827
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Нет описания правки
{{В процессе
|Сейчас = 810
|Всего = 33
}}
''Кхарн вскидывает “Дитя крови”, подавая сигнал Пожирателям Миров атаковать''
== ДЕВЯТЬ ==
'''Воинский гимн'''
'''Новый штурм'''
'''Испорченное железо'''
''Карачийские равнины, семьдесят дней до начала штурма''
– Две минуты! – раздался сигнал, заглушая все звуки и движение по мере перемещения из одной части вагона в другую, распространяясь от отделений к взводам и на всю роту, словно слуховая эпидемия.
Две минуты.
Две минуты и на конвейере раздастся сигнал, чтобы подготовиться к пересменке. Две минуты, чтобы перевести оборудование в безопасный режим. Две минуты на возвращение инструментов. Две минуты на то, чтобы прочистить трубы, закрепить кабели, убрать болты-фиксаторы и выполнить сотни других мелких, но важных обязанностей, которые приводили к плавной и безопасной передаче.
Зеноби оглянулась вокруг, грудь сдавило от эмоций, когда она увидела, что рота остановилась как единое целое. Напротив она увидела Свитану, ожидавшую вместе с несколькими другими рядовыми у лестницы.
– Я работаю на конвейере, работаю на конвейере, работаю целый день, – затянула Зеноби слегка дрожавшим голосом.
– Как и мой отец до меня, – подхватила Свитана, к которой присоединились другие голоса роты.
– Я работаю на конвейере, работаю на конвейере, работаю целую ночь, –громче и увереннее продолжила Зеноби. Она увидела, как лейтенант Окойе прикрыл ладонью улыбку, другие офицеры демонстрировали смесь веселья, гордости или презрения. Силовики остановились, а хор всё нарастал, наполняя вагон голосами.
Ещё более громкое и непокорное пение донеслось с нижней палубы, пульсируя через лестничные пролёты, как что-то физическое.
– Все мои дни, работая в темноте, все мои дни, неся свой свет!
Зеноби вспомнила, что вторая рота была набрана из самой нижней части подвесного отрога, в основном из шахтёров ядра улья, которые добывали сырьё из древних нижних пород города.
– Я работаю на конвейере, работаю на конвейере, работаю целую смену! – прокричала она, и её голос чуть не сорвался от напряжения, когда она соревновалась с песней снизу, и они образовали гармонию. Приглушенные слова с третьей, самой нижней палубы, то входили, то выходили из ритма. Все три песни поднимались и опускались, соперничая друг с другом.
Зеноби чуть не поперхнулась, слова застряли в сжавшемся от волнения горле. Это не имело значения, вагон почти раскачивался от объединённых голосов всех трёх палуб, которые сливались в неофициальный гимн Аддабы: “''Вперёд, лорды и леди промышленности''”.
Она услышала первые прерывистые звуки, нарушающие песню, за несколько мгновений до того, как движение привлекло её взгляд к лестницам с верхней палубы. Пение оборвалось, когда один за другим рядовые замечали старшего офицера безопасности Джаваахир. Сбитые с толку дисгармонией с верхней палубы, и, возможно, недоумевая, что происходит, роты внизу запнулись и затихли примерно через минуту.
Другие офицеры безопасности прошли мимо своего командира и направились на нижние палубы, заглушая последние певшие голоса.
– Вам не нужно молчать из-за меня, – сказала Джаваахир, она говорила громко, чтобы её слышали все в помещении размером с зал. – Но, возможно, пора перестать петь о прошлом. Вы больше не на конвейере. Теперь, возможно, следует обратить сердца и языки в будущее. Новая песня для Аддабы. Воинский гимн.
Эти слова были встречены обсуждающим бормотанием, вскоре заглушенным шёпотом угроз со стороны лейтенантов и сержантов.
– Пора, – объявила старший офицер безопасности, с удовольствием потирая руки. Зеноби не знала, что именно её так взволновало. Пока передавался приказ готовиться к высадке, она вспомнила совет Менбера и постаралась не думать об этом слишком много.
''Нисходящие равнины, четыре часа после начала штурма''
Форрикс понял, что наблюдает за ходом атаки с крыши сгоревшей промежуточной станции, расположенной примерно в семи километрах от космического порта Львиные врата. Пролегавшее рядом шоссе превратилось в феррокритовую крошку – так много по нему проехало танков и передвижных крепостей.
IV легион возвёл циркумвалационную линию по двадцатикилометровой дуге вокруг своей цели, сформировав её из бронетехники и самовозводящихся укреплений, основанных на древних стандартных шаблонных конструкциях. Хан повёл Белых Шрамов против машин Пневмахины и искажённых легионеров Мортариона, что привело к значительным потерям и задержке, а неожиданная вылазка Имперских Кулаков во время первого штурма заставила Кроагера немного задуматься о своём нетерпении. Если Дорн или кто-то из его союзников задумает предпринять ещё одну контратаку против легиона Пертурабо, то они встретят гораздо более упорное сопротивление.
Мысли о произошедшем с Гвардией Смерти заставили Форрикса остановиться. Официального сообщения о причинах их задержки не поступало, но было ясно, что их путешествие через варп оказалось тяжелее, чем ожидалось. Тех, кого он когда-то знал, как Сумеречных Рейдеров, больше не было. Их примарх стал воплощением кошмаров, как Ангрон и Фулгрим, а их тела изменило нечто такое, что находилось за пределами знаний Форрикса. Он не был наивным относительно сил, с которыми связал себя магистр войны, но не был и экспертом. Он видел изменённых демонами Несущих Слово и мутировавших колдунов, а также результаты экспериментов Пневмахины с ранее запрещёнными варп-технологиями. У него во рту появился кислый привкус, пока он наблюдал за морем некогда человеческих и псевдочеловеческих существ, что рвались к внешним защитным сооружениям. Мысль о том, что и Железные Воины однажды могут пасть жертвой подобной деградации, вызывала у него тошноту.
Он повернулся к своему спутнику, Солтарну Фуллу Бронну, известному как Камнерождённый. Общевойсковой командир артиллерии, тот наблюдал за эффективностью своих пушек и ракет. Группа терминаторов-Катафрактов маячила позади него, их присутствие скорее являлось демонстрацией положения Камнерождённого в легионе, чем военной предосторожностью.
– Я рад, что хотя бы один настоящий Железный Воин стоит рядом со мной, – произнёс Форрикс.
– Что ты имеешь в виду? – Камнерождённый не повернул головы, продолжая смотреть на пожар, охвативший космический порт.
– Я хотел бы видеть тебя в Трезубце, понимаешь? У тебя есть талант к разрушению.
– Я доволен отведённой мне ролью, – ответил Солтарн Фулл Бронн. – Трезубец полностью укомплектован.
– Нужна невероятная удача, чтобы мы все трое выжили в этой битве, ты же знаешь. Я бы предпочёл, чтобы кто-нибудь покрепче стоял за моим плечом.
Теперь Камнерождённый повернулся, его полированный шлем поймал свет тысячи вспышек, когда орудия “Вулкан” выплёвывали ярость в контрбатарейном огне против его осадных машин.
– Ты предполагаешь, что выживешь там, где другие могут пасть. Это граничит с угрозой.
– Ничто не направлено против тебя или их, – Форрикс приблизился, понизив голос. – Однако потеря одного или обоих моих собратьев-триархов не сильно огорчит меня. Лично у меня, как у командующего Четвёртого, есть серьёзные возражения.
– Оба пользуются благосклонностью Пертурабо, – Камнерождённый замолчал, когда сотни ракет вспыхнули над головой, осветив небо, словно праздничный салют. Он повернул голову, следя за их полётом, и удовлетворённо кивнул, когда они опустились на нижние уровни порта, недалеко от передовых линий атакующей пехоты. Он снова обратил внимание на Форрикса. – Говорить против них – значит выступать против примарха.
– Благосклонность – вещь проходящая, ты знаешь это так же хорошо, как и я. Просто спроси Беросса. Кроагер легко теряет контроль. Я видел его с Пожирателями Миров, и всего за несколько часов он стал ещё более иррациональным, словно запятнанным их кровожадностью.
– Ни для кого не секрет, что ты хотел, чтобы Торамино заменил Харкона, но вместо него был повышен Кроагер. Твоё же презрение к Фальку я нахожу ещё более удивительным. Его рекомендация легко слетела с твоих губ, когда Харкон обесчестил себя, но теперь ты выступаешь против него.
– Это был Барбан Фальк, которого мы знали, – Форрикс ещё ближе подошёл к Камнерождённому и ухватился за остатки стены, окаймлявшей плоскую крышу. Феррокрит крошился под его пальцами, ослабленный антифортификационными вирусами, которые выпустила в воздух Пневмахина. – Тварь, что настаивает на том, чтобы её называли кузнецом войны, – это не наш Барбан Фальк.
– И у тебя есть общие претензии к обоим твоим компаньонам?
– Их лояльность сомнительна, – ответил Форрикс. – Я чувствую, что Кроагер ступил на путь, который ведёт его к той же мании, что и наших союзников из Пожирателей Миров – шёпот кровавой силы теперь звучит в его ушах. Что касается верности кузнеца войны, то я больше не верю, что она принадлежит смертным сферам.
– Этот недуг, эта сила, которая захватывает наших некогда гордых кузенов и лишает всякой чести и человечности... она исходит от самого магистра войны и жаждет нас всех.
– Мы уже предали Императора, хочешь, чтобы мы предали снова, на этот раз магистра войны? Или даже нашего генетического отца?
– Нет! – Мысль о том, что подобное обвинение может дойти до ушей Пертурабо, заставила Форрикса содрогнуться. Руки примарха уже были в крови подчинённых, которые подвели его, за преступления как реальные, так и мнимые, и у Форрикса не было никакого желания попасть под такой гнев. – Это не то, что я имел в виду. Но Гор – не наш генетический отец, и он использует нас так же, как другие использовали Четвёртый с тех пор, как мы покинули Терру.
– Я не желаю участвовать в твоих интригах, Форрикс, – Камнерождённый указал в сторону космического порта Львиные врата. – Передо мной поставлена задача, и это всё, что мне нужно. После сражения с эльдарами... С тех пор, как мы увидели, что стало с Фулгримом и его сыновьями... В эти дни я предпочитаю сосредоточиться на непосредственных, физических проблемах. У меня нет ни малейшего желания вторгаться в менее осязаемые сферы, и именно это повлечёт за собой твой заговор.
– Я не могу заставить тебя разделить мои сомнения, но предостерегу тебя ещё раз. Эти новые силы присматриваются к некоторыми нашими братьями, понимают они это или нет. Они желают нас, и игнорирование не избавит нас от угрозы. Когда мы закончим с лакеями Императора, наступит час расплаты внутри легиона.
– Я ничего не слышал, – сказал Камнерождённый и отвернулся.
== ДЕСЯТЬ ==
'''Повелитель Железа не оправдал надежд'''
'''Помощь колдуна'''
'''Пронзённое Звёздное копье'''
“Дух мщения”, ''ближняя орбита Терры, десять часов после начала штурма''
Абаддон ненавидел придворный зал Гора на борту “''Духа мщения''”. Каждый раз, когда он возвращался сюда, это казалось всё больше насмешкой над тем, чем некогда было и что некогда значило для него. Его господин проводил всё больше времени за вратами эмпиреев, якобы для того, чтобы вести психическую битву с самим Императором, хотя Абаддон задавался вопросом, нет ли более тёмных причин, по которым магистр войны так часто уходил в своё нереальное святилище.
На “''Дух мщения''” поступило сообщение о неспособности Ангрона и Фулгрима войти в космический порт Львиные врата. Как и сам Дворец, он находился под защитой Императора. Ни одно создание демонического происхождения не могло переступить порог. Платил ли Гор аналогичную цену за погружение в энергии эмпиреев?
Лидер Морниваля удивился тому, что оказался единственным, кто присутствовал из этой уважаемой группы, и с тревогой отметил, что Багряный Апостол, как обычно, следует за ним по пятам. Зарду Лайак и его молчаливые рабы клинка отступили в тени по периферии зала, возможно, ради разнообразия решив наблюдать, а не вмешиваться. Во мраке глаза маски колдуна Несущих Слово светились шестью жёлтыми вспышками.
Гор ждал их, его лысая голова блестела от обильного пота, глаза запали и были окружены тёмными кругами, как у тяжело уставшего человека. Абаддон считал невозможным, чтобы примарх выглядел настолько истощённым, тем более его господин, но Лайак рассказал ему о том, как присутствие Губительных сил в смертной форме магистра войны сказывалось на нём, истощая его до предела.
Выражение лица Гора было мрачным, когда он поднял голову и встретился взглядом с Абаддоном.
– Война идёт слишком медленно, Эзекиль, – произнёс магистр войны. Это не было обвинением, просто констатацией факта. Гор стиснул зубы и глубоко вздохнул, странные огоньки плясали в его глазах несколько секунд. Он сморгнул их и, казалось, пришёл в себя, его лицо уже не было таким морщинистым, как несколько мгновений назад, плечи распрямились.
– Не думал, что Пертурабо подведёт вас, – сказал Абаддон. – Если он не может придумать способ проникнуть во Дворец, сомневаюсь, что его братья смогут. Возможно, настало время, чтобы величайший из наших лидеров занял своё законное место в авангарде битвы.
– Ты думаешь, что я уклоняюсь от обязанностей полководца? – Гора, похоже, забавляла эта идея.
– Совсем нет, магистр войны. Думаю, ваши легионы и бесчисленное множество слуг будут сражаться сильнее, увидев вас во главе. Ваше видение привело нас к дверям тронного зала Императора, но в момент вашей победы вы стоите в стороне и позволяете другим разрушить их.
– Это пока невозможно, – медленно покачал головой Гор, и лицо его помрачнело.
– Из-за психического щита, который блокирует демонов?
– Отчасти. Но и силы, которые действуют через меня, ещё не набрали всю мощь. Когда я нанесу удар, я должен полностью уничтожить моего отца, тело и душу, физически и психически. Ни одна его частица не должна выжить, иначе она вырастет снова в каком-нибудь следующем столетии. – Когти перчаток несколько секунд постукивали по подлокотнику трона. – Пертурабо – самый здравомыслящий из моих братьев. Его единственная цель – служить мне, доказать, что он настолько силен, насколько сам считает. Ты уже видел, насколько не слаженно работают остальные, если их не держать твёрдой рукой. Повелителю Железа необходимо позволить получить время славы или он утратит веру. А если я потеряю надёжного командира, чего я смогу добиться с ненадёжными?
– Что же делать?
– Посмотрим, – Гор повернул голову и кивнул одной из армий меньших существ, присутствовавших при его дворе. Ладан повалил из кадил и гололитические системы связи активировались, принеся с собой изображения союзных примархов магистра войны. Ангрон слизывал с когтистой руки кровь, дрожа от её вкуса, в столбе падавшего с потолка света его звериное лицо было особенно широким и крупным. Фулгрим, похоже, лежал на диване из трупов, лениво покачивая хвостом, в то время как его окружали существа с зашитыми глазами и ртами, предлагая примарху бутылки и блюда с угощениями. Мортарион выглядел самым внимательным, хотя черты его лица скрывались клубами пара, что извергались из его маски с каждым громким дыханием. Он был одет во тьму, и то, что Абаддон сначала принял за вокс-помехи, вскоре превратилось в жужжание тысяч мух.
Прошло ещё несколько секунд, прежде чем Пертурабо ответил совету. Он расхаживал назад и вперёд, появляясь и исчезая из поля зрения, когда входил и выходил в зону действия связи на борту “''Железной крови''”. Его пальцы убийственно сжались, и Абаддон увидел обломки в зале примарха.
Не было никаких следов Магнуса.
Пертурабо остановился и посмотрел через проекцию на своих братьев.
– ''Космический порт уже должен быть окружён! Мы потеряли много жизней и много времени в бессмысленной атаке, когда мои проклятые братья не смогли пересечь границу владений Императора!''
– '''Проклятые?''' – томно произнёс Фулгрим. – '''Сказано тем, кто не испытал наслаждений, которые может предложить нематериальное существование'''.
– ''Проклятые'', – резко ответил Пертурабо. – ''Ты меньше меня, потому что ты не можешь даже ступить на территорию Дворца''.
– '''''Тогда возьми ''Сокрушитель наковален'' и стучи в двери Императора сам''''', – заявил Мортарион, сопровождая свои слова газообразными клубами дыма.
– Я не думал, что Повелитель Железа так бережёт жизни своих воинов, – сказал Абаддон. – Четвёртый заслужил себе репутацию воинов, которые продолжают сражаться даже перед лицом дорогостоящего сопротивления и огромных потерь.
– ''Я предпочитаю потратить их на благое дело, а не на стены, пока мои братья развлекаются нечеловеческими удовольствиями'', – изображение Пертурабо повернулось к Гору и опустилось на колено. – ''Я знаю, что я обещал вам стены, магистр войны, но у меня нет инструментов, чтобы ликвидировать этот щит. Он не только исключает присутствие Нерождённых, но, я уверен, что закаляет сердца слуг Императора. Я могу потратить сто лет, разбирая космический порт по частям, и всё же мои братья никогда не поведут свои легионы по земле, освящённой нашим отцом''.
– Я по-прежнему верю в тебя, Пертурабо, – сказал Гор, встав. – Одна неудача – это ещё не поражение, как ты хорошо знаешь. Я ошибся, послав тебя безоружным против врага, с которым ты столкнёшься.
Гор повернулся, вытянув перчатку с когтями в сторону Лайака.
– В отсутствие Магнуса, который по-своему помогает в битве душ, величайшими адептами этих искусств являются Несущие Слово. Я посылаю к тебе моего Багряного Апостола, оракула Нерождённых.
– Я польщён, – сказал Лайак, склонив голову в тени. – У меня есть некоторые теории относительно телетезической защиты Императора. Я вызову самых могущественных наших братьев, и, если лорд Мортарион позволит, мы обсудим это с лордом Тифом. Наши совместные усилия найдут способ разрушить этот щит.
– ''Ты поделишься всем, что твоё искусство может мне сказать'', – потребовал Пертурабо. – '''Если я собираюсь положить Дворец к ногам нашего магистра войны, я должен обладать правильным пониманием всех элементов''.
– Разумеется. Мне нужно будет быть на Терре, если вы готовы провести там совет с моим участием.
– ''Готов'', – согласился Пертурабо.
– И тебя будет сопровождать Абаддон, – добавил Гор.
– Есть и лучшие цели, где я мог бы найти применение, – возразил первый капитан. – Сыны Гора могут отвлечь защитников от Львиных врат, создав угрозу в другом месте.
– Ты пойдёшь туда, куда я приказываю, – громко сказал Гор, гнев вспыхнул в его глазах. – Лайак – для моей души, как ты – для моего тела. Куда идёт один, туда идёт и другой.
Абаддон придержал дальнейшие возражения при себе. Он посмотрел на Лайака, но невозможно было прочесть какую-либо реакцию по скрытому нечеловеческой маской лицу Багряного Апостола.
– Как прикажете, – сказал Абаддон, склонив голову перед своим примархом.
– '''Я подготовлю Тифа для ваших наставлений''', – сказал Мортарион. Его изображение замерцало, а затем исчезло.
– ''Тогда я буду готовиться к спуску'', – сказал Пертурабо. – ''Передай свои координаты, Лайак, и время встречи''.
Трансляция Повелителя Железа моргнула и оборвалась.
Фулгрим пробормотал рассеянное прощание и тоже отключился, оставив огромное лицо Ангрона парить посреди комнаты.
– Будь готов, Ангрон, когда Пертурабо призовёт тебя, – сказал Гор, вернувшись на трон. Он махнул рукой и связь отключилась, снова погрузив зал во мрак.
''Космический порт Львиные врата, ядро мезофекса, восемнадцать часов после начала штурма''
Маниш Дхаубанджар не любил тишину. Все свои сорок восемь лет он жил и служил Императору в огромной башне космического порта Львиные врата. Рождённый в Звёздном копье и работавший водителем тягача, он редко отваживался спускаться ниже тридцатикилометрового уровня. Его мир всегда состоял из лязгавших механизмов, кричавших надзирателей и грохота плазменных двигателей.
Теперь всё, что он мог услышать – это отдалённые раскаты бомбардировки Дворца. Орбитальная атака переместилась от космического порта. С помощью объявлений и брифингов полковник Майграут предупредила людей о том, что это прекращение артиллерийского обстрела, скорее всего, является предвестником возобновления штурма. Верхние орудийные батареи на время затихли, лишившись цели для своего гнева, в то время как враг перегруппировывал свои силы.
– Мы должны быть готовы, – сказал он своей жене Даксе. Она кивнула, коснувшись автогана на коленях, пока покачивалась в кресле-качалке из запасных частей тягача.
– Мы будем готовы, цветок моего сердца, – ответила она. – Когда прозвучит сигнал тревоги, мы будем ждать в зале с остальными.
– Когда прозвучит сигнал тревоги, – сказал Маниш.
Он поднялся с низкого стула, его затёкшие от артрита ноги заныли от резкого движения. Прислонив оружие к шкафу их небольшой кухоньки, он взял кастрюлю и наполнил её водой из вазы – водопровод был отключён на случай, если его отравят враги, впрочем, как и электроснабжение. В главном Дворце свирепствовала чума, но космический порт до сих пор оставался изолированным от дизентерии и оспы, которые убивали сотни тысяч людей за стеной. Электрическая плита также была отключена, но Имперская армия раздала десятки тысяч походных печей. Одна из них стояла на столе, слегка попахивая рафинированным спиртом.
– Чаю? – он посмотрел через плечо. Дакса вытирала пятно оружейной смазки с манжеты своего платья.
– Какой-то особенный случай? – с улыбкой ответила она. – Мы не скоро получим его снова.
– Можно и выпить, – сказал он ей.
В тот момент, когда он потянулся к чайнице, в пятнадцати тысячах километров от него на низкой орбите крейсер Железных Воинов “''Обличение''” готовился открыть огонь из главных лансов. Как и семь кораблей его боевой группы, а также множество других. Одновременно сто меньших десантно-штурмовых кораблей вошли в прицельную дальность и выпустили шторм ракет и снарядов.
Совокупный вес огня этих малых кораблей перегрузил участок защитных полей Звёздного копья примерно в триста метров шириной. В это относительное игольное ушко “''Обличение''” и его группа выпустили лучи заряженных частиц, достаточно мощных, чтобы пробить дыры в броне космического корабля и сравнять наземные укрепления.
Верхние слои атмосферы почти не вызывали рассеивания, так что объединённые лучи врезались в ослабленный участок щитов с почти стопроцентной силой. За микросекунды десятки лазерных разрядов пронзили обшивку космопорта, пробили десять километров переборок и опор, но не повредили центральные шахты транспортной сети.
Маниш и Дакса узнали о атаке, когда их спальня испарилась, оставив светящуюся дыру в стене между ней и жилыми помещениями. Декомпрессия подняла их обоих в воздух вместе со стульями, кастрюлями, горелками, оружием и прочим мусором.
Изо рта Маниша вырвался подобный облачку пара крик, за мгновение до того, как его лёгкие опустели, их ткань разрушилась от резкого изменения давления. Рёв ветра исчез, когда лопнули барабанные перепонки. Маниш кружился в воздухе рядом с женой, влага покрывала его кожу, тела тысяч других рабочих летели рядом с ними, пока воздушные течения не утащили их в атмосферу в сорока километрах над землёй. Несмотря на ледяной холод, температура его тела осталась достаточно высокой, чтобы вскипятить кровь на такой высоте, хотя, к счастью, он потерял сознание от гипоксии, прежде чем из глаз потекла кровь, а распухший язык задушил его.
Он был уже мёртв до того, как начал падать, и силуэты сотен десантно-штурмовых кораблей появились на фоне наступавшего рассвета.
В Звёздном копье взвыли сигналы тревоги.
[[Категория:Гэв Торп / Gav Thorpe]]
[[Категория:Ересь Гора: Осада Терры / Horus Heresy: Siege of Terra]]
