Бюрократы, masseditregex, Администраторы
3094
правки
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Нет описания правки
{{В процессе
|Сейчас =1213
|Всего =24
}}
<br />
= '''Глава двенадцатая''' =
''«Со времён мятежа это самый скверно скрываемый секрет на Медузе. Весь Железный Совет знает, что там что-то есть».''
Взрывная сила двадцати плазменных боеголовок взорвалась под фронтом орочьей волны. Обзорные окуляры и ауспиктории самых тяжёлых линейных крейсеров выцвели бы добела, в то время как на более лёгких кораблях с менее мощным экранированием сенсорные блоки вышли бы из строя. Проживая свой жизненный цикл на релятивистских скоростях, новорожденная звезда вступала в стадию смерти, даже когда приводные блоки «''Золотого сечения»'' активизировались, чтобы противостоять отдаче пушки. Логисты на борту командных кораблей эскадры подсчитали количество убийств [ЗАПИСЬ УТРАЧЕНА]. На борту самого «''Золотого сечения''», гордости боевого флота Калливанта, начальник штаба Гранд-адмирала произнес тост (ЗАПИСЬ, УВЫ, ТОЖЕ УТРАЧЕНА) в честь Горча и его судна.
Но битва только начиналась. == '''Глава тринадцатая''' ==''«Ни один гражданин Империума не попадет в руки врага. Только не в присутствии Госпитальера, способного держать в руках клинок».'' ''— Почтенный Гальварро'' '''I''' Почтенный Августин Сангриаль Гальварро считал смерть своих врагов возвышающим переживанием. Это приближало его к Богу-Императору. Ощущение было настолько близким к истинному теплу, что, казалось, проникало в утробу резервуара, где его лишенное конечностей туловище плавало в киберорганической взвеси. Конечно, бывали времена, когда от такого удовольствия приходилось отказываться: у Императора имелось множество врагов, не заслуживавших отпущения грехов, которое даровала смерть от руки крестоносца. Не для орка — милосердие его кулаков. Нет. Для таких тварей сгодится только безжалостная казнь лазерным копьем или циклонной боеголовкой. Установленные на саркофаге колокольчики карильона зазвенели, когда «''Щит Бога-Императора»'' затрясся. Пустотные щиты правого борта направили в варп силу приближающихся снарядов, и пурпурная рябь заполнила передний окулус, как кровоизлияние. На многоярусных хорах вокруг мостика геноевнухи затянули пронзительный гимн отречения. — Разрешите нанести ответный удар, Почтенный? Смертный капитан «''Щита Бога-Императора»'' склонилась к ногам дредноута. Это была пожилая женщина, принявшая крестовое имя Грейс. Манжеты и лацканы её двубортного белого жакета были расшиты словами Божественного Откровения, поверх парчовых брюк — золотой пояс с пряжкой в виде аквилы. — Да зажгутся свечи. — Как скажете, Почтенный. Она резко повернулась и отдала команду — тысяча слуг часовни иллюминатус зажгли промасленные труты и приложили их к черным свечам. Подготовленные с ритуалами фитили зашипели — и вспыхнули ярко-белым светом. — Станем же носителями света Его, — нараспев произнес Гальварро. — Следуя вашему примеру, Почтенный. Капитан кивнула другому члену экипажа, ловко управлявшему циферблатами и ползунками своего рунного банка. Множество мощных люминаторов, установленных на корпусе, излучали лучи в космос; сделанные вручную фильтры в форме воинственных святых и аквил клеймили мерзких ксеносов, прошедших сквозь их свет. — Свет в Нем — это свет в нас. Так пусть это сияние сожжет тьму. — По воле Его, Почтенный. — Аве Император. — ''Аве Император!'' Многотысячная команда мостика, певчие, сервы, оруженосцы — все разразились громовым ответом, казалось, слышным самому Императору на Терре. Гальварро вздрогнул: плеча коснулось призрачное ощущение металла с чеканным текстом Божественного Откровения. В восторге Почтенный попытался поднять руки, и его бренные останки слабо ударились о стену усыпальницы. Дрожь снова пробежала по кораблю; раздался визг, и сила удара рассеялась по его внутреннему каркасу. — Сейчас, Почтенный? — Сейчас. Капитан Грейс вздохнула, будто с облегчением, — конечно, такого быть не могло, ибо время, отданное Императору, было временем, дарованным с радостью. — Статус «''Щита Бога-Императора»'', — потребовал Почтенный. — Щиты покрывают весь сектор. Двигатели работают в режиме ожидания. Орудия заряжены, матрицы наведения сведены. — Альфаран? — Магистр ордена и Третья в боевой готовности на посадочных палубах. — Хорошо. А флот? — Сохраняет строй. Флот Калливант и Базиликон Астра — на станции, охраняющей звездный форт «Темный Страж» и орбитальные орудийные установки. Им еще предстоит вступить в бой. Пока что основной удар держат флоты «Диммамар», «Троян» и флот «Обскурус», но скоро это изменится. — Наши кузены в чёрном? — Железные Руки… — Капитан потянула замысловатые манжеты. — Я не знаю. Гальварро снова сфокусировал визоры на переднем окулусе. Взор омрачала плавающая вертикаль захвата цели, но он давно смирился с этим, ибо через её характерные колебания Император в образе Омниссии передал предвидение этому инструменту освобождения Человека. Если бы он только мог расшифровать Свои слова… — Все мы — солдаты Его, — сказал дредноут. — Как скажете, Почтенный. — ''Почтенный''! — Окликнул другой серв, который развернулся в кресле лицом к смертному командиру и возвышающемуся над ней дредноуту. — Срочный вызов с «''Евфрата''». — Крейсер типа «Тиран» был флагманом эскадры боевого флота «Диммамар», размещенным на линии фронта в нескольких сотнях километров впереди «''Щита Бога-императора''». Слуга прикрыл наушники руками, передавая передачу, как только она поступила. — Их взяли на абордаж. Орки захватили дюжину палуб и осадили мостик. Они умоляют о срочной помощи. — И милостью Золотого трона они получат помощь, — сказал Гальварро. — Капитан. — Ваши приказы, Почтенный? — Уничтожьте «''Евфрат».'' — Да, Почтенный. Не тратя время на вопросы, капитан передала приказ, наблюдая, как Гальварро следит за сражающимся крейсером, который разваливался под огневой мощью «''Щита Бога-Императора''». Она одними губами произнесла молитву о прощении, хотя Император даровал не прощение. — Проложите курс туда, где ксеносов больше всего, и дайте сигнал всем кораблям Госпитальеров, чтобы они следовали за нами. — Есть дать сигнал. — Ни один гражданин Империума не попадет в руки врага, — объявил Гальварро, чувствуя, как великолепная громадина ''Щита Бога-Императора'' медленно начала двигаться. — Только не в присутствии Госпитальера, способного держать клинок. '''II''' ''<Правильный курс'',> кантировал магос калькули. <''X — плюс тринадцать градусов, Z — минус сорок градусов''.> Не успел «''Легированный''» приблизиться на миллион километров к «''Всемогуществу''», как команды Карисми проявились у него в мозгу, словно навязчивые мысли. По внутренней связи сигналы передавались четче и на большее расстояние, чем через обычный вокс. Дрэварк вспомнил, что когда-то эта технология его очаровала. Еще одно далекое смертное чувство, обратившееся ничем. — Слушаюсь, — сказал Дрэварк. Стоило Железному Отцу передать команде координаты магоса, как из тактического когитатора вырвался сноп искр, на мгновение осветив мостик. Поле боя озарили небесные вспышки. Тела лежали в кровавых лужах, наполовину погребенные в излияниях перегруженной техники мостика. По смятым кускам настила время от времени пробегали разряды электричества. Из погнутых труб валил газ. В воздухе висел густой дым, хотя самый сильный из пожаров удалось потушить. Бóльшая часть команды Дрэварка умерла мгновенно. — Три крейсера орков продолжают преследование, — крикнул один из смертных. Внезапный удар отбросил несчастного с его поста прямо на упавшую с потолка опорную балку. Серв ахнул и закатил глаза, когда из его груди вырвалось три метра пластали. Над теперешним рулевым вспыхнула астрогация. Дрэварк наблюдал за предсмертными судорогами человека. Железный Отец испытывал легкое чувство отвращения к испускаемой горящим телом розоватой дымке и запаху горящей плоти. — Кто-нибудь введет нужные координаты? — потребовал Дрэварк, направляя поток энергии к перчатке. Станцию занял серв с грубым трехзубчатым крюком вместо руки и кожей, покрытой красными волдырями — выглядело так, будто ему провели кислотную эпиляцию. — Есть, повелитель. От мысли, что Кристос мог держать «''Легированный''» в самой гуще боя и намеренно, гнев Дрэварка собрался в одном месте, как болтер, приставленный к затылку. Кристос бросил на сдерживание ксеносов корабли кланов Гаррсак и Борргос, а не свои собственные, и Дрэварк подозревал, что знает причину: Кристос стремился не допустить объединения сил Дрэварка и Тартрака, чтобы те не смогли принудить его вернуть своих апотекариев. Совместных сил «''Легированного''» и «''Брута''» не хватит, чтобы справиться со «''Всемогуществом''». Особенно сейчас. Дрэварк представил себе чудовищный железный барк клана Раукаан и сжал кулак так, что деактивированные когти заскрежетали друг о друга. Ничего, как только Дрэварк вернется к ''командованию'' кланом Гаррсак, Кристос поплатится за все. Мысли Дрэварка были полностью поглощены спроектированной в голове трехмерной зоной боевых действий — квадрат битого стекла, втиснутый в яйцевидный сосуд. Дрэварк испытывал такое же раздражение и муки, как и все остальные системы «''Легированного''», чаще всего представлявшие из себя кипящую мешанину из невралгии и статики. Дрэварк поделил дискомфорт по частям и выделил отдельный участок разума для страданий, в то время как остальной мозг занялся извлечением смысла из статики. — Новый курс уводит нас от планеты, — пробормотал он себе под нос. <''Вы все равно прибудете на одиннадцать минут раньше орков''>, — ответил Карисми. Этого времени хватит, чтобы его небольшой отряд развернулся к сакрариуму кузни Севастиана и окопался. — Это курс перехвата для «''Щита Бога-Императора''». <''Это не твоя забота''. ''Пока.''> Дрэварк сердито уставился в никуда. У него в мозгу уже не хватало места, чтобы спрятать гнев. — Кристос с тобой? Мне нужно с ним поговорить. ''<Он занят в другом месте. Ты можешь поговорить со мной.>'' Рычание отразилось от решётки шлема. — Спроси его: он что правда, думает, будто я не узнал бы, что конклав Джаленгаала и «''Три''» также приближаются к ''«Щиту Бога-Императора»'' со стороны планеты? Я Железный Капитан клана Гаррсак. Он забывает, с кем имеет дело. ''<Спрячь когти, Железный Капитан.>'' Дрэварк повернул голову, заметив, что машинный дух доспехов действительно воспламенил когти левой перчатки. Гудящее электрическое поле омывало их, языки энергии перепрыгивали с лезвия на лезвие. ''<Тебе интересно, наблюдаю ли я за тобой. Нет. Мне не нужно тебя видеть, чтобы знать, что ты сделаешь, еще до того, как ты это сделаешь. Будь уверен, я никогда не «забываю, с кем имею дело».>'' Дрэварк моргнул, выбрав руну «Деактивировать» на дисплее шлема; перчатка внезапно отяжелела, когда её отключили. — Каковы будут приказы, когда мы доберемся до баржи Госпитальеров? ''<Это тоже не твоя забота. Пока.>'' — Я не стану таранить корабль в два раза больше моего ради Кристоса. <''Ты слишком много беспокоишься, Железный Капитан''.> Кодовая формулировка канта показывала веселье. <''Досягаемость Голоса Марса велика. «Щит Бога-Императора» начнет терять импульс через девяносто секунд с этого момента. Плюс-минус три четверти секунды''.> '''III''' Каскадные скачки электричества, которые вывели из строя чудовищные накопители «''Щита Бога-Императора''», может, и не бросались в глаза, но возымели несомненный эффект. Двигатели, горящие до этого, будто солнца, затухли, выбрасывая в пустоту черный смог отработанного топлива, кормовую часть баржи начало неспешно сносить влево. Корабль продолжал по инерции дрейфовать прежним курсом, медленно сбрасывая скорость из-за поворота. Джаленгаал наблюдал за списком судов почти в режиме реального времени, отслеживая его через смотровой блок в переполненном десантном отсеке «''Третьей''». — Удобно, — сказал Лурргол. Это было самое осмысленное слово, попавшее в лексикон воина за последние дни, и остальные в конклаве на мгновение забыли о внезапном отключении флагмана Госпитальеров, чтобы посмотреть на брата. — Ну, как-то так, — пробормотал он, снова уставившись на блок. Это было действительно удобно. «''Три''» никогда бы не догнал идущую на полном ходу баржу, — во всяком случае, пока титанические двигатели не перейдут на боевую скорость, но к тому времени корабль бы оказался втянут в сражение с орками-абордажниками. Из-за резкого маневра зафиксированные на местах Железные Руки стукнулись головами. Боррг чертыхнулся: его лысина быстро краснела в том месте, куда врезался шлем Стронция. — Примарх тебя дери, надень чертов шлем, — прорычал Торрн. Неофит одарил ветерана ухмылкой, еще более свирепой из-за побагровевшего лба. Неосознанно впрыснутая в клановую связь агрессия Боррга отравляла, даже будучи разделенной на десятерых; Джаленгаал отгородился от нее и открыл связь с пилотом-сервитором. Волна устремилась от источника к приемнику — на долю наносекунды он ''стал'' пилотом-сервитором. Он лежал на плите кокпита, привязанный к кабелям-пиявкам, безглазо вглядываясь в бронестекло, перед которым промелькнули перехватчик «Ярость» и истребитель орков, ведущие воздушный бой. Круговые зенитные установки шаттла зацвели пламенем, каждый выстрел отозвался удара в десантном отсеке. Висящий прямо перед ними «''Щит Бога-Императора''» представлял собой монолит из опрокинутого белого камня, становящийся все больше и больше с каждым мгновением их пути. За время, которое понадобилось электрону, чтобы пробежать между ремнями безопасности Джаленгаала и кабиной пилота двадцать метров туда и обратно, он получил всю нужную информацию. — Проблемы? — спросил Бурр. — Нет. Железнорукий не нуждался в уточнениях. Очередным взрывом скрепленных ремнями десантников сбило с ног. — Хотел бы я знать, что мы здесь делаем, — пожаловался Боррг. — Я думал, вот уйду из клана Доррвок, и все будет по-другому. Лурргол фыркнул, но смолчал. Он явно входил в состояние относительной вменяемости. ''<Анализ моделей поведения указывает на девяностопятипроцентную вероятность того, что магистр ордена Миркал Альфаран покинет «Щит Бога-Императора» вместе со значительным контингентом своих воинов, чтобы возглавить наступление ордена. Скорее всего, на борту «Нерушимого рвения», хотя точность прогноза не позволяет назвать процентное значение.>'' Джаленгаал невольно поднял глаза, хотя голос звучал у него в голове. Первичные связи, установленные в мозг брони каждого нового рекрута клана Гаррсак, как правило, предназначались для высокоуровневого функционирования клана. Джаленгаала заинтересовало, откуда у магоса калькули разрешение на доступ к ним. ''<Гальварро будет на мостике>,'' — сказал Карисми. Джаленгаал выбрал файл симуляции, который загрузил от Железного Отца Кристоса. Киль большинства имперских линкоров выполнялся по стандартным шаблонным образцам, и, за вычетом окраски и серийных номеров, они были практически одинаковы. Однако внутри проявился характер орденов Адептус Астартес. Мостик «''Щита Бога-Императора''» был огромным, с многотысячной командой, и, хотя Госпитальеры были дальними наследниками Имперских Кулаков, они оставались отпрысками Дорна — их командный центр должен быть крепостью. Джаленгаал четырежды проверил мельта-бомбы и взрывные гранаты, усиливающие магнитные патронташи, скрещенные у него на нагрудном пластроне. Все это отнюдь не входило в его стандартный набор снаряжения. ''<Сопротивление будет ожесточенным.>'' — Повинуюсь. ''<Вы войдете через посадочную палубу «Гамма», правый борт. По моим расчетам, эта позиция наиболее удалена от непредсказуемого элемента вмешательства ксеносов.>'' — Как мы обойдем щиты? ''<Их опустят для вас. Дрэварк обеспечит.>'' Джаленгаал мгновение обдумывал эти слова. ''<Ты не собираешься спросить, чего Кристос хочет от Почтенного Гальварро?>'' Вспомнив первого сержанта Кристоса — Теларрча, лежащего на мостике «''Копья Иши»'' под стазисным полем, Джаленгаал прекрасно понял причину. — Нет. ''<Есть ли у тебя какие-нибудь амбиции касательно поста капитана клана Гаррсак, десятый сержант?>'' — Нет у меня амбиций. Джаленгаалу показалось, что он услышал смешок, резонирующий у него в ушах. ''<Как и должно быть.>'' Железные Руки не были склонны хитрить, — по крайней мере, этот, десятый сержант Второй клановой роты. Это противоречило порядку схемы. Как ни старался Джаленгаал отмежеваться от лихорадочного настроения Боррга, что-то от его беспокойства, должно быть, просочилось по связи, потому что Лурргол вдруг заворочался. — Никогда не преуменьшай свою силу, сражаясь плечом к плечу с другими, — сказал он со странной тоской в голосе. — Ты сам по себе сила. — Когда ты начал читать «''Скрипторум железа''»? — спросил Бурр. Лурргол повернулся к Джаленгаалу, не узнавая его, и кивнул своему сержанту: — Когда нашим сержантом стал Стронос. '''IV''' Из-за выстрелов макроорудий щиты с левого борта «''Легированного''» покрылись волдырями. Перенаправление всей этой кинетической энергии в имматериум сопровождалось калейдоскопом адски искаженных цветов, дурманящих окулус, и пронзительным воем Дрэварка. Звук доставлял смертным сервам сильнейший дискомфорт, но они знали, что лучше, если они не будут отвлекаться из-за него от работы. Судя по трехмерной карте, которую Дрэварку удалось извлечь из неустойчивого «''Легированного''», битва за Фабрис Калливант прошла успешно. Орки разбили лбы о флот «Диммамар»; корабли держались стойко и отступили лишь сейчас, под прикрытием более тяжелых линейных судов флота «Обскурус». Свежие подкрепление в виде флота «Троян» и нескольких эскадрилий «Базиликон Астра» заткнуло бреши. Одной только их массы и огневой мощи было достаточно, чтобы не дать прорваться чему-либо крупнее штурмового корабля; в это же время несколько абордажей с недавно вернувшихся кораблей Госпитальеров немного ослабили натиск ксеносов. Однако величайшим бастионом против орчьей волны был звездный форт «''Темный Страж».'' Крепость Темных веков была нерушимой, а ее щиты — массивными. Даже если «''Всемогущество''» направит все силы, чтобы снять хотя бы один слой этих щитов со всех фазированных пустотных массивов, гравитационные пульсары и конверсионные копья успеют разорвать огромный железный барк на части. Тем удивительнее была стратегия столкнувшихся с альфа-противником зеленокожих — они пустили в ход все, что у них было. Раздутые линкоры или таранные эсминцы — все они одинаково расшибались об оборону крепости. Флоту Калливанта практически ничего не оставалось, разве только подавлять случайно отколовшиеся стихийные стычки и раз за разом давать торпедные залпы в безумную корабельную схватку. Дрэварк поднял глаза — внезапная вибрация сотрясла обломки над его мостиком. Он ощутил легкую дезориентацию, как будто его вес сместился под углом чуть больше ста восьмидесяти градусов, прежде чем искусственная гравитация «''Легированного''» скомпенсировала эффект. — Доклад. — Повелитель, мне кажется, что вам нужно увидеть это самому, — сказал серв с рукой-крюком. Дрэварк всерьез собирался назначить его капитаном корабля. Из-за полученных в бою повреждений и духовного упадка корабля мыслесвязь Дрэварка с ауспикторием «''Легированного''» ухудшилась, поэтому Железный Отец неуклюже побрел к рабочей станции серва. Дрэварк интерпретировал гравиметрическую параболу и сопровождающие ее руны в мгновение смертного ока. В тех немногих, рьяно охраняемых местах, где Железный Отец сохранил тепло, он почувствовал холод. — Подключитесь к средствам наблюдения правого борта и увеличьте кратность. Окулус утонул в статике, через чрезмерное количество секунд с шипением вернувшись к жизни и дав изображение правого борта. На овальном экране доминировала единственная фигура. Темный комок. Его освещали точечные огни, и сначала Дрэварк предположил, что это направляющие огни для штурмовых кораблей, но затем он заметил ползунок увеличения изображения у основания дисплея и скорректировал масштаб своих размышлений. Это были взрывы на месте орчьих кораблей; темное пятно небрежно таранило вражеские суда, проносясь сквозь сердце армады ксеносов по направлению к линии сражения флота «Троян». — Расстояние? — Кровь Мануса, это астероид, — сказал потрясенный серв. Дрэварк мгновение рассматривал человека, затем ударил его лицом в рунный банк, разнесся череп и разбрызгав его содержимое по наклонной консоли и поножам. — Расстояние? — повторил Железный Капитан. На мостике воцарилось затишье; наконец другой серв набрался мужества и шагнул вперед. Он был молод. Как и бóльшая часть команды — таков был уровень смертности на корабле Дрэварка, но смельчак выглядел едва на девятнадцать, может, двадцать лет. Часть его лица покрывал старый ожог. Глаз заплыл и ничего не видел, простая черная униформа — изодрана в клочья. Одна рука крепилась к плечу тремя внешними штифтами, но в основном серв был на удивление целым для взрослого медузийца. — В пятнадцати минутах от флота «Троян», — сказал человек. — Его можно уничтожить? Новоизбранный капитан проконсультировался с дюжиной станций, принимая отчеты от бывших коллег. — В самом узком месте его диаметр составляет полторы тысячи километров, а масса — почти пять триллионов тонн. Дрэварк хмыкнул. Объект был примерно такого же размера, как Теннос — девятая планета Медузы, зараженная радиацией. Даже нова-пушка «''Золотого сечения''» не смогла бы ничего поделать. Как только серв закончил доклад, замигали огни, указывающие на шквал срочных вызовов, вокс-сервиторы бормотали, будто медиумы, внезапно уловившие незримые потоки. Дрэварк почувствовал, как где-то под тем, что он считал своим лицом, расползается тень улыбки. Очевидно, разделяя его веселье по поводу паники меньших кораблей, нейролитическая связь «''Легированного''» стабилизировала трехмерное изображение достаточно, чтобы Железному Отцу стало видно эффект, который появление астероида орков оказало на остальной флот. Линейное построение дрогнуло, корабли разбежались перед громадиной, как песчаные дюны перед бурей. Орки, в свою очередь, не обратили на движущийся сквозь их армаду планетоид никакого внимания: они воспользовались брешами в строю, чтобы прорвать имперскую линию обороны. Некоторые подобрались к Фабрису Калливант поближе и извергли над термосферой десантные капсулы. В воздух подняли суборбитальную аэронавтику Дома Калливант, и верхние слои атмосферы расчертили следы воздушных боев. Лишь ''«Темный Страж''» не дрогнул. Если движение когда-либо и входило в обширный перечень его достоинств, то знание о том, как его вызвать, было утрачено еще до восшествия Императора на престол. Гравитационные удары. Копья темной энергии. Вихревые установки. Магма-уничтожители. Обладая набором вооружений, лишь смутно знакомых имперскому искусству, и обычными боеприпасами, достаточными, чтобы вскипятить кору небольшой луны, звездный форт направил свою огневую мощь на астероид орков. Но уничтожить планетоид было непростой задачей: даже Железные Руки, решившись на истребление населения, обычно не доходили до земли под ногами. Полосы металлической пыли, куски реголита, некоторые объекты покрупнее вперемешку с колеблющимися орчьими структурами, которые уцелели и велели ответный огонь, цеплялись за гравитационное поле астероида, поскольку оно поглощало все, что пропустил «''Темный Страж''». Удары, по крайней мере, замедляли астероид на четырнадцать сантиметров в секунду, отсрочив неизбежное примерно на шесть минут. Дрэварк наблюдал, как «''Щит Бога-Императора''» становится все более и более изолированным, а строй имперских кораблей — все более беспорядочным, рассыпаясь между ним и его братьями. Через одну-две минуты «''Легированный''» окажется ближайшим к барже Госпитальеров кораблем. Карисми предсказал это. Он предсказал это и просто позволил непредвиденному случиться. Империум и его силы полезнее было рассматривать как ресурс, чем как союзников, но столь бессмысленное их расходование Дрэварка по-прежнему не устраивало. ''<Поприветствуй «Щит Бога-Императора,>'' кантировал Карисми. — С какой стати? — прорычал Дрэварк ''<Потому, что ты собираешься предложить им свою помощь.>'' — Предложить им что? И в тот момент Дрэварк понял. Он ощущал конклав Джаленгаала через клановую связь — скопление ярких искр в ноосферной пустоте. Пространство в полушарии Фабриса Калливант не было темным, но тонкие нити связи и передачи данных были разбросаны на космические расстояния, словно паутина, сплетенная электронным пауком размером с луну. Кристос намеревался подняться на борт «''Щита Бога-Императора''». И Дрэварк знал, для чего. Для этого же Кристос похитил его апотекариев. Дрэварк почти восхищался мышлением Кристоса, но Железный Отец снова забыл, с кем имеет дело. ''<Скажи им, чтобы они ожидали боевой корабль с подкреплением и техническим обеспечением примерно через семнадцать минут. Затем вернись на первоначальный курс и приготовься к наземному развертыванию.>'' Дрэварк взрыкнул. Кристос заплатит за свои прегрешения против клана Гаррсак, дорого заплатит, но Дрэварк был Железноруким; он мог позволить себе проявить терпение. Время для возмездия еще наступит. — Повинуюсь. '''V''' Раут изрыгал целые потоки ругани, пока Хрисаар заставлял его двигаться. Он прихрамывал на изувеченную ногу. Каждое натяжение разорванной мышцы вызывало вздох. Казалось, что плечо в том месте, где Раут опирался на брата, вымазано каким-то едким веществом. ''Думай о нем, как о экстренной бионике''. ''Терпи''. На улице, по которой они спешили, было безлюдно. Полномасштабный военный комендантский час запер всех в жилых блоках или, если позволяло положение, в одном из убежищ на случай апокалипсиса, погребенных в глубоких недрах подулья. Этим путем вооруженные патрули проходили лишь изредка, и даже они начинали сворачиваться по мере того, как силы отводились в более критические районы. Надвигался наземный этап сражения. Тем не менее они придерживались трапов. Покинутые верхние этажи защищали от дождя. Рабочие центры и уличные фонари были обесточены — в Форте Калливант установили режим затемнения, скрывая город от орчьих бомберов. ''Как-то лестно для орков со стороны стратегов принцепса Калливанта — допустить, что пилоты орков будут целиться''. Когда колонны бронетехники в цветах Мордианского XXIV с грохотом проезжали по залитому дождем шоссе, выцветшие от времени водные преграды не раз надежно защищали от нежелательного внимания. Гвардейцы не замедляли шага. Время от времени Раут замечал лица, с мольбой выглядывающие из приоткрытых ставней вслед удаляющимся транспортам. ''Они будут сражаться и жить — или будут сражаться и умрут.'' ''А если умрут? Что ж, значит, они слабы — невелика потеря для Империума.'' — Я могу связаться по воксу с Харсидом, попросить его притормозить, — предложил Мор. Апотекарий, сбившись с шага, отошел на несколько метров; его болт-пистолет был нацелен в тени, которые следовали за ними. ''Можешь отрезать мне ногу, как настоящий апотекарий''. — Я могу не отставать. — Я позабочусь об этом, — сказал Хрисаар. Раут не был уверен, что это — обещание или угроза. Внезапное сотрясение нависающих проходов отвлекло Раута от этой мысли; он схватил брата за плечо, подняв глаза в момент, когда строй истребителей «Гром» и «Молния» пронесся над головой. Это был богатый район — привилегия для высших эшелонов Адептус Механикус. ''Будто возможность видеть небо — это какой-то дар. Должно быть, сейчас они считают себя благословенными, наблюдая, как приближается рок.'' Горящие обломки, по-видимому, от боевых кораблей орков, царапали небо, разрываясь на части и дымясь, когда пробивались сквозь сгустившиеся от дождя облака. — Я передумал, — сказал Раут. — Свяжись с Харсидом. Скажи ему, чтобы поторопился. Лаана бежала немного впереди, вынужденная прибавить шагу, чтобы не отстать от усовершенствованных воинов; в сыром полумраке убийца могла бы стать совсем невидимой, не будь она до сих пор в ярко-желтом комбинезоне. Ее пленник, спотыкаясь, семенил впереди, измученный темпом, который задал Харсид. Даже на бегу Лаане удавалось одной рукой удерживать магоса, а второй — упирать в его спину игольник. С натянутым на голову вымокшим капюшоном, с отсоединенным сервоприводом, со сдувшимся эго магос выглядел не так презентабельно, как в поглощенных Раутом воспоминаниях. Капитан Харсид с терпением стервятника поджидал их у ворот обнесенного стеной комплекса, похоже, заброшенного. Ворота были сделаны из какой-то искусственной древесины, которой придали сходство с терранским черным деревом, медные завитушки местами удваивались ради усиления. ''Я не горю желанием это разрушать''. Призрак Смерти повернул клювастый шлем к пленному магосу. Большинство космических десантников использовали вокс-возможности доспехов, чтобы оглушать и подавлять одной лишь громкостью. Харсид добился того же эффекта противоположными методами. Он говорил так, будто каждое слово было смертным приговором для любого, кто мог четко его расслышать. — Это тот самый? — Это... это так, — сказал магос, опустив голову. — Существуют какие-либо меры безопасности? — Я... я... я... Лаана вдавила игольник в спину магоса. — Д-да, — заикаясь, ответил он. — Но я оставил свой идентификационный криптекс на турнире. — Не переживай, — сказал Харсид. — Твоя дверь нас не удержит. Прежде чем магос что-то промямлил в ответ, дверь просто открылась сама. Волосы на обнаженном теле Раута задрожали: внутри появился автарх Йельдриан. Броня альдари сияла; при почти полном отсутствии внешних источников света эффект был вдвойне поразительным — яркость желтого подчеркивалась бесконечной глубиной синего. Движения автарха сопровождалось неземным эхо. Останавливаясь, он отвесил элегантный поклон, и контуры брони и лежащего на плечах мурлычущего прыжкового ранца очертили трассирующие дуги эфирного света. Возможно, дело в сомкнувшихся объятиях варпа, но что-то в высоком шлеме ксеноса растопило душу Раута — субпсихическое внушение, которое обошло все слои генетических усилений и блокираторов, чтобы воздействовать на центр страха, расположенный слишком глубоко даже для генетического колдовства Императора. Раут почувствовал, как Хрисаар напрягся у его плеча. ''Плоть слаба''. Мантра пронеслась в голове Раута, словно защитная песнь. ''Плоть слаба''. — Внутри, — сказал Йельдриан; жуткий шлем искажал его голос. Резиденция магоса была выстроена в готическом стиле. Высокие стены окружали большой двор. К одному концу примыкал укрепленный особняк. Внутренний двор был многоуровневым, в соответствии с алгоритмическим шаблоном, поднимающимся к дому. Он был вымощен красным камнем. Из горшков свешивались тщательно выращенные мхи. Статуи из оружейного металла, изображающие марсианских святых, стояли в созерцательных позах. Первой мыслью Раута было, что это, должно быть, кибернетические приспособления — часть какой-то системы автоматической защиты, но при повторном осмотре они оказались сугубо декоративными. Лаана огляделась и присвистнула. ''Адептус Механикус найдут способ процветать где угодно.'' В комплексе по всем признакам было пусто, но, несмотря на это, отряд Караула Смерти занял укрытия. Раут прислонился к ближайшей статуе и отмахнулся от брата. ''Слабость делает меня раздражительным''. Хрисаар достал болт-пистолет и побежал за Харсидом, скрываясь в тени дома. Раут подставил лицо под дождь. Он почти чувствовал запахи, исходящие из верхних слоев атмосферы. Фицелин автопушек «Мстителя». Окисляющая ярость лазерных пушек «Молний». Пепел и прометий их разрушения. Это была война. Физиологически Раута сконструировали, чтобы реагировать на нее, и он чувствовал, как кровеносные сосуды открываются для поступающих в кардиопомпу сосудорасширяющих средств. Дыхание стало глубже, мысли обострились. Глаза сузились, когда он разглядел четверку черных клиньев, прорвавшихся сквозь слой облаков, будто глубинные бомбы. Приглушенный шум двигателя коснулся земли, когда они отклонились в поисках посадочной зоны в километре или двух к западу. Ни одному смертному пилоту не по силам было бы совершить подобный заход. — Йельдриан... — пробормотал Раут. — Я вижу, — ответил альдари. — Клан Гаррсак. Направляются к резиденции Севастиана. — Я вижу. Когда Йельдриан повернулся к магосу, его пластиковая броня зашуршала, будто змеиная чешуя. Глаза человека выпучились. Его лицо потеряло всякую форму. — Время убегает от меня. Подобно Воющему Року, им не овладеет ни один смертный. Магос захныкал, смаргивая дождь с глаз. — Как тебя зовут? — спросила Лаана. — Кавинаш, — пробормотал он, не в силах оторвать глаз от того ужаса, который разворачивался перед ним одним за маской альдари. ''Признаю, более эффективно, чем молотки и лезвия''. — Мы здесь одни? Магос молча кивнул. — Точно? — процедила Лаана. — Здешние гарнизоны будут отозваны в резиденцию заместителя фабрикатора. Лаана кивнула. Она бы уже была в курсе. Эта девица свое дело знала. Раут поймал себя на том, что ему интересно, сколько времени она и Йельдриан работают вместе. Их слабая связь, казалось, была даже глубже, чем между автархом и Харсидом. ''В чем ее интерес ко всему этому? Каким же образом убийца медузийского Культа Смерти оказалась здесь с альдари?'' — Шикарный дом, — продолжила Лаана. — Отлично подходит для какой-то большой шишки. — Я магос-хранитель. В храмах Форта Калливант находится множество требующих ухода реликвий. Многие из них требовательны к обрядам почитания. Лаана внезапно схватила магоса за воротник мантии и притянула к себе. — Одним из этих артефактов была «Технология Рассвета»? — Да! Убийца швырнула его на спину, с отвращением фыркнула и рукавом комбинезона вытерла капли слюны с щеки. ''Сильнее, чем кажется. По крайней мере, для смертной.'' ''Возможно, я был резок.'' Она поймала оценивающий взгляд Раута и нахмурилась. — У меня все под контролем, Железнорукий. Не встревай. — Хватит, Лаана, — прошептал Йельдриан. Кавинаш застонал, когда рвущиеся в сознание кошмары в очередной раз изменились. — Скажи, где артефакт. Куда его дел Кристос? — Там, где его захоронил заместитель фабрикатора. Я ничего не брал. Клянусь. Омниссия, клянусь вам! Я показывал это лишь нескольким знакомым. Коллекционеры, скупщики реликвий, которым я служу… — Еретехи, — с усмешкой сказала Лаана. ''А сама-то — убийца, стоящая по правую руку от альдари''. Раут наткнулся взглядом на наблюдавшего с другой стороны площадки Мора. Медный Коготь покачал головой: похоже, он прочел мысли скаута. ''Ну, не сейчас, но попозже я задам кому-нибудь этот вопрос''. — Я был магосом-хранителем на Фабрисе Калливант до того, как нога Экзара Севастиана ступила на этот мир, — сказал Кавинаш, обретя толику мужества в высокомерном презрении, которое, должно быть, так хорошо служило ему до сих пор. — Я знаю, что велит мне неповторимый Омниссия. Магосу удалось оторваться от маски ксеноса. — А ты? — Я знаю, что велит мне неповторимый примарх, — сказала Лаана. — ''Неповторимый''? Он был не один, и ты знаешь это, девочка. — Кого волнуют чужие повеления, — проворчал Раут. Уголки губ Лааны тронула скрытая улыбка. — Что там с ямами? — спросила она. — Культ Аэквалис? Кавинаш покачал головой: — Это недопонимание. Они просто ищут третий путь между пороками плоти и пирамидальной ортодоксией постепенного замещения… Магос посмотрел на Раута так, будто искал в нем наиболее вероятного товарища. ''Похоже, его дела из рук вон плохи''. — Подумай об этом… — Ни слова более, — рука Йельдриана взметнулась, как лист на ветру, унесенный судьбой и обстоятельствами к украшенной драгоценными камнями рукояти его клинка. — Ты послан Голосом Марса. Не так ли? Йельдриан выпрямился и посмотрел на Лаану. Раут представил себе, какой приказ он вот-вот отдаст… отдал бы… Если бы именно в этот момент не погиб «''Темный Страж''». Он сразу понял, в чем дело. Неслышный взрыв прокатился рябью от приливно-отливной орбиты звездного форта над Фортом Калливант, осветив свинцовые облака желтым и красным. Последовал вторичный взрыв, — еще более мощный, но столь же бесшумный. Это действовало на нервы. Как будто сами боги вели войну над головами смертных людей. И тучи разошлись. Они сгорели, испарились, улетучились в стратосфере, когда в последнем падении к покрытой возрастными волдырями коре планеты сквозь них прорвался первый горящий кусок метеорита. За ним в огненной последовательности — другой. Потом еще один. Шесть. Двенадцать. Двадцать один… ''Булыга''. Так их называли имперские стратеги: астероиды, оснащенные двигателями, иногда броней и пушками, и набитые десятками миллионов вошедших в раж орков-воинов, направленные на ничего не подозревающий мир. Орки были нечеловечески выносливы. Если какой-либо вид и мог пережить проникновение в атмосферу и столкновение с поверхностью, то это были орки, если хотя бы один процент первоначального груза достигнет поверхности, то это будет огромная сила, встретить которую придется в эпицентре кратера, посреди обломков оборонительных сооружений. ''Железные Руки примут такие условия боя''. Столкновение с «''Темным стражем''» разбросало осколки булыги далеко от Форта Калливант. Тем не менее, тектонические смещения из-за нее оказались сокрушительными. Раут осмотрел древний улей снизу доверху, и у него сложилось невысокое мнение о его перспективах. Даже безупречные верхние уровни, на которых они сейчас находились, были надстроены над десятками километров ржавчины и запустения. Одна-единственная колонна в фундаменте подулья пошатнется — и каскадным обвалом разрушит целые районы и раздавит миллионы людей. — ''Хватайте его''! Раут поднял глаза на крик Лааны как раз вовремя, чтобы увидеть, как убийца выпустила пару игл в горшок со мхом; тот свалился со своего постамента и разбился, когда Кавинаш пробежал мимо него. Стеклянные иглы отлетели от стен и статуй и вонзились в искусственный дуб; магос под шумок орбитального катаклизма попытался прорваться через открытые ворота. Лаана выругалась и бросилась за ним. Раут тоже пустился в погоню, не обращая внимания на боль и спотыкаясь. Реальность схлопнулась вокруг автарха Йельдриана, и альдари растворился в воздухе. Раут вздрогнул: Лаана выбежала из ворот, развернувшись, чтобы уложить магоса иглой, вонзенной между лопаток. Раут услышал грохот тяжелой гусеничной техники на долю секунды раньше смертной. Завизжали мокрые тормоза. Вспыхнул люмен. Лаана внезапно оказалась в луче света. На улице, во время комендантского часа. В одежде фабричного рабочего из района рецидивистов. Размахивая пистолетом и целясь им в убегающего магоса-хранителя. ''Кровь Мануса, я бы пристрелил ее.'' — Брось оружие! Крик раздался из рычащей сырости. — Сдавайся, и к тебе проявят милосердие. Оружие Лааны пыхнуло, выпустив единственный выстрел, затем кто-то открыл огонь из штурмового болтера. ''«Иногда боги разочаровывают», говорила Лаана. Иногда боги разочаровывают даже других богов''. Осколочно-фугасные снаряды разорвали ее бренное тело на части — убийцу распылило прямо у Раута на глазах. Он с яростным воплем вылетел через ворота — и остановился. Лицо скаута окутало красный туман. Раут плотно сжал губы, чтобы капли не попали на омофагию. Это было бы неуважительно. ''Что ж, иди, присоединяйся к бессмертным легионам примарха, сестра. Я надеюсь, что оно того стоит.'' Раут увидел, что Кавинаш тоже погиб: он распластался ничком, а тело уже начало раздуваться от содержащегося в игле убийцы яда. За все, что сейчас имело значение. — Сэр! Здесь еще один… Прожектор резко повернулся, прижав Раута к раме ворот. Скаут сморгнул, но его генно-измененное зрение быстро адаптировалось. В ярком свете вырисовывался бронетранспортер «Химера» — железно-серый, с яркими опознавательными знаками Мордианского XXIV полка на корпусе. Солдат в сине-золотом мундире вручную управлял светоотражателем автомобиля из открытого люка. За «Химерой», под углом виднелся еще более внушительный силуэт «Леман Русса» модели «Эррадикатор». Командир танка стоял у турели, напряженными руками сжимая рукоятки установленного на машине штурмового болтера. От тревоги его отделанная тесьмой фуражка поблескивала. — Брось оружие, — потребовал мордианец. ''Где Йельдриан''? Раут облизнул губы, высохшие под яростным светом люмена, и поднял руки. Он не привык думать на ходу или за самого себя. Его удивило, насколько естественно это пришло к нему. — Я из Железных Рук, — начал он. — Я мог бы воспользоваться транспортом.
<br />
