесчинствующих убойных машин рухнула – её голова была раздроблена многочисленными ударами силового кулака сержанта отделения. Вторая была убита выстрелами из мелты умирающего легионера, пронзённого клинком твари, а третью прижали к стене и уничтожили цепными кулаками трое терминаторов. Остальные конструкты отступили, пробившись через арьергард строя Имперских Кулаков и исчезнув в боковых прохода. Лишённые мощи убойных машин, немногочисленные уцелевшие Пожиратели Миров были быстро перебиты превосходящими силами Имперских Кулаков. В туннеле воцарилась тишина, но Эберхарт не стал терпеть передышки и приказал своим воинам продвигаться к сердцу комплекса. Против своей природы он был вынужден бросать позади мёртвых и тех, кто был слишком тяжело ранен, чтобы двигаться. Фаланга перестроилась, её численность сократилась, но воины смело устремились вперёд, в очередной раз отдавая предпочтение спешке, а не идеальной бдительности, пускай за использование подобной тактики и приходилось платить кровью.
По мере того, как Имперские Кулаки продвигались всё глубже в подземный комплекс, появлялись всё новые и новые стаи убойных машин, которые начали преследовать легионеров, нанося удары по обоим концам фаланги, отвлекая внимание легионеров и мешая их продвижению. Атаки тварей отличались какой-то дикарской хитростью, в ответ на действия Имперских Кулаков конструкты адаптировали свою тактику. Легионеров с тяжёлым вооружением пронзали выпущенные из теней гарпуны, их убийцы исчезали в туннелях обслуживания вместе со своей добычей прежде, чем Имперские Кулаки получали возможность нанести ответный удар. То и дело появлялись небольшие группы Пожирателей Миров, которые врезались в лоялистов и устраивали кровавую бойню в их тылах, используя тела убитых легионеров в качестве импровизированных щитов. Каждая стычка тратила драгоценное время, которого у Бодта оставалось так мало, и последствием каждой становилась гибель очередной горстки легионеров в жёлтой броне.
Прошло тридцать минут – вдвое дольше предварительных оценок до вторжения, прежде чем ударная группа приблизилась к центральному командному бункеру комплекса и вышла из туннеля с магнорельсом в пещеру, заставленную контейнерами. Единственный подъездной путь оборвался, а железнодорожные пути устремились на запад во второй туннель, из которого доносилось эхо далёкой битвы, свидетельствующее о том, что ударный отряд Железных Рук совершил свой собственный кровавый марш-бросок на командный центр. В тылу Имперских Кулаков появилась преследующая их стая убойных машин. Эберхарт приготовился к продолжению боя, но конструкты просто-напросто бродили по границе туннеля магнорельса, завывая и разрывая ферробетон своими конечностями. Они не стали атаковать Имперских Кулаков и скрылись из виду, как только те открыли огонь, словно не желая пересекать какой-то незаметный барьер. Воспользовавшись представившейся передышкой, Эберхарт велел сформировать арьергард у входа в северный туннель, оставив позади всю свою свиту и продвигаясь вперёд – по всей видимости, ведомый желанием достичь цели раньше, чем к ней приблизятся Железные Руки.
Узкий туннель, по которому двигался Эберхарт, освещался сиянием далёких люменов; от стен отражалось эхо бинарных песнопений, что доносились из-за помещения в самом конце изгибающегося прохода. Внутри отмеченные символикой Багряного жречества Сарума техножрецы распростёрлись ниц перед взрывозащитной дверью, окружённой нишами по обе стороны от входа. Внутри каждой ниши стояла двуногая конструкция, равная по размерам и массивности дредноуту модели «Левиафан»; обе были прикованы к стенам цепями с вырезанными на них рунами, пульсирующими резким светом. Техножрецы не стали сопротивляться, когда Эберхарт приказал своим людям вырезать их, однако конструкции вдруг начали шевелиться и дрожать, а руны – пульсировать с возросшей частотой.
Вокруг ног конструктов скопились лужи крови; внезапно они слились в два потока, которые заскользили по полу, каждый из них обвил ноги скованного механоида, прежде чем принять его форму целиком. На короткое мгновение воздух замер, а затем его разорвал звук падающего металла и отдалённое звериное рычание. Конструкты пробудились. Как только машины сделали шаг вперёд, сдерживавшие их цепи оборвались; они покинули свои ниши и выпрямились во весь рост. Соединённые между собой шрамоподобными сварными швами плиты брони образовывали их кожу, а каждая рука оканчивалась устрашающими четырёхпалыми клешнями. Багровый туман клубился вокруг созданий равномерным, напоминающей дыхание пульсацией, исходя из вентиляционных отверстий покоившейся под покатыми плечами каждой конструкции головы. Каждый шаг созданий отдавался в зале громовым эхом и раскалывал землю, по которой они ступали – и они стремительно сокращали дистанцию между собой и Имперскими Кулаками.
Невзирая на всю бронированную массу легионеров в терминаторской броне, их мощь бледнела по сравнению с ложными дредноутами. Терминаторы были отброшены в сторону, когда конструкты врезались в их строй, оставшихся на ногах разрывали на части осадными клешнями, без труда прорезавшими штурмовые щиты и вскрывавшими броню. Любое подобие строя Имперских Кулаков было разрушено, пока конструкты бесчинствовали в их рядах, убивая по воину каждым взмахом когтей. Терминаторы пытались подобраться поближе к лже-дредноутам, однако сражавшиеся плечом к плечу и обладавшие куда большей дальностью действия оружия ближнего боя машины отбросили врага назад. Миновавшие их защиту шальные удары вырывали из корпусов куски брони, повреждения механических тварей светились инфернальным светом, однако конструкции выглядели нетронутыми, словно они в буквальном смысле наслаждались резнёй и лишь приветствовали повреждения, нанесённые их телам. Почувствовав неминуемость поражения, Эберхарт приказал своим воинам отступить в туннель, чтобы изолировать вражеские машины в пределах его стен. Там его воины перестроились, а центурион занял место в самом сердце новой формации. Преследуя командира Имперских Кулаков, первый из конструктов пробрался в туннель, его бронепластины оставляли выбоины в ферробетоне, пока он продвигался вперёд по тесному проходу, в то время как вторая мерзость скрывалась у входа в туннель позади. Уцелевшие воины из свиты Эберхарта встали в три ряда, лицом к лицу к приближающемуся гиганту; двое бойцов тут же нанесли удар, но третьего тварь разорвала на части. Скрежещущий удар цепного кулака обездвижил её левую руку, прежде чем правая превратила тело виновника в фарш. Первые два ряда встретили смерть, прежде чем конструкция, наконец, была повержена – её ноги были раздавлены безжалостными ударами терминаторов. Вскарабкавшись на распростёртое тело замершего конструкта, Эберхарт призвал своих воинов двигаться вперёд. Они ещё раз ворвались в заднее помещение, оттеснив второго конструкта силой своей численности. Хотя от первоначального состава воинов VII легиона уцелело меньше половины, их всё ещё оставалось достаточно, чтобы позволить Эберхарту и его свите окружить лже-дредноут, атакуя его со всех сторон. Каждый взмах когтей механической твари уносил ещё одну жизнь, но она не могла сопротивляться окружавшим её силам вечно. По мере того, как всё новые и новые удары методично разрывали её броню, движения мерзости становились всё более вялыми, а багровое дыхание – прерывистым. Наконец, инфернальные системы дали сбой, но напоследок монстр забрал жизнь своей последней жертвы – его осадная клешня пробила щит Эберхарта, проникнув в броню и, наконец, прямо в плоть. Свита центуриона ринулась вперёд, но было слишком поздно – подняв изуродованный труп Эберхарта ввысь, конструкция, наконец, умолкла, и кровь павшего центуриона оросила её лицевую пластину.
Имперские Кулаки одержали победу, но дорогой ценой: жизни Эберхарта и двух третей его свиты, каждый из воинов которой был ветераном Великого крестового похода, были потрачены на уничтожение конструктов. Однако неумолимый спуск луны Бодта не позволял никаких передышек, и заместитель Эберхарта, Оптей Альбрих, принял командование на себя, приказав оставшимся воинам пробиться через взрывозащитную дверь и захватить расположенный за ней командный центр. Цепные кулаки вскрыли бронированный бастион, и располагавшиеся в стратегиуме Пожиратели Миров были перебиты в короткой и кровавой перестрелке. После гибели предателей адъюнкт подключился к коммуникационному оборудованию центра, чтобы передать на орбиту сообщения о зачистке бункера и отключении всех оставшихся на поверхности оборонительных средств защиты, тем самым открыв путь для второй штурмовой волны. Кроме того, послания с предупреждениями о конструктах, с которыми столкнулись Имперские Кулаки, были отправлены и другим развёрнутым на поверхности силам лоялистов. В ответ пришли подтверждения контакта с аналогичными тварями, а также рассказы о механических ужасах, сражавшихся в иных местах, включая исполинские машины, созданные по образу и подобию терранских скорпионов, которые уничтожали целые эскадроны сверхтяжёлых танков, и о подобных рыцарям боевых конструктах, вооружённых гигантскими топорами с выгравированными рунами, одинаково рубившими и пехоту, и бронетехнику.
Выполнив свою задачу, Имперские Кулаки уничтожили оборудование в командном центре, чтобы парализовать взаимодействие обороняющихся, после чего отступили для соединения с арьергардом. Измазанные кровью воины последнего были окружены убойными машинами, ранее не желавшими входить в пещеру, всего через несколько мгновений после падения второго ложного дредноута. Арьергард продержался достаточно долго, чтобы Железные Руки подошли с запада на подмогу; мелта- и гравитонные ружья Бессмертных X легиона переломили ход битвы. Совместными усилиями силы лоялистов вернулись на поверхность, пройдя на запад мимо трупов сотен Пожирателей Миров, сражавшихся в стремлении отразить наступление Железных Рук. На поверхности творился сущий ад – казалось, что по мере приближения пылающей луны верхние слои атмосферы тоже занялись пламенем. Лоялисты закрепились на позициях вокруг посадочных площадок, подав сигнал «Громовым ястребам» спуститься и, погрузив на борт воинов, эвакуировать их на орбиту. Вскоре оставшиеся силы лоялистов на Бодте отступили по приказу Аутека Мора, после чего флот рванул вперёд на всех парах; за кормой кораблей на поверхность планеты рухнула луна Бодта. Земная твердь феода Пожирателей Миров прогнулась от удара спутника. Более крупный планетарный массив поглотил меньшую по размерам луну с ужасающе неторопливой грацией; цунами пылающей материи быстро устремилось наружу, чтобы охватить весь мир целиком. В считанные секунды вся атмосфера вспыхнула, в то время как и без того нестабильную кору разорвало на части тысячами трещин, по всей поверхности мира прокатилась череда извержений вулканов, ибо мантия в недрах Бодта раздулась под воздействием невероятной массы спутника. К тому времени, как луну разорвало на части, на всей планете не осталось ни единого живого существа, а их сгоревшие дотла останки разметал огненный ветер.
| Анима Малефика
Истинная цель нападения Аутека Мора на Бодт остаётся окутанной покровом тайны. До своего вторжения военачальник Железных Рук опустошил немало удерживаемых предателями миров, хотя масштабы учинённых там разрушением меркнут по сравнению с катаклизмом, который он обрушил на бастион Пожирателей Миров. Вне всяких сомнений, частью мотивации к вторжению был грабёж; известно, что воины Мора вывезли с планеты немало техники, прежде чем покинули её окончательно. И всё же сам Аутек Мор взял на себя выполнение куда более секретной задачи, спустившись в ходе второй штурмовой волны на поверхность Бодта и исчезнув в недрах планеты. Обратно он вышел с неопознанным и по сей день объектом. Возможно, мы никогда не узнаем, был ли связан сей артефакт с конструктами, против которых пришлось биться его воинам, генно-инженерными проектами апотекариев Пожирателей Миров или же какой-то иной неведомой скверной. В любом случае, Бодт встретил свою смерть – планета медленно разрывалась на части, а предатели лишились ценного плацдарма, с которого могли бы атаковать миры лоялистов. Стоит отметить, что свидетельства уничтожения Бодта содержат одни из наиболее ранних описаний адских машин, сотворённых для войны Багряными жрецами Сарума. Монстры, с которыми столкнулись силы центуриона Эберхарта, а также иные твари по всей Тредециммии, дают наглядное представление об экспериментах, проводимых так называемыми тёмными механикумами в годы эпохи Тьмы. Подобные конструкции не раз наблюдались на многочисленных полях сражений в одном строю с легионом Пожирателей Миров, в то время как другие миры-кузницы создавали свои собственные машины разрушения, испытывая их в полевых условиях против защитников Империума. Анализ уничтоженных конструктов выявил одну общую закономерность – отсутствие заметных пилотов или механизмов контроля. Невзирая на это, механические монстры, по всей видимости, обладали определённой разумностью, зачастую демонстрируя базовое понимание тактики и предпочтение в отношении методов ведения войны. Наиболее распространённые теории о происхождении данного явления связаны с тем, что некоторые приверженцы Культа Механикус называют «изуверским интеллектом» – или же с применением знаний, полученных в результате пактов с варп-сущностями. В любом случае, эти «Анима Малефика» - именно такое название регулярно используется в отношении этих созданий – оказались ценным активом для предательских воинств в годы войны, заменяя понесённые легионами потери своей собственной разрушительной силой. |
Порченая боевая машина (подтип)
Перешедшие на сторону магистра войны представители Механикума получили доступ ко всему многообразию знаний, на которые Император давным-давно наложил запрет, включая процессы, облегчавшие манипулирование варпом. Бесчисленное многообразие эзотерических машин войны, объединённых пугающей истиной в виде сущности варпа, помещённой в технологический сосуд и ставшей его неотъемлемой частью, получило общее имя «порченых боевых машин». Во многих случаях создатели этих мерзостей и сами не до конца не понимали, что сотворили, считая себя мастерами эзотерических искусств, в которых так и не разобрались полностью.
Кибертеургическая аркана
Зловещее одушевление (кибертеургический обряд)
Внутри искусственной оболочки каждой порченой боевой машины сидело вырванное из варпа существо – порождение чистой энтропии, бросающее вызов общепринятым законам реальности. Для сдерживания этих сущностей тёмные механикумы зачастую гравировали на корпусах машин ритуальные обереги и руны. При должном соблюдении соответствующих ритуалов эти обереги можно использовать для усиления контроля над порченой сущностью, усиливая её разрушительный потенциал.
Амфея Экскрузис (кибертеургическое оружие)
Запретные знания, переданные Тёмному Механикуму самим магистром войны, позволяют тёмным адептам модифицировать как машины, так и оружие с помощью нечистого присутствия варпа, само прикосновение которого – анафема для смертной плоти.
Специальные правила эфирных доминионов
Хотя смертные зачастую воспринимают легионы варпа как единое воинство монстров, это восприятие далеко от истины. В глубинах варпа таится множество сил со своими собственными планами и желаниями – а также уникальными армиями. Будучи запертыми в оболочке творений тёмных механикумов, эти твари наделяют изобретение злонамеренной личностью, используя свою новую форму для достижения различных гнусных целей.
Безрассудная резня (эфирный доминион)
Тёмная ярость битвы и кровавая радость последних мгновений жизни – ведущие аспекты существования многих порождений варпа. Единственным желанием подобных созданий остаётся стремление сражаться и умереть – не имеет значения, где и почему, лишь бы лилась кровь. Такие мерзкие существа будут выглядеть облачёнными в атрибуты завоевателей и палачей, и всё, что их будет заботить – это количество черепов и смертей, которые можно пожать в мире смертных, вне зависимости от категорий «друг» и «враг».
Искусство злобы (эфирный доминион)
Подобно тому, как Хаос представляет собой извращённую насмешку над каждой гранью человеческого бытия, так и само стремление к созиданию превращается внутри имматериума в злобную и разрушительную силу. Будучи вызванными в реальное пространство, такие демоны используют труды смертных в качестве векторов их собственного уничтожения; чудовищные машинные сущности подобных тварей одновременно подражают как плоти, так и искусственным творениям, а каждое действие совершается в равной степени для демонстрации собственного превосходства над смертными и всем, что те соизволили создать.
Демоническая машина «Кайтан»
По сообщениям очевидцев, «Кайтан» - машина разрушения, призванная бросить вызов воинскому мастерству Фамилий Квесторис – впервые была замечена действующей вместе с силами тагматы Сарума, а потому считается продуктом воспалённых умов его техножрецов. По своим размерам, силе и дизайну каждый «Кайтан» сравним с рыцарем «Церастус»; выкованный из адамантия и меди, этот монстр содержит внутри себя вырванную из варпа злобную сущность, полную ненависти и жажды крови. На поле боя «Кайтан» бросается вперёд с пугающей скоростью, выпуская при этом очереди из своей гатлинг-пушки. Неистовство рукопашной схватки – истинная стихия «Кайтана», и его успех в ней практически неизбежен: чудовище атакует врага широкими взмахами своего исполинского топора, вырубая кровавую просеку во вражеских рядах и разрубая всё, что окажется в пределах его досягаемости.
«Великий медный скорпион»
Созданный по образу и подобию древнетерранского созвездия Скорпиона, так называемый «Великий медный скорпион» может посоперничать со сверхтяжёлой бронетехникой Легионес Астартес; он оказался первоклассным смертоносным инструментом, который тёмные механикумы могли использовать при штурме даже самых укреплённых позиций. Невероятно стремительный и маневренный для машины своего размера, медный скорпион ведёт огонь из хвостовой пушки и орудия «Разрушитель», чтобы разорвать линию противника, пока он приближается к ней. Обладающие исключительной жаждой крови «Медные скорпионы» зачастую предпочитают ближний бой обстрелу с дальней дистанции, выпуская поток огня из своей пушки «Адская пасть» и обрушивая на противника мощь всесокрушающих клешней.
«Кровавый забойщик»
По мере развития Ереси Гора легионы серьёзно пострадали на наковальне войны, и многие из них искали свежие способы пополнить свои силы новыми орудиями разрушения. «Забойщик» был одним из таких инструментов; согласно теории имперских учёных, его разработали в качестве менее дорогостоящей замены потерянным в боях дредноутам легиона Пожирателей Миров. Стаи этих сгорбленных автоматонов, превышающих своим ростом дредноут «Кастраферрум», использовались в качестве прорывных частей и заботились только об одной вещи – неумолимой резне. Большинству из них недоставало оружия дальнего боя, так что они полагались на свою скорость и бронирование, чтобы добраться до самого сердца битвы и пустить в ход оснащённые лезвиями конечности, шквал ударов которых рвал пехотинцев на части. Известно, что некоторые из «Забойщиков» оснащены увесистыми гарпунами, с помощью которых чудовища способны притягивать несчастных жертв к себе и без проблем расправляться с ними. В последующие годы Ереси Гора присутствие «Забойщиков» в рядах легиона Пожирателей Миров и других предательских воинств становилось всё более частым явлением, а их звериный вой служил предвестником грядущей смерти.
«Дециматор»
«Дециматор» – жестокое и адское творение, которое, по мнению некоторых имперских исследователей, возникло в качестве попытки противодействия мощи дредноута «Левиафан», ибо создание Императором последнего вызвало беспокойство у многих механикумов. В годы Ереси Гора тёмные механикумы переделали «Дециматоры» в наполненные варпом машины разрушения, предоставляемые тем легионам, что время от времени обладали доступом к новейшим дредноутам. Заключённый в пластинчатую обшивку из керамита и адамантия, «Дециматор» выполняет роль, аналогичную легионному дредноуту, действуя в качестве ударной силы и прорывателя строя, будучи в состоянии противостоять любой огневой мощи, за исключением самой тяжёлой артиллерии. Основным вооружением «Дециматора» служили осадные когти, однако другие виды оружия, вроде скорострельной «мясницкой пушки», позволяли адаптировать боевую машину под стиль ведения войны того легиона, за которым она была закреплена. Хотя «Дециматор» редко когда мог сравниться с «Левиафаном» в единоборстве, его производство оказалось заметно менее трудоёмким, и к концу войны он на регулярной основе присутствовал в боевом расписании предательских легионов; их появление на полях сражений всегда предвещало грядущую смерть и разрушение.
Пронзатель
Некоторые типы оружия были разработаны исключительно ради причинения жертве больших страданий, пронзая несчастных и притягивая их прямиком к жаждущим крови клинкам или зубам владельца.
