68
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Нет описания правки
{{В процессе
|Сейчас = 1517
|Всего = 66
}}
- Не разочаруйте меня, «Коготь». Цена провала в этот раз может оказаться страшнее, чем мы все можем представить.
===XVI===
Арназ был абсолютно уверен, что не оставил никаких следов. Убив замаскированного агента т’ау, он забрал у него снимки, которые передал Диунар, и оттащил труп к ближайшей мусорной куче. Генератор маскировочного поля все еще работал, несмотря на удары ножом. Арназ подключил его обратно. Тело должно было оставаться невидимыми до тех пор, пока не сядет аккумулятор или пока об него случайно не споткнется кто-нибудь из местных жителей. Арназ разделался и с Диунаром, обставив все так, словно это было самоубийство. Когда он заносил нож, в глазах старика промелькнуло смирение, даже, пожалуй, благодарность за избавление от позорной ноши. Быстрый осмотр жилища показал, что у Диунара были жена и ребенок, но они явно уже давно здесь не появлялись. К тому же, Арназ отыскал оборудование, с помощью которого Диунар заснял все секретное собрание лидеров повстанческих ячеек.
Арназ скопировал все файлы для дальнейшего изучения у себя в убежище, и тщательно очистил кристаллы памяти когитатора. А затем покинул опустевший дом перед самым рассветом, довольный тем, что подчистил все возможные хвосты.
Это было неделю назад. И всю эту неделю Арназу приходилось соблюдать повышенную осторожность, оглядываться через плечо чуть чаще обычного – просто на всякий случай. Но он знал свое дело, и знал, что в нем он лучше многих. Враг не должен был напасть на его след.
Для т’ау он был всего лишь очередным винтиком в огромной машине, он жил, как жили другие – у него была своя роль в обществе, свой вклад в общее дело и семья, которую нужно было кормить.
С последним смириться было сложнее всего, но семья была важнее всего для обеспечения убедительного прикрытия. Одиночки привлекали больше внимания и вызывали больше подозрений, особенно среди тихонитов – для них брак и воспитание детей было таким же долгом, как овладение какой-нибудь рабочей профессией.
Поэтому он выбрал себе жену средней привлекательности и среднего ума, такую, какая не привлекла бы много внимание, и вдвоем они вырастили двоих совершенно непримечательных детей, мальчика и девочку.
А потом Арназ обнаружил, что, старательно изображая привязанность к ним, сам не заметил, как перешел черту и привязался к ним по-настоящему. Не так, чтобы полюбил, но время, проведенное с ними, доставляло ему большое удовольствие, и они были вполне довольны жизнью, которую он им устроил.
Они понятия не имели, кто он на самом деле.
Как и многие другие жители столицы, они обожали ауна и служили Высшему Благу всеми доступными способами. И если бы т’ау поймали Арназа, то его семью наверняка бы пытали или использовали бы, как рычаг давления. Арназ старался не думать об этом, и как можно тщательнее заметал следы.
В конце концов, это было все, что ему оставалось. Он понятия не имел, что в ту ночь, когда мятежники собрались на встречу, его заметили.
Когда Арназ, как обычно, оставил семью дома и отправился на работу, все выглядело обычным. Улицы, как всегда, наводняли мужчины, спешащие на предоставленную т’ау работу, одетые в предоставленную т’ау одежду и униформу. Арназ не заметил нигде мерцания, выдававшего бы маскировочное поле. Успокоившись, он зашагал по постепенно нагревающейся улице. Для всех кругом он был просто Арназом, переговорщиком средней руки, занимавшимся поставками ресурсов для ИВБ с других планет. Чаще всего ему доводилось заключать контракты с контрабандистами-людьми, перевозящими товары из Империума на территорию т’ау. Он не один год подбирался к этой должности, и теперь она позволяла ему одним глазом присматривать за поставками оружия, а вторым – за военными союзами людей и тау в высших эшелонах командования войсками безопасности в столице.
Заработать доверие окружающих – первостепенная задача любого агента под прикрытием. И с его помощью Арназ получал все больше и больше доступа к ценной информации. И вместе с этим лед, по которому он ходил, становился все тоньше и тоньше. Некоторые сведения, поделись он ими с Голосом Песков, наверняка выдали бы его с головой. И поэтому некоторые сведения Арназ предпочитал не разглашать, какими бы ценными они не были для повстанцев, и каких бы жертв они не помогли бы избежать. Да, эти жертвы впоследствии тяготили его совесть, и поначалу ему было очень трудно, но со временем он привык и научился абстрагироваться от чувства вины.
''Думай о войне в целом, а не о каждой отдельной битве.''
Арназ затянул потуже ремень и ускорил шаг.
За ним следовал замаскированный дрон т’ау – достаточно далеко, чтобы мерцание воздуха не выдавало его, но достаточно близко, чтобы не терять Арназа из виду. Все это время дрон передавал видеотрансляцию своему пилоту из огненной касты, в столичное противоповстанческое подразделение. Летающий диск обладал достаточно большой автономностью, чтобы держаться ровно так, чтобы избежать обнаружения. У Арназа не было ни малейшего шанса.
Час спустя Арназ ступил из вагона гравирельса на наводненную людьми платформу и продолжил путь пешком. Дрон полетел следом.
Он упустил Арназа, когда тот вошел в двенадцатиэтажное здание т’ау, окруженное наблюдательными вышками и радиоэлектронными защитными системами. Именно там Арназ и работал. Сегодня у него в планах было несколько переговоров с офицерами ИВБ среднего и высшего ранга. На них должен был присутствовать майор Рахин Расаан, командир ИВБ и личный советник самого Ледяной Волны.
Ледяная Волна, конечно, сам на переговоры приходить не собирался. В отчетах сообщалось, что он вернулся на юг, к Башне забытых, продолжать некую работу, отнимавшую в последние дни все еще время.
За годы жизни на Тихонисе Арназ встречался с Ледяной Волной дважды. Главнокомандующий армии т’ау был таким же суровым, с начисто лишенным всяких эмоций лицом, как и полагалось воину из огненной касты, но все же чувствовалось в нем что-то, что отличало его от других. Эту инаковость сложно было описать словами. Конечно, это была не харизма в человеческом понимании этого слова, но что-то очень похожее. Ледяную Волну покрывали шрамы, и видно было, что жизнь потрепала его, что ему довелось поучаствовать во многих планетарных войнах. Что он повидал больше смертей в своей жизни, чем любой другой воин из касты огня на Тихонисе. И это накладывало определенный отпечаток. Арназ даже ловил себя на том, что этот синекожий кажется ему внушительным, даже в чем-то пугающим. И все же Арназ надеялся, что ему доведется пообщаться с Ледяной Волной еще, потому что именно Ледяная Волна, если не брать в расчет самого аун’Дзи, был основным врагом для Империума. Именно Ледяная Волна мог не позволить повстанцам убить Эфирного и свергнуть правление т’ау.
А вместо этого Арназ оказался за овальным столом вместе с несколькими членами каст огня и воды – последние обычно приходили на переговоры, чтобы сглаживать острые углы между людьми и т’ау, так как огненная каста славилась прямолинейностью, которая частенько казалась людям оскорбительной, и переговоры легко могли провалиться из-за споров и разногласий.
Как и ожидалось, встреча прошла продуктивно. Арназ узнал, что войскам у Башни Забытых отправляют дополнительные ресурсы. Зачем – никто не стал толком объяснять, но по тому, как тщательно подбирали слова представители водной касты и как старательно они избегали определенной конкретики, Арназ начал подозревать, что именно туда отправили ту женщину с пиктов и ее телохранителей – космических десантников.
Их держат там в заключении? Или нет? Это необходимо было выяснить. Или, по крайней мере, сообщить об этом Голосу Песков. Возможно, с этими сведениями Голос сумеет докопаться до правды быстрее.
Переговоры выдались долгими и утомительными. Майору Расаану, как всегда, было сложно угодить, и он тщательно разбирал все детали предлагаемых сделок. Что бы там не творилось в Башне, но огненная каста и ИВБ были такими взбудораженными, какими Арназ их никогда раньше не видел.
И к концу рабочего дня он твердо решил наведаться в одно из конспиративных жилищ и передать сообщение на север, в Затопленные Земли.
Закончив с делами, Арназ попрощался с людьми и т’ау так, как предписывал протокол, и вышел на улицу. Он тщательно выбирал путь, оглядываясь по нескольку раз, высматривая возможных преследователей. Он несколько раз поднимал глаза и к нему, петляя узкими улочками, чтобы вынудить вероятных летающих соглядатаев снизиться и выдать себя.
Но он так ничего и не увидел.
Окончательно убедившись, что все чисто, Арназ направился к убежищу – маленькому подвалу в одном из самых многолюдных жилых кварталов.
Долгие годы Арназ медленно и осторожно покрывал стены, пол и потолок защитными экранами, пресекающими работу любого электронного сканера. И когда дверь за его спиной наконец-то захлопнулась и засов вошел в пазы, Арназ глубоко вдохнул и позволил себе расслабиться. Воздух здесь был спертым. Арназ протянул руку и включил свет, и под непокрашенным потолком ожили две люм-полосы. Негромко загудела вентиляция.
В центре комнаты стоял простой стол и одно кресло. Слева – незатейливая кушетка. В маленьком холодильнике нашлось немного еды и питья. И всё. Стороннему наблюдателю показалось бы, что больше в комнате нет совсем ничего.
Арназ подошел к северной стене, приложил к ней руку, и, отсчитав три ладони, нажал на нее. Стена едва ощутимо подалась вперед. Арназ приложил к ней и вторую руку, сантиметров на двадцать пониже, и нажал еще раз. И стена снова слегка поддалась. Справа что-то щелкнуло, натужно заскрежетал камень. В стене открылся потайной отсек, до этого совершенно невидимый. Внутри него обнаружился черный кейс размером с чехол от штурмового оружия.
На нем не было ни рун, ни меток, ни логотипа. Ни даже ручки.
Арназ вытащил кейс из отсека, отнес на стол и уселся в кресло. Положив ладонь правой руки поверх кейса, Арназ подался вперед и проговорил:
- Индиго семь-шесть-пять-ноль-девять. Доступ «ультима». Позывной – «Песчаный Паук».
В ладонь вонзилась игла. Арназ помнил про нее, и все равно поморщился от резкой и сильной боли. И скорее почувствовал, чем услышал низкий гул – керамитовый кейс идентифицировал его генетический код. Арназ знал, что одновременно с этим система проверяет и его пульс. Инквизиция избегала ненужного риска. Крови убитого агента и пароля было бы недостаточно, чтобы открыть короб. Агент должен быть жив.
Спустя секунду гул смолк и вакуумные блокираторы с шипением открылись. Кейс дернулся – расстегнулись мощные магнитные замки. Арназ убрал руку, и кейс медленно раскрылся.
Внутри обнаружилась самая обычная рунная клавиатура имперского типа, но вместе с ней там пряталось и кое-что еще. Что-то, что значительно превосходило любые машины в способности передавать сообщения.
Там, в стеклянной колбе, вмонтированной в нижнюю часть короба, покоился живой мозг псайкера – извлеченный, очищенный и предназначенный для выполнения единственной задачи – передачи зашифрованных астропатических сообщений другому псайкеру на огромное расстояние.
Арназ принялся набирать команды на рунной клавиатуре, и на черном экране, вмонтированном в верхнюю часть кейса, вспыхнули зеленые символы. По трубам к мозгу псайкера потекла жидкость. Люмены под потолком заморгали, один погас. Арназ приготовился к мерзкому ощущению, которое вот-вот должно было накатить – от него волосы вставали дыбом, кожа покрывалась мурашками, а по спине полз холодок.
В северо-восточном углу комнаты материализовался смутный темный силуэт, сгорбленный, явно человеческий, но слишком размытый, чтобы можно было разглядеть его как следует.
- Говори быстро, - велела тень. Ее голос всегда звучал как будто сквозь толщу воды.
Поток жидкости в мозг-передатчик усилился.
Арназ рассказал о прошедших переговорах и о том, что все они касались событий в Башне Забытых.
Тень подплыла ближе, и Арназу стало еще неуютнее, а мурашки начали ощущаться сильнее.
- Это хорошо, - сказала тень. – У нас есть в Башне глаза и уши. С ними свяжутся. Ответ придет быстро. Мы должны быть очень осторожны. Женщину… невозможно прочитать. Ее что-то закрывает, похоже, какое-то поле. Нечто подобное скрывает от меня и ее телохранителей. Ты славно постарался. Это все, или есть что-то еще?
Арназ открыл было рот, чтобы ответить отрицательно, но в этот момент тень зашипела:
- Нас обнаружили!
Арназ отреагировал моментально. Он захлопнул кейс, и тень тут же исчезла.
Раздался оглушительный взрыв, и потолок справа и слева осыпался. Сиди Арназ не по центру зала, и от него бы осталось мокрое место. А так его всего лишь оглушило и ослепило взрывом на мгновение, и он едва не грохнулся с кресла.
Но этот короткий миг потерянной концентрации оказался для него роковым.
Арназ помотал головой и судорожно попытался нащупать под столом кнопку, которая должна была взорвать все здание. Но было слишком поздно. Что-то сияющее спикировало сквозь пробой.
Время как будто замедлилось, и Арназ увидел, как боевой клинок т’ау начисто сносит ему правую руку, чуть-чуть не дотянувшуюся до кнопки.
Рука упала на пол, и Арназ потрясенно уставился на нее.
Клинок принадлежал солдату-т’ау из касты огня. Тот обнаружился справа. Всего синекожих закованных в штурмовую броню, было четверо – отряд специального назначения. Они поспрыгивали в комнату через пробитые взрывом дыры.
Арназ в ужасе смотрел неверящим взглядом, как хлещет кровь из оставшегося обрубка, пока один из синекожих не ухватил его за горло четырехпалой рукой в перчатке и не швырнул на пол. Арназ с размаху ударился головой о скалобетонный пол. Но боли от этого удара он уже не почувствовал. Его тело сражалось с агонией от чудовищной раны, насыщало его кровь эндорфинами, чтобы он сумел вытерпеть ее.
Арназ слезящимися глазами взглянул на четыре оскаленных чужацких лица.
Один из т’ау – судя по знакам различия, командир отряда, - опустил оружие, нажал на кнопку на левом наруче и что-то забормотал в передатчик на запястье. Командир говорил на диалекте т’ау, распространенном на Тихонисе, и Арназ понимал каждое слово, хотя в голове у него уже помутилось от кровопотери.
- Мы взяли шпиона-гуэ’ла живым, - сообщил солдат, - потерь нет. Он не успел активировать заложенную взрывчатку.
Он умолк, выслушивая ответ из устройства на левом ухе.
- Нет, командор. Он успел заблокировать устройство, - проговорил он и снова замолчал, затем продолжил:
- Понял вас, Шас’эл. Будет так, как вы скажете.
Он с щелчком отключил коммуникационное устройство и обернулся к остальному отряду.
- Вы двое - грузите его в транспортник. А ты забери этот черный кейс. Поисковая группа касты земли придет и проверит все убежище, а наша работа тут закончена.
- В центральный изолятор, Шас’вре? – спросил один из солдат.
Арназ быстро терял сознание, все глубже проваливаясь во тьму, но от последнего, что он успел услышать, у него по спине пополз холодок.
- Остановите кровотечение. Его отправят на юг, в На’а’Вашак, и допросят там. И если он откажется говорить, то будет собственными глазами наблюдать, как страдает его семья.
Гипнообработка Арназа в ордосе была тщательной. Его семья действительно жестоко страдала, и ему невыносимо больно было видеть их мучения, слышать их крики, но он не произнес ни слова на всех допросах т’ау. Он прекрасно знал, что такой исход вполне вероятен, и все же невообразимо тяжело было молчать, когда те, кто любил его, отчаянно звали его, умоляли заговорить и прекратить этот кошмар. А потом их крики смолкли, а от мертвых тел для т’ау уже не было никакого проку. И тогда растерянные синекожие, допрашивавшие Арназа, начали применять пытки непосредственно к нему. И на фоне моральных страданий физические казались едва ли не облегчением. Арназ знал, что они его не сломают. Выносить собственные страдания было куда проще, чем страдания его семьи.
Т’ау не оставалось ничего другого, кроме как причинять ему все больше и больше боли.
И в конечном итоге ее стало слишком много.
И когда Арназ уже начал терять сознание, он улыбнулся окровавленными губами и наконец-то заговорил:
- Наслаждайтесь последними днями своей власти, ксеномрази. Возмездие грядет.
Его глаза закатились, и он судорожно вдохнул, захлебываясь кровью.
- Возмездие, - повторил он тихо и умер.
===XVII===
Над огромными полями орошения поднималось солнце. Здесь, в среднесеверных широтах, лежали самые плодородные сельскохозяйственные угодья планеты. Над полями уже вовсю трудились дроны, сновали между рядами высоких стеблей, опрыскивали их от вредителей и отрезали засохшие листья. Скоро сюда должны были прийти и живые работники из плоти и крови – и люди, и т’ау, - чтобы собрать урожай. Конечно, дроны вполне могли бы справиться с и этой задачей, но людям нужна была цель в жизни. Высшее Благо защищало людей от самих себя, от праздности и безделья так же, как защищало от внешних угроз. Когда руки и ум чем-то заняты, их гораздо сложнее отвратить от Т’ау’ва. Поэтому люди и т’ау по-прежнему трудились на полях так, как поступали предки людей многие тысячелетия, и так же возвращались по домам в конце дня, ощущая приятную усталость от славной работы, готовясь вкусить заслуженные отдых и удовольствия.
Тихонитское солнце, теплый золотой шар, постепенно раскалялось, поднимаясь над равнинами далеко на востоке. К полудню, достигнув зенита, оно становилось куда более безжалостным, и работу в самые жаркие часы приходилось останавливать. Тихонису удалось сбросить иго бескрайних пустынь, но приходилось прикладывать немало усилий, чтобы не дать горячему песку вновь воцариться на поверхности. Передовые системы управления климатом, разработанные т’ау, вели нескончаемую борьбу против истинной природы планеты, подкрепленной близостью к звезде.
Впрочем, т’ау уже давно научились выигрывать подобные сражения. Тихонис был не первой планетой, ставшей куда более пригодной для жизни благодаря машинам касты земли. Те не один век совершенствовались в искусстве терраформирования подобных масштабов.
Дальше, на севере, плодородные угодья заканчивались, и начинались топи и болота. На их границе размещались рисовые поля, работавшие в основном по тому же принципу, что и остальные сельскохозяйственные секторы. Но за полями почва окончательно становилась необживаемой и не поддающейся обработке. Там начинались южные границы Затопленных Земель. Небо там было совсем другим, затянутым густыми черными тучами, царапающими брюхами по верхушкам деревьев, грозящими в любой момент разразиться шквальным ливнем. Дождевая вода отводилась на юг по тщательно разработанной т’ау системе каналов и акведуков, наполняя жизнью остальное полушарие. Аналогичная схема действовала и на юге. Одни огромные установки т’ау на обоих полюсах планеты постоянно насыщали атмосферу влагой. Другие, монолитные, кольцами тянулись вдоль верхних широт, и генерировали потоки воздуха необходимой силы, чтобы те разносили влагу туда, где она была нужнее. Для т’ау погода была такой же системой, как все остальное. То, что можно измерить, можно было контролировать. А то, что можно контролировать, можно использовать. Таким подходом т’ау руководствовались во всем.
Дроны продолжали работу, бездумно выполняя программы оценки роста и степени созревания урожая. Первые грави-грузовики из ближайших городов и поселков должны были прибыть в течение часа.
А затем мирную утреннюю тишину нарушил гул, раздавшийся с запада.
Дроны тут же повернули на звук оптические линзы и аудио-датчики. Они уловили, что в атмосферу вошел корабль, пылающей звездой рассекающий небо. Это был не корабль т’ау. В нем не было того изящества, грации, и по-акульи плавного силуэта. Это был грубый, угловатый, тяжеловесный летательный аппарат, собранный человеческими руками.
Достигнув высоты в десять километров, аппарат активировал аэродинамические тормоза и реверсивные двигатели, замедляясь, и принялся опускаться – сначала до пяти километров, а затем и до двух.
Дроны вернулись к работе, но перед этим отправили снимки того, что происходит, в центральные узлы огромной общепланетарной информационной сети. Узлы располагались в обеих столицах, и в восточной, и в западной. Сообщения были получены членами касты воздуха из центра управления полетами – тем полагалось проверить поступившие данные и убедиться, что позывные и траектория полета аппарата входят в расписание. Далее его передвижения должны были отслеживать наземные защитные установки касты огня.
На одном из экранов где-то в центре управления высветился список грузов. У этого корабля он ничем не отличался от сотен других – двенадцать килотонн семян сельскохозяйственных культур, годившихся в пищу людям, но не т’ау; восемь килотонн дешевых, синтетических, пригодных в пищу протеинов, предназначенных в качестве пищевых добавок; пять тысяч тонн редких металлов для использования в технологиях т’ау, адаптированных для людей, служивших в войсках безопасности. И еще пять тысяч тонн самых разнообразных материалов для строительства. Было там кое-что и из человеческой культуры, вроде тех вещей, которые т’ау не могли производить или поставлять самостоятельно – произведения литературы и живописи, предметы роскоши, доставленные сюда прямиком из Империума.
В конце концов, люди должны быть довольны. Интеграция велась деликатными методами и не предполагала полного переучивания. Человеческую культуру на Тихонисе уважали. Высшее Благо не отрицало даже Имперского кредо – тех его частей, которые не требовали ненависти к иным расам. Ни одну из церквей министорума не уничтожили и не осквернили. Конечно, все эти решения принимались для облегчения контроля за территориями. Тех, кто продолжал молиться в храмах Бога-Императора, легко можно было вычислить и впоследствии присматривать за ними. Это было весьма удобно для службы разведки т’ау, хотя самые умные и самые опасные из верующих в эту ловушку никогда не попадали.
Впрочем, что бы там не числилось в перечне грузов, на борту корабля ничего подобного не было – ни зерна, ни материалов, ни артефактов.
Там прятались три штурмовых «Грозовых ворона», покрытых маскировкой и снабженных глушителями сигналов, а вместе с ними – столько закаленных вояк и столько оборудования, сколько корабль смог увезти.
Пресвятая Инквизиция занесла над Тихонисом свой острый черный клинок.
У страха есть свой запах. Большинство смертных его не чувствует – их обонятельные рецепторы слишком слабые и их слишком мало, - но космические десантники его ощущают. Генетически усовершенствованные органы чувств просто не дают пропустить его. И Каррас ощущал его и сейчас – легкий, но явственный. Чуть терпкий. Чуть кислый, но не настолько, чтобы быть мерзким. Архангел выглядела невозмутимой, как скала, словно грядущая высадка ее вовсе не волновала. Но скрыть свой страх до конца она не могла. И запах, едва заметный, исходил от нее так же, как и от ее людей, хотя те тоже казались абсолютно спокойными. Они знали, на что шли. Они уже много раз так высаживались – маленьким отрядом, забравшись далеко вглубь вражеской территории.
Но им доводилось терять бойцов, братьев и сестер, которых они хорошо знали, достойных бойцов. И в это раз они тоже наверняка кого-то потеряют. Смерти были неизбежны. Как бы банально это не звучало, но старая поговорка не ошибалась – при столкновении с врагом бессильны любые планы.
Доктрина специальных операций зиждилась на способности подстраиваться, подбирать нужную тактику на ходу. И многое сейчас зависело от того, насколько хорошо Архангел умела это делать.
Поэтому в случае со смертными некоторый страх был понятен. Самым похожим на него чувством, доступным космическим десантникам, были опасения. Но куда чаще их место занимали лишь нетерпение и жажда боя. Космические десантники жаждали сражений, и чем больше времени они проводили вдали от поля боя, тем опаснее многие из них становились для окружающих.
Каррас не осуждал бойцов из «Арктура» за этот небольшой страх. Он знал, что такой страх многих лишь подстегивает. Конечно, никакой адреналин не позволит им сравняться с Каррасом и его собратьями-сверхлюдьми, но он все равно ускорит реакции солдат. Для смертных куда лучше испытывать страх и уметь с ним справляться, чем не испытывать его вовсе.
А вот Архангел привлекала его внимание куда сильнее. Перед лицом товарищей она выглядела кремнем и держалась так, словно знала все и была ко всему готова. Настоящий командир.
«Ее шрамы, знаки отличия и физическая форма – все это говорит о том, что она понимает нас куда лучше, чем Сигма, и неважно, из Инквизиции она или нет», - подумалось Каррасу.
Цвета, переливавшиеся в ауре Архангела, только лишний раз подтверждали ее силу. Она была умелой и опытной убийцей – внимательной, высокомотивированной и умеющей контролировать эмоции. Конечно, для того, чтобы заработать почет и уважение от остальной истребительной команды, Копли придется еще потрудиться, но Каррас не сомневался, что она это сделает. Для себя же он решил, что она ему все-таки нравится. Она говорила то, что думала. Не юлила и не хитрила.
Да и смысла спорить с Копли Каррас не видел. Она была полевым командиром. И если она и впрямь окажется так хороша, как утверждалось в ее личном деле, то вмешиваться ему и не придется.
Корабль содрогнулся, резко сбрасывая скорость.
«Реверсивные двигатели», - понял Каррас. – «Нужно приготовиться. Ждать осталось недолго».
Высадка ожидалась рискованная. Все высадки так или иначе сопровождались риском, но конкретна эта сама по себе была непростой задачей. И «Разрушитель теней» мог закончиться, еще толком и не начавшись, если сейчас им кто-то помешает или не даст высадиться вовсе. Действовать нужно было быстро и осторожно. Пока что не удавалось ни то, и ни другое – то коды доступа, которые они отправляли при входе на территорию т’ау, подолгу проверялись и перепроверялись, то орбитальные пушки грозили разнести их в клочья. Но все же им удалось добраться до планеты. И теперь впереди ждал следующий ответственный момент.
Металл скрипел и дребезжал, пока корабль несся вперед, преодолевая сопротивление воздуха. Обшивка была горячей и с внешней стороны тускло сияла красным.
- ''Выходим из ионосферы через три, две, одну…'' - объявил капитан через внутренние динамики корабля. Постепенно корабль перестало трясти. Визг и лязг сменились низким воем ураганного ветра. – ''Активируем передние сопла. Всему экипажу – приготовиться к последующему торможению.''
Каррас ощутил, как желудок свело от очередного перепада скорости.
- ''Добро пожаловать на Тихонис,'' - проговорил капитан Бёрджесс. – ''Сворачиваем на северо-восток, уходим с разрешенной траектории. Перехватчики взлетят практически сразу же, так что высаживаемся быстро и тихо. Вот теперь начинается настоящая потеха.''
- Канал не закрывать, - ответила Архангел. – Я хочу слышать все переговоры, пока они будут загонять тебя на другую траекторию.
- ''Да, мэм.''
Времени и правда почти не будет – т’ау следили за перемещением корабля над планетой, и, когда «Гордость Кальвикки» неожиданно свернула с установленной траектории, наверняка поднялась тревога, и штурмовики «Акулы-бритвы» уже покинули взлетно-посадочные полосы и сошли привычных патрульных маршрутов, и отправились на перехват. Возможно, кто-то из них уже на подходе. И если это и впрямь так, то времени останется еще меньше.
Так оно и вышло.
Капитан почти сразу же сообщил, что на экранах ауспиков показались три быстро приближающихся вражеских корабля. Им оставалось не больше восьми минут пути.
- Нужно высаживаться сейчас, - сказал Каррас Архангелу. – Прикажи ему, чтобы нас спустили. Нет смысла придерживаться точных координат. Либо мы высаживаемся сейчас, либо мы – покойники. Необходимо подключить маскировочное снаряжение и глушители сигналов до того, как истребители подойдут слишком близко.
- Вы слышали, капитан? – позвала Архангел по воксу. – Высаживаемся немедленно.
- ''Мы сейчас на глухой окраине, мэм. Тут не пролезешь. Я ищу участок поровнее, но мы идем сейчас над болотами и тропическим лесом. Я не могу гарантировать безопасность высадки.''
- Ни о какой безопасности речи изначально не шло. Мы понимаем риски. Но нас не должно быть на борту к тому времени, когда перехватчики до вас доберутся. Им нужно отвести вас в космопорт, они не станут задерживаться здесь и искать нас. Начинайте высадку, капитан. Это приказ.
- ''Понял, мэм. Начинаем высадку. Нам понадобится еще немного сбросить скорость, чтобы я смог открыть задний грузовой люк. Держитесь там покрепче.''
Корабль снова задергался, на этот раз еще сильнее. Титановые двутавры протестующе заскрежетали. Послышался громкий стук, что-то где-то выгнулось – видимо, кусок обшивки. Каррас потянул как следует за привязи, но те держали крепко, и он позволил себе оглянуться на остальных боевых братьев. Те стояли молча, лица скрывали шлема. Но ведьмацким зрением Каррас видел, что творилось у них в душах. Они были готовы. Они отчаянно желали оказаться уже на этой чертовой земле и как следует размяться. Они ненавидели эти перелеты, ненавидели ожидание. Аура Зида сияла ярче, чем у Фосса и Солариона, искрилась и переливалась жаждой поскорее встретиться с врагом. Каррас знал, что за Гвардейцем Ворона придется присматривать. Во время «Ночной Жатвы» тот крайне скверно слушался приказов. Вероятность того, что он будет прислушиваться к командам Архангела во время этой операции, была и того меньше. «Разрушитель теней» строился на терпении, рассчитанных ударах и быстром отступлении. И Каррас никак не мог позволить Зиду броситься в первую же схватку и выдать себя.
«Призрак, на этот раз делай то, что тебе велят», - мысленно велел ему Каррас. – «Если мы напортачим, то живыми нам с этого булыжника не выбраться».
Меньше, чем за три минуты «Коготь» и отряд Архангела поднялись на борт «Грозовых воронов» и приготовились к высадке. Сквозь обшивку «Жнеца-Один» по-прежнему доносился скрежет – грузовой транспортник Бёрджесса продолжал сбрасывать скорость. И как только «Гордость Кальвикки» замедлилась достаточно, ее массивный задний люк медленно открылся, пропуская тусклый солнечный свет, приглушенный густыми облаками. Ветер по-прежнему яростно выл и бесился снаружи, как разъяренный зверь.
Каррас не мог видеть этого собственными глазами – десантный люк его «Грозового ворона» был накрепко заблокирован. Но он отправил астральную проекцию наружу, в грузовой отсек, чтобы понаблюдать за стартом остальных «Жнецов». Колдовским зрением Каррас видел, как огромная рампа грузовоза наконец-то опустилась до конца.
Корабль задергался еще сильнее – он не был предназначен для полетов с распахнутым грузовым люком.
Бёрджесс не мог больше сбрасывать скорость – в противном случае ему пришлось бы сажать корабль. Он и так сделал все, что мог, но этого должно было хватить.
''«Всем «Жнецам» приготовиться к запуску»'', - приказал по воксу Венций, пилот «Жнеца-Один», назначенный Сигмой ведущим звена на время операции. Как и все остальные пилоты «Жнецов», капитан был одновременно и человеком, и машиной, навечно приживленный к кокпиту «Грозового ворона» машиновидцами Инквизиции. Он превратился в живой мозг самолета, а «Грозовой ворон» стал его телом. Это был не совсем типичный ход – обычно «Вороны» управлялись космическими десантниками. Но в Ордо Ксенос играли по собственным правилам. Слияние пилота с самолетом порождало столь эффективный симбиоз, что даже пилоты-ветераны из числа космического десанта едва ли могли с ним потягаться. Тот факт, что Венций и остальные пилоты добровольно отказались от человеческой жизни, говорил о том, что их любовь к полетам была столь же сильной, чем их преданность и желание послужить Империуму. А может быть, даже и сильнее.
''«Жнец-Три»'', - продолжил Венций. – ''«Запуск по моей команде! Три… два… один… Пошел!»''
Глазами астральной проекции Каррас наблюдал, как вспыхивают сопла «Жнеца-Три», как он поднимается в воздух и выпускает тормозной парашют в открытый проем.
Парашют с хлопком раскрылся, подхватывая воздушный поток, и его тросы натянулись до упора. «Грозовой ворон» активировал вертикальные двигатели на малую мощность, приподнимаясь повыше, и выскочил в распахнутый люк. Там он вывел на максимум маневровые, выравнивая траекторию, и скрылся из вида.
''«Жнец-Три в воздухе. Тормозной парашют сброшен. Иду на север, ищу место для посадки»'', - доложил по воксу пилот.
''«Вас понял, Жнец-Три»'', - откликнулся капитан Венций. – ''«Жнец-Два, запуск по моей команде».''
Каррас проследил за запуском второго «Ворона». Тот точно так же выпустил тормозной парашют, подхватывая поток воздуха, чтобы тот вытащил его наружу. Активировав маневровые двигатели, «Жнец-Два» развернулся и пошел на север следом за «Жнецом-Три».
«Наша очередь», - подумалось Каррасу, и он вернулся в физическое тело, мигом ощутив всю его силу и тяжесть. Он пошевелил пальцами в латных перчатках и повращал головой, разминая шею.
- Веселуха-то начнется когда-нибудь или нет? – спросил Зид.
''«Жнец-Один уже взлетает»'', - сообщил по воксу командир звена.
Лязгнули, разблокировавшись, крепления, послышался гулкий хлопок – последний из «Грозовых воронов» выпустил тормозной парашют. Мощный порыв ветра тут же подхватил его, и потянул за собой. Как и его предшественники, Венций активировал вертикальные двигатели, и, чуть приподнявшись над палубой, постарался держаться как можно прямее – и вскоре «Ворон» выскочил из грузового отсека в небо.
«Жнец-Один» был самым тяжелым из всего звена, потому что к хвостовой части у него на магнитных креплениях был подвешен Хирон. «Жнец» с большим трудом провел сквозь люк, и массивные ноги дредноута задели рампу, выбив сноп ярких оранжевых искр.
- ''Удачи вам, «Жнецы»'', - раздался в воксе голос Бёрджесса. – ''Пусть Император присмотрит за вами всеми. Что бы вы не собирались делать на Тихонисе, я буду молиться за вашу победу.''
- ''Спасибо, капитан'', - откликнулся Венций. – ''Да хранит Он и вас. Я буду молиться, чтобы вы благополучно выбрались с территории т’ау''.
Сидя в десантном отсеке «Грозового ворона», Каррас ощущал, как тот борется с ветром, напрягая всю свою волю и газотурбинные двигатели. Мощные турбины в этой битвы выигрывали – Каррас почувствовал, как самолет выровнялся, опустил нос и устремился на север. Тормозной парашют отстрелился и его тут же унес ветер. Ткань из улучшенных волокон должна была разложиться в течение пятнадцати минут, не оставляя никаких следов.
- ''Подходящее место найдено, «Жнец-Один»'', - послышался еще один голос. Тот принадлежал Даргену, капитану авиации, управлявшему «Жнецом-Три». – ''Все три «Грозовых ворона» поместятся, но впритык. Захожу на посадку''.
- ''Отличная работа, «Жнец-Три»'', - ответил Венций. – ''Иду следом за тобой. Не ждите нас. Доставайте маскировку и подключайте глушители сигналов. Если истребители т’ау все еще идут прежним курсом, то у нас в лучшем случае несколько минут. Нас не должны застукать под открытым небом.''
- ''Понял, сэр'', - ответил Дарген. – ''Будет сделано''.
К тому моменту, когда Каррас вышел из заднего люка «Жнеца-Один» на мягкую землю Тихониса, покрытую густой травой, «Жнец-Три» уже был накрыт камуфляжной завесой. Оглянувшись, Каррас заметил бойцов из отряда Архангела – те суетились вокруг «Жнеца-Два», накрывая его таким же образом. От завесы «Жнеца-Три» к маленькому черному терминалу, установленному прямо на земле, тянулись кабели. Один из солдат присел рядом с ним на корточки, что-то выстукивая на рунной панели управления.
Фотореактивное покрытие ожило, запереливалось, повторяя окраску и фактуру земли под самолетом. На поверхности завесы расцвел пиктографический камуфляж – смесь пятен разного цвета и формы, с идеальной точностью повторявшая окружающую растительность. Солдат набрал следующую команду, и завеса зашевелилась, где-то раздуваясь, где-то проседая, и наконец полностью скрыла очертания самолета и его тени.
С воздуха могло показаться, что «Жнец-Три» попросту исчез. Еще одна демонстрация сил и возможностей Пресвятой Инквизиции – о маскировочных технологиях подобного уровня мало кто слышал во всем Империуме. А учитывая, как редко встречались такие мощные технологии, сколько они стоили и каких затрат требовали…
Инквизиция действительно выделялась на фоне всех остальных организаций.
Даже с земли теперь стало сложно разглядеть, было ли вообще что-то там, куда несколько минут назад приземлился «Жнец-Три», кроме поросли на небольшом холме. И если бы Каррас не увидел собственными глазами, как работает эта маскировка, то не сумел бы заметить самолет ни обычным, пусть и усовершенствованным зрением, ни даже колдовским. А любой смертный и вовсе прошел бы мимо, не заметив ничего подозрительного.
Солдат отключил консоль, и, отключив кабель завесы «Жнеца-Три», поспешил к «Жнецу-Два», подключил терминал снова и повторил все нужные манипуляции.
Спустя пару мгновений бесследно исчез и второй самолет.
Каррас обернулся, наблюдая, как его истребительная команда спускается по рампе «Жнеца-Один» с оружием наготове. Бойцы Архангела уже вскарабкались на крылья самолета и вовсю натягивали последнюю завесу. Магнитные крепления все еще удерживали Хирона под хвостом самолета – ради экономии времени дредноут собирались спрятать вместе с «Грозовым вороном».
- Ненавижу такие высадки, - пророкотал массивный Плакальщик по командному вокс-каналу.
- Ты б лучше радовался, что крепления выдержали! – рассмеялся Зид, когда Хирон скрылся под маскировочной завесой. – А то б висел бы сейчас где-нибудь на дереве…
- Слушай, вороненыш, а давай, когда эти истребители улетят, проверим, как далеко я смогу тебя кинуть?
- Космический десант! В заросли, быстро! – рявкнул Каррас, махнув рукой в сторону южного края полянки.
Члены истребительной команды скрылись в густых лесных тенях, продолжая наблюдать за полянкой. Каррас пристроился между Раутом и Фоссом.
- Весь фотореактивный камуфляж активирован, - доложил солдат из команды Архангела. – Работает стабильно. Подключаем глушители сигналов.
- Отключить питание, - приказал Каррас команде. – Все системы перевести в режим скрытности. Излучение минимальное. Я не хочу, чтобы наши доспехи выдали нас, если у т’ау найдутся достаточно мощные ауспики.
- Если эти недотепы не спрячутся, - указал Соларион подбородком на бойцов из «Арктура», перетаскивавших в лес снаряжение и боеприпасы, - то мы можем хоть обмаскироваться.
Люди Архангела изо всех сил старались работать побыстрее, но Соларион был прав – счет шел на секунды. Времени почти не оставалось. Каррас прислушался, и системы шлема, уловив нейроимпульс, усилили его сверхчеловеческий слух еще больше. Звуки вокруг тут же стали четче, ярче, объемнее. Мозг Карраса отфильтровал все лишнее, - шум леса, гул доспехов, собственное дыхание и стук сердца. И в мешанине голосов сотен разнообразных птиц и зверей Каррас выловил странный гул инопланетных двигателей – сочетание мощных антигравитационных моторов и шустрых плазменных двигателей. Каррас узнал этот гул по записям сенсориума, просмотренным им на Дамароте. Так гудело звено перехватчиков «Акул-бритв».
- Архангел, - позвал Каррас по воксу, - у вас в распоряжении не больше восьми секунд.
Гул двигателей стал настолько громким, что бойцы «Арктура» слышали его уже без всяких генетических улучшений – и продолжал набирать громкость.
Архангел отдала последний короткий приказ, и ее солдаты активировали глушители, закрывавшие отряд от сканеров т’ау, но не перебивавшие их коммуникации. Лишившись связи разом и полностью, пилоты т’ау наверняка заподозрили бы неладное.
Весь отряд успел укрыться в зарослях, и теперь полянка выглядела абсолютно пустой для невооруженного глаза. Солдаты из оперативной группы сработали быстро и эффективно, но все равно едва-едва уложились в отведенное время.
Над поляной промелькнули темные тени, наполняя воздух ревом и воем. Они практически сразу же скрылись из виду, но Каррас успел разглядеть их и убедиться, что он не ошибся.
Это и правда были «Акулы-бритвы» - убийственно эффективные в руках умелых пилотов из касты воздуха, и совершенно непобедимые в руках самых талантливых из них. Появись эти хорошо вооруженные перехватчики чуть пораньше, и поляна превратилась бы в кровавую баню.
Когда перехватчики пролетели дальше, по основному каналу связи раздался едва различимый шепот Архангела:
- ''Не шевелитесь. Даже моргать не вздумайте'', - велела она «Арктуру». – ''Они сделают три круга. Синекожие всегда делают три круга''.
Она не ошиблась. Т’ау трижды пролетели над поляной, а затем рев их двигателей постепенно начал стихать, удаляясь на восток, следом за «Гордостью Кальвикки».
«Она знала», - отметил про себя Каррас.
Записи сенсориума на Дамароте демонстрировали, как ведут себя т’ау во время большого сражения. Ничего другого Каррас не видел. А вот Копли, похоже, достаточно насмотрелась.
«Эта женщина разбирается в т’ау куда лучше, чем мы», - вынужден был признать он. – «Она сражалась против них большую часть своей жизни, и все годы службы находилась на передовой. Нет, даже за передовой».
Каррасу очень хотелось узнать больше, разглядеть прошлое Копли в деталях, как ту запись из дамаротского сенсориума, которую он смотрел глазами давно погибших боевых братьев. Если бы она поделилась с ним своими воспоминаниями, это значительно бы облегчило высадку. Но Копли служила Ордо Ксенос. И если где-нибудь и существовали записи о проведенных ею операциях, то они наверняка были засекречены. Сигма о них даже не упоминал.
Каррас подумал было о несанкционированном вторжении в разум Копли, но тут же отогнал эту мысль прочь. Такие вещи всегда были довольно рискованны и могли не лучшим образом сказаться на ее командирских способностях. Хуже того – погрузившись слишком глубоко, Каррас мог случайно убить ее, не говоря уже о том риске, которому он подверг бы при этом собственный разум.
Так что пусть уж лучше командует… пока жива.
Гул «Акул-бритв» все еще слышался где-то вдалеке, когда неожиданно раздался еще один звук – визг взлетающей ракеты. Сразу же за ним последовал грохот – ракета, похоже, угодила точно в цель.
На востоке загрохотали выстрелы, плохо различимые сквозь густые джунгли, но достаточно четкие для улучшенного слуха и авточувств шлемов космического десанта.
После уничтожения одного из истребителей, два оставшихся заложили вираж над лесом и принялись палить по кому-то или по чему-то, прятавшемуся внизу.
- Каррас, - позвал Раут. Больше ему ничего уточнять не понадобилось – Каррас сфокусировался и мысленно коснулся потока эфирной силы, всегда клубившейся рядом. Прикрыл глаза, он забормотал литанию Зрения вне зрения. Его сознание отделилось от телесной оболочки и воспарило к верхушкам деревьев. И тогда Каррас направил свою астральную проекцию на восток.
Ее глазами Каррас увидел, как из лесной чащи взлетели еще две ракеты, оставляя инверсионный след. Одна из них пронеслась мимо цели и по спирали рухнула в джунгли, так и не взорвавшись. Однако один из чужацких самолетов, уворачиваясь от нее, слишком сильно сместился и угодил под вторую. Гладкий корпус «Акулы» взорвался, на секунду обратившись в сгусток пламени и черного дыма. Во все стороны полетели обломки, пылающий самолет ушел в крутое пике и рухнул в джунгли, оставив огромный просвет в плотной листве.
Последний уцелевший перехватчик резко ушел вверх, затем сбросил скорость и, развернувшись, точно так же резко нырнул вниз, активируя носовые скорострельные пушки. Снаряды начали было косить деревья, разрывая их на части, но стрельба почти сразу же прекратилась, и «Акула», развернувшись, направилась на юг. Либо пилот из касты воздуха сообразил, что вслепую стрелять по джунглям бесполезно, и так он только подставляется под следующую ракету, либо пришел приказ срочно вернуться и обо всем доложить.
Каррас вернулся в свое физическое тело и снова закрылся от сил варпа.
- Две «Акулы» сбили ракетами «земля-воздух». Судя по всему, переносные зенитки. Последняя ушла на юг.
- Повстанцы, - заключил Фосс, и Каррас кивнул.
- Т’ау наверняка не ведут здесь патрулирование с воздуха без крайней нужды – их слишком просто подстрелить с земли, а разглядеть орудия сверху почти невозможно. Повстанцы, скорее всего, уже наказывали тех, кто забирался так далеко на север, но т’ау не могли оставить без внимания «Гордость Кальвикки», когда та сошла с намеченного курса.
- Нам было бы лучше, если бы повстанцы не вмешивались, - проговорил Раут, и Каррас согласно кивнул.
- В принципе, ксеносы могли бы попросту расчистить все эти джунгли, - подал голос Зид. – Почему они этого не сделали?
Соларион усмехнулся.
- Ты вообще когда-нибудь заглядываешь в архивы, когда тебе велят?
- Чтобы испортить себе весь сюрприз? – хмыкнул Зид.
Фосс рассмеялся.
- Дело в ресурсах, - пояснил Соларион. – Для т’ау Тихонис – окраинный мир, и большой ценности не имеет. Поэтому и планетарная оборона у них здесь такая уязвимая.
- Более того, - добавил Каррас, - джунгли – это своего рода щит. Учитывая, какой силы шторма здесь бывают, как далеко разносятся споры плесени в воздухе и воде, и каких размеров хищники порой встречаются… Т’ау всеми способами стараются защитить от них сельскохозяйственные зоны и места скопления населения, поэтому джунгли растут там, где росли.
- …и ты бы знал об этом, Гвардеец Ворона, - ядовито закончил Соларион, - если бы потруди…
Каррас резко поднял кулак, заставляя его умолкнуть. Следом затихли и все остальные.
- Что такое, Грамотей? – спросил Фосс.
После того, как улетела последняя уцелевшая «Акула», Архангел снова принялась раздавать указания своим людям. Повыбиравшись из укрытий, солдаты начали снимать камуфляжные завесы и готовиться к путешествию на север, в Затопленные земли, на территорию мятежников.
Каррас отправил психическую проекцию в джунгли, и некоторое время петлял среди толстых стволов, увитых лианами. Обнаружив то, что искал, он вернулся в тело и без лишних слов зашагал туда, где стояла Копли.
Та наблюдала за приготовлениями к путешествию, и, когда Каррас подошел ближе, обернулась, щурясь от яркого солнца, ударившего ей прямо в глаза.
- Судя по всему, пока что путь свободен, Грамотей, - сказала Архангел, и Каррас машинально отметил, что она впервые назвала его этим прозвищем. – Отправляй «Коготь» на борт «Жнеца». Мы выдвигаемся.
- Пока что мы никуда не выдвигаемся, - откликнулся Каррас. – У нас гости. Многочисленные контакты по периметру поляны.
Архангел инстинктивно стащила с плеча пробивную лаз-винтовку ризанского образца и отключила предохранитель.
- Враги? – спросила она.
Каррас прикрыл глаза. В аурах, которые он почувствовал, было нечто знакомое. Знакомая энергетика, окутывавшая неожиданных визитеров, как клубы пара. Каррас уже не раз с ней сталкивался по всему Империуму.
''Вера в имперское кредо.''
Значит, скорее всего, это повстанцы, верные Трону. Народ Кашту.
- Они вооружены, - сообщил Каррас. – Но угрозы не представляют. Для нас, по крайней мере. Их тут чуть больше сотни. И они очень долго ждали нашего появления, майор.
- Быть этого не может, - ответила Копли. – О нашей операции в целях безопасности даже местным агентам ордоса не сообщили.
Каррас покачал головой. Он чувствовал надежду и волнение, бурлившие в душах приближавшихся людей, так же явственно, как жар их искренней веры.
- Наше появление здесь было предсказано. Их лидер, Голос Песков, - он упоминался в выданных нам перед операцией документах, - узрел, что мы скоро появимся. И эти люди ждали нас.
Из-за деревьев начали появляться первые гости. Они выглядели странно. На первый взгляд они походили на инопланетян, а то и на каких-то зверей, всю жизнь проведших в джунглях и научившихся сливаться с ними, становясь совершенно незаметными.
Края их одежды, повторявшей окраску зарослей, были обрезаны по форме листвы. Никакого фотореактивного камуфляжа у этих людей не было. Их маскировка была простой, но достаточно эффективной. Их головы были накрыты капюшонами, а лица скрывались под масками, похожими на морды с клювами. На спинах топорщились черные иглы. Каррас понял, что такая маскировка делала людей похожими на круутов. А потом он присмотрелся и обнаружил, что плащи и маски были сделаны из настоящих круутских шкур и черепов.
Отряд был вооружен совершенно по-разному – кто-то сжимал в руках длинноствольную лаз-винтовку, у другого оружие явно принадлежало когда-то ксеносам. Но брать «Арктур» на прицел никто не стал.
Из зарослей показался один из повстанцев, восседавший на крупном двуногом животном, полуптице-полурептилии, с шестью глазами и изогнутым клювом. Мужчина ловко спустился на землю и вышел на несколько шагов вперед, поднимая руку. А затем стащил маску, обнажая покрытое шрамами лицо с густой черной бородой.
Бойцы Архангела, подчиняясь рефлексам, тут же слаженно навели винтовки на чужаков. Однако майор доверяла словам Карраса, и потому приказала солдатам опустить оружие. Каррас отметил про себя, насколько тихо и аккуратно повстанцы прошли через джунгли – несмотря на все тренировки, никто из «Арктура» не заметил их, пока они сами не позволили себя обнаружить. Не будь Каррас псайкером, он и сам вполне мог их прозевать, тем более, что ни один звук из тех, кто они издавали, не отличался от остального лесного шума. Эти люди прекрасно приспособились к жизни в джунглях.
- Тебе стоило повнимательнее смотреть по сторонам, - шепнул Каррас Копли.
- Я смотрела, - огрызнулась та.
В это время из-за деревьев вышло еще несколько людей в масках. Они тащили на плечах бесчувственные тела шестерых членов «Арктура». Копли взрыкнула и снова подняла было оружие, но тяжелая перчатка Карраса легла ей на плечо.
- Они просто без сознания, но живы. Все еще дышат.
Сняв шлем, Каррас посмотрел ей прямо в глаза.
- Слушай меня внимательно, майор. На глазах у этих людей ты должна подчиняться мне. Им вдалбливали, что однажды к ним придут на помощь Адептус Астартес, и они должны верить, что именно я тут командир, если мы хотим использовать их должным образом. Так что я прошу – дай мне сейчас самому с этим разобраться.
Копли хмуро взглянула на него в ответ.
- Доверься мне, - попросил Каррас, и Копли, помедлив, кивнула.
- Только на этот раз, Грамотей.
Каррас направился к бородатому мужчине – тот, по всей видимости, был предводителем отряда, - и, когда между ними оставалось не больше десяти шагов, все остальные повстанцы попадали на колени и прижались лбами к земле.
- Реш’ва! – хором заголосили они. – Реш’ва мукта акир!
- Их прорицатель говорил им, что придут космические десантники, - шепотом сообщил Каррас по воксу, обращаясь к Копли и остальному «Когтю». – Они верят, что мы – награда за их веру, посланная Императором. Постарайтесь не разубедить их в этом.
- Ты читаешь их мысли? – спросил Раут.
Каррас широко развел руками, безмолвно обращаясь ко всем повстанцам одновременно, и жестом велел им подняться. И те мгновенно подчинились. Их глаза ярко сияли – после всех страданий, выпавших на долю этих людей, перед ними наконец-то стояло воплощение мощи Империума, облаченное в доспех.
- Мне не понадобилось ничего читать, - ответил Каррас.
Он подошел к предводителю, и, остановившись метрах в четырех, воззрился на него с высоты своего немаленького роста. Мужчина, сам довольно крепкий, тут же опустил глаза, и Каррас заметил, что по щекам у него потекли слезы.
«Он и правда верит, что мы прибыли, чтобы спасти его народ», - подумал Каррас. – «Они все в это время. И мне придется поддерживать эту веру. И продолжать лгать им. Сигма, чтоб тебя… Ты ведь знал об этом».
Каррас уже прекрасно видел, чем это все закончится – для того, чтобы понимать, к чему все идет, не требовался никакой пророческий дар.
Операция «Разрушитель теней» принесет этим людям смерть и разрушения, а не то спасение, которого они так долго ждали.
«Потому что мы здесь не ради них. Не ради того, чтобы спасти весь или планету. Мы здесь только ради одного человека. Ради Эпсилон».
