Лев: Сын Леса / The Lion: Son of the Forest (роман)

Перевод в процессе: 0/? Перевод произведения не окончен. В данный момент переведены 0 частей из ?.

Лев: Сын Леса / The Lion: Son of the Forest (роман)
Автор	Майк Брукс / Mike Brooks
Переводчик	Alkenex
Издательство	Black Library
Год издания	2023
Подписаться на обновления	Telegram-канал
Обсудить	Telegram-чат
Экспортировать	EPUB, FB2, MOBI
Поддержать проект

Проведя десять тысяч лет в стазисе в самом сердце своего расколотого родного мира, Лев Эль'Джонсон пробуждается ото сна и оказывается в кошмаре Империума-Нигилус.

В эту тёмную эпоху гаснущие угольки человечества окружены наступающим со всех сторон голодным мраком. Даже Лев не может надеяться победить такое зло в одиночку, однако есть те, кто присоединится к его походу. Многие из числа падших рыцарей примарха, до предела изнурённых бегством от вечно преследующих их охотников, уже давно ждали возвращения своего сеньора и несомого им искупления. Владыка Тенистых Путей должен вновь собрать под своим командованием этих потерянных лоялистов, после чего сразить вероломного сына и истребить банду Хаоса, чьи испорченные воины зовут отпрыска Льва повелителем.

В столь странные времена примарх не может быть уверен ни в чём и ни в ком, кроме себя, однако, в галактике без Императора, без Империума, без его Легиона и Калибана... кто же он сам?

Персонажи

Примархи

Лев Эль’Джонсон – Лев, примарх Тёмных Ангелов

Тёмные Ангелы

Забриил – бывший разрушитель, защитник Камарта, Падший

Кай – Падший

Афкар – Падший

Лохок – Красный Шёпот, Падший

Борз — Одноглазый, капитан «Острия чести», Падший

Лансиил – командир объединённых сил Тревенума-Гамма, Падший

Галад – командир объединённых сил Тревенума- Гамма, Падший

Беведан – бывший библиарий, Падший

Гуэйн – капитан станции «Эхо», Падший

Эктораил – технодесантник, член экипажа станции «Эхо», Падший

Кузиил – член экипажа станции «Эхо», Падший

Ламор – член экипажа станции «Эхо», Падший

Асбиил – апотекарий, член экипажа станции «Эхо», Падший

Бройнан – Падший

Мериант – член экипажа станции «Эхо», Падший

Кадаран – Падший

Перзиил – Падший

Руфарил –Падший

Десять Тысяч Глаз

Сефаракс – лорд-чернокнижник, Падший

Баэлор – Самозванец, Падший

Марког – командир Скорбной Гвардии

Димора – кантикаллакс Нового Механикума, Око Злобы

Уринз – архираптор

Варкан – Красный, бывший Пожиратель Миров

Джай’Тана – Неисповедовавшийся, апостол

Крр’Сатз – надзиратель за астропатами на борту «Клинка истины», зверолюд

Люди

Сутик – мужчина с Камарта

Илин – мужчина с Камарта

Биба – ребёнок с Камарта

Валдакс – техножрец с Камарта

М’Киа – женщина с Камарта, глава Львиной Гвардии

Джован – мужчина с Камарта

Инда – капрал оборонительных сил Авалуса

Сина ап на Харадж – маршал оборонительных сил Авалуса, временно исполняющая должность планетарного губернатора

Шавар – Провидец Авалуса

Торрал Дерриган – адмирал оборонительного флота Авалуса и командир корабля «Лунный рыцарь»

Раулин – капитан оборонительного флота Тревенума-Гамма

Монтарат – капитан «Пакс фортитудинис», оборонительный флот Авалуса

Кровавые Ангелы

Луис Данте – командор Кровавых Ангелов

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

I

Река поёт свою серебряную песню, и в её нескончаемом хаотичном журчании как будто бы подвешена невероятно сложная мелодия, столь дразнящая и недосягаемая для слушающего. Он мог бы провести целую вечность, пытаясь уловить её суть, но, даже не преуспев, все равно не посчитал бы это пустой тратой времени. Звук омывающей камень воды, взаимодействие энергии и материи: они порождают негромкую симфонию, которая одновременно и непримечательна, и бесподобна. Он не знает, сколько уже находится здесь, он просто слушает.

А еще он понимает, что не знает где находится.

Слушающий начинает осознавать себя постепенно, словно спящий, который поднимается из самых глубоких и тёмных недр дремоты, пробирается через мелководье полузабытья и, наконец, выходит к свету. Сначала приходит осознание того, что он – не песнь реки, что он, по сути, отделён от неё и просто слушает музыку. Затем это осознание меркнет, и он понимает, что сидит на берегу реки. Если здесь и есть солнце, или даже несколько солнц, то он не видит его за ветвями деревьев над головой и тяжело висящим в воздухе туманом, но тут есть свет, и его достаточно, чтобы различать окружение.

Деревья огромны и могучи, их толстые стволы не обхватить распростёртыми руками ни одному, ни двум, ни даже, возможно, полудюжине людей. Из-за трещинноватости грубой коры поверхность деревьев испещрена теневыми оспинками, как будто бы древесные гиганты решили укрыться камуфляжем. За землю под их ветвями борются живучие кустарники: жёсткие, спутанные и колючие, они жмут друг друга, выбивая себе пространство и свет, словно оставленные без внимания дети под ногами у взрослых. Земля, на которой они растут, темна и плодородна, а когда слушающий погружает в неё пальцы, она начинает пахнуть жизнью, смертью и прочими вещами. Запах ему знаком, но он не может понять, откуда и почему.

Когда его пальцы пробивают землю, он понимает, что они закованы в броню, как и всё тело. Он заключен в огромный чёрный доспех с едва заметным оттенком тёмно-зелёного, и это чувство ему тоже знакомо. Броня ощущается его неотъемлемой частью – продолжением тела столь же естественным, как и панцирь любого из ракообразных, которые могут таиться в укромных местах реки перед ним. Он подаётся вперёд и всматривается в спокойную воду у берега, что укрыта от основного потока скоплением камней сразу выше по течению. Водная гладь превращается в практически идеальную зеркальную поверхность, гладкую как во сне.

Слушающий не узнаёт глядящего на него в ответ лица. Оно исчерчено глубокими морщинами, словно мир тревог и забот омывал его подобно речной воде и оставлял на коже свои отметины. У него светлые волосы с отдельными белокурыми прядями, но в остальном шевелюра выцвела до седины и белизны. Нижняя часть лица скрыта густой полной бородой с усами, и видны лишь губы: недоверчиво искривлённый рот, чьи уголки скорее опустятся вниз в выражении неодобрения, чем поднимутся вверх и изогнут губы в улыбке.

Он поднимает к лицу руку с еще пахнущими грязью пальцами. Отражение делает то же самое. Лицо определённо принадлежит ему, но его вид не вызывает ни единого воспоминания. Он не знает, кем является, и не знает, где находится, хотя всё это кажется знакомым.

В таком случае, нет особого смысла оставаться здесь.

Слушающий поднимается на ноги, но затем колеблется. Он не может объяснить самому себе, зачем ему нужно идти, ведь песнь реки столь прекрасна. Тем не менее, осознание того, как мало он знает, открыло что-то внутри него, пробудило голод, которого не было прежде. Он не удовлетворится, пока не найдёт ответы.

Но песня реки всё равно зовёт его. Он решает идти вдоль берега, следуя за водным потоком и слушая музыку по пути. Он всё равно не знает, где находится, поэтому ни одно направление не окажется хуже любого другого. На берегу, прямо рядом с тем местом, где он сидел, лежит шлем, окрашенный в тот же цвет, что и остальной доспех. В области рта расположены вертикальные щели, напоминающие амбразуры в стене. Он поднимает его и фиксирует на поясе движением, которое кажется инстинктивным.

Он не знает, как долго шагает. Время, конечно же, идёт, и одно мгновение незаметно перетекает в другое. Он помнит каждое прошедшее и имеет представление о тех, что грядут после, но течение времени ничем не отметить. Свет не становится ни ярче, ни тусклее, вместо этого оставаясь почти что призрачным и всеохватывающим. Он озаряет окружение, но не раскрывает своего источника. Кругом рыскают тени, но нет ни намека на то, что их отбрасывает. Идущий невозмутим. Он пронзает взглядом те тени, чувствует запах листвы и слышит реку. В ветвях не шелестит ветер, ибо воздух неподвижен, но при этом он влажен и доносит до идущего едва слышные крики и характерные вопли каких-то животных вдалеке.

Русло реки становится шире и ровнее. Идущий проходит её изгиб и ошеломлённо замирает на месте.

На противоположном берегу стоит строение.

Оно сложено из тесанного и отделанного камня. У породы темноватый сине-серый цвет, и видны более светлые, ярко поблескивающие крапинки. Строение не очень большое, так как над ним нависают окружающие деревья, но оно прочное. С виду какой-то замок, крепость, которая должна держать снаружи нежеланных гостей и защищать находящихся внутри людей или богатства. Её нельзя назвать новой и безупречной, но она также не древняя и не повидавшая виды. Она словно всегда стояла здесь и всегда будет. Прямо перед замком, на воде спокойной и широкой реки виднеется лодка.

Она маленькая, деревянная и непокрашенная. Места там хватает для одного человека, и оно как раз им занято. Идущий может рассмотреть его даже на таком расстоянии. Человек стар, но это не такая старость, как можно сказать по лику самого идущего. Время не избороздило морщинами лицо сидящего в лодке, оно оказало разрушительное воздействие на всё его тело: запавшие щёки, исхудалые конечности, пепельно-бурая кожа, которая раньше явно была насыщенно-каштанового цвета, и длинные безжизненные волосы, такие тускло-серые и спутанные. Тем не менее, его седую голову венчает корона. Да, она представляет из себя всего лишь золотой обруч, но это всё равно корона.

В своих ослабевших руках с опухшими суставами пальцев человек держит удочку, чья леса уже заброшена в воду. Ссутулившись будто бы от боли, эта маленькая древняя фигурка сидит в маленькой простой лодке.

Идущий не останавливается, чтобы задуматься над тем, почему король так рыбачит. Ему известен контекст подобных вещей, но он не понимает, откуда пришло знание, да и это его не волнует. Наконец-то здесь появился кто-то, у кого могут найтись ответы.

— Приветствую! — зовёт он.

У него сильный, звучный и густой голос, хотя и слегка грубоватый из-за возраста, долгого бездействия связок или и того и другого вместе. Приветствие разносится над водой. Старый король в лодке на мгновение жмурится, а когда вновь открывает свои глаза, они смотрят прямо на идущего.

— Что это за место? — требовательно спрашивает идущий.

Старый король вновь ненадолго жмурится, и теперь его взгляд опять сосредоточен на водной глади. Он практически никак не отреагировал на идущего, словно того и вовсе не существовало.

Идущий понимает, что не привык, когда его игнорируют, и что такое обращение ему не нравится. Он делает шаг в воду, намереваясь перейти реку вброд, чтобы король уже не мог так просто от него отмахнуться. Течение не беспокоит идущего, ведь его конечности наполняет сила, и он на подсознательном уровне знает, что доспех водонепроницаем, а если надеть на голову шлем, то появится возможность дышать даже под водой.

Он делает всего несколько шагов и заходит в реку по колено, когда вдруг видит в воде тени: огромные тени, нарезающие круги вокруг небольшой лодки. Они не клюют на лесу, но и не опрокидывают судно, где сидит рыбак, хотя любой из двух исходов привел бы к катастрофическим последствиям.

Более того, идущий понимает, что рыбак ранен. Он не видит самой раны, но чувствует запах крови. Ноздри щекочет густой медный аромат. Идущий не наслаждается запахом, но и не находит его отталкивающим. Это просто запах, который он может разобрать и понять. Кровь короля попадает в воду капля за каплей. Возможно, именно это и привлекает сюда тени. Может, в ином случае они бы находились где-нибудь в другом месте.

Некоторые тени отделяются от общей группы и направляются в сторону идущего.

Последний не из тех, кого легко напугать, но ему не чуждо понятие опасности. Тени в воде неизвестны идущему, но двигаются они как хищники.

+Возвращайся на берег.+

Идущий резко поворачивается на месте. На земле стоит маленькая фигурка, закутанная в тёмно-зелёные одеяния, отчего она практически сливается с окружением. Размерами она напоминает ребёнка, однако идущий знает, что это нечто совсем иное.

Это Смотрящий-во-тьме.

+Возвращайся на берег,+ повторяет Смотрящий.

Пусть то, как он общается, едва ли можно назвать голосом – нет даже звука, лишь ощущение в голове идущего, как в сознание вкладывается смысл – всё равно чувствуется растущая настойчивость. Идущий осознаёт, что его нельзя причислить к числу тех, кто отказывается от вызова, но ещё ему не хочется игнорировать Смотрящего-во-тьме. Он ощущает узы, ощущает связь с прошлым, которое обязательно сможет вспомнить.

Идущий бредёт назад и выходит на берег. Приближающиеся тени какое-то мгновение мешкают, а затем делают круг и возвращаются к королю в лодке.

+Они тебя уничтожат,+ говорит Смотрящий.

Идущий понимает, что тот говорит о тенях. Теперь в его голове наслаиваются друг на друга разные чувства, те чувства, что осели внутри него ментальным осадком после общения со Смотрящим. В сознании идущего нашло прибежище не только отвращение, но и страх.

— Что это за место? – вопрошает он.

+Дом.+

Идущий ждёт, но так ничего не дожидается. Более того, он понимает, что ничего и не будет. Как считает Смотрящий, это не просто вся необходимая идущему информация, а в принципе вся, которую он может ему дать.

Взгляд идущего устремляется к королю. Сгорбленный старик так и сидит с удочкой в руках, пока из его ран по капле вытекает кровь.

— Почему он игнорирует меня?

+Потому что ты задал неправильный вопрос.+

Идущий оглядывается. Тени до сих пор в воде, поэтому было бы глупо пытаться пересечь реку. Однако, моста тоже не видно, как и другой лодки. У него нет инструментов, чтобы построить судно из деревьев вокруг, да и знания об этом с трудом приходят в голову. Он не похож на тех своих братьев, которые обладают талантами к созиданию…

Его братья. Кто его братья?

В разуме проносятся очертания, скоротечные словно дым в бурю. Он не может собраться, не может ухватиться за них и превратить во что-то осмысленное, во что-то, на чём смогло бы зафиксироваться его устремляющееся к ним сознание. Исчез покой, который даровала песнь реки, а вместо него появились неуверенность и разочарование. Так или иначе, идущий не вернётся к прежнему своему состоянию. Осознанно принимать неведение – это не его путь.

Идущий мельком замечает что-то серое. Оно находится вдалеке, за деревьями, но на его стороне реки. Он идёт туда, оставляя реку за спиной. Идущий всегда сможет найти воду вновь, и он знает её песню. Идущий пробирается сквозь подлесок. Растительность густая и облиственная, но он силён и твёрд в своём намерении. Идущий пригибается при встрече с колючками, отбивает в стороны усики, которые тянутся ко всему, что проходит мимо, но не ломает веточки, так как их живица настолько едкая, что способна повредить даже его броню.

Идущий не задумывается над тем, откуда ему всё это известно. Смотрящий сказал, что тут его дом.

Он оставил Смотрящего позади, но существо продолжает появляться, вновь и вновь выходя из границ теней. Оно ничего не говорит до тех пор, пока идущий не пробирается через заросли колючего кустарника и, наконец, нормально не рассматривает то, что мельком увидел еще у реки.

Это строение или, по крайней мере, его крыша. Это все, что может разобрать отсюда идущий. Его взгляду открывается поддерживаемый колоннами свод из прекрасного серого камня. Если до этого он самостоятельно прокладывал себе маршрут через лес, то теперь перед ним лежал чёткий путь, отмеченный низкой травой и ограниченный с обеих сторон кустами и древесными стволами. Своеобразная дорожка не вела к строению из бледного камня напрямик, а изгибалась, но идущий всё равно знал, куда она выводит.

+Не иди этим путём,+ предупреждает Смотрящий. +Ты ещё недостаточно силён.+

Идущий смотрит на крошечное создание, едва достающее ему до колен, после чего делает глубокий вдох и вращает закованными в броню плечами. Идущий полагает, что, если сейчас он выглядит старым, значит когда-то он был молод. Может, тогда был и сильнее. Так или иначе, тело не кажется слабым.

+Это не та сила, которая тебе понадобится.+

Идущий прищуривается.

— Ты предостерегаешь против всего, что помогло бы разобраться в ситуации. Что же ты хочешь, чтобы я делал?

+Следуй своей природе.+

Идущий вновь делает вдох. Он готов резко ответить, так как ощущает, что ему не нравится, когда ему отказывают точно так же, как когда его игнорируют. Тем не менее, он медлит и втягивает носом воздух.

Потом он принюхивается еще раз.

Что-то не так.

Его окружают густые и богатые запахи леса, несущие нотки как жизни, так и смерти, однако, теперь нос улавливает нечто еще: что-то подспудное и прогорклое, причём не просто гниение или распад, так как они относятся к естественным запахам. Нет, это кое-что гораздо более худшее и шокирующее.

Порча.

Это нечто неправильное, нечто искажённое. То, чего здесь быть не должно. То, что, по факту, вообще не должно существовать.

Идущий знает, что должен делать. Он должен следовать своей природе.

Охотник делает шаг вперед и срывается на бег, начиная преследование добычи.