3888
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
|Год издания =2018
}}
==Действующие лица ==
'''Лорды Железных Рук'''
— Возможно, они просто никогда не разговаривают с тобой.
= Глава семь =
''«Квантитативные ксеносы — это моя любимая порода чужаков».''
''— Железный капитан Дрэварк''
'''I'''
Пустотную битву на границе системы Рауту видно было невооруженным глазом. Узкое окно звёздного горизонта озаряли то взрывы боеприпасов, то разрывы в корпусах гибнущих кораблей.
Информированному наблюдателю эти взрывы многое бы поведали. Ослепительно-белый отблеск — это от торпед с иридиевыми боеголовками. Более серебристый кобальт — из мира-кузни Морта XIII; похоже, более твёрдые и ценные переходные элементы в его недрах давно истощились. Это «''Маяк Терры''». Его извилистый путь через святые места Циклопеи регулярно выводил ударный крейсер на орбиту этого мира. Разряд пустотного щита выглядел как прерывистое электрическое мерцание. Коричневые налеты трехвалентного железа и неочищенного прометия отмечали гибель чужацких кораблей.
Основная часть объединенного имперского флота стояла на якоре над Фабрисом Калливант. Их построение было плотным, верхние орбитальные полосы ощетинились бортами линкоров и неподвижными эгидами оборонительных платформ. Но Госпитальеры не были созданы для удержания территории; они были пустотными воинами, налётчиками и крестоносцами, прорывниками, и горели решимостью выкосить под корень предшествующие успехи ксеносов.
Они появлялись урывками.
Отправить сквозь варп большое количество кораблей, сохранив при этом хоть какое-то подобие координации, было бы непросто командирам и получше Раута, но демонстративное наплевательство на всякую предусмотрительность было типичным для этой породы ксеносов.
Несмотря на усилия Госпитальеров и Военного флота Обскурус, ксеносы удерживали участки территории, разбросанные по границам трех секторов. Первой линией защиты Фабриса Калливант от вторжений всегда была изоляция. У него не было никаких оборонительных ресурсов. Это была ступень в никуда. В пределах досягаемости их территориальной экспансии находились и более легкая добыча, и более отборные цели, поэтому действия «Золотого сечения» и ее эскортной флотилии всегда были выверены так, чтобы отвлекать угрозы на оборону тех благоприятных целей. И все-таки каждое случайное событие, каждое падение пятьдесят на пятьдесят, причудливое сближение, флюктуации варпа и промысел Господень совпали, чтобы шаг за шагом привести ксеносов к вратам Фабриса Калливант.
Задержка света между Фабрисом Калливант и гелиопаузой составляла чуть менее семнадцати часов.
По количеству чужацких судов, входящих в систему, становилось понятно, что Госпитальеры уже почти наверняка отступили. Ксеносы организовали плацдарм и совершали оттуда опустошительные набеги.
Сколько времени прошло до первых залпов над Фабрисом Калливант? День? Два?
Он наблюдал через бронестекло толщиной в тридцать сантиметров. Через иллюминатор на него смотрело отражение. Выпуклый шлем, высокий и узкий, рифленый, как сосуд для питья из слоновой кости, с аквамаринами, украшающими его удлиненную шею, тонированное забрало чернее внешней пустоты. По телу пробежала дрожь, когда изображение изменилось. Пустой шлем превратился в холодное лицо, обветренное и бледное, покрытое шрамами. Его собственное лицо. Но с молочно-белой аугментикой, слепо глядевшей из того места, где должен быть глаз.
Нет. То был Хрисаар.
Внезапно у него в ушах раздался звук, вроде щелчка пальцев, и он моргнул, глядя сквозь собственное отражение на битву, резко отдалившуюся за эти мгновения. Со всех сторон давило беспокойство. Он тронул стекло рукой, как бы привязывая себя к какой-то точке в пространстве. Температура тела Железных Рук обычно бывала низкой, а на «''Леди Грей''» было немногим теплее. Жар на ладони заставил его вздрогнуть; рука отражения, коснувшаяся его руки, на миг показалась длиннопалой, закованной в желтую перчатку.
Раут не помнил, как он сюда попал.
'''II'''
— ''Раут'', — голос эхом отозвался в его сознании. — ''Раут''. — Пальцы снова щелкнули, на этот раз прямо возле уха. Он повернулся, чувствуя, как в животе все сжимается от тревоги; апотекарий Каллас Мор хмуро смотрел ему прямо в лицо. Раут резко отпрянул.
''Доверься апотекарию, пускай он будет причастен.''
— Что ты делаешь?
— Что-то ты мне не нравишься, — сказал Каллас, вертя головой и пытаясь поймать взгляд Раута. — Часто это с тобой?
''Когда я покинул планету?''
— Нет.
Апотекарий нахмурился ещё сильнее. Мрачная озабоченность была его обыденным состоянием.
— Нужно продолжить допрос в медотсеке. Я распоряжусь, чтобы взяли образцы крови и лимфы головного мозга...
— Нет. Никаких образцов.
— Инквизитор будет настаивать.
— Тогда вызови её сюда. Где бы она ни была.
Каллас испустил вздох, резкий, как северный ветер на утесах Оорануса, и, повернувшись, посмотрел через обзорную панель из бронестекла. Он носил матово-чёрные доспехи, как у Караула Смерти, на правом наплечнике красовалась геральдика Медных Когтей — красное на синем. Левая рука была переоборудована аугметическим нартециумом. Глаза у него затемняло узорчатое мерцание — не настоящая бионика, а скорее наномолекулярная плёнка, наложенная поверх органических оригиналов. Он выглядел как Железнорукий, но не был им. Время от времени Каллас улыбался, смеялся над рассказами Имира, а к Рауту относился с почти не скрываемым раздражением.
Это все, по-видимому, происходило от попытки обработать семя Ферруса Мануса без холодной печи Медузы, которая бы расплавила его. Твёрдый, но полный примесей. Хрупкий.
— Тогда продолжим? — спросил Мор.
Раут хмыкнул. Он снова повернулся к стеклу. Над его плечом вырисовывалось отражение апотекария. По затылку пробежали мурашки. ''Если для вас это не суть важно, то я бы предпочёл держать то, что Думаар и его помощники закрыли у меня в мозгу, подальше от твоего нартециума.''
— Если надо.
— Ты заметил какие-нибудь изменения в восприятии? Усиление яркости цветов, шум в ушах, синестезия, что-нибудь в этом роде?
Раут вгляделся в свое отражение.
— Нет.
— А в мыслях? Какие-нибудь тревожные или повторяющиеся сны?
— Нет.
— А какие-то неурегулированные эмоции? Гнев, депрессия, паранойя?
''Забавно, что ты спросил''.
— Нет.
Каллас пожал плечами. Его массивные наплечники отозвалась скрежетом сервоприводов.
— Ты единственный субъект, который находился в непосредственной близости от «Технологий Рассвета» и выжил. — ''И Хрисаар''. — За исключением, наверное, Железного отца Кристоса, о котором мы знаем. Инквизитор желает знать, как это на тебя повлияло, и имеет полное право.
''Она желает знать, следует ли меня уничтожить вместе с населением Тенноса''.
— Пострадал ты или нет, в любом случае это ценная информация. Отвечай, не упрямься.
''Меня учили выживать любой ценой''. ''Я убивал братьев, предавал других, пережил ад и стал сильнее. Думаешь, меня будет мучить совесть из-за того, что я соврал тебе?''
— Никаких неурегулированных эмоций.
— Точно? — бровь Калласа приподнялась в глубоких беспокойных морщинах.
— Если ты мне не веришь, зачем спрашиваешь?
— А может, именно то, какие слова ты выбираешь, интересует меня больше всего.
Насупившись, Раут отвернулся от стекла.
Сегодня в смотровой камере порта «''Леди Грей''» произошло что-то, от чего у Раута закружилась голова. Как будто пол вращался, а стены и потолок — нет. Только его улучшенная, невосприимчивая к укачиванию физиология и полностью переработанный рвотный рефлекс позволяли передвигаться, не выказывая беспокойства.
По официальным данным, «''Леди Грей''» сошла со стапелей в 009102.М41; это была почти легкая грузовая шхуна, построенная благодаря одному из чудовищно богатых торговых магнатов, контролировавших судоходные пути в сфере влияния Госпитальеров. В последние пять с половиной десятилетий корабль, в списках Администратума все ещё числящийся под лицензией Эпикурата Гипурра Мальтозии XCIII, умершего пятьдесят пять лет назад, перевооружили и модернизировали. Обретя могущество благодаря полулегальной торговле чужацким оружием, «''Леди Грей''» могла бы в случае надобности сравняться по вооружённости с имперским лёгким крейсером. При кое-каких обстоятельствах это бывало необходимо, — особенно если учесть, что ни один имперский военный корабль стандартного класса не мог бы даже отдаленно сравниться с ней в скорости.
При длине менее трехсот метров «''Леди Грей''» была плотно укомплектована. Смотровая камера, неудобно тесная, по стилю обшивки стен и по запаху напоминала залы отдыха для господ древней Терры.
— Посмотри мне в глаза, неофит.
Властность в голосе Медного Когтя была непреодолимой, и Раут бросил на апотекария острый взгляд. Глаза Калласа сузились, будто пригвоздив его к месту.
— Ты заметил какие-либо изменения в своём состоянии?
— Нет.
Каллас подержал Раута ещё мгновение, затем отпустил его, медленно склонив голову.
— Я передам инквизитору свою оценку.
С этими словами он повернулся и зашагал к двум каплевидным деревянным столам.
С квадратной площадки позади Раута доносилось рычание Имира и Харсида. Оба космодесантника были в тренировочной форме, обнаженные до пояса. Мышцы перекатывались, как кабели, пластины сверхчеловеческой мускулатуры вздувались на их широких спинах, когда они боролись. Занятые захватами и бросками, казалось, они не заметили ни Калласа, ни Раута.
Потирая ладонью голову, Раут повернулся к ближайшему столу.
Ряд усиленных стульев был повернут к бронестеклу. На одном из них, напряжённо выпрямившись, сидела Лаана Валоррн, переводя взгляд то на звёздный пейзаж, то на воображаемую ухмылку на лакированном столе. Она лениво протирала поверхность чёрной банданой — своего рода низкотехнологичной защитой для лица, которую каждый медузиец носил с собой в качестве последнего средства.
Раут хмыкнул, на минуту скрестив руки на груди, подумал, не лучше ли ему побыть одному, а затем подошёл и присел рядом с ней.
— Что? — спросила она, глядя вверх сквозь тонкие, как шпильки, ресницы и продолжая полировать стол.
''Как давно я вернулся? Как мы сюда попали? Можно ли мне вообще задавать такого рода вопросы и не превратиться в корм для сервиторов?''
— Где Хрисаар?
— Форт Калливант, — ответила она. — Язир отыскала место, которое ты извлек из аугментика. Ключом к разгадке стала описанная тобой эмблема. Фратерис Аэквалис. Язир уже знала о них какое-то время, да они, похоже, особо и не прятались.
— Дом Калливант — дряхлый и слабый, — пожал плечами Раут.
— Я отправила Хрисаара на склад вместе с кибер-упырями для следующего турнира. Адепт, которого ты видели в воспоминаниях аугментика, — это не просто очередной чиновник, любящий кровавые виды спорта. Он из культа Аэквалис. — Она откинула платок и нахмурилась, глядя на чистую поверхность. — Нам следовало заподозрить.
— Они как-то связаны с Технологией Рассвета? — спросил Раут.
Лаана оставила столешницу и подняла глаза. Она ничего не сказала.
''Твое дело полировать мою бионику, а не решать, что мне можно знать, а что нет.'' Раут поднял глаза как раз в тот момент, когда Имир рухнул на спину с рукой, вывернутой назад в захвате, а Харсид навалился на него сверху.
— Я тебе не нравлюсь, верно? — сказал он ей.
— Боги разочаровывают.
Раут не знал, рассмеяться или просто свернуть ей шею.
Вера в божественность примарха и его второе пришествие была столь же древней, как Кодекс Астартес. ''Улучшились лишь его теологические ответвления — гласящие, что Феррус вовсе не умирал, или что он отдал жизнь не из импульсивности, а в качестве урока своим детям.'' Эти трактовки распространялись среди возбудимых и слабых, а также среди старых воинов более варварских кланов, в частности вургаанцев, и, как он полагал, среди смертных.
Но в тот момент Рауту ничто не казалось полностью определенным, и даже от нелепостей трудно было сходу отмахнуться.
''Хотел бы я, чтобы здесь был Хрисаар''. Рауту нужно было поговорить с братом, хотя он и не был уверен, почему. Ничего конкретного, — только чувство, что если бы брат был с ним, то всё вернулось бы к какой-то естественной логике. ''Почему я всё ещё здесь, беседую с женщиной, которую ненавижу, на тему, которую считаю смешной, и для которой отвращение столь же взаимно, сколь и запутанно?''
Она была частью чего-то знакомого.
''Мир, который я презираю, но каждый находит утешение там, где находит''.
Раут повернулся спиной, не сказав больше ни слова. Он посмотрел через бронестекло — узкое окно огненного мерцания на звездном горизонте.
— Если мы не сможем вовремя найти «Технологию Рассвета», поможем ли мы защитить этот мир? Или дадим ксенотеху сгореть вместе с планетой и назовем это хорошо выполненной задачей?
Раут чувствовал на себе взгляд Лааны.
— Это зависит от того, посчитает ли Язир, что этот риски стоят затрат. Ты должен быть знаком с подобными вычислениями, Железнорукий.
Раут кивнул. Голова у него снова начала кружиться. Без другого лица, на котором можно было бы сфокусироваться, он как будто разговаривал сам с собой.
— Где Язир? — спросил Раут.
— Смотрите-ка, — пробормотал Имир, прежде чем Лаана успела ответить, и с шутливым рыком отстранил Призрака Смерти, направляясь к смотровой площадке. Его собранные в сероватый хвост волосы перекинулись через плечо и ниспадали на огромную, покрытую спутанным мехом грудь. Рауту видно было, как под татуированной плотью сдержанно трепещет сердце.
При виде неукротимого телосложения огромного Волка Раут поежился в собственной шкуре; он одновременно был впечатлен такой великолепной физической мощью и находил отсутствие аугментики отталкивающим.
— Приближается ещё один корабль, — Имир прижал ладонь к бронестеклу и понюхал его. — Имперский. Очень большой.
Харсид взял полотенце и вытер безволосый лоб. Он присоединился к Волку у смотровой площадки. Красные глаза Призрака Смерти смотрели во тьму, хотя было ясно, что зрение у него не такое острое, как у Имира.
— Я сообщу инквизитору, — сказал он.
'''III'''
Дрэварк отмахнулся от сигналов тревоги. На неуправляемых экранах вспыхивали вражеские контакты. Из аугмиттерных сетей по всему кораблю звучали предупреждения о сближении. Обновления и уведомления от союзных кораблей щебетали и визжали; скелетированный экипаж «''Легированного''» не успевал на них реагировать.
Через главный передний окулус — сплющенный шестиугольник из стальных балок, окруженный тяжелыми тросами и затенённой Шестернёй Механикус, — он наблюдал, как орочий «крузер», украшенный сине-белыми зазубринами, разваливается под огнем. Его щиты сгорели. «''Брут''» выпустил ещё один карающий залп в кормовую часть. Корабли сопровождения «Вечная Сила<ref>Strength Eternum</ref>» и «''Гора Вольпуррн''» сражались с полудюжиной орочьих кораблей такого же размера, но приблизиться к ударному крейсеру не смогли. «Истрибилы» плевались огнем и окутывали головные корабли химическими хвостами. В брюхе «''Брута''» открылись люки, извергая рои пилотируемых сервиторами «Когтей Бури» — их инверсионные следы переплетались с более грязными хвостовыми следами орков. Щит вспыхнул.
Даже если бы Дрэварк повернулся на сто восемьдесят градусов лицом к переборке позади себя, он все равно составил бы довольно точное представление о происходящем по вспышкам на металле.
Орочий крузер продолжал разрушаться, преодолевая собственную внутреннюю гравитацию; «''Брут''» выпустил ещё один залп, уничтожая то, что осталось.
Сквозь расширяющуюся туманность из распыленной атмосферы и металлолома в поле зрения появилось ещё с полдюжины более лёгких орочьих эсминцев. Они окружали единственный острый, зазубренный белый кинжал.
Ударный крейсер Космодесанта.
«''Последний Долг''», — объявил один из смертных рабов экипажа. Несмотря на сигналы тревоги, раскаты, гудки и предупреждения небольшой команды мостика, паники не было. Большие руки слуги, одна из которых представляла собой грубое аугментическое приспособление с двумя зубцами, порхали над тактическим банком рун. — Поступают новые транспондерные сигнатуры. Девять боевых кораблей ордена Госпитальеров. Под флагом боевой баржи «''Щит Бога-Императора''».
— Вводи данные, — приказал Дрэварк.
— Подтверждено тридцать два корабля орков, — сообщил другой человек.
Корабли орков прибывали и уничтожались быстрее, чем «''Легированный''» мог отследить, но его команде хватало ума не признавать своих ошибок.
— Орки, — произнёс Дрэварк после минутного анализа: по способности анализировать информационные потоки «''Легированного''» он превосходил всю команду мостика на несколько порядков. — Квантитативные ксеносы — моя любимая порода чужаков. Они всегда ведут себя так, как от них и ожидаешь.
Залп управляемого духами орудия осветил главный визуальный канал, уничтожая эскадрилью орочьих «бомбовозов», когда они выходили из атаки. Торпеды пронеслись под медленно идущим фрегатом, прожигая нижнюю часть щита «крузера».
— Нет ничего лучше, чтобы отвлечься<ref>В оригинале используется выражение «palate cleanser», что можно перевести как «отвлечься» или нейтрализовать что-то, например, вкус.</ref> после восемнадцати месяцев преследования альдари в пустоте.
— Повелитель.
Другой мужчина (нет, ''женщина'' — гендерная дифференциация среди смертных по-прежнему сбивала Дрэварка с толку) обратился к нему между делом:
— Автоответчики обнаружили пробоины в корпусе на второй и десятой палубах. Абордажники.
— Знаю, — ответил Дрэварк. Он направил мыслительный импульс через клановую связь, временно подавляя высшие мыслительные функции сержантов Артекса и Колоддина. — Второй и девятый сержанты уже переходят к отражению, — добавил он.
Он направил внимание на «''Легированного''».
Когда дело доходило до битвы, у старого военного корабля были собственные пересекающиеся мыслительные алгоритмы и инстинкты. Он был более чем способен сражаться в одиночку, если бы пришлось. Людей и сервиторов держали на борту для обслуживания. Они питали его двигатели, устраняли засоры в механизмах авто заряжания макропушек, нажимали кнопки, обменивались кодовыми пластинами и напоминали Дрэварку о его превосходстве над остальным человечеством. Прямо сейчас «''Легированный''» приближался к траверзу орочьего «крузера» вполовину меньшего тоннажа; между их пылающими щитами было всего несколько сотен километров гневного космоса. Дрэварк ощущал механическую ярость духа корабля и распределял её поровну через клановую связь. Конклаву Артекса и Колоддина горький привкус эмоций послужит лучше, чем ему.
Мысленно подтолкнув, Дрэварк убедил «''Легированного''» занять позицию за левым бортом «''Брута''», используя корабль-побратим в качестве прикрытия, чтобы отвлечь резервные силы на пустые банки порта.
Когда корабль начал движение, главный окулус озарился колоссальным взрывом. Люди на мостике, гортанно хмыкая, прикрыли глаза. Дрэварк неподвижно наблюдал, как автоматическая апертура и полярные фильтры в его двойной оптике смягчают поступающий всплеск лучей.
Крузер исчез. На его месте остался только огненный шар. Пылающие щупальца вырвались из него, как измученный кракен из глубокой пустоты. Его частично перекрывал массивный чёрный клин, время от времени вспыхивая серебром, когда пламя гасло и отступало.
— ''«Всемогущество»'', — объявил другой безымянный слуга. — «''Щит Бога-Императора''» приветствует их.
Дрэварк повернул походящий на голову стервятника шлем, и человек вздрогнул от внезапно хлынувшего через оптику гнева.
— Подсоедини меня к этой частоте.
— Но… повелитель?
— Кристос лоялен клану Гаррсак. Он ему ещё не вассал. И ты будешь делать то, что прикажет тебе Железный Капитан Дрэварк, смертный.
— Да, господин. Просто… это железный барк клана Раукаан. Его дух древнее, чем у «''Легированного''», и могущественнее.
— Это признание в некомпетентности?
— Нет, повелитель! — закричал смертный, выпрямившись, как зверь в свете фар, затем он развернулся и набросился на шифры рунного банка, не нуждаясь больше в дополнительных командах.
Дрэварк согнул молниевые когти. Обесточенные, они двигались с большим трудом. Будто к каждому пальцу были приделаны стокилограммовые адамантиевые режущие кромки. Топливо для закреплённых в углублениях огнемётов расплескивалось при движении. Война в пустоте была очень хороша, но Дрэварк предпочитал прямолинейную непосредственность ближнего боя. Подчинять хаос и ''насаждать'' порядок.
Тем не менее, он смотрел на мощные заклепки на обшивке корпуса «''Брута''», тянущиеся мимо вспомогательных окулусов правого борта, на цепочку вспомогательных экранов со стальным каркасом, соединяющих бортовые записи с общей трансляцией ударного крейсера.
Их объединенная огневая мощь пробивалась сквозь беспорядочные остатки орочьего флота. «''Вечная Сила''» и «''Гора Вольпуррн''», а также эсминец-торпедоносец «Корпус Механикус» наконец-то нашли место, чтобы вклиниться рядом со своими капитальными кораблями.
Координация огневой мощи пяти кораблей впечатляюще демонстрировала мастерство Железных Рук в ведении войны.
— Подтверди, что кодовые фразы целевой матрицы повторяются каждые две целых пять десятых секунды, — сказал Дрэварк.
— Подтверждено.
Позволив «''Всемогуществу''» перехватить контроль над орудиями ''«Легированного»'' в Парии-LXXVI, Кристос перешел черту. С Тартраком, старшим офицером на борту корабля клана Борргос, Дрэварк об этом не говорил, но не сомневался, что тот чувствует то же самое. И теперь Кристос потребовал, чтобы Хаас присоединился к его «гарему» апотекариев на борту «''Всемогущества''». Дрэварк сердито уставился в пустоту. Кристос — Железный Отец, в глазах некоторых — мессия, но даже для него есть пределы.
Железные Руки не потерпят абсолютного монарха. Только не после Исствана.
— ''Господи''! — раздался напряженный крик раба связиста. — У меня есть сигнал.
Дрэварк купался в жалком сиянии удовлетворения. Ничто так не вдохновляло смертную команду на поиск решения проблем, как перспектива биопереработки или ''сервитут перпетуалис''<ref>servitude perpetualis — вечное рабство</ref>.
— Не заставляй меня просить, — прорычал он.
Член экипажа практически вручную боролся с системой, чтобы перехватить сигнал с громкоговорителей. Сигнал был закольцован и искажен, через его субчастоты доносилось бинарное щебетание украденных «''Легированным»'' вокс-алгоритмов. Дрэварк настроил слуховые устройства, чтобы отфильтровать звук. Это был Кристос. И свистящий голос боевого брата Адептус Астартес, которого он не узнал.
— ''Добро пожаловать на место правосудия'', «Всемогущество». ''Вашему флоту требуется сопровождение до Фабриса Калливант?''
— ''Только для моего корабля. Мой флот может остаться с вашим.''
— ''Отлично.''
— ''Запросите разрешение подняться на борт. Нам есть что обсудить…''
Сигнал оборвался. По аугмиттерной сети пробежал неестественный вой. Дрэварк слушал это с темнеющей яростью.
— Мой господин. «''Всемогущество''» пытается нас вызвать. Соединить?
— Нет, — через мгновение ответил Дрэварк. — Сообщи Железному Отцу, что конклав Джаленгаала уже на пути к его кораблю.
[[Категория:Warhammer 40,000]]
[[Категория:Империум]]
