3880
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Нет описания правки
Пространство взорвалось в очищающем пламени.
==Глава 13: Сквозь веру и пламя==
На поле боя царил хаос: выли порывы удушливых пыльных бурь и ревел огонь. Снаряды разрывались вдоль почти всей посадочной линии «Владыки», окружив корабль и его защитников сдавливающей пеленой из тени и пепла. Хелбрехт, удерживая наготове клинок, стряхнул пыль с доспехов.
Враг двинулся вперёд сквозь туман.
Отряд без лишних указаний сформировал узел обороны вокруг «Пламеня Терры». Силуэты Чёрных Храмовников вырисовывались из дыма, подобно ожившим статуям, окутанным могильной пылью. Священное чёрное стало серым и белым — лишь оттенками на пустынном ландшафте.
Толпу культистов прорезали лучи багрового света. Металлический звон костяных украшений причудливыми отголосками разносился по изнеможденному пылью воздуху. Болты трещали в дыму, детонируя и добавляя вонь дейтерия и ракетного топлива к буйству конкурирующего смрада.
Рамберт кричал гимны в лицо искусственной буре. В свете зарядов «адовых ружей» маска-череп замерцала тусклым красным, отражая гнев капеллана и ненависть к явному высокомерию еретиков. Нивело сражался подле верховного маршала: постоянное присутствие Хелбрехта вселяло уверенность в намеченной цели. Новобранцы, Теодвин и Андроникус, не прекращали обстреливать врага, прерываясь лишь на перезарядку во время продвижения вперёд.
— Очень нагло для смертных! — зашипел Нивело. Фразу почти мгновенно поглотили звуки войны. Лазерные разряды ударились в щит, заставив ветерана выругаться. Он повысил голос, перекрывая шум битвы. — По сравнению с нами, они ничто! Мы выстоим! За верховного маршала!
— За верховного маршала! Во имя Императора! — воскликнул Больхейм, устремляясь вперёд, словно движимый стихийной силой природы. Рывок Чемпиона прорезал полосу чистоты во мраке, озарённым едва уловимым светом. Чёрный меч потрескивал, едва сдерживая прикованную к запястью ярость. Метаясь из стороны в сторону, клинок отбрасывал гранаты и заземлял взрывы силовым полем. Хелбрехт догадался, что избранник Императора ищет добычу покрупнее. По мере того, как Его воля распространялась всё дальше, долг Чемпионов заключался в сражении с величайшими врагами людей.
''«Ты это предвидел? Приведёт ли бой к Рудименту? Неужели мы зря хранили надежду, неужто зря лелеяли мечту о реликвии... Ты решил повести нас на обычную битву?»''
Возможно, так оно и было. Хелбрехт последует любой Его воле; он бросится хоть в самое сердце Разлома, если это послужит замыслу Бога-Императора. Однако сейчас верховного маршала поглотила смертельная схватка, древнейшее испытание оружия и воли; поединок правды против лжи. Святости и богохульства. Веры против ереси.
Они предали. Будь то совсем недавно, как эти культисты, или десять тысяч лет назад, когда зверьё, вроде Ликаса, лишь на словах поддерживали Великий крестовый поход Императора. Железных Воинов, как и их последователей, также подвергли испытанию, и Четвёртый легион его провалил. Хелбрехт знал, что никогда не предаст. Да, иногда он сомневался, и Император проверял его веру, и в итоге Хелбрехт обрёл лишь великую силу. Возрождался снова и снова. Большего от Рубикона он и не просил.
Магистр Чёрных Храмовников стиснул зубы.
— За мной, братья! — взревел Хелбрехт. — Предатели восстали и желают сразиться, но им не выжить под светом Его! Хеваран — мир Императора! А Мы — Его воины! Сражайтесь! Превозмогайте!
Темнота и мрак казались неестественными, их подпитывало присутствие еретических Астартес. С каждым взмахом Хелбрехта покрывало всё больше пепла. Каждое движение требовало больше сил, будто он пробирался сквозь смолу; будто бомбардировка изменила гравитацию мира. Но для магистра ордена то была лишь мимолётная дезориентация. Простой упадок сил — ниже его достоинства.
А затем все исчезло. Малосилие прошло. Не потому, что исчезло ощущение тяжести, Хелбрехт просто осознал, что должен двигаться быстрее.
Ликас пронёсся сквозь дым. В мгновение оказавшись рядом, еретик закричал.
Топор пролетел по смертельной дуге, но Хелбрехт скользнул назад, оказавшись вне пределов его досягаемости. Танец смерти сопровождался огнём автоматов. Хелбрехт нанёс удар, Меч верховных маршалов рассек воздух, подобно лучу света во мраке. Летящий клинок осветил изуродованное лицо Ликаса, искажённые черты которого под святым блеском меча показались ещё более неправильными. Предатель стал тенью того, кем когда-то являлся; поддавшимся порче символом прошлого.
— Я ожидал большего, — пробормотал Ликас. — «Верховный маршал Чёрных Храмовников», а на деле… Чужое оружие, новенький доспех… Без всего этого ты ничто.
Топор почти добрался до головы Хелбрехта, но столкнулся с лезвием меча. Хелбрехт отбросил еретика назад, восстановив баланс.
— Я меч Его! Я Его рыцарь! — зарычал Хелбрехт.
Вокруг разрывалось всё больше артиллерийских снарядов. Земля содрогнулась, загорелся воздух. Бой обрёл собственный ритм. Боковым зрением Хелбрехт заметил, как к нему отчаянно пробиваются Больхейм и Нивело. Командира и подчинённых разделяло расстояние, полное смятения и огня. Воздух полнился взрывами крак-гранат и мелта-бомб, испуская в воздух всё больше тепла и света.
Доспех то и дело лизали языки пламени. Под натиском ударных волн задрожали пластины; в них безостановочно били капли безжалостного дождя из обломков, будто чья-то рука старалась прижать Хелбрехта к земле. Железный Воин же не выказывал подобных затруднений. Для него, казалось, сокрушительный груз войны приносил не больше проблем, чем раздражающий ливень.
— Какой же ты жалкий, — злорадствовал Ликас.
Существо пускало слюни, кривя губами в издевательской ухмылке.
Их клинки вновь встретились в снопе искр и разрядившейся энергии. В какой-то момент соперники разошлись в стороны, и Хелбрехт тут же занёс руку для удара. Его бронированная перчатка стукнула в голову Железного Воина сбоку. Еретик попятился назад и зарычал. Плюясь кислотой, он пришёл в себя и кинулся на Хелбрехта слева. Меч верховных маршалов взметнулся вверх, но в тот же миг в бок верховного маршала вонзился топор. Храмовник подавил стон боли. Полившаяся по доспеху кровь стала для Хелбрехта успокаивающим теплом. Испытываемая Имперскими Кулаками боль служила сынам Дорна вином единения с героями.
''«Истина лежит в агонии. Прогресс — в страдании. Спасение же заключено в битве».''
Железный Воин был неумолим. На верховного маршала сыпались удар за ударом, либо отклоняемые работой клинка, либо просто выдерживаемые стойкостью Хелбрехта. На плече появился ещё один порез. Магистр Чёрных Храмовников заворчал, отступил назад и не теряя времени ринулся на Ликаса. Клинок пронзил туловище твари, в потоке вонючей чёрной крови пройдя и керамит, и плоть.
Ликас бросил на Хелбрехта полный ненависти взгляд, после чего запрокинул голову и ударил ей по шлему верховного маршала.
Удар сбил Храмовника с ног. Лезвие выскользнуло из его руки и пало на камень. Ликас ехидно посмотрел на него сверху вниз, не скрывая торжества.
— Даже самые могучие смертны, — забулькал он, из уголков рта сочась мокротой и кровью. — Постарайся запомнить эти мгновения, ибо так ты умрёшь. Забытый и неоплаканный. Лишь новая горстка костей на паломнической тропе.
— Я... — невнятно пробормотал Хелбрехт. — Я здесь не погибну.
Жар от кровотечения незаметно обратился жжением, пульсирующим по венам в такт биению сердец. Он чувствовал, как боль распространяется по телу. Оружие… Будь то проклятие варпа или яд, он чувствовал в себе привкус смерти. На лбу выступил пот. Верховный маршал попытался заговорить, но слова застряли в горле. Слюна вспенилась и загустела; не в защиту от едких порывов ветра, песка и дыма. Магистр Чёрных Храмовников захлёбывался, он будто тонул в грязных водах кипящего моря.
На лице Ликаса застыла злобная ухмылка, расползшаяся по изодранной кожаной маске в момент, когда он снова занёс топор.
Но вдруг из шторма в предателя врезалось чёрное пятно, оставляя за собой инверсионный след из пылающих обломков. Нивело издал боевой клич, отбил удар топора щитом, а другой рукой без остановки рубил бронированную тушу Ликаса. Лишённый триумфа, Железный Воин отступил. Он рычал и плевался от огорчения. Хелбрехт приподнялся на локтях, попытавшись снова встать на ноги, но силы продолжали покидать его тело.
Нивело сражался как берсерк. Каждый выпад отдавался яростью, окрашивался ею насквозь, не ослабевая, даже когда щит прогибался и, наконец, сломался, разрубленный непрекращающимися ударами топора Ликаса. Они градом сыпались по щиту до тех пор, пока усиленный энергетическим полем металл не раскололся. Нивело швырнул его остатки в лицо врага, запустив в Ликаса дождь из обломков металла.
Глаза еретика блеснули в ответ.
— Верховный маршал. — Голос ветерана прерывался частыми вдохами. — Прости.
Топор настиг Нивело снова. Сначала в бок, а затем в рваную рану на груди, где предательский металл прорубил доспех и расколол храмовничий крест. Нивело поник. Рука, ослабев, выпустила меч, а другая распростёрлась на испещрённой следами резни горящей земле. Ветеран постарался приподняться, как до сих пор пытался и Хелбрехт, но на этот раз новый удар поверг его обратно в пыль.
Голова в шлеме покатилась от тела. Кровь героя-мученика окрасила песок.
Воздух наполнил вой, стремительно перерастающий в рёв. Хелбрехт напрягся изо всех сил, чтобы повернуть голову в сторону «Владыки», который уже поднимался из собственной могилы. Орудийные установки корабля развернулись и начали стрелять, не обращая внимания на ответный огонь. Первый «Таврокс» погиб во вспышке пламени, сбив на землю линию из своих немногочисленных защитников. Второй транспорт попытался отъехать, но и его настигла очередь из тяжёлого болтера. Какое бы еретическое пламя ни вспыхивало сквозь дым, оно было не в силах преодолеть потрескивающий барьер пустотных щитов.
Железный Воин, проклиная небеса и рубя воздух, сквозь водоворот битвы пробирался обратно. Каждое его движение кипело яростью от лишения убийства. Хелбрехт знал, что с этим воином ему суждено встретиться вновь. Собрав угасающие силы, он поклялся в неотвратимой смерти еретика.
Поверх безумия схватки верховный маршал слышал голоса. Тело Хелбрехта подняли чьи-то руки, унося его к ожидающему кораблю. Первым он распознал голос Больхейма. Чемпион удерживал своего магистра, шепча молитвы утешения и раскаяния. Затем подбежал Теодвин. Апотекарий прибыл ровно в миг, когда Рамберт поднял Меч верховных маршалов. Андроникус стоял на месте убийства ветерана, с мечом Нивело в руках. Неофит застыл в благоговейном созерцании клинка.
В конце концов, на душе Хелбрехта сомкнулся капкан мрака, и верховного маршала поглотила тьма.
==Глава 14: Суд==
''Он всегда считал, что смерть приведёт душу к золоту и славе, однако это место было таким же серым и полным разбитых мечтаний, как и Хеваран. Во все стороны здесь простиралось кладбище помыслов и идеалов. На краях восприятия танцевали тени. ''
''Отголоски прошлого наконец сумели обрести форму. Некоторые походили на скелетов, время от времени вспыхивающих тусклым зелёным пламенем, в то время как другие носили рога и держали мечи из ещё более чёрной тьмы.''
''Он вспомнил всех врагов, с кем сражался. Сколько их — и не счесть. От фантомной боли вновь заныла рука, будто агония подчинила имплант своей воле. Однако в глубине души он понимал, что по-настоящему ранили его душу: победой, что отнял Повелитель Бурь Имотех. Он вспомнил момент потери руки и осознал истину произошедшего, ибо его перековали по образу и подобию Дорна.''
''«Сыновья — отголоски своих отцов, — подумал он, — но не все отголоски созданы равными».''
''— Так вот чего ты боишься?''
''Хелбрехт поднял голову. Перед ним стояла, как и остальные призраки, сотканная из теней фигура, — достаточно близко, чтобы разглядеть детали её материи, Чтобы опознать наверняка — облачённая в самые чёрные доспехи и увешанная боевыми наградами и печатями чистоты. Этот образ нельзя было спутать ни с чем другим. Вместо лица фигура носила посеребренную посмертную маску. На мгновение Хелбрехт решил, что его проведал Гримальдус, каким-то образом лишившийся жизни и доставленный сюда, в измерение усопших. Однако голос принадлежал не ему.''
''— Мордред?''
''Реальность содрогнулась от одного только произнесения имени. В пейзаж тут же вкрался приглушённый цвет. Равнины обросли языками огня и крови. Они застыли, наблюдая, как две души возносились выше, на небо. Вокруг расцвели звуки боя, бушуя взрывами болтов и лязгом мечей.''
''— Для меня было честью сражаться и погибнуть, исполняя волю Его. Борьба с Изначальным врагом — величайшее из начинаний нашей родословной. Так сражался и Дорн, и Сигизмунд. Мы с тобой не отголоски наших предков. Мы — их наследники.''
[[Категория:Warhammer 40,000]]
