6338
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Нет описания правки
{{В процессе
|Сейчас =34
|Всего =28}}
=== III ===
'''ИНТЕРФЕЙС УПРАВЛЕНИЯ'''
'''Ключ к Бесконечности, пограничная область'''
'' '''Относительная хронометрическая позиция: 24''' ''
Сетех, Носитель Чёрного Диска, фаэрон гиксосской династии некронов, поднялся с плато. Сыплющиеся частички угольно-серой пыли начали выстраивать его тело. Сначала грубое очертание головы, торса и рук, затем кольца щупалец, что свисали ниже пояса вместо ног. Под саваном падающей пыли формы затвердели: острые грани, повторявшие и передразнивавшие кости людских скелетов; клинок, чья кромка дробила звёздный свет; нимб совершенной тьмы, обрамлённый золотом и размещённый за черепом.
Последние крупицы упали на плато. Сетех окинул дугу угольно-серой пыли взором. Если смотреть на плато с любой иной точки, кроме поверхности, оно представлялось кругом. Планеты и луны, что висели в небе до невозможного близко друг к другу, были, конечно, иллюзией восприятия. Всё место являло собой карманный парадокс, размещённый между примитивной реальностью и устройством, именуемым Ключом к Бесконечности. Буфер, прокладка между Ключом и остальной вселенной, словно жидкость в суставе из кости, позволявшая ему свободно сгибаться и вращаться. Снаружи оно было совершенно неразличимым. Его не существовало. Изнутри ты мог выглянуть на другую сторону, но линзы карманного измерения искажали увиденное, придавая ему совершенно иную форму. Чтобы попасть в это место, требовалось знать не только то, где оно находится, но и как в нём существовать. Тебе нужно было преодолеть кромку чаши и скатиться по краю реальности внутрь.
Сетех знал всё это и много больше. Он был фаэроном династии некронов. Он переступил порог смертности и вошёл в вечность нетленного металла. Его воле корились легионы. Его мыслям были открыты секреты материи и времени. Он был всё равно что бог для скотных существ из плоти, что копошились среди звёзд. Но… Тут он стоял один, царь без двора, лорд без сподвижников.
Синий свет в его глазницах на миг зашипел. Он убрал из мыслей сторонние эмоции. Он достиг порога, и это главное. Теперь следовало просто сделать следующий шаг. Свет в глазах потускнел, и Сетех склонил голову. В позвоночном столбе активировалась транспространственная цепь. Пылевое плато под ним инвертировалось, а затем стало цилиндром, потом сферой, далее — гипертором. Он полетел сквозь дыру в формах, углах и….
'''Ключ к Бесконечности, внутренняя зона'''
… Сетех поднял голову. Он обвёл взглядом стены, которыми сменилось плато и свет замерших звёзд. Ключ к Бесконечности… Его Ключ. Его прелесть. Его сокровище. Оно вновь принадлежало ему. Он ''победил''. Простое умозаключение. Он добрался до Ключа к Бесконечности. Другие династии отняли у него величайшее творение. Они вынесли ему приговор и пленили династию за то, что убоялись дарованной ему Ключом власти. Теперь он вернул себе прежнюю силу, и ему более никто не противостоял. Враги среди некронов спали. Альдари ещё оставались, но были слабы и вымирали. Галактика, ныне кишевшая порождениями низших рас, была уязвимой. Он победил. Такой вывод являлся результатом непосредственного вычисления, с такой небольшой погрешностью, что фактически он мог считаться истиной. Теперь его никто не остановит. Благодаря Ключу к Бесконечности он добьётся тотального доминирования. Теперь в его власти находилось само бытие.
Фаэрон поднял руку и прижал её к стене. Вещество под его пальцами не поддалось. Он проник в главный узел Ключа. Поверхности вокруг него формировали идеальный цилиндр. Его внутреннюю сторону усеивали проёмы. За стенами таились отрицательные пространства и конструкции экзотической материи. Он повернул голову, осматривая каждый угол и обвод конструкции. Сетех знал это место вплоть до атома. Работа над ним велась очень долго, и в конечном счёте закончилась в спешке. Однако она закончилась, и оно стало чудом, непохожим ни на что другое. Устройство, которое позволяло своему пользователю переплетать и переставлять местами события так, как заблагорассудится… Воистину, ключ к бесконечности. Время — вот непобедимое оружие. Что с ним могло сравниться? Уж точно не злоба лжебогов, и не сила смертных.
В его сознании загудело ощущение. Оно не несло в себе никакой информационной составляющей. Имей разум Сетеха зримую проекцию, чувство бы приняло вид всплеска статики. Это было… торжество.
Сознание резко вернулось в фокус, настроилось. Ощущение… Оно было не к месту. Его разум обратился вовнутрь, выискивая источник. Ни следа. Ощущение пропало. Осталось только меркнущее чувство узнавания. Чего-то утраченного, полузабытого. Спонтанный эмоциональный отклик, вот что это… Но у него не случалось спонтанных эмоциональных откликов. Он посмотрел на руку, которой коснулся стены. Почему он это сделал? Какой бессмысленный жест. Хуже того, он сделал это, сам того не осознавая. Всё действие было спонтанным, подсознательным. Иррациональным.
Инстинкт отдёрнуть руку тряхнул металлические пальцы на камне. Сетех вернул над собой контроль и дал гудению порыва сойти на нет. Затем, очень медленно и осторожно, он опустил руку. Фаэрон один за другим сжал пальцы. Застыл в неподвижности.
Он, конечно, не был полностью лишён эмоций. Тело и системы, которыми управлял его разум, воспроизводили полный набор чувств. Без чувств не было стимула; мышление, рассудок, всё, что не относилось к подсознательным, неуправляемым процессам, попросту прекращало существовать. Некроны проводили эксперименты с избавлением от эмоций представителей своего вида, а равно других, биологических рас. Результаты: эмоции были неотъемлемой составляющей подлинного интеллекта. Каноптековые конструкции, которые обслуживали владения некронов, не обладали эмоциями, но также не имели и свободной воли. Чувства им заменяли правила. Подобные конструкции были способны на сложные мыслительные процессы, и низшие расы могли бы даже назвать их разумными, но они не могли принимать настоящих решений вне рамок установленных параметров. Они не могли мечтать, планировать или создавать существ крупнее себя. Некроны это понимали. Вот почему высочайшие представители династий сохранили эмоции как часть самосознания, когда оставили плоть позади. Чувства не означали иррациональность. Эмоции были составляющими компонентами механизма разума, но только компонентами, и не более того — подчинённые, а не повелители. Каждая эмоция, которую испытывал некрон вроде Сетеха, была открыта для изучения, препарирования и неприятия. Эмоция же без зерна рациональности была ничем иным как безумием.
Сетех не шевелился. Его разум наблюдал за самим собой, выжидая, случится ли ещё один схожий инцидент. Ничего не происходило. Он ослабил бдительность. Для тревоги нет поводов. Его разум по-прежнему здоров и работает идеально. Что же касается торжества, у него имелась пара теорий.
Из возможных причин самой вероятной казалась избыточная производительность. Ключ к Бесконечности оставался непроницаемым для его восприятия высшего порядка. Он намеренно сделал его таким. Механизмам устройства требовалось быть ограждёнными от наблюдения извне, иначе они попросту бы не работали. Теперь, когда Сетех оказался внутри, он лишился доступа к необъятным массивам данных. Его мир стал ограниченным пятью базовыми чувствами, которые он делил с плотскими сущностями. Следовательно, в его мозгу высвободились колоссальные мощности. Не имея, чем себя занять, разум стал воссоздавать разные эмоции и ощущения. То, что он ощутил, было не более чем статикой, что выбрасывал неиспользуемый рассудок.
Также существовала вероятность, что спонтанный всплеск эмоций был вызван самим Ключом к Бесконечности. Устройство прежде никогда не запускалось. Никто не изучал, как оно взаимодействует с оператором, и даже Сетех не знал в точности, как работают его процессы. Неопределённость была важным элементом функционирования Ключа. Вполне возможно, произвольные реакции разума представляли собой побочный эффект.
Ментальные шумы в отрезанном от информации мозгу, либо следствие запуска Ключа. Ничего, что он не смог бы исправить или взять под контроль.
Никакое не проклятье безумия.
На миг он вспомнил Кхеб`иццара, вспомнил, как владыка истребления, сотрясаясь всем телом, расцарапывал себе лицо и громко лепетал прошитым статикой голосом.
— Я ничего не вижу… — стонал Кхеб`иццар. — Я видел слишком много… Прошу, дайте мне увидеть…
Сетех прогнал из головы и образ, и мысль.
Он победил. Вот всё, что имело значение. Теперь ему следовало воплотить победу в реальность.
Он переместился в центр устройства. Стены загудели. В дверных порталах и отверстиях затеплился свет.
Устройство оставалось активным с момента завершения. Его не могло отключить ничто. И ничто не могло уничтожить. Вот почему другие династии похоронили его в застывшем времени и мёртвом пространстве. И там оно дожидалось прихода своего повелителя, который приведёт его механизмы в действие. Что теперь и случилось. Всё, что требовалось от Сетеха, это войти в один из проёмов, и устройство сделает остальное. Время начнётся снова с момента, который выберет он сам. Его прошлое произойдёт опять. Он изменит то, что случилось, прожив всё заново, и новое прошлое заменит собой то, что было.
Конечно, имелись ограничения. Нельзя было переписать чужое прошлое. Он сможет двигаться лишь по колее собственной временной линии. Вот почему устройство было инертным к стороннему наблюдению и мыслям. Устройство управлялось мыслью и волей того, кто в него вошёл. Именно так Сетех и задумывал его работу.
Фаэрон посмотрел на ближайшую пылающую дверь. Он знал, откуда начнёт. Он двинулся к входу. По стенам прокатилась дрожь. Его чувства откликнулись зудом. Что-то не так. Происходило что-то не…
Он увидел отражение в стене из гладкого камня, отражение чего-то у себя за спиной. Фигура, лежащая на полу.
… возможное.
Сетех обернулся.
Ариман увидел. Ощущение напоминало не пробуждение или даже открытие глаз, а скорее то, словно его вытащили из разъёма, а затем включили обратно. Он стоял на изогнутой поверхности из твёрдого чёрно-зелёного вещества. Оно было гладким. Он зашагал, и по глади заскользили отражения. Ещё тут был свет, тусклое зелёное свечение, что просачивалось в воздух из невидимого источника. Поверхность, на которой он стоял, походила на внутреннюю стенку цилиндра. Он бы назвал её туннелем, но Ариман не был уверен, стоит ли на полу или стене. Также здесь находились двери, или нечто их напоминавшее, расходившиеся во тьму везде, куда бы он ни кинул взгляд. Он направился к одному из проёмов.
На краю зрения возник призрак. Ариман крутанулся. Призрак содрогнулся и замерцал, маяча, размываясь, возникая и исчезая подобно изображению на зажёванной пикт-ленте. Под торсом из скульптурных ребер скручивались механические щупальца. По металлической черноте тела тянулись золотые печати. Голову ореолом обрамлял чёрный диск. В глазницах блестели две точки синевы. Сетех…
Ариман извлёк меч и рубанул по некрону, что ринулся на него с собственным клинком наголо. Два оружия встретились… и прошли друг сквозь друга. Колдун отскочил назад как раз вовремя, чтобы увидеть, как образ Сетеха исчез из поля зрения.
Тишина. Затем низкий гул и вибрация в стенах. Ариман замер в неподвижности, держа меч наготове.
Сетех наблюдал за пространством, где исчез образ Аримана. Его чувства выискивали следовое излучение, смещённые перемещением атомы, остаточную энергию. Ничего. Казалось, никакой фигуры здесь не было вовсе. Но она была, и ею был Ариман. Разум фаэрона уже анализировал все равновесные вероятности того, как тут мог оказаться чародей. Он прервал эту цепочку размышлений. Они не имели значения. Главное — это то, что Ариман находился внутри Ключа к Бесконечности.
И это было проблемой. Ключом должно управлять одно существо. Спеша закончить его строительство, Сетех не успел добавить некоторые защитные механизмы и процессы. Он не знал, что произойдёт, если внутри устройства одновременно будет пребывать много существ. Он не разработал мер на случай возникновения такой ситуации. Возможно, Ключ выйдет из строя, но пока что этого не случилось. Не имея особых указаний насчёт того, как поступить, если доступ к механизму управления одновременно получат два создания, устройство будет придерживаться базовых принципов. Оно не могло допустить, чтобы им управляло два оператора, поэтому Ключ разделил их. Ариман находился рядом с ним, но в другой фазе, так что они занимали одно и то же пространство, лишь в разный момент времени. Механизм пытался ввести и поддерживать это разделение. Вот почему Сетех и Ариман увидели друг друга. Наверное, дрожь вызвало вхождение Аримана в Ключ. Теперь оба они стояли на пороге неописуемого могущества. Хотя вероятность того, что Ариман не знал, как им управлять, всё же оставалась, Сетех наблюдал за колдуном достаточно долго, чтобы понимать, сколь она мизерна. И теперь они вступили в противоборство, главным призом которого станет контроль над Ключом.
Всё это Сетех осознал за одну тончайшую долю секунды.
Да. Всё было понятно, как понятно и то, каким образом решить проблему. Пройти через дверь в прошлое и уничтожить Аримана, чтобы не дать ему попасть в этот момент.
Сетех бросился к двери, к которой и направлялся. В тот же миг он увидел, как мигнувший образ Аримана устремился в зёв того же проёма. Чародей встретился с фаэроном взглядом, а затем нырнул внутрь портала. Сетех ощутил нечто сродни страху. Затем он влетел за дверь и оказался в кромешной черноте.
Ариман оглянулся. Дверь, через которую он только что прошёл, исчезла, и пространство, откуда он вышел, сменилось гладким камнем. Уходящий вперёд короткий коридор размывался в ничто. Не в тьму. Не в тень. В ничто. Он попытался направить глаза и чувства вперёд, и…
Упал в бесконечность.
Он тряхнул головой, сделал вдох и заставил разум перейти в высшие сферы спокойствия и сосредоточенности. Он потянулся за варпом и обнаружил, что тот присутствовал. Странно… Во многих других созданных некронами местах имматериум был погашен или заглушён. Здесь же было не так, по крайней мере, не совсем так. Потоки энергии по-прежнему двигались и текли вместе с его волей и мыслями, однако Море Душ казалось гладким и спокойным. Обычно оно гудело от мыслей и чувств. Даже в местах, остававшихся мёртвыми многие тысячи лет, по эфиру всё равно шла рябь. Он стоял на планетах, не знавших жизни с самого рождения, а варп там до сих пор содрогался от эха идей астрономов, которые смотрели ни них через бездну космоса. В остовах разрушенных городов опустошение полнилось песнью духов прошлого. Но не здесь. Тут, казалось, никогда не существовало ни живых, ни мыслящих созданий. Конструкция была психически инертной. Варп внутри и снаружи неё напоминал безжизненное море.
Ариман сформировал мысль о яркости, а затем воплотил её в жизнь. Над пальцами заполыхал свет. Создавая освещение, он внимательно следил за варпом. Тот двигался в такт с его волей. Затем он отпустил мысль. Свет исчез. Эфир снова стал идеально гладким, так, словно света и мысли никогда не было. Он ощутил, как под кожей начинается дрожь, и подавил её. Инстинктивная, иррациональная частица его нашла такую неподвижность тревожной, точно так же, как рождённый в городе человек мог найти умиротворённость лесной глуши нервирующей.
«''Наверное, таким когда-то был весь имматериум'', — подумал он. — ''До того, как жизнь и мысль его изменила. Мирный и мёртвый''».
— Конечно, так и есть, — сказал он себе, и понял, что произнёс это вслух лишь чтобы нарушить тишину. — Это место — устройство, которое взаимодействует со временем, основываясь на воле существа, что им управляет. Варп резонирует от мысли, но здесь важна мысль только одного существа — существа, что им управляет. Некроны сделали устройство инертным для мыслей других, чтобы не позволять им вмешиваться в его работу. — Его отражение заскользило по гладкому камню стен, когда он повернулся на месте.
«''Но сейчас здесь два разума''», — раздался голос у него в голове. Сетех тоже вошёл в Ключ к Бесконечности. Они находились в смежных точках времени и пространства, разделённые одной долей секунды.
Но как устройство станет реагировать не на одно, а два управляющим им существа? Выйдет ли оно из строя? Будет ли функционировать только для кого-то одного?
Он вспомнил Ктесия, ещё до того, как всё развалилось.
''— Тебе следует это делать? — спросил Ктесий.''
''Ариман подумал не отвечать, или солгать, но затем с его уст слетела правда.''
''— Другого пути я не вижу.''
''— Я не спрашивал, есть ли другой путь, — сказал Ктесий, не отводя от Аримана глаз. — Я спросил, следует ли тебе это делать? — Лицо сковывателя демонов лучилось строгостью. — Послушай меня — способность что-то сделать ещё не означает, что это разумно.''
''— Я отдал большую часть жизни спасению легиона, — ответил Ариман. — Я не откажусь от своей цели сейчас.''
''— Даже если это может принести новые беды и больше вреда тем, кого ты хочешь спасти?''
''— Не может.''
''— В самом деле? Пиродомон объединит и защитит Тысячу Сынов, всех до единого. Больше никто и ничто не сможет нам угрожать или бросить вызов. Такой была цель Рубрики, пусть даже Пиродомон — не то, к чему ты стремился. — Ктесий начал качать головой ещё до того, как закончил говорить. Он хохотнул. — Знаю-знаю. Это мнение я и высказываю-то с трудом, не говоря уже о том, чтобы за него выступать.''
''— Нельзя идти на компромисс с разрушением, — произнёс Ариман. — Вот с чем мы столкнулись, Ктесий, и с чем имели дело всё это время, от проклятья Изменения Плоти до уничтожения Просперо, и до провалившегося восстания Гора. Разрушение шло за нами с самых первых шагов. Иногда оно пыталось обратить нас в пепел, иногда действовало коварно — сделка, плата за которую была той же гибелью. Мы преклонили колени у ног Магнуса в Оке и приняли судьбу, и это привело нас к безумию, обратило в существ хуже зверей. Здесь то же самое. Ставки те же, и ответ наш должен оставаться тем же. Мы — Тысяча Сынов, и если вселенная отвергает нас, то мы подчиним её своей воле.''
''— Вселенная менее уступчива, чем мы надеялись… — произнёс Ктесий.''
''— С правильным рычагом можно сдвинуть саму небесную сферу.''
''— Теория учёного Архменуса ограничивалась земным миром, — фыркнул Ктесий, — и здесь его избитая мудрость может быть неприменимой.''
''— Легион вернёт себе прежний облик. Наши братья возвратятся, и весь урон прошлого исчезнет. Мы не можем идти на компромисс. — Ариман посмотрел на чёрный шлем с вороньим клювом у себя в руке. — Я не пойду на компромисс.''
''— Ключ к Бесконечности, если ты до него доберёшься, может переписать нашу историю. Но тот ли это рычаг, который действительно сможет изменить судьбу для всех нас? Потому что тяжесть нависшего над нами рока… значительна.''
''— Всё сработает, — ответил Ариман.''
''Ктесий кивнул — не соглашаясь с ним, но от усталости.''
''— Нам нечасто выпадала возможность свернуть в сторону, Ариман. Я думаю, что это одна из них. — Тогда он тихонько хохотнул и ещё раз покачал головой. — Последний шанс для нас обоих сделать другой выбор.''
''— Я сделал свой выбор давным-давно, брат. — Азек встретился с уставшим взглядом Ктесия. — Как, думаю, и ты.''
''Уголки губ Ктесия растянулись в безрадостной усмешке.''
''— Вот что я ненавижу в тебе сильнее прочего — то, что ты прав.''
Стоя посреди безмолвия Ключа к Бесконечности, Ариман закрыл глаза и ощутил, как с ним из тьмы заговорило другое воспоминание…
''— Что ты делаешь? — спросил Ормузд. В лицо Ариману дул тёплый ветер, давя ему на закрытые веки. — Тебе не следует слишком долго практиковать внутренний взор, помнишь? — Когда Ариман не пошевелился, брат пихнул его в плечо. — Да ладно, Ахаз, не будь нудным как… как… — Ормузд не нашёлся со словом. Азек почти видел, как тот хмурится.''
''— Пробуешь подобрать достаточно глупое сравнение? — спросил Ариман. В ответ Ормузд толкнул его снова. Ариман пошатнулся, но продолжал упрямо держать глаза закрытыми, не изменив позы: с прямой спиной, скрещёнными ногами, опустив ладони на колени.''
''Они находились на крыше семейного поместья. Небо было ясным с самого рассвета, и солнце нагревало камни здания. Если бы Ариман открыл глаза, то увидел бы, как на горизонте дрожит знойное марево. На плато плясали бы пылевые дьяволы. Ветер раздувал навес над головами, и его полотнище хлопало по деревянной раме. Приближалась буря. Пока что в небе не было её следов, однако она уже чувствовалась в воздухе.''
''— И я не практикуюсь, — произнёс Ариман, прежде чем брат успел ткнуть его снова.''
''— Врун! — отрезал Ормузд. — Ты просто не можешь вынести, что я был лучше на прошлой неделе, и теперь работаешь вдвое упорней, чтобы обойти меня.''
''— Не тешься я вторыми местами, быть твоим братом стало бы сущей пыткой.''
''Удар сердца Ормузд молчал.''
''— Какой ты сноб, — заявил он наконец. — И перестань болтать как мудрец, иначе клянусь, я тебя стукну.''
''— Стукай, — ответил Ариман. Ещё одна пауза. Новый порыв ветра. В воздухе запахло статическим зарядом, предвещающим скорые молнии.''
''Они начали учиться внутреннему взору три недели назад. Уроки и освоение техник оказались сложными. В этом, конечно, и был весь смысл, на что указал им новый учитель, Мелиус.''
''— Перед растущей мощью нужно ставить всё большие задачи, — сказал наставник и одарил их неприятной ухмылкой. — И просто чтобы показать вам, мелким высокородным засранцам, что кое-что вы не освоите ещё очень долгое время, мы начнём изучать Внутренний Взор Второй Ординаты.''
''Мелиус был таким же твёрдым, как его слово. Каждый урок расцвечивали разные оттенки неудач, и к концу каждого дня оба брата были вымотаны до предела. После трёх недель Мелиус освободил их от уроков на день. — Отдыхайте, чтобы приготовиться к новым разочарованиям, — осклабился наставник, сообщая им новости.''
''Говоря начистоту, Ариман не думал, что он так уж далёк от освоения внутреннего взора, и предполагал, что Ормузд был даже ещё ближе. Но лучше, чтобы наставники не догадывались, насколько быстро они учатся. Ведь если бы они знали правду, то вряд ли дали бы им день отгула.''
''— Ахаз… — снова начал Ормузд.''
''— Я не практикуюсь, — медленно сказал Ариман.''
''— А чем ты тогда занят?''
''— Запоминанием.''
''— Да ладно! Нам одиннадцать лет, что тут запоминать? Учитывая, что первые четыре мы с тобой грызли мебель и смеялись друг другу в лицо.''
''— Я до сих пор так делаю. В смысле, смеюсь тебе в лицо. — Он помолчал. — Я не пытаюсь что-то запомнить. Просто изучаю, на что похоже запоминание.''
''— На что похоже? Ты отслеживаешь субъективные признаки хода запоминания. А это очень напоминает применение Первого Принципа Врат Истины. Ты практикуешься. Ты практикуешься… — Ормузд принялся тыкать Аримана в плечо одновременно со словами… — В. Наш. Выходной. День.''
''— Ладно, да, так и есть, но ты сам разве не пробовал? В смысле, изучать, на что похоже запоминание?''
''— Нет. Уж точно не в то время, когда мне позволили заниматься, чем хочется.''
''— Ты закрываешь глаза. Мир исчезает, и если кругом достаточно тихо, если ты достаточно неподвижен, то кажется, что дистанция времени рушится, и воспоминание больше не внутри головы, но прямо здесь, ждёт тебя сразу за закрытыми веками.''
''Навес хлопнул по деревянной раме. Запах близящейся бури становился острее. Ариман задался вопросом, увидит ли на горизонте пятно туч, когда откроет глаза.''
''— Да, — отозвался Ормузд, и его голос стал искренним и ровным. — Я знаю, о чём ты. — Затем он опустили руку на плечо Аримана. — Но давай практиковаться завтра, ладно? А теперь пошли, я уже придумал пакость, но в одиночку мне не справиться.''
''Ариман улыбнулся. И открыл глаза.''
Чёрный диск портала ждал прямо перед ним. За ним лежало прошлое, дожидаясь, чтобы открыть себя. Дожидаясь, чтобы он переписал его. Зайти так далеко, и преодолеть столько всего, чтобы, стоя на пороге, заколебаться. Он закрыл глаза и шагнул вперёд. Его окутала тьма. Всё исчезло, и он мгновенно понял, что что-то пошло ужасно не так.
