Око Иезекииля / The Eye of Ezekiel (роман)
 | Перевод в процессе: 3/30 Перевод произведения не окончен. В данный момент переведены 3 части из 30. |
Гильдия Переводчиков Warhammer Око Иезекииля / The Eye of Ezekiel (роман) | |
|---|---|
 | |
| Автор | Крис Данн / C.Z. Dunn |
| Переводчик | Alkenex |
| Издательство | Black Library |
| Серия книг | Битвы Космического Десанта / Space Marine Battles |
| Год издания | 2017 |
| Подписаться на обновления | Telegram-канал |
| Обсудить | Telegram-чат |
| Скачать | EPUB, FB2, MOBI |
| Поддержать проект
| |
Когда Адептус Механикус взывают к древнему соглашению с Тёмными Ангелами, великому магистру библиариев Иезекиилю приходится повести 5-ю роту на освобождение планеты Гонория от огромной орочьей армии. Даже несмотря на усиление в виде полков Астра Милитарум, Тёмные Ангелы сталкиваются с трудным испытанием, а у Адептус Механикус, судя по всему, есть собственные причины вступить в конфликт…
Роман о Тёмных Ангелах
Орки вторгаются в мир Гонория, и великий магистр библиариев Иезекииль ведёт Тёмных Ангелов на войну бок о бок с Адептус Механикус…
Прочитайте его, потому что
Иезекииль – интереснейший персонаж, воплощающий в себе двойственность Тёмных Ангелов. Этот роман знакомит читателя с тайнами внутри тайн, и в нём великий магистр хранит секреты капитула, одновременно с чем пытаясь разгадать, что замышляют Адептус Механикус…
Этот роман для всех игроков и ненавистников, но только не для игроненавистников.
Идёт 41-е тысячелетие.
Вот уже более ста веков Император неподвижно восседает на Золотом Троне Земли. По воле богов он является Повелителем Человечества и правит миллионом миров благодаря мощи своих неисчислимых армий. Он — гниющий полутруп, чьи незримые муки продлеваются загадочными устройствами Тёмной эпохи технологий. Он — Разлагающийся Властелин Империума, которому каждый день приносят в жертву тысячу душ, дабы он никогда по-настоящему не умер.
Но, даже находясь на грани жизни и смерти, Император продолжает своё неусыпное бдение. Могучие боевые флоты пересекают кишащий демонами варп, единственный путь между далёкими звёздами, и путь этот освещён Астрономиканом, зримым проявлением духовной воли Императора. Огромные армии сражаются во имя Него в несчётных мирах. Величайшие среди Его солдат — Адептус Астартес, космические десантники, генетически улучшенные сверхвоины. У них много товарищей по оружию: Имперская Гвардия и несметные Силы планетарной обороны, вечно бдительная Инквизиция и техножрецы Адептус Механикус. Но, несмотря на все старания, их сил едва хватает, чтобы сдерживать извечную угрозу со стороны ксеносов, еретиков, мутантов и более опасных врагов.
Быть человеком в такие времена — значит быть одним из бесчисленных миллиардов. Жить при самом жестоком и кровавом режиме, какой только можно вообразить. И перед вами история о тех временах. Забудьте о могуществе технологии и науки, ибо слишком многое было забыто и утрачено навсегда. Забудьте о напророченном прогрессе и общем взаимопонимании — в мрачном будущем осталась только война. Нет мира среди звёзд, а есть лишь вечность резни и бойни под хохот кровожадных богов.
Поверхность планеты Гонория покрыта сотнями огромных крепостей-городов, самой крупной из которых является Аврелианум – столица мира. Стены города достигают в высоту восьмидесяти метров, а попасть внутрь крепости можно лишь через ворота множества цитаделей, защищённых гигантскими многоствольными лазпушками. Эти орудия – чудо технологии с углом обстрела в полные триста шестьдесят градусов и фактически неограниченным углом вертикальной наводки. Кроме того, основное орудие прикрыто несколькими соединёнными вместе зенитными пушками, что точно так же могут быть использованы против атакующих на земле. По всей длине городских стен расположены амбразуры и парапеты, причем места на стенах достаточно, чтобы половина населения имела возможность использовать укрепления и оружие.
План:
Nilumbria Gate – Нилумбрийские ворота
Anantine Gate – Анантинские ворота
Sularian Gate – Суларийские ворота
Tamhdu Gate – Тамдусские ворота
Liguria Gate – Лигурийские ворота
Sibarius Gate – Сибарийские ворота
Administratum HQ – штаб-квартира Администратума
Inner Citadel – Внутренняя цитадель
ЗАГАДОЧНЫЕ АРТЕФАКТЫ
В распоряжении Данатеума, как великого магистра библиариуса, есть целый арсенал могущественного и загадочного боевого снаряжения, которое он, однажды, передаст своему будущему преемнику.
Щит Тайны
Характерные для поста Данатеума широкие одеяния почти полностью скрывают эти созданные с невероятным мастерством древние искусные доспехи, в частности символ крылатого меча спереди.
«Избавитель»
Искусный болт-пистолет, принёсший смерть многим Падшим.
Книга Избавления
В этом почтенном томе приведен список имён всех Падших, когда-либо захваченных Тёмными Ангелами. Содержание книги известно только членам Внутреннего круга, но все члены капитула понимают, что её защита превыше всего.
Бич Предателей
Этот меч создан, чтобы убивать тех, кто осмелился отвернуться от Императора. Внутри клинка заключен гнев всех тех, кого предали, и, судя по издаваемым оружием воплям павших от него отступников, их смерть была воистину мучительной.
«Око Иезекииля»
После того, как Иезекииль получил на Гонории ужасное ранение, его левый глаз был заменён грубой аугметикой. Когда великий магистр заработал себе легендарную репутацию, Око стало плотно ассоциироваться с ним и превратилось в символ его непоколебимой бдительности
ВСТУПЛЕНИЕ
10,000 ЛЕТ НАЗАД
Гар первым из них заметил комету, чей яркий хвост подобно шраму рассекал предрассветные сумеречные небеса, и именно он первым распознал её истинную природу.
Другие охотники в группе поначалу боялись и считали, будто от солнца, которому они поклонялись, отломался кусок и теперь падал на них, являя собой пылающее воздаяние бога за неизвестные грехи людей. Гар, будучи лидером, старался успокоить охотников и напомнить им, что это уже не первый раз, когда с неба падают какие-то объекты, и что не всегда подобные явления означают злые вещи. Как только первые лучи рассвета показались из-за горизонта, он обратился к дюжине мужчин и женщин своего племени на сбивчивом языке – невразумительном подобии готика, услышанного им от первых посетителей этого скованного льдами мира.
— Мы. Идти.
Местоположение упавшего корабля было легко определить, ибо тот выпускал в светлые небеса тёмный маслянистый дым, но вот задача добраться до него оказалась непростой. Их мир, получивший обозначение «27-21» от эксплораторской команды, которая «нашла» планету всего десять лет назад, находился в самом разгаре своей зимы, поэтому у охотников имелось лишь несколько часов светлого времени суток для путешествия к месту крушения, после чего им придётся искать укрытие от ночных хищников, что уже уменьшили численность отряда. Изначально на охоту отправилось двадцать человек. Двигались охотники медленно, так как за недели непрекращающегося снегопада все степи замело, и там, где снег сползал или сносился ветром, толщина слоя оказывалась больше роста Гара. Каждого члена группы с головы до пят покрывали шкуры животных и густой мех, однако, даже это не сдерживало свирепый мороз полностью, в результате чего люди постоянно дрожали, устало пробираясь через неопороченное белое море.
Тусклое солнце находилось в зените, когда к Гару повернулась его спутница жизни – Риа. Живот женщины раздулся из-за ребёнка внутри, а её влажные умоляющие глаза слезились от ветра. Учитывая условия, охотники двигались быстро, и они уже прошли далеко, но им ещё предстояло преодолеть некоторое расстояние до точки назначения. Заставать темноту в пути на открытом пространстве было самоубийством, как и разбивать лагерь посреди степи. Криком остановив соплеменников, Гар обратился к группе с одним из других выученных слов.
— Укрытие.
Гар использовал огневую коробку каждую ночь с тех пор, как её ему дал эксплоратор, и она до сих приводила его в восхищение: тем, как маленькое металлическое колёсико поворачивалось и извлекало искру, как расцветало возникавшее оранжевое пламя, как с щелчком опускалась крышечка и тушила огонь, который следовало опять зажигать в следующий раз, когда коробка вновь будет готова к использованию. До прибытия эксплораторов на складывание и разведение костра у Гара могло уйти до часа, но сейчас процесс занимали считанные минуты. Куча древесины у зева пещеры вспыхнула, не только согревая охотников, но и служа им в качестве отпугивателя хищный зверей, что рыскали по степям после захода солнца.
Огневая коробка была не единственным подарком эксплораторов. Ещё они принесли в дар рассеянным племенам 27-21 язык, благодаря чему взаимодействие между ними перестало происходить исключительно при помощи насилия и агрессивной демонстрации намерений. В прошлом Гар и его последователи вырезали бы враждебное племя, дабы затем собрать всё нужное с трупов неприятелей, однако, теперь, благодаря языку, люди могли общаться друг с другом на базовом уровне, меняться и торговать. Иногда конфликты были неизбежны, хотя теперь они стали крайней мерой, в то время как раньше с них всё и начиналось.
Гар обнял Риу, которую ему отдали люди Кая для укрепления союза между двумя племенами, и пододвинул её поближе к себе, добавляя тепло собственного тела к исходящему от костра. Положив руку на живот женщины, он ощутил движение внутри, после чего взглянул в глаза спутницы жизни. Пара обменялась улыбками.
— Дитя, — сказала Риа.
— Дитя, — повторил Гар.
Рассвет наступил, когда костёр уже догорал, но утренний туманный свет скрывал больше, чем позволял увидеть. Дым над горящим местом крушения стал белым и практически неразличимым на фоне бесцветного раздолья, поэтому племя не единожды теряло направление в белоснежной мгле. Ночью снегопад прекратился, так что охотники могли ориентироваться по положению солнца, однако, от этого пейзаж менее монотонным быть не переставал. Люди с трудом пробирались по снегу на протяжении нескольких часов, прежде чем Ирл – самый младший член группы – окликнул остальных.
— Смотреть. Птицы?
Не зная точно, правильное ли он употребил слово, Ирл для уверенности взглянул на Гара.
Последний устремил взор туда, куда указывал парень. Примерно в дюжине километров от места, где стояла группа, в небе кружили огромные падальщики с белыми крыльями.
— Птицы, — подтвердил Гар к вящему удовольствия Ирла.
Теперь, определив верное направление, охотники ускорились. Периодически они чуть ли не срывались на бег, когда снег доходил им только до утеплённых мехом лодыжек. Даже Риа, у которой прошла половина срока беременности, держала темп, хотя с течением дня женщина всё сильнее и сильнее отставала от племени. Иногда Гар останавливался и ждал, позволяя спутнице жизни догнать остальных, проверял, всё ли с ней в порядке, после чего возвращался н своё место во главе группы.
Когда охотники приблизились к району крушения, ландшафт начал меняться. Снег и лёд уступали место грязи и талой водой, ибо первые растапливались от сильного жара, порождённого кораблём во время движения к поверхности на огромной скорости и огнём, который вспыхнул при ударе. Гигантские борозды в земле тянулись на несколько километров от точки, где корабль в первый раз коснулся земли. С каждым отскоком от его изломанного корпуса отрывались куски, пока, наконец, машина не остановилась. Племени больше не требовались птицы-падальщики для указания направления, теперь достаточно было просто идти по следу из обломков.
— Здесь, — позвал Медв – самый крупный из них.
Он находился в глубокой воронке, и Гару пришлось съехать вниз по крутым грязевым стенкам, чтобы добраться до него. Медв стоял над металлическим объектом, наполовину погружённым в мутную воду. Лидер охотников уже видел похожие предметы прежде, зафиксированные на бёдрах эксплораторов ремнями, но этот был гораздо больше, чем те, что носили с собой прилетавшие исследователи.
— Пушка, — сказал Гар.
Медв, который не знал значения слова, принял озадаченный вид и опустился на колени, дабы поднять предмет. Каждое сухожилие в его теле напрягалось, каждая мышца натягивалась словно канат, пока мужчина пытался вытащить тяжёлый металлический объект из лужи. Тот едва-едва поднялся над уровнем воды, когда Медву стало слишком тяжело, и он упал на спину, промокнув сам, и забрызгав Гара. Последний нахмурился не только из-за неуклюжести соплеменника, но и из-за того, что могла означать находка.
Прибывшие эксплораторы многое рассказали племенам 27-21. Оказалось, туземцы были не одиноки, и на других мирах обитали другие подобные им – «люди», как они правильно назывались. Некоторые из этих планет походили на 27-21, но большинство отличалось наличием крупных поселений с огромным населением или гигантскими сооружениями, где производились предметы, носимые эксплораторами, и корабли, один из которых перевозил исследователей между мирами. В части миров никогда не наступала зима, а их жители ни разу не ощущали леденящего холода и не испытывали необходимости выживать во время длящихся до недели метелей. Гару нравилось описание таких планет.
Однако, не каждый мир служил человечеству домом, и даже те, где люди жили, не всегда были к ним дружелюбны. Эксплораторы являлись частью Империума – громадного коллектива, который стремился вновь объединить человечество и очистить галактику – как они называли несметное множество звёзд – от всего и вся, что стояло на пути совершенствования и экспансии людей. Эксплораторы не задержались надолго, но многим поделились с обитателями 27-21 и помогли им если и не объединиться полноценно, то уж как минимум примириться. Поднявшись на борт своих кораблей, чтобы вернуться к звёздам в поисках других потерянных человеческих миров и колоний, они заверили туземцев в скором прибытии других представителей Империума, тех, кто принесёт с собой ещё больше даров и знаний, кто обучит население планеты и поможет 27-21 прийти к «согласию». Гар не понял этого слова, а эксплораторы или не могли или не собирались объяснять его значение. Летел ли сюда упавший корабль с целью выполнить обещанное эксплораторами? Чтобы помочь привести 27-21 к согласию? А если так, тогда почему надеявшиеся помочь миру обрести согласие несли с собой настолько большие пушки?
И тут в голову Гару пришла другая мысль. Что если этот корабль не принадлежал Империуму? Что если его прислали враги Империума, которые явились покорить или даже уничтожить население 27-21?
— Гар! — позвала Риа. — Идти.
Лидер охотников вскарабкался по грязному склону воронки, а сильные руки и плечи Медва помогли ему добраться до края. Выбравшись из воронки, Гар подал здоровяку руку, и Медв тоже поднялся. Он частично взобрался вверх по скользкой крутой стенке самостоятельно, а частично его вытащил Гар, которого Медв чуть не утянул обратно вниз.
— Гар! — вновь позвала Риа.
Мужчина прибежал туда, где стояла спутница жизни и остальные члены племени, окружившие лежавший у их ног большой тёмный объект. Увидев приближающегося вождя, они разошлись, чтобы тот смог увидеть то, что привлекло их общее внимание.
Из груди Гара вырвался вздох, когда его взгляду предстало самое большое существо, когда-либо виденное им за всю жизнь, даже больше темношёрстных степных хищников, чьё имя взял Медв. Оно было с головы до ног покрыто чёрным панцирем и выглядело явно мёртвым. Кровь, вытекшая из трещин в бронированной шкуре, образовала вокруг трупа большую замёрзшую лужу, хотя, даже лишившись жизни, создание казалось не менее угрожающим. Гар с опаской опустился на колени, дабы внимательно изучить отметины на панцире и с удивлением обнаружил, что они равномерно покрывали поверхность, словно были нарисованы, а не появились естественным образом. На одном из гигантских щитков, служивших существу аналогом плеч, судя по всему, имелось стилизованное изображение птицы. Но к чему оно здесь?
— Другой. Там, — сказал Ирл, указывая дальше вдоль топкой борозды, где лежала основная часть корабля.
Охотники увидели ещё одну лежащую фигуру с похожим тёмным панцирем и такую же мёртвую, хотя она чем-то отличалась от первой. Поднявшись, Гар протолкнулся мимо соплеменников, которые мелкими шажками двигались в состоянии оцепенения, вызванного частично изумлением, частично страхом.
И вновь из груди Гара вырвался вздох. Фигуры отличались друг от друга в области головы. Панцирь первого тела был нетронут выше плеч, но у этого защита отсутствовала, благодаря чему лидер племени видел то, что находилось под оболочкой. Черты лица мертвеца напоминали оные у Гара, у каждого его соплеменника, у каждого обитателя 27-21.
— Человек, — произнёс вождь.
Охотники принялись бормотать, подняв приглушённый шум, и их начал охватывать ужас вперемешку с замешательством. Гар не мог отвести взгляд от трупа у своих ног, от бледной кожи, от мёртвых тёмных глаз, от самого тела с его размерами. Несмотря на то, что панцирь этого мертвеца не отличался по цвету и отметинам от панциря прошлого, гигант, на которого сейчас смотрел лидер охотников, до сих пор сжимал в руке оружие – полную копию пушки, найденной Медвом в воронке. Кроме того, на поясе трупа висели перья. Гар собрался сорвать их, но тут раздался оклик одного из соплеменников.
— Другой.
Тот же крик повторило ещё полдюжины голосов, когда охотники рассредоточились, осторожно пробираясь через область падения обломков. Гар подошёл к каждому с намерением убедиться, что все гиганты в чёрной броне мертвы. Чем дальше люди отходили места крушения, тем больше тел обнаруживали. Вождь перестал считать после тридцати. Он уже намеревался приказать племени бросить это дело и начать искать укрытие на ночь, когда что-то привлекло его внимание. Аккуратно прокладывая путь меж оторвавшихся от разбитого корабля металлических фрагментов, Гар добрался до очередного, наполовину погружённого в слякоть трупа.
— Что? — крикнула ему Риа.
Вождь опустился на колени рядом с трупом и счистил грязь с его лица и плеч.
— Иной… — ответил он.
Вместо бледной, похожей на бумагу плоти как у других гигантов, у этого кожа была абсолютно другая: обсидиановая и толстая. Его защищали доспехи зелёного цвета, идентичного цвету степей 27-21 после отступления зимы. Отметины тоже отличались, и вместо рисунка птицы Гар увидел голову чего-то похожего на мифического дракона. Однако, главная разница заключалась в другом: в гиганте перед вождём до сих пор теплилась жизнь.
Он разомкнул тёмные веки и принялся часто мигать, привыкая к свету. Глаза его представляли собой пылающие красные сферы. Выбросив вперёд облачённую в перчатку руку, гигант крепко схватил Гара за горло, а Риа закричала.
— Риа. Уходи, — прошипел вождь.
— Нет. Драться, — сказала женщина, доставая из меховых одеяний костяной клинок.
— Нет, Риа, — произнёс Гар, чьё лицо багровело из-за недостатка кислорода. — Дитя.
Риа замерла. Медв и Ирл бросились к ней и, взяв за руки, стали оттаскивать назад. Выскользнувший из ладони женщины меч исчез в грязи под ногами.
Гар обеими руками вцепился в душащую его перчатку и попытался отогнуть пальцы от горла, но без толку. Когда он уже начал чувствовать, что теряет сознание, а вместе с ним, по итогу, и жизнь, гигант слегка ослабил хватку и притянул вождя к себе. Его губы оказались совсем рядом с ухом Гара. Затем, вместе с предсмертным вздохом, изо рта гиганта вырвались три слова.
— Готовьтесь к войне.
И на протяжении следующих десяти тысяч лет они готовились.
ПРОЛОГ
ВОСТРОЯ, 11 ЛЕТ НАЗАД
Даже несмотря на дыхательный аппарат Ладбон ощущал вонь пропитанной мочой шерсти хемпса, которая смешивалась с острым химическим запахом востроянской атмосферы. Зверь пока ещё не заметил парня, слишком занятый пожиранием гниющих останков того, что, вероятнее всего, прежде было одним из его детёнышей. Ладбон мельком увидел сквозь едкий туман, как брат выдвигается на позицию, чтобы прицелиться и убить хищника, но зверь, почувствовав и присутствие Зерека тоже, оторвался от кормёжки, а затем поднял морду к заслонённым небесам. Собакоподобное существо учуяло старшего брата и подняло шерсть дыбом с намерением выглядеть крупнее на предстоящей охоте. Резко опустив голову, хемпёс с огромной скоростью рванул туда, где присевший Зерек готовился к выстрелу.
Скрежет когтистых лап о каменистую поверхность пустоши оказался заглушён звуком выстрела из охотничьей винтовки Зерека, однако, даже после этого существо продолжило бежать на него. Хоть кровь и била фонтаном из плеча создания, куда вошла пуля, попадание не свалило зверя.
— Зерек! — крикнул Ладбон, поднимаясь из-за скального образования, откуда он наблюдал за хемпсом.
Парень не видел брата за туманом, который постоянно окутывал Вострою, но слышал, как Зерек досылает очередной патрон. Подняв собственное оружие – старинный дробовик, что передавался в его семье от поколения к поколению – Ладбон прицелился и приготовился нажать на спусковые крючки.
И тут ему явилось непрошенное видение.
Гремит выстрел из обоих стволов, но хемпёс уже прыгает. В него не попадает ни одна дробина. Зверь с выпущенными когтями приземляется на Зерека сверху и валит того на землю. Обнажив клыки, тварь заглушает крики старшего брата Ладбона, разрывая его горло. Она не начинает кормиться сразу же, а переключается на второго брата, что перезаряжает дробовик. Ладбон пятится назад, однако, хемпёс припадает к земле, готовый прыгнуть. Из-за страха парень роняет оба патрона, которые пытался вставить в патронники стволов, вертит в руках оружие, разворачивается и бежит. Зверь бросается на него. Полтонны канатоподобных мышц, зубов и когтей прижимают выжившего брата к холодной, твёрдой земле. Опускается мрак.
Ладбон открыл огонь, разряжая только один ствол. Хемпёс не имел возможности среагировать на выстрел, поэтому прыгнул прямо в смертоносное облако стальных дробин, и сила удара отклонила тварь в сторону от Зерека. С полным боли воплем она рухнула на землю. Из десятков ран стала вытекать кровь. Не мешкавший Ладбон за считанные секунды сократил дистанцию со своей добычей. Собственными глазами убедившись в том, что его брат не пострадал, он впервые нормально рассмотрел тварь, досаждавшую жителям востроянского улья Дециус на протяжении последних нескольких месяцев.
Было очевидно, что она произошла от собачьих, привезённых на Вострою первыми поселенцами, но тысячелетия эволюции и контакта с химическими парами атмосферы сделали из неё высшего хищника. Тёмная шерсть покрывала четыре мускулистые ноги, благодаря которым зверь мог быстро бегать и совершать высокие прыжки, когда приходило время убивать. Всё в его сухопаром, вытянутом теле было направлено на эффективность, максимальное снижение общего веса и увеличение скорости. Большие глаза, развившиеся таким образом, чтобы как можно лучше видеть во мраке под слоем тумана, смотрели на Ладбона. В них до сих пор отчетливо наблюдалась животная злоба, а не беспомощность существа, понимавшего, что пришёл его конец.
Ладбон приставил дуло дробовика к виску хемпса и опустошил второй ствол в упор, расплёскивая содержимое черепа по камням. Защитный костюм парня забрызгало кровью и кусочками мозгов. Зверь никого не щадил, убивая представителей скудного животного мира в токсичных пустошах и позволяя себе забредать в улей в поисках пищи, поэтому Ладбон тоже не был склонен демонстрировать милосердие. Больше ни один обитатель подулья Дециуса не станет добычей хищника. Свершилось возмездие за семнадцать убитых им детей.
Вытерев кровь с плотных воздухонепроницаемых штанов, Ладбон протянул руку брату, который сидел на земле. Звук глубокого дыхания последнего усиливался дыхательным аппаратом, закрывающим рот и нос. Зерек принял помощь и поднялся на ноги. Он был на три года старше младшего брата, а ещё на четверть метра выше. Уже совсем скоро старший достигнет совершеннолетия, и вместо охотничьей винтовки станет держать в руках лазерную стандартного гвардейского образца. Защитный костюм же поменяет на форму Востроянских Первенцев. Этот день наступит через считанные недели, поэтому оба парня знали, что нынешняя охота, скорее всего, окажется их последней совместной.
— Как ты…? — Старший брат всё понял ещё на середине своего вопроса. — Увидел очередное видение, верно?
— Прошу, Зерек.
— Вскоре меня не будет рядом, чтобы защищать тебя. До сих пор нам удавалось держать это в тайне, но, боюсь, когда я перестану прикрывать твою спину, люди начнут подозревать. Если отец узнает–
— Если отец узнает, то найдёт способ извлечь пользу, — прошипел Ладбон. — Он станет вводить меня в трансы, чтобы попытаться предсказать, где произойдёт следующее нападение выгребных крыс или где устроят себе гнездилища колонии прометиевых пиявок. Что угодно, лишь бы добиться преимущества над другими истребителями.
— Отец… — промолвил Зерек, не обращая внимание брата.
Он присел рядом с трупом хемпса и внимательно осмотрел его.
— В чём дело?
Зерек продолжал игнорировать Ладбона. Поднявшись, он побежал к гнилым останкам, чтобы внимательнее изучить труп, коим кормился зверь до появления прикончивших его братьев.
— Это отпрыск одного из тех.
— И? Что здесь такого? Теперь они оба мертвы, — произнёс Ладбон, ничего не понимая.
— Ты сейчас убил самца.
— Размножающаяся пара, — сказал младший брат, к которому пришло осознание. — Самка до сих пор где-то там.
— В следующий раз это ты будешь обмазываться нечистотами, согласен? — спросил Зерек, пробираясь через туман по каменистой пустоши.
Они составили дерзкий, но не очень приятный план. Так как мать узнает запах своего малыша, кому-то следовало вскрыть труп щенка и покрыть себя содержимым его мочевого пузыря, пометив себя так же, как псовые метят собственную территорию. Источая этот запах, один из братьев послужит в роли приманки, а второй совершит убийство.
— Может, ты старше, выше и толще чем я, братец, но в камень-ножницы-бумага ты всегда играл не очень хорошо, — ответил Лабдон с самодовольной улыбкой.
— Я понимаю ход твоих мыслей, Лабдон, — сказал Зерек. — Если бы мы провели серию до двух побед, тогда бы ты стоял здесь, облитый мочой животного.
— Не знаю, зачем мы вообще так утруждались. Ты так шумишь, что можно было бы просто высвистать её.
— А ведь не самая плохая идея, — произнёс Зерек, отвечая на провокацию брата. — Мы здесь! Приходи и возьми нас! — крикнул он, после чего громко и протяжно засвистел.
— Как ты вообще смог прожить пятнадцать лет лишь с теми мозгами, которые получил при рождении? — прошипел Ладбон, убегая в укрытие.
Зерек шагал по широкому кругу и театрально размахивал руками, распространяя запах мочи. Младший брат целился из дробовика в пространство рядом со старшим, а приклад плотно прижимал к плечу, чтобы снизить отдачу.
Спустя минуту Зерек перестал ходить, после чего вновь свистнул. Покачав головой, Ладбон бросил на него неодобрительный взгляд. Зерек был старше и превосходил Ладбона по всем физическим параметрам, но, если рассматривать именно уровень развития, то старшего брата легко можно было принять за младшего в их паре.
Шарканье где-то в тумане привело братьев в полную боевую готовность. Зерек указал рукой туда, откуда, как ему показалось, донёсся звук. Затем он начал рычать и скулить на манер щенка хемпса. По крайней мере, по его представлению. Если бы Ладбон не держал дробовик, то закрыл бы лицо руками.
Вновь раздался шум, в этот раз ближе и громче. Подняв охотничью винтовку, Зерек прицелился из неё чуть левее того места, где, как он считал, шарканье прозвучало в прошлый раз. Его скулёж стал ещё более умоляющим.
И тогда Ладбону явилось второе видение.
Кто-то стреляет из тумана и попадает Зереку в грудь. Старший брат опускается на колени. Второй выстрел сносит голову с его плеч. Тело падает на спину, под ним растекается лужа крови. Юррий Соммлетц – другой истребитель из Дециуса – выходит из тумана с дробовиком в руках. Оба ствола всё ещё дымятся. Он в ужасе от содеянного, громко кличет кого-то. Следом за ним из тумана выходит Гаспар Крам, который, не веря своим глазам, качает головой.
— Ты убил парнишку Оскара! — кричит он.
— Я не хотел. Я думал, это зверь, — оправдывается Юррий.
Затем из тумана выскакивает хемпёс и убивает их всех. Опускается мрак.
Ладбон вскочил и сорвался на бег сразу же, как прошло видение . — Зерек! — перекричал младший брат звук передергиваемого цевья дробовика.
Прямо как зверь, которого он убил меньше часа назад, Ладбон прыгнул и врезался плечом в грудь Зерека. Одновременно с этим раздался выстрел. Ощущение было такое, будто боковую часть лица объяло пламя. Зрение резко ухудшилось, пропало восприятие глубины. Жестко приземлившись на землю, Ладбон понял – в него попали. Он взглянул на лежащего рядом Зерека и улыбнулся сквозь боль от осознания того, что спас брата. Ладбон ожидал ответной улыбки.
Но Зерек не улыбнулся.
От его челюсти остались лишь окровавленные ошмётки, а горло превратилось во влажное багровое месиво. Посмотрев в широко раскрытые глаза старшего брата, Ладбон не увидел в них жизни. Зерек был мёртв.
— Нет… — едва слышно прошептал Ладбон.
Из серо-зелёного тумана вышли две фигуры, которые держали оружие в безвольно повисших руках.
— Это ребята Оскара! — воскликнул Гаспар Крам. — Ты убил ребят Оскара.
Ладбон пытался что-то сказать.
— Младший жив. Спокойно, парень. Юррий, дуй за помощью.
Ладбон вновь обрёл дар речи.
— Хемпёс… Хемпёс идёт…
В ответ на его слова где-то во мгле раздалось рычание. Двое истребителей среагировали инстинктивно, одновременно подняв и наведя оружие на источник шума. Из тумана бесстрашно и демонстративно вышла самка с обнажёнными клыками. Её рычание звучало как непрерывный низкий рокот. Смерив всех троих пристальным взглядом и утвердив таким образом свою доминацию, она перевела внимание на свежий труп.
— Хватай его, — сказал Юррий. — Давайте валить отсюда.
— Нет, — произнёс Ладбон, чей голос вновь опустился до шёпота.
Гаспар и Юррий взяли его под руки, подняли с земли и потащили прочь.
И таким Ладбон в последний раз увидел своего брата – первенца их отца: лежащим мёртвым, пока хемпёс сгрызал мясо с его костей.
Опустился мрак.
Содержание
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Данатеум поднял психический барьер как раз вовремя, чтобы тот поглотил гаусс-поток, выпущенный из тьмы катакомб. Ярко-зелёная энергия столкнулась с щитом из пурпурной эфирной не-материи и породила тошнотворный фейерверк, свет от которого пронзил мрак.
Некрон поднял своё оружие, намереваясь выстрелить во второй раз, но к тому моменту вылетевший из пистолета Данатеума болт уже нёсся чётко в металлический череп ксеноса. Взрыв при попадании оставил от зловещего лица твари лишь пустоту, и некрон рухнул на спину. Лежащий ксенос попытался восстановиться, однако, великий магистр библиариуса мгновенно оказался над ним и вогнал Бич Предателей в грудную клетку создания, после чего провернул клинок и вытащил его. Меч был увит жилами да электросхемами.
Когда Данатеум очистил Бич Предателей от механического хлама, фигура в капюшоне рядом с ним одобрительно кивнула.
— Отличное убийство, великий магистр. С нетерпением жду, когда смогу и сам вернуться в битву.
Голос другого библиария звучал пронзительно и словно бы издалека. Данатеум подал знак, вслед за чем фигуры двадцати облачённых в чёрные доспехи воинов Крыла Ворона отделились от тьмы и пробежали мимо великого магистра дальше по подземному коридору. Спустя несколько мгновений катакомбы вновь осветились дульными вспышками – это два отделения вступили в бой с ещё большим количеством некронов.
— Уже скоро вернёшься, Иезекииль, но не в недра Арианда. Снова воевать ты уже будешь на совершенно другом поле боя.
— Я не понимаю, великий магистр. Апотекарии разрешили мне сражаться, и вы сами подвергли меня психическому прощупыванию, прежде чем отправиться на свою миссию. Признали полностью восстановившимся.
Иезекииль стал говорить заметно громче, хотя его голос не отражался от поверхностей древних каменных туннелей, высеченных тысячи лет назад рабочими династии Нефрехов.
— Тут ничего не изменилось. Рефиал заверил меня, что ты до конца оправился от ран, и что я правильно оценил твоё состояние. Ты годен для того, чтобы занять своё место рядом с братьями Тёмными Ангелами, но не присоединишься ко мне здесь.
Двое библиариев обогнули угол, и Данатей принялся пробираться по ковру из тел неактивных некронов на полу туннеля, вокруг которых были разбросаны полированные золотые головы и конечности, срезанные порождённой Крылом Ворона огненной бурей. Впереди великого магистра вновь грянул хор болтеров, когда братья Второй роты столкнулись с очередной многочисленной группой немёртвых ксеносов.
— Значит, я получу новые приказы?
Псайкеры не заметили, как один из трупов некронов, мимо которого они прошли, задёргался, а в его руке тускло засветился включённый гаусс-свежеватель. — Ты возьмёшь Пятую роту и отправишься к миру под названием Гонория на самой границе сегментума Обскурас. Субсектор, где он располагается, был полностью отрезан варп-штормами на протяжении тысяч лет, но сейчас, когда те утихли, планете грозит вторжение огромной армии орков. Под натиском зеленокожих уже пала дюжина миров, но Гонория должна–
Некрон разрядил оружие, и тьма за спинами библиариев сменилась зелёным светом. Промозглый воздух в туннеле затрещал, выжигаемый колоссальным жаром. Первым среагировал Данатеум, который бросился к безупречно высеченной каменной стене, после чего одним плавным движением поднял болт-пистолет. Иезекииль же не шелохнулся, а выстрел некрона прошёл сквозь верхнюю часть его живота, не причинив никакого вреда, и попал в стену дальше по туннелю. Шум тут же оказался заглушён звуком выстрела из болт-пистолета, чей выпущенный снаряд снёс ксеносу голову с плеч.
— Великий магистр, я не понимаю, — сказал Иезекииль, словно бы ничего не случилось. — Если мир был отрезан так долго, откуда людям там известно, как установить контакт с Империумом?
— Запрос о помощи пришёл не с Гонории, а с Марса.
— Адептус Механикус? А у них какой интерес в этом мире?
— Не знаю, но, должно быть, нечто очень важное, раз они воззвали к Кулготианскому договору, чтобы гарантировать помощь с нашей стороны.
— Прошло меньше века с тех пор, как мы в последний раз исполняли данную им клятву. Несомненно, жертвы, принесённые нами на Фейзе V, освободили нас от договора?
— Уверен, за прошедшие восемь тысяч лет с заключения сделки мы уже десятикратно отплатили Механикус, однако, клятва есть клятва, а сыны Льва всегда возвращают долги. Я и без твоих даров предвидения вижу тьму, которая ждёт человечество впереди.
Иезекииль невольно моргнул.
— В наших интересах будет задобрить тех немногих союзников, что у нас остались, — продолжил Данатеум. — Магистр Серпик отправляется с тобой, не так ли?
— Он входит в состав командного отделения, да.
— Хорошо. Возможно, его приятный характер и безграничное терпение помогут выковать ещё более крепкие узы между Скалой и Марсом, — язвительно произнёс Данатеум.
— А вы встречались с магистром Серпиком, верно, великий магистр? — с улыбкой ответил Иезекииль.
Шагая бок о бок, два библиария добрались до конца туннеля, который выходил в зал с высоким потолком. Крыло Ворона при поддержке элементов Четвёртой роты отправилось к тронной палате по другому маршруту, но по пути столкнулось с толпой лич-стражей. Теперь оттуда доносилось эхо болтерной стрельбы. Данатеум поднял болт-пистолет и добавил собственную огневую мощь к огневой мощи братьев, что вступили в стремительно набирающее обороты сражение. Иезекииль же просто смотрел.
— Есть ещё одно дело, на которое я бы хотел обратить твоё внимание, Иезекииль, — сказал Данатеум, обнажая меч и рассекая надвое некрона с золотой бронёй, пробившегося сквозь ряды Тёмных Ангелов.
Две половинки с грохотом упали на гладкий пол, а великий магистр библиариуса опустошил весь магазин в дёргающийся труп прежде, чем тот успел восстановиться и реанимировать себя.
— Какое, великий магистр?
— Седьмое отделение Первой роты больше не в полном составе, — мрачно вымолвил Данатеум. — Пришло время очередному брату вознестись в Крыло Смерти.
— Брат Джоадар…?
— Скончался от ран три ночи назад. В конце концов, его тело не справилось со всем, что он пережил на Корше.
Иезекииль ненадолго прикрыл глаза. Он лично возглавлял миссию в том мире, откуда едва смог выбраться живым и сохранить жизни братьев Крыла Смерти, пошедших с ним в бой. Демон, против которого там сражался библиарий, уже и так многое отнял лично у него, а трое Тёмных Ангелов до сих пор находились под наблюдением апотекариев капитула, хотя прошёл почти год.
— Кто у верховного великого магистра на примете? — спросил Иезекииль, наблюдая за тем, как Данатеум разрубает другого некрона.
— Бальтазар. Он может похвастать образцовой боевой историей и острым умом. Азраил одобряет его кандидатуру, и Бальтазар уже начал задавать вопросы.
— И один из тех вопросов «Почему мы терпим псайкеров в наших рядах?»?
— Всех нас сформировало наше прошлое, Иезекииль. Ты знаешь это лучше многих. Бальтазар и мир, в которой он вырос, пострадали от рук тронутых варпом. Именно такие как ты и я должны показать ему, что наши дарованные Императором таланты можно использовать во благо капитула.
Словно подчёркивая свою мысль, Данатеум поднял психический щит прямо перед братом Крыла Ворона в тот момент, когда лич-страж уже был готов выпотрошить космодесантника своей косой. Оружие отскочило от эфирной стены, не причинив никакого вреда, а некрон повернулся, открывая бок. Благодарный Тёмный Ангел разогнал двигатель цепного меча и разрезал туловище роботоподобного ксеноса сразу же, как библиарий опустил щит.
— Я сделаю всё возможное, великий магистр, хотя предпочёл бы, чтобы мы дождались возвращения Первой роты на Скалу, и тогда вы бы сами провели оценку. Это вы на протяжении сотен лет судили о достойности кандидатов в Крыло Смерти, в то время как я–
— В то время как ты – лучший из нас, Иезекииль, — прервал его Данатеум. — Пусть мы и являемся капитулом, который дорожит своими секретами, общепризнанная истина заключается в том, что ты – самый могучий псайкер, когда-либо облачавшийся в броню Тёмных Ангелов со времён Льва.
— Великий магистр, вы мне льстите.
— Нет, Иезекииль, отнюдь. Я стал великим магистром библиариуса лишь из-за отсутствия других кандидатур. Когда я вознёсся из роты скаутов в ранг эпистолярия, наш капитул насчитывал почти тридцать библиариев, а сейчас их только десять.
Ещё двое лич-стражей одержали верх над напавшими на них Тёмными Ангелами и бросились на Данатеума с поднятыми мечами. Оба клинка породили снопы искр при столкновении с наспех созданным щитом, который Данатеум опустил так же быстро, как и поднял, после чего одновременно выстрелил первому некрону в лицо в упор и пронзил второго остриём Бича Предателей.
— Я способен формировать эфирные щиты или выпускать из ладоней наколдованное пламя подобно любому другому брату, носящему синие доспехи библиариуса. — На него кинулась очередная высокая фигура в золоте, но её постигла та же судьба, что и предыдущих нападавших. — Однако, это предел моих сил. На самом деле, я занял пост великого магистра библиариуса по единственной причине: я просто пережил всех своих ровесников.
— Вы сейчас оказываете самому себе дурную услугу, — сказал Иезекииль.
— Разве? А как мы сейчас разговариваем, Иезекииль?
— Я общаюсь с вами посредством телепатической проекции моей физической формы.
— Именно. Проецируешь ты, а не я.
— Но вы тоже способны на такое, великий магистр, — произнёс Иезекииль, чья интонация повысилась в конце предложения, почти как если бы он задавал вопрос. — Именно вы меня этому научили.
— Да, Иезекииль. Я психически проецировал себя с одного уровня Скалы на другой, или с моей позиции на поле боя на твою, — посмеиваясь ответил великий магистр. — Скажи мне, где ты сейчас?
Иезекииль вздохнул, понимая, что Данатеум разбил его аргумент в пух и прах.
— В астропатической камере на борту на борту «Меча Калибана».
— А где сейчас находится «Меч Калибана»?
— В сегментуме Пацификус, недалеко от границы с Соляром.
— Видишь? Ты в двух сегментумах от меня, а твой психическая проекция является полной копией физической формы. — Данатеум покачал головой. — Даже самый новый рекрут в наших рядах превосходит меня в плане чистой силы.
— Турмиил? Парень перспективен, но ему недостаёт сдержанности и фокуса.
— Чему ты научил его за тот год, пока восстанавливался на Скале. Я бы вбил ему это в голову лет за десять, если бы вообще смог. Вот почему я отправил Турмиила с тобой. К тому времени, как вы вернётесь в лоно капитула, психические способности юноши будут уступать лишь твоим, попомни мои слова.
— Но ничто из перечисленного не означает, что вы недостойны восседать во главе библиариуса.
— Может, я и несу этот меч, может, я и являюсь опекуном Книги и Держателем Ключей, но я просто оберегаю их до тех пор, пока не придёт время тебе принять на себя роль хранителя.
— Сей момент настанет ещё нескоро, — сказал Иезекииль. — Вы нас всех переживёте.
В шуме битвы появился новый звук, и подземный мрак стал рассеиваться, когда из изысканно украшенной гробницы в центре зала излился ослепительный свет. Тяжёлая золотая крышка медленно скользнула в сторону, а тот, кто находился внутри, начал пробуждаться от спячки.
— Похоже, мне пора уходить, — заметил Иезекииль.
Данатеум оторвал взор от саркофага и посмотрел прямо в глаза образа другого библиария.
— Поклянись мне, что сделанный мною выбор будет правильным, Иезекииль. Случившееся с тобой на Корше способно изменить любого, даже того, кто благословлён двойным даром генетического наследия Льва и варп-способностями.
Иезекииль моргнул.
— Клянусь вам, великий магистр. Сейчас я такой же, как и до столкновения с демоном.
Данатуем оценивающе смерил психическую проекцию взглядом.
— Этого мне достаточно, — в конце концов произнёс он. — Да прибудет с тобой Лев, Иезекииль.
Великий магистр воздел клинок, приготовившись встретить и уничтожить любую угрозу, что поднималась из гробницы.
— И с вами, великий магистр, — ответил Иезекииль, после чего изгнал своего психического призрака.
— Почему ты солгал великому магистру Данатеуму?
Вздрогнувший библиарий открыл глаза. Он не почувствовал, как Турмиил вошёл в камеру.
— Долго ты уже здесь стоишь? — спросил Иезекииль.
Его балахон пропитался потом, который закапал на холодный пол, когда библиарий поднялся на ноги и повернулся к лексиканию.
— Достаточно. Я слышал, ты говорил старшему библиарию о том, что битва с демоном тебя не изменила.
Турмиил сохранял пустое выражение лица. Хоть он и смотрел прямо на Иезекииля, казалось, будто взор лексикания устремлён к некоей точке вдали.
— Я не лгал, — соврал Иезекииль.
— Правда? — Голос Турмиила был таким же безэмоциональным, как и лицо под капюшоном. — Тогда воспользуйся своим даром предвидения и скажи, какие слова я собираюсь произнести дальше.
Иезекииль бросился вперёд быстрее, чем успел среагировать лексиканий. Он надавил предплечьем на горло Турмиила и оттолкнул его к покрытой изморозью стене камеры. Прижатый к ней спиной юный псайкер даже не дёрнулся.
— Как долго ты знаешь, чёрт тебя побери?
Губы Иезекииля стали влажными от слюны.
— Ещё со Скалы. Я всё понял, когда обучался под твоим руководством. Тебе приходилось полагаться на меня для получения предсказаний. Информацию о пробуждении фаэрона Сильфека, которой ты обеспечил владыку Азраила, дал именно я, как и твои сводки капеллану Асмодею о передвижениях Чёрного Легиона в области Вурдалачьих звёзд. — Иезекииль продолжал давить ему на горло. — Я говорю это не со злым умыслом или злорадством, брат. Пусть Тёмным Ангелом я и стал недавно, но тоже понимаю ценность секретов.
Иезекииль ослабил захват. Даже без дара предвидения он до сих пор мог сказать, лгут ли ему, и Турмиил говорил правду.
— Моя способность выполнять свою роль не умаляется. Пострадал лишь талант предвидения. Всеми остальными психическими силами я пользуюсь в полной мере.
— С величайшим уважением, брат, однако, капитул полагается на тебя в деле просеивания плеяды времени и чтения тех возможных вариантов развития будущего, которые горят ярче всего. Думаю, без способности делать это твоя роль умаляется очень сильно.
Иезекииль сильно надавил предплечьем, отрывая Турмиила от пола. Лексиканий же остался невозмутим.
— Так вот в чём дело? В слепых амбициях? Видишь возможность для ученика занять место мастера?
— Напротив. Я вижу шанс отплатить за наставления и обучение в прошедший год. С моей стороны есть лишь благодарность и уважение, брат Иезекииль. Позволь мне помогать, пока твои силы восстанавливаются.
Иезекииль был уверен, что Турмиил говорил правду. Юноша не имел злых намерений, не пытался манипулировать. Никакого скрытого мотива. Иезекииль убрал руку, и лексиканий сполз по стене, с металлическим стуком встав на пол бронированными ногами.
— Прости меня, брат. Я ненадолго помутился рассудком. Злобы я к тебе не питаю, — отворачиваясь произнёс Иезекииль.
— Тут нечего прощать. Ты неминуемо должен был испытать… сильные переживания. Лишиться одной составной части нашего психического мастерства – это как для не одарённого варпом брата лишиться конечности. Разница заключается в том, что мы свои силы постепенно возвращаем, в то время как конечности обратно не отрастить.
— Я не уверен, вернётся ли мой талант предвидения, — вздохнул Иезекииль. — Нет вообще ничего, даже крупицы прежних способностей. Может, физические ранения и исцелились, но вот глубокая рана в душе до сих пор столь же свежа, как и в тот день, когда её оставили. Вошедший в мой разум демон покинул его не с пустыми руками.
— Каково это? — поинтересовался Турмиил. Впервые с момента их первой встречи Иезекииль услышал закравшиеся в голос лексикания эмоциональные нотки. Если бы он не знал брата, то поклялся бы, что это был страх. — Когда внутри твоего разума другая сущность, когда каждый аспект твоей души открыт ей и доступен для использования…
Иезекииль закрыл глаза.
— Пожалуйста, брат…
— Прошу прощения. Я понимаю, что это, должно быть, тяжело, — сказал лексиканий. — Оставлю тебя в покое.
Он направился к выходу из камеры.
— Зачем ты приходил сюда, брат? — спросил Иезекииль, когда Турмиил дошёл до порога.
Вопрос был одновременно и символическим, и конкретным.
Остановившись, лексиканий повернулся лицом к Иезекиилю.
— Пока ты общался с великим магистром Данатеумом, я провёл несколько ритуалов прорицания, каждый из которых показал мне одно и то же видение грядущего. Вот почему я пришёл сюда. Чтобы рассказать тебе о будущем.
— И что же происходит в будущем, Турмиил?
— Ты умираешь, брат Иезекииль.