Лазарь: Лезвие Ненависти / Lazarus: Enmity’s Edge (роман)

Перевод в процессе: 1/30 Перевод произведения не окончен. В данный момент переведена 1 часть из 30.

Лазарь: Лезвие Ненависти / Lazarus: Enmity’s Edge (роман)
Автор	Гэри Клостер / Gary Kloster
Переводчик	Alkenex
Издательство	Black Library
Год издания	2024
Подписаться на обновления	Telegram-канал
Обсудить	Telegram-чат
Экспортировать	EPUB, FB2, MOBI
Поддержать проект

Сюжетные связи
Предыдущая книга	Погребенный зверь / The Buried Beast

Среди варп-штормов Великого Разлома возникает сигнал о помощи.

Внимает ему Скала, ибо после потери примарха лишь клятвы напоминают Тёмным Ангелам о том, кто они есть. Верховный великий магистр Азраил приказывает Лазарю из Пятой роты отдать старый долг рыцарскому миру Рейс – планете, на которую свой голодный взор обратил варп.

Но Лазарь не уверен, что Рейс хочет быть спасённым. Рыцари планеты давно уничтожены, его руководство раздирает политическая борьба, а междоусобный конфликт подрывает способность мира защититься от древнего зла. Зла, которое, как и сам Лазарь, отказывается умирать.

После того, как истинный враг, наконец, показывает своё лицо, Тёмным Ангелам предстоит узнать, каково это, когда тебя определяют твои клятвы.

Глава первая

Лазарь стоял на каменистом берегу и всматривался в небеса синюшного цвета мертвецких губ. Горизонт был исчерчен тонкими чёрными линиями – предвестниками того, что надвигалось на космодесантников. В вокс-каналах, закреплённых за скаутами магистра Пятой, стояла тишина, но поднимающиеся столбы дыма и так делали всё очевидным: приближались орки, чьи грубые боевые машины неслись по изрубцованному лику этого токсичного мира. Ксеносы двигались прямиком на Лазаря и его собравшихся Тёмных Ангелов.

— Хорошо.

Произнесённое слово отразилось от внутренней поверхности его крылатого шлема духовной защиты, но так как магистр сказал его сам себе, оно не попало в используемые Пятой ротой вокс-каналы, чтобы не засорять их, ибо те и так уже были достаточно загружены. Эфир полнился низкими голосами братьев Лазаря, которые все вместе укрепляли этот проклятый берег. Магистр развернулся, истерев сабатонами крошащиеся камни под ногами в пыль, что медленно поднялась в воздух и повисла вокруг космодесантника. Планета называлась Шелуха – хорошее имя для такого уродливого места. Мир был холодным, бесплодным и отравленным десятью тысячами лет промышленного освоения территорий, а море рядом с Тёмными Ангелами, чью водную гладь едва колыхал ветер, имело цвет мокроты больного и напоминало какое-то нездоровое вздутое образование. Берег слагали трещиноватые плиты тёмно-красного камня, отчего земная поверхность выглядела как плохо зажившая рана. Они резко поднимались вверх и формировали горный хребет – цепь гор с острыми вершинами, увенчанными грязным, коричнево-жёлтым снегом. Выглядело это как окровавленные дёсны с осколками сломанных зубов наверху.

Море и неровный берег между теми горами являлись кратчайшим маршрутом к Варпитту – улью человечества, что был наполовину погребён под песками лежащей за хребтом пустыни. Там ели, спали, размножались и мечтали сотни миллионов жителей, врубавшихся в кору Шелухи. Варпитт являл собой бьющееся сердце огромной галактической империи Императора, и дай оркам шанс, они бы вырвали людей из их города словно зверь, выгрызающий костный мозг из кости.

Лазарь и его Пятая твёрдо намеревались предотвратить это разрушение.

— Командное отделение, доклад.

Магистр не произнёс эти слова вслух, ибо приказ был отдан в форме мысленного импульса, посланного в чёрный панцирь, который имплантировали под кожу Лазаря во время долгой и мучительной трансформации в Тёмного Ангела. Этот священный орган геносемени был соединён с нервной системой космодесантника, его длинные нити из искусственных нервных клеток туго обвивали мозг и хребет, формируя интерфейс между магистром и носимой им силовой бронёй. Благодаря панцирю системы костюмы становились продолжением тела и чувств Лазаря, поэтому для управления встроенным вокс-блоком не требовалось ничего, кроме простого желания. Это было не сложнее, чем дышать.

Безмолвный приказ открыл канал, соединявший Лазаря с сердцем Пятой: братом Деметрием, капелланом-дознавателем, бессчётное количество раз спасавшим тело магистра и как минимум один раз его душу; братом Асбиилом, апотекарием, коему он был обязан своей второй жизнью; братьями Амадом и Закарией, его лейтенантами; братом Ефроном, самым старшим технодесантником Пятой; и, наконец, знаменосцем Иекуном, хранителем знамени Пятой и единственным воином в роте, который не уступал Лазарю в мастерстве владения клинком.

— Брат Ефрон, — начал магистр, чьи слова теперь передавались системами в вокс остальных космодесантников. — Статус флота.

— Отображение позиций.

Воины в командном отделении Лазаря уже давно переняли его отрывистую манеру говорить. Ефрону же, который чувствовал себя комфортнее в компании собственных машин, чем в обществе живых людей, краткость давалась без проблем. Технодесантник передал пикт с планом космического пространства вокруг Шелухи.

— Боевая баржа «Неослабная ярость» заняла геостационарную орбиту прямо над нами, — продолжил брат Ефрон, обозначая орбитальные траектории. — Её прикрывает ударный крейсер «Меч Калибана», а ударный крейсер «Смерть милосердия» наводится на оставшиеся штурмовые корабли орков, отступившие к системе колец третьего газового гиганта.

Взглянув на схему и удовлетворившись расположением ярких точек, Лазарь убрал изображение из своего поля зрения.

— Брат Деметрий. Знаменосец Иекун. Брат Асбиил. Статус Пятой.

— Укрепления практически готовы, — начал Иекун. Знаменосец тоже отвечал кратко безо всяких затруднений, ибо больше предпочитал вдохновлять братьев действиями, нежели словами. — «Жнецы» и «Носороги» окопаны. Перекрывающиеся секторы обстрела для наших братьев в почтенных дредноутах определены.

— Магистр Лазарь, вот дислокация нашей роты с оборудованными позициям для техники и размещением отделений.

Долг Деметрия заключался в том, чтобы вдохновлять Пятую деяниями и словами, а в бою речь капеллана-дознавателя была оружием, не уступающим в мощи смертоносному крозиусу аркануму, однако, сейчас он выказывал свойственную его командиру лаконичность. Как и Ефрон, Деметрий сопровождал свой доклад пиктом. Лазарь одобрил запрос на передачу изображения, и перед глазами магистра возникла детализированная картинка, представляющая собой вид сверху на окопанную технику и линии аккуратно вырубленных в камне траншей и укреплений. Изящные руны отмечали местоположение каждого отделения, и смотря на их позиции Лазарь мысленно рисовал секторы обстрела.

— Хорошо, — сказал магистр. — Но усильте левый фланг. Орки направят технику вверх по той скале, чтобы преодолеть наши боевые порядки.

— Это самоубийство, — произнёс брат Закария.

Лейтенант получил своё звание совсем недавно и был самым младшим членом командного отделения, а также единственным десантником-примарис в группе, помимо самого Лазаря после воскрешения. Закария показал себя смертоносным бойцом, но ему пока недоставало опыта в некоторых областях, включая понимание того, на какое безумие способны пойти ксеносы.

— Согласен, — ответил ему магистр. — Но орки смотрят на вещи иначе. Они увидят шанс пролететь над нами, паля из всех пушек, и после этой их попытки обломки техники посыпятся прям на наши позиции. Сместите отделение «Инвис» на пятьдесят метров ближе к тому откосу и прикажите ему уничтожать всё, что приблизится.

— Вас понял, магистр Лазарь, — отозвался Деметрий. — Брат Асбиил?

— Боеприпасы и остальные запасы перемещены в тыл, они в безопасности.

Апотекарий также не прилагал особых усилий для того, чтобы говорить кратко, ибо всегда выражался конкретно. Он быстро пометил на пикте места, где оставил материальные запасы Пятой. Лазарь внимательно изучил карту, подмечая добавленные остальными значки и собственные изменения. Изображение показывало лишь камень, статичные руны да линии, но мысленно магистр видел, как развернётся битва, когда приблизятся орки, видел обстреливаемое пространство, узкие проходы и зоны поражения. Всё было так, как и должно быть. Его воины знали свою работу.

А ещё её должны были знать и не его бойцы.

— Лейтенанты. Доклады от скаутов?

Для этой миссии к Пятой роте прикомандировали два отделения скаутов из Десятой. Не воины Лазаря, но всё равно Тёмные Ангелы, и прямо сейчас их работа была самой важной, поэтому магистр передал по отделению под надзор каждому из лейтенантов, чтобы те могли тщательно координировать действия скаутов и остальной части роты. Первым голос подал лейтенант Закария.

— Отделение «Иофа» изучило долину за нами и второе сужение вдоль берега. Скауты составили его детальную карту, а также измерили толщину и прочность льда.

Перед глазами Лазаря возникли данные в виде сложной топографической карты местности позади их текущей позиции. Числа и маршруты отмечали места, где тяжёлая техника вроде танков «Жнец» и транспортов «Носорог» могли проехать, не застряв и не сломав ледяной покров широкой реки, которая впадала в море прямо за ними.

Пойди что-то не так, и им бы пришлось отступить, они смогли бы сделать это быстро.

— Пусть найдут возможные позиции во втором сужении.

Если Император будет благоволить Тёмным Ангелам, и, если хватит боеприпасов, орочьи силы разобьются о возведённые здесь укрепления и истекут кровью, что стечёт прямо в уродливое море. Однако, самой прочной основой любого плана является другой план, поэтому Лазарь просчитал как можно больше вероятностей. Возникни у Пятой необходимость бросить нынешнее поле боя, космодесантники отойдут ко второму узкому проходу между следующим горным хребтом и морем, где вновь заставят зеленокожих умыться кровью.

— Лейтенант Амад?

— Отделение скаутов «Дарал» отступило. — Брат Амад любил поговорить, причём иногда слишком уж много, но он долгое время служил под началом Лазаря, и потому докладывал чётко и быстро. — Скауты держатся как можно ближе, хотя на переднем крае орочьей армии, как и всегда, царит беспорядок. Они заметят главную колонну сразу же, как только смогут.

Как только смогут. Лазарь вновь обратил взгляд к горизонту. Столбы дыма становились гуще, а в их основании появились первые намёки на поднимаемые орочьими боевыми машинами облака пыли. Та пыль была полна радиационных частиц и тяжёлых металлов, из-за чего расстраивала работу ауспик-сенсоров висящих высоко на орбите кораблей. Магистр получал от них практически бесполезную информацию, ибо, судя по ней, армия орков представляла собой движущееся скопление магнитных аномалий и ярких термоцветов. Лазарю были нужны глаза тех скаутов.

Он открыл посланные ему Амадом доклады с собранными отделением «Дарал» показаниями. Орки мчались по равнине на боевых байках и бронефурах, но в вихрящейся пыли было что-то ещё, на что намекали яркие цвета термальных изображений. Лазарь мог только догадываться о природе неизвестной угрозы. Ему требовалось больше данных.

Имеешь, что имеешь. Планируй в соответствии с этим. Слова, сказанные ему магистром Бальтазаром, воином, командовавшим Пятой до Лазаря. Они стали ещё одной литанией, которую он повторял про себя каждый раз, когда ему хотелось получить больше информации. Из-за крови и шума каждая битва всегда преподносила собственные сюрпризы.

— План боя тот же, — передал Лазарь командному отделению. — Мы остановим орков здесь, на этом берегу, а затем обрушим на них наш гнев.

— За Льва! — воскликнули они в ответ. — За Императора! Вовеки веков!

Холодный ветер со свистом обдувал угловатый корпус «Гладиатора» типа «Жнец», в то время как Лазарь стоял на крыше массивного танка на шасси «Импульсора» и наблюдал за горизонтом. Теперь враг наступал словно самая настоящая буря, ибо по каменистым красно-коричневым пустошам на магистра его воинов надвигалось облако кружащейся пыли. Оно было огромным, так как гравитация на Шелухе составляла лишь половину от стандартной, благодаря чему поднимаемые орками загрязнённые песчинки оказывались на большой высоте и висели там подобно гряде ядовитого тумана. Тем не менее, периодически Лазарю удавалось разглядеть в основании облака отдельные сверкающие пятнышки, когда свет тусклого оранжевого солнца Шелухи отражался от шипов и брони более мелких и быстрых машин, которые мчались впереди остальной армии орков.

У ксеносов не было дисциплины. Стратегия зеленокожих заключалась в огромной численности, а тактики – в свирепости. Самую стремительную технику – боевые байки и трясущиеся четырёхколёсные машины – отправят на острие атаки в расчёте на то, что она сокрушит любого противника перед собой. Пятой требовалось разбить эти передовые подразделения и дождаться прибытия остальной, более медленной части армии.

Тогда орки скучатся плотнее, собирая свои силы в единую колышущуюся массу клинков и пушек для того, чтобы всем вместе ударить по ждущим их Тёмным Ангелам. Орда зеленокожих обрушится на них словно цунами, обрушится ревущим потоком мышц и ржавого металла. Разгорится жестокая битва, и в ходе наступления орки прольют реки собственной крови, но, скорее всего, им удастся прорваться. Свирепость ксеносов подкреплялась гигантской численностью.

Однако, Лазарь собирался её сократить.

Он поднял глаза к чистым уродливым небесам. Где-то там, за синюшной синевой ждала «Неослабная ярость» с орудиями наготове. Орочья армия была рассеяна и наполовину скрыта облаком пыли, что расстраивало работу машинных духов систем наведения баржи, однако, Тёмные Ангелы заставят ксеносов сбиться плотнее и сделают из них идеальную мишень, остановившуюся прямо перед их боевыми порядками. Возможно, «Неослабной ярости» и не удастся использовать своё самое мощное оружие, которое могло уничтожить не только орков, но и Пятую, но в её арсенале имелось и немало другого. Когда Лазарь отдаст приказ, десяток орудий извергнут ад на поверхность мира и оставят на месте зеленокожих гигантскую воронку со стеклянной поверхностью – просто ещё один шрам на побитой шкуре Шелухи.

— Магистр Лазарь, — позвал его брат Ефрон. — На связи по воксу брат Домитий. Это срочно.

«Вспомни демона, и вот сразу он», — подумал Лазарь. Домитий был командующим «Неослабной яростью», что объясняло, почему его передачи принимались более продвинутыми вокс-системами Ефрона. Поднятое орками облако пыли также затрудняло вокс-передачу на дальние дистанции. Почувствовав открытый Ефроном канал, Лазарь включил его силой мысли и позволил голосу Домития влиться в свои уши.

— Магистр Лазарь. — По воксу слова командующего звучали отрывисто. — Я вывожу «Неослабную ярость» с орбиты и готовлюсь к прыжку в варп.

— Повтори, — произнёс Лазарь с неожиданной резкостью.

— «Неослабная ярость» покидает геосинхронизированную орбиту. Прямо сейчас. Я получил приказы наивысшего приоритета от самого верховного великого магистра Азраила. Ему нужна «Неослабная ярость», поэтому я отбываю.

Но она нужна была здесь. Орки скоро доберутся до Тёмных Ангелов, а без боевой баржи и её орудий...

Лазарь отмахнулся от возникших в голове гневных мыслей. Они замедляли его, а время всегда было врагом.

— Я благодарен тебе за службу нам, брат-командующий. Лети и служи сыновьям Льва там, где это необходимо больше всего.

— Благодарю и вас, магистр Лазарь. Пусть Император направляет ваш клинок, и да ступает с вами Лев.

— И с тобой тоже, — ответил Лазарь.

На вокс-канале воцарилась тишина. Магистр стоял на выщербленном берегу, смотря на поднимающуюся перед ним пылевую завесу. Орки приближались, и без поддержки сверху он не был уверен, что сможет остановить их. Уж точно не таким образом.

Не только время являлось его врагом, но еще и гнев. Лазарь принялся мысленно повторять литанию сосредоточения до тех пор, пока не очистил разум. Рука магистра лежала на рукояти Лезвии Ненависти – висящем на бедре древнем силовом мече. В голове крутились мысли, а планы сменялись другими планами. Он повернулся к усиливающейся буре спиной и пристально взглянул на протянувшуюся меж гор долину и текущую прямо по её центру, покрытую льдом реку, которая впадала в море.

— Командное отделение, — чётко и спокойно произнёс Лазарь. — План изменился.