3880
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
м
Нет описания правки
— С верой и преданностью я ношу меч Сигизмунда, орудие прошлого и ключ к будущему. Я храню наследие ордена и направляю его развитие. Я делаю это во имя Твоё, о Император, возлюбленный всеми! Чтобы Ты узрел деяния мои и судил о них согласно правилам Своим. И в судный день, когда смерть заберёт моё тело, я предстану перед Тобой и отдамся Тебе, дабы взвесил Ты ценность души моей. Чтобы встал я по правую руку от Трона, в вечной службе Тебе и сражении.
Хелбрехт вновь склонил голову перед клинком. Губы продолжали изрекать молитву. Даже при внешней измождённости, никогда его душа не блистала так ярко. Никогда он не был более искреннен искренен в своей вере.
Позади раздался колокольный звон. Удар прозвучал один раз и разнёсся по пустующему храму. Хелбрехт не обратил на него внимания. Он продолжил молитву, не сводя глаз с меча.
''«В возвращении примарха кроется воля Его. По мере того, как разрывается Галактика и в мир просачивается больше зла, возродиться должна и слава Великого крестового похода. Если бы вернулся наш генетический прародитель... Вот бы Рогал Дорн вновь встал у руля Галактики!»''
Но возвратился другой. Не великий Преторианец, кто воздвиг стены Терры в минувшие века. Пришёл Жиллиман. Государственный муж. Мстящий сынСын. Существо, которого многие назвали регентом и воплощённой волей Императора.
Хелбрехту стало интересно, каково это — смотреть на примарха. Совпадала ли внешность полубога с его образом в скульптуре? Сможет ли он уловить семейное сходство между Жиллиманом и изображениями его собственного отца? Являлся ли примарх существом из плоти или представлял собой что-то выходящее за рамки материального мира? В отличие от кузенов, Хелбрехт не бывал в Макрагге и не совершал паломничества к усыпальнице Тринадцатого. Он преклонял колени лишь перед костью руки Дорна на «Фаланге» — по праву носителя геносемени Имперских Кулаков — тогда он почувствовал единение с чем-то святым, трансцендентным. С чем-то божественным.
Жиллиман заговорил раскатистым голосом, столь же отличным от Хелбрехта, как голос космодесантника отличается от такового у смертного человека.
— Ты Хелбрехт? Тот, кто носит титул Верховного верховного маршала Чёрных Храмовников?
— Удостоен этой чести, — подтвердил Хелбрехт, опускаясь на колено.
— Многие служители Экклезиархии настаивают, что я — воплощённое орудие Его воли. И они правы. Возможно, не в вопросе моей божественности, но уж точно в признании меня регентом Империума.
— Мы не мирские проповедники Имперского Кредокредо, чтобы благоговеть перед знамениями и чудесами. Мы — храмовники, милорд Жиллиман. В чёрных доспехах мы стоим против тьмы, неся праведный огонь гнева Его. Мы низвергаем ложных идолов, ломаем хребты непокорным цивилизациям и выжигаем ксеносов из плоти галактики, да властвует над ней Император. Вот каков наш долг. Вот какова наша честь. И таковы же и наши жизни.
— Не ожидал услышать от тебя такое. — Примарх покачал головой. Столь необычный жест, достойный упоминания: будто гора качает своей вершиной. — Я вижу в тебе воплощение Великого крестового похода, но изменившегося до неузнаваемости. Ваша вера противоречит всему, за что мы сражались в той эпохе. Мы трудились ради просвещения, а не суеверий. Мы были светом, что вывел человечество из тьмы Старой Ночи. — Жиллиман вздохнул. — Как не прискорбно это видеть, но вы — те самые цепи, что сковали людей, заведя нас во мрак.
— О, его кровь наша по праву, — согласился Нивело, возможно, чересчур охотно. — Сердце каждого боевого брата горит местью за осквернение Армагеддона. В бой рвутся даже те, кто не участвовал в той войне. Справедливо призвать зверя к ответу.
— Ходят слухи, что наши кузены из Багровых Кулаков организовали новый Крестовый поход мести и вот-вот начнут жечь зеленокожих среди звёзд, можешь себе представить? — Хелбрехт вгляделся в воинство внизу. Смиренные неофиты и величайшие маршалы — все будут сражаться и умрут по одному его слову. — Орки испокон веков враждуют с людьми. Легенды гласят, что Император и Его сыновья разгромили ксеносов на древнем Улланоре. Спустя время Великий Зверь восстал снова, но кровь Дорна отбросила ксеносов назад. Они — наш самый древний враг. Зелёная зараза угрожает человечеству с тех самых пор, как мы впервые отправились к звёздам. Альдари твердят, что до возвышения Империума нашей Галактикой владели они, но это всего лишь ложь. Ложь, которой они утешают себя на искуственных искусственных мирах. Галактика всегда принадлежала оркам.
— Не могу дождаться момента, когда ты поделишься с нами планом похода, брат, — с неподдельным весельем выпалил Нивело. — Обратишь наши корабли в копья и метнёшь их в пустоту, в самую плоть врагов Трона.
Верховный маршал вскочил со стола, однако керамитовые перчатки уложили его обратно. До сего момента монотонно гудящие машины в помещении внезапно ожили буйством звуковых сигналов и писка. Сердца Хелбрехта бешено колотились в груди, а велисарово горнило Велизариево Горнило жгло скрывавшую его плоть.
Всё тело напряглось, готовое к бою. Но сражение уже унёс ветер невозможной битвы. Бионическая рука крепко-накрепко вцепилась в скамью, с такой силой, что осталась вмятина. Металл визжал до тех пор, пока магистр Чёрных Храмовников, наконец, не пришёл в себя. Хелбрехт вздохнул: Он заговорил!
— Когда ты предстал перед Мстящим Сыном, пред тобой возникло искушение поставить гнев выше долга. — Два космодесантника завернули за очередной угол и направились в самое сердце корабля. По пути они встречали двери в монашеские кельи для медитаций и созерцания великих замыслов Императора. На каждой были выгравированы древние клятвы верности и отрывки из религиозных текстов. Буквы святости заставили Хебрехта почувствовать себя нагим, уязвимым; лишённым достоинства. Впрочем, слова Гримальдуса повлияли на его состояние не меньше. — И в этом нет ничего постыдного, ведь ты избрал правильный путь. Звёзды манили тебя священной войной и до, и после того, как их поглотила разруха.
В своё время открытие Разлома ударило по его телу и духу. Он пришёл в ярость, наблюдая сквозь бронестекло Галерии Галлерии Астра, как меняются изображения великих героев в нечестивом свете варпа. Верховный маршал проклял те богохульные силы, что допустили вторжение Хаоса в материальный мир. Ещё до встречи с примархом он поклялся, превыше всех клятв Сигизмунда и заветов ордена, что отомстит за поруганные владения человечества; что будет сражаться до самой могилы, пока не уничтожит последнего врага рода людского; что огнём оружия и непоколебимой веры станет вести войну до тех пор, пока Империум вновь не обретёт единство.
— И тогда, и сейчас я полностью уверен в своём долге. Все деяния мои совершены во имя Империума и по воле Императора. И видение —предоставленный — предоставленный шанс подтвердить непоколебимость моей веры, — вздохнул Хелбрехт. — Этот новый чемпион — кто таков?
— Имя его тебе известно, — отозвался Гримальдус. — Из всех воинов Императора к Его свету был призван именно он. Зная о произошедшем, неудивительно, что вас обоих поглотило видение. Сам Повелитель Человечества связал вас воедино.
